Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

Ступени из грубо оттёсанных глыб вели вверх между потемневших от времени стен. Следы некогда металлических перил ржавчиной опоясывали весь сектор лестницы. Разноцветные ящерки носились по плитам, нападали на толстых жуков, с бесстрашием кидались на белых скорпионов и забавно хлестали по сторонам своими тонкими хвостами.

Так называемое небо было закрыто клубами плотного тумана и будто всасывалась навстречу. Неожиданно пелена, разбросанная ветром, поблекла. На мгновенье проступили далёкие контуры пещерных сводов. Иллюзия нахождения на поверхности мигом исчезла.

Через некоторое время небольшой отряд вышел на верхний уровень. Отсюда хорошо был виден серый город с его разбитыми автомобильными дорогами, проржавевшими металлоконструкциями и бетонными опорами. Почти не было растений, но их заменил мох, который забил все расселины, да бледные грибы на длинных ножках, которые источали неприятный запах. Их яд капельками свисал с мшистого цвета шляпок и даже смотреть на них было неприятно.

У погасшего кострища Никита остановил свою группу. В углях валялся кусок сгоревшего мяса, на земле сиротливо лежал перевёрнутый котелок, в камнях виднелся подсумок с рожками для автомата и прибор, похожий на рацию. Здесь находился разведчик спецгруппы, который погиб, спасая их детей. Никите даже показалось, что он ощутил эмоциональную дорожку, напитанную ужасом и страданием их ребятни, которая тянулась в молчаливые каменные джунгли мёртвого города. Идти туда не хотелось. Страх, как паутина, опустился на сердце. В городе не было людей, но там кто-то жил и чувствовал себя хозяином. Он терпеливо ждал людей. Никита неожиданно это чётко понял, поэтому замер, не решаясь сделать шаг. На него в недоумении поглядела их спутница. Её глаза мерцали странными багровыми огнями. Семён, который уже давно изучил своего друга, нахмурился и тихо спросил:

– Там опасность?

– Если б я знал, но мне почему-то не по себе. Нехорошее предчувствие, словно нас кто-то ждёт и сознательно поставил ловушку… давно.

– Я так понимаю, нам надо готовиться к бою, – неунывающе резюмировал Семён.

– Нам бы ту лазерную установку, что не смогли взять, – печально произнёс Никита.

– Неужели всё так серьёзно?

– Думаю да, мои ноги, словно гири, руки, как ватные.

– А давай вернёмся на тот уровень, где мы убили мокрицу и возьмём лазер, – Семён не на шутку встревожился.

– Времени нет. Там, в западне, наши ребята, – твёрдо сказал Никита и, загоняя страх в глубину сознания, сделал шаг.

В развалинах кто-то зашевелился. Тяжёлая волна странной радости прокатилась от него, почти осязаемо накрывая удушливой волной. Впереди возникла неземной красоты ажурная конструкция. Словно из хрустальных нитей был соткан тоннель и вёл он к сияющему куполу, затаившемуся между стен.

Никита остановился, с прищуром осматривая хрустальные нити.

– Что это? – в восхищение спросил Семён.

– Паучий ход, – Никита облил его словно из ушата ледяной водой.

– Неужели такое бывает?

– На Земле не бывает. Этого хищника давно привезли сюда. Он ждёт нас.

– Ты убьёшь его?

– Мне с ним не справиться.

– Тогда почему мы идём?

– Мы стоим, – усмехнулся Никита.

– Не понимаю, – повёл широченными плечами Семён, поглядывая на замершую в диком ужасе пещерную женщину.

– Не мешай, – оборвал его Никита, лихорадочно соображая, чтобы такого предпринять. В данном случае их оружие будет малоэффективно, паук запредельно огромный. Даже непонятно, для каких целей его создала природа. Хотя, природа ли? Может это эксперимент Пришельца в создании монстров. Но характерного запаха грибов не ощущалось, но и Алёнка-мутант тоже почти не излучала этот запах. «У вас раньше такие твари существовали?» – неожиданно даже для самого себя Никита обратился к пещерной женщине на мысленном уровне.

«Таких размеров нет, а так имеются. Но больше на заброшенных Пустошах. С этим чудовищем нам не справиться», – как не в чём не бывало также мысленно ответила она.

