Текст книги "Его Уязвимость"

Глава 38

Чужой взгляд чувствуется укусом пчелы. Так бывает, когда кто-то усиленно наблюдает за тобой, но на нас смотрят все и разобрать, чей именно взгляд колет наподобие битого стекла, я не могу.

На секунду запинаюсь.

Не хочу идти, и Димитрий чувствует мой напряг, ощущение сильного прикосновения его руки, опустившейся мне на талию и прижавшей к сильному боку, добавляет смятения.

Обращаю взгляд на Димитрия, но мне достается лишь лицезреть вырезанный гранитный профиль.

Ловлю на себе взгляды женщин и выпрямляю спину.

Улыбаюсь слегка.

Встречая ядовитые взгляды некоторых дам со всей доброжелательностью.

Гордость не нуждается в том, чтобы о ней кричали на каждом шагу, но она появляется в нежелании пресмыкаться перед теми, кто имеет власть и деньги.

С Димитрием здороваются, дарят улыбки, получая скупые кивки в ответ.

Интересная особенность у Каца – он везде себя чувствует хозяином, подавляя и подчиняя.

Здесь яркое освещение от хрустальных люстр и белоснежные колонны именитого ресторана отсвечивают бликами так, что режет глаза.

Я адаптируюсь и стараюсь держаться с достоинством.

В какой-то момент Кац отпускает меня, убедившись, видимо, что падать и ставить его в неудобное положение я больше не собираюсь.

Но неожиданно наклоняется с отрешенным лицом, словно собирается отдавать распоряжения, только его дыхание опаляет ушную раковину и заставляет кожу пойти мурашками:

– Малышка с сюрпризом. Интересно…

Вскидываю голову, пытаясь уловить намек, но Димитрий отстраняется. Кажется, босс ничего не пропускает мимо и мой настрой также засек.

С таким чутьем немудрено быть успешным бизнесменом. Детектор практически.

Лица людей меняются при приближении магната, вспыхивают заинтересованностью.

А какими улыбками его одаривают местные светские львицы…

Буквально облизывают с ног о головы. Этот мужчина. Его аура. Энергетика. Огромный рост. Он напоминает викинга из-за своих черт хоть и славянских, но резких. Острых.

Ледяная энергетика, скупые кивки. Я смотрю на его профиль и не вижу особых эмоций.

И на этом мероприятии Кац ведет себя ровно так же, как и в кабинете. Никаких различий.

Скупые улыбки в ответ на приветствия и холодные зеленые глаза гарпии. Или змеи. Почему-то он стойко ассоциируется именно с этим ядовитом гадом.  Хладнокровным и смертоносным.

Он в любом обществе ведет себя как хозяин положения.

Явно врожденная особенность. Такому не научиться. Это должно исходить изнутри. Яркий доминант. Альфа.

– Господин Кац, большая честь для нас видеть вас здесь, – расплывается перед Димитрием высокий щеголь, весь какой-то напомаженный и слишком ухоженный. Явный метросексуал, повернутый на своем внешнем виде.

Скупой кивок. Мне речь Каца и переводить-то не приходится. Он сама лаконичность.

Мужчина проводит нас к лестницам, которые, как это ни странно, ведут вниз в общий зал, где накрыто множество столиков, украшенных букетами.

Еще пара лестниц в глубине ведут наверх к балкончикам, где также накрыты столики. И официанты в длинных черных передниках лавируют по залу с бокалами на подносах.

Все как в кино.

Многие женщины выбрали, на мой взгляд, слишком дерзкие образы, как и Романова, которую я вычленила в толпе, а следом появился и Олег Петрович, который поприветствовал меня отеческой улыбкой и поднятым вверх бокалом.

 Неожиданно мой наряд, который казался мне чем-то откровенным и провокационным, оказался даже излишне скромным рядом с мощным мужчиной, на которого смотрели женщины, подчеркнувшие блеском натуральных камней глубокие декольте.

Нина мазнула по мне презрительным взглядом и скривила перекачанные губы.

Пока Димитрий на ходу беседовал с людьми, я ощутила на себе внимание присутствующих женщин, которые давали понять, что меня не считают соперницей, поняв, что у меня на этом вечере роль личного переводчика магната.

Почему-то стало обидно.

