Текст книги "Наследница престола"

ГЛАВА 20

Лес кончился неожиданно. Только что впереди маячили деревья, и вдруг – пустота, одно небо.

– Стой! – крикнул Генка, едва успев остановиться у самого края обрыва.

Марина подошла и встала рядом. Прямо под обрывом текла река, сделавшаяся здесь заметно шире и степенней. По другому берегу тянулся узкий луг. А сразу за лугом начинался город. Совсем земной, среднерусский – низенькие домики, сараюшки на окраине, двух-, трехэтажные здания дальше, вперемежку с серыми коробками промышленных корпусов и несколькими дымящими трубами, а в центре – здания посолидней и побольше, но все равно сирые и убогонькие, хотя и с претензией называться «центром».

От городка так и тянуло российской провинцией, причем буквально: сильно пахло луговым разнотравьем и рекой, чуть-чуть – пылью, слегка – навозом, едва ощутимо – дымком и свежим хлебом.

– Эх, Русь-матушка! – шумно выдохнул Генка. – И не покидал тебя будто! – Сказал и испуганно глянул на Марину: – А может, мы и впрямь через Переход на Землю вывалились? Ты же говорила, что есть еще два…

– Мы бы почувствовали, – покачала головой Марина. – Да и не может такого быть, чтобы с одной планеты на другую было три Перехода. Два – и то удивительно!

– Земля вообще удивительная планета.

– Чем же?

– Да хотя бы тем, что мы с тобой на ней встретились! – улыбнулся Генка.

Марина спорить не стала.

– Ну что, полетели? – сказала она. Генка скривился:

– Давай пешком, тут же недалеко!

– А река?

– Вплавь! Заодно и искупаемся… Да и одежду прополощем от пота!

Генка слегка лукавил – очень уж не хотелось ему снова «лететь», но здравый «смысл в его словах был, и немалый. Во всяком случае, Марина возражать не стала.

К реке они съехали на «пятых точках» по песчаному склону обрыва. Генка подошел к воде и опустил в нее руку:

– Тепленькая!

Марина молча стала разуваться. Сбросила один алый сапожок, другой… Генка почесал в затылке.

— Про обувь-то я и не подумал, – сказал он. – Да и рюкзак…

– Вот в рюкзак обувь и положим, – ответила Марина.

– А его? – Генка оценивающе посмотрел на противоположный берег. – Не докинуть…

– Докинешь! – подмигнула Марина. – Ты теперь и не такое можешь! Заодно и потренируешься.

Почему-то Генке от Марининого напоминания стало тоскливо. Открывшиеся в нем сверхъестественные способности не радовали его, а пугали – необъяснимостью своей, невозможностью, что ли?.. Еще он боялся опростоволоситься перед Мариной: а ну как долетит рюкзак лишь до середины реки, а то и вовсе ничего не получится?! Но делать было нечего – Генка развязал кроссовки, снял, сунул в рюкзак. Маринины остроносые сапожки уже алели в нем.

Завязав рюкзак, Генка поставил его перед собой. Пристально, словно прицеливаясь, посмотрел на другой берег. Перевел взгляд на рюкзак. Снова на берег – опять на поклажу… Зажмурился, представил рюкзак на зеленой травке луга, напрягся, мысленно «толкая» его… Медленно открыл глаза: перед ним было пусто. Марина захлопала в ладоши:

– Молодец!

Генка посмотрел за реку. Рюкзак лежал на лугу. Генка не смог сдержать улыбку:

– Получилось!

– Конечно! А ты разве сомневался? – Марина чмокнула Генку в щеку. – Ну, поплыли!

Она с разбегу бросилась в воду.

Плыть, несмотря на одежду, было приятно. Вода ласкала уставшее тело, покачивала, баюкала… Трое суток, не раздеваясь, без нормального сна и отдыха, в нервотрепке невероятных событий – измотали не только тело, но и душу. Генке хотелось расслабиться, лечь на спину, отдаться течению и не думать о том, что ждет их в чужом городе..

