Текст книги "Проект «Сфинкс»"

* * *

Боголюбов присел на корточки и протянул руку к длинному округлому предмету, покрытому бурыми отложениями ржавчины. Сердце учащенно забилось. Труба уходила в грунт в пяти метрах от края поверхности озера. Остатки теплоизоляции лежали рядом, развернувшись по обе стороны.

Титановые пальцы поскребли находку. Обнажилась сталь, усеянная черными точками коррозии. «Удивительно, – подумал профессор. – Что-что, а в варке стали немцы знали толк. Наждаком слегка обработать – засверкает! Больше полувека пролежала, а выглядит как капуста зимой в погребе моей дачи. Развернешь газетку, снимешь с кочана верхний слой, а под ним – свежая белая головка, как будто только с грядки».

– «Первый»! Говорит «Шестой»! – сказал профессор, считывая информацию с экрана, которая подтверждала полную идентификацию предмета. – Я, кажется, нашел что-то интересное. Прием.

– Оставайтесь на месте, «Шестой», – ответил голос Шельги. – Мы направляемся в вашу сторону. Ничего не предпринимайте. Внимание всем! Объявляю общий сбор группы в третьем квадрате. Конец связи.

Спустя две минуты к Боголюбову подошли Шельга, Воронов и Дзюба. Вскоре подтянулись и остальные члены команды.

– А вы везунчик, Тимофей Романович! – обрадовался Шельга, увидев трубу.

– Новичкам всегда везет, – скромно ответил Боголюбов, пожав титановыми наплечниками.

Дзюба вылез из экзоскелета. Достал из ранца «эска» свой чемоданчик.

– А вот это мы сейчас и проверим, – с интригой на лице проговорил Павел, аккуратно положив чемодан на грунт.

Все члены группы столпились возле него, подняв забрала шлемов, чтобы лучше рассмотреть то, что хранилось внутри таинственного чемодана. Лишь один Воронов знал о его содержимом и стоял чуть в сторонке. Он знал Пашу пять лет. «Человек с выдумкой. Творческий, – думал Ник. – Пусть нагонит побольше внимания к своей персоне и побалует самолюбие».

Дзюба набрал код замка, открыл запоры и откинул верхнюю крышку. Внутри лежало несколько предметов: маленькая сетчатая тарелка, схожая со спутниковой, портативный компьютер и продолговатый прибор с ручками настройки и большой красной кнопкой.

– Ядерный чемоданчик, не иначе, – насмешливо протянул Змей. – А я-то думал, что вы сменное белье припасли на всякий случай!

– Кончай ерничать, Змей! – одернула его Лиса.

Но Дзюба их уже не слышал. Он полностью ушел в работу, приводя свои хитроумные приборы и рабочий режим. И когда на экране компьютера побежала прерывистая полоса загрузки информации с жестких дисков, он, не отрывая рук от клавиатуры, поднял голову и спросил:

– Вы что-то сказали?..

– Что это, Павел Анатольевич? – поинтересовался Крот, наблюдая за выверенными манипуляциями пальцев инженера. – Может, просветите?

– Охотно, – ответил Дзюба. Его глаза загорелись. Николаю был знаком этот блеск. Он означал лишь одно: сейчас Павел прочитает длинную лекцию о своем чудо-приборе. – Это «Харон-2», электромагнитный сканер моей собственной разработки. Первый прототип «Харона», с которым Николай уже успел когда-то ознакомиться, не выдержал должного экзамена и модифицирован мною вот в этот прибор. – Воронова заинтриговала новость Павла, и он придвинулся поближе к группе. – Прибор позволяет определить расположение аномалий грунта и способен по характеру этих аномалий производить обнаружение пустот, подземных ходов, захоронений. «Харон» измеряет сверхслабые электромагнитные поля Земли и искажения этих полей, вносимые от поглощения и переизлучения различными объектами в разных диапазонах с вычислением интеграла фазового сдвига на измеряемой частоте. Я ясно изъясняюсь? Всем все понятно?

– Вообще-то не очень, – буркнул Змей. Ему захотелось для наглядности почесать затылок, но шлем не давал такой возможности.