Понимаю, это немного иррационально, но…

Настроение ушло, и я вспомнила, что блеск и красота это для Димитрия, а нам, простым смертным, сюда вход заказан.

Мужчина сопровождает нас к нашему столику, но мы до него не доходим, так как босса все время останавливают.

Здесь собралось руководство округа, чиновники с супругами, все власть имущие, так сказать. Каждый желает поприветствовать магната лично.

Только от Каца, несмотря на его почтительную беседу и скупые улыбки, веет тяжестью и статусностью.

В какой-то момент меня от него немного оттесняют. Мои услуги ему особо сейчас не нужны.

Он вот уже пять чертовых минуты беседует с роскошной брюнеткой с прекрасным английским, которая улыбается в тридцать два винировых зуба и делает скупые глотки шампанского, как-то по-особому впиваясь в кромку бокала алым ртом.

Это мне кажется очень вызывающим и броским, двусмысленным.

Ярко разодетая женщина делает все, чтобы притянуть к себе внимание Димитрия, напрочь игнорируя меня.

– Господин Кац, вы делаете благое дело. Ваша металлургическая империя имеет мировое имя, а ваши благотворительные фонды оказали невероятную поддержку нашему начинанию. Мы так рады, что вы помогаете в нашей борьбе.

– Перевод будет завтра утром.

После этой фразы становится ясно, что Димитрий резко завершает беседу с этой яркой и безумно красивой дамочкой, которая, судя по всему, еще и человек на редкость хороший…

Да, а то, что она специально не замечает меня – так это ничего. Да.

Красотка помогает нуждающимся, фонд имеет, и почему мне хочется вырвать несчастный бокал из ее красивых пальцев с ведьмовским острым маникюром и вылить на ее идеальное платье?!

А с того, что она изначально игнорирует меня, стоящую рядом с Кацем. Словно я стена или пустое место.

Может, просто бьет прямо в цель, давая понять, что я для Димитрия никто.  Всего лишь переводчик, который в данную секунду абсолютно не нужен, так как Алина Сергеевна владеет языком. И этой демонстрацией она лишь сильнее задвигает меня в сторону, даже не удостоив кивком на мое короткое приветствие в момент ее появления.

– Димитрий Иванович, эти деньги – они так помогут!

Димитрий слегка кивнул на это, а вот его собеседница на радостях схватила его за руку и приблизилась слишком близко. Слишком!

– Господин Кац! Я так рада, вы не поверите. Это для нас такая огромная помощь! Скажите, чем я могу отблагодарить вас?!

Грубый подкат. Настолько грубый, что даже я поняла, “чем именно” Алина хотела бы отблагодарить…

Кац не реагирует. Как всегда холодный и ироничный. Не дождавшись реакции, девушка бледнеет и отшатывается.

 Я научилась различать его скупую мимику.

С каждой секундой, стоя чуть позади Димитрия, я чувствую, что он здесь как рыба в воде.

Принимаюсь рассматривать зал, в котором мы находимся.

Здесь только блеск, роскошь, позолота и лепнина.

Вдруг мощная рука опускается мне на спину, поддерживая и толкая вперед, немного повернув голову, опять встречаюсь с цепким взглядом.

Вот как он не глядя умудряется чувствовать мое смятение и страх?!

Что это сейчас – поддержка? Или просто дает понять, что слишком отошла?

Мысли разлетаются от громкого баритона, наполненного немного визгливыми нотками, и так как высокий породистый мужчина с таким знакомым лицом говорит на русском, я сразу же включаюсь в перевод:

– Господин Кац! Как я рад видеть вас! – радушие на лице нашего мэра просто зашкаливает, он сильно сжимает руку Димитрия и накрывает ее второй в знак приветствия и подчеркивая, что эта встреча дружеская.

Димитрий отвечает в своем стиле: скупо, не выпуская меня из-под своего теплого бока.

Ловлю на себе взгляды женщин, сидящих за столом, к которому приглашает нас хозяин вечера.

Мэр заливается соловьем, и мы плавно рассаживаемся. Здесь собираются особо представительные гости.

Кац восседает рядом с нашим главой, который, не останавливаясь, расписывает будущие перспективы роста.

Я делаю свое дело, перевожу.

Речь заходит об инвестициях, в которых мэр сильно нуждается, и прогнозирует всеобщие блага, которые принесут вложения Каца в общую инфраструктуру округа.

