Текст книги "Наследница престола"

ГЛАВА 17

– Как ты это объяснишь? – Генка раскрыл рот лишь на очередном привале. Хотя можно было его и не делать – он ничуть не устал, Марина – тем более.

– Я бы сказала, что ты – Избранный Джерронорр, – ответила Марина, чуть помедлив. – Если бы не знала наверняка, что это не так.

– Тогда в чем же дело?

– Пока вижу два объяснения – оба сомнительные, но больше ничего на ум не идет: или ты сумел задействовать какой-то внутренний резерв энергии, или каким-то образом берешь часть моей Силы… У землян так бывает?

– Я читал и слышал, что в экстремальных ситуациях у людей может на короткое время резко увеличиваться сила, – сказал Генка. – И подпитываться чужой энергией некоторые якобы могут… В последнее я не особо верю.

– А в первое?

– В первое… Да, это действительно бывает. Однажды на ребенка наехал автомобиль и мать – обычная хрупкая женщина – легко подняла тяжеленную машину. Позже она и на миллиметр оторвать от земли ее не могла! Или другой случай, попроще: воришка забрался в чужой сад, а там – злая собака. Она бросилась на парня, тот перемахнул через забор высотой в два с половиной метра, даже не задев штакетин! Хотя обычно – полутораметровое ограждение сквера одолеть не мог.

– То есть все происходило в экстремальных ситуациях, одномоментно – правильно я поняла? – Марина покачала головой. – Ты-то нес меня больше часа, причем особой нужды в этом не было! – Она улыбнулась, и глаза ее заискрились.

Генка пристально вгляделся в пляшущие искорки.

– Сдается мне, хитришь ты, Мариночка! – сказал он. – И в поезде со мной Силой поделилась, и сейчас тоже. Тешишь мое самолюбие!

– Нет-нет, Гена, что ты! – Возмущение Марины выглядело искренним. – В поезде – да, но совсем чуть-чуть, а сейчас – нет. Я и не думала об этом!

– Ну-ну… – промычал Генка. – Ладно, закроем на время эту тему… Скажи лучше, как ты думаешь, почему полицейский говорил со Степановыми по-русски?

– Об этом я тоже размышляла. Объяснений у меня также два. Или он действительно русский…

– А имя? – возразил Генка.

– Ну, он мог просто поменять его, подстраиваясь к местному языку, – отмахнулась Марина. – Не перебивай!

– Извини, не буду! – поднял руки Генка. – Или?

– Или нам повезло, и эта планета входит в Империю джерронорров, – закончила Марина. Она немного помедлила, ожидая Генкиной реакции и новых вопросов, но Генка подчеркнуто молчал, испытывая терпение девушки. Марина не стала продолжать игру —и пояснила:

– Все планеты Империи объединены информационной Сетью. Но эта Сеть играет и другую роль – лингвистическую. Представь себе: десятки тысяч планет, сотни тысяч языков и диалектов! Заставить всех выучить джер – так мы называем свой родной язык – нереально. Тогда Сети были добавлены функции лингвиста. Если собеседники говорят и думают на одном и том же языке, лингвомодуль Сети работает в ждущем режиме, но стоит к беседе присоединиться иноязычному корреспонденту – модуль корректирует сознание. Каждому собеседнику кажется, что разговор ведется на его родном языке. На самом деле Сеть осуществляет, так сказать, «синхронный перевод».

– Но это же неэтично – корректировать сознание! – возмутился Генка. – Не проще ли было с помощью той же Сети обучить всех вашему джеру?

– Неэтично… – хмыкнула Марина и улыбнулась. – Зато надежно и практично! Как раз по этическим соображениям и было принято именно такое решение. Поначалу собирались сделать, как ты сказал: обучить всех джеру. Но многим это не понравилось. По их мнению, таким образом нарушалась свобода личности и навязывалась чужая воля. Порой доходило даже до вооруженных конфликтов… Языковой вопрос вообще один из самых коварных в политике!