– Понятно, – вздохнул Павел. – Давайте подойдем к технической характеристике «Харона» с другой стороны. Вам известно, что такое «селектор»? – Многие закивали, Змей – промычал. – Так вот. При помощи селектора осуществляется оперативная телефонная связь нескольких пунктов с центром, верно? А сканер «Харон» делает то же самое с электромагнитными полями, своего рода селективный приемник этих полей. Принцип действия прибора похож на радиоволновые миноискатели, только в «Хароне» нет излучателя, которым является естественный фон Земли и диапазон частот ниже пяти килогерц. Мой прибор фиксирует искажение электромагнитного поля в местах неоднородностей грунта при помощи мощного импульса, посылаемого вот этим излучателем. – Дзюба указал на сетчатую «тарелку». – И при наличии под землей каких-либо предметов, пустот, водяных жил, трубопроводов и биологических останков…

– Постойте, – перебил Дзюбу Змей, – но тогда какого черта мы рыскали по этим каменным прериям, если вы могли найти трубу за считанные минуты?

– Объясняю, – спокойным тоном ответил Павел. – Дело в том, что энергия для импульса содержится в конденсаторах в ограниченном количестве и ее, к сожалению, хватает лишь на однократный выброс. А если бы мы ошиблись в расчетах и случайно оказались не в том месте?

– Чепуха, – возразил Змей. – За случайно – бьют отчаянно. Подзарядили бы вашу батарейку от ультраконденсаторов «эска» – и дело в шляпе.

Дзюба пожал плечами:

– Не знаю, не знаю. Я как-то не предусмотрел зарядного устройства для аккумулятора «Харона». Одноразовые конденсаторы в ходе экспериментов показали себя надежней. Да и прибор чувствительный.

– Так почему вы не прихватили с собой их побольше? – не унимался Змей. – Для этих целей я бы не поскупился купить за свой счет еще один чемодан.

– Я брал, но они куда-то исчезли… – в уголках губ Дзюбы появилась горестные складки.

– Где? Когда? При каких обстоятельствах? – насторожился Шельга. – Ну же! Вспоминайте!

– В Новолазоревской. Я обнаружил пропажу перед самым отбытием со станции и подумал, что не стоит раздувать скандал, дабы не привлекать излишнего внимания к прибору и нашим персонам.

– Все верно, – согласился Шельга. – Согласно инструкции. Но, когда мы вернемся на станцию, я лично проведу расследование, найду и накажу вора.

– По закону военного времени, – поддержал командира Малыш.

– Ага, – поддакнул Змей. – Если сумеем поймать черного кота в темной комнате. Зацепок-то никаких. У шпионов на лице не написано, что они предатели и сволочи.

– Давайте прекратим дебаты и приступим к делу, – мягко, но настойчиво предложил Крот. – Павел Анатольевич, если им не интересно устройство вашего «Харона», то я согласен выслушать вас внимательно в гордом одиночестве.

– Да, да… – Дзюба на секунду задумался, вспоминая то место, на котором оборвалась его любимая «лекция». – Так вот. Если прибор обнаруживает данные предметы, пусть даже не металлические, он фиксирует искажения полей по изменению фазового сдвига на границе перехода сред. В качестве выходного параметра используется интеграл фазового сдвига на частоте приема, величина которого изменяется на границе перехода этих сред. То есть: грунт – труба, грунт – пустота. Я ясно изъясняюсь?

– Более чем, – снова буркнул Змей. – Паша, может, ты лучше покажешь действие прибора на практике? Как я понял, именно твой «Харон» станет нашим проводником к немецкой базе. Верно?

– Конечно. – Дзюба воткнул штекер в гнездо импульсного излучателя, покрутил ручки настроек частот и диапазонов и воткнул в грунт датчик. – У меня все готово. Сушить весла никто не собирается. Ну что?.. С богом?

– Валяйте! – выдохнул Змей. – Никто возражать не будет. – И деловито добавил: – Только вот бога, думаю, вы там никак не разыщете.

Прозвучали эти слова глупо и попахивали суеверием, но они неприятным ознобом проползли по спине Николая. Он внимательно читал дневник деда и знал гораздо больше деталей давно минувших событий, нежели остальные члены команды. Ощущение чего-то необъяснимого, жуткого закрадывалось в каждую клетку организма. Ник замер и задержал дыхание, надеясь, что участившееся сердцебиение утихнет. Но этого не происходило.