Генка вдруг сообразил, что он и так давно уже плывет по течению. После гибели – или пропажи? – родителей он, казалось бы, все делал правильно: работал, содержал себя и сестру… Но работа не приносила никакого удовлетворения. Денег хватало лишь на то, чтобы не ходить в обносках и не сидеть голодными. Оставались лишь надежды, что вот-вот – и все наладится, все будет хорошо. Время шло, а ничего не менялось… Генка, если признаться честно самому себе, и не делал ничего, чтобы изменить положение, выбраться на берег, двигаться самостоятельно. Даже сейчас, когда течение круто изменило направление, он, Генка, все так же плывет по нему, как бревно, хотя и по иному руслу. Ничего не предпринимает и не решает сам, добровольно и даже охотно взвалив весь груз ответственности и принятия решений на Марину! Да, она – принцесса, она – «джинниня», но, по большому счету, она всего лишь женщина. К тому же, кажется, любимая! Кажется?!

Генка дернулся и заколотил руками-ногами по воде, пытаясь догнать плывшую впереди стремительным кролем Марину. И не смог. Принцесса уже выходила на берег, а он все еще барахтался почти на середине реки. «А может, не дергаться? – пронзила мозг тошноватая мыслишка. – Нырнуть, выдохнуть и не делать больше ничего? Ничего и никогда… И пусть будет – как будет! Юльку ему все равно не спасти – надо смотреть правде в глаза. Даст Бог, она и сама выкрутится… Родители, если они живы, проживут и здесь – какая разница? Марина вернется к своему принцу – и сделает это с развязанными руками и чистой совестью…»

Минута-другая – и Генка, «накрутив» себя окончательно, возможно, и правда нырнул бы. Но ноги коснулись песчаного дна, а еще через пару гребков он стоял в воде уже по пояс. Нырять было глупо, а возвращаться назад стыдно. «Да ты, батенька, еще и трус!» – хихикнуло в голове напоследок.

Марина стояла среди луговых цветов, сама похожая на огненноволосый цветок, и как-то странно смотрела на бредущего к ней Генку. Ему даже показалось, что девушка прочитала его недавние мысли. На душе стало нехорошо и гадко… А Марина, неуверенно усмехнувшись, сказала:

– А вещички-то – тю-тю!

– «Тю-тю» – это джер? – с нелепой надеждой спросил побледневший Генка.

– Я думала – русский… – смутилась Марина. – Просторечие, жаргонизм… Разве нет? Я ошиблась?

– Марина, погоди! – Генка даже сел в траву – так ему стало плохо. – Но ведь там же Люська!

– Я забыла… – прижала ладони ко рту Марина и тоже медленно опустилась в траву. Генка, напротив, вскочил:

– Но кто?! Кто мог это сделать?! Никого ведь нет!

– Кто-то наблюдал за нами… Пока мы плыли – ползком по траве. Смотри, какая она высокая и густая!

Трава в самом деле была что надо! Если в здешних краях заготавливают сено – косьба предстоит знатная!

– И что же… – Тут Генка вспомнил вдруг свои философствования про течение и прервал себя сам: – Раз по траве ползли – она должна быть примята! Так?

Марина огляделась вокруг и увидела промятую в траве дорожку.

– Так! – кивнула она и ткнула в след пальцем.

– Так, – ответно кивнул Генка и ринулся по примятой траве подобно ищейке. – За мной!..

В общем-то, играть в сыщиков вряд ли в данной ситуации стоило. Достаточно было посмотреть туда, где кончается трава и начинается, собственно, город – точнее, его «одноэтажная» окраина. Именно – на маленький бревенчатый домик.

Едва Генка с ходу перемахнул через невысокую ограду, дверь отчаянно хлопнула.

– Ага! Он только что сюда вбежал! – оглянувшись на Марину, возопил Генка. – Держи вора!

Не успел он добежать до заветной двери, как она распахнулась навстречу. Генка едва не ткнулся в толстое пузо выросшего на пороге мужчины. В одной руке толстяк держал Генкин рюкзак, другой выкручивал ухо мальчишке лет семи-восьми.

