Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

«Бегом!» – мысль жрицы словно закричала.

Едва заскочив на палубу, катер резко отвалил от берега.

«Держитесь за леера! Свалитесь в воду, вас мгновенно съедят!» – выкрикнула жрица, а позади катера бурлила вода от бесновавшихся рептилий.

Жрица с усилием открыла люк и подсадила туда детей, затем и все остальные поднялись на ходовой мостик. В кресле капитана сидел их старый знакомый, спасённый Никитой и Семёном человек. Бинты, опоясывающие его тело, были густо пропитаны кровью, бледное лицо мокрое от нездорового пота, глаза полузакрыты, но из век пробивалось багровое пламя. Жрица быстро достала шприц. После инъекции мужчине стало легче. Он откинулся на спинку кресла, не переставая удерживать штурвал.

– Вам очень больно? – без боязни подошла к нему Светочка. Мужчина хмуро глянул на ребёнка, увидел ожерелье, подаренное жрицей, вопросительно покосился на женщину.

– Давайте я вам руль помогу держать, – предложил Игорь.

Мужчина неожиданно усадил рядом мальчика и положил его ручонки на отполированные рукоятки штурвала, непонятная улыбка гримасой исказила лицо.

«Нам необходимо попасть в город, к лифту. Он выведет нас на верхний уровень», – обрисовал свою мысль Никита, показывая запомнившуюся картинку.

Мужчина хмуро посмотрел на свою напарницу и отрицательно покачал головой.

«Что-то не так?» – насторожился Никита.

«Башня Богов блокирована. К ней не прорваться. Мутанты оккупировали Мёртвый город. С этого уровня не выйти. Придётся спускаться ниже», – с трудом произнёс мужчина, сломанные рёбра причиняли ему сильную боль.

«Давай я встану за штурвал», – предложил Никита, видя, с каким трудом тот держится.

«Благодарю. Ягура поведёт», – назвал он жрицу по имени.

Никита несколько смешался, столько произошло событий, а он не удосужился спросить, как её звать. Слегка смутившись, он представился.

Она склонила голову и насмешливо сморщила носик:

«Я знаю».

«А это мой друг Се …», – по инерции продолжил говорить Никита.

«Семён», – перебила она его. А это Гронд, начальник моей охраны» – женщина вздохнула, видно вспомнила погибших товарищей. «Я так поняла, вы смогли проникнуть в Башню Богов» – несколько недоверчиво спросила Ягура.

«А для вас это проблема?» – Никита догадался, что они так назвали обычный лифт.

«Для нас Башня Богов легенда. Никто в памяти моих предков не смог в неё войти».

«Неужели это так трудно?»

«Для нас сложно, даже невозможно», – нахмурилась Ягура.

«Значит, нам необходимо спускаться… странно. А не проще выбираться с этого уровня?» – Никита в упор посмотрел на Гронда.

«Не проще», – пожевал он губы. «Отсюда нет выхода на верхние уровни. Только Башня Богов, но путь к ней закрыт. Спустимся вниз. Пойдём через земли низшей касты. Там есть секретные ходы и некоторые даже ведут на поверхность. Но до них ещё надо добраться. Придётся идти через территорию племён, состоящих из людоедов».

– В жутком сне такой мир не придумаешь, – вслух сказал Никита.

Гронд прислушался к его голосу и нахмурился, вероятно не смог поймать его мысль, но Ягура, более опытная в безмолвной речи, поняла его и лишь усмехнулась, облизнув ярким язычком пухлые губы. Она заняла место за штурвалом. Никита помог Гронду перебраться в каюту и осмотрел его раны. Хотя тому пришлось много двигаться, вследствие чего пошла кровь, всё же динамика заживления была на лицо. Никита принялся менять повязки. Всё это время Гронд внимательно за ним наблюдал. Было неприятно ощущать его взгляд, Никита все ещё не привык к горящим зрачкам. У народа подземного мира выработалась мутация глазного яблока, в результате чего они могли свободно ориентироваться в полной темноте.

«Я так понял, низшая каста не слишком вам подчиняется», – стараясь не смотреть ему в глаза, произнёс Никита.

«Правильно понимаешь», – его ответ с хрипотцой царапнула его мозг. «Более того, они сами себя считают высшей кастой, но это ничего не меняет. Они отбросы общества, но необходимые нам. Людоеды обитают на окраине государства, весьма агрессивны к чужакам, никто не проскочит мимо и не выйдет за пределы страны без их согласия».