– Да уж! – поддакнул Генка, вспомнив некоторые земные события. – Ты меня, пожалуй, убедила. А как же письменность? Кто-то пишет буквами, кто-то иероглифами, кто-то клинышками…

– Ты не представляешь, чем пишут еще! – рассмеялась Марина. – Келерийцы, например, пишут запахами – у них есть для этого специальная железа; марруане – электрическим импульсом: читать их книги без резиновых перчаток опасно! Велусты используют для письма гравитацию – мне подарили как-то их «книгу» в виде пояса: надеваешь на талию – и «читаешь». После пяти минут такого «чтения» меня качало!

– И какой же нашли выход?

– Пришлось пойти на компромисс. Официальным деловым признали джер. Весь документооборот имперского уровня ведется на нем. Но любые документы «общего пользования» каждое государство Империи обязано переводить на свой язык. Тем более – обязательные документы. Подавляющее большинство населения Империи не знает джер и прекрасно без него обходится. Так что и здесь обошлось без ущемления чьих-то прав.

– Ну, хорошо, ты меня почти убедила, – нерешительно кивнул Генка. – Хотя мне очень не нравится словосочетание «корректировка сознания»… Твоя версия, что эта планета подключена к Сети, выглядит правдоподобно. А можем ли мы ее как-то проверить?

– Я – принцесса джерронорров, – сказала Марина.

– Ну и что? – не понял Генка.

– А то, что я сказала это на джере!

– Постой-постой, стало быть, я понимаю твой язык? – опешил Генка.

– Ты что, не слушал, когда я объясняла?! – возмутилась Марина. – Ты мой язык не понимаешь – это Сеть «перевела» тебе мою фразу на русский!

– Прости, я просто обалдел немного от неожиданности… – Генка поскреб затылок. – Все понял… Давай теперь я что-нибудь скажу!

– Русский язык я хорошо знаю, и лингвомодуль не сработает. Каким-нибудь другим земным языком владеешь?

– «Владею» – это слишком громко для меня, – задумался Генка. Но тут его лицо просветлело, а потом порозовело. – Ай лав ю! – выпалил он и опустил глаза.

– Гена, я же просила: не надо! – печально покачала головой Марина.

– Ты поняла?! – вскинулся Генка, краснея еще больше.

– Как тут не понять? – тихо ответила Марина.

– Но лигвомодуль это перевел? – не понял Генка.

– Нет… – Марина нахмурилась.

– Странно, – смутился Генка.

– Да уж. Может, ты неправильно произнес? Это какой язык?

– Английский… Да нет, я правильно сказал. Разве что акцент?

– Лингвомодуль имеет очень широкую полосу пропускания. Акцент для него не помеха.

– Выходит, английский он не понимает? Нуда, откуда ему знать английский! Насколько я понял, Земля еще не входит в Империю джерронорров?

– Пока не входит, – согласилась Марина.

– Но-но! – шутливо погрозил пальцем Генка. – Поосторожней с этим – «пока»!

– А чем тебе не нравится Империя?! – сдвинула брови Марина, и Генка не понял, шутит она или нет.

– Империя мне нравится хотя бы уже потому, что у нее такая принцесса! – ответил он. – Но объясни мне, почему Сеть не знает английский, а знает русский?

– Потому что русские живут на планете Империи! – повела рукой вокруг себя Марина.

– Логично… – протянул Генка. – Приятно осознавать, что в твоей Империи русский язык котируется наравне с сотнями тысяч других языков, а про английский никто даже не слышал!

– А на Земле по-другому? – заинтересовалась Марина.

– На Земле по-другому, – вздохнул Генка. – Скоро сами русские свой язык забудут из-за этого английского! Ты же смотрела телевизор, видела, сколько надписей на английском, особенно в рекламе?

– Я не знала, что это английский… И потом, при чем здесь надписи? Русские ведь не говорят между собой по-английски!

