Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

– И я с вами, – как факт, произнесла Ягура.

Железная дорога осталась сбоку. В нагромождениях обломков едва угадывались некогда стоящие здесь жилища и храмы. Каменные блоки от времени округлились и обросли разноцветными натёчностями. Если бы Семён не сказал о развалинах, то трудно было бы подумать, что в этом хаосе может просматриваться нечто рукотворное.

Он остановился у каменной стены, опутанной вьющимися растениями и в раздумье произнёс:

– А вот и дверь… за ней целая Вселенная знаний и не обязательно человеческих.

– И где она? – Никита прилежно пытался что-либо понять в буреломе из каменных осколков и мелкой крошки.

– Да вот же она! – Ягура начала бесстрашно рвать ползучие растения, разгоняя красных скорпионов. Затем, ладошкой вытерла ровную поверхность плиты. Каменный блок стоял мощно, края плотно вросли в основную породу.

– Даже если это и дверь, мы её не откроем, – Никита скептически покачал головой.

– Всякое может быть, – не стал спорить Семён, но принялся оббивать плиту обухом топора.

Кусок натёчности толщиной в кирпич оторвался от плиты и с грохотом упал под ноги. В образовавшемся проёме тускло блеснул металл.

– Камень к металлу не прилип, его можно демонтировать, – воодушевился Семён и с энтузиазмом, близким к лихорадочности замолотил обухом по плите.

На удивление он быстро освободил дверь от известковых отложений. Затем, отошёл, устало опустил топор к ногам.

– Действительно дверь, – Никита не верил своим глазам.

На её поверхности явственно виднелась выпуклая руническая надпись, напоминающая древнеславянские руны. Семён внимательно вгляделся в них, лицо просветлилось:

– Понял! Странно, но я действительно понял. Здесь выбито слоговым письмом, причём с разным смыслом, от простого объяснения к сложному пониманию. В самом примитивном значении, это просто вход в дом, другое – хранилище истины, а вот последнее является звуковым замком.

Семён зашевелил губами. Капельки пота выступили на покрасневшем от напряжения лице. Под ногами всколыхнулась земля, из щелей проёма вылетели струйки пыли. Металлическая плита медленно отползла в сторону, обнажая зал, наполненный тусклым золотистым сиянием. В огромном зале, его конец скрывался где-то вдали, стояли стеллажи, доверху заполненные золотыми пластинами в рунических письменах.

Ягура находилась в трансе, глаза лихорадочно блуждали по полкам. Она щупала пластины, и в потрясении спросила:

– Разве может такое быть? Это наследие Богов?

– Это наследие людей… и не людей тоже, – произнёс Семён и подошёл к отдельно стоящей золотой пластине на гранитном блоке.

– Что там написано? – у Никиты от возбуждения задрожал голос.

– Хранилище основала Раса.

– Какая раса? Белая, красная, чёрная? – вырвалось у Никиты.

– Просто Раса. Таких хранилищ несколько и все они в разных Мирах. Здесь говорится, что это некий стратегический запас для потомков в случае обрыва Нитей Мироздания. Сюда придётся вновь вернуться, чтоб остаться навсегда, – в голосе друга послышалась печаль, но прозвучал радостный возглас Ягуры:

– Какое счастье!

Семён не стал задерживаться в Хранилище. Бессмысленно что-либо читать, выхватывая разрозненную информацию. От этого не будет пользы, здесь работа не на одну жизнь.

Он закрыл дверь, окинул взором прекрасный океан, побережье и уверенно произнёс:

– Здесь будет город.

Пространство сгустилось, и в нём появились неясные тени. Над поверхностью янтарного океана возник гул и полетел в сторону берега. Люди замерли, пытаясь рассмотреть несущихся к ним неведомых существ. Но звук рассыпался на множество составных, шелестя подполз к ногам Семёна и исчез.

– Твои приказания Жрец Над Всеми Жрецами, – неожиданно произнёс Зирд и с усердием склонил голову.

– Здесь появится Город над всеми городами. Все жители нижних пределов Земли обязаны его охранять. В нём запрещены всякие распри и главным достоинством в Городе будут знания.