«А как же вы?»

«Мы? Мы над всеми кастами. Можно сказать, вне конкурса», – Гронд закашлялся от пронзившей в груди боли. «Впрочем, нам они тоже доставляют некоторые неудобства. Поэтому маршруты огородили металлическими решётками… от греха подальше. А ещё… у нас оружие, а у них его нет. Согласись, неплохой аргумент», – продолжил он после не длительной паузы

«Когда дипломаты не могут договориться, говорят пушки», – сыронизировал Никита.

«Тонко подмечено», – с явной симпатией согласился Гронд.

Катер нёсся по подземной реке, как превосходный рысак по стриженой лужайке. Двигатели мощно и ровно гудели, вибрация была небольшой, это говорило о продвинутых технологиях.

Оставив раненого отдыхать, Никита поднялся на ходовой мостик. Там, на уютных диванах, спали их ребятишки. Семен находился рядом с Ягурой. Его лицо было сосредоточенно суровым, видно он делился с ней байками из своей жизни. Женщина приоткрыла рот в восхищении. Её расплавленный взгляд утонул в его свинцовой радужке.

Они увидели Никиту, Семён изобразил радость, Ягура скользнула внимательным взглядом.

«Гронд спит. Долго нам ещё?» – по-деловому спросил Никита.

«К утру подгребём. Поставим катер в ангар, далее пешком».

«А это не опасно?»

«Как повезёт. В любом случае дорога будет весёленькой».

«В смысле, обхохочемся».

«Не то слово. Если людоеды не сожрут, наши могут принять за демонов. Кожа у вас странная, словно в болоте извозились, и глаза страшные… а демонам они вырезают печень», – смакуя последние слова, произнесла прекрасная жрица.

«Так уж страшные», – посмотрел в её пылающие зрачки Никита.

Она повела глазами. Внезапно уткнулась в ласковый свинцовый взгляд Семёна и неожиданно робко улыбнулась. Молочно-белая кожа осветилась разовым румянцем.

Ночь в самом разгаре, глаза слипались. Никита с беспокойством посмотрел на Ягуру. Она усердно кивала носом и широко зевала, демонстрируя белые зубы. Никита подошёл поближе и принялся рассматривать незнакомые приборы. На них светились вполне узнаваемые картинки. Вот этот эхолот, в другом приборе отсвечивалась береговая линия, а вот там проявлялись багровые пятна живых существ. Со штурвалом тоже было понятно. Скорость переключалась обычным рычагом. В принципе всё очень просто.

«Я поведу катер. Поспи хотя бы часа два. Справлюсь, не переживай», – Никита утвердительно кивнул.

Она бесцеремонно влезла в его мысли. Нехотя кивнула и уступила место, а сама потянулась, хрустнув суставами, покачиваясь от усталости, спустилась в свою каюту. Никита осторожно взял штурвал. Катер реагировал на малейшее движение руля, как бы, не влететь в берег. От напряжения Никита вспотел, но в этом были свои плюсы, спать расхотелось. Семён, недолго думая, завалился рядом с детьми и умиротворённо засопел. Никита остался один наедине со своими мыслями. На его счастье река текла без сильных излучин, корректировать движение было легко. Глубина в центре достаточная, чтобы не сесть на мель. Земноводные от звука двигателя шарахались в разные стороны, они явно не хотели попасть под бешено крутящийся винт.

Медленно шло время. В небольших иллюминаторах был сплошной мрак. Семён богатырски храпел, во сне повизгивали малыши, а Никита с тоской вспоминал свою Ладушку и Ярика.

Прошёл час, другой, третий, четвёртый. Никита с беспокойством всматривался в иллюминаторы. Забрезжила серость рассвета. Ягура всё ещё спала. Где-то впереди появилась непонятная завеса из тумана. Наконец-то послышались лёгкие шаги. Жрица проворно влетела на ходовой мостик. Женственно поправила свои искрящиеся чёрные космы, заглянула в зеркало на стене, нахмурилась, увидев в нём слегка опухшее от сна лицо, сделала лёгкий массаж ладонями, поправляя и без того гладкую кожу, прикусила губы, чтобы те стали сочнее и обернулась к Никите:

«Проспала», – буркнула она и пробежала взглядом по экранам всех приборов. Быстро проанализировала обстановку, бесцеремонно спихнула Никиту с кресла и лихо развернула катер на сто восемьдесят градусов. Семён от толчка проснулся, а детишки ещё громче засопели.

