Текст книги "В ловушке сна: маранта"

В большинстве жизненных вопросов я – прожжённый циник, ну уж точно не до такой степени! Похоже, придётся понадеяться на русское «авось». В смысле, я выдам своё незнание и буду надеяться, что Аделион ничего не заподозрит. Только, кажется, аукнется мне это решение, ещё как аукнется…

– Я расскажу об этом завтра, – ещё откровеннее улыбнулся лерат, обнажая клыки. И выглядел он слишком довольно, многозначительно и даже подозрительно, но обращать внимание я не стала, особенно когда услышала: – Уже поздно, Карина. Пора спать.

Спать? Блин, спать!

Я совершенно забыла, что мне придётся спать с ним в одной комнате. И ладно бы, если просто в комнате, а может – в одной постели! Ведь если вспомнить странные улыбки Аделиона, его подарок без особой на то причины да и вообще всё его поведение… Вполне возможно, что просто спать, даже далеко не спокойно и мирно, я сегодня просто не буду! Вот чёрт! И что же теперь делать?

Нет, я не наивная. И я понимала, что рано или поздно до этого дойдёт… но к незаметно подобравшейся реальности оказалась совершенно не готова!

Как же всё это не вовремя.

Погрузившись в себя, мысленно просчитывая мало-мальски приемлемые варианты поведения, я пропустила момент, когда Аделион поменял своё положение в кресле. А может, это он двигался слишком быстро, но факт оставался фактом: мужчина вдруг наклонился и, подцепив пальцами ошейник, заставил меня встать на колени. Я едва не выронила яйцо от неожиданности, но лерат, не давая опомниться, быстро прижался своими губами к моим в коротком, но чувственном поцелуе и, отстранившись, погладил щёку пальцем, многозначительно усмехнувшись:

– Надеюсь, когда я вернусь, ты ещё не будешь спать достаточно крепко.

И, поднявшись, ушёл. Просто скрылся за дверью ванной комнаты, оставив меня в шоковом состоянии, с круглыми от удивления глазами и трясущимися от волнения руками.

Из всего, пришедшего в голову, цензурными были только знаки препинания.

Как? Ну как ему удаётся вести себя как заядлый собственник с замашками господина и полноправного хозяина положения, при этом ни капли не задевая моё самолюбие? Я ведь не чувствую себя ущемлённой и униженной, даже когда он тянет за чёртов ошейник, – совсем наоборот, такое властное поведение Аделиона где-то в глубине моей души вызывает удовольствие, отдающееся вполне ощутимой дрожью по телу!

Так и до греха дойти недалеко. Я не монашка, конечно, но так вот сразу падать в объятия первого встречного никогда не входило в мои планы!

Так, Карина, давай-ка собери в кучу растёкшиеся от прикосновений красивого мужчины мозги и думай, как избежать совместной с ним ночёвки! И в первую очередь нужно…

То, о чём следовало позаботиться в первую очередь, напомнило о себе само – яйцо в моих руках буквально подпрыгнуло, едва не вывалившись из ладоней. Обхватив его покрепче, слушая, как из-под скорлупы доносится жалобное поскуливание, похожее на щенячье, я, не вставая с ковра, подобралась к камину. Но остановилась в последний момент, всё ещё сомневаясь.

Там, под скорлупой, находился кто-то живой, а жар от ярко тлеющих углей чувствовался на расстоянии. Положить на них яйцо казалось мне странным и неправильным. Но выбора не оставалось: чудилось, ещё немного – и оно само запрыгнет в камин, слишком уж сильно стал подпрыгивать тот, кто находился внутри.

– Ладно, – тихо вздохнула я и зачем-то обратилась к необычному подарку: – Надеюсь, Аделион действительно знает, как с тобой обращаться.

