Текст книги "В ловушке сна: маранта"

Последние слова я буквально прокричала, уже не в силах сдержаться. Да, я срывалась – нервы были натянуты до предела. Меня здорово колотило от моего положения, от невозможности уйти от ответа, промолчать, соврать или же просто сдвинуться с места. Аделион заставил меня сказать правду. Произнести вслух то, о чём я не хотела даже думать, – он фактически вынудил меня признаться в неравнодушии к нему. И я его за это ненавидела. Всеми фибрами души. Если бы мой взгляд мог убивать, то стоящий напротив мужчина, в глазах которого начала расплываться самая настоящая чернота, давно бы сдох в адских муках.

Страх перед ним исчез окончательно. Более того, от ненависти меня практически трясло. Напряжение, возникшее между нами, нарастало с каждой секундой, становясь всё ощутимее и тяжелее из-за невыносимого молчания. От поединка двух взглядов: тяжёлого – его и яростного, ненавидящего – моего. Тишина давила на грудную клетку, казалось, ещё миг – и в помещении что-то просто взорвётся.

И оно взорвалось. Мои собственные эмоции взорвались в тот момент, когда лерат ослабил хватку и переместил ладонь на тыльную сторону моей шеи. А затем резко, быстро, неожиданно впечатал моё тело своим в стену и, наклонившись, с силой впился в мои губы поцелуем…

От шока я не знала, как реагировать. Но лишь на долю секунды.

Естественно, сначала всё моё естество взбунтовалось, и я предприняла попытку оттолкнуть мужчину, сейчас пребывающего явно не в себе. Вот только… Вы когда-нибудь пытались остановить БТР голыми руками? Вот и я даже пробовать не стала. Особенно после того, как поняла, что сама не в силах устоять против такого напора. И против настойчивых, властных прикосновений его губ.

Огонь ненависти внутри меня внезапно сменился совершенно другим чувством. Желанием. Диким, сильным, необузданным. И сопротивляться ему не было сил.

Отпустив кисть лерата, даже не заметив испачканных в его крови пальцев, я вцепилась в его рубашку на груди и, резко притянув к себе, с такой же силой поцеловала в ответ…

От искры, проскочившей между нами, подогнулись колени. Но чёртов лерат не дал мне упасть, углубляя поцелуй. Он не был чувственным и тягучим, разительно отличаясь от всех предыдущих. И от того, что я чувствовала раньше, находясь в руках и во власти этого мужчины. Сейчас он буквально сводил меня с ума.

Одна его ладонь лежала на моей шее, слегка надавливая, вторая же скользнула по животу, а затем на поясницу, и движение его пальцев заставило меня выгнуться, вынуждая крепче прижаться. Мои руки в ответ легли на шею лерата, легонько сжимая, поглаживая и царапая загорелую кожу. Расстояния между нами не было уже вовсе, но всё равно хотелось стать ещё ближе, настолько, насколько вообще возможно. Хотелось чувствовать его каждой клеточкой своего тела, ощущать его силу, его желание. Понимать, что он хочет меня так же сильно, как я его. Мне всего было мало.

Оттолкнув его руки и схватив за ворот рубашки, я уже сама с силой впечатала Аделиона в стену рядом и в следующий миг прильнула к нему. Острые коготки прошлись по замшевому жилету, срезая серебряные пуговицы, со стуком осыпавшиеся на пол. Рванув шнуровку на груди, сделала то, что давно хотела, – прижалась губами к его ключице. Услышав рваный вдох, довольно усмехнулась и прошлась губами по коже, чувствуя, как быстро колотится жилка на шее мужчины. Слегка прикусила её, оставляя след, и почувствовала, как лерат, собрав в кулак мои волосы, потянул за них, заставляя запрокинуть голову. Теперь уже его губы были на моей шее, прокладывая влажную дорожку поцелуев и вызывая нереальную дрожь удовольствия во всём теле.

Он вынуждал понимать: он никогда не позволит делать всё, что я захочу.

Едва мои пальцы скользнули в чёрную массу его волос, не давая отстраниться, как он тут же закинул мою ногу на своё бедро. Именно тогда я почувствовала, насколько же в действительности он меня хочет…

Животная страсть требовала выхода.

