Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

– Люди, – прошептал Семён.

– Да. Но как показывает практика, надо быть крайне осторожными. Я бы обошёл это место, но другого пути не вижу. Придётся спускаться. Только старайтесь идти тихо, – Никита больше обращался к Игорю и Свете.

Спускаться начали осторожно, часто останавливались, даже цикады не сразу замечали людей. Вскоре маленький отряд вышел к растущему на склонах лесу. Повсюду торчали корявые корни, это сильно затрудняло спуск. Часто дорогу пересекали толстые полозы, в камнях прятались разноцветные ящурки, с ветвей срывались тяжёлые птицы и тут же исчезали в непролазных зарослях. Тропинка петляла между деревьями и целеустремлённо направлялась к морю. Впереди возникла голая поверхность скалы с выбитыми ступенями. Спустившись по ним, люди оказались на берегу моря. В защищённом от ветра месте виднелось старое кострище, валялись пустые раковины моллюсков, на камнях блестела крупная рыбья чешуя, торчали шесты для навесов.

– Людей нет, – удовлетворённо вымолвил Семён.

– Похоже на то, – согласился Никита, прочёсывая взглядом прилегающие окрестности.

Все как по команде подошли к морю, с наслаждением окунули руки, умылись, испугав многочисленные стайки мальков, шныряющих по мелководью. Захотелось выкупаться, но совсем рядом виднелись подводные обрывы, где могли плавать акулы.

Освежившись, маленький отряд тронулся в путь. Детвора постоянно отвлекалась и убегала к морю. Никите уже надоело всякий раз их одёргивать, чтоб те соблюдали тишину и осторожность. Постепенно и у мужчин улетучилось чувство опасности. Берег был пустынным и первозданно чистым. Семён напевал песенку, на душе было хорошо и безмятежно. Так брели почти весь день. Солнце давно спряталось за скалы, длинные тени окрасились в багровые оттенки. Бесцеремонно подняв волну, налетел свежий ветер, пора бы расположиться на отдых, но нетерпение толкало людей вперёд.

В сужении между морем и скалами люди протиснулись в тесную щель, проползли метров десять и оказались на другом берегу. По разноцветной гальке бродили толстые чайки и это место было смутно знакомое. Никита огляделся. На подводную скалу налетела небольшая волна, разбилась в пену, что-то блеснуло белым и растворилось на глубине, в панике выпрыгнули крупные рыбины, плюхнулись обратно в воду и бросились в разные стороны, по поверхности моря хлопнул тяжёлый хвост.

– Акула развлекается… или акулы, – задумчиво произнёс Семён.

– Ты знаешь, а мы уже пришли, – не скрывая торжества, Никита указал на отблески костров. – Там наш санаторий!

– Действительно! – Семён на мгновение замер, но моментально опомнился, схватил детей за руки и быстро пошёл вперёд.

Освещаемые серебристым светом луны, они шли по родному пляжу, а их лица озаряли улыбки. Вскоре появились первые постройки, это был первый пост перед подъёмом в санаторий. Рядом с бревенчатым частоколом виднелись спокойно стоящие вооружённые люди. Их мечи покоились в ножнах, луки за плечами. Увидев выходящих на открытое место людей, охранники встрепенулись и поспешно спрятались за оградой. Чтобы не накаливать обстановку, Никита громко выкрикнул:

– Я Великий князь Никита Васильевич! Начальника поста ко мне!

За оградой возникло замешательство. В прорезях бойниц зашевелились лучники. Никита подошёл совсем близко и вновь приказал:

– Начальника поста ко мне!

На этот раз сдвинулись ворота. Вышел офицер в чине капитана, это был один из братьев Храповых. Он мгновенно узнал Никиту, на лице появилась улыбка:

– Чёрт меня побери, это действительно Никита Васильевич! – капитан отдал честь и вытянул руку для рукопожатия.

