Текст книги "Проект «Сфинкс»"

11. Эвакуация

Ноябрь 1946 года. Антарктида.

Секретная подземная база «Черное Солнце».

– Фу, ну и запах, – отшатнулся один из солдат от обгорелого трупа Майера.

Другой нагнулся, поскреб ножом наполовину оголенный череп, покрытый на макушке черной коркой.

– От этой гадости почти ничего не осталось, – констатировал он, с отвращением рассматривая останки паразита. Затем развернулся к Штольцу и отрапортовал: – Все в порядке, господин штандартенфюрер! Тварь уничтожена!

– Занять оборону! – приказал комендант. – Если это существо можно хоть как-то уничтожить, пусть даже по кусочкам, то мы это сделаем!

Из тоннеля раздался леденящий душу вой, от которого у людей похолодели сердца. Лица их сделались мертвенно-серыми.

Солдатам потребовалось всего несколько мгновений, чтобы занять оборонительный рубеж.

Существо больше не издало ни звука. Оно затаилось, словно чего-то ждало.

Нависла тишина. Слышалось лишь учащенное дыхание людей и бряцанье оружия о камни.

– Почему оно затихло и не появляется? – шепотом спросил Штольц у Фогеля. – Как думаете?

– Дайте время, – ответил доктор. Его слова прозвучали как вздох. – Вы говорили, что нам нужно убираться отсюда? Чего мы ждем? Ведь вы обещали мне, что мы сразу же уйдем из этого места!

– Подождите немного, – заартачился Штольц. – Нельзя терять шанс закончить всю эту канитель в свою пользу. Вы видели, что произошло? Оно боится огня! Сожжем его и точка!

– Вы с ума сошли! – громко воскликнул Фогель. – Прекратите это безумие! Давайте уберемся отсюда как можно быстрее! Сейчас дорога каждая секунда! Вы погубите всех нас и себя в том числе!

– Чепуха! – отрезал Штольц, напряженно всматриваясь в темноту. – Оно должно появиться, обязательно должно. У него нет другого выхода. Мы заперли тварь в ловушке и теперь у нее есть только один выход: пройти через нас. Я заставлю ее заплатить сполна за гибель моих солдат и все свои неудачи.

«Господи, да он же говорит на полном серьезе!» – подумал Фогель и чуть не взвыл от отчаяния. Это попахивало откровенной шизофренией со стороны коменданта, задавшегося навязчивой идеей уничтожить то, что в принципе, с точки зрения биологии, убить невозможно. Эрих почувствовал, как по спине побежал холодок.

– Не трусьте, господин доктор, – шептал Штольц. Губы едва шевелились, но каждое слово тот выговаривал на удивление четко. – Можете считать, что вы зачислены в нашу команду и скоро станете героем. Я лично достану вам мозги твари и принесу на блюдце.

Что можно ответить безумцу? Доктор молча перезарядил МР-40. От едкого дыма, исходившего от обгорелых трупов, слезились глаза. Руки слегка дрожали.

В этот момент послышались мощные хлопки чьих-то сильных крыльев, как будто какая-то огромная птица пыталась подняться в воздух, неся в своих когтях добычу. Солдаты обеспокоено переглянулись, вжали головы в плечи и сильнее стиснули в руках оружие.

Спустя некоторое время нечто странное вырвалось из темноты и взмыло к сводчатому потолку, издав такой оглушительный визг, что люди невольно зажали уши обеими руками, побросав оружие. Барабанные перепонки, казалось, вот-вот лопнут и из ушей хлынет кровь. Лишь на одного коменданта не подействовал этот кошмарный звук, так как после перенесенного в детстве гайморита он потерял не только обоняние, но и частично утратил слух.

Штольц вздернул ствол пулемета вверх и выпустил веером длинную очередь по летающей твари. Одно из перепончатых крыльев срезало вчистую, и существо, войдя в штопор, рухнуло вниз. Крик крылатого монстра оборвался на высокой ноте и перешел в другую тональность, позволившую солдатам вновь взяться за оружие.

– Что это было? – почти простонал Эрих и, когда оторвал правую ладонь от ушной раковины, то заметил на ней пятно крови. Обернувшись, посмотрел на коменданта и увидел, что и у того из обеих ушей змейкой вытекает кровь, окрашивая шею и воротник кителя. И поняв, что Штольц его не слышит, повторил вопрос, переходя на крик: – Что это было? Вы меня слышите?

