Текст книги "Чёрный сон. Ягура"

Никита глянул вниз. Где-то в бездне мерцали всполохи света. Так и не поняв истинных размеров пропасти, только хотел туда сплюнуть, как послышалась тихая мысль Зирда:

«Это не самый крупный провал, не более десяти километров, есть и до сотни».

Никита интуитивно отшатнулся, даже сплюнуть забыл. Между лопаток пробежал холодок, из горла вырвался непроизвольный смешок:

– Это точно, сильно б ты не ушибся. Кости в труху превратились и всего делов! Зирд говорит, под нами пропасть глубиной в десять километров.

– Ё-ёх! – Семён шарахнулся от борта и, словно испуганная гора, съёжился.

– То-то и оно, Ягура не просто так тебя чихвостила. Слышишь, до сих пор бухтит, всё успокоиться не может.

– Откуда она научилась так материться? – в смущении произнёс Семён. – Я не держу в своей памяти таких слов.

– Мало ли откуда… может, это первые слова, придуманные человечеством, – попытался оправдаться Никита.

– Ой, не думаю, – покачал головой Семён.

– Не думает он… Ты лучше крепче держись! – прикрикнул Никита на друга.

– Ей надо объяснить, что эти слова нехорошие, – вздохнул Семён.

– Ты думаешь она не знает об этом? С каким вкусом она их выговаривала, любого боцмана за пояс заткнёт! Но интересно то, что это у неё получается совсем не пошло, настоящий фольклор!

– Потому что по делу, – сознался Семён.

– Далеко пойдёт… эта жрица Огня. Какая продвинутая женщина! – неожиданно вырвалось у Никиты. Он не в силах был сдержать восхищение, когда краем уха услышал очередную крепкую фраза, но предназначенную уже кому-то из сидящих впереди воинов.

– И всё же я с ней поговорю, – Семён бросил в сторону Никиты осуждающий взгляд.

Вагонетка резво бежала по рельсам. Перестук колёс отражался от нависших стен, на которых едва угадывались крутые каменные лестницы, ведущие к зыбким силуэтам обвалившихся башен с тёмными провалами окон и терялся в бездне мрака. Когда-то здесь был город, но сейчас он мёртв. Тоска сжала сердце. Преследовало неприятное чувство, что это гигантский склеп.

Наконец вагонетка вырывалась из пропасти. Железная дорога извивалась между молчаливых домов. Кругом был камень и холод, ни одной живой души. Внезапно возникло шевеление в одном из завалов. Никита хотел было рассмотреть, что это выползло из темноты, но вагонетка уже умчалась от этого места.

«Здесь нет живых», – странно сказал Зирд.

«Я кого-то видел».

«Это не живое. Я не ощущаю присутствие души», – прозвучала печальная мысль.

– А вон ещё! Их много! Это люди! – во весь голос выкрикнул Никита, наблюдая как из развалин выползает народ. Это были сплошь тёмные силуэты, лиц разобрать невозможно.

«Здесь нет людей. Здесь нет жизни. Здесь отсутствует душа», – скрипнул зубами Зирд.

У огнемёта завозились солдаты. В атмосфере стремительно росло странное напряжение, словно натянулось полотно и оно вот-вот лопнет. Серебряный артефакт ощутимо нагрелся. Появилось желание его достать, но Никита с большим усилием сдержал свой порыв.

Семён видел лишь фиолетовые разряды и не на шутку забеспокоился:

– У нас всё в порядке? – он безуспешно пытался что-то рассмотреть в кромешной тьме.

Счастливый, он ничего не видел, а вот Никите приходилось лицезреть, как целые толпы сползались к железной дороге. Их лица были цвета грязного полотна, в глазницах не было света, а кожа у каждого изъедена язвами. Люди, потерявшие разум, скалили редкие зубы, взмахивали обезображенными конечностями и упорно пытались заползти на железнодорожный путь.

Внезапно, как взрыв в душе, возникла жалость. Слёзы жгли глаза. Сколько же их! Как ужасно, целый народ зомби. Где сейчас обитают их души? Никита решительно достал артефакт и принялся лихорадочно перебирать алмазы на медальоне. Слёзы капали на грудь.

«Останови вагонетку», – внезапно потребовал он у Зирда.