Когда раздался треск разрываемой ткани и по обнажённой коже скользнул прохладный воздух, я не вздрогнула. Лишь застонала, чувствуя, как подкашиваются ноги. И всё равно хотелось большего. Быстрее, сильнее, напористее, так, чтобы кружилась голова.

Дыхания не хватало. Мысли ушли на задний план, а в голове было одно желание – как можно скорее добраться до тела Аделиона, чьи губы впивались в мою шею, наверняка оставляя следы. И, чёрт побери, как же мне это нравилось!

Прерывисто дыша, я наконец смогла разрезать рубашку лерата до конца и, убрав его руку, ладонями провела по крепкой груди, наслаждаясь прикосновениями пальцев к горячей загорелой коже. Вверх, к сильным плечам по литым мышцам, вниз по рельефной мускулатуре живота… Над ухом послышался сдавленный вздох, но мои пальцы уже завладели пряжкой ремня, в то время как губы свободно блуждали по его шее, оставляя отметины. Мне хотелось мурчать от удовольствия, прижимая его к стене и чувствуя, как он испытывает наслаждение от того, что я делаю.

Но как только тихо звякнула расстегнутая пряжка и мои пальцы коснулись пуговицы на штанах, я услышала тихий смешок и негромкий, обжигающий ухо шёпот:

– Не сегодня, маленькая маранта.

И в тот же миг я снова оказалась прижата спиной к стене, с руками, сомкнутыми над головой. Сведённые вместе запястья Аделион легко удерживал одной рукой. А второй… Он пальцем провёл по моей нижней губе, слегка усилив нажим. Машинально облизнув пересохшие губы, я увидела, как потемнел взгляд лерата, а его усмешка стала более… предвкушающей. Сердце судорожно забилось, а дышать спокойно не получалось, несмотря на вынужденную передышку. Моё тело требовало продолжения, однако сознание ещё каким-то чудом понимало, что так, как раньше, ничего уже не будет.

Судя по моему нынешнему положению, мне ясно давали понять, кто здесь главный. И знаете… я была совсем не против!

Пальцы мужчины прошлись по шее, пощекотав чувствительную кожу, скользнули ниже, по груди…

Я жалела только об одном – об отсутствии возможности запрокинуть голову. И ни капли о том, что не могу запустить свои руки в шевелюру этого невероятного мужчины. Почему невероятного? Да потому, что так изощрённо издеваться надо мной никому ещё в голову не приходило!

Сантиметр за сантиметром – чем ниже опускалась ладонь лерата, неспешно поглаживая живот, приближаясь к краю кружевных шортиков, тем яснее я понимала, что последует дальше. И волновало ли меня, что всё случится в такой обстановке: неожиданно, поддавшись эмоциям, слишком быстро и у ледяной стены?

Не-е-ет.

Чёрт побери, да я в жизни не хотела ни одного мужчину ТАК сильно!

Я не знаю, что это было – помешательство, помутнение рассудка, низменные инстинкты или же зашкаливающие эмоции, которые требовали вырваться из-под контроля окончательно и бесповоротно… Пожалуй, всё вместе. И этот дикий, пьянящий коктейль заставлял меня сходить с ума. Кожа пылала от прикосновений губ лерата, внутри всё сжималось, отчаянно требуя ещё и ещё, но плечо у основания шеи внезапно пронзила острая боль от впившихся в него клыков, а мужские пальцы наконец коснулись самого сокровенного.

Сдержать громкий стон я не смогла.

Это было непередаваемо… Кратковременная вспышка боли только усилила наслаждение и сошла на нет, постепенно угасая, оставляя после себя лишь нереальные ощущения.

Этот мужчина действительно знал, как нужно обращаться с женщинами, чтобы им не пришлось потом ни о чём жалеть.

И я не стала исключением. Моя нога вновь оказалась закинутой на его талию. Одна его ладонь легла на мою щёку, пальцы скользнули в волосы, а губы накрыли мои в быстром, опьяняющем поцелуе. Хотелось стонать и извиваться от его ласк, доставляющих острое, ни с чем не сравнимое удовольствие, особенно когда я поняла, что мои собственные руки так и остались прикованными к стене над головой!