Штольц не слышал. Или не хотел услышать. Пулеметную ленту заклинило, так как подающий ее солдат присел у стены и держался за голову обеими руками. Глаза несчастного расширились от ужаса, и, казалось, вот-вот лопнут, как две переспелые вишни.

– Огнемет! – заорал штандартенфюрер. – Почему не работает огнемет, черт возьми?! Жгите ее! Жгите, мать вашу!

Справа полыхнула волна огня, шипя, как разъяренный дракон.

Эрих посмотрел в амбразуру и застыл в шоке от увиденного.

Летающая тварь хлопала уцелевшим во время падения крылом, словно веером, и кружилась в огненном смерче вокруг своей оси. Огонь слизывал ее черную плоть, оголяя мышечные волокна, кровеносные сосуды и кости. Тело существа трясло. Ужасные когти в неистовстве скребли бетонный пол. Из зубастой пасти вылез извивающийся, раздвоенный на кончике язык. В желтых глазах кипела ярость.

– Стреляйте по ней! – продолжал орать Штольц. – Не дайте ей очухаться! Стреляйте, скорей!

Трое солдат выскочили из укрытия и почти в упор разрядили свои автоматы в пылающего монстра. Стволы судорожно задергались, выплевывая пули. Один из солдат громко кричал что-то похожее на молитву, но она неожиданно оборвалась, едва пламя, окутывавшее существо, начало угасать.

Крыло существа стремительно распрямилось и разрубило туловище набожного эсэсовца пополам. Эрих увидел, как вывалились наружу дымящиеся внутренности солдата, хлынула кровь, и его рот застыл в немом крике. Нижняя часть тела упала на пол, выставив напоказ окровавленные обломки ребер и позвонков, похожих больше на гипсовые слепки, чем на кости. А верхнюю половину существо нанизало на острые крючья крыла и поднесло к раскрытой пасти. Доктор с ужасом заметил, как потекла слюна по языку и клыкам монстра, как жадные глаза судорожно впились в жертву. Челюсти сомкнулись на голове несчастного солдата. Отчетливо послышался хруст ломающихся костей черепа.

Обнаженная часть черепа чудовища потрясающе быстро зарастала кожей. Обгорелый кожный покров тела наползал на голые кости и мгновенно восстанавливался. В тех местах, где плоть была повреждена, нарастала новая мышечная масса. Из оторванного пулями крыла появлялась свежая конечность с перепончатым крылом, полностью идентичная утраченной.

Эсэсовцы, оставшиеся в укрытии, закричали и открыли бешеную стрельбу, напрочь забыв об оставшихся за каменными стенами товарищах. Два солдата, попавшие в зону огня, погибли мгновенно. Брошенные кем-то гранаты разметали их трупы в клочья.

Тварь судорожно дернулась и вновь истошно завизжала, отбросив обрубок тела любителя молитв к противоположной стене. Выстрелы тут же прекратились: люди снова побросали оружие и чуть с ума не сошли от головной боли, пронзившей их мозги. Ощущение было такое, будто бы им насыпали в черепные коробки битого стекла и хорошенько встряхнули. У многих носом пошла кровь. Одна за другой стали взрываться осветительные лампы. И вскоре помещение начало напоминать огромный мрачный склеп с извивающимися от боли телами людей. Одни вопили от боли, другие – просили о помощи.

Комендант Штольц первый пришел в себя и на четвереньках с открытым ртом подполз к доктору. Потряс Фогеля за плечи и немного привел того в чувство.

– Отступаем, – прохрипел Штольц, едва не завалившись всем телом на доктора. – Нам нужно убираться отсюда.

Эрих не слышал коменданта, но понял, что он говорит, по мимике его лица и жестам. Вдвоем, поддерживая друг друга плечами, они направились к выходу.

Существо прекратило визг. Люди тоже затихли. Слышались лишь слабые стоны.

– Постойте, – попросил Эрих коменданта. – Я должен это видеть… Моя гипотеза… Я знаю, что она должна подтвердиться…

– Черт подери! Куда вы собрались? – Штольц почти ничего не понял из сказанного, так как тоже практически ничего не слышал. Голос Эриха звучал так, словно он кричал с дальнего расстояния, хотя был рядом. Он попытался удержать доктора за руку, но промахнулся и схватил воздух. – Вернитесь!