Палец Дзюбы медленно вдавил красную кнопку.

* * *

На мгновение в воздухе повисла тишина. Потом тишину разорвал короткий женский крик и глухие стоны мужчин. Людей окутала невидимая волна, полная боли и страдания. Сначала мышцы свело судорогой. Затем ноги стали дрожащими, негнущимися, словно были сделаны из картона. Два экзоскелета рухнули на землю. Из ртов людей, находившихся в них, пошла какая-то белая пена.

Николай едва удержался на ногах. Крик, вырвавшийся из груди Лисы, заставил его немного отвлечься от своей боли и сконцентрировать внимание на ее «эска», который пошатывался из стороны в сторону и вот-вот норовил упасть вслед за «Шестым» и «Девятым» номером. Ник вовремя подоспел к ней на помощь, прижав к себе экзоскелет девушки.

– Что, что это было? – с хрипотцой выдавила из себя Лиса, жадно ловя ртом воздух.

– Не знаю. – Несмотря на тревогу, Воронов с удовлетворением отметил, что обнимает ее. Точнее, обнимались их экзоскелеты. Но это не имело большого значения. Она была рядом. Он чувствовал ее дыхание. Ему хотелось и дальше держать ее, несмотря на тупую боль восстанавливающих нормальный тонус мышц. Но Лиса слегка его оттолкнула:

– Я в порядке… почти… и могу сама передвигаться.

Ник осмотрелся.

Змей и Малыш пришли на помощь Боголюбову и Киму.

Со стороны лагеря бежали три спецназовца и капитан Кошкин.

Дзюба лежал на земле, широко раскинув руки и ноги. Без движения. Из его носа струилась кровь. Крот, выбравшийся из своего «эска», пытался привести инженера в чувства, делая массаж сердца, искусственное дыхание, воздействуя на точки акупунктуры. Но все усилия оказались тщетными. Павел не дышал и не подавал признаков жизни. Шельга молча наблюдал за манипуляциями Крота, с каждой секундой все больше и больше хмурясь.

Через минуту Крот поднялся, вытер тыльной стороной ладони выступивший на лбу пот, и отошел в сторону.

– Как он?.. – слова комком застряли в горле Николая.

– Ваш друг мертв, – тихо произнес Крот и опустил глаза.

Николай замер, глядя на крошечный мерцающий курсор на экране компьютера. «Харон» продолжал работать. Николай не мог смотреть на мертвого друга, на его бледное как полотно лицо, из которого в один миг ушла жизнь. Прячась за пеленой чего-то зыбкого, мозг Воронова подсознательно переключил внимание на другой объект, стараясь не погружаться в кошмар. В этот момент словно чьи-то ледяные пальцы схватили Ника за шею, стиснули сердце. Холодный ветерок пробежал по его спине и окаменел на затылке.

– Что у вас случилось? – быстро спросил у Шельги запыхавшийся Кошкин. Трое спецназовцев образовали полукольцо позади него, взяв оружие наизготовку и озираясь по сторонам. – У нас вся аппаратура из строя вышла!

– Понятия не имею, – мрачно ответил майор и обратился к Николаю: – Может быть, вы сможете прояснить ситуацию? Павел Анатольевич случайно не рассказывал вам, как пользоваться прибором?

– Немного. Можно попробовать. – Воронов заблокировал свой «эска», освободился от объятий машины и подошел к работающему сканеру, стараясь не смотреть на лежавшего рядом мертвеца. «Тарелка» излучателя слегка дымилась, забираясь в нос едким запахом. Ник опустился коленями на камни. Пальцы нервно застучали по клавиатуре, и вскоре компьютер выдал нужную информацию. То, что отобразилось на экране, пронзило его, как на колу, насквозь и заставило стиснуть зубы.

– Что?.. – осторожно спросил Шельга, заметив, что лицо Николая окаменело, а губы превратились в тонкие щелки.

– Нас хотели убить… – сообщил Ник без преамбулы. Эти слова дались ему с трудом, так как разум отказывался верить очевидному.

