Текст книги "Проект «Сфинкс»"

12. Новобранцы

Сентябрь 2010 года. Подмосковье.

Тренировочный центр ГРУ.

Приземистый микроавтобус «фольксваген» фыркнул дизельным двигателем и замер в десяти метрах от ворот, у которых темнели силуэты двух охранников, вооруженных автоматами. Высокий каменный забор, ограждавший территорию тренировочного центра, тонул во мгле, и, казалось, соприкасался с небом, царапая его острыми иглами закрученной спиралью колючей проволоки.

Один из охранников остался у ворот, держа автомат на изготовке, а второй приблизился к дверце водителя и осветил фонариком лица людей. Змей недовольно поморщился, но сидевший рядом Крот остался невозмутим: порядок есть порядок. Затем охранник долго и придирчиво вглядывался в документы, протянул их обратно и махнул рукой другому охраннику:

– Пропускай! Все в порядке!

Человек, одетый в черную униформу, перекинул автомат на плечо, связался с кем-то по рации и отошел в сторону.

Ворота заскрипели и медленно открылись.

Двигатель машины вновь ожил. Микроавтобус, шурша шинами по мелкому гравию, въехал в открытые ворота и почти бесшумно покатил по асфальтированной дороге к большому трехэтажному особняку с толстыми колоннами, тянувшимися от цоколя до крыши вдоль всего фасада. Остановился он возле помпезной парадной лестницы, уходившей куда-то вверх.

– Ну вот и приехали, – устало проговорила Лиса, обращаясь к Николаю. – Теперь это место станет вашим домом на ближайшие три месяца.

– А это обязательно… так надолго? – поинтересовался Ник. – Ведь вы говорили об ускоренной подготовке…

– На выход, Док! – перебил его Змей, не оборачиваясь. – Все ваши желания остались за забором! Здесь ваш мозг отдохнет от принятия собственных решений и будет слушать лишь голос отца-командира и команды инструкторов.

Николай ничего не ответил на неприкрытую грубость Змея, но Лиса откликнулась на нее вместо него:

– Побереги голосовые связки, Змей. Завтра накомандуешься. Дай человеку адаптироваться к обстановке.

Змей лишь хмыкнул.

Ник молча вылез наружу из салона микроавтобуса и осмотрелся.

В небе начали зажигаться первые звезды. Было прохладно. Николай зябко поежился. Но не от ночной свежести, а потому что понял: это начало решающих перемен в его жизни.

Воронов посмотрел на Лису и натянуто улыбнулся.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– Эти слова вы скажете позже – Змею. Он назначен вашим инструктором по физподготовке.

– Ободряет… Куда теперь?

– В казарму, Док, – ответила девушка и усмехнулась. – Там вас ждут другие новобранцы.

– Вы-то меня чему учить будете?

Лиса пожала плечами и пошутила:

– Научу вас готовить сырный суп.

– Серьезно? Не врете? – подыграл Ник.

– Без лапши! А еще проведу с вами лекции по выживанию в климатических условиях Антарктики, а заодно приведу вашу нервную систему в равновесие.

Воронов развел руки в стороны и пожал плечами, выразив полное согласие.

– Может, хватит трепа? – оборвал их Змей. – Нас ждут. И времени в обрез.

– Змей прав, пойдемте, Николай, – согласилась Лиса и взяла Ника под руку.

Змей ухмыльнулся и покачал головой. У него был несколько озадаченный вид.

– А сырный суп у нее и впрямь вкусный, – буркнул он себе под нос. Почесав затылок, сунул руки в карманы куртки и стал подниматься по ступеням вслед за удаляющейся парочкой.

* * *

В помещении, которое действительно чем-то напоминало армейскую казарму, Воронова встретили три человека. Двух он узнал сразу. Это были его коллеги и друзья, внесенные в список, переданный майору Шельге. Павел Дзюба – талантливый инженер, исследователь древних захоронений и исторических памятников архитектуры. С ним Николай познакомился в последней экспедиции и был обязан ему жизнью. И Андрей Ким – кореец по происхождению, друг Ника еще со школьной скамьи и большой знаток криптографии и забытых языков давно исчезнувших цивилизаций. Третий человек, с которым Ник не был знаком, поражал своим ростом, несмотря на то, что находился в кресле-каталке, напоминающем нечто среднее между мотоциклетной коляской и луноходом.

