Текст книги "Гибрис"

***

– У вас снова ремонт? – удивлённо спросила Алиса, проходя в гостиную через кухню по застеленному целлофаном паркету, с трудом лавируя между коробками стройматериалов.

– Если я не буду позволять Марине раз в пять лет менять интерьер в одном из помещений, она, скорее всего, решит заменить мужа во всех разом, – с весёлой улыбкой отозвался Костик.

– А желания испытывать судьбу, как вижу, у тебя нет, и поэтому в этот раз для надёжности замахнулись ещё и на коридор?

– В точку, – не успел он закончить, как к ним присоединилась Марина, захваченная новыми свершениями и бьющей через край энергией.

– Ну что? Рассказывай! Мы хотим знать всё! – воскликнула она с порога.

– Э?.. – Алиса смотрела на неё с недоумением.

– Сколько было уже свиданий? Куда ходили? О чём говорили? Какие впечатления? – нетерпение и досада на непонятливость подруги сквозили в каждом её слове.

Алисе ничего не оставалось, кроме как поддаться натиску и дать подробный отчёт о событиях своей жизни за последние полтора месяца, исключая, само собой, Алекса и астральные путешествия.

– Я так и знала, что у вас всё сложится! – Марина на радостях даже захлопала в ладоши. – Вы идеально подходите друг другу, я это Костику сразу сказала, – Костик за её спиной покачал головой из стороны в сторону и скорчил смешную гримасу.

Алисе тоже было не до конца понятно, исходя из чего были сделаны подобные выводы, но она предпочла не спорить, тем более что, за исключением одного маленького, но растущего с каждым днём зудящего чувства, она была согласна с такой оценкой их отношений.

– Будет интересно собраться всем вместе и посмотреть на вас со стороны – так всегда виднее, – мечтательно продолжила Марина. – Давайте сходим куда-нибудь вместе? Можно даже со всеми детьми. Мы знаем отличный детский центр с рестораном для взрослых. Может, на следующих выходных? – её уже было не остановить: в голове одна за другой рисовались всё более радужные картинки совместных дружественно-семейных времяпрепровождений, о которых она мечтала с тех самых пор, как у неё родилась Полина.

Пока его жена всё больше погружалась в планирование жизни Алисы на ближайшие два года, Костик внимательно вглядывался в лицо подруги, и от него не ускользнуло ни то, как она сдвинула брови при упоминании сына Димы, ни то, как слегка передёрнула плечами, когда Марина приступила к подробным описаниям всех известных ей детских центров в округе.

– Давай не будем торопиться, – осторожно вставила Алиса, вызвав тем самым искренне недоуменный взгляд подруги, и сразу попыталась кое-как объясниться:

– Ну вы же знаете, как у меня всегда бывает, – бойко начала она, – кажется вот-вот всё наладится: начну жить самостоятельно; найду работу, за которую будут платить настоящими деньгами, а не обещаниями светлого будущего; появится мужчина, с которым можно будет весело проводить время всем вместе и дружить семьями, – добродушно подмигнула она подруге, но затем сразу посерьёзнела. – Но на поверку это всё всегда оказывается лишь пустыми грёзами и бесконечным самообманом. Что тут сказать? Со мной вам сильно не повезло – годы многочисленных и бесплодных усилий ни к чему не привели, но зато хотя бы смогли выявить явный врождённый дефект.

Костик с Мариной, поражённые услышанным, не знали, что можно ответить, чтобы это не прозвучало фальшиво, и несколько секунд просто сидели молча. Но, к счастью, хозяйка дома обладала бульдозерной напористостью, выдающейся стрессоустойчивостью и пулемётной скоростью мышления:

– У тебя хотя бы в перспективе ещё возможны увлекательные любовные истории, а у меня впереди лишь быт и тоска, – с правдоподобностью она, конечно, промахнулась, но очки за старания и юмор всё же были зачтены.

– Давайте пока отложим долгосрочное планирование, – неловко предложил Костик, прервав вновь набирающий мощь словесный поток супруги, – и поговорим о более насущном – о дне рождения Полины и Алисы.

– А ведь точно! Скоро же большой день! – радостно подхватила Марина.

