Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

«Понятие о красоте, спорный вопрос. Для меня вы, как омерзительные голые червяки. Мы же в теле, всё при нас».

Никита с удивлением заметил, что гоблин не обделён чувством такта. Господин Бросс не оскорблял, просто выполнял свою работу. Но всё же он рявкнул на своих слуг, когда те вновь попытались ударить жрицу. Никита с удовлетворением выдохнул, программа начала работать.

Они спустились на дно карьера. Озерцо оказалось не таким маленьким, каким оно казалось сверху. В воде валялись брошенные монолитные блоки. У одного из них дёргалось на ветру вполне приличное парусное судно. На блоке были выбиты ступени и навешаны перила.

На корабле была суета. Полуголые матросы, как юркие ящерицы, шныряли по реям, готовя судно к отплытию. Старший состав явственно выделяется среди них гордыми осанками и своей одеждой, не пёстрой, но великолепного покроя.

Пленников толкнули к трапу и заставили подняться на борт. Бледные, как смерть, матросы откровенно пялились на незнакомцев, офицеры украдкой кидали взгляды.

Пленников грубо толкнули на палубу. В сопровождении конвоиров они пошли между бухт канатов, клеток с рептилиями, мокрых бочек, пахнувших бражкой и ящиков, источающих какую-то кислятину. Открыли трюм и пленников бесцеремонно спихнули вниз. Они упали, едва на сломав руки и ноги. Крышка с грохотом закрылась и без того тусклый свет сменился кромешной тьмой.

– Никита Васильевич, что делать будем? – голос друга был наполнен тревогой, но в нём не было и следа паники.

– Мы уже всё сделали. Нужно только ждать. Программа заработала, ей необходимо лишь перезагрузиться, только бы сбой не произошёл.

– Что за программа? – удивился Семён.

– Даю руку на отсечение, наш гоблин ещё заявит о себе в положительном аспекте для нас.

– Этот урод?

– Он очень не глуп. Правда это не вяжется с его внешностью. Ему нужно подумать над моими весьма заманчивыми перспективами.

– Что ты ему предложил?

– Очень многое. Будущие бои с нами и власть.

– С ними нельзя договориться, – резко ответила жрица. – Он демон нижних уровней. У нас с ними идёт давняя вражда.

– Но «низшая» каста как-то договорилась с ними.

– Предатели.

– Ваша беда, что вы сильно вознеслись, вместо того, чтобы наладить с ними отношения. Вас разобьют поодиночке, а вы единый народ, по крайней мере, с твоих слов.

Никита ожидал, что Ягура как обычно вспыхнет, но она неожиданно вздохнула:

– Я давно это понимала, но не мне решать. У нас нет сильного лидера, – внезапно она вскинула взгляд на Семёна, видимо послав ему какую-то мысль. Тот неопределённо пожал плечами и сказал:

– Я ничего пока сказать не могу, а в храм джиннов я попал случайно.

– О чём это вы? – напрягся Никита.

– Я ему предлагаю остаться в нашей стране. Он удивительно вписывается в наш мир и способен стать всеобщим лидером, – уверенно выдала жрица.

– Вот уж нет, он мне на поверхности пригодится! – фыркнул Никита, не принимая всерьёз её слова. Он с насмешкой глянул на своего друга и с удивлением заметил, как потяжелел его взгляд, словно тот действительно задумался над идеей жрицы Огня. – Семён, очнись! Мы тут в непонятном положении, жизнь болтается на волоске, а они глобальные проблемы решают! – возмутился Никита.

– Действительно, мы ведь в плену. Я как-то совсем отвлеклась, – Ягура затравленно оглянулась и неожиданно забралась под мощную руку Семёна и вроде как успокоилась.

Через несколько часов в трюм спустили ведро с водой и следом сбросили живую рептилию с перебитыми ногами.

– Обед, – зло усмехнулся Семён. Чтобы не мучилось животное, быстро сломал шею и зашвырнул труп в дальний угол.

Ягура прижалась к Семёну и недовольно засопела:

– Вообще-то я голодная.

– Ты хочешь съесть сырое мясо? – удивился сероглазый богатырь.

– Ну-у … – протянула женщина и грустно умолкла.