«Это понятно, но и уйти мы не можем», – Никита удивился своим новым способностям, но дальше развивать свой восторг не стал, так как в данный момент лихорадочно думал обо всех вариантах способных одолеть этого монстра. Только тяжёлый бластер способен отправить мегалитического паука на тот свет. Никита был полностью уверен, их дети в западне. Здание, в котором они укрылись, сейчас плотно опоясано паутиной. Как только они откроют дверь, в ту же секунду попадут в клейкие нити. Только б они оставались внутри. Но как убить паука, или хотя бы выманить из этой норы?

Никита присел на корточки, сбросил на землю свой импровизированный рюкзак, уныло начал перебирать свои вещи, всё ещё не понимая, зачем он это делает. На него с удивлением посмотрел Семён, да и пещерная женщина покосилась с недоумением. Было непонятно, зачем Никита вытащил металлическую колбу и держит её перед глазами. Неожиданно он встрепенулся и послал пещерной женщине мысль:

«Здесь есть скопления муравьёв?»

«Колония убийц всего живого находится уровнем ниже, но их разведчики иной раз забредают и в эти места».

Никита открутил крышку металлической колбы. Запахло муравьиной кислотой и чем-то непонятным и очень тревожным.

«Это же муравьиная метка смерти!» – пещерная женщина в ужасе отшатнулась. «Они выплёскивают это для обозначения объекта нападения! Зачем ты это с собой таскаешь?»

– Она чего-то испугалась, – Семён не услышал её мысли, но заметил, как изменилось её лицо.

– Помнишь, как я собрал эту муравьиную жидкость?

– Ну да, никак не мог понять, для чего ты это делаешь.

– Я сам не мог понять, но оказывается она может спасти Светочку и Игоря.

– Но как? А… я понимаю! Мы с помощью её приманим всю колонию, и они расправятся с пауком!

– Или выгонят из логова, – кивнул Никита и обернулся к пещерной женщине. Та удивлённо повела глазами и неожиданно произнесла: «Я перехватила ваши мысли и всё поняла. План идиотский, но план. Осталось найти хотя бы одного муравья и чтоб он наткнулся на «метку смерти». Необходимо обозначить ею дорогу к Хозяину развалин», – она с ужасом посмотрела на ажурную конструкцию. Я готова отыскать разведчиков и пометить для них дорогу».

«Но не израсходуй всю жидкость. Остатками мы должны кинуть в паука», – предостерёг её Никита.

«Мог бы не говорить», – насмешливо произнесла она, взяла колбу и грацией кошки отступила назад. Один миг, и она исчезла из поля видимости.

Стараясь не делать резких движений, Никита и Семён медленно двинулись вдоль ажурной конструкции. Она была безупречна, словно Эйфелева башня, лежащая на боку. Паутина была соткана недавно, поэтому её нити ещё не запятнал мусор, и они светились при тусклом освещении дня собственным светом.

– Что скажешь? – вздрагивая от ужаса, спросил Никита.

– Если он выскочит из своей норы, убежать мы не сможем, – Семён до судорог в руках держал топор.

– Он предпочитает другой способ охоты. Вот если мы зацепим одну из сигнальных нитей, то да, даже подумать жутко, что с нами будет.

– Вот они… рядом с нами! – Семён резко остановил Никиту.

На их дороге, почти у самой земли, светилась тонкая нить. А чуть дальше виднелись другие.

– Однако мы заигрались, – отступил назад Никита.

– Но в любом случае нам придётся подойти ближе, чтобы метнуть в него приманку для муравьёв. Вот только смогут они с ним справиться? – с сомнением покачал головой Семён.

– Нам бы только, чтобы его выгнали из норы, а там мы успеем освободить детей, – Никита прошёл немного вбок и оцепенел от страха, он увидел в паутинном тоннеле шевелящиеся лапы. Они деловито щупали паутину. Одному богу известно, что произойдёт, если Хозяин высунется из своего логова и увидит людей.

– Просто жесть, – прошептал Семён, обливаясь холодным потом.

«Вы подошли слишком близко», – послышалась мысль пещерной женщины. Она показалась из-за поваленной бетонной балки, держа откупоренную колбу.