Эрих, пошатываясь, вернулся к амбразуре и присел. Слух был нарушен. Тупое заунывное жужжание наполняло голову и никак не уходило. Повторная звуковая атака могла навсегда оставить его глухим, поэтому Эрих открыл рот, зажал ладонями уши и выглянул из бойницы.

* * *

Существо изменялось прямо на глазах. Оно трансформировалось, превращаясь из летающего монстра демонического вида в большую паукообразную тварь, которую Эрих прежде видел в бункере. Черная кожа вновь окрашивалась в зеленый цвет. Тело обрастало бронированным панцирем, покрытым маленькими шипами. Оно хрустело, как будто внутри взрывались крошечные хлопушки. И росло. Очень быстро росло.

Фогель замер.

«Господи, судя по всему, зверюга скоро станет просто громадной, – подумал Эрих. – Нужно немедленно убираться отсюда».

Его словно разбудил очередной истошный вопль монстра.

Доктор вскочил, сердце бешено заколотилось. Страх медленно душил его, парализуя движения. Собрав последние силы в кулак, Фогель побежал, стараясь не оборачиваться.

Из тела существа начали появляться маленькие пауки с длинными хвостами. Десятки пауков – тут же ринулись на своих быстрых лапках к укрытию блокпоста и к главному выходу.

* * *

Штольц ждал Фогеля возле подъемной клети. Впервые за все время общения с комендантом Эрих увидел в его глазах проблески страха.

– Черт возьми, где вас носит? – возмутился Штольц. – Я не могу в одиночку запустить подъемник! Мне нужна помощь!

– Что я должен сделать? – тяжело дыша, спросил Фогель, останавливаясь на полушаге. Он запыхался, но не от быстрого бега, скорее – от волнения.

– Там, справа от входа, есть небольшая деревянная постройка, в ней находится панель управления. – Штольц указал рукой направление. – Нажмите красную кнопку с цифрой «2» – той, что со стрелкой, направленной вверх. А затем – на зеленую кнопку в центре щитка с надписью «пуск». И как можно скорее бегите обратно, чтобы успеть забраться в клеть. На все про все у вас будет не больше пятнадцати-двадцати секунд. Я слишком стар и медлителен для этого, но у вас должно получиться.

– Я понял! – крикнул Эрих, развернулся и побежал обратно.

– Не забудьте опустить ворота! – крикнул ему вслед комендант. – Там есть рычаг! Нажмите на него!

Эрих быстро отыскал панель управления и выполнил указания коменданта. Но едва выскочил из пункта управления, как заметил приближающихся пауков. Они были бурые, размером с крупное яблоко и очень быстро передвигались. Доктору показалось, что черные бусинки их глаз неотрывно наблюдают за ним.

– Проклятье, – почти простонал Эрих, заметив, что несколько из этих тварей успели проскочить к шахте подъемника.

Послышались выстрелы. Один. Второй. Третий. Видимо, Штольц заметил пауков и прицельно расстреливал из пистолета.

Фогель бросился со всех ног к выходу. Когда он, пригнувшись на бегу, проскочил под опускающимися воротами, то увидел страшную картину.

Штандартенфюрер лежал на спине почти без движения. Возле его правой руки находился пистолет, но дотянуться до него он был не в состоянии, хотя кончики пальцев касались рукояти, слегка постукивая по ней. На его левой ноге, подрагивающей, словно в конвульсии, сидел паук, запустивший жало из мохнатого брюшка прямо через одежду в кожу. Скорее всего, паук выпустил какой-то парализующий яд, поэтому Штольц и не мог воспользоваться оружием. Другая мохнатая тварь – ползла по груди к голове, нервно ударяя хвостом по животу коменданта. Слышалась низкая волна звуков, издаваемая пауками, напоминавшая стрекотание цикад в жаркий летний день.

– Помогите! – с усилием выдавил из себя Штольц.

Не теряя драгоценного времени, Эрих ударом ноги сшиб паука, сидевшего на ноге Штольца. Тот с диким писком отлетел в сторону и свалился в колодец шахты. Другая тварь уже успела подобраться к голове и обвить хвостом шею коменданта. Доктор заметил как этот тонкий, но очень сильный хвост все плотнее и плотнее сжимался, душа свою жертву, словно удавкой.

Штольц захрипел. Глаза полезли из орбит, наливаясь страданием и отчаянным ужасом.