Чёртов лерат…

Находиться полностью в его власти, понимать, что он может делать со мной всё, что ему вздумается, ощущать его силу и превосходство, таять от прикосновения его рук, чувствовать нехватку воздуха в лёгких, ощущать, как от движений его пальцев начинает кружиться голова, и осознавать, что всё это сводит меня с ума, – настолько это было невозможным.

Нереальным, волшебным и… желанным, как ничто другое.

Остро хотелось всего и сразу, его хриплое дыхание перемешалось с моим, а начатый уже давно поцелуй никто не собирался заканчивать. Где-то внутри от действий Аделиона зародился тёплый комок, который становился всё больше и больше, горячее с каждой секундой, пульсируя всё сильнее. Он разрастался, заполняя меня изнутри, заставляя пылать кожу, чувствовать, как к мокрой от пота спине липнут волосы, вынуждал изгибаться, чтобы иметь хоть какую-то возможность коснуться его тела. Кружил сознание, засасывал в водоворот чувств и эмоций, переполнял изнутри, грозясь лопнуть в любой момент.

Я охнула от особо чувствительного движения его пальцев внизу, выгнулась и не сдержала очередной стон, который Аделион поймал своими губами. И в этот миг напряжение, нарастающее внутри, лопнуло. Горячая волна хлынула и разошлась по телу, заставляя его дрожать от напряжения. И я вскрикнула, но этот вскрик Аделион заглушил поцелуем, я же, ощущая, как сознание тонет под лавиной наслаждения, с силой укусила лерата за нижнюю губу.

Меня здорово трясло. Отдышаться не получалось, как бы я ни пыталась это сделать. Всё тело дрожало то ли от жары, то ли от возбуждения, которое медленно и весьма неохотно отступало. Мокрое от пота тело липло к коже лерата, но раздражения от неприятного ощущения не чувствовалось совсем. Была лишь лёгкая усталость и… облегчение.

Мои эмоции, как и моё тело, получили наконец желанную разрядку. И лёгкие прикосновения губ Аделиона к моей шее давали непередаваемое ощущение расслабленности, постепенно успокаивая бушующий внутри огонь.

Мне было хорошо, как никогда раньше.

И если бы не мужские руки, вовремя скользнувшие на мою талию, надёжно удерживая, я, наверное, рухнула бы на пол. Максимум, на что меня хватило, – это обнять лерата за шею, когда он, тихо смеясь, поднял меня на руки.

– Не смешно, – тихо проворчала я, пряча лицо на плече Аделиона.

Нет, мне не стыдно, пусть даже не рассчитывает. А вот голова ещё слегка кружилась.

Очередной смешок стал мне ответом, но ироничных комментариев, слава богу, не последовало – меня просто понесли в сторону кровати. Секундная заминка, шорох ткани – и вот моё полностью ослабевшее тело, извиняюсь за пафос, со всеми удобствами устроили на шёлковых простынях. Я лениво потянулась, машинально перевернулась на живот, с трудом подтянула поближе первую попавшуюся подушку и, уткнувшись в неё, сладко зевнула:

– Всё. До весны не будить. Меня нет, не было и не будет.

– Спокойной ночи, маленькая маранта, – раздался тихий смешок над ухом, а затем по моей спине прошлись сильные пальцы, слегка надавливая на позвоночник и вызывая приятную дрожь по всему телу.

Я довольно мурлыкнула и почувствовала, как всё ещё разгорячённой кожи коснулась прохладная ткань одеяла. Глаза закрылись сами собой.

Да уж… Знала бы я, чем закончится вечер, согласилась бы на предшествующий ему спектакль намного раньше.

Глава 13

Тенью возникну на фоне луны,

Мышью летучей влечу в ваши сны.

М/ф «Кошмар перед Рождеством»

Сладко, а главное, долго спать не запретишь…

Как бы мне вдолбить сию простую мысль в голову того, кто столь невежливо тряс меня за плечо, вынуждая скинуть с себя блаженное состояние полудрёмы? Похоже, только чем-нибудь тяжёлым, с размаху и по голове.