Гл.19

В сопровождении нескольких вооружённых всадников, Никита с Семёном, посадив впереди себя детей, выехали к Граду Растиславль. Не проехав и середины расстояния, Никита заметил трёх всадников. Они неожиданно появились из густых зарослей и быстро устремились к ним. Сердце в предчувствии сжалось, и Никита пустил своего коня в галоп. На ухоженных лошадях скакали Лада, Ярик и Яна. Яна первая подскочила к Никите и выхватила из седла Светочку.

– Доченька! – разрыдалась она, не в силах больше произнести и слова.

– Мамуля, ты чего? Я же с дядей Никитой и дядей Семёном была! Всё в порядке! И папа скоро приедет. А сейчас у него дела.

– Папа? Ты его видела? – оторвав от себя Светочку, в изумлении выговорила она.

– Аскольд действительно скоро появится, – кивнул Семён, помогая спуститься улыбающемуся до самых ушей Игорю.

Ярик чинно подъехал к отцу и протянул руку для рукопожатия, но весь вид выражал нетерпение. Никита сгрёб его в объятия, а заодно подоспевшую Ладу. Слёзы текли по её счастливому лицу.

– Я знала, что ты придёшь, с вчерашнего дня места себе не находила. Решила ночевать на заставе. Сын меня полностью поддержал, и Яна решила с нами ехать, – срывающимся голосом, произнесла она.

– Это интуиция, – серьёзно заметил Никита, целуя жену и обнимая сына.

Яна, счастливо улыбаясь, гладила по голове дочку. Светочка пыталась рассказать ей о своих приключениях, но Яна не слушала и пыталась привести в порядок её спутанные волосы. В конце концов девочке надоело что-либо говорить, подарила матери шишку, подбежала к Игорю и взяла его за руку.

– Ой, Игорёк! – опомнилась Яна и попыталась его обнять.

– Не надо, тётя Яна, я уже взрослый, – вывернулся из её рук мальчик.

– Взрослый он, – улыбаясь, повернулась к нему Лада и шутливо погрозила пальцем. – А кто шкоду такую сотворили! Хорошо, что всё благополучно закончилось.

– Да уж, – подтвердил Семён и потрепал приёмного сына за волосы.

*******

Какая чудесная ночь! Никита сидел во дворе своего дома. В искусственном пруду плескались несколько крупных сазанов. Никита швырял туда крошки хлеба и пьянел от запаха воздуха и вкусного дыма. На вертеле аппетитно пузырилась кожа на молодой косуле. В предвкушении вкусного ужина, а быть может уже раннего завтрака, Никита пил морс из диких ягод и слушал неторопливый разговор князя Аскольда, который недавно вернулся с так называемой командировки. Он положил на колени дочурку, прикрыл тёплой шкурой тигра и тихо рассказывал о своей службе у нуров. Обещанные бластеры он получил, теперь город Град Растиславль был надёжно защищён, осталось лишь разобраться с мутантами. Из Разлома ушла вода и он высох. Очевидно, кто-то этому способствовал. Вероятно, это постаралась женщина-мутант, по имени Алёнка. На охоту в лес ходить стало крайне опасно. Мутанты похищали людей и изготавливали из них себе подобных. С недавних пор эти твари стали более совершенными. Некоторые из них научились владеть холодным оружием. Ведьма с глазом в руке водила своих товарок почти к границам города. Про этих старух рассказывали всякие страсти, даже в дрожь бросало, говорили, что они убеждённые людоедки. Было очевидно, что Разлом копил силы для глобальной экспансии.

– Завтра отправишь гонцов к Вилену Ждановичу, будем заключать с ними союз. У него много боевых степных слонов, загрузим их порохом. Необходимо подготовить десятка три катапульт, чтобы с большого расстояния бомбить Разлом.

– Пороха у нас много, катапульты уже делаются, с Виленом Ждановичем союз заключим, но сдаётся мне, вся эта возня только ненадолго оттянет время, – перебил его князь Аскольд. Он с тоской глянул на дочку, поправил шкуру, чтобы не замёрзло его сокровище.

Ни слово говоря, Никита расшнуровал рюкзак и достал вазу.

– Неужели это то, что тебе приснилось во сне, – оторопел князь Аскольд.

– В этой ампуле заключено оружие против химер.