– Убить… нас? – Шельга ошарашено уставился на Воронова, его глаза хищно сузились. – О чем вы говорите? Выражайтесь яснее.

– Среди нас – убийца, – медленно произнес Николай, пытаясь придать своему голосу твердость, но при этом чувствовал себя на грани срыва. – Хладнокровная тварь, которая не только украла конденсаторы у Паши, но и перепрограммировала «Харон», превратив мирный прибор в какое-то страшное оружие.

– Среди нас не может быть предателя, – сказал Крот. – Мы все в равной мере подвергались опасности.

– Как знать, как знать… – выразил мнение Малыш.

– Я всегда не доверял ученым, создающим подобные штуки, – заявил Змей. – Примеров – уйма! Один Тесла чего стоил. Один из его экспериментов по беспроводной передаче энергии обратился для России тунгусской катастрофой! Открывают ящик Пандоры, а потом и сами не знают чего делать!

– Помолчи, – остановил его Шельга. – Николай, что вы имели в виду под словом «оружие»?

– Я точно не знаю. – Пальцы Ника вновь забегали по клавиатуре. – Но, судя по показаниям прибора, импульс излучателя разрядился практически над поверхностью, что, вероятно, и привело к беде. У Паши стоял кардиостимулятор сердца – это и послужило причиной его гибели.

– А мы? Почему электромагнитный импульс подействовал на нас? – высказал вслух свою мысль Крот.

– Нам тоже угрожала не меньшая опасность. Ведь нервная система напрямую связана с «эска», мы являемся практически одним целым с машиной. Нас спасло то, что приборы «эска» экранированы и успели автоматически отключиться во время выброса энергии.

– Дело дрянь, – констатировал майор. – «Харону» удалось что-нибудь обнаружить?

– Сейчас посмотрим. – На экран выплыли размытые контуры рельефа местности, окрашенные всеми цветами радуги. – Так-так, кажется, что-то есть. – Изображение слегка перевернулось, превратившись в трехмерную модель. – Есть! – обрадовался Николай. – Импульс достиг глубины пятидесяти метров. Вот смотрите. – Изображение увеличилось. На экране появились четкие ровные полосы подземных коммуникаций. – Скорее всего, те, что тоньше – это вентиляционные шахты, а вот эти, крупнее, возможно, выходы к поверхности.

– Где они находятся?! – обрадовался Шельга, готовый расцеловать Николая по-брежневски. – Координаты определили?

– Сейчас… – Пальцы застучали по клавишам. Включился режим «навигация». Устройство засекло дискретный сигнал «эска» майора и подключилось к нему. Николай скосил глаза, затем повернул голову и направил руку в сторону скал. – Это где-то там. Видите вон ту трещину?

Шельга и стоявшие рядом люди разом обернулись, всматриваясь в указанном направлении. В двухстах метрах от озера среди острых выступов и отвесных склонов зиял черный провал зигзагообразной расселины.

* * *

Воронов поднял голову к небу. Над краем отвесных скал вставала сверхъестественно огромная луна, заливавшая бледным призрачным светом каменную чашу оазиса. По черной глади озера к его ногам бежала сверкающая серебристая дорожка, соединявшая безжизненным мостом две холодные стихии. Невозможно было оторваться от этого зрелища, даже пошевелиться.

– А говорят, что чудес не бывает, – сказала Лиса, стоявшая бок о бок с Николаем. – Я никогда не видела такой зеркальной луны, если честно. Сегодня она какая-то особенная, как девственница на первом свидании.

– Луна охотников и путников, – задумчиво сказал Николай, повернул голову и встретился взглядом с девушкой.

– Вы правы. Полярной зимой именно по луне можно сориентироваться на местности.

– Не знал. Я думал, это делают по звездам.

– Зимой здесь ветрено и зачастую во время снежной бури ничего не видно. Кроме луны.

– Тоска смертная…

Лиса промолчала, кутаясь в куртку, словно в одеяло.

– Как вы думаете, Николай, с нами все будет в порядке? – спросила она минутой позже. Ее глаза сверкнули как две мраморные линзы.

– Это вам лучше у Малыша спросить. Он ведь у вас провидцем числится.