Никита улыбнулся, всё же какие они разные. Ягура, поджав под себя ноги, недовольно сопела. Семён отвлекался тем, что затянул какую-то песенку, но долго не пел. Размеренная качка убаюкивала. Он клюнул носом и что-то возбуждённо выкрикнул во сне, затем очень внятно произнёс:

– У меня в крови ДНК джиннов? Не смешите мою бабушку! Какая библиотека? Какой янтарный океан? Ах этот? Согласен, он прекрасен… мечтаю выкупаться в его водах и поласкать зубастых крогов … – Семён внезапно затих и чмокнул губами во сне.

Никита в удивлении посмотрел на друга. Такие сны просто так не появляются, Семён явно подхватил какую-то тайну. Некоторое время Никита ещё долго прислушивался, но кроме мощного храпа больше ничего не услышал. Накопившаяся усталость взяла своё и на Никиту навалилась дремота, но краем глаза заметил, как Ягура тихонечко соскользнула из объятий его друга и вот уже с наслаждением начала урчать над дохлой ящерицей. Тонкие косточки звонко хрустели под крепкими зубами, а Никите было смешно и очень жаль её. Сон ласково накрыл его с головой, и Никита заснул крепко без сновидений.

Его разбудили лающие крики. На палубе слышался шум, суета, какое-то лязганье, что-то упало. Крики сменились злыми воплями. С разных сторон доносился гортанный нечеловеческий рёв. Топанье тяжёлых ног сотрясало палубу. Звякнул металл, снова раздались крики и предсмертные стоны. Затем, нестройным хором пронеслось удовлетворённо рычание.

– Что это? – мгновенно проснулся Семён.

– Какое-то действие. Может программа заработала?

Ягура испуганно зашипела и прижалась к Семёну. Битва на палубе сменилась вознёй. Что-то волокли по доскам и раздавались гортанные команды. Крышка трюма с лязганьем откинулась и свесился верёвочный трап. Никита, испытывая некоторое замешательство, схватился за лестницу, выбрался наверх и едва не упал, поскользнувшись на мокрых досках. Вся палуба была залита ещё тёплой кровью и от неё парило, как в весеннюю оттепель. От того что он увидел, бросило в оторопь. Никита машинально схватился за пояс, но вспомнил, что их давно обезоружили. Послышался добродушный смешок. У борта, облокотившись о леера, с любопытством наблюдал за Никитой господин Бросс. Его соплеменники бродили по скользким доскам и скидывали за борт убитых людей.

Корабль был пришвартован к берегу, канаты надёжно удерживали его на небольшой волне. Открывшийся пейзаж удивлял и восхищал. Остроконечные скалы стояли вперемешку с необычными деревьями. По всей длине корявых стволов росли цепкие корни, которые обхватывали скалы, как лапы сороконожки. Пахло свежей кровью и смолистой хвоей. Это сочетание будоражило, как колючая газировка.

«Спасибо», – сказал Никита гоблину.

«Пожалуйста», – ухмыльнулся господин Бросс.

«Что дальше будешь делать?»

«Не решил ещё».

«Знаешь, где наши дети?»

«Если их ещё не съели, в каюте», – взглядом указал он.

Никита дёрнулся в том направлении, но чудовище удержало его:

«С ними всё в порядке. Не суетись… пока».

Выбрался Семён и искренне улыбнулся монстру. Показалась Ягура, её глаза полыхали в гневе.

«Ты первый герой, которому я помогаю. Знаешь, почему?»

«Знаю. Ты умный».

«Можешь быть учтивым. Думал, ты обычный хам, а в тебе есть зачатки цивилизованности. Хорошо, сядьте у борта. Охотники здесь приберут, а затем я решу, как дальше поступить с вами».

«А ты разве ещё не решил?»

«Этот сложный вопрос до сих пор меня мучает», – с непривычной искренностью заявил монстр.

«А ты не насилуй мозги, подчинись своей интуиции. В данный момент она важнее даже самых серьёзных умозаключений», – посоветовал Никита.