«Ты уверен?» – без тени удивления спросил он.

«Уверен!»

Скрипнули тормоза. Из-под колёс брызнули искры. Вагонетка пролетела с десяток метров и замерла. От резкого толчка у Никиты из рук вылетел серебряный медальон и упал за борт.

Толпа безумцев всколыхнулась. Всюду слышалось невнятное бормотание и шарканье ног. Они столпились на перроне и пока не понимали, как спуститься к вагонетке.

«Ты этого хотел?» – без всякого ехидства спросил Зирд.

«Я выронил твой подарок».

«В нашем распоряжении не более пятнадцати секунд», – его тяжёлая мысль заставила Никиту быстро прыгнуть с вагонетки.

Толпа лишенных души людей подвинулась ещё ближе к краю перрона. Никита ощутил зловонье давно немытых тел, смрад разложения и чужой зверский голод. Внезапно кто-то из безумцев нашёл лестницу, ведущую к железнодорожному пути и, покачиваясь, начал спускаться. За ним устремились и все остальные.

Наконец-то Никита увидел артефакт, но он лежал прямо под ногами первой шеренги безумцев.

– Мой меч! – закричал он.

Ягура ловко кинула оружие. Никита бросился вперёд, ударил лезвием по взметнувшимся конечностям, схватил артефакт и впился пальцами в раскалённые камушки. Секунда, и его сознание улетело неизвестно куда.

Что это? Вспыхнули бесчисленные звёзды, но в одно мгновение превратились в ослепительные радуги. Неожиданно всё померкло, перед глазами возникла невообразимо огромная газовая субстанция. Никита открыл экран. Над мёртвым городом возникло зарево из слепящего огня. Из него, как ветер, вырвались похищенные злым разумом души людей. Экран погас. Над развалинами нависла тьма и тишина.

Вагонетка стояла, как вкопанная. Никита и его спутники ожидали, что их разорвут толпы обречённых. Но вдруг послышались удивлённые мысли тысяч людей. Они начали преображаться, в глазах появилось осмысленное выражение, но сколько в них было ужаса! Души нашли свои несчастные тела. Люди прозрели, но теперь они поняли какой кошмар их окружал! Они стали чувствовать боль, увидели разруху и запустение.

«Большинство из них умрёт в первые часы», – угрюмо изрёк Зирд.

«Но душа останется!» – сразу отреагировала Ягура.

Семёна колотила крупная дрожь. Никита его понимал, увидеть такое, можно с ума сойти.

– Теперь можно ехать, – произнёс Никита.

Вагонетка тронулась с места и беспрепятственно набирала ход, теперь никто не пытался её задержать.

«У нас была вражда с этим народом, но я бесконечно рад, что наши враги обрели душу», – тягостно прозвучала мысль Зирда.

Словно торопясь наверстать упущенное время, рассвет налился силой. Никита с болью смотрел на хаос и запустение. Когда-то величественные здания обветшали, штукатурка осыпалась, во всех окнах были выбиты стёкла. Дикая поросль жутко-белёсого цвета источала яд на суровые многострадальные стены и тротуары. Пещерная живность пыталась спастись от света в щелях и провалах, но люди этого города уже вели себя осмысленно. Они вспомнили, где находились их дома, знакомые, родные. Люди начали собираться в группы, кто-то взял руководство в свои руки.

Вагонетка пронеслась мимо «проснувшихся». Они бросали настороженные взгляды, но не мешали в продвижении. Когда вагонетка нырнула в тёмный лаз очередного тоннеля, Никита с облегчением выдохнул, но Ягура была сильно напряжена. Её волосы, словно хвост породистой лошади, развивались на ветру, а глаза полыхали жутким огнём. Она что-то отрывисто и резко говорила воинам. На её лицо налетали волны гнева. Никита аккуратно спросил Зирда, что за конфликт у них?

«Требует сократить дорогу, но она не права. Тот путь нам плохо знаком, лучше сделать крюк, это безопаснее»

«Сколько потеряем по времени?»

«Всего ничего, дней пять, шесть»

«М-да. Всего ничего. Знаешь, давай всё же рискнём сократить путь».

«Уверен?»

«Не совсем, но шесть дней, это очень много».