Это кресло-вездеход было поистине чудом технической мысли. По три небольших колеса, охваченных гусеницами из плотной резины, находились с каждого бока; два колеса побольше – сзади. Все на разных уровнях, с индивидуальной подвеской. За спинкой сидения располагался электродвигатель, закрытый стекловолокнистым кожухом, из которого торчали две миниатюрные спутниковые антенны. Великан же обладал густой шевелюрой, завязанной на макушке «хвостиком» и пышной бородой, топорщившейся во все стороны. Николай заметил, что волосы торчали даже из его огромных ушей и ноздрей.

«Не инвалидное кресло, а прямо-таки гоночная машина. Не хватает лобового обтекателя, полос на корпусе и какой-нибудь рекламы по бокам», – подумал Ник, с любопытством рассматривая «луноход».

Друзья-коллеги кинулись к Воронову, обнялись. Посыпались вопросы.

– Я, честно говоря, и не надеялся, что увижу вас здесь, – признался им Николай.

– Разве можно бросать друга в беде? – сказал Дзюба. – Что б ты делал, если бы я не был рядом, когда ты затерялся в лабиринте гробницы, помнишь?

– Да и ваш майор умеет убеждать, – добавил Ким, широко улыбаясь.

«Он такой же мой, как и ваш», – подумал Воронов.

Бородач, имевший некое сходство с Карлом Марксом, двинул вперед хромированный рычажок на подлокотнике, и кресло почти бесшумно приблизилось к Воронову.

– Ну, здравствуйте, Николай, – бодро сказал великан, протягивая руку для рукопожатия.

Дзюба и Ким отошли чуть в сторону.

Ник пожал ему руку и почувствовал, что, несмотря на частичную инвалидность, от этого человека исходит сильная энергия.

– Вы очень похожи на своего деда, – продолжил бородач. – Когда я начинал с ним работать, он был чуть старше тебя, а я тогда был совсем молодым и неопытным мальчишкой, хотя и очень перспективным – это твой дед и сумел разглядеть во мне. Эх, какие были годы! – на какое-то мгновение на его губах застыла улыбка, которая тут же погасла. – Жаль, что я больше никогда не увижу этого человека…

– Вы тот, кого я должен был разыскать? – спросил Ник у незнакомца, ошеломленный догадкой. – Ученый, воссоздавший компас нацистов?

– Да, – ответил тот и выпрямился в кресле, отчего стал еще выше. Сейчас, находясь рядом с низкорослым корейцем Кимом и сухоньким инженером Дзюбой, он почти сравнялся с ними в росте. – Профессор Боголюбский Тимофей Романович собственной персоной. Меня можно не любить, но жаловать – извольте! – Из-под бороды раздался гулкий смех, больше напоминавший камнепад.

– Прошу прощения, товарищи ученые, – прервал их диалог строгий голос Змея, – но уже близится полночь. Завтра в шесть – подъем. Завтра вы станете обычными новобранцами и будете выполнять все мои команды. Так что советую успеть хорошенько отдохнуть. – Он развернулся и собрался уходить. – Отставить разговорчики! Отбой!

Лиса и Змей вышли, закрыв за собой дверь и включив дежурное освещение.

В полумраке люди разошлись к своим койкам (их было ровно четыре) и начали снимать с себя одежду. Заскрипели пружинные матрасы. Кровать профессора Боголюбова стояла рядом. Ник заметил, что профессор не нуждался в посторонней помощи. Благодаря возможностям своего волшебного кресла, которое изменяло наклон в любую сторону, он вполне успешно перекинул свое тело на кровать и тоже стал раздеваться.

– Тимофей Романович… – Ник обратился к профессору и замолчал, как бы подбирая слова, чтобы задать вопрос, на который хотел услышать ответ, но при этом не задеть больное место в душе инвалида. Такт здесь был вполне уместен.