Господин Бросс в задумчивости провёл когтями по своей бородавчатой шее. Его глаза приобрели насыщенный фиолетовый цвет. В пасти мелькнул раздвоенный язык. Он слизнул прилипшую мошку и, не задумываясь, втянул её в ротовую щель. Никита едва не прыснул со смеху. Чудовище не оценило его внутреннее веселье. Он нахмурился, злобно глянул на Никиту:

«Запомни на будущее… если я его тебе подарю… вы мои враги… все люди для нас безобразные гады… мы изведём вас как эту мошку. Но ты, несомненно, прав. У нас имеется общий враг, я это понял достаточно остро и произошло это совсем недавно. Мои разведчики доложили, что они обнаружили в одной из полостей озеро, заселённое мутантами, и оно разрастается, словно злокачественная опухоль. Мутанты мне врали, когда утверждали, что их цель только люди. Но сейчас мне стало ясно, для них все жители Земли обычный мясной бульон, а ты обладаешь некими знаниями, благодаря которым можешь их уничтожить», – господин Бросс приподнял массивную надбровную дугу и решительно приказал бывшим пленникам присесть у борта.

Охотники, зацепив крючьями убитых людей, исчезли в странном лесу. Никита внимательно смотрел на дремучий лес и поймал себя на мысли, что очень не хотел бы там оказаться ночью. Воображение рисовало, как деревья стали оживать и поползли между остроконечными скалами в поисках заплутавших путников.

Господин Бросс мощно дышал. Иной раз из ротовой щели мелькал фиолетовый язык, слизывал пот с безобразной морды и исчезал в пасти.

«Лес спит», – неожиданно он подтвердил Никитину догадку. «В своё время астероид принёс семена. Они зарылись в грунт и теперь они жители Земли. Странные очень. Днём истекают лечебной смолой. Любой может взять её, но ночью лучше не быть на их пути».

«Вы тоже из космоса?» – осторожно спросил Никита.

«Мы? Как и все. Думаешь ты стопроцентный землянин? Мы первые пришли на Землю. Это было миллиарды лет назад. Тогда планета ещё не остыла. Мелкий океан покрывал всю поверхность. Мы были приспособлены к водной жизни, но океан отступил, и пришлось заселить сушу. Развились, вышли в космос, встретились с иным разумом. Но произошла война, из первых глобальных войн. Спасаясь от смерти и разрушений, мы ушли под землю. Потом появилась ваша раса. Вы тоже были разными. Существовали и карлики, и гиганты. Были даже в виде духов, такие полуаморфные существа метров пятнадцать, тридцать. Нравилось вам тогда экспериментировать с живыми созданиями. Все страшные ящеры, ваших рук дело. Затем и вам пришлось воевать с космическими захватчиками, с переменным успехом. Часть, как и мы, ушла под землю, другая осталась на поверхности».

«Голова кругом идёт», – признался Никита.

«Думаешь, мне легче», – облизнулся гоблин.

Ягура с подозрением наблюдала за ними. Жрица понимала, что они общаются друг с другом на телепатическом уровне, но на этот раз не смогла залезть к ним в мозги. Это её сильно злило и нервировало. Она ехидно улыбнулась:

– Что, душу продаёшь? – не удержалась она.

– За дорого, – улыбнулся Никита.

– Ты бы не откровенничал с демоном.

– Он такой же демон как ты для меня, а я для тебя.

Охотники уволокли последний труп. Вскоре рыкающие голоса растворились в зарослях леса-хищника. Монстр долго смотрел в чащу леса, затем произнёс:

«Пойдёте по тропе охотников. Где свод смыкается с поверхностью уйдёте вправо от следов. Найдёте металлический люк. Попытайтесь его открыть, это ход к ним», – он указал на Ягуру. «Сейчас отдыхайте. До темноты вы не успеете дойти до места назначения, лес вас сожрёт. Двинетесь, когда посветлеет, и деревья успокоятся. А тебе, герой, удачи. Ты первый кого я не съел. С тобой я неожиданно понял истину, хотя ты преподнёс её в столь хамской и грубой форме. По ночам мы иногда выходим на поверхность. Ещё встретимся. Мне импонирует твоя мысль о „жабьем“ государстве», – в пасти мелькнул раздвоенный язык. Он легко спрыгнул и, под ненавидящим взглядом Ягуры, скрылся в сплетении жутких ветвей.

