Текст книги "Марлезонский балет"

Предложение, на которое нельзя согласиться

Теперь они наслаждаются,

потом они узнают

из суры Корана

В холле гостиницы их ожидали трое господ, дресс-код выдавал в них высокопоставленных чиновников. Они составляли довольно колоритную группу: один из них обращал на себя внимание роскошными пейсами, другой был ужасающе тощим, третий – беспрестанно поправлял на лацкане смокинга чудовищных размеров отличительный знак, усыпанный драгоценными камнями. Привычно поправив знак, главный из этой троицы, нарушил монументальную позу руководителя, выступил вперед и сказал:

– Джеффри Полифейс? Не надо отнекиваться, детали сейчас неважны. Нам все известно. Пройдемте в то уютное местечко, – господин указал на журнальный столик в окружении массивных кресел в дальнем углу холла, – Там будет удобнее пошептаться.

Понимая, что любой дресс-код может оказаться всего лишь искусной маскировкой, партнеры уже готовы были отстреливаться, отступая по заранее подготовленному маршруту, довольно надежному и неожиданному для потенциальных преследователей. Гости предупредили их намерение, вручив визитки.

– Меня зовут Грэгори Берроуз, наверное, слышали обо мне. Вот наши бумаги, – значительно произнес руководитель.

Карточка Грэгори Берроуз была прикреплена к полноформатному листу бумаги, при беглом ознакомлении с которым бросались в глаза слова «республиканская партия», «Высший совет», «наделяет полномочиями».

– Вы хотите знать, кто мы? Мы – официальные представители республиканской партии США, прибыли сюда для встречи с Вами по поручению Высшего совета партии.

Боб осторожно принял документ из рук представителя, Джефф принялся его изучать. Между тем, представитель партии оптимистично продолжал:

– Скажу прямо, Вы нужны Соединенным штатам Америки. Точнее говоря, Вы призываетесь на службу Соединенным штатам! Как Вы на это смотрите?

– Что имеется в виду? В некотором смысле я уже нахожусь на службе у Соединенных штатов, – Джефф закончил изучение предъявленного документа.

Сразу, практически без предварительных ласк, республиканец поставил перед партнерами задачу-максимум: избраться на пост президента.

– На пост президента США? – с замиранием сердца переспросил Боб, его эмоциональный интеллект, полагая, что царские предложения судьбы еще не закончились, закономерно вошел в режим ожидания от Провидения новых, еще более щедрых подарков. Грэгори Берруэл смерил его уничтожающим взглядом.

– На пост президента США уже есть достойные кандидаты, и в достаточном количестве. В данный момент мы уполномочены вести с Вами переговоры о возможном баллотировании на пост президента России. Не об том ли с Вами беседовал не так давно Его светлость?

– Изложите подробнее, – попросил Джефф.

– Извольте. Америка должна стать снова великой, а не просто самой влиятельной и доминирующей в мире.

Предвыборную ситуацию сильно осложняет то обстоятельство, что ошарашенный и дезориентированный последними событиями в Штатах и в мире электорат никому не верит и выбирает между плохими и очень плохими, лучшего из худших. А современный электорат – это молчаливое большинство, и не важно, кто это – молящиеся на свое рабское прошлое афроамериканцы, так и не выбравшиеся из нищеты мексиканцы, или вспоминающие поутру о своем былом величии белые. Гораздо важнее стали гендерные различия, несмотря на всю нашу сексуальную толерантность. И мы приходим к чему? Правильно, к тому, что на предстоящих выборах все решат голосующие сердцем женщины, их просто больше по численности.

– Сэр, позвольте Вам напомнить, что в данную минуту мы ведем переговоры относительно поста президента России. Аргументацию, касающуюся афроамериканцев и не выбравшихся из нищеты мексиканцев, мы уже приводили на встрече с совершенно другими людьми, – осторожно заметил джентльмен с пейсами. Его руководитель поправил на лацкане знак и бодро продолжал:

– В этих условиях становится понятным, что ключевое значение приобретает даже не столько партийная платформа, сколько фигура основного кандидата. Это должен быть волевой, активный человек Вашего возраста с весомой харизмой.

– И что это за харизма, в Вашем представлении?

– Кандидат должен доказать на деле свою выдающуюся успешность, одновременно при полной независимости от государства. Весьма желательно, чтобы это был достаточно известный человек: привыкать к мысли о его новом глобальном качестве намного легче, чем приписывать это качество новому, никому неизвестному персонажу. Это наш самый сильный пункт: Джеффри Полифейс – имя, известное во всем мире, Вы у нас всегда на слуху, и в некоторых слоях даже популярнее, чем все нынешние мировые политические «деятели» вместе взятые.