– Да? А всякие «вау», «хай», «о'кей»? И это еще цветочки! Вон., хоть Юльку послушать! – Вспомнив о сестре, Генка осекся, потом вскочил на ноги. – Ладно, пошли! Некогда рассиживаться!

ГЛАВА 18

Далеко уйти Генке с Мариной не удалось. Не успели они сделать и по паре шагов, как дерево, под которым они устраивали привал, зашипело вскипающей влагой и вспыхнуло. Жар пламени дохнул в лицо Генке. Он прыгнул на Марину и сбил ее с ног, закрыв своим телом от огня.

Посыпались горящие ветки. Одна из них чиркнула Генкину руку, другая – более крупная – упала на ноги, рассыпая вокруг искры. Генка лягнул ногой, сбрасывая пылавшую ветку, и закричал в ухо Марине:

– Поползли! Быстро!

Почему он решил, что нужно именно ползти, а не бежать, – Генка так и не понял. Что-то в мозгу сработало, какая-то часть его бессознательного просчитала ситуацию, прикинула возможные варианты событий и сделала нужные выводы. И вовремя. Поднимись Генка с Мариной с земли – превратились бы в два пылающих факела. А так – лишь дунуло над головами жаром, прокатилось едва уловимым гулом. И Генка осознал: по ним стреляют! Судя по всему – из того же оружия, что и на реке.

Извиваясь как змея, Генка по-пластунски пополз к ближайшим зарослям, не выпуская Марининой руки. Больше всего на свете он боялся потерять ее. Даже мысль о возможности собственной гибели не устрашила его.

Легкие стало раздирать едким дымом – инопланетная древесина чадила, как горящий пластик. Марина неожиданно засопротивлялась.

– Не туда! Назад!!! – крикнула она, отчаянно дергая руку Генки. – Там нас быстро поджарят!

– Но здесь мы уже жаримся!!!

– Зато нас не видно в дыму!

– Но мы сгорим! Задохнемся! – словно в подтверждение собственных слов, Генка зашелся в кашле.

– Гена, послушай меня! – закричала Марина, прижав к себе Генку, словно теперь она собралась защитить его от всех напастей. – Мы должны улететь отсюда! – Генка протестующе дернулся, но Марина лишь крепче сжала объятия. – Ты сможешь! Ты правда сможешь! Я не обманывала тебя – я не помогала тебе здесь, в лесу! А сейчас помогу – совсем немножко. Но основное ты должен сделать сам! Стань светом, стань лучом, пронзи расстояние! Немного, на пару километров! На это не нужно много Силы! Это совсем пустяк! Я отправлюсь сразу за тобой!

– Но я… не… могу… – прокашлял Генка.

– Можешь! Ты – Избранный! – закричала Марина так страшно, что Генка моментально перестал кашлять. – Призови Силу!! Стань светом!!!

Генка почувствовал, как его захлестнула волна. Вал эмоций, буря восторга, шквал радости, физическое осязание могучей Силы, собственного всемогущества!.. Он посмотрел вперед – туда, где скрывался неведомый город; представил, как ослепительный луч рвется к нему сквозь толщу деревьев; вообразил этим светом себя и… стал светом!

Удар… В голове плясали искорки… Или плавали рыбки… Да-да. рыбки! Золотые аквариумные вуалехвосты пышными рыжими хвостиками норовили закрыть Генкины глаза…

Генка дунул, пытаясь отогнать рыбок, – не помогло. Тогда он махнул перед глазами ладонью и… запутался в водорослях!.. Но почему водоросли сухие? Это же аквариум? Вон – рыжая завеса рыбьих хвостов! Правда, слишком уж густая… И тоже сухая, кстати!.. Хотя… Вот что-то мокрое коснулось щеки, носа, губ – мокрое и горячее.

– Рыбка… Ты такая большая! – шепнул Генка.

– Гена! Геночка! Живой! – обрадовалась рыбка.

Оранжевая вуаль от Генкиных глаз начала подниматься к небу и, удаляясь, превратилась в копну солнечного света, а потом в огненную корону Марининых волос.