«Маршрут будет проходить за пределами основных тоннелей, по резервным линиям. Их строили задолго до первых войн. В них даже мутанты боятся заходить».

«Но Ягура не боится», – неуверенно произнёс Никита.

«Она жрица Огня», – с почтением сказал Зирд.

«Тогда рискнём», – решился Никита.

Вновь вагонетка сорвалась в темноту. Сыро и зябко, перестук колёс раздражал. Сколько же можно носиться по путям затерянных миров? Никите остро захотелось домой, ему смертельно надоели приключения. Как там его сынок, Лада? Оленинки бы поесть, рыбки копчёной. А вдруг уже и хлеб пекут?

– Я Ягуру на верх возьму, – неожиданно раздался голос Семёна.

– Она не выдержит радиации от солнца, – с сочувствием заметил Никита.

– Ночью его нет, а луна безопасна.

– Как Снегурочку будешь держать?

– Только б не отказалась, – у Семёна в голосе появилась неприкрытая тоска.

Стены стремительно мелькали, тугой воздух давно высушил кожу, но вот вагонетка с пронзительным скрипом затормозила и с визгом остановилась. Тоннель был перегорожен огромным люком. Солдаты спрыгнули и обступили его с разных сторон. Ягура, пылая от гнева, ударила пего кулачком.

«Этого мы не предвидели» – Зирд заметно волновался.

– Что там? – подал голос Семён.

– Дорога закрыта. Люк, как в бомбоубежище, – Никита тоже выбрался из вагонетки и принялся разминать затёкшую спину.

– Как вы тут всё различаете? Темно, как у негра в … – с завистью произнёс Семён. Он на ощупь спустился на пути, начал шарить руками по обводам вагонетки и медленно потащился на голоса. Зирд с сожалением посмотрел на него и включил прицел своего бластера. Тоннель осветился призрачным светом.

– Спасибо, – поблагодарил Семён. – Действительно, дверь не выбить, – убедился он.

«Неужели придётся возвращаться?» – Никите не нравилась эта перспектива.

Ягура резко обернулась: «Нас загнали в ловушку. Сзади мы тоже блокированы».

«Откуда знаешь?» – Никита почувствовал, как по спине пробежал холодок.

«Моё сознание видит».

Атмосфера навалилась откровенно тягостная, от безысходности хотелось выть.

По стенам прокатилась вибрация и донёсся невнятный гул. Воины насторожились и повернули в сторону шума огнемёт.

«Так ребята, сложа руки сидеть не стоит, надо что-то делать», – обратился ко всем Никита.

«Мы прощупали дверь всеми возможными способами. К механизмам подобраться не в состоянии», – мрачные мысли Зирда совершенно не добавили оптимизма.

«Тогда ищем невозможное» – потребовал Никита.