Гл.11

По мере приближения к дому Пети боксёра Аскольда начала одолевать тревога. Он всегда серьёзно относился к своей интуиции и это не раз спасало ему жизнь. Поэтому он остановил Вику и Гошу. Они с недоумением посмотрели на худощавого с окладистой бородой человека. Вика оперлась на сучковатую палку, нога после сильного вывиха ещё болела. Воспользовавшись этой заминкой, она старательно выравнивала дыхание. Гоша, напротив, всем видом высказывал нетерпение. Ему была непонятна эта остановка. Он с тревогой поглядывал на небо, где собирался мощный грозовой фронт. Всё указывало на то, что скоро хлынет такой ливень, мало не покажется.

– Дождя не будет, – всматриваясь в заросли, флегматично заметил Аскольд.

– Фу, славу богу! – выдохнул Гоша, а Вика от счастья улыбнулась. Ей очень не хотелось промокнуть до нитки, её и так бил сильный озноб.

– Будет град, может, крупа, но пройдёт шквально. По мне б лучше дождь зарядил.

– Почему тогда мы стоим? – Гоша сделал шаг вперёд, но Аскольд резко удержал его за руку и продолжал вглядываться в сочную зелень леса.

В этом месте огромные деревья стояли на внушительном расстоянии друг от друга и поэтому солнечные лучи достигали земли, вызывая своей живительной энергией бурный рост всяких кустарников, просто травы и молодой поросли, которая в будущем потеснит лесных великанов. Но сейчас солнце завязло в густой облачности и всё было грязно-зелёным, почти серым. Одно лишь пятно радовало яркой окраской, словно на него чудом прорвался луч солнца. Но это не так, солнце было прочно оккупировано свинцовыми тучами, растение само светилось изумрудным огнём. Это аномалия. Аскольд сжал губы и приказал Вике и Гоше лечь на землю. Они беспрекословно выполнили его требование, хотя не понимали его действий. Затем, Аскольд произвёл бросок к зарослям ярко-зеленого кустарника. Увидев, как ветки едва заметно дёрнулись, упал в траву и затаился в метрах десяти от подозрительного кустарника. Неужели показалось? Аскольд сделал лёгкое движение. Внезапно куст ощетинился колючками. Что за хрень?! Он едва успел откатиться в дождевой овражек, и сверху со свистом вонзились иголки.

«Вот радость какая, ещё одна гадость завелась!» – с иронией подумал Аскольд. Нащупав под животом булыжник, швырнул его в самый центр колючего куста. Моментально полетели иголки. Кинул ещё камень. Вновь полетели иглы, но ощутимо реже. Аскольд произвёл ещё несколько бросков. На этот раз с куста не сорвалась ни одна игла. Тогда он осторожно встал. Растение задрожало, но в направлении человека ничего не вылетело. Аскольд вытащил из-за пояса кинжал и медленно поднялся. Неожиданно куст приподнялся на толстых корнях и, перебирая мясистыми отростками, устремился прочь от человека.

«А ведь это растение-мутант!» – неприятно удивился князь, ощутив терпкий грибной запах. Он стремительно снял лук и запустил несколько стрел в самый центр куста. Растение неожиданно лопнуло и под ним растеклась густая белая лужа. Оно завалилось на бок, и Аскольд с отвращением увидел на так называемом животе два клыка, напоминающие хелицеры паука.

– Можете встать! – крикнул Аскольд, нервно поглаживая свою бороду.

– Это… растение?! – подойдя к нему, заикаясь, спросил Гоша.

– Очередной мутант, – издали разглядывая растение, произнёс Аскольд.

– Посмотрите, у него есть рот и зубы! – Вика с трудом подковыляла к мужчинам и теперь от ужаса закатывала глаза.

– Пожалуй из этой местности надо бы уйти, – задумчиво произнёс Аскольд. – Если есть одна такая гадость, могут быть и другие.

– Боже мой, как страшно! – задрожала Вика.

– Если ближе десяти метров к ним не подходить они иголки не выпускают, – предупредил своих спутников Аскольд и взглядом наткнулся на уже знакомые обгоревшие от молний туши огромных животных.

– Что это? – дёрнулся Гоша, он тоже увидел трупы уродливых зверей.

– Свинозавры, – не моргнув, заявил Аскольд.

– Как-кие свино… авры? – от ужаса икнула Вика и прижалась к дереву. Её пухлые щёки дёрнулись, как студень в миске.

– Да кто ж знает, что это за животные. Живьём их не встречал, но думаю они опаснее медведя, – Аскольд нервно поскрёб шею.

– Мы все умрём!!! – внезапно заголосила Вика.