«Почему сегодня все разом решили обсудить этот вопрос?» – раздражённо подумала Алиса, но вслух озвучивать ничего не стала, поскольку была только рада любому поводу сменить тему, пусть даже на такую.

– Планов пока особых нет. Думала сходить куда-нибудь поужинать небольшой компанией. Но что касается Польки – выражаю горячую готовность: присутствовать, содействовать, веселиться и восхищаться.

– Так нельзя! – возмутилась Марина. – Это же тридцать лет. Надо отметить соответствующе!

– Не вижу, чему тут особо радоваться, – скептически вставила Алиса. – Женщина на пороге тридцати оказывается на месте приглянувшейся в магазине юбки стоимостью 29, 90.

Костик с Мариной явно не поняли метафоры, поэтому ей пришлось продолжить:

– На подсознательном уровне для нас её ценность склоняется ближе к 20, несмотря на то, что на самом деле она стоит почти 30. Осознание реальной цифры крайне некомфортно, поэтому мозг предпочитает этого не замечать.

– Но это же полнейший самообман, против которого ты минуту назад так рьяно выступала, – поддел её Костик.

– Нет, это маркетинг, – уверенно парировала гостья.

– Есть идея! – вмешалась Марина, от возбуждения аж подпрыгнув на стуле. – Отметим два дня рождения вместе! Между ними же разница всего два дня.

– Два дня и двадцать один год, – тут же поправила Алиса.

– Ты же сама сказала: факты не важны, важно лишь позиционирование. И потом, дети всегда перетягивают на себя всё внимание, так что ты в любом случае останешься в выигрыше.

Повисла пауза, во время которой гостья со скептическим выражением лица подбирала вежливую форму отказа, а хозяева обменивались хитрыми взглядами.

– Не переживай, я всё возьму на себя, – Марина решила не давать добыче опомниться и продолжила реализовывать доведённую до совершенства стратегию забалтывания. – Жаль, конечно, что мы не успеем закончить ремонт, тогда могли бы прямо здесь устроить вечеринку… – она ненадолго замолчала, отыскивая решения проблемы. – Придумала! Мы поедем на дачу родителей! Там и места больше, и потрясающие естественные декорации.

– Это как-то неудобно, – попыталась возразить Алиса, глядя, как подруге с каждой секундой становится всё сложнее усидеть на стуле.

– Глупости! Мы же родня, – безапелляционно ответила та и побежала за телефоном, чтобы оповестить об этом счастливом событии своих родителей.

– Прости, – извиняющимся тоном сказал Костик и с улыбкой пожал плечами, словно говоря, что этого всё равно было не избежать.

– Не страшно, возможно, это и правда неплохая идея, – нехотя согласилась Алиса.

– Ты выглядишь как-то болезненно. У тебя всё хорошо?

– Всё в порядке, просто немного устала.

– Может, тебе взять отпуск? Ты же так и не отдохнула в этом году, да и вообще у тебя наверняка скопилось огромное количество неотгулянных дней.

– Как любит говорить твой отец: преданные делу служащие не знают, как рассчитываются отпуска и на какие дни выпадают праздники, – заздравно продекларировала Алиса.

– И умирают в одиночестве, не дожив до пятидесяти, – вторил в той же манере Костик.

Комнату наполнил звенящий смех. Настроение сразу улучшилось.

– А где сегодня Ника? Как прошёл первый месяц учебы? – поинтересовались хозяева, провожая подругу в коридоре спустя два часа возбуждённого планирования, за которые Костя с Алисой как могли сокращали список приглашённых, количество перемен блюд и элементов оформления зала.

– Ника полностью отдала себя нелёгкому делу «спасения мира для демократии».

***

– Ну и ради чего я примчалась сюда в такую рань в воскресенье? – спросила Ника, позёвывая располагаясь на одном из жёстких скрипучих деревянных стульев, видавших и лучшие времена. Она испытующе посмотрела на помятое лицо Кости, красочно свидетельствовавшее о бурно проведённой ночи, но при этом выражавшее крайнюю степень сосредоточенности. Затем оглядела остальных. Большая часть присутствующих, судя по всему, так же, как и она, недоумевала, что такого общественно важного могло произойти за одну ночь, чего нельзя было бы отложить до понедельника. Но несколько человек сидели с жутко самодовольным видом, порождённым чувством собственной значимости, и свысока оглядывали собравшихся.