Удивительно, но яйцо замерло после моих слов, и мне послышалось – его обитатель тихонько тявкнул в ответ. Я тряхнула волосами, отгоняя наваждение, и, осторожно перегнувшись через каминную решётку, быстро положила яйцо на ярко-красные угли. Отдёрнув руки, села, дуя на горячие кончики пальцев и внимательно наблюдая, как отреагирует «подарок» на такое обращение. Но мои волнения оказались напрасны: яйцо дрогнуло один раз и… затихло.

Я понаблюдала ещё с минуту за ним и, когда шевеления вместе с поскуливаниями больше не повторились, глубоко вздохнула, на миг прикрыв глаза.

Теперь оставалось решить ещё одну проблему. Как мне себя вести с Аделионом?

Конечно же ответ на этот вопрос целиком и полностью зависит от самого лерата. Как он себя поведёт, соответственно, то и получит в ответ! И всё же: какую стратегию выбрать?

Вот уж воистину загадка из разряда неразрешимых. Думаю, сфинкс, услышав её, завис бы надолго и вряд ли ожил даже после принудительной перезагрузки. Пришлось бы сносить всю систему к чёртовой бабушке и переустанавливать заново…

Сообразив, о чём я думаю вообще, фыркнула, качая головой. Нервное это всё. Нервное! Нужно успокоиться, взять себя в руки и просто пойти и лечь спать. А там уже буду ориентироваться по ходу дела. Да, именно так я и сделаю!

Бросив ещё один взгляд на яйцо и убедившись, что внутри его никто не ворочается, не скулит и не прыгает, прислушалась к звукам льющейся воды, доносившимся из ванной комнаты. И только потом, оттолкнувшись руками от ковра, поднялась… и тут же рухнула обратно, приложившись коленками: многострадальная лодыжка болела так, что на неё невозможно было наступить!

– Вот чёртов лерат! – ругнулась я, морщась и осторожно вращая пострадавшую конечность круговыми движениями.

Даже попыталась растереть, но лучше от этого не стало. Костеря Аделиона на все лады, с трудом доковыляла до кровати и, нагло сперев самую мягкую подушку и одно из одеял, направилась к кушетке возле двери, на которой обычно спал Эмит. Правда, до неё пришлось добираться, прыгая на одной ноге…

Устроившись со всеми удобствами, я замерла, прислушиваясь всё к тому же плеску воды. О том, чтобы постараться заснуть, речи не шло – всё равно не смогу, пока ближайшее будущее не станет хоть немного яснее, а притворяться толку нет. Аделион всё равно почувствует.

И к тому моменту, как лерат вернулся обратно в комнату, я уже накрутила себя так, что едва не подпрыгнула, услышав голос мужчины, в котором слышалась неприкрытая насмешка и некоторая многозначительность:

– Значит, ты решила спать там, маленькая маранта?

С трудом уняв сильно заколотившееся сердце, я тихо хмыкнула и, отвернувшись, натянула одеяло по самые уши. Он же не дурак, надеюсь, столь явный намёк поймёт…

Впрочем, надеялась я зря: звук шагов, немного приглушённый ковром, чётким ритмом заставлял дёргаться пульс в моих висках. Я догадывалась, в какую сторону направлялся Аделион, предполагала, зачем именно, и от этого становилось только страшнее. И его приближения я не видела, так что вполне предсказуемо вздрогнула, когда его пальцы коснулись моего плеча.

Лерат только иронично вскинул бровь, глядя сверху вниз. А когда начал наклоняться, натянутые до предела нервы заставили меня судорожно дёрнуться в очередной глупой попытке сбежать, поднырнув под руку мужчины. Напрасной и бесполезной попытке: я успела сделать только шаг в сторону от изголовья кушетки, и моментально оказалась прижата к стене с задранными вверх руками, легко удерживаемыми Аделионом.

Сердце моментально ускорилось в несколько сотен раз.