– Тю, дура, не ори! – Аскольд резко встряхнул её за шиворот и с тревогой огляделся.

Вика ещё раз икнула и мёртвой хваткой вцепилась в своего молодого человека. Гоша обнял её за плечи и что-то прошептал на ушко. Женщина энергично кивнула и с мольбой посмотрела на Аскольда. Тот пригладил слегка потрепавшуюся бороду и стремительно шагнул в сторону, приглашая их следовать за ним.

Внезапно небо словно лопнуло и на землю хлынула настоящая лавина из снежной крупы.

– Что замерли, руки в ноги и бегом за мной. Сейчас заметёт по самые уши, – встревожился Аскольд, наблюдая, как лес начал исчезать в белой пелене и прямо на глазах сочные заросли запорошило снежной крупой и выросли сугробы.

– И это называется лето? – всхлипнула Вика. – У меня ноги замёрзли и пальцы не сгибаются.

– Не ной, ещё десять минут и отогреетесь у печки, – бросил через плечо Аскольд.

Небольшая группа людей, утопая в хрустящих сугробах, двинулась сквозь лес, а снежная крупа с нарастающим гулом посыпалась ещё сильнее. Даже Аскольд непроизвольно для себя испытал тревогу, близкую к ужасу, но мгновенно изгнал её из своей души. Он криво усмехнулся, сообразив, что потерял направление. Надо что-то решать и как можно быстрее. Идти дальше было просто безумием, шквал из снежной крупы делал всякое передвижение бесполезным. Он очередной раз упёрся в ствол очередного исполинского дерева и крикнул, подзывая своих спутников. Они оказались совсем рядом. Вика, вытаращив от ужаса глаза, что-то бормотала. Внезапная вспышка молнии и чудовищный взрыв грома повалил её на землю, вскрикнул Гоша, и злобно выругался Аскольд.

– Куда нам идти? – перекрикивая шум низвергающей с небес снежной крупы, спросил Гоша, пытаясь поглубже закрыться в свою куртку из оленьей шкуры.

– Мы уже пришли! – скалясь, как Мефистофель, проревел Аскольд.

– Это такая шутка?

– Проза жизни! Придётся здесь переждать непогоду. Обычно град или снежная крупа проходит быстро!

– Что-то непохоже! Уже почти полчаса так шпарит!

– Мы все замёрзнем и умрём! – подала голос Вика.

На этот раз Аскольд не стал её переубеждать, каждый имеет право на собственное мнение. Ещё одна дикая по мощи вспышка молнии на миг ослепила глаз. Вновь страшной силы гром ввёл людей в ступор… но не всех. Аскольд потёр замёрзшие ладони и мрачно улыбнулся. В такую ситуацию он ещё не попадал, но страха не испытывал. Главное, чтоб в них не ударила молния и не превратила в жареное мясо. Они стояли у огромного дерева, а это хорошая мишень для молний, но и отойти от него в сугробы из ледяной крупы, которые уже выросли до уровня груди, было тоже опасно. Резко стало холодно. Вероятно, температура опустилась ниже ноля, а это просто абсурд для разгара лета. Странный их окружал мир. Погода то баловала тёплыми днями, когда даже море становилось гладким, как полированное стекло, то неожиданно резко портилась, и с небес лились потоки воды, или вырастали смерчи, убивая на своём пути всё живое. Но такое, что творилось в данный момент, ещё ни разу не происходило. Мир был явно не стабилен и не пришёл в относительное равновесие от каких-то прошлых катастроф. Сравнительно недавно на поверхности земли с трудом можно было выжить и многие из людей спустились в пещеры, построив там подземные цивилизации. Аскольд лихорадочно размышлял. Замёрзнуть он не боялся, снежный шквал ледяной крупы должен скоро закончиться, но молнии уже взрывались совсем близко. Скрыться от них можно только в надёжном укрытии. Казалось, лес пылал. Пахло снегом, грозным озоном, калёным железом… Рядом тонко подвывала Вика, Гоша даже не пытался её утешить, он лишь горестно вздыхал и охал, когда совсем рядом взрывалась молния. Аскольд провёл рукой по шершавой коре дерева, пальцы нащупали странные бугорки. Они поднимались вверх, словно лестница. При определённой сноровки можно было подняться по ним на самый верх. Вот только был ли в этом смысл? А вдруг дупло? Аскольд на мгновение задумался, встряхнул головой и произнёс:

– Гоша, присмотри за Викой. Я хочу проверить свою версию.