Марина плакала. Горячая слезинка упала на Генкины губы. Генка слизнул ее.

– Какая соленая! – сказал он. – Как море.

– Ты так напугал меня! – Марина припала к Генкиной груди, и солнечная бахрома волос снова накрыла его глаза.

– Солнышко! – прошептал Генка, нежно целуя оранжевую кисею.

Девушка прижалась еще сильней. Затем неохотно разжала объятия и села возле распростертого у дерева юноши.

– Как ты? – спросила она. – Голова болит? Встать сможешь?

Генка осторожно покрутил головой, проверяя. Приподнялся на локте, сел. Ничего не болело. Только чуть-чуть шумело в черепной коробке, булькало, как пузырьки воздуха в воде. Наверное, уплывали рыбки.

– Вроде все в порядке, – сказал Генка. – А что со мной было?

Марина замялась. Потом все же сказала:

– Обернись.

Генка повернул голову. Рядом накренилось дерево. Из земли бугрились его мощные узловатые корни. Сплошь залитые кровью.

Генка машинально схватился за голову. Волосы на затылке слиплись в комок. Генка осторожно ощупал затылок. Ничего – ни раны, ни даже шишки.

– Спасибо… – сказал Генка. – Здорово я треснулся? Марина кивнула:

– Ты был почти труп. Я уже думала, что не справлюсь.

– Чтобы ты – и не справилась? Не верю! – засмеялся Генка.

– Оживлять трупы я не умею, – не приняла шутку Марина. – Ты… прости меня… Я забыла… не успела предупредить… Перед тем как… лететь, нужно представить, что вокруг тебя будет пусто в конечной точке… Ничего, ты научишься, привыкнешь!

– Что-то больше неохота, – снова потрогал затылок Генка.

– Думаю, что придется. И не раз. Генка поднялся на ноги:

– И все-таки почему у меня это получилось?!

– Не знаю, Гена, – Марина тоже встала. – Правда не знаю! Это очень странно… Невероятно даже! Но раз это есть – надо пользоваться! Разбираться будем позже. А сейчас…

– Надо скорей идти к городу! – перебил Генка. – Почему мы, кстати, не полетели к нему сразу?

– Я решила, что не мешает познакомиться поближе с нашими настырными преследователями!

– Ты же говорила у реки, что это вряд ли те, кто похитил Юльку?

– Тогда я действительно сомневалась. Да и сейчас не уверена. Первое нападение могло быть случайностью, но если вскоре происходит второе… За нами кто-то охотится! И очень настойчиво. Думаю, это неспроста. В любом случае, оставаться мишенью не хочу!

– И что же ты предлагаешь?

– Стать охотниками!

Принцесса шла первой. Она часто останавливалась, замирая и, как показалось Генке, принюхиваясь. Ступала Марина совершенно бесшумно – у Генки же это получалось не всегда, хотя он и очень старался. Сосредоточившись на своих ногах, он не заметил, как в очередной раз застыла на месте девушка, предостерегающе отставив ладошку. Генка ткнулся лбом в Маринину спину и хрюкнул.

– Тсс! – зашипела Марина.

Генка выглянул из-за ее плеча. Впереди зеленел разлапистый куст. Справа и слева нечасто росли деревья. Пространство между ними просматривалось хорошо, никого поблизости видно не было. Генка потянул носом – гарью не пахло. Да и прошли они совсем немного – не больше километра. До точки нападения оставалось примерно столько же. Впрочем, нападавшие вряд ли остались там…

– За кустом… – еле слышно шепнула Марина.

Генка пригляделся, но из-за густой листвы ничего не увидел. Спорить с Мариной, однако, не стал. Она же, прижав палец к губам, жестом показала – пригнись… Генка послушался. А Марина чуть присела, наклонилась вперед и уперлась руками в землю, словно в «низком старте», отчего стала похожа на изготовившуюся к прыжку рыжую пантеру.