– Получилось? – почти хором выкрикнули мужчины.

«Нашла их совершенно случайно. Они мокрицу разбирали на части. Дорогу я им обозначила, скоро сюда нагрянет колония убийц», – она оглянулась. «Я их уже вижу. Теперь ты», – она кинула металлическую колбу.

Никита ловко её поймал, вытащил подготовленный для этой цели кусок кожи, пропитал остатками муравьиной жидкости, остатки расплескал рядом с паучьим ходом. Затем, посмотрел на Семёна:

– Уходи. Возьми мой карабин. Дальше я сам.

– Нет, мы сделаем это вместе, – воспротивился его друг.

– Ага, кидать будем в две руки, – хмыкнул Никита.

– А если…

– Даже не намекай, – содрогнулся Никита. – Иди, уже!

Семён попятился и вскоре оказался за каменной балкой рядом с пещерной женщиной.

Оставшись один, Никита ощутил нестерпимый прилив ужаса. Для того, чтобы исполнить задуманное, ему будет необходимо пройти вдоль сигнальных линий. Если он коснётся одной из них, то сразу прилипнет, и как следствие паук мигом на него бросится.

«План идиотский», – вспомнил Никита скептическую мысль пещерной женщины.

«Но единственный», – в ту же секунду послышался ответ, пещерная женщина чётко отслеживала его размышления.

Никита подобрал камень, завернул в него пропитанную кожу и, не сводя взгляда с шевелящегося купола, двинулся вдоль сигнальных линий. Холодный пот застилал глаза, пальцы дрожали, но ему надо было подойти настолько близко, чтобы попасть в паука пропитанной муравьиным секретом куском кожи. Он случайно едва не наступил на спрятавшуюся между мхом и мелкими камнями паутинку. Замер с уже занесённой ногой, аккуратно отвёл назад и посмотрел в паучий тоннель. Хозяин слега подёргивал лапами сигнальные нити, словно искусный рыбак, затаившийся в зарослях камыша. Вот он завозился в своей норе, поддался вперёд и… у Никиты волосы поднялись дыбом. На него смотрели несколько красных глаз. Более не размышляя, Никита размахнулся и метнул обвёрнутый кожей камень прямо в их центр. Паук от неожиданности юркнул в нору обратно, но сразу же испытал дикое раздражение. Он выскочил из норы, но Никита уже нёсся прочь.

– Сюда! – закричал Семён и, схватив его за руку, затащил в щель между поваленными каменными плитами. В тот же час совсем рядом скрипнули паучьи лапы, дурно запахло ядом и из брюха монстра потянулись клейкие нити, закрывающие все выходы.

«Могу вас поздравить, мальчики, мы в ловушке», – выскочила нервная мысль пещерной женщины и её уловил даже Семён.

– Где карабин? – протянул Никита руку, а сам не в силах был отвести взгляд от мельтешащих лохматых лап и грязно-белого брюха, из которого выползала липкая лента.

Холодный ствол несколько успокоил хаотично скачущие мысли. Никита дёрнул карабин на себя и прицелился в показавшийся бок паука. Палец судорожно нажал на курок. Прозвучал выстрел, жёлтая субстанция запуталась в клочьях паутины, так и не достигла цели. Но всё же положительный эффект был. Липкие ленты воспламенились, и Хозяин с недовольным писком отскочил. Внезапно показался муравей. Он покрутил круглой головой, усики целеустремлённо ощупывали воздух. Мощные хелицеры мгновенно перекусили его пополам. Выскочило ещё несколько насекомых. Паук без труда отбил атаку и раздражённо поднял передние лапы. В этот момент он был особенно страшен. Рубиновые глаза горели лютой злобой, хелицеры, наполненные ядом, открылись до предела. Послышался скрежет бесчисленного количества лап.

«Теперь молитесь своим богам, чтобы муравьи нас не почуяли», – пещерная женщина забилась в самый угол их убежища.

– Удобный момент, я могу ещё раз выстрелить! – возбудился Никита, увидев открывшееся брюхо паука.

«И не думай! Ты выдашь наше расположение! Замрите и постарайтесь почти не дышать!» – её мысли просто кричали.