– Ты куда?! Ты хочешь нас бросить? – со злобой выкрикнул мужчина.

– Просто мечтаю! Вы мне уже так надоели своим нытьём, хоть в петлю лезь. Ладно, не бойся. На дереве кто-то ступеньки соорудил. Я считаю они ведут к дуплу. Если это так, мы спасены.

– Это правда? – с надеждой спросила Вика.

– Версия. Просто версия, – Аскольд прыгнул на дерево. Его едва не сорвало шквальным порывом ветра, но успел зацепился за один бугорок, чуть не сорвался, но ухитрился схватиться за другой и, как змея, заскользил по стволу вверх, про себя подумав, что шансов подняться у его спутников никаких. Хотя, если захотят жить, доползут. Вот только куда? Аскольд буквально хохотал про себя, он и сейчас не совсем верил в успех этого сомнительного мероприятия.

Метров через десять бугорки неожиданно закончились. Аскольд, плотно прижимаясь к дереву, чтобы его не скинуло ветром, растерянно провёл ладонью по коре. Она была забита снежной крупой и пальцы скользили. Совсем рядом ударила молния. На нижних ветвях вспыхнула листва, но под потоками снежной крупы, которая стремительно преображалась в ледяной дождь, быстро погасла. Аскольд застыл на дереве, ощущая, как его тело стегают уже крупные капли дождя, а ветер совсем взбесился. С неба хлынул ливень, мгновенно растапливая белые шапки снежной крупы. Аскольд лихорадочно щупал пальцами ствол дерева. Затем в бессильной злобе стукнул кулаком. Раздался звук, как от барабана. Там была пустота! Дупло есть, но оно прикрыто куском коры. Аскольд нащупал пальцами щели, пытаясь засунуть туда ногти. Затем, выхватил кинжал и просунул лезвие в узкую трещину. Напрягся, поддевая кусок коры. Она поддалась и… неожиданно втянулась обратно. Аскольд опешил, но сразу понял, в дупле кто-то был. Линейная молния с оглушительным взрывом ударила в основание дерева. Раздался истошный вскрик. Аскольд скрипнул зубами, очевидно его спутников всё же зацепило. Он крикнул и прислушался, ожидая отклика. Но никто не отозвался. Он ещё раз позвал, тишина. Лес пылал от немыслимого скопления молний. Даже потоки воды не в состоянии были его потушить. С трудом цепляясь одной рукой за скользкий бугорок, Аскольд с размаху всадил кинжал в то место, где находилось дупло. Кора треснула, он ударил ещё раз, щель расширилась. Внезапно крышка сползла в сторону и, Аскольд ожидал увидеть человека, но на него в бешенстве глянула какая-та уродливая тварь. Не раздумывая, князь ткнул лезвие в глаз существу. Брызнула кровь, тварь отпрянула в сторону, но Аскольд мгновенно прыгнул в чёрное отверстие дупла и нанёс удар кинжалом в горло. Забулькала кровь, существо в агонии заскребло когтями по дереву, пытаясь дышать, но вырывались лишь хрипы. Ещё один удар почти перерезал шею, и житель дупла испустил дух.

Аскольд вытер о сухой мох кинжал и присел у мёртвой твари. От трупа неприятно воняло. Князь потрогал жёсткую шерсть, нащупал мускулистую лапу и наткнулся на браслет из гладких камней. Неужели человек? В полумраке дупла он разглядел морду существа. Это было нечто бесформенное, напоминающее сразу и рыло кабана и чем-то жабью морду. Ничего человеческого в нём не просматривалось. Неужели мутант? Да нет, характерного грибного запаха не ощущалось. Какой-то зверь, но с признаками разума. Аскольд хотел в душе его пожалеть, но не смог выдавить из себя ни капли сострадания. Более того, морщась от омерзения, он подтянул его к краю дупла и выбросил наружу. Тело гулко упало на землю и ни звука. А вот теперь у Аскольда проснулось сожаление и досада, но не к нему, он понял, что его спутники точно мертвы, их убила молния. Жаль, конечно. На всякий случай он громко крикнул, но в ответ никто не отозвался. Князь, поглядывая на пылающее от молний пространство, закрыл дупло импровизированной дверцей и подпёр её двумя брёвнышками.

