Текст книги "Америка off…"
Автор книги: Андрей Ерпылев
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Толпа угрожающе качнулась вперед, но пятеро стриженных ёжиком «секьюрити», в своих черных костюмах одинаковые, как карандаши в коробке, тут же заслонили своими аршинными плечами представителей офиса, деликатно оттерев начальника цеха и мастеров в сторону, а вся группа начала слаженно отступать у выходу. Сразу трое охранников, сверкая темными очками, бубнили что-то в микрофоны своих карманные «уоки-токи», а бледный, как смерть, молодой очкарик – частил по сотовому. Никто их, конечно не преследовал.
– Ну чего ты выступил не по теме! – раздраженно отчитывал все еще бледного товарища другой менеджер, немного старше по возрасту, за время всей «встречи с народом» не проронивший ни слова, усаживаясь на заднее сиденье сверкающего «мерса». – Нашел место и время метать бисер перед свиньями! Это же быдло! Понимаешь: быдло! Простое пьяное русское быдло, которое может только жрать, хлестать водку, ср… и совокупляться! Они ценят только кнут и силу! Кнут и силу!..
– Позвольте ремарку, господин Гиндин? – грузно повернулся с переднего сиденья старший охранник, видимо не утерпевший. – Это не «русское быдло», как вы изволили выразиться, а русский народ. И, кроме перечисленных вами дел, мы умеем еще кое-что: зарабатывать своим трудом для вас миллионы и защищать вашу поганую шкуру в случае чего…
– Что?.. – опешил упомянутый «господин Гиндин», изумленный едва ли не больше, чем если бы с ним заговорил настоящий шкаф или другой предмет меблировки. – Что вы… Что ты себе позволяешь! – взвизгнул он, понемногу опомнившись.
– То, что вы только что слышали! – отрезал «бодигард», грузно выбираясь из машины и швыряя на переднее сиденье рацию.
– Ты уволен!
– Не сомневаюсь.
Слегка припадая на правую ногу, охранник, не оглядываясь направился прочь…
* * *
– Дамы и господа! Наш самолет начал снижение и через несколько минут мы совершим посадку в аэропорту города Абу-Даби. Прошу вас привести спинки кресел в вертикальное положение и застегнуть привязные ремни…
Григорий защелкнул тяжелую пряжку ремня и недоуменно оглянулся.
«Интересно, а где эта заоблачная фифа здесь обнаружила дам?»
Салон «Ил-96» насколько он мог заметить со своего кресла был заполнен исключительно мужчинами. Блондинами и брюнетами, коротко стриженными и лохматыми, лысеющими и поражающими буйностью шевелюры, но, без малейшего исключения, мужчинами самого разного возраста от двадцати пяти до пятидесяти, но не моложе и не старше. И комплекция пассажиров примерно соответствовала какому-то стандарту, и рост…
Майора запаса Савенко это единообразие, проступающее сквозь внешнюю шелуху разноцветных нарядов, от легкомысленных «прикидов», до вполне строгих костюмов «под галстук», поразило еще в Краснодаре. Это и еще что-то такое, что не описать словами…
От почти синхронного, как звук передергиваемых затворов, щелканья пряжек, проснулся сосед Григория. Седоватый мощный мужчина в шортах и легкомысленной полосатой футболке, в сочетании с короткой стрижкой, придававшей ему вид бывалого каторжанина, тоже защелкнул свою «упряжь», нашарив ее где-то за креслом и немного повозившись.
– Уже садимся? – крепко потер он огромной ладонью, поросшей с тыла рыжеватым курчавым мехом, грубо вылепленное лицо. – Эмираты что ли?
– Они самые, – буркнул майор и отвернулся.
Здоровяк ему не понравился сразу. В основном, тем, что придя в салон чуть ли не последним, даже не поздоровавшись, тут же согнал Гришу с облюбованного им кресла у окна, молча предъявив посадочный талон с обозначенным местом. Проигнорировал он и попытки познакомиться, также молча сожрав обед, принесенный улыбчивой стюардессой вскоре после взлета, побулькав чем-то спиртным из карманной фляжки и намертво отрубившись, как только собрали подносы. Кресло справа пустовало и общительному по природе Григорию пришлось маяться весь полет бездельем, так как он с своему глубокому сожалению, забыл прихватить из гостиничного номера зачитанный томик с оторванной обложкой и титульным листом и, потому, безымянный, который оставил кто-то из его предшественников.
