Текст книги "Марлезонский балет"

Акт пятый
Охота на дроздов

Герой нашего времени говорит одно, думает другое, стремится к третьему, а делает четвертое, или не делает ничего.

Огненный учитель

Куда ты дел свое физическое тело?

Физическое тело – это Божий дар.

Огненный учитель

«Признайся, Джефф, куда ты дел свое физическое тело?» – приступил с очередными расспросами Боб, чувствуя душевный раздрай, он давил на больное место партнера.

«Тут нет никакого секрета, – хладнокровно отвечал Джефф, – В свое время сдал в аренду фирмешке, которая познакомила нас с тобой. Получил за него деньги и немалые, они до сих пор на моем счете в Сити-банке. Ты спросишь, почему я вдруг решил поменять тело? Тоже просто. Российские спецслужбы объявили на меня настоящую охоту. Они почему-то решили, что стали головными в мире в вопросах борьбы с террором. Объединились по моему вопросу с англичанами и закрыли мне въезд в целый ряд ключевых стран Европы и Азии. С другой стороны, лидеры террористического мира помельче спят и видят занять мое место. Организовали на меня несколько безуспешных, но неприятых покушений. Вполне возможно, все это взаимосвязано, англичане сильно любят такие комбинации. Не желая разгадывать их головоломки и рисковать при этом собственной жизнь, я и решил сделать ход конем – сменить физическое тело. К этому времени как раз появились нужные технологии. Разведкой они были уже апробированы, Джон Смит младший невольно подсказал. И ведь мне пришлось перебрать несколько вариантов, пока удалось найти то, что надо, – тебя».

«Тронут твоей высокой оценкой… – наигранно иронизировал Боб, – А что с теми «штуками» – физическими телами, которые ты «перебирал»?».

«Отбракованными телами занимается Сюзанна в своей фирмешке, подселяет туда другие личности. Я в эту технику не вникаю, у меня своих дел хватает. Все по фэн-шую».

«Подожди, а зачем англичанам так плотно взаимодействовать с русскими? – резонный вопрос, – Ведь они вместе с американцами вечно держат их под санкциями?».

«Наверное, захотели насолить американам, – лениво предположил Джефф, – Сейчас это не имеет уже никакого значения, Тем более, для нас с тобой».

«Джефф, а ты не погорячился, отказавшись от своего физического тела?», – Боб снова и снова как бы ненароком наступал на любимую мозоль партнера. Вопрос, вне всякого сомнения, принципиальный, но международный террорист, несмотря на всю свою склонность к философии, еще не созрел для его понимания, уже не говоря об ответе на него. Или созрел?

«Строго говоря, я не отказался от тела, но принял решение его регулярно менять», – ясно, что это всего лишь бессмысленное жонглирование словами.

«И не жалеешь о принятом решении?»

И тут Джефф задумался…

«Честно говоря, да, жалею. И еще как! Я был тогда в стрессовом состоянии. Ко всему прочему, у меня возникла чудовищная парамимия. Врачи объяснили так: то ли от удара ломиком, то ли в результате падения были повреждены 44 и 45 доли коры головного мозга в лобной части. Эти доли свойственны только человеку, они отвечают за управление глоткой, речью и мимикой.

У меня, конечно, были серьбезнейшие сомнения в целесообразности этого шага. Но тогда это казалось единственным выходом. И как раз появились эти технологии переселения личности, а спецслужбы их успешно апробировали на своих сотрудниках. И… ты будешь смеяться!».

«Давай посмеемся вместе».

«И я тогда увлекался буддизмом… Принял за чистую монету эти идиотские рассуждения о физическом теле, как биомассе, оболочке и временной одежде для личности, подлежащей периодической замене. Вбил себе в голову, что с точки зрения энергетического пространства физическое тело человека – по существу есть пустота! Тело состоит из клеток, клетка – из атомов, в свою очередь, молекула – из атомов».

«Из атомов, я слышал об этом», – согласился Боб, он тоже что-то читал на эту печальную тему.

«Атом состоит из ядра, электронов и совсем уже микроскопических нейтрино. И основное место в атоме занимает пустота, поскольку между ядром и электронами – огромные по атомарным меркам расстояния».

«И что это означает?»

«Только то, что физическое тело человека – есть не что иное, как пустота, иллюзия! То, что называется майя!».

«Физическое тело – майя?! Ну ты загнул!».