Успешный кандидат должен символизировать протест против сложившегося порядка вещей и готовность его сломать, проявив при этом решительность, последовательность и беспощадность. Что касается Вас, в этом давно уже никто не сомневается. Это наш второй сильный пункт.

В нвшем кандидате должна отчетливо звучать некая парадоксальность, это привлекает внимание, щекочет нервы, намекает на чудо, которого все бессознательно жаждут. Джеффри Полифейс, баллотирующийся на пост президента США, пардон, России, что может быть более парадоксальным?!

Он должен рисовать электорату радужные перспективы, заманчивое будущее, в котором будет благоденствовать большинство. Этот момент за нами, наши пиарщики и спичрайтеры уже заряжены.

Наш кандидат должен вызывать у электората чрезвычайно сильные эмоции на уровне безусловного рефлекса, его претензии на новое качество в виде замещения высшего поста в государстве направит их в новое русло, придаст эмоциям новую окраску, при этом серьезно их усилит.

Менее значимые, но все же необходимые пункты: он должен быть богат, и с этим у Вас все в порядке. Должен уметь держать себя в обществе, наличие большого количества денег обычно сообщает своему владельцу достаточную степень борзости в поведении.

Еще раз: надо привлечь, заинтересовать молчаливое большинство, и прежде всего, женщин. Они должны хотеть Вас.

– И что же я должен им обещать?

– Электорат должен быть озабочен глобальными проблемами. Вы пообещаете им остановить сокращение численности белого населения, и прежде всего, сокращение численности белых мужчин. Вы скажете им, что ввернете этику, нравственность в общественные отношения. Замедлите глобальное потепление и инициируете движение по выходу из глобального цивилизационного кризиса. Начнете движение к созданию единого государства на планете центром в Вашингтоне… пардон, в Москве, Новосибирске или, на худой конец, в Киеве, это мы уточним позже. Итак, единое государство, в котором каждый регион, каждый народ будет выполнять свое Предназначение. Согласитесь, на этом фоне все обещания Трампа, какими бы смелыми они не казались, звучат откровенно мелко, даже нелепо.

– Возникнет проблема Первой леди, – глухо сказал Джефф.

– Это не проблема. Супругу мы Вам подберем, Ваш закрытый образ жизни открывает для этого необозримые перспективы. Или подрихтуем вариант, предложенный Вами.

Партнеры хранили молчание.

– Предваряя возможные наиболее часто возникающие вопросы, – вступи в разговор обладатель роскошных пейсов, – Ваша коммерческая деятельность на посту президента нас нисколько не интересует. В этом отношении у Вас развязаны руки. Это понятно?

– Вполне, – ответил Джефф.

– Вместе с тем, по политической тематике подход совершенно иной: тут не должно быть никакой самодеятельности. От Вас требуется неукомнительное выполнение формулируемых нами задач. И еще: Вам следует отчетливо сознавать свою безусловную готовность в любой момент по нашей отмашке покинуть Ваш пост. Никакие возражения с Вашей стороны приниматься во внимание не будут, они могут иметь самые печальные последствия для Вас, Вашей семьи, и близких Вам людей. Это понятно?

– Предельно, – со всей возможной доброжелательностью подтвердил Джефф.

– Да, и с Вашими двойниками надо что-то решать. Мы подберем для Вас новых двойников, – элементарная безопасность, им ни к чему в деталях знать Ваше прошлое, – уточнил тощий.

Гости разговаривали так, будто это дело уже решенное.

– Резонно, – согласился Джефф.

– А что будет, если мы не победим на выборах? – встрепенулся Боб, – Вами ведь предусмотрен такой неблагоприятный вариант развития событий?

– Не могу Вам всего рассказать, Вам потом будет неинтересно, – господин с отличительным знаком очаровательно улыбнулся, он был сама любезность.

– И каково Ваше окончательное решение?

Партнеры хранили молчание.

– Понимаю, Вам надо осмыслить сказанное. Мы не торопим. На наших визитках есть все телефоны. Но с решением не затягивайте, пусть это будет три-четыре дня. Было приятно коммуницировать с понимающими людьми. На этом позвольте откланяться.

«Как тебе предложение, партнер?», спросил Джефф, когда они остались одни. Не считая маменьки, конечно. Папеньку, Стива и остальную братию внутриличностностной общественности в расчет можно не брать, нискольку не теряя при этом общности рассуждений.