Дамы, сидящие за этим столиком, поняв, что я переводчик, немного выдыхают, восприняв меня как сотрудницу, идущую в комплекте с магнатом.

Вскоре деловой разговор сменяет окрас и переходит на более дружеский уровень, к которому присоединяются и остальные.

Переводить, когда говорят сразу несколько человек – сложно, учитывая, что никто не сбавляет темпа речи.

Для меня вечер превратился в ад. По спине проскользнула капелька пота. От напряжения закололо в висках.

Когда подошел официант, поставив передо мной блюдо, я к нему не притронулась, продолжая цепко следить за речью собеседников.

Нестерпимо хотелось пить, но бокал передо мной был пуст.

Наконец, живая музыка немного приглушила беседу и в моих услугах Кац перестал нуждаться.

Облизнула губы. В голе пересохло от длительного напряга, я окинула стол взглядом и увидела, что мой бокал пуст.

Никогда не бывала в таких местах и не решалась тянуться за водой, рассчитывая, что официант должен сам налить воды в мой бокал.

Подобное игнорирование случайное или, наоборот, намеренное, злило.

Мое нежелание обратиться к тому, кто обслуживает наш стол, росло, и сглотнув, ощутив в горле сухость, я автоматически коснулась рукой шеи. Безобидный жест, только Димитрий вдруг посмотрел в мою сторону, а затем и на мой пустой бокал.

В его глазах что-то сверкнуло совсем недоброе и он отчеканил:

– Воду без газа и следите, чтобы бокал моей спутницы не пустел.

Расторопный официант, явно владеющий базовым английским, подобравшись, кивает.

И враз мой бокал наполнен.

– Катрин, отдохни. Ты до их пор не притронулась к еде.

Больше Кац на меня не смотрел, но этого хватило, чтобы эти люди резко изменили отношение к переводчице, что сидела рядом с магнатом.

Так как мои навыки не нужны, воспользовавшись моментом, начинаю немного оглядываться по сторонам.

Все-таки мне любопытно, как огромное пространство ресторана поделено на зоны.

Множество светильников, выполненных, скорее всего, из хрусталя, переливаются бликами и в глазах немного рябит.

Почти отвожу взгляд, как вдруг застываю.

Моргнув, пытаюсь избавиться от наваждения, но…

Видение не исчезает.

С второго этажа, с крайнего балкончика на меня устремил взгляд высокий широкоплечий шатен и его медовые глаза полыхнули…

В ужасе замираю.

На балконе, облокотившись о белоснежные перила, стоит сын мэра. Андрей Авдеев. В элегантном костюме, мажор, похоже, и здесь пренебрег правилами.

Шелковая черная сорочка распахнута на несколько пуговиц, оголяет верх накачанной груди с кусочком татуировки.

Сглатываю. Не знаю, почему. Ощущаю себя преступницей, пойманной на горячем.

Но это все я отмечаю вскользь, потому что взгляд, который бросает на меня парень… пугает…

Он буквально впечатывает в меня злой взор и словно не слушает, о чем ему говорит взрослый мужчина, стоящий чуть позади.

Все его внимание приковано ко мне.

Пока, наконец, он не салютует мне бокалом и не осушает его залпом.

Именно сейчас я сразу вспоминаю все слухи, которые ходят вокруг противоречивой персоны сына мэра.

Кожей чувствую, насколько он опасен и какая ядовитая энергетика исходит от Авдеева, когда он снимает маску развязного весельчака-мажора и предстает в ином обличье…

Нахожу в себе силы и разрываю зрительный контакт.

Отворачиваюсь.

Но продолжаю чувствовать на себе огненный взгляд.

Кажется, Авдеев только что пообещал мне все кары небесные.

Только вот за что?!

Глава 39

Игнорирую.

Единственное, что могу в сложившейся ситуации, это перестать чувствовать прожигающий затылок взгляд.

– Посиди, я отлучусь. Твои услуги сейчас мне не требуются.

Пояснение на ухо и Димитрий встает из-за стола, коснувшись напоследок моего оголенного плеча.

Со стороны незаметно, а я внутри замираю, потому что шершавые подушечки пальцев именно приласкали оголенный кусочек кожи, послав огненные импульсы по всему телу и… наверное, у меня щеки покрылись румянцем.