Времени оставалось слишком мало. В клети замигала красная лампочка, отсчитывая последние секунды и предупреждая о включении двигателя подъемного устройства. Клеть вот-вот должна была двинуться вверх и потом ее ничем не остановить. Сзади – через оставшийся просвет – лезли десятки мерзких тварей, по всей видимости, таких же ядовитых, как и их собрат, исчезнувший в глубине шахтного ствола.

Эрих, поборов отвращение и страх, схватил многоногую тварь и потянул на себя, пытаясь оторвать хвост с шеи Штольца. Паук попытался извернуться и воткнуть в руку ядовитое жало, но пальцы доктора еще крепче сжались на его тельце. Хищное членистоногое существо вытянулось, а затем лопнуло, окатив ладонь и запястье густой липкой жидкостью. Эрих стряхнул мерзость, прилипшую к руке, и вытер остатки слизи о штаны. Ладонь сильно жгло, словно он коснулся раскаленной поверхности сковороды.

Заработал двигатель подъемника. Грузовая клеть дрогнула и медленно поползла вверх, наращивая скорость каждую долю секунды.

Доктор подхватил коменданта на руки и с разбегу забросил тучное тело в клеть. Чтобы самому попасть в нее, Эриху пришлось подпрыгнуть, подтянуться и буквально в последнюю секунду вкатиться внутрь, так как железная решетка ограждения едва не отрезала ему правую ногу.

Фогель лежал на металлическом днище клети, раскинув в стороны руки и ноги. Все тело дрожало от усталости. Сердце колотило, как паровой молот, и, казалось, что вот-вот вырвется из грудной клетки.

– Эрих, посмотрите, что там у меня с ногой, – неожиданно произнес Штольц. Эти слова дались ему с большим трудом, но Фогель отметил, что комендант впервые назвал его по имени.

Доктор на четвереньках подполз к Штольцу и закатал штанину. Зрелище было не из приятных. То место, куда паук впрыснул яд, вспухло темно-красной водянкой, нога начинала синеть.

– Что?.. Что там? – прохрипел Штольц. – Не молчите, черт вас возьми!

– Очень похоже на заражение…

– Гангрена?.. – голос Штольца предательски дрогнул. – Так быстро?.. Сделайте что-нибудь! Вы же доктор!

Глаза коменданта взирали на Фогеля с надеждой, словно просили милости не у него, а у кого-то свыше. Всего какой-то час назад Эрих с большим удовольствием придушил бы этого человека. Но сейчас, увидев в его глазах страдание, мольбу о помощи, хоть что-то человеческое, решил соблюсти клятву Гиппократа. Ему стало жалко его. Доктор снял с себя брючный ремень и туго перетянул ногу коменданта чуть выше колена.

– Вы что-нибудь чувствуете? – спросил он у Штольца.

– Нет. – Штольц поморщился. Но лишь одной половиной лица. Вторая его часть, судя по всему, была тоже парализована. – Я даже члена своего не чувствую!

– У вас есть нож?

– Да. В кармане… в правом.

Эрих сунул руку в карман и извлек складной финский нож. Это был нож Хольмана, который комендант носил лишь для того, чтобы в случае поимки его бывшего владельца вонзить острое лезвие прямо в сердце убийце, так как именно такую клятву он дал сам себе, когда увидел мертвую Хельгу.

– Мне придется разрезать нарыв и помочиться на вашу рану, – сказал Эрих, стараясь выговаривать каждое слово четко и как можно спокойнее. – Не самый лучший антисептик, но другого препарата в наличии нет.

– Вам виднее, вы – доктор, – согласился Штольц.

Фогель снял с себя шубу, поднял свитер и оторвал длинную полоску от своей рубашки. Не совсем подходящий перевязочный материал, но выбирать не приходилось. Затем разрезал штанину брюк Штольца и сделал продольный надрез водянки. Из открывшейся раны выступила желто-зеленая жидкость, похожая на гной. Вывернутой наизнанку шапкой Эрих нажал на водянку и выдавил ее. После помочился на рану и перевязал импровизированным бинтом.

– Что будет с моей ногой?.. – спросил Штольц. – Удастся спасти?

Фогель посмотрел на него, кусая губы:

– Думаю, нет. Придется ампутировать чуть выше колена. Иначе вы умрете.

Штольц ничего не ответил. Закрыл глаза – казалось, что он ушел в себя.

Эрих склонился над комендантом и померил у него пульс.

Штольц потерял сознание.