Та-а-ак… А вот за наглое скидывание с кровати я вообще не поленюсь свою любимую псинку попросить устроить себе бесплатный и наверняка сытный ужин. Главное, не забыть предупредить мой хамоватый «будильник» о том, что дархар предпочитает мясо исключительно средней степени прожарки…

– Вставай, проклятая девчонка! Что нужно делать днём, чтобы ночью так крепко спать?!

– Не испытывать муки совести, – глухо кашлянула я, чувствуя, как отбило лёгкие при ударе о твёрдую поверхность пола… не мраморного. Данный факт почему-то мгновенно сбросил с сознания сонное оцепенение, и я уже гораздо увереннее хмыкнула: – Тебе это слово, видимо, незнакомо.

– Как и тебе! – послышался резкий ответ, и не успела я повернуться и встать хотя бы на четвереньки, как кто-то с силой швырнул мне в лицо тряпку, очень похожую на плащ. – Совсем стыд потеряла, ведёшь себя как гулящая девка!

– Да ты чё? – Стащив ткань с головы, я наконец села и вскинула брови в лучших традициях местной гопоты со своего района. И только потом, разглядев, кто же наградил меня сим прелестным эпитетом, присвистнула. – Так-так-так… и кто же меня упрекает? Не существо ли, выдернувшее меня из родного мира, не менее родного тела и поместившее в провидицу, подарив в качестве рабыни наследнику Тёмной крепости лератов?

– А что тебя не устраивает? – насмешливо произнесла Ловец снов, пока я накидывала на обнажённые плечи предоставленный мне плащ, скрывший фигуру с ног до головы. По закону жанра я проснулась в том же, в чём заснула, – неполном комплекте чёрного кружевного белья. А вот окружающая обстановка уже никак не соответствовала привычной. – Всё могло быть намного хуже.

– Да ну? – притворно удивилась я, завязывая шнуровку плаща под горлом. – А, точно, дай угадаю. Я могла попасть в руки Соломону, не так ли?

– Это вряд ли. – В звуке, издаваемом существом, стоящим напротив, закутанным в дорогой бархатный плащ так, что лица не было видно, я с трудом опознала смех, больше походивший на что-то среднее между лаем гиены и уханьем совы. – Не так уж и важно, где ты оказалась, девочка. Важно – зачем.

– Ба-а-а, – протянула я, едва не закатив глаза. – Неужели мы подошли к главному вопросу, стоящему на повестке дня? Я уж и не чаяла его услышать! Полтора месяца голову ломала, какого же чёрта лысого тебе понадобилось пихать меня в тело маранты. Других вариантов не нашлось али мозг на фантазию не развит?

– Прекрати язвить, паршивая девчонка! – послышался хриплый визг (если он вообще может быть таковым), и фигура Ловец сдвинулась, правда, ненамного.

Но даже если бы она подошла вплотную, мне было откровенно наплевать. Я слишком обозлилась на данное загадочное нечто, которое, собственно, и стало первоисточником всех моих бед и неприятностей. Так что как минимум я могла со спокойной душой высказать всё, что о ней (или о нём) думаю, и пусть ещё спасибо скажет, что у меня на языке сейчас один сарказм, а не полное собрание сочинений великого и могучего родного русского матерного!

– Иначе что? – вскинула я брови в духе Аделиона, опираясь пятой точкой на каменную плиту, стоявшую в самом центре той самой странной землянки, в которой я очнулась в первый день вынужденного посещения Амиррана. Сложив руки на груди, я насмешливо добавила: – Домой меня вернёшь? Ну, о’кей, давай. Я ради этого ещё поязвлю, мне не жалко.

– Не надейся, – послышалось из-под капюшона сдавленное шипение придушенной гадюки. – Так просто тебе в твой мир не попасть!

– Лады, давай сложно, – пожала я плечами, невозмутимо оглядывая окружающую обстановку, ни капли не изменившуюся за прошедшее время: тот же утоптанный пол, стены с корнями деревьев, многочисленные столы и пылающий очаг.

Не то чтобы меня она интересовала на самом деле… просто сердце внезапно дёрнулось в груди и судорожно застучало. Тело охватило напряжение, а спина взмокла: то, чего я так долго ждала, наконец должно свершиться.