– Так и сделаем, – Ягура тоже склонила голову.

Семён нежно прижал её к себе:

– Ты моя женщина, тебе не пристало мне кланяться. У тебя будет невероятно много забот. Храмы Огня необходимо перенести к океану Кааз.

– Я уже поняла, – со всей серьёзностью произнесла жрица. Она осторожно посмотрела ему в глаза, стыдливо улыбнулась, прикрывая огненные зрачки пушистыми ресницами, целомудренно ткнулась в его плечо пухлыми губами. Семён мгновенно прижал милую женщину к себе, и она замурлыкала, как домашняя кошка, умиротворённая его силой и любовью. Не удержавшись, Семён взъерошил её искрящиеся чёрные волосы, но затем нехотя отпустил её шелковистые пряди и те, искрясь, разметались по округлым плечам. Он вздохнул, огляделся по сторонам и неожиданно произнёс:

– Вот мы и дома.

– Как хорошо! – вырвалось восклицание у Ягуры. Она со всей страстью прижала к груди подаренную Семёном жемчужину.

Что касаемо Никиты, то он не разделял радость этой женщины. Ему больно было даже представить, что его друг променяет жизнь под солнцем на сумерки пещер.

Стадо кооргов заволновалось. Самцы страшно разевали пасти, жутко блестели саблевидные зубы, грозное рычание холодило кровь. Внезапно Семён улыбнулся и пошёл к ним. Звери, толкая друг друга, устремились к нему. Огромные самцы ластились ему в ноги, самки обиженно попискивали, детёныши, по своей глупости, пытались его укусить.

– Они будут защищать Город со стороны океана, – заявил Семён.

Со стороны побережья, где виднелись причудливые скалы, опутанные густой растительностью, сорвалось искрящееся облачко. Оно зависло над головами потрясённых людей. Это оказались маленькие крылатые ящерицы-дракончики. Они мурлыкали, словно стая голодных котов и сияли различными цветами. Один из них, цвета начищенной бронзы, спикировал на плечо Никите, это оказался старый знакомый. Никита едва удержался на ногах от его натиска, дракончик ощутимо подрос. Крылатый зверёк требовательно посмотрел в глаза и осторожно куснул его за нос. У Никиты в груди пробежал холодок, он ощутил какие у того острые зубы. Затем, дракончик, как матёрая рысь, упустившая прыткую мышь, обиженно рыкнул. Никита с опаской погладил ему спину. Тот мигом отстранился и раздражённо зашипел.

– Вкусненького хочет, – улыбнулся Семён.

Никита достал из сумки шматок сушеного мяса. Дракончик выхватил его из рук и взмыл в воздух. Пытаясь вырвать лакомый кусок из зубов, за ним ринулась вся стая, но он был шустрее всех. Он первым долетел до зарослей и исчез в сплетении веток и листьев.

– Они ещё малыши. Когда крылатые динозаврики вырастут, они будут защищать Город с воздуха, – произнёс Семён. – Кстати, бронзовый к тебе сильно привязался. Придётся жизнь связать с ним. Можешь не сомневаться, он найдёт тебя везде и даже на поверхности. Но будь с ним вежлив, они весьма ранимые существа.

Пришло время покинуть океан Кааз. Некоторое время вагонетка неслась вдоль побережья. Коорги, провожая людей, плыли по волнам и издали их можно было принять за дельфинов. Затем вагонетка заскочила в тоннель. В пространстве появился знакомый перестук колёс.

На этот раз поездка доставляла полное удовольствие. Никита был уверен, теперь всякие каверзы остались позади. Он расслабился, тяжёлый меч скинул с плеча, с лука снял тетиву. Иной раз Никита закрывал глаза и в голове сразу возникало призрачное сияние, исходящее от золотых пластин. Человеческому сознанию трудно переварить видения таких огромных богатств, причём сокровищ не в золоте, а в том, что заключено в них. Никита завидовал и жалел друга, он прикоснётся к таким знаниям, что вообразить невозможно. В то же время он взвалил на себя небывалый груз. Вряд ли теперь он будет себе принадлежать, но ему выпала такая доля.