– Итак, – начал Костя, откупоривая пластиковую бутылку минералки, – для непосвящённых и беспричинно слившихся, – при этих словах он выразительно посмотрел на Нику, – мы вчера решили немного прогуляться после вечеринки и пройти до метро по набережной.

«Они нас видели!» – ёкнуло у неё в груди.

– Мы проходили мимо очень интересного знания, – продолжился рассказ, – постройки конца позапрошлого века, и остановились ненадолго, чтобы обсудить его достоинства и то, какие же убогие новостройки выросли вокруг.

– А можно как-нибудь покороче? – жалостливо простонал Леха – главный архитектор похмелья всех присутствующих. – Очень хочется спать… и бургер… и пиво.

Несколько человек согласно закивали, чем удостоились испепеляющего взгляда Даши.

– Короче, – перешёл к делу Костя, – возле этого здания проходил, как мы узнали, подойдя поближе, круглосуточный одиночный пикет против сноса этого дома. Участники рассказали нам, что до недавнего времени он имел статус памятника архитектуры, который недавно с него сняли, чтобы построить на его месте очередного современного «уродца». Небольшая горстка людей уже больше месяца бьётся в одиночку против этого, но всё безрезультатно – их постоянно задерживают, штрафуют, кого-то даже подвергли административному аресту. Мы должны что-то сделать! – на одном дыхании яростно выпалил он.

– Это не совсем наша тематика, – осторожно заметила Ника. – Да и что ты предлагаешь сделать? Встать в очередь на одиночный пикет?

– Весь беспредел, происходящий вокруг, – это наша тематика, – жарко парировал Костя. – Надо браться за всё, что попадается под руку. Я предлагаю в первую очередь заняться максимальным распространением информации, начать бомбить все причастные структуры письмами с жалобами и протестами, а также нарыть побольше инфы про снос исторических зданий и связанных с этим людей. Глядишь, пополним тот сайт собственными материалами, а заодно спасём культурное наследие и прижмём к стенке вороватых чиновников, – мечтательно добавил он.

Его глаза светились таким воодушевлением и праведным гневом, что сопротивляться ему было практически невозможно, особенно учитывая благородство порыва и кажущийся, на первый взгляд, вполне осуществимый – хоть и слегка наивный – план. Единственное, на чём настояла общественность, – это отложить великие свершения на завтра, с чем Косте нехотя пришлось согласиться и спустя час распустить всех по домам, а самому незамедлительно погрузиться в проработку деталей.

Народ разошёлся, довольный собой, друг другом, с осязаемой целью, намеченным планом, и готовый наконец-то перейти от слов к конкретным действиям, тем самым доказав себе и всему миру, что это возможно.

***

Неделя, вопреки всем усилиям и ожиданиям, началась для Алисы на редкость паршиво. Всё как-то разом пошло наперекосяк.

Первую трещину дала её новая рабочая стратегия, опиравшаяся на то, что, как и в других аспектах жизни, всё, что нужно сделать, чтобы изменить или подстроить под себя ситуацию, – это чётко осознавать, что тебе нужно, а также приложить максимум усилий для достижения этого.

– Ну хорошо, давайте будем спорить! Я люблю спорить! Я… в своей жизни ни одного спора не проиграл, – прекрасным солнечным утром понедельника кричал на весь коридор директор. Его негодование было вызвано замечанием Алисы по поводу нерационального распределения обязанностей между сотрудниками по подготовке к завтрашнему совещанию с крупными заказчиками.

– Я просто хотела сказать, – в начале недели она ещё пыталась сохранять твёрдость суждений и несгибаемость духа, – что, если сейчас в последний момент, за один день до важной встречи передать мне презентацию, подготовкой которой всегда у нас занимается отдел маркетинга, это будет как минимум непродуктивно.

– Пока один работает – второй ничего не делает! Верно я говорю? – обратился он к сотрудникам, случайно оказавшимся поблизости и насильно втянутым в их разговор, после чего громогласно рассмеялся.

– Нет, неверно, – твёрдо стояла на своём Алиса. – Потому что на прошлой неделе вы уже передали мне составление отчёта по продажам, а также расчёт стоимости и составление контракта. И это всё помимо моих собственных обязанностей.