Лучшего случая для реализации плана, задуманного Эрихом, больше могло и не представиться. Доктор расстегнул воротник коменданта, сунул руку за пазуху и нащупал пальцами холодный металл. Аккуратно сняв с шеи круглый медальон с зубчатым отверстием по центру, Эрих положил его в свой карман и слегка похлопал по нему ладонью. Ключ к свободе теперь принадлежал ему.

Вдруг Штольц часто-часто заморгал и открыл глаза. Огромные и пустые, как во сне.

Доктор посмотрел на него и содрогнулся от мысли, что комендант все-таки не был в отключке и почувствовал, как Эрих похитил медальон. Но Штольц не подавал никаких признаков того, что пришел в себя. Его шея как-то неестественно раздулась и напоминала сосиску, брошенную в кипяток, готовую вот-вот лопнуть. След, оставленный хвостом паука, словно петля висельника, отпечатался на горле синей полосой.

Осторожно, словно пугаясь своей смелости, Эрих присел пониже и снова взял Штольца за запястье. Пульс оставался ровным, рука слегка вздрагивала. Он провел рукой перед глазами коменданта, словно сметая невидимую паутину. Никакой реакции. Глаза оставались пустыми. В них не было ничего. Черная дыра.

Шахтный ствол освещался слабым красным светом, словно возникавшим из самого воздуха. Грузовая клеть преодолевала метр за метром это железобетонное чрево, приближаясь к заветной цели и удаляясь все дальше и дальше от мерзких пауков и породившего их инопланетного монстра. Теперь их разделяло больше ста метров пустоты и многочисленные стальные решетки, по которым подавался электрический ток.

Эрих задрал голову и увидел надвигающееся сверху светлое пятно.

* * *

Комендант пришел в себя спустя сутки.

Ногу, как и прогнозировал Фогель, пришлось ампутировать. Боли Отто Штольц не испытывал, так как находился под действием морфия. Всю ночь он кричал что-то бессвязное. Слова, звучавшие как забытая песня на затертой пластинке, разобрать было сложно. Проснулся комендант словно от толчка. Открыл глаза. Облегчения, которое обычно испытывают люди, пробудившись от дурного сна, не было и в помине. Он посмотрел на забинтованный обрубок ноги, пропитавшийся запекшейся кровью, и простонал, мотнув головой в сторону. Не от боли, а скорее от накатившего горя и понимания того, что с ним случилось.

– Пить… – хрипло попросил он.

Фогель налил из графина воды, приподнял голову коменданта и поднес стакан к его губам.

Штольц жадно приложился к стакану. Зубы застучали о стекло. Осушив стакан до дна, Штольц уронил голову на подушку.

– Мне снились мухи, – как-то отстраненно проговорил он. Вода смягчила ему горло, и голос был уже не такой хриплый. – Куча чертовых навозных мух, которые облепили меня с ног до головы, представляете? Они гудели, как паровоз из преисподней, и откусывали от меня своими зубками маленькие кусочки мяса. Сжирали живьем, мать их! Кусочек за кусочком! Все мои внутренности кишели этими мухами. Вот и не верь после этого в то, что сновидения сбываются…

– Но здесь нет никаких мух, – возразил Фогель. – Скорее всего, это были галлюцинации после того, как вам ввели морфий.

– Как нет и моей ноги, – с горечью подытожил Штольц. И тут же задал вопрос: – Что творится на базе? Как долго я был в отключке?

Хороший вопрос. Чертовски хороший вопрос, отметил про себя доктор Фогель.

– Вы были без сознания почти сутки. – Эрих облизал верхнюю губу и губной желобок. От волнения у него самого пересохло в горле. – У нас большие неприятности, господин Штольц. – И замолчал.

– В чем дело? Не тяните! – при этих словах морщины надвинулись на лоб коменданта. Он похлопал себя по груди и спросил: – Кто меня переодевал? У меня на шее висел амулет!

– Я, господин Штольц, – стараясь сохранить спокойствие, ответил доктор. – Но никакого амулета на вас не было. А даже, если и был, то вы, возможно, лишились его еще на четвертом уровне. Вы помните, что с вами случилось?

– Да. Эта тварь напала на меня и душила.

– Вот именно. Мне пришлось отрывать ее от вашей шеи, чтобы спасти вашу жизнь. Очевидно, паук прихватил с собой и ваш амулет, прежде чем упасть в ствол шахты. Мне было не до того, чтоб это выяснять.