Томительно тянулось время. Несколько раз в дерево вонзались молнии, но оно было настолько огромным, что электрические разряды не причиняли ему особого вреда и не достигали укрытия, в котором притаился Аскольд. Всю ночь громыхала чёрная буря, но к утру стала успокаиваться, а с ней и князь. Устав от дикого напряжения он неожиданно уснул на мягкой постилке дупла, а проснулся, когда непогода полностью растворилась в жарких лучах солнца. В щели пробивались жизнерадостные лучики, под корой завозились древесные жуки, издавая монотонные скребущие звуки. Аскольд открыл глаза, внимательно осматривая своё убежище. Сейчас глаза привыкли к полумраку, и он видел всё очень хорошо. Дупло было явно доработанное прежним жильцом. Старая сгнившая древесина аккуратно срезана, стены выравнены и выскоблены, дно застелено мхом, листьями и перьями.

– Кто же ты? – прошептал Аскольд, обыскивая странную хижину. Вскоре он нашёл кусок скрученной в рулон шкуры. Неторопливо развернул. В ней оказался кусок вяленой человеческой руки и сухофрукты. – Гурман, – цокнул языком князь. Он завернул всё это обратно в шкуру и положил на место. Затем, понял, что ему так мешало спать ночью, вытащив из прелой постилки два старательно обглоданных дурно пахнущих черепа, так же человеческих. – А ты, батенька, убеждённый каннибал. Вовремя я из тебя душу вытряхнул, – Аскольд так же аккуратно положил черепа на место и принялся осматривать стены дупла. Очень быстро наткнулся на выцарапанную острым предметом выемку. В ней тускло светилась горсть необработанных камней величиной с голубиное яйцо. – Матерь божья! – князь зацепил пару штук и поднёс к глазам. – Алмазы… огромные алмазы! – он достал все камни, некоторое время их рассматривал, глупо улыбаясь, словно школьник, получивший похвалу от любимой учительницы. Но вскоре князь погасил улыбку и спрятал алмазы в мешочек с железными монетами. Так же вслух с глубокой иронией проговорил: – И что теперь? Может, остров купить и океанскую яхту? М-да… А вот интересно, можно при помощи этих алмазов искру высечь и костёр разжечь? Было бы неплохо.

Ухмыляясь, князь отодвинул щит из коры и выглянул наружу. Солнце мягко согревало землю, на которой ни осталось и следа от сугробов из снежной крупы. Была лишь сырость и следы пожарищ от прошедшей ночью чёрной бури. Ни Гоши с Викой, ни хозяина дупла под деревом не оказалось. Аскольд внимательно огляделся, хищников не увидел, значит, они утащили трупы далеко в лес, можно спускаться. Он быстро сполз вниз и ещё раз осмотрел землю вокруг дерева. Сразу наткнулся на большие медвежьи следы. По отметинам Аскольд понял, что хозяин леса утащил труп жителя дупла, а вот следов Гоши и Вики так и не нашёл. Он ещё некоторое время потоптался вокруг дерева, хмыкнул, князь понял, что его спутники смогли выжить после удара молнии, но не факт, что живы сейчас. Хотя, всякое бывает, Аскольд знал подобные случаи. Иной раз профессионал, специалист выживать в любых экстремальных ситуациях, в безумных страданиях умирал от банальной потёртости на пятке, а хлюпик-интеллигент, никогда не державший в руках ничего страшнее зубной щётки, пьяным выпадал с девятого этажа и отделывался незначительными ушибами. Но ни к тем и ни к другим Аскольд себя не причислял, он был сам по себе.

На его лисьем лице загорелись волчьи глаза, тонкие губы сжались. Он кинул взгляд в самую чащу леса, его ноздри уловили запах дыма. Возможно, то догорали поваленные молниями деревья, но Аскольд чётко понял, это дым из трубы двухэтажной избы ныне покойного Петра боксёра. В подтверждении его мыслям он заметил на пригорке одиноко торчащие белые берёзы и широкие пихты. Вот так получилось торчать в вонючем дупле, а до безопасного убежища было всего ничего. Но Аскольд знал, при нулевой видимости и шквальном ветре, можно было пройти в метре от дома и оказаться неизвестно где, что в условиях чёрной бури равноценно смерти. Он проверил надёжно ли привязан мешочек с алмазами, хотел вновь полюбоваться их чарующим сиянием, но передумал, сейчас у него были более важные дела.