Хозяин скрылся в паутинном тоннеле и раздражённо заскрежетал. Полчища муравьёв ринулись в его логово. Мгновенно сотни из них, а то и тысячи, прилипли к паутине, но по ним побежали другие. Паук кидался то на одного, то на другого, но муравьёв было настолько много, что ажурная конструкция Хозяина потемнела и прогнулась к самой земле. Вскоре пятнистая орда насекомых набросилась на паука. Послышался скрежет и хруст, а также разъярённый шипящий писк. Паук отчаянно сопротивлялся, но против такого несметного количества насекомых ему было не совладать. Тогда он бросился наутёк, но тут же оказался в полном окружении. Муравьи облепили всё его тело и мощными челюстями принялись раздирать его плоть. Внезапно лопнуло брюхо, склизкие внутренности вывалились на землю, лапы паука безвольно сложились и, чудовище, никогда не знавшее поражений, рухнуло набок и его мгновенно начали растаскивать по частям. Не прошло и часа, а от Хозяина осталась лишь мокрая земля и паутина, усеянная бесчисленными трупами муравьёв.

Ещё долго сидели в своём убежище Никита и его спутники. Но вот пещерная женщина поддалась вперёд и с опаской выглянула из щели.

«Муравьи ушли. Твой план был грандиозно идиотский, но как всё здорово вышло!» – эротично вильнув безупречными бёдрами, она вылезла наружу.

Следом за ней выбрался Никита и Семён. Картина перед их глазами была просто запредельная, вся паутина была забита пятнистыми телами муравьёв. Многие из них были живы и пытались перегрызть крепкие нити. Никита вскинул карабин и принялся лихорадочно стрелять. Его сжигало нетерпение. Желтая субстанция воспламенилась, и вся липкая конструкция воспламенилась, попутно уничтожая страшных муравьёв.

Не дождавшись пока всё выгорит, Никита бросился к дому и схватился за ручку двери. Он сразу услышал детские крики. Радость всколыхнула сердце, но густой чад горящей паутины забил ему лёгкие и его сознание померкло.

Гл.9

Испытывая дурноту и жажду, Никита с трудом выплывал из небытия. Он открыл глаза. Было темно. Неожиданно рядом вспыхнули два горящих пятна. Они приближались. Перекосив от ужаса рот, Никита заслонился руками. У него было такое ощущение, что попал в ад и сейчас его бросят в котёл с кипящей смолой, а это чудовище… Внезапно он услышал пренебрежительный смешок и женское фырканье. Оказалось, это светились глаза их прелестной спутницы.

– Блин, я чуть в штаны не наложил! – Никита резко сел.

В такт его словам прозвучал мелодичный смех.

– Я тоже, когда в темноте их увидел, чуть не обделался, – послышался ласковый басок Семёна. – У нашей девушки глаза в темноте светятся, как красные фонари в Амстердаме.

Она прошипела что-то нечленораздельное, глаза загорелись ещё ярче. Никита начал понимать, почему они светятся. Это простая адаптация к темноте. Как у глубоководных рыб или прочих донных гадов, которые воспроизводят красное свечение, чтобы ориентироваться в полной мгле.

«Ка-акой ты умный, почти как наши трёхлетние дети! А с рыбами и гадами сравнивать меня не надо!» – прозвучала иронически окрашенная мысль пещерной женщины.

– Дядя Никита! – неожиданно раздался такой долгожданный детский писк. Светочка кинулась ему на шею.

– Нашлись? Сорванцы! Игорь где? – у Никиты от радости перехватило дыхание.

– Оторвать от себя не могу, – засмеялся Семён.

– Дядя Никита, хорошо, что вы нас нашли! Нам было так страшно! – послышался голос Игоря.

– Это тебе было страшно, – вмешалась Светочка, но поспешно призналась. – Я тоже боялась. Здесь всюду такие страшилки. А меня несколько раз Игорёша спас. Я чуть в колодец не упала. Он меня вытащил, а потом ящерицу зубастую отлупил, и она убежала.

– Ах, вы, мои дети, – растроганно улыбнулся Никита.

– А ещё, эта тётя… с красными глазами, летающее чудовище убила, – пролепетало маленькое сокровище.