– Что? – На Николая из-под густых бровей смотрели живые глаза, совсем не вязавшиеся с образом инвалида. – Хотите помочь немощному калеке снять одежонку? – Борода профессора снова затряслась от глухого смеха. – Хе-хе! Поверьте, молодой человек, я могу обойтись и без няньки. Памперсы мне менять не нужно, взрослый уже.

– Я не о том. – Нику стало немного не по себе оттого, что Боголюбов словно прочитал его мысли.

– Тогда продолжайте.

Кровать жалобно заскрипела под грузным профессором.

– Почему вы здесь?

– По тем же причинам, что и вы.

– Тимофей Романович, но ведь мы отправляемся в Антарктиду, а это…

– Знаю. Там нет трапов для инвалидных колясок, как возле супермаркетов, и чтобы спускаться по ледяным склонам мне придется изрядно попыхтеть. Вы это хотели сказать?

– Ну, в общем, да. Наша миссия не безопасна даже для вполне здоровых людей. Удивительно, что Шельга согласился на ваше участие в экспедиции.

– Считайте, что старик добровольно сошел с ума. Я поставил условие майору, и он его принял. С меня – компас и доставка людей к месту назначения, с него – разрешение на мое зачисление в команду. К тому же, он сказал, что с моим недугом я не доставлю особых хлопот, и пообещал меня ознакомить с какой-то новой технической разработкой военных, способной обеспечить меня новыми ногами.

– А что это за техника, он вам говорил?

Профессор протяжно и громко зевнул.

– Давайте спать, Николай. Утро вечера мудренее. Завтра все узнаем.

Через три минуты профессор начал издавать посапывающий храп – и ночь (для тех, кто находился в комнате) превратилась в борьбу с бессонницей.

* * *

– Подъем! – взревел голос Змея.

Ник открыл глаза и вскочил с койки.

– Какого хрена… – простонал Дзюба, морщась от резавшего глаза света.

Ким молча встал, подошел к профессору и растолкал. Сиплый храп, одолевавший всю ночь всех остальных новобранцев, оборвался. Боголюбов приподнялся на локтях и заморгал глазами.

– Подъем! – повторил команду громоподобным голосом Змей. – Даю пятнадцать минут на то, чтоб привести в порядок свои кишечники и внешний вид! Построение в коридоре. Выполнять!

То утро выдалось нелегким. После того как новобранцы умылись, сходили в туалет и с трудом надели непривычные армейские камуфляжи и ботинки, их ждала убийственная зарядка, после которой даже вкусный завтрак не лез в горло. Каждый из участников утренней пробежки почувствовал себя в шкуре загнанной лошади и в глубине души надеялся, что в следующий раз нагрузка будет легче. Но вскоре новобранцы убедились, что то была лишь легкая разминка, а более суровые испытания их ждали впереди.

Боголюбов тоже принял участие в пробеге, но даже его «луноход» пришел к финишу на севших аккумуляторах, а сам профессор вспотел от волнения, так как не хотел плестись в хвосте и постоянно подгонял свою коляску фразами с обилием не совсем нормативной лексики.

К восьми часам утра новобранцы спустились в подвал, где ими занялся Малыш.

– Это и есть наш опытный образец боевого экзоскелета, – с гордостью сказал Малыш. – Сокращенно мы называем его «эска».

То, что стояло на стенде, вызвало разные чувства у новобранцев: удивление, недоверие, и даже восторг. Последнее из этих чувств захлестнуло профессора Боголюбова, потому что он сразу понял, что это за механизм и с чем его едят, и, от охватившей его радости, едва не выпрыгнул из «лунохода».

На стенде стоял двухметровый металлический истукан, напоминавший скелет жуткого киборга из какого-то фантастического блокбастера, увешенный с ног до головы сложной электроникой и оружием.