Внезапно Никита вздрогнул. Его сознание что-то царапнуло. Он открыл глаза и огляделся. Навстречу неслись стены тоннеля, сзади взгляд тонул в темноте.

Никита был уверен, что в настоящий момент мутанты не посмеют напасть, но всё равно его что-то тревожило. Стараясь, чтоб никто не заметил, он пальцами обхватил рукоятку меча. Семён мигом встрепенулся, в руках тут же появился топор:

– Что случилось? – с тревогой спросил он.

– Не знаю. Наверное необоснованные страхи.

– Да нет, за нами погоня, – Зирд, старательно удерживая равновесие на дёргающейся вагонетке, пристально всматривался в темноту. – Но на этот счёт у нас имеется убийственный аргумент.

Солдаты развернули огнемёт. Мощный поток огня полностью перекрыл тоннель.

– Вот и всё. Кто бы то не был, он мгновенно сгорел, – Зирд с удовлетворением потёр ладони.

Давно осталось позади гудящее пламя, а сознание у Никиты вновь что-то царапнуло. Он обернулся к Семёну. Тот обдал его серебряным светом глаз и подтвердил опасения:

– За нами действительно кто-то бежит, но я не чувствую угрозы. Надо остановиться.

Никита согласился, но Зирд нахмурился и предложил поставить ещё одну завесу из огня. Ягура поддержала его решение. Никита покачал головой, он понимал, встреча неизбежна. Было правильнее встретить неизвестность лицом, нежели спиной. Никита приказал остановить вагон. Заскрипели колёса. Искры, как бенгальские огни, разлетелись в разные стороны. Рёв от торможения исчез в глубине тоннеля. Накатилась оглушающая тишина.

Никита и Семён спрыгнули на шпалы. Незнакомец не заставил себя долго ждать. Послышался скрежет лап о камни, пахнуло серой. Никита мгновенно понял кто это. Он вспомнил рассыпь изумрудных глаз на морде тираннозавра и кошмарные членистые лапы. От жуткого страха Никита передёрнулся.

Существо, как муха по стеклу, легко пробежалось по своду. В метрах тридцати от людей спрыгнуло на пол и медленно двинулось вперёд. Никита с содроганием смотрел в светящиеся зелёные глаза. Странно, но угрозы не чувствовалось, а оторопь брала, даже глотать воздух было сложно, словно горло передавило чьей-то безжалостной рукой.

Никита придержал Семёна, который приподнял топор для атаки. Шепнул, что бы тот ничего не предпринимал. А сам, пытаясь спокойно дышать, хотя и задыхался от удушливых паров серы, которые сопровождали это чудовище, шагнул вперёд. Существо было настолько чуждо, что разум не мог его воспринять и в панике метался внутри сознания. Никита до хруста стиснул зубы и через силу выдавил улыбку. От этой простенькой эмоции его едва не стошнило.

Чудовище заскочило на стену и повернуло голову. Из пасти потекла жгучая слюна. Задымился камень. Бронированное брюхо лоснилось, жёсткие волоски густой порослью покрывали членистые лапы, а изумрудные глаза светились, как драгоценные камни. Это сочетание было невероятным и до омерзения притягательным.

На ватных ногах Никита сделал ещё один шаг в сторону монстра. Было понятно, если чудовище хотело напасть, давно бы это сделало, ему что-то было нужно. Существо вновь повернуло голову и с интересом наблюдало за человеком. Никита сделал ещё шаг, ноги налились свинцом. Он замер и посылал мысль в самый центр россыпи изумрудных глаз:

«Что тебе нужно?»

Существо спрыгнуло на рельсы, приподнялось на лапах. Никита с омерзением заметил набитое до отказа брюхо, но по крайней мере чудовище в данный момент не голодное, это немного успокоило.

«А если б я был девочкой, чтоб сделал?» – его мысли прозвучали, как рассыпавшиеся шарики подшипника.