– Неужели? А как ей пользоваться ты знаешь? – вздёрнул бородку Аскольд и его глаза ещё больше округлились.

– Когда мы подпалим химер, я смогу спуститься в Разлом и найти то, где нужно будет разбить эту ампулу. Я не знаю, что за содержимое в ней, но сдаётся мне, что сила заключённая в ампуле огромная.

– Ты не выживешь в Разломе, там всё заполнено ядовитыми парами, – Аскольд в задумчивости почесал под бородой шею.

Никита достал маску:

– Это противогаз.

– Неужели? – князь осторожно взял её из его рук. С глубоким интересом посмотрел на морду необычного зверя, приложил маску к лицу, и склонился над густым дымом. Через некоторое время сдёрнул с лица маску и удовлетворённо хмыкнул:

– Противогаз от дыма не спасает, а этот фильтрует с неистовой силой. Когда моя рожа была под клубами дыма, мне казалось, что я вдыхаю цветочный аромат.

– Так и есть, – улыбнулся Никита.

– Перед твоим спуском в Разлом, мы проведём такую мощную артподготовку, что там всё превратится в пепел, – князь Аскольд пригладил бородёнку, выдрал с кончика лишний волосок, покрутил его между пальцами, словно собираясь колдовать, но благоразумно сдул его в костёр. – Я всё чаще и чаще убеждаюсь, что ты чудовище, Великий князь Никита и только у тебя получится обуздать химер.

– Спасибо за доверие, друг, – Никита едва не прослезился.

После того, как вырисовался план действий, Никита почувствовал заметное облегчение. Что-то ему подсказывало, что всё пройдёт, как по нотам, если его до того самого момента не съедят.

Князь Аскольд ещё некоторое время посидел с Никитой, поговорили о текущих делах. Затем, его сокровище Светочка начала пыхтеть, ей стали мешать разговоры. Аскольд поднялся, с трогательной нежностью прижал к груди дочурку и шёпотом произнёс:

– Отнесу её в твой дом, и ты отдыхай.

Никита остался сидеть один у потухающего костра, но не долго. Проснулась Лада и пришла к мужу. Она прижалась к нему, и они оба стали слушать треск ночных цикад и наблюдать, как светлеет звёздное небо. Под утро Ладу сморил сон, и она сладко засопела на шкуре медведя, брошенной рядом с потухшим костром. Никита тоже хотел прилечь рядом с женой и хоть немного вздремнуть, но пришёл Семён и бесцеремонно встряхнул его за плечи:

– Никита Васильевич, хватит спать, ваш конь уже осёдлан.

Никита с нежностью посмотрел на Ладу и похлопал своего жеребца по крупу. Шпора повёл розоватыми глазами и уткнулся Никите в живот.

Раннее утро. Озеро Лады темнело, словно тёмно-синий бархат. Разорались сороки. Сразу несколько крупных сомов изобразили танго на воде, вероятно, сообща ловили мелкую рыбёшку. Народ в Граде Растиславле начал несмело просыпаться и выползать на природу. Вспыхнули костры и потянулся приятный запах готовящейся на огне еды.

*******

Через месяц начались переговоры с императором Виленом Ждановичем о совместных действиях против мутантов. Для этих целей выбрали небольшое поселение, находящееся на нейтральной территории. Великий князь Никита Васильевич поделился своими мыслями по уничтожению пришельцев с помощью пороха, ни слова не сказав об бластерах, такие козыря он решил придержать. Вилен Жданович потребовал за своё сотрудничество рецепт изготовления пороха. Никита Васильевич благодушно согласился. Он понимал, что в любом случае, с его помощью или нет, рано или поздно Вилен Жданович найдёт способ приготовления пороха.