– Полное название этой боевой машины, – продолжал тоном преподавателя Малыш, – «Экзоскелет первого поколения. Автономный вариант». Пока что в наличии у нас имеется семь единиц такой боевой техники. Но к концу ноября мы получим еще две машины. Возможно, новые экзоскелеты будут несколько совершенней, чем этот образец. Ученые обещают их модернизировать. – Малыш понял по выражению лиц ученых, что они абсолютно ничего не поняли из вышесказанного. – Что такое боевой экзоскелет первого поколения? Это машина, созданная по самым последним передовым технологиям, которая позволяет бойцу не только переносить в ранце большое количество боеприпасов, еды и прочих нужных вещей, но и передвигаться на значительные расстояния не испытывая усталости, а также передвигать грузы, которые непосильны обычному человеку. Но и это еще не все. Экзоскелет может довольно успешно прыгать как в длину, так и в высоту. В длину, при разбеге – до пятнадцати метров, в высоту – до пяти-шести. Скорость передвижения в режиме «бег» доходит до пятидесяти километров в час, в режиме «ускоренный шаг» – до десяти. Все это обеспечивается благодаря шарнирным соединениям нижних конечностей и их форме, которые частично повторяют конечности некоторых животных. При прыжках, ходьбе и беге они сгибаются не совсем как у человека, а скорее, как у пальцеходяших хищников – кошки, например. Стопы экзоскелета удлинены, что и способствует прыгучести, скорости и маневренности. Также пилот в экзоскелете может передвигаться на полусогнутых конечностях, не испытывая дискомфорта. Эта особенность конструкции позволяет не только уменьшать габариты экзоскелета по высоте, но и увеличивать общую живучесть боевой машины, так как в подвижную мишень, способную быстро менять свою форму, габариты и направление движения, очень сложно попасть… Можете задавать вопросы.

– Какое вооружение и защита используется в экзоскелете? – заинтересованно сказал Боголюбов. – И за счет чего осуществляется питание?

– Машина сделана из легкого, но очень прочного титанового сплава. Защита бойца, находящегося в экзоскелете, состоит из кевларового комбинезона, который покрывает почти все его тело, и бронепластин, расположенных в районе грудной клетки, рук и ног человека, которые автоматически облегают его после активации устройства. Голову защищает шлем со встроенным бортовым компьютером и дисплеем, на который подается вся информация. Единственным недостатком является то, что боец не защищен полностью с боков, так как это снижает гибкость псевдопозвоночника, но в модифицированной версии нам пообещали устранить и это слабое место. Есть еще один минус: боевая машина создает слишком высокий уровень шума при работе, поэтому подобраться к противнику незамеченным крайне сложно. В основном данную модель экзоскелета планируется использовать в роли штурмовика. Питание осуществляется при помощи встроенной в корпус ранца батареи, которая, по сути, является миниатюрным атомным реактором. Так сказать маленькой топкой, наполненной активными изотопами.

– А это не опасно для здоровья? – перебил Дзюба Малыша. – Ведь…

– Не многим опасней, чем ваша жена во время пользования мобильным телефоном с безлимитным тарифом, – оборвал его Малыш и продолжил: – Срок эксплуатации одной батареи приблизительно десять лет, хранение – до ста пятидесяти. В случае утраты ранца «эска» может использовать в качестве накопителя энергии свой запасной аккумулятор, в котором энергия содержится в легких ультраконденсаторах, изготовленных на основе углеродных нанотрубок. Однако подпитка этих батарей может осуществляться только при прямом попадании солнечного света на корпус машины.

Малыш приблизился к стеллажу, снял с себя одежду, до трусов, и надел черный комбинезон и высокие ботинки.

– Простите, а не замерзнем ли мы в Антарктике в столь тонком облачении? – обеспокоено поинтересовался Ким.

– Не переживайте. – Малыш зашнуровал правый ботинок и выпрямился. – Изнутри, помимо всего прочего, комбинезон снабжен теплорегулирующей поверхностью. Так что, если вы даже окажетесь в нем в ледяной проруби или же возле печи работающего мартена, – он позаботится о вашем здоровье самостоятельно.

Малыш направился к экзоскелету.