Конечно, вряд ли я прямо сейчас попаду домой, но ненормальное таинственное существо хотя бы выставит условия моего возвращения! Не знаю, адекватны они будут или просто невыполнимы, но впереди замаячит хоть какой-то конкретный, а не далёкий и призрачный, как раньше, шанс…

Домой хотелось безумно. И произошедшее накануне между мной и Аделионом на моё решение никак не могло повлиять. По крайней мере, думать о возможности навсегда остаться рядом с этим мужчиной пока не хотелось. Но окопался где-то глубоко внутри червячок сомнения, окопался, засранец такой…

– Для того чтобы вернуться домой, Карина, тебе придётся кое-что сделать…

Видеть не вижу, но могу поклясться, что лицо Ловец под капюшоном исказила ухмылка. И могу поставить что угодно – так ухмыляться могут только женщины! Всё-таки права я оказалась когда-то, предположив, к какому конкретному полу относится Ловец душ. Сука она ещё та.

– И ежу понятно, – хмыкнула я, не дожидаясь продолжения речи, таинственная пауза в которой уже капитально выводила меня из себя. Закатив глаза и сдув с лица прядь волос, озвучила условие сама: – Попасть сюда легко, но выбраться не так-то просто. Пространственные двери не открываются по малейшему желанию, для этого существует определённый порядок, законы и бла-бла-бла… Типичный фэнтезийный шаблон. Хочется конкретики, девушка. Что за квест мне придётся пройти, дабы вы наконец поработали аэробусом частных авиалиний «Амирран-экспресс» и лично доставили меня домой?

– Убей Повелителя лератов, – раздалось холодное и насмешливое в ответ.

– Да-да-да, понятно. Что-нибудь ещё? – фыркнула я и неожиданно сообразила, что на мою издёвку Ловец не обратила никакого внимания. И только тогда поняла – она говорит вполне серьёзно. Шутить как-то резко расхотелось. – Что?

– Ты слышала, – в сухом, напрочь лишённом какой-либо эмоциональной окраски голосе не было уже ни тени былой насмешки. – Убей правителя Тёмной крепости. И тогда ты вернёшься домой.

– Ты… – У меня просто не нашлось слов. В горле мгновенно пересохло. – Ты в своём уме? Что значит «убей»? Ты когда во мне киллера увидела?

– А ты думала, всё это шутки, Карина?! – Ткань плаща заколыхалась, будто Ловец дрожала от с трудом сдерживаемого смеха. – Весь этот фарс изначально был организован ради конкретной цели. К сожалению, события не подвластны мне так же, как сны, они имеют раздражающую тенденцию выходить из-под контроля. Маранта, что должна была убить Норхейта, оказалась выпитой и замерла на грани жизни и смерти. Меняя ваши души, я подозревала, что иметь дело с тобой будет несколько сложнее, чем с ней, – уж она-то ерундой голову не забивает. Не пойми меня превратно: мне нет никакого дела до твоих моральных терзаний. У меня одно условие твоего возвращения: лишь когда перестанет биться сердце Повелителя лератов, ты вернёшься домой.

– Так вот оно что, – тихо выдохнула я, поражённая внезапной догадкой. – Не было никакого нападения на людей, сопровождающих маранту в Собор времён. Провидицы давно знали о его разрушении и, возможно, выбрали другие места для обучения. Но вам не было нужды искать другую маранту, ведь у вас есть своя собственная… Лишённая мук совести, обученная убивать – идеальное оружие и не менее идеальная легенда для неё. Теперь-то я понимаю, почему она в действительности слишком отличалась от себе подобных. Я чувствовала это с самого начала.