– Если вы не хотите или не в состоянии выполнять мои указания, – глядя на лопающиеся капилляры в его глазах, Алиса всерьёз начала опасаться, что остановить его теперь сможет только инфаркт, – на черта вы мне здесь тогда вообще нужны? Давайте включайте голову, пропеллер – и вперёд, познавать окружающий мир! – в этот момент на горизонте замаячил владелец компании, прервав их спор и не дав Алисе ничего на это ответить.

На том и порешили.

После бессонной ночи, проведённой за подготовкой презентации, утром за час до начала встречи она с ужасом обнаружила, что по какой-то непостижимой причине материалы, давшиеся ей с таким трудом, отсутствовали на флешке, хотя Алиса точно помнила, как переносила их туда. И, если бы не Ника, которой сегодня было только к третьей паре, и её природная скорость, позволившая за минуту найти и переслать сестре необходимые файлы, страшно подумать, что было бы дальше. Потому что уже в следующую секунду на столе пронзительно зазвонил телефон и последовал приказ немедленно явиться со всеми материалами в кабинет директора.

– Делать надо то, что тебе говорят, а не обдумывать указания. Ну ничего, я вас тут всех научу, – казалось, что он сейчас лопнет от удовольствия. – Эх, нету где моей широкой душе развернуться – приходится иметь дело с тем, что есть. Значит, так: распечатываете сначала всё это, приводите в надлежащий вид, затем идёте вниз и заказываете столик на шестерых в «Милане» – список блюд вам даст секретарь. Всё там контролируете и придерживаете подачу, пока я не дам сигнал, что встреча закончена и мы спускаемся; тогда даёте отмашку, чтобы быстро несли горячее. Всё ясно?

– А разве я не должна тоже там присутствовать? – изумлённо спросила Алиса.

– У вас своя задача – обеспечить мужчин горячим обедом, хех, если справишься – будешь накормлена мясом, – вид у него был точь-в-точь как у лысого школьного повара, решающего, сколько говядины положить в котлеты, а сколько в свою сумку.

– Но…

– Никаких «но»! Тебе что-то говорит слово «Родина»? Так вот, у вас появился шанс быть ей хоть в чём-то полезной. Всё, спасибо, – поставил он жирную точку в разговоре.

Алисе оставалось лишь сжать зубы и молча отправиться выполнять длинный список «ответственных» поручений.

«Ну ничего, зато я буду присутствовать на деловом обеде, это, наверное, даже почётнее…»

– Извините, повар говорит, что дальше продолжать томить горячее нельзя. Либо подаём через двадцать минут, либо надо начинать заново, но тогда оно будет готово ещё примерно через час, – обеспокоенно произнёс официант, в третий раз за последние тридцать минут подошедший к Алисе, которая на протяжении последних двух часов сидела за большим столом, заставленным изрядно подзаветрившимися закусками, и нервно сжимала в побелевших руках телефон.

Совещание длилось уже на полтора часа дольше запланированного, «командир» не отвечал на СМС, а желудок – ввиду пропущенного обеда и пытки обилием яств перед самым носом – болезненно сжимало от голода. В этот момент мимо накрытого стола с одиноко сидящей за ним Алисой прошли трое низших менеджеров их компании и окинули её взглядом, явно вопрошающим: «Насколько же никчемной надо быть, чтобы тебя смогли устроить по блату лишь на такую работу?». Она не знала, куда спрятаться от этих взглядов: нетерпеливых – от официанта, унизительно-сочувственных – от коллег. Но долго об этом думать не пришлось. В следующую секунду из-за угла показался «кормилец» в компании новых партнёров и двух заместителей – всего их было шесть человек.

– Несите мясо! – победоносно крикнул он официанту, а затем добавил, обращаясь к Алисе:

– Всё, спасибо. Вы можете быть свободны.

Она, не помня себя, выбежала из зала.

***

Следующие два дня прошли как в тумане, изредка пронзаемом будничным ором и последующим разъяснением для непосвящённых, что:

– Крик – это голос вожака!

Алиса не выдержала и на пятницу взяла отгул; провалялась все выходные в постели, не отвечая на звонки и бездумно смотря сериалы. Её единственным желанием было провалиться в глубокий беспробудный сон и больше никогда не появляться на поверхности своей жизни.