– Она такая хорошая, – согласился Игорёк.

– И такая смелая, – вторила ему Светочка.

Никита с благодарностью посмотрел на два светящихся пятна. Женщина поняла его эмоции и что-то мягко сказала детям.

– А мы где? – встрепенулся Никита.

Женщина вложила в его ладонь продолговатый предмет.

– Что это? – Никита принялся ощупывать ребристую рукоятку и внутри своей головы услышал голос: «Это обычный фонарик, дурачок. Кнопку нажми… умник».

Никита наткнулся на выпуклость. Вспыхнул свет, который мгновенно высветил причудливую колоннаду, различные статуэтки, застывшего в металле монстра, высоких людей оседлавших крылатых драконов.

– Да это же музей! – воскликнул Семён.

Луч фонаря скользнул по земле и остановился на зубастом с кожистыми крыльями звере, изрешечённого пулями.

– Прорвался в двери. Наша девушка его прикончила, – с нескрываемым уважением произнёс Семён.

– А что снаружи делается? – Никита облизнул пересохшие губы.

Женщина, как тень, приблизилась и сунула ему в руку холодную флягу.

– Вот спасибо, – встрепенулся Никита и с наслаждением сделал глоток. Оказалось, это была не вода, а напиток из необычного вкуса растений. Жажда моментально исчезла, сила стремительно вернулась в тело.

– Здорово, – Никита встал на ноги и случайно навёл луч фонаря в лицо пещерной женщине. Она раздражённо зашипела, прикрывая ладонями пылающие угли-глаза.

– Ой, извини, – расстроился Никита из-за случайно проявленной бестактности.

Светочке очень нравилась тётя. Ещё бы, она сразила летающего дракона! Женщина млела от внимания озорной девочки и ласково с ней разговаривала. Светочка звонко смеялась, её забавляла её речь. Чуть позже, поборов гордость, подошёл Игорь. Он сразу начал щупать автомат, но пещерная женщина перекинула его через плечо и подарила ему плоский кинжал. Игорь с детской непосредственностью уткнулся ей в грудь. Светочка моментально надула губки, но женщина сняла со своей шеи ожерелье из хрусталя, сверкнувшее восхитительным блеском и одела на тонкую шейку девочки.

– Сейчас ночь? – спросил Никита Семёна.

– Ближе к пяти. В городе светло. Здесь просто нет окон.

– Я был без сознания пару часов?

– Около того.

– А ребята наши быстро освоились, – улыбнулся Никита. – Игорь уже залез на крылатого ящера, а Светочка… где она? – покрутил он головой.

– Повела нашу спутницу по музею. Экскурсию проводит, – тихо засмеялся Семён. – Всё им интересно. Я вот что думаю, прогулка в город пещерных людей будет для наших ребят увлекательной.

– Решено, сначала идём за артефактами, а потом все вместе выйдем на поверхность, – не слишком уверенно произнёс Никита. Но вдруг, словно кошки поскребли душу. Никита насторожился и прислушался к своей интуиции. «Кошки» вновь поскреблись, но гадить не стали. «Значит не всё так страшно» – подумал Никита.

Глаза привыкли к темноте, и теперь хорошо был виден зал, в котором они находились. По центру возвышался постамент, заваленный тяжёлыми костями. Чуть поодаль притаился огромный, как валун, череп какого-то монстра. Пустые глазницы когда-то видели своих жертв, кинжаловидные зубы с лёгкостью рвали плоть травоядных титанов. Тираннозавр, по сравнению с ним, был бы словно неоперившийся птенец. Полукругом вдоль стены белели колонны. Они сужались к верху и были увенчаны круглыми шарами. В экспрессии полёта застыли композиции из различных сцен. Худощавые всадники оседлали крылатых драконов. А у большого шара застыла группа людей. Их статуи были искусно вылиты из металла. На их лицах чётко прослеживались эмоции. Никита с удивлением понял, они все смотрят на Землю, но странная она была. Континенты сдвинуты, а океан один. Внезапно Никиту озарило, повернувшись к Семёну, он уверенно произнёс:

– Это колонисты. В далёком прошлом они прибыли на Землю и быть может она стала их новой родиной. Вероятно, мы их потомки.