Вибрация усилилась. Гул заполнил все пространство. В стенах тоннеля образовались трещины, посыпался песок и камень. Воздух спрессовался, словно в газовом баллоне. Ягура, повизгивая от страха, вцепилась в мощное плечо Семёна. А вот теперь стало понятно кто приближался. В легкие ворвался насыщенный запах перезревших грибов. В глубине тоннеля появилась жёлтая клубящаяся масса. Тяжёлый гул сводил с ума. В бесформенном облаке возникли десятки тысяч нечеловеческих созданий. Всё же достали! Ярость бурно разнеслась по артериям потоками крови. Никите захотелось порвать на себе рубашку, но неожиданно пальцы наткнулись на серебряный медальон, и он был горячим. Он жадно схватил его. Пальцы лихорадочно заскользили по алмазным камушкам. Никита зло рассмеялся, он теперь знал, что делать и без колебания вызвал образ Пекельного мира. Великое множество радуг вспыхнуло над головой. Его разум, обгоняя свет звёзд, понёсся сквозь Вселенную. Вот они, Пекельные миры! Сверхмассивные двойные и даже тройные звёздные карлики. Вокруг них вращались исполинские планеты превосходящие по размерам звёзды. Никита развернул экран и с любопытством заглянул в него. О боже, на поверхности одной из суперпланет ползали невероятно чудовищные твари. Они мгновенно бросились на Никиту. Он в ужасе выдернулся из их когтистых лап, но потерял ориентацию и начал падать в их мир. Удар о поверхность его оглушил. Никита едва не потерял сознание и в панике вскочил. Он не знал куда бежать. Сверху на него спикировала зловонная тень. Никита прыгнул в сторону и сразу влип в паутину. В грязной норе вспыхнули множество глаз. Никита выскочил из куртки, которая крепко прилипла к клейким нитям и побежал к слепящему пятну. Ему казалось там выход. В воздух взмыли тысячи крылатых монстров. Хлопанье бесчисленных крыльев напоминал обвал в горах. Из пастей чудовищ лилась жгучая пена. Невыносимо пахло серой. Лёгкие болезненно сжались, из горла вырвался жалобный вопль. Никита вытянул руки к золотым лучам, которые струились из яркого круга, но не мог их коснуться. Он знал, что это надо сделать немедленно иначе смерть настигнет не только тело, но и душу. Волосы давно стояли дыбом, во рту пересохло, язык разбух и напоминал противную жабу. Внезапно Никита почувствовал пристальное внимание. Оно было до жгучести холодным и наполнено любопытством. В опасной близости пронёсся вихрь из лохматых лап, челюстей и ещё чего-то. Никиту отбросило в сторону, и тут он увидел золотой луч, за который схватился, как утопающий за соломинку. Миг и Никита вновь оказался в знакомом тоннеле. Перед его глазами от нетерпения вибрировал огненный экран. Не размышляя более ни о чём, одним лишь усилием воли Никита швырнул экран в скопление мутантов. С неприятным свистом развернулась воронка и втянула всю нечисть внутрь. Как в унитазе хлюпнуло и гул прекратился. Стены перестали извиваться, но краем глаза Никита заметил, как нечто непонятное просочилось из воронки и, распространяя за собой едкий запах серы, поспешно убежало по путям в кромешную тьму. Житель Пекельного мира успел прорваться сквозь воронку. Никита пока не знал, насколько это плохо, но в любом случае пока все живы, а это в данном случае грандиозный успех.

Ягура бросилась Никите на шею. Семён что-то восторженно бормотал. Воины в серебристых костюмах улыбались, но Зирд был мрачнее тучи, он заметил тварь, сбежавшую из Пекельного мира.

Гл.16

Как-то зябко, Никита передёрнул плечами, удивляясь, что он без куртки. Внезапно по сердцу, словно провели раскалённым прутом, он вспомнил мир Пекла, а ведь уже думал, что ему привиделось. Нет, это был не сон и не иллюзия, Никита действительно там находился и стремительно терял человеческий облик. С выпученными глазами нёсся по выжженной поверхности, и каждая тварь была готова в него вцепиться. Такого ужаса Никита в жизни не испытывал, даже удивился, что до сих пор не в соплях и штаны сухие. Вероятно, где-то внутри сознания сохранил чуток присутствия духа и мужественности, а может всё проще, некогда было разбрызгивать по сторонам слюнями, в данный момент главенствовала величественная цель, во что бы то не стало выжить, но шансов не было. Так кто ж его спас? Неужели в том мире существовало сострадание? Верилось с трудом. Никита почесал шею и с раздражением заметил, что забыл побриться, щетина ощутимо кололась. М-да, о чём это он? Ах да, об артефакте! Бросило в жар, неужели он выронил его в том ужасном мире? Да нет же, лежит в кармане штанов! Никита с жадностью вытащил серебряный медальон, провёл пальцами по россыпи из алмазов. Они привычно отозвались теплом. Никита отдёрнул руку, окончательно решив для себя, что хватит с ним экспериментов.

Зирд с суровым видом наблюдал за Никитой. В его взоре было удивление и настороженность.

«Не сверли меня взглядом. Шипы на спине и рога на голове у меня не выросли», – усмехнулся Никита и поспешно спрятал артефакт в карман. Затем, вновь провёл ладонью по своей щетине и прямо зуд пошёл, так захотелось побриться.

«Ты без посторонней помощи смог выбраться?» – пустил Зирд недоверчивую мысль.

Он старательно прощупывал Никиту взглядом, что тот не удержался и прилежно осмотрел себя со всех сторон, даже шею едва не вывернул, оглядывая спину. Ни шипов или ангельских крыльев не обнаружил, поэтому с радостью выдохнув, раскованно произнёс: «Может да, а может нет!» – Никита лезвием меча начал с усердием скрести щёку. Семён моментально подсунул свой топор, он у него был наточен, как хирургический скальпель.