Никита Васильевич с Виленом Ждановичем вели переговоры, а за их спинами стояли вооружённые люди. Всё это напоминало криминальную сходку, каждая сторона люто ненавидела другую. Но сейчас временный союз был выгоден всем. Никита Васильевич улыбался, глядя в потное лицо Вилена Ждановича и невдомёк было императору, что когда-то давно его собеседник был у него в плену. Вот бы тот удивился этому событию. Росомаха скрыл сию тайну. Аскольд и Росомаха были чем-то похожи друг на друга, но по-настоящему они являлись врагами и когда-нибудь схлестнутся в смертельной схватке. Великий князь понимал, война с его оппонентом обязательно будет. После всего, что он видел в их посёлке, когда с Семёном был в плену, Никита Васильевич часто обдумывал варианты разгрома их империи. Но это произойдёт лишь только после уничтожения мутантов, а те весьма активизировались. Их наглость не знала границ. Почти у самых окраин города Титанов расползались зловонные трещины. Пришельцы готовили плацдармы для удара по городу. В лесах объявилась масса химер. Они теснили зверьё, занимали их берлоги, строили безобразные бревенчатые сооружения, которые лишь отдалённо напоминали дома.

Переговоры закончились, и стороны начали приготовления для совместных действий.

Никита чётко помнил формулы, которые ему дал Гроз Гур, но для изготовления термита всё эти вещества нужно было достать из пещер. После непродолжительной подготовки, Никита снарядил экспедицию в подземный город, где он с Семёном обнаружил изделия из магния и марганец в герметичных капсулах. Благодаря Аскольду, нуров пройти удалось, но с пещерными монстрами пришлось повозиться, благо бластеры помогли. Экспедиция свою миссию выполнила, добыла полтонны магния, алюминия и более ста килограммов марганца. Вскоре были изготовлены зажигательные смеси, что в совокупности с порохом давало неплохую перспективу выжечь Разлом до самого дна.

С каждым днём возникало всё больше и больше глубоких трещин, а как-то их обнаружили на улицах Града Растиславль. Их засыпали огневыми смесями, пока помогало. Эти вещества плавили даже землю, но трещины стремительно множились. На фоне сих безрадостных событий, Семён с Игорем неожиданно исчезли. Появились они спустя месяц. Семён вошёл в город, словно бог античных времён. Его обнажённое до пояса тело покрывали устрашающие татуировки, а мышцы и вовсе стали не человеческими. Он был, как гранитная скала, а в руках держал незнакомый топор сияющий зелёным огнём. Но самое главное, рядом с ним шагал Игорь, тоже в татуировках и изрядно гордый, а с ними шествовала лесная женщина необычной красоты. Янтарные глаза на узком лице, были холодными и хищными, из плотно сжатых губ виднелись кончики острых клыков.

– Эранда, мать Игоря, – представил её Семён.

Никита с интересом посмотрел на лесную женщину и с улыбкой кивнул. Затем, стиснул в объятиях друга:

– Семён, как я рад тебя видеть!

– Дядя Никита, а мой папа теперь вождь лесных людей, – прозвучал счастливый голос Игоря.

– Пришлось им стать, – вновь пророкотал голос Семёна – Раз я стал отцом Игорю, то и привилегии его погибшего отца мне достались. Так принято у лесных людей. Вот только пришлось доказать, что я достоин этого звания. Был целый ритуал, а также поединки с самыми сильными воинами. Пришлось попотеть.

– Папа всех победил! – звонко выкрикнул Игорь.

Никита вспомнил драму у Разлома, где кровный отец Игоря бился со стаей волков и многих разорвал руками, но погиб в неравной схватке. Он с удивлением посмотрел на Семёна. Его друг сконфужено развёл руками и сказал:

– Лесные люди нам помогут в схватке с мутантами.

– А папа пещерного медведя топором убил! – не унимался Игорь.

– Мишка ещё не опытный был, – засмущался Семён.

Из дома неожиданно выбежала Лада и воскликнула:

– Ой, Игорёша! – и протянула ему руки.

Эранда оскалилась и схватила мальчика за руку. Игорь сурово посмотрел на мать. Та растерялась, на лице проступил испуг обыкновенной женщины. Лада смело подошла к Эранде и протянула руку. Лесной жительницы был понятен этот жест. Её лицо смягчилось и женщины пожали друг другу руки.

– Вот и познакомились, – улыбнулся Семён. Неожиданно он стал серьёзным. – Я пришёл к тебе заключить союз между лесным народом и вами.