Скрываю улыбку, делая глоток воды.

Кац присоединяется к ожидающим его мужчинам, они говорят и держатся довольно спокойно, удаляясь в сторону соседнего зала.

Так получается, что стол пустеет.

Мэр приветствует остальных гостей, плавно передвигаясь с бокалом сквозь толпу, некоторые гости сейчас посередине зала танцуют под легкую мелодию в исполнении музыкантов.

Кто-то пересел за соседние столики.

А переводчица Каца, устав от одиночества, может разве что подойти к Олегу Петровичу для “поболтать”.

Внутренне иронизирую и опять улыбаюсь…

– Подстилка олигарха.

Не поняв, кто и о чем говорит, поднимаю голову и встречаюсь взглядом с роскошной женщиной в элегантном платье и сапфировом колье под цвет глаз.

Она смотрит на меня безотрывно и продолжает шептаться с подругой так, что я отчетливо слышу все оскорбления.

– Простите.

Проговариваю в шоке от той злобы, которую на меня выливают.

– Не прощу. Таким, как ты, не место в уважаемом обществе. Откуда вообще тебя Димитрий Иванович достал?! Хотя не отвечай. Не интересно! Ты – разовый материал, учти это. Дешевка.

– Как вы смеете?!

Вскакиваю с места. Стул чудом не отлетает в сторону, а я ровняюсь с высокомерной дрянью, которая считает себя “высшим сортом”.

– Смею. Что, скажешь, что честно заработала все, что на тебе надето?! Трудилась в поте лица, небось… обрабатывала мужика.

Улыбается зло и смеется над собственной шуткой, а ее приспешница спешно ретируется, вероятно, прочувствовав, что запахло жареным.

Дыши. Катерина. Просто. Дыши.

Проговариваю мысленно, но взгляд все сносит к смоляным волосам, собранным в прическу.

Так и тянет потаскать ее за эти лохмы.

– Каждый думает в меру своей испорченности. И я не собираюсь ни оправдываться, ни отвечать на ваши оскорбления. Это низко и недостойно.

– Тю, чья бы корова о достоинстве мычала…

Женщина выговаривает мне еще что-то. Пелена перед глазами. Столько грязи и обидных слов льется от совершенно незнакомого человека, уже приклеившего на меня ярлык путаны, которую вывел в свет очередной любовник.

Вцепляюсь в клатч.

Пытаюсь пересилить себя и не ударить. Ведь я здесь с Димитрием и… никто не скажет, что меня поливали грязью, а я ответила.

Картина будет совершенно иной…

Хочется бежать отсюда, неважно куда.

На воздух, мне здесь душно.

Здесь вонючий смрад и гниль, пусть и прикрытая роскошью дорогих побрякушек и пропитанная ароматом эксклюзивных духов.

Дерьмо, оно везде одинаковое, хоть упакуй его в дорогую обертку, хоть нет.

Воняет.

Кошусь в сторону.

Замечаю злое лицо Авдеева и взгляд, направленный на разглагольствующую бабу.

Впервые вижу, как желваки ходуном ходят на щеках мажора, и он преодолевает расстояние между нами, тараня толпу.

Моргаю.

Если и он присоединится к этой веселой травле…

Не уверена, что я не расцарапаю ему лицо…

Особенно после жестоко украденного поцелуя.

В глазах щиплет.

Считаю до десяти. Медленно. Говорят, помогает.

Замечаю, как Андрею дорогу перекрывает отец и, видимо, грузит отпрыска полезными связями, указывая на тяжеловесного мужчину рядом.

– Надеюсь, теперь поняла, что шавке нет места среди породистых кобыл!

Давлюсь воздухом и все-таки делаю шаг в сторону дряни, чтобы влепить звонкую оплеуху. Хватит с меня.

Дотерпелась!

Только касание огненных пальцев к моему локтю наполнено силой, заставляющей остановиться на месте как вкопанной.

– Что. Ты. Сказала?

Рядом со мной будничным тоном интересуется Димитрий.

– Просто поболтали о своем, о женском… – немного теряясь, видно, не ожидая, что Кац появится и обратит на нашу беседу внимание, блеет та, что считает себя "породистой кобылой".

Тьфу ты!