– Каждая из этих боевых машин, – говорил он на ходу, – программируется оператором лишь на ваш голос, на определенную команду, либо на цифровой код. Чтобы привести экзоскелет в режим «активация» вам необходимо сделать следующее. – Он приблизился вплотную к железному истукану и откинул крышку на его предплечье. – Сейчас я вам это продемонстрирую.

Новобранцы подошли поближе к стенду и замерли в ожидании чуда, которое вот-вот должно было произойти у них на глазах.

Малыш указал на красную кнопку и плавно надавил на нее пальцем.

Экзоскелет дрогнул.

Малыш повернулся к нему спиной, поднял руки в стороны, ладонями наружу, и отчетливо произнес:

– «Третий» – к бою!

Стальной монстр пришел в движение: подхватил Малыша под мышки и притянул к себе. Мгновение спустя бронированный панцирь с лязгом сомкнулся на его груди, ноги и руки оплелись стальными пластинами, а тонированное забрало шлема опустилось на лицо, полностью скрыв его под собой. Руки боевой машины выхватили из открывшихся бедренных пазов два странной формы пулемета. Подобного оружия никто из новобранцев никогда не видел. Да и резкие движения экзоскелета их напугали. Люди отпрянули назад и замерли, словно кролики, оцепеневшие перед удавом.

– Испугались?.. Ха-ха-ха! – послышался громкий голос внешней связи, исходивший откуда-то изнутри железной машины. – Сейчас я вам покажу, на что способен «эска»!

Этот голос сильно отличался от голоса Малыша из-за металлического тембра, выдаваемого динамиками, но немного привел в чувство новобранцев. Они поняли, что боевая машина не живет собственной жизнью и полностью подчиняется воле человека, который ею управляет.

Экзоскелет прошагал мимо людей и остановился напротив длинного коридора, оборудованного под тир.

13. Оазис

Декабрь 2010 года. Антарктида.

Земля Королевы Мод.

Вихревые потоки, поднятые лопастями транспортного вертолета, вздымали вокруг людей сплошную стену из снега со льдом. Вой мощного двигателя разрывал воздух. Вертолет раскачивался на снежных струях, борясь с силой земного притяжения, и медленно поднимался в фиолетово-голубое небо.

Пилоты выбрали удачное место для посадки. Высокие скалы, покрытые снежными шапками, обступали небольшое плато с трех сторон, прикрывая его от стоковых ветров, которые в зимнее время трехсотметровым слоем ледяной пыли омывали эти скалистые гребни. Летом здесь почти всегда стоял штиль, иногда нарушаемый легкими дуновениями ветра.

– Это где-то там! – сложив ладони рупором, крикнул Боголюбов Шельге. И указал рукой на северо-запад. – Нам нужно обойти по ущелью эти скалы! Я видел гору, схожую по описанию! Скорее всего, это и есть место расположения базы!

– Понял! – ответил Шельга, протирая перчаткой стекла затемненных очков. – Давайте дождемся, когда осядет снежная пыль!

Наконец вертолет набрал высоту и стал удаляться на восток, к горизонту, постепенно превращаясь в маленькую черную точку.

Шельга посмотрел в бинокль.

С востока к ним приближались два вездехода и тягач с гружеными санями.

– Что-то запаздывают! – недовольно сказал Змей. Его голос звучал возбужденно и энергично. – Они должны были прибыть в этот район еще три часа назад!

Тягач и вездеходы медленно ползли по застругам и холмам из замороженного снега. Наметенные ветрами, симметричные, словно морские волны, эти снежные наносы были твердыми на гребне и мягкими изнутри. Техника двигалась по ним с черепашьей скоростью, то проваливалась вниз, то вздымалась вверх, словно корабли, попавшие в шторм.

Через полчаса ведущий вездеход остановился возле места посадки вертолета. Девять человек обступили его полукольцом. Вслед за ним замерли второй вездеход и тягач. Рев двигателей стих.

Из первого вездехода вынырнул человек в полярной одежде, подошел к Шельге:

– Здравия желаю, товарищ майор! Группа спецназа прибыла! Старший группы – капитан Кошкин! Жду ваших распоряжений!