– Как кстати! – обрадовался Никита. В свете неуклонно приближающихся событий, союз с лесным народом был жизненно необходим. В любой момент пришельцы могли напасть. Нечисть лезла из земли, из леса, даже прилетала с неба. По непроверенным пока данным видели крылатых чудовищ. Сейчас любой воин на вес золота, а такой, как лесной народ, просто незаменим в рукопашных схватках.

– У последних застав наши старейшины натянули шатёр. Приглашаю тебя, Великий князь, к переговорам. Дашь знать, когда будешь готов, – торжественно произнёс Семён.

– К полудню подойдём.

Итак, исторический союз был заключён. Воины начали работать в связке друг с другом. Мутантов отлавливали по лесам и без сожаления убивали. Но враг стал выпускать такую массу жутких монстров, что иной раз приходилось спасаться бегством. А ещё подтвердились опасения о наличии крылатых чудовищ. Они появились внезапно, напав на одно из селений. С каждым днём становилось всё хуже и хуже. Даже на улицах Града Растиславль завязывались бои с внезапно появляющимися из земли монстрами. Кольцо сжималось. Мутанты, не таясь, шастали в окрестностях города Титанов.

Ждать уже было нельзя. Никита послал гонцов к императору Вилену Ждановичу. Спустя несколько дней земля содрогнулась от поступи слонов гигантов, которые тащили новенькие катапульты. За ними шли отряды воинов в сверкающих латах и кольчуге, вооружённые мечами и топорами из обсидиана, а также арбалетчики и копьеметатели. Вилен Жданович сдержал своё слово.

Этот день должен решить всё. Люди приготовились к бою. Нагруженные под завязку мешками с огневой смесью, призывно трубили степные слоны. За спиной у Никиты болталась маска-фильтр. Кувшин-ампулу положил за пазуху и зафиксировал кожаным ремнём. Тело защищала одежда из паутины, которая по свойствам была прочнее легированной стали. В руках он держал спрятанный в чехол из-под арбалета бластер, за поясом висел меч, в остриё которого был впрессован алмазный порошок. Никита сидел на жеребце по кличке Шпора, который знал, что скоро в бой и дрожал от нетерпения. Его уши были прижаты, морду оскалил, словно это не конь, а настоящий дикий зверь. По правую руку покачивался в седле неподражаемый князь Аскольд и внимательно наблюдал за выдвижением отряда лучников под командованием полковника Исая. В первых шеренгах, в числе лучших стрелков, находился сын Никиты Ярик, которого даже старшие товарищи называли уважительно, Ярославом. Затем, подошли отряды копьеносцев, за ними выдвинулись воины в тяжёлых доспехах и с мечами из стали. Вскоре подтянулись войска лесных людей. В числе первых, в сопровождении матёрых волков, шёл Семён. Он без усилия держал в руках огромный топор, остриё которого сверкало изумрудным огнём. Рядом с ним находился Игорь, на обнаженной спине которого змеились тигриные полосы, а его клыки были выкрашены в красный цвет.

Росомаха, едва заметно улыбаясь, гарцевал на чёрном жеребце. За плечами висел арбалет, на правом боку виднелся колчан с металлическими стрелами, а на поясе болталась грозная сабля. Он серьёзно и уважительно поприветствовал Никиту, князю Аскольду отсалютовал без рукопожатия, Семёну чуть поклонился и, к величайшему неудовольствию Игоря, бесцеремонно взъерошил тому волосы. Всё это время Росомаха внимательно рассматривал войска Великого князя Никиты Васильевича. После, не спеша удалился.

Император Вилен Жданович важно ехал на степном слоне. Эти звери и без того были огромны, но этот являлся настоящим колосом среди гигантов. На спине степного слона покачивался целый дворец. Поговаривали, что там была даже ванная. Вилен Жданович очень любил всякие дешёвые трюки.