«Судя по твоему безумному взгляду проблемы у тебя были ещё те. Не хорошо, не умно поступил, опрометчиво»», – лицо Зирда до невозможности побелело, впору пугать им истеричных барышень, выдавая его за вампира.

«Имеешь в виду ту тварь?» – в смятении произнёс Никита.

«Это не шрага. Хотя и с ней у нас были бы огромные проблемы, а этот даже в своём мире является монстром», – уверенно заявил он.

«Даже так?» – неприятно удивился Никита.

«Не аккуратно, небрежно сработал» – пожёвывая губы, продолжал разносить Зирд, испепеляя его уничтожающим взглядом. «Но на некоторое время мы остались живы, это радует, но необходимо поторопиться, пришелец из Пекла отойдёт от стресса и ринется по нашим следам. Они всё такие».

Ягура внимательно прислушивалась к их мыслям и не на шутку встревожилась:

«Я поняла, к нам проник нежелательный гость и его необходимо убить».

«Жрица, он нам не по зубам. Бежать, только бежать», – покачал головой Зирд.

«А если это самка, ждущая потомство?» – огорошила предположением Ягура.

Семён, не понимая в чём дело, посмотрел на друга.

– Ещё одной заботой разжились, – с сарказмом произнёс Никита. – Из Пекельного мира сбежала опасная тварь. Нам предстоит на неё охота… только она не в курсе этого, поэтому мы ещё живы.

– Я мельком её заметил, – в раздумье произнёс Семён. – Она не больше коровы. Сразу после тебя выскочила. Лапы странные, как у насекомого, длинные и лохматые. Мой топор быстро их укоротит, – Семён с любовью щёлкнул по лезвию ногтем и с улыбкой вслушался в грозное пение.

– Оптимист, – улыбнулся Никита. – А вот Зирд так не думает. Предлагает как можно быстрее уносить от сюда ноги.

«Не успеем. Наш приятель быстро отошёл от стресса. Вот он!» – Зирд полыхнул взглядом в темноту.

Все обмерли и посмотрели вглубь тоннеля. Уцепившись за стены членистыми лапами, на них смотрело, словно сошедшее из самых кошмарных снов, существо. В сплетении безобразных лап притаилась голова тираннозавра. Такое сочетание паучьих лап и морды ящера вводило в ступор. Существо зашевелилось, соскочило с одной стены, резво забежало на другую. Пасть приоткрылась, капнула слюна и мгновенно задымился бетон.

Никита с невероятным трудом выбрался из сетей ужаса. Адреналин выплеснулся в кровь, молоточки неприятно застучали в висках, но он соображал, а его товарищи, как один, окаменели. Никита догадался, на них была произведена гипнотическая атака. Но сам, благодаря артефакту, получил защиту от гипнотического воздействия этого чудовища. Конечно, страх Никита испытывал огромный, но голова была ясной. Он сделал шаг навстречу. Посмотрел в сплетение лап и челюстей. Затем, с усилием поднял взгляд и увидел россыпь изумрудных глаз. Существо с интересом повернуло голову. Неожиданно даже для самого себя, Никита послал мысль, вероятно, очень глупую, но она возникла спонтанно: «Ты мальчик или девочка?»

«Мальчик», – мысль чудовища прозвучала, как рассыпавшийся на столе горох.

«Тогда уходи», – приказал Никита.

«Хорошо, я уйду… на некоторое время, но мы встретимся вновь. Я связан с тобой», – существо спрыгнуло на шпалы и исчезло в темноте.

– Он мальчик! – нервно засмеялся Никита. – Он пока ушёл. Когда вернётся, не знаю. Предлагаю послушаться совета Зирда и сделать ноги.

– Но как, люк нам не открыть? – Семён следил взглядом за бегающим по металлической поверхности белым лучом, направляемым Зирдом.

– Вообще, очень странно, ни одной скобы, рычага, – задумался Никита. – Но как-то люк должен открываться.

«Придётся возвращаться и искать другой путь», – с сожалением произнёс Зирд и выключил фонарь на своём прицеле.