Боб относился к неожиданному предложению, как и ко всему происходящему со времени знакомства с Джеффри Полифейсом весьма и весьма оптимистично: оказалось, что он имеет свой взгляд на открывающиеся перспективы.

«Я-то думал сначала потренироваться в должности президента США, а уж потом баллотироваться в России. Ты же русский!.. Можно и самому предложить свою кандидатуру, слышал, у них это обычное дело. И программа могла бы быть практически той же, что и для Штатов, за исключением некоторых стилистических нюансов. Но раз уж так складывается все благоприятно, ничего не поделаешь, надо подаваться сразу на высший пост в России».

«Складывается благоприятно? Ты в своем уме?!», – Боб впервые видел старину Полифейса в такой ярости.

«Полегче, полегче, партнер, – недоумевал Боб, – Что такого я сказал?».

Джефф успокоился так же резко, как и взъярился:

«А ведь это приговор, Боб».

«Так может, нам просто продолжать заниматься нашей успешной «Hibris?», – а Боб научился у Джеффа политической гибкости.

«Боюсь, в ближайшем будущем и «Hibris», и хор мальчиков будет уже не наша тема. Судьба ничего не дает навечно, партнер».

«Неужели все так серьезно? И у нас нет никаких шансов?», – Боб не поверил.

«Шансы победить на выборах у нас – 50:50, если не лучше. Но вот незадача: при таких шансах наши противники, демократы честно не играют никогда».

«А республиканцы?»

«Республиканцы – это только одна из двух личин государства по имени США. Есть еще вторая, с некоторых пор несколько более влиятельная личина, и это демократы.

«А я полагал, что между республиканцами и демократами происходит борьба нанайских мальчиков?».

«Они, конечно, нанайские мальчики, но демократы будут однозначно против избрания нас президентом России. А они ребята резкие. Чувствуешь расклад, Боб?»

«Расклад не в нашу пользу, Джефф, с этим я согласен».

«Если мы не поддержим горячо эту их сногсшибаемую инициативу, то окажемся не в фаворе у целого сонма своих неформальных руководителей, которые шутить не просто не любят, они этого не умеют. Мало того, если у республиканцев «протечет», а это вполне вероятно, они все там завязаны разными семейным и деловыми кросс-холдингами, демократы не оставят нам ни малейшего шанса даже одну секунду побыть кандидатом в президенты России. И американские демократы сумеют организовать с первой попытки успешное покушение на нас с тобой, практического опыта у них достаточно. И самое большое, на что нам придется надеяться в случае успеха на выборах, это импичмент с последующим физическим устранением. А что самое смешное, они заработают на этом внешнеполитические дивиденды: обвинят во всем Россию».

«Внешнеполитические дивиденды? Как это?»

«Типа проигравший выбора путинский истеблишмент пошел на физическое устранение самого популярного независимого кандидата, или избранного президента! В истории с Трампом ее хакеры влияли на исход выборов, а дальше – больше. Между двумя точками прослеживается линия, не правда ли? Все правильно, все сходится!»

«Ну, ты закрутил», – только и смог сказать Боб.

«Это не я, это американский истеблишмент, как они себя называют. Сказываются более ста лет тренировки. Да и школа солидная, англо-саксонская. Судебная система в руках демократов, значит, добьются в случае чего, нашей экстрадиции в США из любой страны, смогут нас с тобой осудить в два счета, если захотят. СМИ – тоже приватизировали демократы, значит, смогут все внятно объяснить электорату».

«Так может, действительно, пока не поздно нам следует по собственвной инициативе, типа превентивно отчалить по направлению к России, выдвинуться от какой-нибудь партии тамошней системной оппозиции, долларов у нас хватит, и встать под защиту их ядерного щита? Калибров, Тополей, и других асимметричных инструментов? Слышал, что народ там многократно обобранный и нищий, но «своих» в обиду никому не дает!».

«Может быть, может быть, – задумчиво отвечал Джефф, – Русский медведь свою тайгу никому не отдаст, а насчет народа… Только перво-наперво надо вывести из-под назревающего удара наше физическое тело. Оно ведь нам обоим дорого, не так ли, партнер? Отсидеться в тихом местечке, в каком-нибудь райском уголке, а уж потом наводить мосты с русскими, И кто сказал, что мы для них «свои»?

«Инвестировать в российскую экономику!», – подхватил Боб.