– Ваш? – неожиданно писклявым голосом спросил мужчина, кивая на рюкзак.

– Угу! – закивал Генка, протягивая руку. Толстяк отпустил ухо мальчика, дал ему затрещину и пожал Генкину длань, которую вообще-то тот протягивал совсем для другого.

– Бандит растет! – захихикал мужчина вслед улепетывавшему за калитку мальчику. Пузо, выпиравшее из расстегнутой рубахи, заколыхалось холодцом. – Сын! – В голосе толстяка прозвучала гордость. – Да вы заходите в дом-то!

Он протянул Генке рюкзак и посторонился, освобождая дорогу.

Генка прижал к себе пропажу и затоптался на месте. С одной стороны – зайти в дом не мешало. Хотя бы для того, чтобы побеседовать с хозяином, осторожно разузнать, как тут и что. С другой – делать это Генке не хотелось. Во-первых, он еще не вполне отошел от испуга за потерю, а вором оказался обитатель – пусть и маленький – именно этого жилища. Во-вторых, папаша огольца Генке тоже не нравился – даже не понятно, чем именно: необъятным ли волосатым животом, писклявым ли голосом, тем и другим вместе, чем-то еще – неосознанным, но явно отталкивающим…

Генка покосился на Марину. Та рассеянно осматривалась, но весь вид джерроноррской принцессы (еще тот, кстати: босиком, в мокрых джинсах и майке, волосы разбросаны по плечам и спине рыжими сосульками) говорил: «Гена! Пошли отсюда!»

– Нет, спасибо, – принял окончательное решение Генка и облегченно вздохнул про себя. – Мы очень спешим!

– Ну смотрите, – пропищал толстяк. – А то похлебали бы киселя!

– В следующий раз – обязательно! – вежливо улыбнулся Генка, пятясь к калитке.

– В следующий раз киселя не будет! – радостно заколыхал пузом хозяин, ужасно довольный собственным остроумием и вообще собой в целом.

– Ничего-с-с… – отчего-то поклонился Генка и юркнул на улицу. Марина уже ждала его там, облегченно отдуваясь.

– Ты знаешь, – прошептала она на ухо Генке, – мне он показался похожим на паука. Он нас словно в паутину заманивал!

– Да особо и не заманивал вроде бы, – пожал Генка плечами. – Хотя… Что-то паучье в нем действительно есть! Мне он, во всяком случае, не понравился.

Хмыкнув, Генка закинул спасенный рюкзак за плечи и жестом предложил продолжить путь.

ГЛАВА 21

Отойдя немного от «гостеприимного» дома, Генка сказал:

– Может, обуемся?

Марина кивнула и села на спиленное дерево, лежавшее возле изгороди. Генка покачал головой:

– Неужели здесь дровами топят?

Он тоже сел, сняв рюкзак.

– А почему нет? – пожала плечами Марина.

– Ну, это же планета сверхцивилизации! Наверняка у вас есть другие источники энергии для обогрева!

– Конечно, есть. Но, во-первых, они могут быть не по карману местным жителям, а во-вторых, главное, если планета входит в Империю джерронорров – это еще не значит, что все население автоматически отказывается от своих привычек, обычаев, стиля жизни и перенимает все джерроноррское! Такая политика ни к чему хорошему не приводит, кроме восстаний и бунтов. Напротив, мы позволяем всем народам жить так, как они хотят, даем им право на…

– …самоопределение, – поморщился Генка и тут же улыбнулся: – Ты прямо как наши политики… Извини, но мне это так осточертело на Земле!

– А что ты хочешь? – неожиданно вспыхнула Марина. – Первобытнообщинный строй? Анархию?.. Не забывай – я все-таки принцесса: меня с детства готовили к политической деятельности!

– Ладно, ладно! – поднял руки Генка. – Сдаюсь! Давай все же обуемся.