Семён нахмурился и упрямо изрёк:

– Дарвин сказал, мы произошли от обезьян. Всё эволюционировало от простого к сложному.

Никита хмыкнул:

– Только вот досада, ни одного достоверного промежуточного звена ни у микробов, ни у растений, ни у животных, включая человека, обнаружено не было. Австралопитеки, синантропы, питекантропы и прочие из их семейства, были обычными обезьянами. Хотя их выпрямили сторонники дарвинизма, подгоняя приматов под эволюционное учение, они передвигались так же, как наши макаки, мартышки, шимпанзе, опираясь на передние конечности. Они с восторгом прыгали по веткам деревьев, держа в лапах вкусные бананы, и строили обезьяньи гнёзда на деревьях. Хотя… некоторые освоили пещеры и питались мясом. М-да, всё появилось сразу и в одночасье. Гм, мы тоже появились здесь мгновенно. Целые цивилизации живых существ возникали на нашей многострадальной Земле и быстро вымирали, освобождая место другим. Очень жаль, но нам не дано понять сложную игру Высшего разума.

– Весьма спорная гипотеза, – скептически поджал губы Семён.

– Это не гипотеза, мои фантазии, – Никита тихо засмеялся и Семён так и не понял, его друг шутил или говорил на полном серьёзе.

Здание музея было трёхэтажное. По центру – зал, по периметру – колонны. Вычурные лестницы плавно переходили на мостки. Они были прилеплены к стенам, словно ласточкины гнёзда. В глубине виднелись контуры дверей, но только одна или две открыты. Экспонатов было много, но от большинства осталась в лучшем случае труха. На стенах когда-то висели картины, но только некоторые рамы из металла уцелели. Величественные вазы в виде цветов удивляли своими формами и безупречной резьбой. Статуи героев застыли в поединках с доисторическими монстрами. Хрупкие женщины, высеченные из мрамора и сейчас пленяли своей красотой. Всматриваясь в незнакомые лица статуй, можно было заметить, что ничто им было не чуждо. В них было всё: и радость, и горе, и отвага, и страх, и гордость, и унижение. Все эмоции, присущие человеку, но это была незнакомая раса. И вдруг Никита обмер: из темноты, словно выплыл трон из драгоценных металлов. На нём непринуждённо сидела, блистая белым мрамором, женщина-царица. У неё был насмешливый взгляд, глаза из самоцветных камней светились жизнью, у пухлых губ застыли властные складочки. Никита внезапно её узнал. Она была из его далёкого сна. Он с ней гулял у мелкого моря, в день заката цивилизации. Никита застыл, как громом оглушённый, грёзы и тоска овладели им.

– Красивая тётка, – разрушил его грёзы Семён. Он остановился рядом и, как обычный музейный экспонат, с интересом рассматривал царицу.

– Ты знаешь благодаря кому мы здесь оказались? – глухо произнёс Никита. – Это она. Не знаю, что она за существо, но обладала… обладает невероятным могуществом. Она миллионы лет назад предвидела исторические события планетарных масштабов и вызвала нас сюда в момент некой опасности.

В глазах царицы затрепетал живой огонёк.

– Такое ощущение, что она сейчас проснётся, – вздрогнул Семён. – Она словно смотрит на нас.

– Её душа до сих пор витает здесь, – Никита непроизвольно оглянулся по сторонам.

По стенам пробежали странные тени, словно заволновались бесчисленные статуи в зале. На душе стало не уютно, вдруг они оживут, захрустят суставами, расправят спины и откроют мёртвые глаза.

Рядом прощебетала Светочка. Пещерная женщина остановилась перед царицей. Её глаза пылали огнём, на молочно-белой коже проступили капельки пота. Она обернулась к Никите и начала быстро говорить. Внезапно Никита уловил смысл её речи. Он входил в сознание в виде образов целыми кусками. Она считала, что он тот человек, который должен исполнить некую миссию в уничтожении армии Пришельца. Но всё же у неё были некоторые сомнения, и она боялась ошибиться, отдав единственный шанс на спасение не тем, кому нужно. И теперь она ждала некого знака, который развеял бы все её сомнения.