– Фи, – театрально скривилась девушка и тут же улыбнулась. – Какой вы не романтичный.

– Пардон. Какой есть, – ответил Ник и тут же мысленно отругал себя за проявленную по отношению к девушке черствость.

– Вы можете почитать мне стихи? – неожиданно попросила Лиса.

– Какие?

– Не имеет значения. Читайте то, что вам самому нравится.

После недолгой паузы в ночном воздухе зазвучали слова Николая:

 
Я сорвал цветок – и он завял.
Я поймал жука – и он умер.
У меня на ладони.
И тогда я понял,
Что прикоснуться к Красоте
Можно только сердцем.
 

– Красиво… и грустно, – тихо сказала Лиса. – Правда, на стихи не очень похоже. Кто написал?

– Не помню. Где-то прочитал и запомнил.

– А вы сами пробовали сочинять?

– Да, – признался Ник. – Обычно это происходило, когда в душе пьяные кошки скреблись. Может не стоит?

– Что, так плохо?

Ник пожал плечами и придал своему лицу самое невинное выражение.

– Я хочу услышать это, – мягко потребовала девушка.

Ник почесал пальцами кончик носа и сказал:

– Давайте как-нибудь в следующий раз. О’кей?

– Хорошо. Но учтите, я потребую.

Лиса улыбнулась.

Николай замолчал и почувствовал, как на его сердце снова защелкнулась дужка старого амбарного замка из давно минувших переживаний.

Лиса как-то странно посмотрела на него. Во взгляде не было равнодушия, что Воронов с радостью отметил. Ник познал немало женщин, но сейчас им завладело совершенно новое чувство. Он понял: она действовала на него магнетически. И когда Лиса провела язычком по нижней губе и, закусив ее, продолжала его разглядывать, Николай понял, что она именно та, кого он мечтал встретить всю жизнь. Совершенство, при встрече с которым теряется дар речи и замирает дыхание.

– Вы проводите меня к моей палатке? Я замерзла.

– Да, конечно. – Ник галантно предложил руку.

Но девушка вежливо отказалась и с грациозностью пантеры зашагала в сторону лагеря, больше не произнося ни слова. Николай последовал за ней.

С недосягаемой глубины неба луна провожала их каббалистическим сиянием, покинутая и одинокая, как верная любовница, не понимающая, за что ее бросили.

Этой ночью, впервые за последние три месяца, Воронов спал крепко и без сновидений – спал, погрузив подсознание в мертвую зону, наполненную тьмой и глубинным молчанием.

14. Обитель Старушки с косой

Декабрь 2010 года. Антарктида.

Секретная подземная база «Черное Солнце».

Напрягая зрение, Малыш всматривался в глубину стальной трубы, подсвечивая фонариком.

– Думаю, в экзоскелетах здесь мы не пролезем, – сделал заключение он. – Странно… есть движение воздуха. Обратная тяга. Неужели система вентилирования до сих пор функционирует?

– Возможно, возможно, – пробормотал Шельга и обратился к Кроту: – «Пятый»! Что там у вас?

– «Первый», докладываю: вход в шахту завален камнями. Видимо, взорвали. Разгребать полгода придется. Здесь точно не пройти.

– «Четвертый»!

– На связи! – ответила Лиса.

– Что у вас? – Шельга начинал нервничать – чувствовалось по голосу.

– Мы обследовали семь труб. Диаметр каждой около метра. «Эска» не пройдет, командир.

– «Девятый»!

– У меня то же самое, командир. Чувствуется движение воздуха. Труба всасывает.

– Командир! – послышался радостный голос Змея. Он почти кричал. – Мы нашли ее! Вторая шахта свободна! Прием!

– Понял тебя, Змей, – отозвался Шельга. – Оставайтесь с «Седьмым» на месте и включите «маячок»… Внимание! Всем общий сбор возле второй шахты.

– Есть, командир!.. Скоро будем!.. Слава богу!.. – раздались возгласы членов команды.

* * *

Группа стояла вокруг темного колодца шахты. По лицам людей струился устойчивый холодный ветерок. Здесь было значительно прохладней, чем в оазисе, но воздух для небольшой пещеры был свежим и не затхлым. Сверху, через разлом в своде, проникали яркие лучи солнечного света.