«Это загнул не я, это загнули величайшие «буддистские» умы человечества!» – печально констатировал Джефф.

«От этого, действительно, может крыша поехать».

«Вот у меня и поехала, и я сдуру занялся периодической сменой физического тела. Типа реинкарнацией по собственному хотению и разумению. Это ты не согласился на замещение и предпочел осторожное подселение, а большинство предпочитают именно кардинальный вариант с жестким замещением. Они исключают для себя малейшее право на жизнь, – что ж, пребывание в чужом физическом теле может изменить взгляд на вещи, даже без помощи спиртного».

Боб еще не привык к похвалам, да еще таким тонким и изысканным. Он покраснел от удовольствия, но партнер его спонтанной реакции так и увидел, во внутреннем диалоге есть и некоторые недостатки.

«Но ты же сам постоянно повторяешь слова того русского о важности для человека его физического тела», – не без труда справившись со смущением, пробормотал Боб.

«Это называется «быть крепким задним умом». Я понял весь смысл слов того Русского о высочайшей значимости для человека его физического тела только когда началась эта свистопляска с переменой тел».

«Такая свистопляска, по-видимому, обратная сторона твоей крутости и лихости», – сделал для себя непростой аналитический вывод Боб.

«Тот русский говорил, что физическое тело представляет собой матрицу, структуру поля, с помощью которого идет формирование физической среды, – и это не исчерпывается нашими эмоциональными взаимоотношениями друг с другом, эмоциональными состояниями, это распространяется даже на такие, казалось бы, чисто физические элементы, как вода, воздух, земля».

«И?», – ждал дальнейших разъяснений Боб.

«И это означает, что от нашего взаимодействия с собственным физическим телом зависит наше отношение к физическому миру. С одной стороны, мы себя отождествляем с физическим телом, а с другой – наше отношение к физическому телу чисто потребительское, мы ведем себя так, как если бы тело было обязано беспрекословно выполнять все наши поручения, удовлетворять наши потребности, «вертеться вокруг нашего «Я». Мы забыли, что физическое тело живое, это совсем не искусственно созданный механизм. В результате мы отрицаем свое тело, а значит, отрицаем окружающий нас физический мир».

«И ведь мы действуем физическим телом!», – догадался Боб.

«Именно так, и мы обязаны пропускать через тело законы духовного мира, соблюдать этические законы при трансляции из мира идей в поток событий, в физический мир. Тогда будет меняться структура и физиология физического тела, тело начнет выращивать у себя всемогущество. Будет меняться и среда обитания. Технократическая реальность будем преобразовываться в человеческую!».

«Но всемогущество ведь как-то связано с бессмертием? – в очередной раз проявил небывалую догадливость Боб.

«Ты снова прав. Человеческая душа бессмертна, что же мешает стать бессмертным физическому телу?», – если следовать математической логике, пожалуй, что так.

«Интересный подход!»

«Интересный. И тогда же, после моего первого подселения в чужое физическое тело, до меня начал доходить истинный смысл высказывания теоретика арийской расы Фрица Ленца».

«Поделись с партнером мудростью расиста», – кротко попросил Боб. Джефф как раз был настроен на философский лад:

«Расизм в наше время – вредное слово, в том смысле, что намекающее на безосновательность различения рас и вводящее этим в заблуждение. А между тем, еще Платон требовал, чтобы при воспитании внушалось сознание врожденных и неизменных сущностных различий между людьми. Альфред Плетц, основатель немецкой расовой гигиены, расой называл «органическую целостность жизни», он рассматривал расу как «ценностный принцип».

«Круто до безобразия, – оценил достижения философской мысли прошлого Боб, – И все же, что толкового сказал Фриц Ленц?».

«Фриц Ленц имел честь сказать: «Собственная смерть не может служить для джентльмена отговоркой».

«Звучит увесисто. Но как это следует понимать в твоем случае?

Вопрос так и остался без ответа. А партнер Боб не настаивал.

На прием в корпорацию «Hibris» потянулись делегации с Ближнего Востока, Средней Азии, из Индостана, даже из Южной Америки. Представители многочисленных вооруженных и невооруженных политических группирований обращались с просьбой разрешить и м воспользоваться статусным брендом Джеффри Полифейса. Джефф не растурялся: он повысил таксу сразу на порядок. Прибывающих он предпреждал, очень доброжелательно:

– Цены проглогодние, еще до подорожания.