«Мимо проскочили?» – с участием спросил Никита.

«Угу. Ещё пару минут и провалились бы в водопад».

«Опрометчиво».

«Потрясло бы совсем немного, а потом размазало об скалы, как паштет по бутерброду», – Ягура выровняла катер и увеличила скорость.

«Что-то не так?» – встревожился Семён.

«Скоро причалим», – Никита не стал вдаваться в подробности, хотя волосы неприятно шевельнулись на голове, когда он представил, что было бы, если их прелестная спутница занялась бы ещё и макияжем и лишь потом глянула в приборы.

Ягура сбавила ход. Катер тихо зашелестел вдоль прибрежных зарослей, нашёл в густой листве узкий проток и шмыгнул в спутанные заросли. Впереди виднелся свод потолка, плавно переходящий к земле. Катер ловко свернул в ещё один проток и направился к металлическому сооружению. Он высился прямо из воды. При движении к нему судёнышка, гостеприимно раздвинул похожие на жалюзи створки. Катер заплыл в очередную пещерную полость. Здесь было значительно темнее, чем снаружи. Ягура виртуозно пришвартовалась к причальной стенке.

«Мы на месте», – она заглушила двигатель. Мгновенно наступившая тишина больно ударила по мозгам.

Дети заёрзали на диванах. Светочка первая открыла ясные глазки. Затем, зевнул Игорь, хищно клацнув клыками.

– Когда мы будем завтракать? – прощебетала девочка.

«После того, как умоетесь, славные мои бомбузята», – послала им мысль Ягура и мило улыбнулась.

Завтракали все вместе. Гронд восседал на широком кресле, лицо задумчивое, ел мало, больше пил лечебную настойку. Не раз жрица поглядывала на него с тревогой.

«Ты права, я останусь здесь. В аптечке всё необходимое. Съестных припасов достаточно», – он даже мысль с трудом послал.

После еды Ягура навьючила на себя тяжёлый ранец, на пояс подвесила подсумок с патронами, надела шлем и перекинула через плечо автомат. На предложенную Семёном помощь, лишь усмехнулась. Глазами попрощалась с Грондом, первая легко выскочила наружу и помогла спуститься детям.

У причальной стенки застыли в неподвижности маломерные суда различных типов. У Никиты мелькнула мысль, что всё это наследие другой цивилизации, иначе б сейчас сновало по берегу масса народа. Тусклый свет с трудом разбавлял гущу тьмы, но зрение несколько адаптировалось и можно было различить притаившиеся массивные сооружения. Тягостно вздохнул Семён, ему здесь явно не понравилось.

Жрица и её спутники двинулись вперёд, огибая застывшие тяжёлые автомобили, погрузчики, упавший на бок грузовой кран. Вдоль причальной стенки стояли металлические конструкции. Никита с опаской посмотрел в провалы тёмных окон и палец нащупал курок.

«Здесь никого нет», – улавила его тревогу жрица.

«Откуда всё это?»

«С прошлой войны. Как ты точно подумал, это наследие древних».

«Вы этим только пользуетесь?»

«Не совсем. Для того, чтобы реанимировать кое-что из этого, требуются „продвинутые“ технологии», – она ехидно улыбнулась. Никита понял, она вновь копалась в его мыслях, но не стал возмущаться.

Почти с километр они шли по бетонке. Шаги гулко разносились эхом по мёртвому городу, шлёпали по пустынным улицам, вязли среди тёмных стен и вновь наливались силой. В этой тихой какофонии было что-то страшное. Мысли рисовали образы оживших мертвецов, которые замерли у окон и провожали их взглядами. Жуть тихонько вползала в сердце.

«Фантазёр», – фыркнула Ягура, но украдкой бросила испуганный взгляд вглубь притихшего города.

«Почему ты уверена, что там никого нет? А мародёры не могли сюда забраться?»

Она ощетинилась, словно дикая кошка, чётко поймав посланный Никитой их яркий образ:

«На них мы и охотились! Где вы их встретили?» – она резко обернулась.

«Успокойся. Это за мостом, в городе, где лифт».

«Башня Богов?» – переспросила она.

«Пусть будет так… Башня Богов» – кивнул Никита.