Шельга поднял свой фонарь так, чтобы осветить пространство внизу шахты.

– Сорок пять метров, командир, – доложил Змей. – Я проверил ультразвуковым и лазерным дальномерами. Шахта перекрыта стальной решеткой в десяти метрах от дна.

– Прыгать в «эска» опасно, – констатировал майор. Лицо помрачнело, как на похоронах. – Слишком глубоко и ячейки решетки большие. Ноги переломаем не только себе, но и машине. Но спускаться придется – другого пути нет.

– Да уж, чертовски рискованно, – поддакнул Змей. – К тому же и сама решетка может не выдержать.

– Почему? – поинтересовался Воронов.

– Да сгнила, наверно, от времени. – Змей досадливо поморщился.

– Троса одного «эска» не хватит, чтобы добраться до решетки, – со знанием дела добавил Крот.

– Но труба-то не сгнила? – напомнил им Николай. – А трос можно в лагере раздобыть.

Змей промолчал. Крот отвернулся.

– Предложения? – нетерпеливо спросил Шельга, обращаясь ко всей группе. – От того, что мы будем здесь торчать и заниматься пустой болтовней, ничего не изменится.

– Может, есть какой-нибудь другой путь? – поинтересовался Ким.

– Ага, держи карман шире, – вновь отозвался Змей, скептически рассматривая шахту. – Прибор вашего покойного товарища этого не обнаружил, забыли? – И вдруг его озарило: – А что, если мы соединим карабином два троса вместе? Это будет сорок метров. Вполне достаточно. А?

– Где ж его взять? – озадаченно произнес Крот. – В лагерь возвращаться? На это уйдет много времени. Да и трос нужен подходящий, чтобы гибкий был, способный выдержать вес человека вместе с машиной и грузом ранца.

– А лебедка «эска»? – поинтересовался Воронов. – Инструмент мы с собой не брали. Чем ты собираешься ее разбирать, чтобы достать трос, а потом еще и его концы в петлю заплести?

– Обижаете. У меня в ранце лежит второй комплект. – Все уставились на него, пораженные услышанным. – Вы меня на тросе спустите, подержите над решеткой, а я в ней дыру проделаю. Мой «эска» из последней серии, сварочным аппаратом оборудован. А, командир?

– Откуда у тебя взялся второй комплект? – строго спросил Шельга, не сводя с того глаз.

– Снял с «восьмерки», – спокойно признался Змей. – Запас, сами знаете…

– Что-о? Разукомплектовал «эска» инженера Дзюбы? – Усы майора грозно зашевелились. – Ты отдаешь себе отчет в том, сколько стоит экзоскелет? Все детали опломбированы. Как мы потом за порчу отписываться будем?

Змей ничего не ответил.

– Ты больше ничего не скрутил с «восьмерки»? – спросил Шельга, немного успокоившись.

– Боекомплект я не трогал, если вы это имеете в виду, – ответил Змей. – Сухой паек забрал, разумеется.

– Мародер, – насмешливо констатировала Лиса. – Но в данном случае от этого мелкого проступка действительно есть польза.

Шельга досадливо вздохнул.

– Ладно, проехали! – сказал он, шумно выдохнув. – После драки кулаками не машут. Приступаем к спуску.

– Есть приступать к спуску, командир! – загудел довольный голос Змея.

* * *

Спуск в шахту занял около двух часов. Змею пришлось основательно повозиться с решеткой, прежде чем он смог опуститься ниже и натянуть трос. Одновременно вся команда не могла находиться в узком стволе шахты из-за того, что в экзоскелетах они занимали больше места. Первыми добрались донизу Змей, Шельга, Воронов и Лиса. Очутившись на дне вентиляционного колодца, по периметру которого была разбросана дюжина полураскрытых брезентовых мешков, осмотрелись.

Едва конус света фонаря коснулся содержимого мешков, к горлам людей подступили тяжелые комки, спершие дыхание. Им стало муторно.

– Господи… – почти стоном вырвался в тишине голос Лисы. Лицо девушки поморщилось, словно она проглотила большую ложку касторки. Но, благодаря закрытому шлему, этого никто не заметил. – Что тут произошло?.. Что это?..