У Разлома был полностью выжжен лес. Земля смердела от разлагающихся трупов. Клубы ядовитой атмосферы продвинулись далеко от трещины и клокотали в низинах, бурлили между корней поваленных деревьев. Стервятники не тревожили покрытых плесенью мертвецов. Жутко, но люди уже привыкли к этим картинам, а их души жаждали мести и тотального уничтожения врага.

Существа из чужого мира быстро продвигались в развитии. Многие мутанты приспособились к земному воздуху и расползлись на сотни километров от Разлома. Радовало, что не смотря на все их старания, они редко выводили существ, похожих на людей. В основном получались нечто напоминающее троллей и гоблинов, поэтому выявлять эту заразу было легко.

Так как монстры не любили солнечный свет, время для нападения Никита выбрал позднее утро. Первыми решили задействовать катапульты императора Вилена Ждановича. Огневая смесь должна сжечь максимальное количество мутантов. Тех кто выберется из Разлома, атакуют арбалетчики, лучники и копьеметатели. Затем, они отойдут под защиту тяжёлой пехоты и вот тогда в ход пойдут мечи и топоры. Никите необходимо будет улучить момент между схваткой и спуститься в Разлом. А потом, жуть подкатила к сердцу, Никита только сейчас полностью осознал, что ему придётся идти в лабиринт одному. Он оглядел войска. Катапульты распределили по всей длине Разлома и уже вложили в люльки бомбы с огневой смесью. Пора! Никита дал отмашку мечом. Вилен Жданович ухмыльнулся и резко направил в сторону врага свой вымпел.

Катапульты сработали слаженно, как на параде. Бомбы взвились в воздух и посыпались в чёрный провал. Их мгновенно поглотил ядовитый кокон. Все замерли в ожидании. Одна, две, три… пятнадцать секунд, бомбы долетели до дна и начали взрываться. Хлопки были едва слышимые, но газ над разломом побурел, появились светлые пятна, плёнка во многих местах лопнула, ядовитый воздух начал со свистом улетучиваться и растворяться в воздухе.

За это время катапульты вновь зарядили и в провал полетели новые огненные бомбы. Так продолжалось более часа. На дне Разлома бушевало пламя, хотелось надеяться, что всё живое сгорело, но это было не так, многие твари забились в щели и ждали передышки. Огненные бомбы летели ещё почти час, но вот они закончились и войска людей замерли, не зная какой урон они нанесли врагу. Огонь полыхал ещё очень долго, но внезапно из каких-то полостей брызнули струи воды и из Разлома понеслись клубы пара. Через некоторое время заскрежетал камень, монстры полезли по склонам к поверхности. Как только показались первые оскаленные морды, тысячи стрел взвились в воздух и с чмоканьем принялись вонзаться в студенистые тела визжащих от боли чудовищ. Воздух наполнился рёвом и ещё большим смрадом. Многие твари срывались вниз, но их было невероятно много, большая часть всё же выбралась на поверхность и устремилась на людей.