Мужчина усмехнулся, обнажив клыки, и я едва сдержалась, чтобы нервно не сглотнуть – его лицо находилось слишком близко от моего. Я даже чувствовала его дыхание, несмотря на грохот в ушах, и довольно нервным жестом облизнула пересохшие губы, смотря в бездонную черноту глаз лерата.

Довольно улыбнувшись, Аделион легко оттолкнулся от стены и, отпустив запястья, медленно провёл по моей руке сверху вниз, едва касаясь кожи кончиками пальцев, до края закатанных рукавов рубашки. А затем одна его ладонь упёрлась в стену рядом с моей шеей, слегка задевая её, вторая же продолжила своё путешествие вниз. Плавно перешла на щёку, гладя её уже костяшками, потом вдоль скулы, линии подбородка и, остановившись там, несильно надавила, заставляя поднять голову. В горле мгновенно пересохло, когда мужчина провёл вдоль шеи носом, практически касаясь кожи и глубоко вдыхая одному лишь ему ощутимый запах. И всё это медленно, чувственно, уверенно…

От лёгкого поцелуя над ключицей меня здорово тряхнуло, а с губ против воли сорвался судорожный вздох. И в тот же миг всё переменилось. Оставив мою шею в покое, мужчина, жар полуобнажённого тела которого я ощущала даже сквозь грубоватую ткань рубашки, отпустил мой подбородок и склонился над моим лицом, приближаясь к губам. Ладони мгновенно вспотели, и, сжав пальцы в кулаки, я зажмурилась, отворачиваясь, уверенная, что на этот раз поцелуя не избежать, но…

Ничего не произошло.

Приятный аромат, исходящий от его волос, внезапно исчез, а вместе с ним и согревающее меня тепло. И не успела я открыть глаза, как раздался громкий щелчок, и пострадавшую лодыжку пронзила боль. Вместе с этим ушла тяжесть в браслетах, которые, повинуясь воле лерата, продолжали удерживать мои руки в поднятом положении, даже когда он их отпустил.

С негромким «ауч» я шмякнулась на пятую точку.

А Аделион… он просто ушёл! Просто развернулся и направился к кровати так спокойно, словно ничего не произошло. Я глупо таращилась на его голую спину, под загоревшей кожей которой красиво перекатывались мышцы. На лерате были только чёрные свободные штаны из ткани, похожей на тонкий атлас, но удивили меня вовсе не они. А то, что мужчина неожиданно оставил меня в покое и, сменив место дислокации, коли можно так выразиться, вправил мою вывихнутую лодыжку! И как, прошу прощения, это понимать? Он что, проверяет мои нервы на прочность? Круто! Ещё пара таких проверок, и я уже завтра начну хлестать валерьянку литрами! Если, конечно, она в этом мире имеется…

Боль потихоньку отступала, пока наконец не исчезла совсем. Но, признаться, она меня мало волновала. Всё так же сидя в углу, я с настороженностью наблюдала, как лерат, потушив свечи в светильниках специально предназначенными для этого щипцами, спокойно устраивался в кровати, забыв, похоже, о своей недавней цели. То есть обо мне, совершенно сбитой с толку таким поведением.

И я поверила бы, что именно моя реакция на его прикосновения заставила оставить меня в покое, если бы не одно но. Всё это время лёгкая многозначительная полуулыбка не сходила с его губ!

Это нервировало. Причём до такой степени, что когда мужчина по-хозяйски растянулся на постели, я торопливо шмыгнула на кушетку и быстро закуталась в одеяло так, что наружу выглядывал только нос. Совсем как в детстве, когда я верила, что мягкое одеялко убережёт и защитит меня от внезапного нападения кровожадного бабайки…

Правда, теперь вместо воображаемого монстра был вполне настоящий, и в голове его творилось чёрт знает что. И это напрягало: в отличие от лерата намерения существа моих детских фантазий были куда понятнее!