Уровень светской львицы местечкового разлива оставляет желать лучшего…

– Дорогая…

Рядом возникает мужчина, вместе с которым и отходил Димитрий.

– Лиза, у вас все в порядке?

– Я задал вопрос.

Не замечая неловкости, продолжает мой босс, требуя прояснения ситуации.

Спутник этой самой Лизы бледнеет и его голос наполняется ощутимой тревогой:

– Господин Кац?!

Он переводит удивленный взгляд от застывших друг напротив друга собеседников.

– Мистер Миронов, я правильно понял, эта женщина имеет к вам непосредственное отношение? – голосом магната можно лед ломать.

– Д-да… Это моя жена…

Рослый мужчина как-то резко сдувается.  Взгляд бегает и он еще раз смотрит на притихшую “породистую кобылу”.

В эту самую секунду я впервые понимаю, что гнев Димитрия ощущается давлением, сопоставимым с рухнувшими на голову небесами.

 Рядом с ним мне до одури страшно.

Ни словом, ни жестом босс не показал своего недовольства…

Но…

В животном мире так же и альфы заставляют шакалов прижать хвосты и пятиться.

Примерно то же самое происходит и сейчас…

Жестокий. Бесчувственный.  Кац способен приговорить щелчком пальцев.

 Это витает в воздухе, который буквально искрит.

– Напомните мне, мистер Миронов, на чем мы прервали беседу?

– Вы… мы обсуждали мой проект.

Димитрий кивает и в этом лаконичном жесте мне чудится взмах топора, который поднимает над головой палач, получив отмашку.

– Так вот. По поводу субсидирования ваших проектов. Я аннулирую свое согласие инвестировать средства в бизнес. Можете за это благодарить свою жену, которая осмелилась высказать моей спутнице явно нелицеприятные слова.

– ЧТО?!  – голос мужчины звенит, а взгляд, обращенный к женщине, обещает все кары.

– Господин Кац, это недоразумение! Лиза принесет свои искрение извинения!

Босс непоколебим.

– Господин Миронов, если ваша супруга вольна нарушать правила этикета, то что уж говорить о правилах ведения бизнеса и деловой этике?

– Димитрий Иванович…

Короткий взмах рукой магната, и мужчина, подавившись воздухом замирает.

– Я. Все. Сказал.

Бизнесмен просто открывает и закрывает рот, как рыба в воде, с выпученными глазами, а когда он переводит взгляд на свою жену, мне становится страшно…

Он резко хватает ее за локоть и тащит прочь, не обращая внимания, что последняя пару раз чуть не валится со своих высоченных каблуков.

Прикусываю губу.

То, что она говорила – это ужасно, но от понимания, что ее ждет…

Мне становится плохо.

Поднимаю глаза и натыкаюсь на изучающий взгляд Димитрия, который стоит ко мне вплотную.

– Ты хочешь что-то спросить, малышка?

– У меня много вопросов…

– Например?

– Как ты понял, что она мне выговаривала гадости?

Улыбается и на дне глаз вспыхивают дьявольские огоньки:

– Я был достаточно далеко, чтобы что-то “услышать”.

– Но как тогда…  Я сожалею. Из-за меня ты потерял проект.

– Всего лишь деньги. Я не размениваюсь по мелочам, малышка.

Проводит по моей щеке указательным пальцем и уголки суровых губ немного приподнимаются.

– У тебя все написано на лице. И у той женщины, кстати, тоже. Теперь она получит отменный урок от собственного мужа.

Его зеленые глаза яркие, как у змеи, сейчас под люминесцентным освещением вдруг темнеют и кажется, что зрачок становится вертикальным. Когда он фокусирует такой взгляд на мне, я готова рухнуть от напряжения.

– То, что ты сделал… Это все же очень жестоко… наказывать мужчину за поступок женщины, провоцируя его на агрессию к ней… – отвечаю хрипло, потому что с каждым моим словом Димитрий все сильнее прижимает меня к себе.

При этом движения спокойные, размеренные. Хищник вышел на охоту, и жертва от него не ускользнет.

– Мужчина всегда в ответе за все, что случается в его жизни. Если он не может держать на контроле свою ярость, то как сможет руководить многомиллионным бизнесом?!

– Но…

– Тебя здесь никто бы не пожалел. И та особа уж точно.