У Никиты круги пошли перед глазами от такого неординарного вопроса. Это ж надо было гнаться за ними по рельсам, чтоб выдать на-гора такой идиотизм! Нервно засмеявшись, он сказал:

«Убил бы».

«Почему?»

«Вас бы стало много, не ужились бы».

«Резонно. А мысль интересная. Об этом я не думал. Спасибо за идею. Встретимся», – существо мигом потеряло всякий интерес, неторопливо развернулось и исчезло в темноте.

Теперь поездка по подземному лабиринту была относительно спокойной. Миновав пару массивных дверей, вагонетка покинула зону запретных тоннелей и выехала на чистенькую станцию. На ней стояла толпа празднично одетых людей. Они держали связки разноцветных лент и гудели, как потревоженный улей. Среди них выделялась группа высоких людей в пылающих накидках.

– Не удивляйтесь, это оптическая иллюзия, но народ этого не знает, – улыбнувшись краешками губ, сказала Никите и Семёну Ягура.

Она степенно подошла к жрецам. Они по очереди обняли Ягуру и накинули ей на плечи красную накидку, и та мгновенно вспыхнула слепящим огнём. Затем водрузили на голову небольшую корону, от которой в разные стороны пошли радужные лучи. Верховная жрица Огня взяла за руку Семёна и подвела к группе Огненных жрецов:

– Как Верховная жрица Огня представляю вам Жреца Над Всеми Жрецами.

В толпе прокатился гул удивления. Раскрылись массивные ворота, призывно зазвучали трубы, зарокотали барабаны. В окружении свиты Семён вышел на широкую площадь, сложенную из толстенных гранитных плит. Вот здесь было настоящее море людей. Они кричали, бросали в воздух разноцветные ленты и запускали фейерверки. В гуще толпы покачивались огромные животные, из глоток которых вырывался оглушительный рёв. Всё смешалось в общей праздничной какофонии, а за ликующей толпой просматривались великолепные здания. В воздухе парили простенькие летательные аппараты. На подступах к площади стояли автомобили разных модификаций.

Ягура подняла руки. Волнение в толпе быстро затихло. Верховная жрица Огня повернулась к Семёну и с нескрываемым торжеством произнесла:

– Давно предсказано в древних легендах, что придёт необычный человек с серебряными глазами и опалённой злобным солнцем кожей. Он станет Жрецом Над Всеми Жрецами. С его правлением все народы объединятся, распри и междоусобицы покинут все нижние и верхние приделы. Произойдёт стремительный взлёт духовности, а знания станут безграничны. Но, – она растерянно замолчала, затем, собравшись духом, произнесла: – Подтвердить его приход должен Серебряный Цветок. Ему необходимо вырасти прямо здесь, из этой каменной плиты, – Ягура обернулась к Семёну.

Тот пожал плечами и в недоумении посмотрел на гранитный блок:

– А если этого не произойдёт? – обратился он к Ягуре.

– Тогда ты самозванец, а всех самозванцев у нас убивают. Печень вырезают и скармливают диким рептилиям. Но ведь ты истинный Жрец Над Всеми Жрецами, это так очевидно, – она неожиданно всхлипнула. – Почему же он не растёт!!!

– Однако! – оторопел Семён. – Почему ты раньше не рассказала об этом? – Он вновь бросил взгляд на каменную плиту. На ней явственно виднелись непонятные руны. – А может, как в лифте Богов, надо найти подходящие слова? – больше себе, чем другим, прошептал Семён и внезапно начал понимать смысл выбитой на камне надписи.

Никита в великом беспокойстве огляделся. Сзади стояли вооружённые автоматами крепкие мужчины. Сквозь них не прорваться. Но Семён неожиданно стал абсолютно спокойным. Он не сводил взгляда с надписи и шевелил губами, выговаривая странные слова.

В граните образовалась сеть мелких трещин. В абсолютной тишине появился звук, напоминающий рвущиеся струны гитары. Возник скрежет. Плита лопнула и из трещины вылетело светлое серебряное сияние.

– Видите!!! – в восторге взвизгнула Ягура. – Он растёт!!