Мраморная царица сидела неподвижно. От камня веяло холодом, но самоцветные глаза подёрнулись вуалью. Внезапно в глазах возникли узкие прорези зрачков. Никита и Семён в ужасе отшатнулись. Человеческая психика не способна воспринимать в неживом живое. Из её глаз заструился золотой свет и в виде сверкающего облачка повис в пространстве. Затем он загустел и принял форму женской фигуры. Зыбкая тень налилась светом и силой. Женщина из неимоверно далёкого прошлого повела очами и перевела взгляд на Никиту.

«Ты? Значит получилось», – шевельнулись её губы.

«Ты живая?» – спросил Никита, зная, что задаёт глупый вопрос.

«Живая? А что такое жизнь? И где настоящая жизнь?» – её голос переливался, как звуки серебряного колокольчика. Она засмеялась, показывая белые, как самый чистый снег, зубы.

«Значит живая», – утвердился в мысли Никита.

«Живая», – согласилась она.

«Но как же ты живёшь в этой мраморной скульптуре?» – глупо моргнул Никита.

Она вновь засмеялась:

«Вот глупый, я абсолютно свободная. Камень простой проводник между мирами. Считай, это обычный скайп, но более совершенный. Для меня открыта почти вся Вселенная» – тень опустилась на прекрасное лицо. «Ты здесь, чтоб переломить ход войны. Тебе необходимо уничтожить Пришельца. В этом тебе поможет Высшая Жрица Огня» – обратила она взор на пещерную женщину.

«И как мне это сделать?» – удивился Никита.

Дрожь пробежала по сияющей золотом фигуре. Губы всё ещё шевелились, но слов уже слышно не было. Она вновь превратилась в золотое облако и влилась в вертикальные зрачки статуи. Сеанс голографической связи неожиданно прекратился.

Пещерная женщина вздохнула, испытующе посмотрела на Никиту. Волевые складочки явственно обозначились в уголках стиснутых губ, и она послала длинную мысль:

«В том далёком прошлом царица была из плоти. Пришелец высадился на Землю с армией наёмников, по природе похожих на нас, но с опустошёнными душами. Великая Подземная война продолжалась не одно тысячелетие. Мы их разбили, но и нас практически не осталось. Часть одичала, другая вышла на поверхность и подверглась мутациям под действием радиации солнца. Мы немногие, кто сохранил знания. Царица предсказала, что Пришелец вновь вернётся, но в новом качестве. Они начнут переделывать природу под себя. Атмосфера станет ядовитой и всё живое погибнет. Лишь мутанты будут осквернять землю и то, до тех пор, пока не потянутся основные силы из Чёрных зон пространства чуждого нам разума. Царица предсказала, нас спасут люди, живущие под солнцем. Человеку со шрамом на плече в виде короны передать артефакты. Он знает, как их применить. В них смерть для пришельцев».

«Я в некотором смущении. Мне непонятно, как можно использовать эти артефакты», – Никитина мысль повисла в пространстве, как знак вопроса.

В огненных глазах жрицы мелькнуло удивление. Затем, вернулась прежняя решимость:

«Придёт час и ты поймёшь, как извести мутантов. Иначе и быть не может!»

– Что это было? – прервал их диалог Семён.

Никита в удивлении обратил взор на друга. Ну да, конечно! Он же не слышал их речи на телепатическом уровне.

– Извини, я должен был подумать о тебе. Произошёл сеанс голографической связи, а быть может то была запись. В этом я не разобрался. Для моего понимания как-то всё сложно. Одним словом, мы должны спасти мир, – Никита ухмыльнулся этой банальной фразе, вспоминая доблестных американцев, не раз спасших мир в своих боевиках. Причём, там почти всегда действовал герой одиночка, который обычно набирал команду из сомнительных личностей. Относительно данной ситуации, хотелось бы верить, что Никита не является суперменом – одиночкой, а числится неким инструментом, генератором идей в руках очень многих, заинтересованных в положительном результате высших существ. Без их влияния он бы и шагу не сделал, не сломав шею. Никита прекрасно сознавал, истина приносится сверху. Не было бы Одиссея без заступницы Афины и не разрушена была бы Троя без вмешательства Посейдона, не упало бы «яблоко» на голову Ньютону, не приснилась бы Периодическая таблица великому Менделееву и пр. пр.