– Почему запоздали?

– Извините за задержку. Ночью попали в настоящий шторм. Были проблемы с механикой у тягача. Если б двигатель хоть на минуту заглох, то мы к вам не добрались бы и к вечеру.

– Ладно, проехали, – отмахнулся Шельга.

– Старались изо всех сил, чтобы поспеть.

– С грузом все в порядке?

– Так точно! Целехонек! Только вот…

– Что? – насторожился майор.

– В семи километрах отсюда мы заметили чужие следы.

– Следы?

– Так точно. Два вездехода. Двигались в этом же направлении, что и мы, потом – свернули на север.

– Странно… – Шельга о чем-то задумался. – В этом районе кроме нас никого не должно быть. По рации пробовали связаться с Новолазоревской?

– Да. Лично связывался. Но они об этом ничего не знают.

– Пусть выйдут на спутник и отследят их передвижение.

– Пробовали. Но это тоже пока невозможно сделать. Турбулентность в ионосфере над станцией уничтожает все шансы нормального контакта со спутником.

– Ясно, – сказал Шельга, обвел взглядом свою команду, махнул рукой и скомандовал: – По машинам! – Затем обернулся к Змею и Малышу: – Помогите профессору погрузиться в вездеход.

* * *

Последние два часа ползли, как умирающий, у которого не осталось сил. Ущелье, по которому двигалась техника, было узким и извилистым. Надледная часть ужасной дороги вымерзла до невероятной твердости. Звенья гусениц вездеходов и тягача, вращаясь и скользя по гладкой поверхности, оставляли на ней отметины толщиной в миллиметр, не больше. Нервная система людей, находящихся внутри машин, начинала сдавать от вибрации и оглушающего грохота мощных двигателей.

В ущелье холод сжал людей и технику, словно в тиски. Он был какой-то металлический, его всесильная рука опускалась с такой мощью, что, казалось, ходовая часть машин вот-вот станет ломкой, как гипс. Скрежещущий звук от лязга гусениц сотрясал массивные ледяные глыбы и эхом разносился вдоль ущелья, как будто предсказывая неизбежность конца света в этом затерянном мире. Ощущение было такое, будто огромные пласты снега и льда опускаются вниз со скалистых склонов, норовя похоронить под собой незваных гостей.

Все это продолжалось до тех пор, пока колонна не вышла из ледяного лабиринта и не оказалась на ровной площадке, опоясанной отвесной стеной черных скал, покрытых расколами и трещинами. Машины остановились на дне глубокой каменной чаши.

Шельга, Дзюба и Воронов вылезли наружу из тесного брюха вездехода и с удовлетворением отметили, что попали в один из оазисов шестого континента, так редко встречающихся в этих краях. Вслед за ними начали выбираться и остальные члены команды: двенадцать человек из группы армейского во главе с Кошкиным, а также Боголюбов, Малыш, Ким, Лиса и Змей. Люди начали приседать, потягиваться, разминая суставы после долгой дороги.

«Оазис» и впрямь оправдывал свое название. Здесь было безветренно и тепло, температура плюс пять-семь градусов, стояла кучевая облачность. Теплый каменный мир со скалами вместо льда. В южной части у подножия каменного мешка располагалось озеро с голубовато-зеленой водой, от которого расплывчатыми столбами поднимались кверху потоки нагретого воздуха, дрожащие в лучах солнца. На севере, над каменной грядой, возвышалась куполообразная гора со скошенной вершиной, покрытая льдом и снегом, сверкавшая девственной белизной. Вокруг – смятые в крупные складки породы базальта, мрамора и ноздреватого кварцита, усеянные скальными обломками.

Несколько минут люди стояли молча, осматриваясь по сторонам.

– Потрясающе… – тихо произнес Николай, завороженный окружавшим их величием и красотой. – Никогда бы не подумал, что такое можно встретить в этом крае.

– Довольно милое местечко, а? – сказала Лиса, прищурившись от солнца.