Он достал из рюкзака кроссовки, бросил себе под ноги. Вынул Маринины сапожки. Протянул их принцессе, но остановился, задумчиво крутя вычурную обувку в руках:

– А не вызовут ли подозрение в этом захолустье «царицыны черевички»?

То ли лингвомодуль был знаком с украинским языком, то ли Марина успела познакомиться с Гоголем по Юлькиным учебникам, но она поняла все правильно:

– Возможно… Но других у меня нет.

– Так сделай!

– Что значит «сделай»? – Марина возмутилась так, будто Генка предложил что-то неприличное.

– Ну… – Генка растерялся от странной реакции подруги. – Ты же делала… котлеты, всякое такое…

– Обувь – не котлеты! – заявила Марина, высокомерно вскинув голову. – Принцесса не может ходить в синтезированных сапогах!

– Ого! – обалдел Генка. – Принцесса на горошине…

– Что-о-о?! – недобро прищурилась Марина.

– Нет-нет, ничего! – Генка примирительно выставил руки. – Это так, сказка глупая вспомнилась… Не можешь – значит, не можешь! Что тогда делать?

– Купить! – Марина уже успокоилась и даже улыбнулась.

– Судя по внешнему виду городка, тут вряд ли есть придворные обувные салоны, – с опаской поглядывая на принцессу, пробурчал Генка.

– Я – неприхотливая, – продолжала улыбаться Марина. – Главное – одежда и обувь не должны быть из искусственных материалов.

– Кстати, неплохо бы еще купить тебе шляпу, – сказал Генка осторожно. – Твои волосы привлекают внимание похлеще сапог!

– Да, ты прав, – нахмурилась Марина. – Может, обрезать?

– Ты что?! – вскочил испуганный Генка, – Режь меня, но волосы не тронь!

– Что, нравятся? – подмигнула Марина.

– А то… – смутился Генка.

– Мне тоже, – улыбнулась девушка. – Я пошутила. Пошли покупать шляпу и обувь!

– Ну а сейчас-то ты как пойдешь – с такими волосами? Первый же полицейский увидит тебя, узнает и…

– Не думаю, что меня знает в лицо каждый полицейский Империи.

– Ну да, особенно сейчас, после твоего похищения! Да наверняка по всем отделениям полиции твои приметы разосланы!

Марина чуть вытянула губки, свела бровки, потом тряхнула огненной гривой просохших волос:

– А я пока сделаю так, чтобы меня никто не видел, кроме тебя!

– А! Как с солдатом у тоннеля? Марина кивнула.

Магазин одежды они нашли довольно быстро. Ниже непонятной для Генки вязи, похожей на арабскую, и еще одной надписи смешными иероглифами – на вывеске красовалось по-русски: «Одежда, обувь, головные уборы».

– А по-русски-то почему? – ахнул Генка.

– Наверное, в городе много русских, – сказала Марина. – Видишь, первая надпись – это джер, общеимперский язык, вторая сделана на государственном языке планеты, а третья – на языке местности: это не возбраняется законом.

– Вот я и спрашиваю: откуда здесь так много русских, что даже вывески по-нашему пишут?

– А Переход? – напомнила Марина. – Только последний поезд – полтысячи пассажиров! И до этого наверняка пропадали люди.

– Не в таких же количествах! – засомневался Генка. – Толпами по железнодорожным тоннелям не шастают. А про поезда – сомневаюсь, что были еще подобные случаи… Власти это, возможно, и скрыли бы, но что-нибудь все равно предприняли. Обводную ветку проложили бы, например… Может, все-таки действительно есть еще один Переход?

– Сильно сомневаюсь! – Марина мотнула головой. – Маловероятно само по себе – я уже говорила. И потом, третий Переход – двусторонний: люди бы возвращались на Землю тем же путем.

– А может, не захотели? Ты ведь не знаешь, как у нас в России жилось – особенно последние лет девяносто… Да и раньше… – Генка махнул рукой, – Вполне допускаю, что многие не стали бы возвращаться, попав сюда! Здесь ведь, насколько я понял, спокойно и тихо.