Никто не ответил. Будто не услышали.

Змей выдержал паузу, хотя прекрасно знал, о чем шла речь.

Часть группы, оставшаяся наверху, тоже замерла, будто бы прислушиваясь к непонятным словам и пытаясь понять их смысл.

В воздухе повисла тяжелая смесь молчания и гнетущего страха.

Воронов озирался вокруг. Становилось не по себе. Его охватило чувство нереальности окружающего. Чувство, будто он сам, все его мысли и действия, подстегнутые воспалившимся сознанием, в действительности являются плодом чьей-то галлюцинации, словно он очутился в темной чаще старого леса, полного невидимых, притаившихся чудовищ.

В полуистлевших мешках лежали останки людей. Это были немецкие солдаты. Большинство из них были кем-то или чем-то обглоданы, а оставшаяся на костях плоть, потемневшая и ссохшаяся от времени, обволакивала трупы, точно тканые бинты египетских мумий. Из ближайшего мешка свешивалась голова с пустыми глазницами.

Первым нарушил молчание Змей. Он осветил одну из стенок и указал на тяжелую стальную дверь:

– Здесь есть выход, командир, но дверь заблокирована снаружи. Я пробовал…

Шельга обернулся и высветил фонарем клепаную поверхность двери.

– Бронированная, однако… – с досадой произнес майор. – «Седьмой» – бронепрожигающий шнур!

– Есть! – Николай достал из ранца толстый термитный шнур серого цвета, ловко налепил его на дверь и сообщил: – Готово, командир!

– Работаем, – скомандовал Шельга.

Ник дернул за кольцо инициирующего заряда и быстро отошел в сторону.

«Молодец, – с удовлетворением отметил Шельга. – Держит себя в руках. Движения точные, размеренные – все как учили в тренировочном центре».

Толстый шнур налился ярким гранатовым светом, потом раскалился добела, заискрил и задымился, прожигая толстую сталь. Воздух напитался неприятным запахом окалины. Когда шнур выгорел, Змей мощным ударом титановой ноги выбил кусок бронированной двери внутрь, просунул руку через раскаленные края образовавшейся дыры и что-то покрутил. Потом дернул дверь на себя и с душераздирающим скрипом открыл настежь.

Из темноты в шахту дохнуло чем-то неприятным, мрачным.

Воронов поежился и почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки.

* * *

Звук выстрела донесся откуда-то издалека и отразился судорожным эхом среди скал.

– Какого черта… – оборачиваясь на звук, тупо выдавил старший сержант Волков.

Он вышел справить малую нужду прямо на гусеницы тягача. И сейчас стоял с открытым ртом, с расстегнутой ширинкой, держа в руках набухший член, и видел, как у часового, стоявшего в десяти шагах от него, на груди расползается бурое пятно. Человек уставился на него распахнутыми глазами и беззвучно открывал и закрывал рот, точно какая-то глупая рыба. Медленно, словно в затянувшемся фрагменте сна, тот упал на колени, а затем уткнулся лицом в каменистый грунт.

Мозг Волкова сжался, как пружина, успев-таки послать нужный импульс оцепеневшему телу. Но – тщетно. В следующий миг будто чья-то могучая рука каким-то невидимым молотком забила раскаленный гвоздь ему в лоб. Пуля прошла навылет, вырвав из затылка кровавые лоскуты черепной коробки. Корпус тягача оросили брызги крови и обломки костей.

* * *

– Слушай мою команду! – объявил Шельга. – «Третий» и «Седьмой» идут вслед за мной. «Четвертый» остается на месте и помогает остальным членам команды спуститься вниз, после чего те должны присоединиться к нам. «Девятый», поставишь радиомаяк в исходной точке. По возможности в эфире соблюдать тишину и отставить все ковбойские лихости. Включаем маркеры «свой-чужой» и прикрываем спины друг друга. Вопросы?.. Отлично. Работаем.

Экзоскелет Шельги резко развернулся и через секунду исчез в дверном проеме.