– Он ведь на ней сорвет свою злость…

По отстраненному лицу Димитрия понимаю, что его это обстоятельство не трогает.  Магнат играет на чувствах, умеет провоцировать и вершить правосудие чужими руками.

Что же он сделает со мной…

Почему-то до ужаса становится жалко женщину, которая так опрометчиво высказала свое мнение мне и хоть и слова были гадкими и мерзкими, я…

Я не могу так…

Подрываюсь с места, чтобы оттолкнуть, не могу терпеть этот холодный бесчеловечный взгляд, в эту секунду обращенный на меня, эту жестокость и непоколебимость.

– Я не могу быть здесь… не могу… – губы шепчут и в глазах слезы.

Но мужчине плевать. Горячие пальцы клеймят мою кожу, прожигают до кости.

– Ты будешь там, где я посчитаю нужным, Катрин. Ты – слишком ценна и даже не представляешь, как действуешь на мужчин…

– И как же? – завороженно шепчу, поддавшись змеиному обаянию опасного мужчины.

– Очень скоро я тебе покажу.

Произносит так жестко, словно приговор озвучивает и страх проносится по сознанию, вспарывая и заставляя спрашивать все, что меня так интересует…

– А если я провинюсь… меня… меня тоже накажешь?

Наклоняется. Нависает. Пугает. Слишком он огромный. Мощный. Зеленые глаза сцепляются с моими, врезаются в меня, как и слова, произнесенные со всей решимостью:

– Обязательно. С особой жестокостью. Тебя я накажу за все.

Не отшатываюсь от него только потому, что его рука застыла на моей пояснице и не дала мне сдвинуться с места.

Я не должна была становится его помощницей. Я не должна была попадать под ледяной объектив его взгляда.

И я хочу, скрыться спрятаться.

Мне здесь не место. Среди этих жестоких людей, которые ведут нечестную игру, скрываясь за масками.

Накатывает ужас, дыхание леденеет, паническая атака. Мне плохо. Перед глазами плывет.

Жестокий. Бездушный. Не умеющий прощать.

Хочу убежать, опять дергаюсь с места в глупом порыве.

Только вот мне некуда бежать.

Меня подложили под монстра, лишили путей отступления.

Наверное, так же чувствовала себя привязанная оковами к скале Андромеда, отданная в дань чудовищу…

Перед глазами блики. Дыхание учащено. Назад пути нет. А впереди меня возвышается мужчина. В каждом его движении грация и хладнокровие.

– Такая красивая сейчас.

Ощущение, что прямо сейчас он надвигается, чтобы взять то, что считает своим и мне не убежать и сердце бьется рвано, резко, потому что я хочу этого мужчину, я глупышка подпала под ледяную энергетику и чары. Меня к нему притягивает ровно так же, как и отталкивает его язвительно холодный тон.

– И гадать не нужно, о чем ты сейчас думаешь…

Нависает хищно и глаза… его ядовитые глаза полыхают потусторонним светом. Не может быть таких ярких глаз у человека…

– За что мне тебя наказывать, моя Катрин? И самое главное – как именно ты хочешь, чтобы я тебя наказал?

Жалит словами, как бритвой вспарывает и заставляет кровить от мелких порезов, незаметных и безумно болезненных.

Мне кажется, он все знает. Такой человек не может не знать, что за игры ведутся за его спиной.

Он знает и уже понял, что я его не предала, а сейчас забавляется…

– Я не хочу… наказаний…

Выгибает бровь. Красивый жест. Чем-то он похож на статую воинственного Ареса – карающего своих недругов.

Кац резко сдвигает руку, сжимает меня так, что кажется ребра хрустят, и тащит на себя.

Он ловит мое лицо за подбородок и смотрит мне в глаза, а у меня кожа чешется от взглядов.

Магнат смотрит на меня, а я сжимаюсь в этом элитном ресторане, на вечере, где я чужая, среди людей, которые оскорбляют только потому, что тебя выбрали в помощницы монстру.

Но Димитрию плевать.

Он хочет меня.

Он показывает это.

– Малышка. Запуталась… Катрин… моя маленькая Катрин… Не заставляй меня быть с тобой жестоким… твое нежное тело не перенесет того, что я могу с тобой сделать и не смотри на меня так… Не провоцируй, не показывай свою уязвимость…