И прыжок действительно последовал. Да какой! С места – вперед метра на три и в высоту не менее двух! Ветки кустарника даже не шелохнулись – лишь затрепетали листочки от расступившегося воздуха. За кустом глухо мявкнуло, а потом раздался голос Марины:

– Ген! Иди сюда!

Генкины колени предательски задрожали. Он почему-то представил, что увидит сейчас нечто гориллоподобное, со свернутой шеей и выпученными, остекленевшими глазами. Или вообще оторванную голову инопланетного монстра и покрытую слизью тушу в луже зеленой, дымящейся крови…

То, что он увидел на самом деле, оказалось куда невероятней. За кустом, возле Марининых ног, лежала на спине и таращила глаза в высокое синее небо… Люська Мордвинова!

ГЛАВА 19

Марина, взглянув на Генкино лицо, все поняла сразу.

– «Товары для дома»? – все-таки спросила она. – Мордвинова Людмила Михайловна, продавец?

Генка не удивился: к феноменальной Марининой памяти он уже привык. Да и сложно было удивить его сейчас сильнее.

– Угу, – машинально прогудел он, не разжимая губ.

– Надеюсь, это действительно не твоя первая любовь? – критически разглядывая Люську, сказала Марина.

Ее замечание привело Генку в чувство.

– Ну, ты даешь! – замотал он головой. – Даже сейчас…

– А что сейчас? Все нормально! Противник обезврежен.

– Какой противник? – захлопал глазами Генка. – Это же Люська!

– Люська, Маруська… – зло буркнула Марина. – Какая разница? Стреляла-то в нас она!

– Да ты что?! – опешил Генка. – Что за ерунда?

– Посмотри сюда… – Марина кивнула в сторону куста.

Генка не сразу заметил в зеленой траве под зелеными ветками зеленую трубу. Она напоминала тубус для чертежей – только покороче и потоньше. Он наклонился и протянул к трубе руку, но Марина крикнула:

– Стой! Опасно!

Она сама подошла и осторожно подняла «тубус».

– Вот из него она по нам и стреляла! – сказала Марина и в подтверждение собственных слов от живота, как крутой вояка из боевика, повела стволом влево-вправо. Генка непроизвольно зажмурился, но ничего не случилось.

Марина засмеялась и приложила «тубус» к бедру, отчего тот сразу сплющился, повторяя обводы ноги и принимая цвет джинсов.

– Трусишка! Я не собираюсь просто так жечь лес. Природу надо беречь! Лес – наше богатство.

– Из Юлькиных учебников нахваталась? – буркнул пристыженный Генка.

– Ага! Очень правильные слова, между прочим. Когда это не касается хищных лесов Мекоррана или, скажем, кустарника с Алларруса, который выделяет ядовитый газ, если к нему приблизиться на пару шагов…

– Ладно, – прервал лекцию по астроботанике Генка. – Что с Люськой? И почему она в нас стреляла?

– Почему? – начала со второго вопроса Марина. – Да потому что ее заставили! Запрограммировали, закодировали или, как ты говорил, загипнотизировали.

– Юлькины похитители?

– Ну да! Оружие это джерроноррское. Люська им была обузой – вот и решили подстраховаться, оставив ее в засаде.

– Зачем им тебя убивать? – удивился Генка. – Ведь ты им живой нужна!

– Так они меня уже поймали! Во всяком случае, так думают. Юльку-то они за меня приняли, правильно?

– Наверное. – нервно пожал плечами Генка. – А давай мы у Люськи спросим!

– Если ее кодировал спец, вряд ли она что-нибудь расскажет. И рада бы, да не вспомнит ничего из того, что нельзя.

– Но нам это очень важно! – замахал руками Генка. – Ведь Юлька же!..

– Погоди, не поднимай ветер, – поморщилась Марина, когда Генка чуть не заехал ей по носу. – Так ты все равно не взлетишь.