– Что скажете, Павел Анатольевич? – обратился к Дзюбе Шельга. – Тимофей Романович не ошибся с координатами? По-моему, мы в тупике…

– Не думаю, – уверенно ответил Дзюба. – Мы пару раз облетали этот район. Компас указывал вон на ту гору. – Он указал на белоснежную вершину. – Она тютелька в тютельку сходится с описанием из дневника. И компас над ней закрутился волчком, а потом стрелка встала, сам видел. Мы не могли ошибиться.

– Но, как мы подступимся к ней… с нашей техникой? – Шельга нахмурился. – Не лучше ли было подобраться к горе с другой стороны?

– Нет, – заверил Дзюба. Он потянулся. В спине что-то захрустело. – Когда нацисты взорвали проход к базе, сошел соседний ледник и почти полностью накрыл подножие горы. Он и сейчас там. Так что добраться можно только с этой стороны. Как вы думаете, где нацисты брали воду для своих нужд? Не топили же они снег, в самом-то деле.

Дзюба замолчал и хитро сощурился, не сводя глаз с майора.

Шельга уловил ход мыслей Дзюбы и кивком выразил согласие с логикой инженера. Потом выставил согнутую руку перед собой, ладонью кверху, и сделал несколько коротких движений, словно что-то приподнимал, подстегивая Павла этим жестом к дальнейшему изложению плана.

– Я думаю, – продолжил Дзюба, выдержав короткую паузу, – что воду они брали прямо из этого озера. А раз так, то где-то рядом должны быть трубы, по которым эта вода подавалась к потребителю, а также вход-выход для технического персонала, обслуживавшего систему водоснабжения. Да и вентиляция должна быть где-то здесь! Оазис прикрыт скалами со всех сторон. Если вентиляционные шахты вывести у подножия горы с другой стороны, то их бы непременно занесло снегом, как ты их не укрывай.

Воронов смотрел на друга глазами, наполненными праведным восторгом, и едва сдержался, чтобы не захлопать в ладоши от восторга. Молодец, Дзюба! Молодец! Только такой человек, как он, мог не ломать часами голову над трудностями, а пойти по самому правильному и короткому пути. А главное – вовремя. Именно эта его особенность когда-то и спасла жизнь Николаю.

– Что вы предлагаете? – Шельга старался говорить спокойно, а вот сердце забилось быстро-быстро, как у хищника, почуявшего добычу.

– Нас здесь двадцать пять человек, вместе с водителями вездеходов и тягача. Этого вполне достаточно, чтобы обследовать весь оазис, площадь которого не превышает двух квадратных километров, если вычесть само озеро. Найдем вход или трубу. А дальше доверьтесь моему изобретению – оно не подведет. – Дзюба похлопал рукой по чемоданчику, с которым не расставался всю дорогу, начиная от Москвы. – Николай знает, на какие чудеса способен этот прибор.

Воронов кивнул.

– Хорошо, – отреагировал на предложение Шельга. – Но сначала поставим палатки и пообедаем. Нужно набраться сил и отдохнуть. Затем разобьемся группами и прочешем местность. Подразделение Кошкина останется здесь для охраны лагеря, и будет держать связь с внешним миром.

* * *

Стекло, закрытое забралом шлема экзоскелета, отображало на своей внутренней поверхности все, что требовалось знать бойцу, находящемуся в нем. Благодаря датчикам, встроенным в комбинезон, на линзы дисплея при помощи LCD-проекторов выдавалась информация, касающаяся жизненных функций человека: температура, пульс, частота дыхания и прочее. А также исчерпывающие характеристики визуальной информации, если боец фокусировал внимание на отдельных предметах: их форма в разных спектрах, цвет, материал. Бортовой компьютер проверял координацию движений, подгоняя моторные функции организма под оптимальные движения машины. Для этого использовались специальные сенсорные датчики, расположенные вдоль позвоночника, которые считывали импульсы спинного мозга.