Тишина, повисшая в комнате, давила на уши, раздражая и без того натянутые нервы. В итоге я провертелась на узкой кушетке не один час, то накручивая себя до невозможности, то успокаиваясь, то заново начиная строить версии, то снова погружаясь в отстранённые воспоминания. А потом ещё, совершенно некстати, вернулись те чувства, что я испытала, когда этот невозможный мужчина ко мне прикасался. Меня моментально бросило в жар, и всё стало только хуже – кожа кушетки неприятно прилипала к телу.

Понятия не имею, как Эмит спал всё это время на этой жёсткой пародии на спальное место, но заснуть на ней я не могла ещё долго, вертясь с боку на бок, зажимая колокольчики краем одеяла, чтобы они не звенели. И хотя глаза слипались, отправиться к дядюшке Морфею в гости никак не получалось.

Но в какой-то момент вдруг поняла, что напряжённое состояние начинает меня покидать. Неожиданно ушла нервозность, за ней опаска, с которой я то и дело косилась на кровать с лератом, потом сомнения в том, что Аделион действительно оставил меня в покое, а после исчезло и недоверие насчёт дальнейшей спокойной ночи. Таким же странным образом потихоньку испарился и страх, что проснуться я могу совсем не там, где засыпала, лёгкая возбуждённость от воспоминаний, недоумение…

Клубок чувств и хоровод сумбурных эмоций медленно, но уверенно разматывался, тонкой нитью уходя за грань моей души, оставляя в покое и давая возможность расслабиться. Широко зевнув, я высунула ступни из-под одеяла, пристраивая голову на подушке, чувствуя себя уже спокойно. Теперь я могла мирно заснуть, но прежде чем отключиться, мозг пронзила неожиданная догадка.

А ведь всё это неспроста. Так быстро успокоиться я не смогла бы – скорее всего, проворочалась бы до самого рассвета, вырубившись с первыми лучами солнца уже от банального недосыпания. Нет, тут мне явно помогли, и дайте угадаю, кто?

– Чёртов лерат, – тихо пробормотала, чувствуя, что бороться со сном уже нет никаких сил.

И я не стала сопротивляться, плавно, но окончательно погружаясь в его уютные, мягкие объятия… Лишь где-то на периферии сознания ответом мне стал тихий смешок Аделиона.

* * *

Проснувшись с наступлением рассвета, Аделион не спешил вставать с кровати. Удобно расположившись на подушках, закинув руки за голову, лерат позволил себе несколько минут полежать просто так, ожидая, когда организм проснётся окончательно. Практически бессонная ночь давала о себе знать, но, несмотря всего на пару часов отдыха, Лион чувствовал себя вполне бодрым – эмоции Карины, что он забрал ночью, дали ему приличную подпитку, которой вполне хватит ещё на несколько ночей вперёд. Даже если за всё это время он ни на миг не сомкнёт глаз.

Маленькая маранта… Она оказалась такой забавной в своих метаниях.

Ясно, чего провидица ждала от Аделиона на самом деле. Увлёкшись сначала тщетными попытками избавиться от ошейника, затем книгой, а потом и внезапным подарком, девушка совершенно не задумывалась о предстоящей ночи в его обществе. А когда мужчина намекнул… Реакция Карины превзошла все его ожидания. Наверняка она успела многое себе напридумывать, вот только вряд ли её мысли хоть немного приближены к истине.

Конечно, жаль разочаровывать Карину, но брать её силой не входило в планы лерата. Этого она и ждала, хотя не так уж и страшилась его близости. Совсем наоборот – ей не удалось скрыть, что ей нравятся его прикосновения. И Аделион мог с лёгкостью воспользоваться этим, но…

Прикасаться к маленькой маранте становилось просто опасно – слишком велик соблазн не сдержаться. Даже растеряв после падения с лестницы, продолжительного выздоровления и отсутствия свежего воздуха большую часть своего лоска, девушка всё же осталась дьявольски соблазнительной. Держаться от неё на расстоянии не было никакой возможности, как и желания. К тому же магические колокольчики хоть и впитывали в себя большую часть её эмоций, не давая им, как раньше, выходить за пределы комнаты и дразнить обоняние остальных обитателей Тёмной крепости, но не могли полностью справиться с их количеством. Диапазон её эмоций и чувств имел прежнюю глубину. Ощущать их так близко, держа при этом своевольную рабыню в своих руках, но не поддаться соблазну и не выпить её душу до дна…

Это невозможно.