– Я так испугалась, когда каменная тётя ожила, – неожиданно пискнула Светочка.

– А я совсем не боялся, – блеснул клыками Игорёк.

– Врёшь, ты чуть не описался от страха! – возмутилась девочка.

– Я никого не боюсь!

– Стоп. Не ругайтесь. Мы все испугались, – урезонил Никита детей.

– Всё равно я не боялся, – нахмурился мальчик и получил по уху от подружки. – Придёшь ко мне, не дам волчонка погладить, – мстительно заявил Игорь.

– Ладно, храбрец, – неожиданно обняла его Светочка. – Хорошо, что ты не боялся, зато как я испугалась, – звонко заверещала она, окончательно обезоружив этим откровением доброго мальчугана.

Жрица взяла за руки детей и повела к выходу. У двери она прислушалась к внешним звукам. Затем, подозвала Семёна и потребовала, что бы тот осторожно приоткрыл дверь. Из образовавшейся щели потянуло свежестью и сыростью, запаха зверья не ощущалось.

– Можно выходить, – решился Никита.

«Пусть он идёт первым», – распорядилась жрица. «Если его не съедят, можно выходить и нам».

«Это шутка?» – не понял Никита.

«Ты слишком ценен, что бы тобой рисковать» – невозмутимо произнесла пещерная женщина.

Семён неожиданно смог прочитать их мысли, по озорному подмигнул, забрал у Никиты карабин и проворно выскользнул наружу. В тот же час раздалось рычание, это Семён решил пошутить.

«Дурак», – равнодушно заявила жрица, закидывая автомат на плечо.

На улице почти стемнело. Из корней чахлых деревьев выползли жирные личинки и зажгли смертоносные огни. Над рекой раздавались резкие крики птеродактилей и слышались неясные крики рептилий.

– Весело у вас, – поёжился Никита.

«Не лучше, чем на поверхности», – не оборачиваясь, пустила мысль жрица.

– А ты была у нас? – продолжая говорить вслух, спросил Никита, понимая, что она прекрасно ловит его мысли.

«Ещё чего! Мне ещё жить хочется. Там от вашего солнца мясо с костей сходит, а твари просто ужасные, не чета нашим зверюшкам».

«Мне кажется ты что-то путаешь. Это у вас тут игра на выживание».

Она глянула на Никиту и неожиданно весело засмеялась.

Семён покосился на неё. Его взгляд больше чем нужно зацепился за выпуклые формы подземной жительницы. Никита усмехнулся, догадавшись, что его друг попал под влияние неземной красоты.

Жрица почувствовала внимание к своей особе и ей стало приятно, но она нахмурила лоб и поджала пухлые губы. Весь её вид показывал неприступность и равнодушие, но разгоревшийся интерес к мужчине с поверхности она с трудом скрывала.

Быстро темнело. Было ощущение, что на небо наползает грозовая туча. В вышине, совсем как звёзды, загадочно мерцали сталагмиты. Сырость реки заставляла съеживаться. Вечерние звуки, доносившиеся из прибрежных зарослей, вызывали опасения. Мысли рисовали кошмарных рептилий, копошащихся на отмелях. Чавканье и кваканье разносилось со всех сторон. Грузные тела плескались в воде. Какой-то зверь выбрался на берег и галопом вломился в заросли. Туша, пропахшая тиной и прелыми водорослями, пронеслась в опасной близости.

У катера плавали исполинские животные. Они громко фыркали, а их рёв вгонял сознание в ступор. Внезапно на башне катера дёрнулась пушка. С шипением вырвался снаряд. Шваркнуло так, что люди на миг оглохли. В скоплениях толстокожих монстров поднялся столб воды. С амплитудой в секунду прозвучал ещё один выстрел. Затем, ещё с десяток. Водяные столбы смерчами вздымались вверх. Грохот разрывов смешался с рёвом рептилий. Кровавые ошмётки тел разлетались далеко в разные стороны. Мощно взревел двигатель. Катер пополз сквозь кровавую кашу и уткнулся в отмель.