Все понимали, что торг здесь неуместен.

– Вы только сообщите нам о времени планируемых Вами акций. Чтобы нам не пришлось брать на себя ответственность сразу за несколько терактов, совершенных в один и тот же день и час в противоположных точках земного шарика, – без приличествующих случаю комментариев. Народ непоймет, а денег мы не возвращаем.

– Да, да, мы понимаем, – часто кивали представители в ответ. А брендовый международный террорист расчитывал подобной информацией восстановить свой былой авторитет у Джона Смита младшего.

– Координация тоже стоит денег, – развивал мысль Джефф, – Всего 20 процентов от суммы, уплаченной Вами за право использования бренда.

Кто-то сразу связывался с руководством группировки для согласования выросшего уровня цен, другие платили сразу, не торгуясь.

«Откуда им известно, что ты находишься в моем физическом теле?», – теперь Боб хотел знать все и обо всем, что имеет отношение к его безопасностит. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, любимаяч поговорка Джеффа.

«Слухом земля полнится», – отшучивался партнер.

«Но это нарушение моего контракта!», – применял полузапрещенный прием Боб.

Этот аргумент почему-то почти всегда приводил Джеффа в гораздо более вменяемое состояние.

«На самом деле этого никто не знает наверняка. Могут только догадываться. А чисто теоретически источником информации может быть Джон Смит младший, террорист номер три в мире, – таковым себя позиционирует Гибискус. Это может быть даже известная тебе Сюзанна Мона́ндри. Ведь в нашем уродливом мире информация – это, прежде всего, товар, а уж потом объект защиты».

«Джефф, ты выставляешь в качестве цены за бренд заоблачные суммы, а ведь ты сам говорил: во всем нужна мера».

«Говорил. Но нас теперь двое, не так ли?»

«Так», – с некоторым сомнением отвечал Боб.

«Значит, и гонорар должен быть двойным».

С некоторых пор Джефф стал постоянно носить с собой оружие, в этом деликатном вопросе он уже не стеснялся партнера. Вскоре оказалось, что меры предосторожности предприняты не зря. При выходе из ресторана их обстреляли неизвестные. Огонь вели с двух точек. Партнеры спрятавшись за случайно оказавлимся рядом микроавтобусом, отстреливались.

Почти сразу кто-то дерзко и уверенно ударил по нападавшим с тыла и левого фланга. Угадав почерк спецслужб, нападавшие немедленно ретировались.

«Кому опять понадобилось нас убивать?», – недоумевал Боб.

«Мало ли кому! При моей профессии это обычное дело, – утешил его Джефф, – Это могут быть разведслужбы – английская Ми-6 или российская СВР. Это могут быть конкуренты из террористического сообщества. Это вполне может быть копия моей личности, внедренная в свое время в произвольно выбранное физическое тело постороннего человека».

«Произвольно выбранное?»

«Строго говоря, это было физическое тело, выбранное Сюзанной, по критериям, известным только ей одной. В него она поселила копию моей личности, как она объясняла, «про запас», чтобы не было ни одного шанса меня потерять. А потом оказалось, что это ее побочный заработок, и немалый. Вот почему я не хотел встречаться с ней, вообще продолжать отношения».

«И чем же она зарабатывает?»

«Ты опять ничего не понял? Соберись, партнер. Располагая исчерпывающей информацией о своих клиентах, она науськивает копии личности на оригинал, принимает соответствующие заказы от заинтересованных субъектов».

«А с чего ты решил, что она хочет уничтожить тебя?»

«Не исключаю, она просто получила за это деньги».

«От кого?»

Джефф задумался, этого не бывало с ним давно.

«Много лет назад я исполнил один сложный заказ в Западной Европе. Оказалось, что жертва – член королевской фамилии. Заказчики решили спрятать концы в воду, уничтожив исполнителя, то-есть меня. До сих пор прячут, – Джефф желчно засмеялся, – Да мало ли от кого она могла получить этот заказ?».

Боб почувствовал, что у него все поплыло перед глазами, ему казалось, все в этом мире, и в том числе, власть предержащие, хотят его смерти в страшных мучениях. Джефф попытался его успокоить:

«Но скорее всего, это происки террориста, который называет себя номером три в мире, наследника Бурундука», – почему-то в последнее время Джефф переводил стрелки именно на него.