– Не считая звездных войн, – горько усмехнулась Марина. – Впрочем, эта планета находится почти на краю Галактики – совсем рядом с вашей. Так что ее могли миновать серьезные бои…

– Рядом с нашей?! – обрадовался Генка услышанному. – Откуда ты знаешь? А может, это Марс? Хотя… там вроде бы холодно и воздуха нет.

– Зато у меня есть глаза, – усмехнулась Марина. – Ночью я видела звезды на небе. Ты бы тоже мог, между прочим, быть более внимательным! И еще: «рядом» в космическом масштабе – это не «за углом» в обыденном смысле. Свет между этой планетой и Землей летел бы пятнадцать – двадцать ваших земных лет.

– Тогда это не Марс, – опустил глаза пристыженный Генка.

– А зачем тебе Марс?

– Да, собственно, незачем. Просто интересно. У нас про Марс много пишут. Даже лететь туда вроде бы собираются. Лет через двадцать.

Марина засмеялась:

– Когда все закончится, ты сможешь сам слетать на Марс, никого не дожидаясь!

Генка сразу стал серьезным:

– А пока не закончилось – пошли в магазин… Слушай, я ведь не знаю, что тебе выбрать!

– Я сама выберу, – сказала Марина. – А ты отвлечешь продавца разговорами. Заодно и разузнаешь, может, что-нибудь полезное.

Генка кивнул, сделал пару шагов и… снова засомневался:

– А деньги? Ты что, воровать будешь?

– Как ты мог такое подумать?! – Марина рассердилась почти также, как от предложения «сделать» обувь. Впрочем, вспомнив, что Генка ничего не знает о джерроноррских «денежных отношениях», тут же смягчилась и пояснила: – У меня есть деньги. Сумма, принадлежащая каждому гражданину Империи, хранится у него в мозгу. Достаточно коснуться специального считывающего устройства – и платеж осуществлен.

– А если нужно расплатиться с другим человеком?

– Касаешься его и мысленно платишь.

– Здорово! Значит, воровства нет и быть не может! – восхитился Генка.

– Может… – поморщилась Марина. – Воровать можно не только деньги. Меня вот чуть не украли!

– М-да… – Генка смутился, но его быстро отвлекла новая проблема: – Постой! У меня-то ваших «денег» нет! А платить-то мне придется!

– Сейчас я тебе дам немного, – сказала Марина. – Подставляй руку.

Генка хмыкнул и протянул ладонь чашечкой – как для подаяния. Марина шутку не приняла – или просто не поняла. Она сжала Генкину руку и замерла на несколько мгновений.

В Генкиной голове слегка зазвенело – будто и впрямь в нее посыпались монеты. Когда Марина разжала ладонь, Генка явственно осознал, что у него теперь есть сто тысяч джеров. То, что так называются имперские деньги, он понял, а вот велика ли эта сумма – знать он, естественно, не мог: сравнивать было не с чем.

Марина словно прочла Генкины мысли:

– На сапоги и шляпу хватит!..

Продавец оказался усатым степенным мужиком лет пятидесяти. На нем был вполне приличный костюм, а вместо рубахи – футболка в сеточку, какие носили советские курортники лет тридцать назад.

Мужчина перехватил Генкин взгляд и пояснил, по-вологодски окая:

– Жарко, знаете ли…

«Снял бы лучше пиджак да приличную рубаху надел», – подумал Генка, а вслух сказал:

– Да уж, жарковато нынче… Здравствуйте.

Мужчина в ответ вежливо кивнул, внимательно разглядывая пришельца.

– Недавно с Земли? – спросил он с притворным равнодушием.

Генка растерялся. Врать он не хотел, но не говорить же правду!

Мужчина, видя Генкино замешательство, пришел ему на помощь:

– Местных я всех в лицо знаю. Нас здесь немного – тысяч двадцать. А больше на Генне земных поселений нет… Через какой Переход сюда попали? Туапсинский?.. Говор у вас не вологодский, стало быть, оттуда!