Словно медведь взревел Семён, взмахнул топором. Яростный рык прокатился над полем сражения, колыхнулось войско лесных людей и ринулось в атаку. Две лавины сшиблись между собой. Семён, в сопровождении злобных волков, в числе первых достиг врага и принялся бешено выписывать круги чудовищным топором. Монстры отлетали кто с раскроенным черепом, кто перерубленный пополам, ядовитая кровь брызгала в стороны, оставляя ожоги на теле, но в пылу боя он на это не обращал внимания. Мышцы бугрились на теле и казалось, что этот человек не ведает усталости и страха, а его воины, вооружённые топорами, как свирепые ягуары, бросились на пришельцев, внося заметный урон в их стане. Монстры дрогнули, попятились, но им в поддержку из Разлома выползли огромные четырёхметровые чудовища в неимоверно раздутых мышцах. Они поднялись над землёй, лениво смахивая с себя стрелы и медленно двинулись на людей. Невообразимый гул стоял от тяжёлой поступи гигантов. Никита благоразумно отозвал лесных людей и послал в бой большой отряд воинов с тяжёлыми копьями. Великаны не имели достаточно ума и сообразительности, но обладали невероятной живучестью. Даже будучи нанизанные на копья, они продолжали молотить кулаками, раскраивая черепа воинам. Никита с содроганием смотрел, как они в щепу крошили его людей. Ещё ни один из великанов не упал на землю, и остальная свора мутантов активизировалась. Никита в отчаянии оглянулся на войско императора. Но те посчитали, что дело своё выполнили, отошли на достаточно большое расстояние и с жадным интересом следили, как уничтожают армию Великого князя Никиты Васильевича. На огромном степном слоне восседал Вилен Жданович и, усмехаясь, наблюдал за бойней. Нет, он не собирался отступить от сражения, но хотел подождать, когда большая часть войска Великого князя будет истреблена, а затем выдвинутся и взять себе лавры победителя. Никита хорошо знал своего союзника поневоле, врага в действительности, но у него было оружие против монстров, и это были не бластеры, Великий князь не хотел преждевременно демонстрировать их перед императором. Это был тот козырь, который следовало бы показать в самый критический момент. С огромным трудом учёные Града Растиславль изготовили сферические зеркала. Они были способны сфокусировать солнечную энергию в узкий пучок и сжечь любую плоть. Сферические зеркала установили на спинах степных слонов и начали ждать, когда солнце наберёт достаточную силу. Но тучи всё ещё вертелись в небе, сводя на нет их использование. Никита потемнел лицом, если облачность не уйдёт, придётся рассекречивать бластеры.

Монстры теснили людей, но одного гиганта удалось завалить, но это была капля в море. Пришлось вновь послать в бой лесных людей, но великаны просто топтали их. Никита страшно переживал за Семёна, тот влез в самую гущу титанов и, обладая невероятной ловкостью и силой, сумел чудовищным топором перерубить ноги трём монстрам. Но те, ползая на брюхе, умудрялись доставать людей и разрывать их на части. Лучники продолжали осыпать врага стрелами, но без особого эффекта. Внезапно в небе появились крылатые, смердящие на всю округу, чудовища. Громогласный рёв и яростное хлопанье кожистых крыльев било по перепонкам. На стороне пришельцев был явный перевес. Никита повернулся к Аскольду, чтобы тот дал команду на применение бластеров. Но неожиданно подул сильный ветер и с неистовой силой разметал тучи. Монстры взвыли от притока яркого света. От их безобразных тел пошёл пар, но мутанты стали ещё агрессивнее и буквально вгрызлись в людей, но зеркала уже сфокусировали и послали жгучие лучи. Крик боли и ужаса всколыхнул пространство. Монстры вспыхивали, теряли ориентацию, набрасывались на своих же соплеменников и в страшных мучениях сгорали, оставляя один пепел. Полыхало пространство, с небес падали дымящиеся крылатые твари, у Разлома жутко воняло перезревшими грибами и серой. Трупы врагов в конвульсиях падали на дымящуюся землю, зловоние повисло над полем брани.

Воины Великого князя Никиты Васильевича ещё долго направляли лучи, но уже ничего не вспыхивало, победа была очевидной, последние оставшиеся в живых монстры уползли обратно в Разлом. Ядовитый туман исчез и возникла нереальная тишина. Войско замерло в молчании, люди всё еще не могли поверить в столь неожиданный финал.

Внезапно в войске императора Вилена Ждановича загудели трубы, оглушительно грохнули барабаны. Слон великан развернулся и важно побрёл к воинам Великого князя. Впереди скакала группа конников, держа в руках развивающиеся флаги.

Император подъехал совсем близко. Исполинская туша степного слона заслонила солнце. Маленькие злые глаза гиганта в упор буравили пространство, хобот нагло шнырял у лица Великого князя, но конь Никиты Васильевича по кличке Шпора и глазом не повёл. Даже казалось, ещё чуть-чуть и с пренебрежением сплюнет в сторону наглого слона. Жеребец был просто уникальным. Как-то раз на него напала рысь, но Шпора не стал лягаться, а вцепился зубами в шею зверя, так и придушил. С тех пор Никита повязывал своему коню поясок из шкуры незадачливого хищника.