«Он хочет стать номером два?», – Боб, естественно, не поверил.

«Да кто его знает, чего он хочет. Он хочет просто занять мое место. Не понимая в полной мере, что это за место», – Джефф любил говорить загадками, даже с партнером.

«А почему бы ему на стать сразу номером один, устранив соответствующую персону?» – рацпредложения, пусть и кажущиеся дебильными, – сильная сторона Боба.

«Так не принято, – не желая разубеждать партнера, поддержал игру Джефф, – надо сначала стать номер два, а уж потом, если не возникнет возражений у заинтересованных лиц, можно претендовать и на номер один. Тема чрезвычайно тонкая».

«Ты же говорил, что на этом, террористическом поприще заправляют разведки США и Британии».

«Так-то оно так, но на самом деле это целый конгломерат заинтересованных сторон, со сложным и противоречивым переплетением интересов. Иногда в процесс вмешиваются крупнейшие транснациональные корпорации, руководители богатейших кланов, а то и тайные ордена, глобальные параполитические структуры. Мы только пешки в их игре».

«И здесь мы только пешки», – печально констатировал Боб.

«Но такая пешка может побить и ферзя! – оптимистично добавил Джефф, на такого рода пустую похвальбу партнера Боб давно уже не обращал никакого внимания.

«Это слабое утешение, да и где найти того ферзя?» – счел возможным сделать поправку Боб, не без некоторых на то оснований.

Партнеры замолчали. Боб вдруг решил прислушаться, что скажут его ушедшие в мир иной родственники, что-то давно их не было слышно. Те благоразумно и дружно хранили гробовое молчание.

«А ведь сегодня кто-то нас плотно и профессионально прикрывал», – осторожно предположил Джефф.

«Кто бы это мог быть?»

«Надеюсь, хватило ума у Джона Смита младшего, – забурчал авторитет в мире террора, – Он ведь мог предотвратить нападение. Но не сделал этого, снова хотел одновременно меня припугнуть и продемонстрировать мне свои возможности, типа показать свою силу».

Могучая интуиция Боба, находившая до этого времени мало применения, подсказывала, что за Смитом младшим стоит кто-то существенно более старший. Не прекрасная ли это Сюзанна?

«И все-таки, что это за разведывательная дива такая, по имени Сюзанна? Удивительно многоликая! Она и менеджер по подселению личности, и высокопоставленный офицер ЦРУ, да еще принимает заказы на устранение международных террористов».

«Ну, если ты настаиваешь… Полковник Сюзанна Мона́ндри была моим куратором до Джона Смита младшего. С ее легкой руки я перешел на существование в виде личности, перемещающейся из одного физического тела в другое. За многие годы сотрудничества я ее неплохо узнал».

«Ну, так поделись этим своим актуальным знанием с партнером!».

«Что ж, дама обладает аналитическим складом ума, отличной памятью, развитой интуицией. Отличный психолог. Настойчива, трудолюбива и упряма. Она рассудительна и никогда не сделает ничего, не подумав. Скрытна. Но ей противопоказанно заниматься четко регламентированной, кропотливой работой. Работа для нее является своего рода полем битвы, где все средства хороши. Сюзанна умеет быть беспощадной. Она мечтает об успехе и высоком положении в обществе. Но… ты будешь смеяться…».

«После знакомства с тобой смеяться я готов практически всегда. Рассмеши меня, Джефф!», – попросил Боб.

«Единственное, что приносит ей уверенность, которой ей недостает, – это деньги. Ненавидит одалживать деньги или брать взаймы, в том числе кредит в банке. Впрочем, она бережлива, даже когда не испытывает недостатка в деньгах».

«Очень смешно. То же самое можно сказать о любой женщине».

«Вот это очень вряд ли. У нее есть один недостаток, но большой».

«А я уже думал, что она – идеал женщины!».

«Сюзанна – неисправимый идеалист. Интересуется мистикой, религиозными учениями. Она склонна увлекаться иногда невероятными идеями».

«Но мы с тобой ее знаем и с другой стороны, не так ли?», – уточнил Боб.

«Как ты и сам мог заметить, она любвеобильна и коммуникабельна. Ее избалованность, повышенная возбудимость и самовлюбленность приводят к неупорядоченному образу жизни и могут стать причиной проблем. С другой стороны, с новыми людьми она сходится довольно трудно, и так же трудно расстается с близкими. Это женщина вспыльчивая и самовлюбленная, очень ранимая, но в груди ее бьется доброе сердце. И она смертельно боится одинокой старости. И она ценит хорошее шампанское. Кстати, она до сих пор не замужем. Вас это не интересует, партнер?»