Изучив от «корки до корки» все буклеты, лежащие в кармане переднего сиденья и раз десять посетив туалет, чтобы тайком выкурить строжайше запрещенную на борту сигаретку, Савенко к концу полета осатанел настолько, что не подойди тот к своему естественному концу, наверняка выпрыгнул бы наружу без парашюта.
И вот теперь седой громила изъявил желание поговорить.
– Напрасно обижаетесь, – прогудел сосед. – Просто я прямо с ночного рейса из Хабаровска – устал зверски и спать хотел, как собака…
– Да ладно, проехали…
– Вас как зовут?
– Григорием. Григорий Алексеевич Савенко.
– Надо же, почти Потемкин… Который светлейший князь.
– Я знаю. Только тот был не Алексеевичем, а Александровичем.
– Правда? Не знал, не знал… Степанцов, по…
Седой хотел, видно добавить что-то очень привычное, но вовремя проглотил.
– Путешествую вот! – неловко выкрутился он. – А вы?
– Да вроде бы как тоже…
Разговора явно не получалось и Степанцов, кивнув, отвернулся к окну, где, на фоне ярко-голубого моря в светлых пятнах мелководий и темных – глубин, показался слегка наклонный золотисто-зеленый краешек берега с белоснежными постройками…
Жара взлетного поля и прохлада аэровокзала пролетели практически мгновенно. Паспортный контроль был пройден быстро и организованно, ничем не напоминая российского столпотворения, а багаж, как оказалось, получать было не нужно – он уже был в автобусе. Григорий, перекинув через плечо ремень своей легкой сумки, прошествовал вслед за юрким смуглым человеком в белом одеянии, бойко тараторящем по-русски, на стоянку.
«Черт побери! – выругался про себя Савенко, забираясь в прохладный полусумрак шикарного салона. – Первый, можно сказать, раз в настоящей загранице и все бегом. Даже оглядеться не успел, как следует…»
«Ближнее зарубежье», по которому майора ВВС помотало за годы службы изрядно, можно было не считать, Афган, прихваченный краешком в молодости – тоже. Что оставалось? «Шестнадцатая республика СССР» Болгария, куда повезло смотаться с Надюхой в девяностом? Раз-два и обчелся…
Незанятых сидений было уже мало и, проклиная себя за нерасторопность («Опять ничего не видно будет!»), майор плюхнулся на мягкую кожу рядом с каким-то здоровяком в белой холщовой куртке, дремавшем, надвинув на нос такого же цвета панаму. От его движения сосед проснулся и оказался все тем же «по…» Степанцовым, улыбнувшимся Грише, как доброму знакомому.
Наконец, все места были заполнены и автобус, мягко тронулся с места.
Хрюкнул и ожил динамик над креслом.
– Раз… Раз… Как слышно? Хорошо? Рад приветствовать вас господа на гостеприимной земле Арабских Эмиратов! – раздался четкий, хорошо поставленный и звучащий без малейшего акцента голос невидимого с задних рядов гида. – Меня зовут Рашид Нусруллимов. Так же, как и вы все, я, в прошлом конечно, офицер Советской Армии, звание – полковник…
– Хм! – сдвинул свою панаму на затылок «седой». – Смотри-ка! Совсем коллега…
«Так вот, что за „по…“ у него выскочило…»
17
– Вперед, вперед! – Мэгги не могла усидеть на месте и минуты, постоянно хватаясь за зеркало, будто действительно надеялась разглядеть, как морщины стремительно прорезают ее кожу, седина пробивает волосы, выцветают глаза, словно в фильме ужасов. – Ни секунды здесь не задержимся.
– Хорошо, – не спорил с ней Сергей. – Вот только завезем девочку домой и – в путь… Ты где живешь? – обратился он к «спасенышу».
– Да, вообще-то, – вздохнула девочка, потупив глаза. – Нигде…
– Как это?