«И туда добрались» – её лицо омрачилось. «А почему вы живы?» – удивилась она. «Эти отморозки сначала стреляют и лишь потом разговаривают».

«О, как!» – Никита с иронией посмотрел ей в лицо. «А вы действуете иначе?»

«Мы вас приняли за… как ты их удачно окрестил… за мародёров. Мы и думать тогда не могли, что кто-то свалится с поверхности, где испепеляет всё живое страшное солнце!»

«Значит, прав был Семён, вы нас спутали с другими».

«Именно так. И всё же, как вы с ними разошлись?»

«Потуши зрачки, слепят» – попытался пошутить Никита. Её горящий взгляд вносил в его душу смятение.

Усмехнувшись, она прикрыла веки, женственно пожала плечами и с лёгкостью парировала в ответ:

«Думаешь у тебя красивые глазки? Они словно у холодной рептилии. Всё моё нутро вымораживают… никакого тепла… один лёд… уж-жас!»

Никита испытал некоторое смущение. А ведь она права, они жители различных миров и нужно воспринимать эту данность спокойнее. А если отбросить все предрассудки, то её глаза сияют волшебным огнём, словно драгоценные камни.

Ягура зарделась, словно подросток и лукаво улыбнулась. Она вновь прочитала его мысли, но Никита вновь решил на неё не сердиться. Он старательно вспомнил их поединок с мародёрами. Осторожно донёс до её сознания. Она вцепилась в его картинку. Потребовала подробностей и лицо прояснилось:

«Лихо вы с ними разобрались. Вот только последнего надо было тоже убить. Теперь он других поведёт. В этом городе много тайн и немало смертоносного оружия.

«А что это за люди, почему они вас так беспокоят? Ведь я понял, вы тоже не прочь завладеть военным арсеналом. Тогда в чём разница их с вами? И по внешнему виду вы ничем не отличаетесь друг от друга, кожа белая, зрачки светятся красным» – пожал плечами Никита.

Ягура окинула Никиту свирепым взглядом. Но, увидев испуганные глаза детей и, встретившись с нежными свинцовыми глазами Семёна, в которых было столько доброты и тепла, что возникшее в её душе раздражение мигом испарилось.

«Ты бы хоть подумал с кем нас сравниваешь. Это же смертельная обида для нас. Мы не… мародёры, а каста жрецов, а я Высшая Жрица Огня» – высокомерно произнесла она и её телепатическая речь окрасилась в торжественные тона. На миг даже показалось, сейчас грянут величественные звуки органа.

«Ну, извини…» – Никита хотел добавить слово «малыш», но решил больше не заводить их прекрасную спутницу.

Она фыркнула, всё же уловила его последнее слово:

«Удивляюсь, как с тобой могут общаться женщины. Ты просто несносный…» – она хотела Никиту обозвать хамом, но осеклась. Поправляя карабин, он случайно оголил плечо и его шрам в виде короны предстал во всей красе. Ягура уткнулась в него взглядом. Губы затрепетали:

«Прости меня, избранный. Я забыла, что ты тот, кто спасёт наш мир».

«Тьфу! Как банально и пошло!» – сплюнул Никита. «Не я спасаю мир, а спасают с помощью меня» – уверенно произнёс он.

«Мудрёные слова, но смысл событий не меняют» – пустила рассеянную мысль Ягура.

За словесной перепалкой Никита краем глаза зацепил выползшую из строений тень, более плотную, чем окружающий их сумрак. От неожиданности он вздрогнул и нажал на курок. Глухо щёлкнул выстрел. Пуля шлёпнулась в серую стену, выплёскивая горючую смесь. Мгновение, и вспыхнул слепящий огонь.

– Ложись! – закричал Никита. Он прикрыл своим телом детей и толкнул их под защиту одиноко стоящего автопогрузчика.

В этот самый миг Ягура сделала стремительный перекат и оказалась у ног Семёна, который, высматривая врага, занёс для удара свой чудовищный топор. Вращая глазами, она с недоумением спросила у Никиты:

«Ты чего стрелял?»

– Лучше скажи в кого, – силясь что-либо рассмотреть сквозь завесу огня, напряжённо произнёс он.

«Ну, и…»

– А хрен его знает в кого… Я так и не понял, что там было… Какая-та тень.