Как один человек, охнула толпа. У всех на глазах из земли проклюнулся серебряный бутон огромного цветка. Он раскрыл лепестки и начал подниматься вверх. Почти прозрачный стебель напоминал хрусталь, а цветок – роскошную серебряную розу. В толпе вспыхнул взрыв ликования и распространился, как лесной пожар. Народ принял Жреца Над Всеми Жрецами.

Поездка в главную резиденцию храмовых комплексов Огня заняло много времени. Огромная ликующая толпа мешала кортежу из пятнадцати машин в продвижении. Под конец у Ягуры лопнуло терпение, и она приказала стрелять в воздух.

Наконец кортеж вырвался из города и набрал скорость. В этой подземной полости всё утопало в зелени, именно в зелени. Роскошные деревья имели густую зелёную листву, что необычно глубоко под землёй. И конечно существовала масса растений в привычной для этого мира расцветке: сиреневой, жёлтой, красной, голубой и белой. Красота необычайная. Среди всего этого великолепия в единении с природой уютно притаились многочисленные домики. По просёлочным дорогам гуляли ленивые рептилии. В просветах деревьев мелькали многочисленные водоёмы, в которых покачивались узкие лодки. Народ занимался повседневными делами. В отличие от городских жителей они не срывались в восторженном экстазе, чтоб поприветствовать кортеж с жрецами, а провожали машины настороженными взглядами.

– Суровые у вас крестьяне, – заметил Никита

– Нет, это не крестьяне. Здесь живут люди, обладающие огромным военным опытом. Это ветераны боевых действий, сотрудники спецподразделений. Они охраняют храмовые комплексы Огня. Ещё ни разу враг не прорывался к главному святилищу, где находятся артефакты, – с нотками торжества произнесла Ягура.

– На вид безобидные, оружия никакого.

– Оно у них есть, но просто так его не увидеть.

Храмовый комплекс выплыл из серебристых облаков и навис над дорогой. Казалось, белоснежные башни, окружённые огненным ореолом, сорвутся вниз и раздавят своей мощью мчащиеся автомобили. Многочисленные окна светились жёлтым огнём.

Дорога упёрлась в неприступную стену. Даже намёка на ворота не было, сплошной монолит, но машины увеличили скорость. Никита и Семён сжались, ожидая, что произойдёт удар. Но в самый последний момент часть стены быстро съехала вбок и кортеж въехал внутрь.

За стеной было культурно и чисто. Всюду виднелись ухоженные клумбы, уютные дорожки, посыпанные мелкой галькой, журчащие фонтаны и, обязательный атрибут этого мира, каменные шары всевозможных размеров. Они лежали на стриженых лужайках, в искусственных водоёмах, выглядывали из окультуренных зарослей.

На открытом воздухе проходили занятия. Одна группа учеников, под руководством жрецов в зелёных плащах, уткнулась в белые листы и под диктовку быстро писала тонкими палочками, другие занимались гимнастикой, третьи горланили песни и маршировали на плацу, четвёртые дрессировали жутких зверей, обликом напоминающих свирепых динозавров.

– Однако, весело здесь, – от умиления Никита расплылся в улыбке.

Машины остановились у центрального храма Огня в форме полусферы. На парадной лестнице выстроился почётный караул. Все в красных накидках, на расшитых золотом камзолах блестели многочисленные награды. В руках они держали начищенные до зеркального блеска сабли. Как только Никита, Семён и Ягура вышли из автомобиля, из глоток почётного караула вырвался торжественный вопль, напоминающий собачий лай. Семён, словно матёрый ротвейлер, ответил на их приветствие. Из соседних автомобилей выбрались жрецы Огня. Зирд и его солдаты заняли место согласно рангу, не совсем на периферии, но и не в центре. Никиту неожиданно вежливо подтолкнули вперёд. Сердце тревожно забилось, он почувствовал со всех сторон пристальное внимание. С каждым шагом тревога нарастала, во рту пересохло, в сознание начал вползать настоящий ужас. Никита чувствовал, что идёт на смерть. Он оглянулся и наткнулся на огненные взгляды жрецов, но внезапно Никита поймал взгляд друга, Семён одобряюще кивнул, он явно что-то знал. На душе стало легче, но понимание о происходящем не пришло.