– Да, да, – согласился Штольц. – Вы правы. Тут уж ничего не поделаешь. Как обстоят дела на базе?

– Пауки пробрались через вентиляцию до первого уровня базы. Они подчиняют волю людей себе… Точнее – подчиняют их сознание разуму инопланетной твари, которую мы разбудили.

– Выражайтесь яснее, доктор! – выкрикнул Штольц и зашелся приступом кашля. – Дайте воды…

Фогель наполнил стакан и протянул коменданту. Тот явно шел на поправку. В глазах появился прежний огонь, а в голосе – жесткая интонация, всегда присущая ему.

– База больше не принадлежит нам. – Лицо Эриха было серьезным, без тени улыбки. – За нами остался лишь первый уровень и то лишь его малая часть. Остальное пространство находится под властью существа. Моя гипотеза относительно его способностей подтвердилась. Существо не только неуязвимо, оно еще и способно трансформироваться в другие виды, очень быстро, и эта особенность помогает ему. Превратившись в летающую тварь, оно способно быстро перемещаться и издавать звуки, парализующие нервную систему человека. Потом – самка-паук, способная размножаться. Эти маленькие существа, рожденные ей, налипают на голову своей жертвы не для того, чтобы убивать – это не в их интересах, так как они могут поддерживать двигательные функции даже у мертвых. Они делают людей своими рабами. Рабами своей самки-матери, которая управляет их действиями на расстоянии.

– Сколько у нас осталось людей, не попавших под влияние существа?

– Не больше полусотни.

– Мой секретарь, что с ним?

– Мертв. Он и группа солдат пытались удержать командный пункт, на который напали крысы, но эти твари разорвали их в клочья.

– Всех?

– Да.

– Опять эти крысы, – простонал Штольц. – Они что – заодно с существом?

– Нет. Но эти животные – хищники. Голодные и безжалостные. И им нужно чем-то питаться. Говорят, они и на пауков охотятся.

– Нам удастся остановить все это, как думаете?

– Остановить это невозможно, – твердо сказал Фогель.

– Тогда базу нужно взрывать и выбираться на поверхность, – подвел итог комендант и попросил: – Пригласите ко мне кого-нибудь из старших офицеров, оставшихся в живых. Я должен отдать соответствующие распоряжения. Похоже, что знакомый нам мир превратился в жуткое чистилище и повернуть вспять то, что происходит, уже не удастся. Будем готовиться к эвакуации… Черт! Точнее чем бегством это не назовешь!

Эрих покивал, согласный с любой формулировкой.

– Кстати, а ваша сыворотка?.. Она при вас?

– Она осталась в лаборатории, в сейфе, – доктор не солгал – это действительно было так. Но далее немного приврал: – Я не успел ее забрать.

– Вы свободны, доктор Фогель, – резко оборвал его Штольц.

Эрих вышел в коридор, отдал распоряжение дежурному солдату, чтобы тот разыскал старшего по званию офицера, и посмотрел на часового у двери.

Вид молодого парня ему не понравился: глаза широко раскрыты, лицо белее белого. Еще при жизни отец Эриха, бывало, говорил: «Трусость на поле боя и страх перед неизвестностью пахнут по-разному, сынок. Трусость – это запах обмоченных штанов. Ее можно победить или каким-то образом скрыть. А страх – нечто иное. Это сродни запаху древнего костра, который никогда не гаснет и тлеет где-то в глубине каждого из нас. Он хуже любой заразы. И если он проснется, то выгнать его не просто». Сейчас Эрих увидел дым этого древнего костра в глазах солдата и почувствовал, что и его сознание балансирует между реальным миром и, возможно, потерей рассудка. Эта тонкая нить, связывавшая его, словно пуповина, была натянута как струна и вибрировала от напряжения, готовая вот-вот разорваться.

Где-то вдалеке раздавались выстрелы.

Последний рубеж людей стоял на смерть, пытаясь сдержать ожившие силы Зла.

У Эриха защемило сердце.

* * *

Доктор закатал рукав и перетянул жгутом руку выше локтя. Постучал пальцем по трусливой вене, которая пряталась от холода, не желая показываться. В раскрытом саквояже лежал наполненный мутновато-белой жидкостью шприц. Он должен был использовать последний шанс для того, чтобы спасти то, что в дальнейшем, возможно, поможет спастись человечеству, если не удастся остановить пробудившегося инопланетного монстра.