– Да, мы с Джоном тут прямо и жили, в городе, – пояснила Салли, как по-английски звали спасенную: по-индейски ее имя звучало красиво, но чересчур длинно и зубодробительно, поэтому порешили звать ее так, а она не возражала. – Он мне вместо отца был. А теперь, когда его убили эти вонючие койоты…
На глаза Салли навернулись слезы и Извеков решил «замять» эту тему.
– А больше никого из родни у тебя нет? – вклинилась Мэгги, спрятав, наконец, свое зеркальце.
Девчушка молча помотала головой, уставившись в пол автомобиля.
– А резервация?
– Ее вырезали в первый год войны… С вертолетов расстреливали, из танков… Я совсем маленькая еще была. Там сейчас никого нет.
Повисла гнетущая тишина.
– Что же нам с тобой делать?
– А возьмите меня с собой! – оживилась Салли. – Вы же на север едете?
– Да.
– И меня туда возьмите. Туда все уходят, но никто не возвращается. Там хорошо. Там Страна Счастья. Мы с Джоном все время туда собирались, только он старый был и все никак не мог решиться…
– Может быть там плохо…
– Не-а! – решительно покрутила головой девчушка. – Там хорошо. Иначе, все, кто туда ушел, давно бы уже вернулись назад. Там лучше, чем здесь – я знаю…
– А может и правда? – повернулся Сергей к Мэгги.
– И не думай! – вспыхнула та. – Раненую девушку, почти ребенка, и туда, в неизвестность?
– Значит лучше бросить ее здесь, на растерзание хорошо известных мародеров и насильников?
– Но… Это же…
– Она поедет с нами, – твердо сказал Извеков. – Если попадется место, более пригодное для жизни, оставим ее там, но здесь не бросим.
– Как знаешь! – надулась американка, отворачиваясь к окну. – Я подозревала, что вы, русские – извращенцы…
– Так вы русский? – радостно подскочила девчонка. – Настоящий русский?
– Э-э-э… В некотором роде, – осторожно ответил Сергей, перебирая в уме варианты: вдруг юная индеанка всю жизнь мечтала о скальпе русского над своей кроватью?
– Да Джон же все время твердил, что рано или поздно придут русские и нам помогут! Они добрые и всех нас спасут!
Убежденность, звучащая в голосе девочки была неподдельной.
– Твой Джон, что: был русским? – подозрительно сощурилась Мэгги, позабыв про ревность. – Красным?
– Он был черным! – отрезала Салли, надув губы и окинув «соперницу» суровым взглядом. – Краснокожая, это я, а он был чернокожим. Он говорил, что во всем виноват президент и белые, которые прос… Простите, мэм, – скулы девчонки потемнели еще больше, похоже, от смущения, – в общем, проморгали Катастрофу и ничего не смогли сделать. А русские добрые. Они про все, что Америка против них делала позабудут, придут и спасут нас. Как тогда, в Великую Войну, когда спасли мир, убив Гитлера и Императора Галактики…
Видимо, в голове девчонки изрядно перепутались россказни старого Джона, школьные уроки и продукция Голливуда. Однако, Мэгги, поняв, что перед ней всего лишь ребенок, хотя и женского пола, и перешагнувший опасную грань между детством и взрослостью, слегка отошла и потеплела.
– Нет, пришел всего один русский, – ласково погладила она по голове девчонку, – но он спас тебя. Почему же ему не спасти Америку, да и весь мир заодно?..
* * *
– На машине нам никуда не проехать, – деловито заявила Салли, когда небольшая компания, погрузив в «Крайслер» свой изрядно увеличившийся арсенал, все-таки тронулась в путь, – там дальше сплошные завалы кругом. Да и мин навалом… Как вы сюда-то проехали, ума не приложу…
– Что же нам делать? – пользуясь минутой, Мэгги, чуть ли не урча, поглощала тушенку, заедая галетами и запивая все это «колой» прямо из бутылки; Сергей старался не смотреть в ее сторону, так как его самого мучил зверский голод.
– Что же делать? – спросил Извеков, чтобы хоть немного отвлечься.
– Тут недалеко танк есть, – сообщила девчонка, возбужденно блестя глазами, – совсем целый. Он-то везде пройдет.
– Танк? – переспросил парень. – Ты не путаешь? Может быть БМП?
– Чего-чего, – подозрительно прищурилась индеанка: видимо, в ее военном образовании зияли провалы, которые покойный чернокожий Джон не то не захотел, не то не смог заполнить.