– А если … – Семён замялся.

– Говори, – обернулся к нему Никита.

– Глупая мысль, но вдруг этот люк той же природы, что и лифт.

– Интересно, – Никита задумался. – А ведь стоит попробовать.

– Что вы хотите попробовать? – с подозрением спросила Ягура.

Никита не стал отвечать. Он закрыл глаза, представил в своём воображении блестящую крышку люка и сдвинул её вбок.

Послышался тяжёлый гул и удивлённые возгласы. Никита открыл глаза. Зирд направил бластер в чёрную дыру и включил прицел. На лице было написано удивление вперемешку с ужасом, он догадался, что Никита открыл многотонный люк лишь силой своей мысли.

«Неужели такое возможно», – в замешательстве произнёс он.

«Они способны», – подтвердила Ягура, со страхом вглядываясь в темноту.

Оцепенение прошло. Все поспешили запрыгнуть на вагонетку. Загудел двигатель и из-под колёс вылетели искры. Дробно застучали колёса. На полной скорости вагонетка понеслась в глубину запретных ходов.

Ягура с невероятным трудом ориентировалась, но обладая каким-то запредельным чутьём, находила в лабиринте тоннелей единственно правильный путь.

Зирд присел рядом с Никитой и произнёс:

«Сейчас я ей не помощник, буду только мешать. Справится с энергиями, которые наполняют это пространство, может только она. Не даром Ягура Верховная жрица Огня. В запретных тоннелях даже физическая природа иная», – в подтверждении своих мыслей, Зирд включил фонарь на своём прицеле, но белый луч не стрельнул прямо, а неожиданно обвил бластер, как плющ палку.

Ягура очередной раз остановила вагонетку на пересечении множества тоннелей. Тяжело дыша, сказала:

– Отдохну немного, в глазах темнеет. Наши маяки не прощупываются. Кто-то закрыл дорогу.

В ту же секунду раздался бас Семёна. Никита опешил, его друг великолепно говорил на языке местных жителей, но самое невероятное, Никита смог поддержать его разговор. Ягура, не скрывая эмоций, начала быстро говорить:

– Мы находимся в информационном поле запретных тоннелей. У вас получилось впитать в себя информацию о нашем языке. Лишь немногие жрецы из Высшей касты способны подключать свой разум к этой энергии и после длительных приготовлений, иной раз на это требуются долгие годы, чтобы получить нужные им знания. Я удивлена, как вы молниеносно настроились на это поле.

Зирд и солдаты с почтением склонили головы. Никита немного растерялся такому вниманию и в шутку произнёс:

– А может это поле настроилось под нас.

Ягура сурово сдвинула изящные брови:

– Информационное поле вне нашего разума, только оно может выбрать для себя объект для передачи информации.

– Да я и не возражаю, – улыбнулся Никита.

Ягура немного смягчилась и, не скрывая любопытства, спросила:

– А помимо знаний нашего языка, вы успели ещё что-нибудь выхватить?

Никита пожал плечами, а Семён задумался, пошевелил губами и неуверенно произнёс:

– Вроде что-то крутится в голове, но что-то эфемерное, словно я могу прочитать некие тексты, но они уже давно исчезли с лица земли.

– Ты их найдёшь в нашей библиотеке! – с торжеством изрекла жрица.

Семён неуверенно улыбнулся и огляделся по сторонам. Было понятно, он и видеть в темноте стал несомненно лучше. Это его и радовало, и пугало одновременно.

– Вот только, – вид у Ягуры был полностью растерянный, – я потеряла энергетические маяки.

– Это плохо? – насторожился Никита.

Ягура лихорадочно осмотрелась. В её глазах появился ужас:

– Мы заблудились, а в запретных тоннелях это смерти подобно.

– А что это за красивая звезда! – Семён вытянул руку в сторону одного из тоннелей.

– Она жёлтая, внутри сиреневая? – вскрикнула жрица.

– Да.

– Это маяк. Вперёд!

Солдаты со страхом посмотрели на Семёна и поспешно запустили механизм. Вагонетка тронулась с места.

– Она не исчезла? – встревожено прошептала Ягура.

– Я её вижу вполне прилично. Но она удаляется от нас.

– Да нет, она указывает путь! – на этот раз жрица весело рассмеялась.