– Догадливая девочка. – Впервые в голосе этого существа послышалось что-то, сходное с одобрением. – Ты похожа на неё. Силой духа, решительностью и стальной волей. Не будь у тебя подобных качеств, я не смогла бы вас поменять. К сожалению, открыть дверь именно в ваш мир невероятно сложно. В году есть всего несколько дней, когда граница между пространствами истончается в достаточной мере, в ночь на так называемый Хеллоуин и в Вальпургиеву ночь. Только весной я смогу вернуть настоящую маранту, но столько ждать мы уже не можем. Хочешь ты того или нет, но тебе придётся убить Норхейта. Если ты хочешь вернуться на Землю конечно же…

– Как ты себе это представляешь? – Мой голос против воли прозвучал очень тихо, хотя эмоции внутри, наоборот, бурлили так, что руки, сжатые под плащом в кулаки, заметно дрожали. – Находясь в положении пленницы, сидя в четырёх стенах… Убивать мысленно и на расстоянии я не обучена, знаешь ли.

– Ой, брось. – Нотки лукавства в голосе Ловец вызывали дикое желание настучать ей в бубен, но останавливало одно – вряд ли после рукоприкладства с моей стороны магическое существо станет более снисходительным. – Заработать себе свободу передвижения старым как мир способом тебе не составит никакого труда. Ты ведь уже начала пользоваться данным тебе телом, выбивая выгодные для себя условия проживания, не так ли?

– Ты… – прошипела я, с трудом сдерживая гнев. Если эта старая моромойка так тонко намекает на древнейшую профессию, то сейчас ей точно не поздоровится. – Да, я была с Аделионом, но исключительно по собственному желанию, а не чтобы получить что-то от него взамен! К тому же наследник Тёмной крепости далеко не дурак и вряд ли предоставит пленной маранте полную свободу действий после единственной и к тому же неполноценной ночи.

– Не лукавь, Карина. – От прозвучавшей насмешки меня покоробило. – У вас ведь подобное в порядке вещей. Кроме того, в этом наши миры не слишком различаются. Тебе всего-то нужно соблазнить Аделиона ещё раз, получить разрешение на перемещение по замку, найти и убить Повелителя, пока он достаточно слаб. Наложенное заклятие, к сожалению, не прикончило его, но лишило сил и сознания на долгие годы.

– Ну так пусть и валяется дедулька дальше в коме, – хмыкнула я, складывая руки на груди. – Я понимаю, что он вам чем-то мешает. Но какой вред от бессознательного овоща? Зачем его убивать?

– С каждым днём старший наследник становится сильнее, – как-то задумчиво отозвалась Ловец, и у меня создалось впечатление, что она закусила губу. – Я не знаю, в чём причина, его сны сокрыты от меня. Но чувствую, рано или поздно он найдёт способ, как вернуть своего драгоценного Повелителя к полноценной жизни. Этого нельзя допустить.

Вот оно как…

В чём сила, брат?

А ни в чём. Сила в ком… Она во мне. От моих чувств и эмоций Аделион черпает магическую силу, сохраняя на будущее её излишки, собирая их в колокольчиках на моей шее. Они не просто способ защиты от других лератов, своеобразный барьер, не дающий почувствовать мои истинные эмоции, их силу и полноту. Нет, это полноценный магический накопитель. А я-то голову ломала, почему колокольчики иногда трескаются и почему Эмит снимает их время от времени, якобы чтобы почистить, но приносит обратно совершенно другие. Вроде бы идентичные, но каждый раз словно полегчавшие…

Всё объяснялось так просто. А я оказалась втянута по самые уши в дворцовые интриги, основанные на перевороте и смене власти.

– А что, если я откажусь? – иронично вскинула я брови, понимая, что информацию, а значит, кое-какое средство защиты всё-таки имею. – Что, если я расскажу всё Аделиону? Рано или поздно он станет достаточно сильным, вернёт к жизни своего отца… Мне же останется только злорадствовать и ждать, пока не наступит Вальпургиева ночь. Ты нарушила магические законы, поменяв нас с марантой местами. Душа обычного человека не предназначена для тела далеко не простой провидицы. Я могу только догадываться, в какой момент без соблюдения определённых условий тело начнет её отторгать. Или начнёт рушиться ваш мир… Так или иначе, но тебе придётся вернуть меня обратно.