Никита Васильевич понимал, Вилен Жданович пытался подмять его своей мощью, заставить невольно бояться, но было смешно от его потуг. Рядом с Великим князем стоял Семён в небрежно перекинутой через плечо шкуре пещерного медведя. Он положил руку на плечо своего приёмного сына, который был безумно счастлив, что они победили монстров, а преданные волки окружили их полукольцом. Князь Аскольд и полковник Исай стояли чуть сзади, а телохранители с копьями и луками, по бокам. Выждав паузу, с дворца на степном слоне сбросили лестницу и, словно материализовался Росомаха с телохранителями.

Император в сверкающих доспехах довольно живо для своего тяжеловатого тела спустился вниз. Его лицо излучало такую радость, что казалось ещё немного и Вилен Жданович бросится в Никитины объятия.

– Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой элитные соединения, поддержать, так сказать, твоих храбрецов и такой великолепный финал. Не ожидал, не ожидал. Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками, проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт исход сражения мог бы быть иным, но… какой неожиданный финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои. Негоже Великому князю кутаться в какие– то обвязки.

Никита невольно ухмыльнулся, его «обвязки» были на много прочнее его доспехов. Только меч с впрессованными алмазами в лезвие мог их разрубить. Было понятно, император тешил себя надеждой, что ответным подарком будет как раз это оружие. Никита преувеличенно выразил восторг и потянулся к своему мечу. Глаза императора алчно блеснули. Но Никита отодвинул его в сторону, чтобы тот не мешал, и достал из нательной сумки алмаз, почти без внутренних дефектов в 5 карат.

– Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и больше потеряли бы мы времени. Часть победы, конечно, по праву принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки. Я уверен, он займет достойное место в твоей коллекции.

Вилен Жданович с кислой миной принял алмаз, небрежно сунул в карман и сухо поблагодарил, он был смертельно разочарован:

– Спасибо, князь, хороший камешек.

Никита вскользь глянул на Росомаху. Лицо у того было серьёзное, но глаза смеялись. Росомаха оценил ответный жест Великого князя и вновь в нём не разочаровался.

– И ещё, – Никита сделал глубокомысленную паузу, – за неоценимый вклад в наше общее дело, отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.

– О … – только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из себя, он понял глубоко замаскированное издевательство.

– Ты тоже… заходи, – процедил он. – Мы так же придумаем для тебя нечто почётное, – попытался съязвить он.

Никита с ехидством подумал, наверное, предложит Полосу препятствия пройти.

Император Вилен Жданович проворно вскарабкался по лестнице и в страшном раздражении скрылся во дворце. Пронзительно заголосили трубы, забили барабаны, степной слон тяжело развернулся, и союзники убрались с глаз долой.

Князь Аскольд беззвучно засмеялся:

– Хорошо ты его зацепил. Не скоро успокоится. Наверное, всю воду из бассейна выплеснул.

– Наверное, – деревянным голосом произнёс Никита, он понимал, вот и настал его черёд. Ему предстоял спуск прямо в логово химер и рядом никого с ним не будет. Никита посмотрел на друзей. Семён за последние годы стал настоящим терминатором. Никто не мог сравниться с ним в силе, а бесстрашие выплёскивалось через край. А когда они впервые познакомились, Семён был не слишком сильным, не очень храбрым, но всегда справедливым и готовым на самопожертвование ради друзей и нуждающихся в его защите. Семёна принял пещерный и лесной народ, по достоинству оценивший его главные качества. Скоро он спустится в пещеры, встретит свою любимую жрицу Ягуру, и они вместе будут расшифровывать рукописи в библиотеке у океана Кааз. Аскольд, тот вообще человек загадка. Никита даже не знал, чтобы не мог сделать этот невероятный человек. Благодаря его стараниям, он помог сформировать могучее государство. Не очень доброжелательные соседи пускали слюни на растущий город, на строящиеся корабли… Никита всегда ощущал поддержку друзей. С ними ему было спокойно, но теперь придётся спуститься в подземелья без них и от этого в груди разливалась пустота. Князь Аскольд прекрасно ощущал его состояние. Он, как никто понимал, насколько это опасно.