«Самое лучшее на свете лекарство от страха – компания», – подумал Николай, достав из чехла пулемет. Включил систему наведения и слежения за целью: зеленые треугольники с цифрами тут же появлялись на экране шлема, стоило лишь попасть кому-либо из членов группы под прицел вооружения «эска» – это обеспечивало безопасность при ведении огня. В одиночку шагать в ад по страшному узкому проходу Воронову совсем не хотелось. А так оно, конечно, и спокойней, и вроде как-то безопасней. Сделав большой глоток воздуха и, мысленно перекрестившись, он пригнулся, шагнул в проем и тоже растворился в темноте.

Проход оказался коротким. Вскоре Воронов вышел в высокий тоннель с дугообразным сводом. Вдоль стены, на высоте примерно двух метров от земли, был протянут провод, со смонтированными прямо на нем электрическими патронами. Небольшие лампочки – покрытые слоем пыли, а частью и вовсе перегоревшие – располагались примерно в двадцати метрах друг от друга, освещая пространство тусклым, призрачным светом. Слева находилась деревянная будка блокпоста, за ней – огромные распашные ворота, от которых в глубину тоннеля тянулась железнодорожная колея. Рельсы, по которым уже давно ничего не передвигалось, покрылись слоящейся коркой ржавчины, но промасленные шпалы сохранились отлично. Одинокая тень вагонетки сиротливо застыла недалеко от развилки.

Не удивительно, что факт наличия на базе электрического освещения взволновал Шельгу.

– Внимание, – негромко проговорил майор. – «Третий» – занять оборону. «Седьмой», следуйте за мной и сканируйте все, что у вас под ногами. Немцы были горазды на всякие хитроумные ловушки, могли и мин понаставить. Работаем.

Закрепив фонари на шлемах, Шельга и Воронов направились в сторону блокпоста.

В будке блокпоста почти все стекла были выбиты, а уцелевшие – сплошь запылены. Дощатая дверь висела приоткрытой на одной петле. Стоял массивный стол, на полу лежали два опрокинутых табурета. На одной из стен висела выцветшая схема путей.

– Скопируй схему сканером и введи в базу данных бортового компьютера, – приказал майор Николаю. – Может, и сгодится.

– Сделаем. – Николай навел камеру на схему, увеличил изображение, и тут его осенило: – Василий!..

– Что?.. Почему нарушаете установленный способ обращения к старшему группы?.. – Воронов не откликнулся. – Чего молчите?

– Посмотрите сами, командир, схема-то чистая, не запыленная…

– И что? – не сразу догадался Шельга.

– А то, что кто-то не так давно ее протирал, – ответил Ник, гордый своим открытием и проявленной смекалкой. – Видите, там даже разводы остались. От пальцев. И на полу свежие следы, видите?

– Верно подметил, молодец, – задумчиво произнес майор. – Ладно, давай-ка, обследуем вон те ворота. Интересно, что за ними.

Шельга и Воронов подошли к воротам. Когда-то они были закрыты на замок и заколочены досками. Но теперь доски с погнутыми гвоздями валялись на бетонном полу, а замок безвольно висел на одной дужке вместе с вставленным ключом. Воздух здесь был просто ледяным.

Ник поднял небольшую табличку, встряхнул и показал ее майору:

– Командир, смотрите…

На покореженном куске жести был изображен оскалившийся череп с двумя перекрещенными костями.

Сзади приблизились Малыш, Лиса и Боголюбов.

– Что у вас здесь? – поинтересовался Малыш.

– Вот. – Ник показал находку.

– Немцы любили подобные штучки, – беспечно сказал Малыш. Его губы искривились в кривой усмешке.

– Вы бы поаккуратней… – озабоченно пробасил профессор.

Шельга выставил перед собой пулемет и вплотную приблизился к воротам, став сбоку от правой створки.

– «Седьмой», открывай, – произнес майор с самым серьезным видом. – Только резко и сразу – в сторону. Выждете немного, а потом идите за мной. Всем все ясно?

Ник подошел, просунул руку в щель, распахнул створку и резво отскочил. Сверху посыпалась древесная гниль вперемежку с пылью. Шельга нырнул в пылевое облако и вскоре послышался дрожащий голос:

– Матерь Божья!.. Охренеть!.. Господи!

– Чего застыли? Вперед! – крикнул Малыш и ринулся вслед за командиром.