Едва Боголюбов облачился в «эска», проблеск улыбки тронул его губы. Обретя способность передвигаться на двух ногах, пусть даже металлических, он почувствовал себя полноценным человеком и обрадовался, как будто ему вместо костылей подарили роликовые коньки. Самое странное, что в подсознании он даже начинал чувствовать свои ноги, словно они никогда и не были разбиты параличом.

Включился дисплей. Побежали цифры и значки. Появилось изображение.

Профессор выхватил правой рукой пулемет и направил на ближайший каменный обломок. Перекрестье прицела, спроецированное на экране, дернулось влево и сузилось в крохотный крестик, точно по центру камня – среагировала автоматическая доводка на цель. Титановая рука экзоскелета повторила движение вслед за системой самонаведения оружия. Крестик на дисплее замигал красным цветом. В нижней части дисплея появилась бегущая строка, отображавшая структуру, текстуру, минеральный и химический состав базальта. Искусственный интеллект «эска» выдавал эту информацию автоматически лишь в том случае, если цель соответствовала применяемому оружию и могла быть им поражена. В обратном – загорался желтый треугольник и «разум» машины предлагал выбрать другой вид вооружения, которое также имелось в ее боевом комплекте.

– Прекратите баловство, Тимофей Романович, – раздался за спиной голос Шельги. Точнее, голос прозвучал в наушниках шлема профессора, но благодаря объемному стереозвучанию, он четко обозначил месторасположение источника звука.

Боголюбов спрятал оружие в набедренный чехол и обернулся.

Позади него выстроились в шеренгу семь экзоскелетов с пронумерованными панцирями. «Эска» Шельги с порядковым номером «1» стоял спиной к ним. Лица Шельги профессор не видел, но понял: командир был недоволен его действиями.

– Извините, я хотел протестировать работу «эска», – неумело оправдался он перед майором.

– «Эска» самостоятельно анализирует свою работу, – напомнил майор и громко скомандовал: – Построиться в одну шеренгу!

– Есть стать в строй! – по-военному откликнулся профессор. Экзоскелет под номером «6» прошагал мимо Шельги, развернулся в образовавшейся прорехе шеренги и замер.

– Группа, рассчитаться по порядковым номерам!

– Второй! – рыкнул Змей.

– Третий! – бодро отозвался Малыш.

– Четвертый! – раздался звонкий голос Лисы.

– Пятый! – степенно произнес Крот.

Пауза.

Воронов слегка толкнул профессора «локтем» руки своего «эска».

– Шестой! – Боголюбова передернуло, как от удара током.

– Седьмой! – воскликнул Николай.

– Восьмой! Девятый! – почти одновременно отрапортовали Дзюба и Ким.

– Внимание! – Забрало на шлеме «эска» Шельги поднялось. – Это касается новичков! Ваша подготовка в тренировочном центре выработала у вас кое-какие навыки, согласен. Но этого мало. Главное в команде – не только строгая выправка и выносливость. Умение выполнять команды и слаженность в боевых условиях – вот основное правило победы. Настоящие солдаты рождаются и умирают в бою. Это жестокий естественный отбор лучших из лучших. Запомните мои слова. «Визитная карточка» любого командира – это не количество одержанных им побед, а сохраненные жизни подчиненных. Поэтому, я больше не допущу никаких самовольных поступков и буду строго наказывать тех, кто будет в этом замечен. Вы одна команда, одно целое. Единый организм, который вскоре, возможно, пройдет огневое крещение в яростной схватке с монстром, которому сам черт дороги мостит. И мы его остановим! У нас нет другого варианта. Всем все ясно?

– Так точно! – дружно гаркнула команда.

– Тогда, – продолжил майор, – не будем терять время и займемся поиском всего, что может хоть как-то отличаться от предметов естественного происхождения. Будь-то металлическая труба, чугунный люк, даже старый ржавый гвоздь. Каждый из вас обследует закрепленный за ним квадрат. О всякой интересной находке будет докладывать лично мне. Без моего указания никаких действий не предпринимать. Вопросы? – Молчание. – Отлично! Исполнять!

Экзоскелеты пришли в движение и разбрелись по каменной чаше оазиса.