Неожиданно Ловец… расхохоталась. Да так, что её черный плащ заколыхался, а у меня по спине поползли мурашки размером с кулак. Не знаю, что я сказала такого, но, кажется, была далеко не права…

– Расскажешь Аделиону ран Дейлу? – Такого сарказма, как сейчас, я от данного персонажа ещё не слышала. – Неужели ты думаешь, что он тебе поверит? Пленной маранте, которая признаётся в тщательно запланированном убийстве Повелителя? И какую же причину для своего отказа ты назовёшь? Может, любовь? Ты знатно повеселила меня, Карина. Только услышав о твоём задании и об условии твоего возвращения домой, лерат мгновенно отправит тебя за решётку, а ошейник, что ты носишь, сменится на полноценный рабский. И его отношение впредь уже не будет столь снисходительным. А вероятно, после подобного заявления ты и вовсе лишишься жизни… Твоя душа умрёт вместе с телом маранты, Карина, ведь твоё собственное уже занято другой. Таков закон междумирья.

Я похолодела. А ведь Ловец снов права, как никогда. Рассчитывать на доверие Аделиона совершенная глупость. Выбирая между интересом ко мне и жизнью своего отца и правителя, он вряд ли примет мою сторону. Да, быть может, и не убьёт, ведь мои эмоции ему нужны. Но то, что моя жизнь ухудшится, сомнению не подлежит. Я здорово сглуплю, если решусь на что-то подобное.

– Допустим, – сделав вид, что я совершенно не испугалась обрисованной перспективы, кивнула я, подтверждая её правоту. – Но я ведь могу и просто подождать, не посвящая Аделиона в ваши коварные планы. Я умею ждать, Ловец. Несколько месяцев для меня ничего не изменят.

– Не будь наивна, дорогая. – От подобного обращения меня покоробило, но пришлось проглотить его. – Видишь ли, как ты и сказала, твоя душа не предназначена для этого тела. Пока вам ещё удаётся вполне сносно сосуществовать, но рано или поздно, без особой привязки к нашему миру, начнётся отторжение. Вначале у тебя ухудшится самочувствие, возникнет слабость, будет кружиться голова. Кожа станет высыхать, волосы выпадать, тело истощаться. Всё чаще будут мучить тебя видения, станет оживать память маранты. Твоё сознание начнёт раздваиваться… И так будет продолжаться до тех пор, пока ты не сойдёшь с ума. И кто знает, каким тогда станет твой конец? Самоубийство, казнь из жалости или последние дни слабого подобия жизни в крохотном, замкнутом пространстве, где ты точно не сможешь себе навредить…

– Тебе стоило писать сценарии к фильмам ужасов, – с трудом сглотнув, поёжилась я, чувствуя, как теперь в действительности боюсь существо, обрёкшее меня на кошмарное будущее. – Ты Спилбергу звякнула бы на досуге, он тебя с радостью примет и до конца жизни обеспечивать будет. Как генератор величайших остросюжетных идей к психологическим триллерам.

– Так что ты решила? – Голос Ловец прозвучал спокойно, может, чуточку насмешливо, но не более того. Она словно не обратила внимания на мою попытку скрыть за иронией самый натуральный страх. – Что ты выберешь: сумасшествие для себя или тихую кончину для Повелителя лератов?

– Допустим, я остановлюсь на втором, – поневоле скривилась я, закусывая нижнюю губу и понимая, насколько мне противна и чужда даже мысль об этом. – Но как я смогу добраться до него? На это может уйти слишком много времени, которого, как выяснилось, у меня просто нет. И где гарантии моего возвращения домой? После убийства старшего ран Дейла я сама вряд ли проживу хоть одну минуту, не говоря уж о том, чтобы дождаться наступления Вальпургиевой ночи.

– Об этом не волнуйся, Карина. – На сей раз Ловец говорила мягко, даже с какой-то теплотой, но в моей голове против воли всплыл образ добродушного маньяка. – Ты окажешься дома в тот миг, когда сердце Повелителя лератов перестанет биться. Ты была перенесена в этот мир с определённой целью. Достигнув её, ты вернёшься обратно: таково магическое условие твоего возвращения.

Пресвятые валенки нашего папы римского!.. Да эта тварь просто не оставляет мне выбора!

– Вот оно что, Михалыч… – тихо и совершенно без смеха протянула я, понимая, что оказалась в абсолютно безвыходной ситуации.