Генка руками махать перестал и посмотрел на Марину обиженно. Та рассмеялась:

– Ладно, ладно, дутик! Сейчас что-нибудь придумаем. Пока твоя подруга в шоке – это я ее слегка шокировала – чуть-чуть пороюсь в ее голове.

– Она мне не подруга, я же говорил! – еще сильнее надулся Генка. – А копаться в чужих мозгах некрасиво!

– Ой-ей-ей! А стрелять в людей – красиво? – Марина нахмурилась. – Знаешь, Гена, сейчас не до глупых обид. Те, кто похитил Юлю, шутить не любят. Все настолько серьезно, что… Ты и сам должен все понимать! Так что давай отбросим в сторону сантименты и будем делать то, что необходимо, что надо делать, а не то, что красиво!

– Прости. – Генка готов был провалиться сквозь землю от стыда. – Прости, Марина, я совсем сдурел от всего этого… Не обращай на меня внимания!

– Обратила уже… – непонятно ответила Марина и присела над Люськой.

Через минуту-другую Люська дернулась, а Марина застонала и принялась ругаться сквозь зубы по-джерроноррски.

– Что?! – не выдержал Генка.

– Блок… – сокрушенно качнула головой Марина. – Защита… Как же я не подумала?

– Объясни, – тихо попросил Генка, изо всех сил стараясь контролировать клокотавшие внутри эмоции.

– Я стала просматривать воспоминания позавчерашнего дня. Открытие магазина… дырки в стеклах… погром на складе…вызов милиции… Потом пришел ты. Людмила вынесла тебе лампочку и… все! Дальше стоял блок, а я полезла напролом! Сработала защита – память стерлась!

Элементарный блок от постороннего вмешательства, а я… Как глупо!

– Не вини себя, Марина, – ласково сказал Генка. – Ты ведь тоже не железная. Столько всего на тебя обрушилось сразу, а тут еще я…

Марина неожиданно бросилась Генке на шею и разрыдалась.

– Ну-ну, что ты… – оторопел он. Не привык видеть Марину плачущей и не знал, как себя вести.

Однако принцесса быстро взяла себя в руки. Рыдания прекратились, но объятий она не разжала.

— Прости, прости. Геночка, – всхлипывая, зашептала Марина. – Прости за все…

– Да за что? – У Генки защипало глаза и запершило в горле. Он осторожно, словно боясь обжечься, провел рукой по огненным волнам Марининых волос – За что я должен простить тебя, Солнышко?

– Я веду себя, как… как… Не знаю… Не узнаю себя! Обижаюсь, злюсь, делаю глупые ошибки, срываюсь… Веду себя совсем не как принцесса!

– Ты ведешь себя как человек, – сказал Генка. – Наверное, поэтому я и полюбил тебя!

Марина дернулась, хотела что-то сказать, но промолчала. А Генка продолжил:

– Это я веду себя по-свински! Это я должен извиняться перед тобой! Я – мужчина, я должен защищать тебя, оберегать от неприятностей, опасностей, а вместо этого – обижаюсь, злюсь, срываюсь…

Марина неожиданно рассмеялась:

– Ну вот, провели сеанс самобичевания! Что-то мы с тобой совсем расклеились! Так у вас говорят?

– Да. А еще – раскисли, разнюнились… Марина прыснула:

– «Нюни» – по-нашему… О! Да ты же знаешь теперь!

Генка знал. И стремительно покраснел.

Вдруг снизу послышалось:

– Тоже хочу нюни…

Генка с Мариной синхронно раскрыли рты и уставились на Люську Мордвинову, которая уже не лежала, а сидела и старательно вслушивалась в их разговор.

– Люся, ты в порядке?! – кинулся к ней Генка.

Та насупилась, как годовалый ребенок, и разревелась – тоже вполне по-детски, размазывая сопли по толстым щекам.

Генка отпрянул, оглянулся на Марину:

– Она что, совсем дурочкой стала?