Ягура осторожно высунулась и прищурила глаза, ей было тяжело смотреть на открытое пламя. Она выставила вперёд автомат и принялась стрелять короткими очередями.

– Попала? – вслух произнёс Никита.

«Не знаю. Я просто так стреляла. На всякий случай» – в замешательстве ответила она и вдруг внезапно отпрянула. Её аккуратный подбородок затрясся, а кожа ещё сильнее побелела. В угольно чёрных глазах вспыхнули огненные прорези зрачков. «И сюда добралась!» – злобно крикнула Ягура.

– Кто добрался? – Никиту испугала реакция жрицы. Он рукой отвёл детей к центру автопогрузчика. Осторожно выглянул. Пламя пузырилось, как живое, дёргаясь в разные стороны. Затем оно скукожилось и тихонько начало гаснуть.

«Мужчины, пока не поздно стреляйте! Только огонь её может остановить!»

– Дядя Никита, у меня есть кинжал. Я с вами буду сражаться! – Игорёк протиснулся рядом, но Семён решительно оттащил его за шиворот назад:

– Сынок, – с грубоватой лаской произнёс он, – твоя задача охранять Светочку. Не отходи от неё ни на шаг.

Игорь озадаченно шмыгнул носом и внимательно посмотрел на притихшую девочку:

– Не бойся, я с тобой.

– Я тоже с тобой, – фыркнула Светочка и выудила из складок одежды перочинный ножик. – Мы его сейчас напугаем!

«Знать бы кого» – подумал Никита.

Ягура перехватила его мысль:

«Это хищная плесень. От неё убежать нельзя, можно только сжечь. Стреляйте, она почти потушила огонь. Эта дрянь разрастается быстрее бега человека. Забросает спорами и высосет все наши соки».

Последние язычки пламени сдуло ветром, но Никита успел произвести ещё с десяток выстрелов. Они выплеснули горючую смесь, и пространство словно взорвалось от ослепительного света. Хищная плесень в ужасе отпрянула и зашипела под воздействием сильнейшего жара.

«Бегом!» – скомандовала Ягура.

Посадив детей на плечи, мужчины бросились вслед за жрицей. Вскоре они миновали огромный ангар и остановились у мегалитического творения. Это была металлическая дверь десять на десять метров. Казалось, нет силы, способной её сдвинуть с места. Но Ягура только глянула, и скрытые механизмы пришли в движение. Дверь с тяжёлым гулом отодвинулась в сторону. Сильнейший порыв ветра едва не сбросил людей на бетонку. Мужчины, обхватив хрупкие тельца детей, с удивлением и страхом наблюдали за движением двери. Наконец она застыла. Прогибаясь под тугой струёй воздуха, люди с трудом вползли за дверь, а она словно ждала, когда они её покинут, вздрогнула и с тяжёлым гулом закрылась. Они оказались на верхней площадке мощного сооружения. Перед глазами людей простирался невероятный мир. Мягкий рассеянный свет заливал пространство. Далеко внизу пламенели остроконечные холмы, поросшие пурпурной травой всех оттенков. Под порывами сильного ветра они колыхались, как лёгкие водоросли на морском дне. На границе холмов простиралось море. Его прозрачные воды ласково обволакивали прибрежные камни и гладкую гальку. А где-то сбоку шумел водопад, струящийся из нагромождения остроконечных скал. Он питал небольшую речушку, которая змеилась среди зарослей и терялась в пурпурной траве. У подножья холмов виднелось множество уютных опушек.

– Вот бы здесь шашлыки пожарить, рыбу половить, просто расслабиться, – мечтательно изрёк Семён.

«Всё это будет… для тебя» – загадочно улыбнулась жрица.

Вниз шла тропа из искусно подогнанных плит. На крутых местах были предусмотрительно установлены деревянные перила. Игорь ринулся первым, но Светочка схватила его за воротник:

– Куда бежишь, вдруг там мутанты?

«Здесь их нет. Эта территория нейтральная, но бежать впереди всех всё же не следует. Это место не вполне изучено. Неизвестно, что скрывается под мягкой травой, – жрица взъерошила мальчику волосы.

– Животных много? – спросил Никита, с восхищением разглядывая чудный мир.

«Рыба в море есть, а звери сюда не заходят, насекомых тоже нет» – она неожиданно задумалась. Тень тревоги скользнула по её лицу, но жрица упрямо сжала губы и принялась спускаться по потемневшим от времени, ступеням.