– Чудеса и только, – покачал головой Зирд.

Никита покосился на Семёна, что-то с ним произошло. Он как-то помолодел, в плечах ещё более раздался, а мышцы двигались под кожей, как пудовые гири.

– Ещё сто километров, и мы у океана Кааз, – по-будничному заметил Семён.

– Что ты сказал?! – вскричала жрица. – Океан? Откуда знаешь, что он есть? И почему его так называешь? Это его древнейшее название! Ты был здесь раньше?

Семён сам растерялся. Он развёл руками, его глаза светились чистым серебром и в них плескалось детское изумление:

– Я почему-то всё знаю. Сам не понимаю, как это происходит.

– А я понимаю, – глубокомысленно изрекла Ягура и с гордостью посмотрела на своего Семёна.

Зирд отсел в сторонку, осунулся, настороженно посмотрел из-под бровей:

– Не люблю, что не могу объяснить, – пробормотал он. – Кааз, было такое название, но это из рукописей Предтеч, он не может о них знать.

– О рукописях ничего не слышал, – Семён повёл плечами. – А океан, его вижу, словно наяву. В нём вода цвета тёмного мёда. В нём живут существа, не ведающие страха перед человеком.

– Всё верно, – с удивлением произнесла Ягура.

– Сворачивайте, – неожиданно властно приказал Семён.

Зирд неприязненно покосился, но поспешно выполнил его указание. Вагонетка стремительно юркнула в очередную подземную полость и набрала огромную скорость.

Семёну маяки уже не были нужны, большей частью он их игнорировал, посылая вагонетку в совсем уж непонятные полости. Внезапно вагонетка выехала на открытое пространство, и все увидели океан, играющий изумительными жёлтыми огнями. Весь воздух был наполнен свежестью и морскими испарениями. Слышался шум набегающих на берег волн и резкие крики птиц.

Зирд нажал на тормоз. Из-под колёс вырвался сноп искр, запахло окалиной. Колёса последний раз скрипуче провернулись и все в восхищении замерли.

Перед глазами потрясённых людей открылась безмерно огромная маслянистая гладь океана. В воде возвышались многочисленные скалы. Они исчезали на необозримой высоте и упирались в свод, который для глаз был невидим. Освещение, какое имелось повсеместно в «линзах» подземных городов, здесь отсутствовало, но было светло. Натёчности на скалах пылали жёлтым огнём и сам океан светился, как сердолик, подсвеченный солнцем. Невероятное количество жёлтых и розовых водорослей устилало побережье. По ним ползали блестящие крабы с большими красными клешнями. Иной раз вода начинала бурлить, шапка из водорослей прорывалась, и появлялись морды диковинных рыб с большими, как мыльные пузыри, глазами. На берегу отдыхали стада ластоногих с длинными кинжаловидными зубами. На первый взгляд люди их не интересовали, но, если внимательно присмотреться, животные не сводили взглядов с непрошенных гостей.

Семён спрыгнул на землю. Безбоязненно направился к океану и зачерпнул воду в ладони. Янтарная жидкость потекла по рукам. Он умылся, глаза в восторге засияли.

– Ты бы аккуратнее на незнакомом месте, – урезонил его Никита.

– Я не знаю, что со мной происходит, но мне кажется я попал домой. Идите сюда, – позвал он всех. – Умойтесь, океан придаёт силы.

– Он прав, – кивнула Ягура, – океан восстанавливает утраченное здоровье. Но под водорослями могут находиться хищники.

– Их здесь нет, они боятся кооргов, – Семён указал на ластоногих животных.

– А они не нападут? – Никита покосился на ленивых хищников.

– Нет. Они отдыхают. Но в океане с ними лучше не встречаться, они опаснее акул. Коорги – хозяева океана.

– Откуда ты всё знаешь? – Зирд не сводил с Семёна пылающего взгляда.

– Такое ощущение, что я проснулся и мне доступны многие тайны. Кстати, этот океан прародина жителей Пурпурного мира. Они считают, что я должен стать посредником между Единым Информационным Полем и людьми. На берегу океана Кааз имеется древняя библиотека. Мне настоятельно порекомендовали стать её хранителем.

– Что за абсурд, – нахмурился Никита.