«Допустим, интересует. Только допустим», – бесстрастно, насколько смог, сказал Боб.

«А к выбору своего партнера Сюзанна относится весьма и весьма серьезно. Своего будущего мужа она должна знать буквально наизусть. В семейной жизни она хочет быть любимой по-настоящему, она стремится завладеть партнером полностью – не только его телом, но и душой, и счетом в банке, который она рассматривает как приданое. Это девушка стреляная и прекрасно понимает, что ей нужен опытный и физически сильный мужчина, который поможет ей избавиться от своих комплексов. Но имей в виду, ее жизнерадостность, – я имею в виду перепады настроения, депрессии и взрывы раздражительности, сможет вынести только мужчина, стремящийся к жизни, полной приключений и страстей. Никакой другой ей просто не подойдет, и она не преминет ему об этом сказать».

Для Боба все это оказалось действительно актуальной информацией, это необходимо теперь «переварить».

Шантаж

Не дергай тигра за усы, убей его.

Китайская мудрость

Зайдя в свой любимый ресторан отобедать, партнеры увидели за столиком у окна широко улыбающегося, изысканно и одновременно строго одетого джентльмена средних лет с покрытым трехдневной щетиной лицом отъявленного плута, который стал делать приглашающие жесты. Стараясь привлечь их внимание, джентльмен даже привстал со своего места. Самовлюбленный павиан.

«Что-то мне этот гусь не нравится. Это выжига и плут», – зашептал Джефф.

«Пойдем к нему?» – запросил инструкции Боб.

«Пойдем, такой ведь не отстанет».

Джентльмен пользовался дезодорантом с резким запахом пиона. «А наш жасмин явно благороднее», – невольно подумал Боб.

– Располагайтесь, господа, – лицо джентльмена светилось деланным радушием. Столик был сервирован на двоих, материализовавшийся из ниоткуда официант поставил бутылку дорого коньяка, две стопки и сразу стал разливать.

– В обеденное время я не пью, – предупредил Боб.

– Да бросьте! Прекрасная погода, отличная закуска, приятные люди, давайте выпьем за встречу и знакомство! – доброжелательно и уверенно настаивал незнакомец.

– А Вы кто, собственно? – попробовал держать марку Боб.

– Позвольте предложить Вам сначала этот прекрасный коньяк, – джентльмен деланно засмеялся.

«Да выпей, сейчас разберемся», – устало порекомендовал Джефф.

Коньяк был, действительно, хорош, не менее 30 лет, горло обожгло благородным ореховым привкусом.

– Итак, с кем имею честь? – поинтересовался Боб.

Незнакомец демонстративно медленно отправил в рот микроскопическую дольку лимона, за ней сочную маслину. Всем своим видом он выражал наслаждение собой, вкусом и ситуацией. Наконец, он счел возможным начать диалог.

– Позвольте представиться, Юлф Ридер, к Вашим услугам. Офицер Ми-5. Надеюсь, расшифровывать не надо? – если раньше джентльмен просто красовался, то теперь стал гарцевать.

«Запомни этот запах, Боб, так пахнет крупное мошенничество», – предостерег Джефф. Боб собрался было ответить, однако новый знакомый его бесцеремонно перебил.

– Не надо представляться, я знаю о Вас достаточно. Испытываю к Вам искреннюю симпатию. Собственно, это знание и симпатия и подвигли меня на личное знакомство. Оно может оказаться взаимовыгодным для нас и весьма перспективным, – джентльмен фыркнул, он с видимым трудом сдерживал смех, – Ваша корпорация… «Hibris», как мы выяснили, на ее счетах – немалые средства.

– Этого едва хватает на обеспечение текущей деятельности, – пожаловался Боб.

– Вы со мной недостаточно откровенны, – выражение лица Юлфа Ридера резко изменилось, теперь оно выражало неприкрытую злобу в сочетании с наигранным высокомерием.

Снова появился удушающий запах алчности.

«Сейчас попросит денег», – прошептал Джефф. Он не ошибся. После непродолжительной театральной паузы Юлф произнес сакраментальное:

– Вам предлагается сотрудничество с МИ-5, вульгарно выражаясь, крыша, – в обмен всего лишь на $100 млн.