Никита вошёл в храм. Рядом с ним остановился Семён и Ягура. Остальные жрецы замерли в дверях. Было полное ощущение, что в храме не было ни пола, ни стен, ни сводов. В центре пустого пространства пылал сгусток ослепительно-жёлтого огня.

– Здесь хранятся артефакты, – прошептала Верховная жрица Огня. – Ты должен их взять голыми руками. Если они не примут тебя, ты мгновенно сгоришь.

Никита круглыми глазами посмотрел на Семёна. Тот усмехнулся и неожиданно заявил:

– Теперь ты поймёшь, какое у меня было состояние, когда Цветок не рос.

– Я всё понимаю, – ошалев от спокойствия друга, произнёс Никита, – но не понимаю твоего спокойствия. Или ты что-то знаешь? Только откуда?

– Оттуда, – хмыкнул Семён, глубокомысленно поведя глазами вверх.

– Информация от Единого Поля? – догадался Никита.

– Где-то так. Не совсем информация, но уверенность, что в данном месте имеется сложная система распознавания. Твои отметины на теле являются кодом для входа к артефактам. Но для того, чтобы их считать, система должна сжечь твою одежду и даже все волосы. Будет не слишком приятно, но кому сейчас легко, – Семён откровенно улыбался, но в глазах было скрыто напряжение.

Никита перевёл взгляд на Ягуру. Верховная жрица Огня пожала плечами и развела руками, показывая, что данный факт ей не известен. Помолчав, сказала, окончательно добив этими словами Никиту:

– У нас были попытки завладеть артефактами, но всех постигла ужасная смерть, они сгорели. «Но я, – с торжеством произнесла она, – полностью уверена, что ты тот, за кого себя выдаёшь».

– Ни за кого я себя не выдаю, – раздражённо буркнул Никита и через плечо посмотрел назад. У самого выхода замерли жрецы, их лица были суровыми и даже злобными. Определённо, если что-то пойдёт не так, они без колебания добьют его. Что ж, надо определяться. Никита посмотрел в самый центр гудящего пламени и поёжился. Семён одобрительно улыбнулся.

– Ну, если пойдёт что-то не так, я тебе уши надеру, – криво ухмыльнулся Никита и решительно направился к ослепительно-пылающему огню.

– Увидимся, – подбодрил его Семён.

– Идите вы все… знаете куда! – Никита сделал ещё один шаг и, словно сорвался в полёт. Растопырив руки, он начал вращаться по спирали вокруг гудящего огня. Стало жутко, процесс пошёл, остановить его уже нельзя. Никита вращался всё быстрее и быстрее. Казалось, жар опалял всю душу. Задымилась одежда, вспыхнули волосы, мгновенно обгорели ресницы. Никита с ужасом смотрел внутрь. В центре огня раскрылся зрачок. Лазерные лучи начали сканировать его тело. За это время одежда полностью сгорела, на голой коже вспухли волдыри. От дикой боли Никита закричал, из глаз брызнули слёзы, но сразу испарились в огне. Пытка закончилась мгновенно. Боль ушла, возникло облегчение и появилась невероятная лёгкость. Никита воспарил прямо в гудящую топку. Огонь ласково щекотал тело, всё вокруг пылало. Никита полетел в центр «хрустального» пространства и стал ногами на искрящуюся алмазными бликами прозрачную плиту. Он с удивлением оглядел себя. На коже ни единого волдыря, она была чистая, как у ребёнка. Исчезли шрамы, даже корона на плече рассосалась.

Из пустоты возник сверкающий шар. Внутри, на тонкой сверкающей пластине, стояла запечатанная, как ампула, ваза в выпуклых цветах и необычная маска, чем-то напоминающая противогаз. Никита протянул руки. С хрустальным звуком обрушилось пространство. Искрящиеся осколки унеслись прочь. Ничего больше не пылало, всё заливало молочным сиянием, а Никита стоял в самом центре храма Огня абсолютно голый и держал артефакты.