Пурпурный мир приближался и становился всё великолепнее. Шелковистая трава колыхалась под ветром. С кончиков стеблей срывались красные искорки и фантастическим роем разносились по округе. Волнующий аромат приятно щекотал ноздри и музыка, она ощущалась всем телом. У Семёна поголубели глаза. Он улыбался, как ребёнок и едва поспевал за пищащей от восторга малышнёй. Одна лишь Ягура сохраняла тревожное молчание.

– Никита, ты слышишь, трава поёт? – Семён счастливо улыбнулся.

– Музыку слышу… она во мне.

– Да, да, и она во мне. Просто невероятно!

– Трава поёт? – жрица неожиданно произнесла слова на хорошем русском языке, и сама страшно удивилась. Её огненные зрачки расширились и вспыхнули.

– Ты знаешь наш язык и скрывала, – опешил Никита.

– Сама не пойму, – в удивлении произнесла она. Ягура некоторое время смотрела на мягко колыхающиеся пурпурные луга, затем, уверенно произнесла: – Это подарок Пурпурного мира. Он невероятен и непредсказуем. В нём скрыто столько секретов. А вдруг он готовит нам ловушку? Мне что-то стало страшно, – она действительно вздрогнула.

– Нет, он принял нас, – уверенно произнёс Никита.

Словно в подтверждении его мыслей, с кончиков травинок сорвался вихрь искрящейся пурпурной пыльцы и осыпал его с головы до ног.

– И я хочу! – в восторге завопила Светочка. Пурпурная пыльца окружила ребят и запорошила им плечи. Семёну тоже досталось, будто смеясь над ним, пурпурная смесь залепила ему весь нос.

– Надо же! – фыркнула жрица. Она поправила на плече автомат и уверенно сбежала с лестницы. Трава тут же расступилась перед её ногами, обнажая тёмные плиты древней дороги.

– Впервые такое происходит. Нам указывают путь! – с восхищением произнесла Ягура.

Внезапно Никита понял, всё что их окружало: холмы, трава, море – это разумная форма жизни.

Они шли мимо остроконечных холмов, словно укрытых велюровым одеялом, нежная трава ласкала ноги, вездесущая пурпурная пыльца приятно щекотала ноздри. Всё вокруг было наполнено ароматом, и звучала музыка.

У водопада, нежно журчащего с мохнатых скал, группа остановилась на привал. Они умылись в прохладных струях, испили воды и испытали необычайный всплеск бодрости. Зашелестела трава. Непонятно как, перед ними оказались аппетитные и ароматные спелые плоды. Чувство опасности испарилось. Вся группа отведала их без всякой боязни, что они могут быть ядовитые. Неожиданно все потёртости и ранки у потрясённых людей зажили, а у Семёна на месте вырванного зуба появился набухающий бугорок. Он в восторге щупал его кончиком языка. Пурпурный мир принял их, как дорогих гостей и делится своей Силой. Ягура сидела в траве и с удивлением наблюдала, как отрастает когда-то потерянный на правой руке мизинец. Она счастливо улыбалась, затем внезапно расстроилась:

– Как плохо, Гронда с нами нет, – в ту же секунду к её ногам подкатился мясистый плод. – Это ему? – удивилась она. – Спасибо, – и бережно спрятала его в свой ранец.

Никита отдыхал в густой траве. Ему было хорошо и легко. Он думал об этом странном мире. Какой он могущественный и добрый. Добрый? Добрый к ним! А ведь Никита чётко почувствовал, а он может и убивать. Пурпурный мир рад не каждому. Искорки пыльцы пронеслись у его глаз, подтверждая его размышления.

Музыка звучала таинственно и торжественно. Она затрагивала самые потаённые струны души, наполняла сознание восторгом и уверенностью. Никита прислонился к уютной кочке, глаза слиплись. Незаметно он погрузился в сон. Его душа словно воспарила над телом. Никита оказался в окружении странных людей. Они были высокими, узкими и полупрозрачными. Их тела светились благородным пурпуром, а лица часто вспыхивали и колебались, как пламя. Никита заворожено смотрел на странных людей. А люди ли они? Было такое ощущение, что они сотканы из огня. Он хотел задать вопрос, но не мог правильно сформулировать свою мысль. Они его поняли. В его голове прозвучали голоса, словно сплетающиеся в огненные струны:

«Мы не являемся людьми и наш мир пылающий огонь. Пурпурный мир, это производная огня, который может не обжигать, но и способен испепелить всё живое. Мы созданы из чистого бездымного пламени и очень восприимчивы к вере и неверию. У вас вера на первом месте, значит мы ваши друзья. Люди считают, что мы плазмоиды, но раньше отождествляли с огненными духами, джиннами и прочими существами, что не совсем верно. Мы более сложные существа, чем вы можете себе представить. Наш вид способен изменять физическую формулу веществ».