– Боевая машина пехоты, – обреченно пояснил Сергей, небезосновательно подозревая, что пытается обучить девушку китайской грамоте, причем, за один час и «ускоренным методом». – Эм-два «Брэдли».
– Ага, был такой генерал, – кивнула та с умным видом. – Помню. Но давно.
– На гусеничном ходу, – продолжил морпех, вспоминая занятия по матчасти «вероятного противника». – Приспособлена для перевозки мотопехотного отделения и его огневой поддержки в бою. Вооружена 25-миллиметровой пушкой, размещенной во вращающейся башне и…
– Я же говорю: танк! – подытожила Салли, победно ухмыляясь: все уточнения «эксперта» она пропустила мимо ушей.
– Да вовсе нет… – снова принялся объяснять Сергей, но Мэгги мягко положила ладонь на его запястье.
– Пусть будет танк, не спорь…
«Брэдли», правда, оказалась не БМП, а БРМ,[52]52
БРМ – боевая разведывательная машина М3 «Брэдли» по конструкции ничем не отличается от БМП М2, лишь имеет больший боекомплект за счет отказа от некоторой части вооружения и более мощные системы связи.
[Закрыть] но особенной роли это не играло.
Просто чудо, что машину, давным-давно брошенную экипажем, не растащили на части, но, тем не менее, это было так. Отсутствовали лишь сухой паек и часть боекомплекта, возможно расстрелянного разведчиками, сгинувшими в безвестности, но и оставшегося хватило бы не то что на отражение атаки банды «койотов» в десять раз большей, чем уничтоженная, а на форменное сражение с регулярной армейской частью, причем располагающей бронетехникой.
Выдвинув из корпуса направляющие для пуска ПТУРов[53]53
ПТУР – противотанковый управляемый реактивный снаряд. В БРМ М3 «Брэдли» применяются ПРУР «Тоу» с дальностью действия до 3000 метров.
[Закрыть] и повращав туда-сюда башней, Сергей пришел в восторг. Еще бы: двенадцать ракет, 25-миллиметровая автоматическая пушка с более чем тысячей зарядов, к тому же спаренная с 7,62-миллиметровым пулеметом, второй, такой же, в десантном отделении… В опломбированной укладке по левому борту (правая была взломана и опустошена) лежали две 5,56-миллиметровые автоматические винтовки М16А1 в заводской смазке и, главное, четыре полных «цинка» патронов к ним.
– Гуляем, ребята! – вспоров «цинку», на поверку оказавшуюся совсем не «цинкой», Извеков распотрошил пачку и зачерпнул пригоршню аккуратных, отливающих медью тяжелых «гвоздиков». – Да тут нам надолго хватит…
– Мальчишка! Настоящий мальчишка»! – с материнской улыбкой следила Мэгги за играми спутника. – Дорвался до игрушек, деточка…
Салли понимающе кивала головой, будто равная. Женщины, как всегда и везде, быстро нашли общий язык…
Несколько охладило радость Сергея неприятное открытие: топливные баки бронемашины оказались практически пустыми. Запаса хода оставалось километров на пятьдесят, самое большее – на семьдесят.
– Блин! – тосковал парень, перетаскивая пожитки из багажника и салона «Крайслера», хорошо послужившего путешественникам, в просторное десантное отделение «Брэдли». – Нет бы многотопливный движок установили, а то – дизель… А еще кичатся на всю планету: «Мы, самая продвинутая нация…» Тогда хоть с «Крайса» бы горючку слили…
– Ну и что бы это дало? У тебя есть бензовоз в запасе? – охладила его пыл Мэгги, раздосадованная незаслуженными нападками на Америку. – У «Крайслера» баке всего-то галлонов пятнадцать осталось, да в канистрах еще немного… Попадется по дороге заправка – зальем там и всех делов…
– А если не попадется?
– А у тебя есть еще какие-нибудь варианты в запасе? – разозлилась девушка, которой не терпелось убраться поскорее из мертвого города, да и вообще из «быстрой зоны».
– Нет, вообще-то…
– Хватит спорить! – Салли появилась в башенном люке, нахлобучив на голову великоватый ей танкистский шлем, постоянно сползавший на нос. – Вперед!..