«Я бы выразился иначе: инвестировать в экономику правящей «семьи», или правящих кланов, если тебе так больше нравится, – уточнил партнер, – Но есть одна проблемка: европейские, и особенно американские банки с превеликим удовольствием принимают деньги на хранение, а вот отдавать вкладчикам серьезные суммы они не торопятся. Времени у нас не так много: до выборов в России остается всего два года с небольшим. И главное, как нам из этой ситуации выпутаться, типа улизнуть?».

«Улизнуть? Ты что, действительно не хочешь воспользоваться королевким предложением? Ведь Россия – это круче, чем корпорация «Hibris!», – Боб никак не мог поверить, что он стал большим авантюристом чем его террористический партнер.

«Круче-то оа круче, только и голову потерять легче. А я голову уже терял, повторять не хочется».

А я бы рискнул!

Настоящих буйных мало,

Не хватает вожаков.

В. Высотский

«Как тебе предложение князя Альбера?», – спросил Боб.

«Кроме смеха ничего не вызывает. Лолирую[23]23
  Лолировать (жарг.) – смеятья


[Закрыть] до сих пор», – и снова в тоне Джеффа эта мировая печаль.

Где-то внутри бубнил папенька: «Кто владеет Россией, тот командует Мировым островом, а кто владеет Мировым островом – тот правит Миром!».

Ему вдохновенно вторила маменька: «Нам бы только добраться до власти, мы ее никому не отдадим! Судя по всему, выдвижения в президенты России требует наша политическая карма».

Это заставило Боба решиться.

«А я бы все-таки рискнул!», – сказал он и сам не узнал свой голос.

Впервые между партнерами возникли серьезные идеологические разногласия.

«А мы бы рискнули! – оживленно поддержала маменька Герда, – Так, вопрос ставится на голосование».

«Действительно, давайте проголосуем», – немедленно согласился папенька Гилберт.

«Сначала разберемся, кто имеет право голоса! – пресекла его маменька, – Уж ты точно не имеешь!». Маменька твердо знала, что ей следует взять реванш перед супругом, в своей неспособности понять, за что именно, она привычно и с полным правом, винила папеньку.

«Почему это?».

«Да при жизни наруководился!», – это первое попавшееся соображение, весомые аргументы сами подтянултся, по ходу возможной дискуссии.

Папенька Гилберт огорошенно замолчал.

«Слава Богу, сынок пошел не в папеньку, а в меня! И свой шанс он не упустит! Правильно, Бобби?».

«Надеюсь, на это раз мы обойдемся без Стиви?», – со всей язвительностью, на которую он только был способен, поинтересовался Боб. Но на такие мелкие уколы маменька давно, еще со времен пикировок с папенькой, научилась не обращать никакого внимания.

«Итак, право голоса имеем мы с Бобом, это уже два голоса. Ну и Джефф, как наш долголетний партнер. Тут еще подает голос какое-то сопрано, но мы его не знаем, поэтому оно не считаестя. Как я понимаю, голоса разделились в пропорции два к одному в нашу пользу. Подавляющее преимущество. Решение принято большинством голосов», – торжествующе заключила маменька.

«Дядя Фредерик всегда говорил, кто владеет Россией, тот командует Мировым островом, а кто владеет Мировым отровом – правит Миром!», – как заведенный, повторял папенька. На пятый или на седьмой раз до маменьки Герды дошло.

«А с учетом мнения патриарха, я имею в виду папеньку Гилберта, нашу железобетонную позицию поддерживают уже три голоса. И это еще более убедительная победа партии власти!», – провозгласила она.

«Партнер, ты обезумел от поставленной сверхзадачи и предвкушения дивидендов? – удивился Джефф, – Это только внешне выглядит все феерически! Его светлость – утонченный манипулятор, свое мастерство он только отточил за прошедшие годы. А на самом деле независимо от результатов нашей бурной деятельности в обозначенном Его светлостью направлении невидимая рука рынка элементарно задушит наше физическое тело, которое я уже успел полюбить, – или взорвет, или совместит в воздушном пространстве с авиакатастрофой…, скорее всего, отравит. И это сделают либо американские демократы, или русские либералы. А нам будет все равно, кто именно. Незнание реальности не освобождает от ответственности».

«Вас послушать, так вообще никому нельзя доверять из уважаемых людей!», – обиженно занудила маменька, – В нашей ситуации лучший способ избежать риска – это рискнуть!».

«Вы все правильно поняли. Доверять можно только мне, и только потому, что судьба свела нас в одном физическом теле моего партнера Боба», – беспристрастно заявил Джефф, – А насчет рискнуть… Что ж, иск – дело благородное, но… чреватое.