Я хотела попасть домой больше всего на свете, мне был чужд этот мир. Даже несмотря на некую привязанность к Аделиону, к Демону и некоторое подобие дружбы с повелителем льда, я чётко осознавала, что моё место не здесь. Всего перечисленного мне мало для решения остаться на Амирране. К тому же перспектива сойти с ума и совершить суицид заставляла волосы на голове шевелиться, ощущая жутковатый, липкий страх в душе. Такой кончины я не хотела.

И всё же… Несмотря на всё сказанное, я всё ещё не могла добровольно согласиться на убийство кого бы то ни было.

– Не беспокойся о возможных трудностях, Карина, – видя моё сомнение и внутреннюю борьбу, ласково добавила Ловец душ. – Найти убежище Норхейта тебе поможет Аякс. Он свяжется с тобой при первой возможности.

– Как у вас всё продумано, – ядовито хмыкнула я, бессильно разжимая кулаки и чувствуя себя раздавленной, как никогда раньше. Ни в том мире, ни в этом. – Прям агентурная сеть. Шпионы на каждом углу. Однако, прежде чем я сделаю выбор, ответь ещё на один вопрос. Что будет, если я не успею убить Повелителя до того, как он очнётся? Как я понимаю, его смерть возможна, только пока он слаб и не может защититься… Что со мной будет при таком раскладе?

– Ты убьёшь Норхейта, Карина, – резанул по ушам жёсткий, холодный приказ, не терпящий возражений. – Тебе придётся успеть. Иначе…

– Иначе что? – насмешливо задрала я голову, чувствуя, как губы против воли разъезжаются в улыбке.

Я ничего не могла с собой поделать: за последние сутки этот вопрос повторялся слишком часто и уже порядком набил оскомину. Но только теперь он стал действительно серьёзным и имел конкретный вес, став едва ли не решающим в моей дальнейшей судьбе.

И я получила на него ответ.

В тёмном провале, там, где под тенью капюшона должно было быть лицо, мне на миг почудилась жутковатая ухмылка. И следом фигура Ловца снов начала таять в воздухе, а свет вокруг угасать. По землянке разнеслись зловещие слова, эхом отразившиеся от стен, больно ударив по ушам и оголённым нервам:

– Иначе…

И свет померк. В кромешной темноте и в тишине, где слышался только частый стук собственного сердца, пространство озарила яркая вспышка – видение, похожее на кадр из кошмарного, давящего на психику триллера.

Гигантский овал лица, лишённый каких-либо привлекательных черт. Отсутствие губ, заострённый, как у покойника, нос, белые волосы и пустые, равнодушные глаза. Лишь в самой их глубине таился весь тот ужас, что мне придётся испытать. В них было обещание самых страшных пыток от того, кто получает от них величайшее наслаждение, предвкушение скорой расплаты за нанесённое оскорбление и садистское удовлетворение от кровавых забав. Лицо, полное нескрываемой злобы, ярости. Оно внушало нестерпимый животный страх…

Вскрикнув, я проснулась.

Сидя на кровати в спальне Аделиона, напрасно пытаясь отдышаться и чувствуя, как градом по вискам стекает пот, я слишком ясно поняла намёк Ловца снов.

Если до прихода правителя Амил Ратана в сознание я не решусь на убийство, то окажусь в полной власти Соломона ран Дейла…

* * *

Выйдя из ванной, вытирая влажные волосы полотенцем, Аделион машинально осмотрел комнату.

Обстановка казалась вполне обычной: знакомый интерьер, темнота за окном, тихо потрескивающие дрова в камине, дархар, спящий возле него на полу, хрупкая полуобнажённая фигура, раскинувшаяся на его постели…

Хотя, пожалуй, последняя стала некоторым исключением, нарушившим привычный расклад вещей.

Усмехнувшись и повесив полотенце на шею, лерат легко поднялся по ступеням и опустился на край кровати.

Его маленькая маранта продолжала сладко спать, лёжа на животе и обнимая угол подушки. За последние несколько часов она даже не пошевелилась, что, впрочем, самого мужчину не слишком и удивляло – сегодня Карина вымоталась. И наследнику Амил Ратана приятно грело душу, что к физической усталости провидицы он приложил руку лично, причём в прямом смысле этого слова.