– Вы хотите, чтобы я дал подписку о сотрудничестве?

– Да нет, зачем так усложнять. Учитывая деликатность Вашей сферы деятельности, достаточно будет Вашего устного согласия. Мы же доверяем друг другу. Впрочем, потребуются и последующие реальные шаги, подтверждающие Ваше благородное намерение, – Юлф, очевидно, любовался собой.

Резкий запах пиона ощутимо забивал тонкий и благородный жасмин.

Послышался требовательный голос маменьки Герды. «Какой миловидный молодой человек! Как он искренен и любезен! И какие честные у него глаза, даже если захочет солгать, не сможет. Я очарована. – Боб давно забыл, что маменька может находиться в таком благостном состоянии, – Это не то, что твой бузотер, Джефф, совсем не то. Боб, сыночек, я тебя прошу, будь с ним помягче? Веди себя повежливее. Внимательно выслушай его предложения, оцените их по достоинству. Мне кажется, с ним стоит подружиться. А то Вы с так называемым партнером уже привыкли, чуть что – сразу в челюсть! Ты же воспитывался в интеллигентной семье, не то, что этот хулиган, Джефф».

Боб забеспокоился: он почувствовал, что какая-то его значимая часть без всякой на то причины перешла в интеллектуальную оппозицию.

«А что на это скажет папенька Гилберт?» – поинтересовался у маменьки Боб, в результате длительных и напряженных тренировок он приобрел некоторые простенькие навыки игры на противоречиях между своими ближайшими родственниками. Папенька угрюмо молчал, видимо ревновал, но тут его прорвало: «Это что за фигляр? Ты будь с ним поосторожнее! От таких можно ждать чего угодно. Это же мошенник на доверии! Да это и не джентльмен, у джентльмена на лице не должно быть никакой растительности».

Папенькин скепсис не вызвал у маменьки Герды ничего, кроме недоверия. Интеллектуальная оппозиция быстрыми темпами приобретала эмоциональную окраску.

«Повнимательнее, не отвлекайся на пустые разговоры, партнер», – посоветовал Джефф.

С трудом отвлекаясь от настойчивых и бессмысленных наставлений, Боб холодно поинтересовался у нового знакомого:

– А причем тут деньги?

– Без денег в наше время никак нельзя, Вы же понимаете. Великие умы не зря говорят, что главная социальная сила в современном мире – это деньги. А мы с Вами живем в социуме, значит должны подчиняться его законам. Или я не прав? И потом, я предлагаю Вам крышу лучшей разведки мира. Обмен достойный, поверьте, – с этими словами джентльмен с наслаждением откинулся назад и засмеялся так, что можно было видеть его не́бо. «Такой умеет наслаждаться, но постоянная подруга потребуется ему только тогда, когда потребуется разделить с кем-то заботы», – снова вспомнил свое былое увлечение психологией Боб.

– Вы сослались на М-5, а это контрразведка, насколько мне известно, – мирно заметил Джефф.

– Какая разница?! – Юлф был вполне уверен в своих позициях и наслаждался этой уверенностью.

– Крыша у меня уже есть, – на всякий пожарный случай сделал робкий проброс Боб.

– Можете оставить ее себе, если хотите. А при желании легко эту Вашу старую крышу элементарно перебить. Мы же для Вашей крыши старшие партнеры, интеллектуально старшие, – бесцеремонность, даже борзость Ридера зашкаливала.

– Вернемся к денежному вопросу: при Ваших-то доходах $100 млн. для Вас – пустячная сумма, однако этот Ваш взнос в дело безопасности Великобритании будет свидетельствовать о благородстве Ваших намерений и станет надежным залогом нашего дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества, – ворковал Юлф, похоже, он начал резвиться.

– У меня есть еще какие-либо мотивы для того, чтобы принять Ваше баснословно щедрое предложение? – Боба все-таки сбивало с мыслей нескончаемое жужжание маменьки. «Как бы найти кнопочку, которая ее бы выключала?».

– Вот это деловой разговор. Конечно, есть. Тут мне попался на глаза один малец, студент Йельского университета. Зовут его … кажется Вольфганг. Красивое имя. Насколько мне удалось выяснить, Вы чрезвычайно заинтересованы в его благополучии и карьере. Не хотелось бы, чтобы он всего этого лишился, – при этих словах Боб понял, что больше не доминирует в собственном теле. От неприкрытой наглости Юлфа замолкла даже ошарашенная маменька Герда. Джефф медленно встал, широко улыбнулся и бросил небрежно:

– Мне надо проверить здешние удобства, отлучусь на три минуты, если, конечно, я не арестован.