«Ты что себе позволяешь, дура? – опомнился папенька, – Прислушайся к господину Джеффу, он человек искушенный и многооптыный. В таких вопросах горлом не решают. А что, если Джефф пойдет на отселение? Они с приемщицей заодно, как ее, помнится, Сюзанна Мона́ндри. Как подселили, так и отселят! И не посмотрят на неустойку, денег-то у них достаточно. И останешься ты, глупая старуха, и без России, и без пин-кодов. Не-ет, это какое-то фальшивое либретто!».

Последняя фраза из приведенной папенькой Гилбертом аргументации звучала серьезно, она заставила задуматься даже маменьку Герду.

Тем временем, в самой глубине души Боба, в каком-то ее очаровательном тайнике, сначала намеком, а потом все явственнее и увереннее звучало несравненное сопрано. Оно не голосовало, ни в коем случае не убеждало, не склоняло, не объясняло, он просто пело. И манило. Ему хотелось сделать что-то приятное, правильное, полезное… Боб мучительно пытался понять, чего же от него требуется… Ему сделалось комфортно и приятно, даже неописуемо хорошо.

В какой-то момент добрый Боб различил в упоительном вокале второй голос. К своему немалому удивлению поймал себя на мысли, что таинственному сопрано самоотверженно и восторженно подпевает маменька Герда. И тогда он с умилением понял, что сделает все как надо, «по красоте», смело проигнорирует результаты проведенного под руководством маменьки голосования, не станет игрушкой в руках теневого мирового правительства и отвергнет с негодованием провокационное предложение Его светлости.

А где-то глубоко внутри, на бескрайних просторах такого богатого и многострадального внутреннего мира нашего героя, подобно потревоженному улью, гудела внутриличностная общественность. Настоятельно требовавшая объясения происходящему… Напрасно.

Агенты ФБР

Сначала стреляйте, потом допрашивайте, а если вы ошибетесь, я вас прикрою.

Герман Геринг – сотрудникам прусской полиции в 1933 г.

Несмотря на отдельные, пусть и серьезные неприятности, все шло как нельзя лучше, но их ждал очередной акт Марлезонского балета, в котором партнерам снова была уготована нелестная роль дроздов, объектов охоты. Бобу показалось, что за каких-то два года со времени знакомства с Полифейсом он прожил несколько полноценных жизней. Казалось, блаженство будет длиться вечно. Но это только казалось. В один прекрасный день в отель явились сразу пятеро агентов ФБР, они предъявили ордер на арест физического тела Боба. В ордере так и было написано «на арест физического тела Роберта Озерока».

Оказалось, что сопротивление бесполезно, агенты хорошо знали свое дело. Джефф продемонстрировал чудеса импровизации из кун-фу, каратэ, айкидо и тайчи-чуань, смешение стилей его не смущало. Несколько прекрасно выполненных кульбитов, совершенных под управлением Джеффа, закончились для их общего физического тела ударом тупым предметом по голове и наручниками.

Когда партнеры пришли в себя, Джефф попытался объясниться с представителями закона.

– Я оказываю конфиденциальное содействие ЦРУ! Прошу связаться с Джоном Смитом младшим!

– Все это очень хорошо, – согласился агент ФБР, – И все же, видите ли, одновременно Вы, мистер Джефф, – объект разработки Федерального бюро расследований. Как Вы думаете, они, в ЦРУ, кто? Правильно, воры в погонах или без погон, на службе у Правительства. Задача ЦРУ – украсть что-нибудь для Соединенных штатов с Вашей помощью. А мы кто? Правильно, простые полицейские. И наша задача – предотвратить Ваши дальнейшие противоправные действия. Все правильно, все сходится. Ваше дело из ЦРУ передано вчера в ФБР. Для ЦРУ в Вас отпала необходимость, Вы им теперь не нужны. А у нас – Вы, мистер Джефф, очень даже востребованы.

Когда их вывели на улицу, Боб стал оглядываться по сторонам. Но Аврелий, который по кличке Гиперболоид, вопреки его ожиданиям, так и не появился.

«Он и не появится, партнер. Гиперболоид недавно отчалил в страну вечной охоты», – сказал Джефф, – «Он убит на месте при совершении теракта в Бейруте. Расслабился от сознания своей неуязвимости, нарушил собственные правила личной безопасности и схлопотал сразу три шурупа в висок, – из тех, которыми была начинена сделанная известным тебе Пластилином бомба. Террор собирает свою скорбную дань и среди террористов, партнер».