Князь бесшумно двинулся по примятой траве, где пламенели распластанные на земле лесные пионы и покалеченные кустарники малины. Непогода не пожалела прекрасные цветы и прошлась по ним, словно дорожным катком, но тепло живительного солнца уже приподнимала их нежные стебли. Скоро всё будет как прежде, вот и птицы оживились и вновь начали чирикать и свистеть.

По мере приближения к дому, Аскольд всё более напрягался, у него необычайно сильно была развита интуиция. Вот и сейчас в его душе зашевелилось нехорошее предчувствие некой опасности. Он снял лук и положил на тетиву смертоносную стрелу.

Показался крепкий забор пробитый в нескольких местах молниями, разрушенное до фундамента подсобное помещение, брёвна которого ещё дымились, и с виду целый двухэтажный дом, но с чёрными пятнами на стенах.

Аскольд, под прикрытием густых зарослей, двинулся к разбитой изгороди.

«Что и требовалось доказать, здесь чужаки» – подумал князь, заглядывая в дыру забора.

Во дворе дома вальяжно прохаживалось трое бородатых мужчин в волчьих шкурах, два других из их команды привязывали к берёзе изрядно избитых Прелого и Ефима. У колодца лежал мёртвый Степан с размозжённой головой, рядом с перерезанной шеей корчился в агонии Артём. Сыновья Алевтины Яша и Остап сидели у стены дома со связанными руками и ногами. Аскольд оглядел весь двор. Около хозяйственных построек, за наваленными друг на друга брёвнами, он заметил ещё одного мужика в волчьей шкуре. Тот отбросил топор и с усердием срывал одежду с Алевтины. Женщина слабо отбивалась, но после двух сильных ударов по голове обмякла и уже не обращала внимание, когда насильник начал мять её груди и шарить растопыренными пальцами ниже её живота.

«Извращенец» – скривился Аскольд и, как уж, скользнул в высокую траву, обходя дом. Он уже понял с кем имеет дело, это были пресловутые охотники за рабами и вооружены они были достаточно серьёзно. Каждый имел топор, лук и кремниевый нож.

Насильник завалил под себя Алевтину и начал с силой раздвигать её ноги. Его голый зад поднялся, а толстый конец разбух до придела и аж дрожал от вожделения.

Аскольд появился в тот момент, когда тот уже закатил глаза и с нетерпением двинул свой таз вперёд. Шейные позвонки звонко хрустнули, и мерзавец даже не понял, что с ним произошло.

– Не люблю извращенцев, – прошептал Аскольд и стремительно зажал рот Алевтине. Женщина очнулась и уже собиралась заорать. – Тихо, это я.

Она вспомнила его, кивнула, скосила глаза вбок и увидела своего мучителя с неестественно вывернутой шеей. Вновь дёрнулась, чтобы закричать, но Аскольд скорчил такую свирепую гримасу, что она в ужасе зажмурилась.

– Если хочешь, чтобы я спас твоих сыновей, молчи, – Аскольд убрал ладонь с её рта, осторожно выглянул из-за брёвен и тут же резко наклонился. Прямо к ним направлялись два работорговца. Мужчины спокойно шли, весело переговаривались и явно хотели присоединиться к своему товарищу. Сваленные брёвна не позволяли увидеть, что за ними творилось и это было на руку Аскольду. Он стремительно оттащил мертвеца в сторону и приказал Алевтине принять максимально развратную позу, а сам спрятался под навесом из камыша. Женщина была далеко не глупа и поняла для чего это нужно. Поэтому она не стала натягивать на себя одежду и непристойно раздвинула колени. Работорговцы заглянули за сложенные друг на друга брёвна и мгновенно взглядами упёрлись в густую растительность между её ног. Это был тот миг, который с лихвой использовал Аскольд. Он буквально вылетел из своего укрытия, нанёс резкий удар снизу в подбородок одному из охотников за рабами и у того мгновенно сломался шейный позвонок под основанием черепа. Другому мощно ткнул локтем в висок и для страховки ловким движением сломал шею. Всё прошло молниеносно и бесшумно.