– Но только не надо убегать, мы же друзья, – порекомендовал Вульф, вытирая губы салфеткой и снова наполняя рюмку коньяком.

Джефф возвращался из мужского туалета танцующей походкой плэй-боя, что свидетельствовало о его небывало прекрасном расположении духа. Джефф сказал, походя к столику:

– Ну вот, а Вы боялись, все хорошо.

– Ну и ладушки, – удовлетворенно пробурчал Юлф, – Приятно иметь дело с понимающими людьми.

Джефф приблизился к офицеру, изображая учтивость. Склонившись, блудливо осклабился, как бы желая сказать только ему что-то скабрезное, и аккуратно воткнул офицеру в бок стилет со стороны печени. Юлф широко открыл беззвучный рот и стекленеющие глаза, его лысина покрылась испариной. Джефф помог ему благородно откинуться на спинку кресла со словами:

– Ваш пион для меня некомфортен и губителен.

Он бросил на стол несколько купюр для официанта.

– Этого хватит с лихвой, а нам пора уходить, – и, удалился своей танцующей походкой.

«Зачем ты его убил?», – взялся песочить партнера Боб.

«Что за вопрос? Как будто ты меньше склонен к импровизации, чем я?».

«И все-таки?»

«В назидание. Он расщелкал нас с тобой, и это само по себе достаточно веская причина. Второе: он просит сейчас $100 млн., очень скоро сумма вырастет до $500 млн., потом он захочет все. Жадность не знает границ и растет не по дням, а по часам. Что совсем немаловажно, в его словах отчетливо прозвучала угроза дорогому для меня человеку. И потом: не терплю, когда меня принуждают к откровенности».

«Ты мне не показывал такие приемы», – сменил пластинку Боб.

«Тебе еще рано, мы еще не проходили с тобой тонкости обращения с холодным оружием. Ты сам знаешь, что еще не вполне готов к этому, и даже не физически, – психологически».

«Юлф умер сразу?! Он ведь даже не пискнул!»

«У него случился болевой шок, поэтому перед смертью шантажист и не издал ни одного лишнего звука».

«Но на его место придет другой! Он же в Ми-5 не один! Ведет какое-нибудь дело, куча народа в курсе, даже куда он пошел и зачем».

«Ерунда, – отрезал Джефф, – Ридер действовал исключительно в собственных интересах и никого не посвящал в это, его руководство не в курсе о его невинных подвигах на ниве побочного заработка со злостным использованием служебного положения.

Имей в виду, любая спецслужба предлагает практически всегда свою крышу и деньги. А этот орел размечтался взять наши деньги на интеллектуальный гоп-стоп. И взять их себе».

«Так это действительно, офицер Ми-5? Это же контрразведка!», – Боба, как всегда, интересовали подробности.

«Если речь идет об англичанах, то скорее Ми-6, то-есть английская разведка. У них стало доброй традицией выступать под флагом собственной контрразведки. А те и не возражают, ведь создается впечатление, что у них исключительно «длинные руки», а значит, противник сильнее боится. Но мне почему-то кажется, что это даже не англичанин. Англичане, в большинстве своем, особенно занятые в области разведки и контрразведки, – рыжики[16]16
  Рыжик (жарг.) – ироничное обозначение англичан, принятое в Африке.


[Закрыть]. А этот на рыжика никак не похож. Скорее, это какой-нибудь итальяшка или французишка, они любят такие дешевые заходы».

«Откуда такая уверенность, Джефф?»

«Опыт, братишка, опыт. Плохого рыбака видно издалека. И уж больно дилетантский был подход».

«Может быть, его кто-то прикрывал?», – все еще сомневался в безопасности всей операции Боб.

«Я внимательно осмотрелся, ничего похожего. Основные события в наше время переместились в виртуальную реальность. И потом: практически никто из заинтересованных лиц, в смысле заказчиков наших услуг или участников событий, за очень редким исключением, меня не видел физически. Но все обо мне знают и находятся под впечатлением бренда. Но в нашем деле без риска не бывает ничего. Вообще ничего».