Глава 16
Перелом

Время шло. Фантастические события последних двух месяцев и сопутствующие им открытия, подталкивавшие Алису к позитивным – на первый взгляд – переменам в жизни, ввиду отсутствия ярко выраженного эффекта, постепенно начинали казаться ей либо неверно интерпретированными, либо и вовсе не имеющими смысла. Это обстоятельство – ожидаемо ещё глубже, чем когда-либо прежде, – повергло её в пучину отчаяния, а бесконечные сомнения в правильности своих действий неумолимо лишали сил для дальнейшей борьбы. Приоткрывшаяся было ловушка вновь захлопнулась, а на время пропавшее суицидальное настроение понедельников не просто вернулось, но и имело все шансы распространиться на последующие дни.

У директора начался так называемый период затишья, всегда случавшийся после удачно завершённой сделки и проявлявшийся в основном нескончаемыми упражнениями в остроумии, включавшими в себя отработку шуток ниже пояса на любой попавшейся под руку сотруднице моложе сорока лет; величественным декларированием на весь офис казарменных анекдотов; а также просмотром крайне специфических интернет-приколов, неизменно сопровождавшимся громогласным хохотом, разносившимся далеко за пределы неплотно закрытой двери его кабинета. И, как нетрудно догадаться, учитывая события прошлой недели, нестабильное эмоциональное состояние и подбирающийся всё ближе очередной кризис мировоззрения, в эти дни Алисе было ещё невыносимее, чем обычно, находиться в этом месте.

– Ну что ты куксишься? – издевательски спросил «чуткий» руководитель, весь последний час горделиво прогуливавшийся между рядами сотрудников – с обязательными остановками возле каждого рабочего места с целью оглашения ценных наблюдений и тренировки остроумия. Мимо такой добычи, как Алиса, он пройти не мог.

– Вам показалось, – внутри у неё всё моментально вскипело от самой формулировки вопроса, представлявшей её капризной девицей, обиженной своим покровителем, а не сотрудником крупной компании, недовольным невыносимой рабочей атмосферой, созданной непрофессиональным, неподобающим и просто оскорбительным отношением руководства к подчинённым.

– Что это у вас, Вадим Николаич, сотрудники такие угрюмые сидят? – решил он зайти с другой стороны и привлечь в разговор проходящего мимо руководителя отдела фальшиво-строгим замечанием.

Это был очень грузный мужчина средних лет с лоснящимся лицом, редеющими волосами, неизменно обливавшийся с ног до головы стойкой парфюмерией в таких количествах, что каждое утро его приближение можно было почувствовать ещё от подземной парковки, располагавшейся восемью этажами ниже. Вадим Николаевич вальяжно направился к ним и также встал за спиной у Алисы.

– Ну не знаю, – протянул он, поглаживая её по волосам, которые она опрометчиво не успела переместить со спины на грудь – как всегда спешила сделать, почуяв его приближение. – Может, ноготь сломала или колготки порвала?

– Красота – залог здоровья, – непонятно к чему провозгласил жутко довольный собой главнокомандующий.

– Может, зарплату ей повысить, чтобы способствовать сохранению здоровья в вашем мужском коллективе? – мерзко причмокнув, сказал Вадим Николаевич, накручивая длинный блестящий локон на свой короткий малиновый палец.

– А зачем ей деньги? Ей что, семью кормить? Пусть лучше замуж выходит и пересаживается на шею мужа, – при упоминании денег директор моментально посерьёзнел, не оценив глумливую скабрезность «соратника».

Алиса сидела неподвижно, вытянувшись в единую жёсткую линию и сосредоточив все свои силы на том, чтобы сохранить видимость спокойствия, не реагировать на их слова, а самое главное – удержаться от того, чтобы вырвать свои волосы из потных рук, как следует при этом ударив по ним ежедневником. Судя по тому, что вскоре «благодетели» потеряли интерес к своей игрушке и ушли вдвоём в неизвестном направлении, травя на ходу анекдоты, ей это всё же удалось. Освободившись, она резко вскочила с места и скрылась в туалете, чтобы скрыть подступавшие к горлу слёзы.