* * *
Проблема горючего разрешилась легко и просто.
Едва миновали город, слава Всевышнему, нигде не наехав на мину и не попав под обстрел, как перед путешественниками открылось поле боя.
«Курской Дугой» его, конечно, назвать было нельзя, даже «Эль-Аламейном», но на небольшом поле, когда-то, похоже, кукурузном, зажатом между окраиной города и лесополосой, некогда разыгралось нешуточное танковое сражение.
Ржавыми громадами возвышались могучие «Абрамсы[54]54
M1«Абрамс» – основной танк вооруженных сил США, M60A1 «Паттон» – прежний основной танк, M48 «Паттон III» средний танк, практически снятый с вооружения и переданный на вооружение Национальных Гвардий штатов, «Хаммер» («Хаммвей») – бронированный джип.
[Закрыть]» – сгоревшие, с сорванными башнями, похожими на ложки великанов и совершенно нетронутые, разбитые прямыми попаданиями «Паттоны», явно проигрывавшие «мастодонтам» современности в мощи, самоходные артиллерийские установки, задравшие к небу хоботы гаубиц, крошечные по сравнению с ними «Брэдли», раздавленные и искореженные «Хаммеры», грузовики… Прямо перед «экипажем» громоздилась куча искореженного металла с торчащей вверх длинной изогнутой под немыслимым углом лопастью.
– «Апач», – сообщила Мэгги, указывая пальцем на едва различимую белую звезду на, неузнаваемом в обгоревшей мятой трубе, фюзеляже. – Вертолет поддержки…
– За что они тут дрались?
– Спроси Салли…
– А-а! – беспечно отмахнулась девчонка. – Давно это было. Я еще совсем сопливая была. Война была вот и все. Сначала «желтые» город заняли, а потом «синие» их выбили. Потом снова первые вторых и снова…
– Гражданская война? – переглянулись путешественники. – Очень похоже…
Горючего в подбитых, но, по каким-то причинам, не сгоревших танках, которых насчитывалось немало, оказалось столько, что можно было заправить целый батальон таких БРМ, как «Банни[55]55
Bunny (англ.) – кролик
[Закрыть]» (так шустрая девчонка окрестила грозную боевую машину, намалевав одной рукой на борту симпатичную мордочку с длинными ушами, где-то раздобытой краской – наверняка из запасов какого-нибудь давно сгинувшего куркуля-капрала), да еще и дать с собой «на дорожку» пару-другую тонн.
Кстати, несколько прояснилась принадлежность воюющих сторон: большинство «Абрамсов», как пояснила Мэгги, судя по маркировке на бортах, принадлежало армейским частям, расквартированным в соседнем с Теннеси штатом Арканзас, а «Паттоны», наоборот, национальной гвардии Теннеси и Северной Каролины.
– Похоже, арканзасские «Джи-Ай» тут схватились с местными «гарди[56]56
«Джи-Ай» – жаргонное прозвище солдат армии США, «гарди» – национальной гвардии (National Guard)
[Закрыть]» не просто так… Все три штата лежат на одной широте и, видимо, не в состоянии вырваться из узкой темпоральной полосы, тут решили установить у кого яй… Заткни ушки, девочка! Кое-что покрепче, чем у остальных. Вояки били гвардейцев или наоборот, теперь не разберешь…
После «боевого крещения» на Мэйн-стрит-16 Сергей легче относился к покойникам, но, после многочасового лазанья по мертвым стальным громадам, в темных черевах которых под ногами то и дело хрустели кости так и не похороненных танкистов, а в спертом воздухе висел густой, перемешанный с «ароматами» ржавчины, пороха и сгоревшей взрывчатки, запах мертвечины, его мутило «не по-детски». Поэтому, заправив под завязку баки своего «Банни Брэдли» и забив все свободное место позади канистрами с драгоценной влагой он даже не подумал оглянуться на «кладбище динозавров», ведя машину вперед, к «экватору».