«Вы можете свинец обратить в золото?» – Никита брякнул первое, что пришло ему в голову.

«Это не слишком сложный процесс. Сложнее изготовить из земли эти фрукты, что вас исцелили. Мы поселились на этой Земле, когда её ещё не было в этом мире. С тех пор мы многому научились».

«Никак не соображу… ваши умозаключения – серьёзное испытание для моего мозга. В смысле, поселились на Земле, когда её ещё не было?»

«Сначала появилась душа Земли, затем она обросла мышцами».

«Вы ровесники Земли?»

«Мы жили всегда».

«Так вы боги?» – осенило Никиту.

«Нет, конечно. Бог един» – их постоянно меняющиеся лица заискрились весельем.

Внезапно, словно пронёсся ледяной ветер:

«Мутанты стремятся выдуть душу с Земли. Останутся лишь мышцы. Это будет зомби планетарного масштаба».

«Как страшно».

«Это так. Представь себе, что чистые энергии всех существ на Земле внезапно станут неприкаянными, без будущего и вот это будет реальная смерть. Бессмертная душа станет смертной».

«А как же Бог?»

«Бог во всех нас. Не будет душ, исчезнет Бог. Ты даже представить не сможешь, какой будет мир без Него. По критериям непонятным даже нам, выбрали тебя. Почему-то считают именно ты способен извести Пришельца и его мутантов».

«Я что, один такой, уникальный?» – спросил Никита, не скрывая скепсис.

«Как всякая букашка», – смех прозвучал, словно серебряные колокольчики и вновь зазвучали голоса. «Уникальность – вещь относительная. Представь некое событие. Сорвался с горы небольшой камушек-букашка, упал на притаившуюся лавину. И вот зашевелились огромные камни. Лавина сдвинулась с места и понеслась вниз, сметая всё на своём пути. Уникальное событие, малюсенький камушек разбудил грандиозное событие. Он сдвинул с места миллионы тонн».

«Значит, я обычный булыжник? – Никита даже немного обиделся.

«Ну, зачем так. Нужную форму тебе слегка придали. С боков сдавили, сверху постучали! Артефакты приготовили» – их смех прозвучал по всей долине.

Никита улыбнулся, ему было легко в окружении полупрозрачных существ. Поверив в их безграничные способности, он спросил:

«А скажите, как нужно использовать артефакты?»

Словно пронёсся ураган, настроение у плазмоидов поменялось от игривого, до враждебного. Они окружили Никиту со всех сторон. Пространство загудело. Вспыхнули электрические разряды. Запахло грозой. Никита от ужаса сжался, он не мог понять, что начало происходить. Внезапно догадался, они так думали. Неожиданно всё закончилось. В их раскосых глазах была растерянность.

«Нам блокируют вероятности событий», – их голоса на удивление были беспомощными. Они явно с таким столкнулись впервые. «Но кое что зацепить успели. Это произошло в обход прямой мысли» – тяжёлый голос прозвучал из всего пространства. «Когда свинец станет золотом, мутанты переродятся».

«Подождите, это полный абсурд! Причём тут артефакты?

«В том то и дело. Тебе заказано поменять природу вещей, артефакты повлияют на ИЗМЕНЕНИЕ. Свинец и золото – это метафора».

«Как сложно с вами, умными» – Никита не удержался от язвительного замечания.

«Какие есть» – раздался без эмоций голос.

Дунул ветер. Никита открыл глаза. Рядом играли ребятишки. Семён мечтал о чём-то возвышенном. Ягура бросала на него нежные взгляды, поминутно заливаясь краской. Неужели всё было сном? Плазмоиды-джинны? Булыжник? Свинец и золото? Какие глупости! Музыка погасла, словно огонёк свечи. Пурпурная пыльца сорвалась с места и закружилась, как позёмка в зимнюю стужу.