«Значит, есть третий Переход – вологодский!.. А планета-то – почти моя тезка!» – ахнул про себя Генка и стал мучительно придумывать объяснение. К сожалению, Марина увлеклась выбором шляпки и на Генку внимания не обращала. Генка собирался поддакнуть продавцу, но вовремя вспомнил, что не сможет тогда объяснить наличие у него джерроноррских денег. Пришлось импровизировать на ходу:

– Вообще-то, я здесь по делам… – Генка многозначительно понизил голос – И не с Земли. То есть сейчас – не с Земли.

– А разве еще где-то земляне есть? – удивился продавец. – Что-то я не слышал.

– Конечно, есть! – убедительно подмигнул Генка. – Об этом вовсе не обязательно знать всем!

– Так вы, наверно, со «Звездной пыли»… – «догадался» мужчина. – Позавчера только прилетала с Туррона, а вчера уже назад отбыла. До этого месяц, почитай, никто на Генну не наведывался… – Продавец самодовольно усмехнулся и тоже подмигнул Генке.

– А вы догадливый! – кивнул в ответ тот. – Только я вас попрошу… Если что, какие вопросы – я из Туапсе. Заблудился, испугался – и так далее…

– Конечно, конечно! Я все прекрасно понимаю! – расплылся в улыбке продавец, и Генка понял, что в ближайшие полчаса город будет знать, что на Генну прибыл с Туррона какой-то проверяющий, а то и вовсе шпион. Хорошо это или плохо, он сообразить не успел: подошла Марина и молча указала ему на выбранную шляпу, а потом на тапочки со смешными желтыми помпончиками.

– Я куплю у вас пару вещей, – сказал Генка, зачем-то еще раз подмигивая продавцу.

Продавец мигнул в ответ обоими глазами. Генка снял с подставки шляпу – скорее, ковбойскую, чем женскую, и взял с полки пестрые в цветочек тапочки.

– Гм… – кашлянул продавец. – Мужская обувь – чуть дальше!

– Это подарок маме! – промямлил покрасневший Генка.

Продавец развел руками, одновременно извиняясь и соглашаясь с клиентом, который, как известно, всегда прав.

– С вас – семь джеров! – сказал он, произведя несложные подсчеты на вполне земном по виду калькуляторе.

– Сколько?! – ахнул Генка, сопоставляя услышанную цифру с «выданной» Мариной суммой,

– С-семь… – испугался его реакции продавец и снова защелкал по клавишам калькулятора: – Вот, извольте: пять пятьдесят – шляпка, и рупь… то есть джер с полтиной – тапочки! Итого – семь джеров ровно.

– Да, да, конечно… – Генка закрутил головой в поисках устройства платежа. Продавец быстро протянул ему нечто, напоминавшее ракетку для настольного тенниса. К ней Генка и приложил ладонь, надеясь, что все делает правильно. Но продавец все держал «ракетку» за ручку, растерянно поглядывая в маленькое окошечко у ее основания.

– Семь… – вежливо, но с легким нажимом повторил он. – Семь джеров ровно!

«Что же я должен сделать еще? – растерялся Генка. – Как отсчитать ему эти семь джеров?»

Тут продавец убрал «ракетку», радостно улыбаясь:

– Спасибо за покупку! Заходите еще. Всегда буду рад. Привет столице! Слава Императору!

«Ага! Достаточно мысленно произнести сумму!» – понял догадливый Генка

На улице Марина сунула ноги в тапочки, потопталась, критически оглядывая обновку. Затем собрала волосы вверх, подколола невесть откуда взявшимися заколками и нахлобучила шляпу. Если бы не нелепые тапки с помпончиками – получился бы вылитый ковбой!

– Ну как? – спросила она.

– Другой обуви не было? – осторожно спросил Генка.

– А эта чем плоха? – Марина повертела сначала одной ногой в тапке, потом другой.

– Не то, что плоха, но… как-то не гармонирует…

– А я думаю – все прекрасно гармонирует!