– Очень на то похоже, если б не моё новое состояние, – грустно улыбнулся Семён. Он стянул с себя пропахшую потом одежду и, раздвигая водоросли, решительно вошёл в воду.

– Коорги не приплывут? – Никита тоже полез в океан.

– Не знаю, – беспечно отмахнулся Семён.

– Тогда поплыли, – расхохотался Никита.

Повизгивая от наслаждения, к ним присоединилась Ягура. Затем и солдаты аккуратно присели в воду, но Зирд остался на берегу. Он ходил взад-вперёд и недовольно ворчал, с опаской поглядывая на кооргов.

Семён, мощно раздвигая руками водоросли, поплыл от берега. Ягура засуетилась, но вдруг решилась и быстро погребла к Семёну. Неожиданно Семён нырнул. Прошла минута, две, три… Ягура оцепенела от страха, но он с шумом вынырнул. В руках держал отливающую перламутром двустворчатую раковину.

– Это тебе, – протянул он её Ягуре.

– Ты дурак, понял! – она заколотила кулачками по его спине.

– Неужели испугалась?

– Не нужна мне твоя раковина! – подвывая от злости, она погребла к берегу.

– Действительно, испугалась, – удивился Семён и в два гребка догнал свою женщину. Она его отпихнула и, как фурия, выскочила на берег.

– Связалась с ненормальным! – всхлипывала она, путаясь в одежде.

Семён резко прижал её к себе:

– Ну, извини, не подумал.

Ягура дёрнулась, затем сникла и крепко прижалась к нему:

– Я безумно за тебя испугалась. Ты дурак… понял, – уже ласково прошептала она. – Ну, и где твоя раковина?

– Вон, валяется, – Семён подобрал её и просунул пальцы между створок.

– Ах! – вырвалось восклицание у женщины. В мягкой мантии моллюска сияла оранжевым золотом большая жемчужина.

Перед дорогой все решили подкрепиться. Семён чудесным образом наловил пучеглазых рыб. Обмотал их мясистыми водорослями, закопал и разжёг над ними костёр, благо сушняка на берегу было много. Заодно простирали одежду и развесили над огнём.

Рыба оказалась на редкость вкусной, без костей, лишь плоский хрящик разъединял её на две части. По вкусу её сложно было с чем сравнить, вроде рыба, но мясо как от нежной индейки, привкус тигровых креветок и ещё нечто незнакомое, будоражащее кровь, заставляющее её пульсировать ещё быстрее, а покрасневшую кожу на лице начало приятно пощипывать. Возникло нечто похожее на эйфорию. Чтобы закрепить незабываемые ощущения, Никита потянулся за следующим кусочком.

Семён ухмыльнулся в массивные дуги бровей и невозмутимо произнёс:

– Соофу, из семейства хордовых. Эта рыба считается деликатесом… как в Японии фугу. Если неаккуратно вытащить тот мешочек, – он указал на оранжевый отросток, прикопанный в водорослях, – яд мгновенно пропитает все ткани рыбы и человек умрёт за считанные секунды. А так, можно есть и даже приятно, к тому же очень полезно, но это блюдо требует определённой нормы.

Никита едва не подавился. Аппетит мгновенно пропал. Он с укором посмотрел на друга, а тот засмеялся:

– Никита Васильевич, прежде не замечал, что вы так привередливы к еде.

– Да ну тебя! – в сердцах воскликнул он.

– Но ведь понравилось! – засмеялся Семён.

– Невероятная гадость! – Никита старательно протёр рот куском водорослей.

– Жаль, хотел порадовать.

– Отравитель, – больше для порядка пробурчал Никита.

Отведав стряпню Семёна, Зирд, как недовольный ворон, вновь насупился. Он сурово посматривал по сторонам, и было такое ощущение, что сейчас над его головой сверкнёт молния.

В это время Семён прохаживался у кромки воды и морщил в раздумье лоб. Он вздёрнул в удивлении брови:

– Места до боли знакомые. Но здесь был город, а сейчас лишь развалины! Надо всё осмотреть.

– Не советую, это очень опасно, – встрепенулся Зирд.

– Не думаю, – мягко произнёс Семён. Вы останьтесь у вагонетки, а я с Никитой схожу на разведку.