Начал накрапывать осенний дождик и за мутной, колеблющейся на ветру пеленой казалось, будто ржавые поверженные монстры печально машут в след своему живому «коллеге» воздетыми вверх хоботами орудийных стволов…
* * *
– Что это с ними? – услышал Сергей в наушниках вопль Салли, сразу и навсегда застолбившей за собой пост оператора ПТУРов в башне, а, заодно, и должность впередсмотрящего, пытаясь объехать громадную воронку, видимо от пятитонной фугасной авиабомбы, разворотившей дорожное полотно метров на сто с лишним.
Оторвав взгляд от размокшего глиняного откоса, норовившего, почище иного «муравьиного льва[57]57
Хищная личинка насекомого под названием «Муравьиный лев» (Myrmeleontidae) строит в песке воронку, на дне которой сидит, зарывшись в песок и выставив наружу челюсти. Если по краям воронки ползет муравей или другое мелкое насекомое, песчинки оседают под ними и жертва сползает вниз. Муравьиный лев хватает жертву, как только она упадет на дно, впрыскивает в нее яд и пищеварительные соки и, постепенно высасывает досуха.
[Закрыть]» утащить «Банни» в центр ловушки, где скопилось мутное озерцо ядовито-зеленого цвета, Извеков увидел далеко впереди одинокую купу деревьев, обнаженные ветви которых исполняли какой-то дикий танец, будто люди, атакованные роем разъяренных пчел.
Блин! Они же с Мэгги совсем забыли об очередном «ускорении»! Может быть потерпеть? Все равно встречных машин в этом безлюдье опасаться не стоит. А если непоседливая девчонка выберется из-под защиты сдвоенного поля удельсаантов?
Одолев препятствие, Сергей решительно заглушил двигатель «Банни Брэдли» и, выбравшись из своего люка под секущий микроскопическими дробинками «ускоренный» дождь на броню, забарабанил в башню. Пустили его, однако, только через броневую дверь десантного отделения.
Женщины уже успели обжить тесную, сугубо мужскую конурку, напрочь истребив дух войны и смерти, долго витавший под ребристыми металлическими сводами. Из ящиков и канистр с топливом были сооружены две удобные лежаночки, заваленные всяческим тряпьем, среди которого Извеков разглядел даже белое парашютное полотно – не зря же «девочки» сообща рыскали по «кладбищу бронетехники», не иначе разыскали «врубившийся» когда-то в землю штурмовик с нерасторопным пилотом в кабине – под потолком, заменяя разбитые плафоны, висел сигнальный фонарь с разноцветными стеклами, а откидной столик (о, практичные американцы!) украшала любовно отдраенная гильза от 122-миллиметрового снаряда в которой стояли… цветы! Гром их разрази, настоящие цветы!
– Просш-шу к насш-ш-шему шалайсш-шу! – старательно выговорила по-русски Салли, ловкой однорукой обезьянкой (поврежденная рука была крепко примотана к телу) скатившаяся из башни.
Вот же чертовка Мэгги! Обучила-таки переимчивую юную индеанку русскому приветствию. И даже акцент вполне приемлемый…
– Извини, Салли, – развел Извеков руками, – но нам тут с Мэгги нужно пошептаться наедине… Так что – иди-ка снова в башню.
Слегка надувшаяся девчонка была водворена на свой насест, а в качестве утешительного приза снабжена шоколадным батончиком «Сникерс»: шоколад она обожала и могла поглощать в любых объемах безостановочно.
– Поздравляю с прибавлением в семействе! – ядовито заявил Атлант, едва проявившись. – С младенчиком вас!
В колеблющемся свете фонаря он выглядел настоящим выходцем с того света. Из Ада, например. Особенно, с той стороны, куда падал красный луч. Не дай Бог непоседливая девчонка сунется вниз… Сергей, на всякий случай, как бы невзначай, пододвинул под башню, откуда свешивались весело болтающиеся в воздухе тощие лапки, шаткую пирамиду мятых канистр, сердито при этом забулькавших содержимым.
– Знаю, знаю! – сердито заворчал старик, едва путешественники открыли рты. – Я вам скажу, что это категорически запрещено, вы начнете меня пугать… Пользуйтесь моей добротой, пользуйтесь…
«Йода» испарился, а Сергеев удельсаант сразу принялся за процесс размножения…
Когда Салли спустилась на зов из своего «гнезда», на мятой горке парашютного шелка светились чистыми красками три «игрушки»: голубая, сиреневая и ярко-розовая…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.