– Вот и хорошо, раз тебе нравится! – согласился Генка. – Кстати, зачем ты мне такую астрономическую сумму отвалила? Весь твой наряд всего семь джеров стоит.

– Да? – Марина нахмурилась и снова принялась вертеть тапками. – Ты не ошибся? Наверное, семь тысяч?

– Да нет, – сказал честный Генка. – Просто семь.

– Никому не говори… – Марина потупилась и, оправдываясь, затараторила: – С этими провинциальными планетами всегда так: то втридорога ломят – то за бесценок прекрасные вещи отдают! На Турроне подобные туфельки стоят тысяч десять, а то и двадцать! А такой чудной шляпки там вообще не найти – ни за какие деньги!

– Протяни ладонь, – сказал Генка.

– Это еще зачем?

– Верну сдачу.

– Не чуди! – насупилась Марина. – Не будь таким мелочным!

– Ничего себе – мелочь! – вытаращил глаза Генка. – Да за эти деньги небось космический корабль купить можно!

– Корабль нельзя, – покачала головой Марина. – Если только маленький катер, и то – подержанный.

– Ого! – Генка аж поперхнулся: про корабль-то он пошутил. – Давай ладонь!

– Не дам! – Марина спрятала руки за спину. – Тем более если я не захочу взять, ты мне все равно ничего дать не сможешь!

– Почему ты не хочешь взять свои собственные деньги?

– Потому что для меня, Гена, это не деньги. Это так – действительно на шляпки и шпильки… А тебе могут пригодиться! Мало ли…

– Что – «мало ли»? – взъерепенился Генка. – Не люблю я таких подарков!

– Это не подарок! – Марина стала серьезной и сердито сверкнула глазами: – Перестань играть в дурацкое благородство! Ты сам знаешь, в какой мы ситуации, все может случиться! Если ты вдруг окажешься здесь без меня, что будешь делать? Героя из себя строить?

Генка понимал, что Марина права, но до конца успокоиться не смог:

– Хорошо… Но после всего… Когда все закончится, я верну тебе деньги! Обещай, что возьмешь!

– Ладно, возьму, – спорить с Генкой Марине надоело. Расскажи лучше, что узнал у продавца?

Генка пересказал разговор в магазине.

– «Звездная пыль»! – ахнула Марина. – Мы опоздали… Юлю увезли на ней!

– Почему ты так уверена?

– Сама Юля летать не умеет. А тут такой случай! Надо быть полными идиотами, чтобы им не воспользоваться! Но Юлины похитители – не идиоты.

– Идиоты – раз ее за тебя приняли! – возразил Генка.

– Ну, не до такой степени, чтобы упустить столь редкий шанс. Сам же слышал, что сказал продавец: целый месяц кораблей не было!

– Слушай, а догнать мы эту «Пыль» сможем? Она без остановок летит до конечного пункта? И как летит? Тоже Переходами?

– Остановки быть должны… Обычно на дальних маршрутах бывает около пяти промежуточных пунктов, иногда и больше… А летают межзвездные корабли действительно по Переходам – только сами их прокладывают, куда надо. Правда, это разовые Переходы – пространство их тут же стягивает. Так что вслед за «Пылью» не прыгнуть – если ты это имел в виду.

– Была такая мысль, – признался Генка. – Но можно ведь тоже кораблем воспользоваться!

– А где его взять?

– Тут же есть космодром какой-нибудь? Денег, как я понял, у тебя много…

– Деньги-то есть… – Марина о чем-то задумалась. – И космодром имеется на каждой планете Империи. А вот есть ли корабль – другой вопрос… Впрочем, нам хотя бы узнать, где «Звездная пыль» собиралась делать остановки. Тогда мы можем догнать ее и без корабля! В крупных портах остановки могут быть до суток, а они улетели только вчера… Есть шанс!

– И как мы будем искать космодром? – посмотрел Генка на предзакатное небо.

– Думаю, первым делом нужно найти, где переночевать и поесть. Заодно и узнаем про космодром у местных жителей.

Со столь дельным соображением спорить было трудно. Генка и не стал.