– Мозг-то у нее в порядке, функции не нарушены, – сказала Марина. – Психически здорова. Даже джер, как видишь, в принципе понимать может. А вот память… Может, остались какие-то обрывки, но насколько много – не знаю.

– А восстановиться память может?

– В принципе, да. Стереть все начисто, как с компьютерного диска, очень сложно…

– Говорят, что и со стертого диска можно восстановить информацию, – вспомнил Генка.

– Вот видишь! А человеческий мозг – куда сложнее диска.

Люська, словно чувствуя, что разговор идет о ней, поднялась на ноги и неуверенно подошла к обнявшейся парочке. По Марине ее взгляд скользнул совершенно равнодушно, а на Генке остановился. Люська сначала сосредоточенно хмурилась, всматриваясь в его лицо, потом вдруг расплылась в улыбке:

– Ге-е-ена!

– Узнала! – одновременно ахнули Марина и Генка. Но Люська быстро потухла и, опустив голову, медленно и бесцельно побрела в лес.

– Что же нам с ней теперь делать? – спросил Генка.

– У тебя с собой бутылка, в которой сидела я?

Генка закинул руку за спину и нащупал в кармане рюкзака бутылочку из-под фанты.

– Здесь.

– Доставай! Теперь она в ней поедет! – сказала Марина.

«Закупорив» Люську, Генка с Мариной решили пообедать, прежде чем идти дальше.

Поглощая полюбившиеся прямоугольные котлеты, Генка не переставал думать о Люське. Что-то напоминало ему ее поведение. Ведь совсем недавно…

– Ох! – чуть не подавился котлетой Генка. – Марина! Люська – она же как Стас!

– Стас? – подняла брови Марина.

– Ну, Станислав, лодочник! Он вел себя почти так же!

Марина вскочила на ноги и звонко шлепнула себя по лбу:

– Ну, я и бестолочь! Нет, на моей психике определенно плохо сказалась вся эта история!

– Да что такое? – поднялся вслед и Генка.

– Я ведь тоже пыталась… кое-что узнать, покалечила Станислава… И тоже не подумала про возможную защиту!

Генка сокрушенно покачал головой, но говорить ничего не стал – только вздохнул.

– Ну да, некрасиво, – улыбнулась Марина, – неэтично. Но хотелось выяснить, что это за тип и откуда знает тебя. Не успела я ничего – он в сознание быстро пришел. А защита, видимо, сработала. Кто-то тоже грамотно его запрограммировал!

– Он же нас убивать вроде бы не собирался? – встрепенулся Генка. – Наоборот..

– Я и не говорю, что его кодировали те же. кто Людмилу! – сказала Марина, – У него все еще хуже.

– Почему? – удивился Генка.

– Потому что непонятней!

– Слушай… Все хочу у тебя спросить… Вот ты говорила, что у нас физиология одинаковая. А как же Герромондорр? Почему у него кровь зеленая? Почему тело его испарилось? Помнится, ты вздохнула с облегчением, когда услышала это.

– Да, Гена, я тогда обрадовалась. Но не из-за зеленой крови, а потому что его не стало. Что до крови… Кровь у джерронорров красная. Мы такие же люди, как и вы. Но… – Марина задумалась ненадолго, тряхнув огнем волос – У нас сохранилась легенда. Якобы давным-давно случалось уже подобное. Появлялись в Империи существа, ничем не отличимые от джерронорров, занимали большие посты – как правило, при дворе, влияли своими действиями на ход истории… Неспроста они, короче говоря, появлялись. А когда погибали – испарялись бесследно. Лишь тогда становилось ясно, что это были не джерронорры. Кто – неизвестно. Вот их кровь имела зеленый оттенок…

– Если легенды не врут, значит, Герромондорр – не джерронорр? Чей-то таинственный «засланец»?.. Чем дальше, тем интересней!

– И хорошо, что не джерронорр, – закивала Марина. – Я и поэтому обрадовалась тогда. Даже, думать противно, что среди нас могут быть такие подлецы!