А магическая энергия, щедро распространяемая вокруг себя Кариной, слишком ценна, чтобы потерять её вот так, просто не сумев в один прекрасный момент удержать в узде собственные желания. Какой бы ни была её душа, рано или поздно и она исчерпает себя, не выдержав многочисленных опустошений, растворится в небытие, оставив после себя лишь окоченевшее тело.

Аделиону такой исход не нужен. Маленькая маранта должна принадлежать ему и душой и телом до тех пор, пока это возможно.

В отличие от своего брата Соломона ценить подобные подарки капризной Фортуны второй наследник Рос’шата умел и терять их из-за собственной несдержанности не собирался. Конечно, если он сам захочет и тело и душу Карины так, как это было в первый день их знакомства, остановить его не сможет ни сама девушка, ни ошейник, ни даже дархар, который довольно скоро войдёт в полную силу при правильном с ним обращении.

В отличие от своей маленькой рабыни Аделион действительно знал, что делать с такими существами…

Маранта тоже обязана знать, кто такие дархары, откуда они появляются и для чего их выводят. По крайней мере, настоящая маранта…

И если сегодня вечером, когда магическое существо покинет своё обиталище и обретёт хозяйку, которую будет оберегать и защищать даже ценой своей жизни, а на Карину не снизойдёт ожидаемое Аделионом озарение, все сомнения на её счёт сойдутся в единое целое, сложившись как части головоломки.

Если повелитель льда ещё не осознал, кто Карина на самом деле, Аделион с радостью поделится с ним этой новостью. Ведь странности девушки сразу почувствовал не только блондин. Эта маранта слишком отличалась от остальных, и так, что закрыть глаза на её поведение не представлялось возможным.

Она умна и достаточно хитра – стоит только вспомнить, как она осторожно испытывала терпение Аделиона вечером, аккуратно пытаясь выяснить границы дозволенного ей поведения. Она не смирилась с ролью рабыни и явно не собиралась мириться в дальнейшем. И всё же пошла на некоторые уступки, в чём-то действительно подчиняясь ему… но только на своих условиях.

Она не плакала, не капризничала, ничего не требовала, не устраивала истерики, не пыталась снова сбежать или наложить на себя руки. Нет, маленькая маранта словно ждала чего-то, попутно пытаясь разузнать обо всём происходящем вокруг. Она достаточно легко подстраивалась под новые для себя обстоятельства, и, хотя допустила уже слишком много ошибок, в её словах не было ни капли лжи и фальши. Провидица никогда не лгала и не отмалчивалась – нет, Карина предпочитала открыто говорить правду или же весьма талантливо недоговаривать.

Маленькая маранта, не достигшая ещё своего совершеннолетия, жившая долгие годы среди подобных ей, под строгой опекой наставниц, научиться подобному не могла никоим образом. Поведение провидицы, попавшей в плен к оркам и подаренной в качестве рабыни, должно быть совершенно иным.

А то, что творила Карина, шло вразрез со всем, что раньше приходилось видеть Аделиону. Маранты уже не раз были в его собственности, и он успел их достаточно изучить, чтобы с первого дня заподозрить Карину.

Нет, она не была непредусмотрительно глупой. Ей просто недоставало информации, чтобы успешно притвориться истинной представительницей своего народа. Она достаточно быстро выдала себя, хотя… Будь на его месте кто-то другой, и, возможно, судьба маленькой строптивой рабыни обернулась бы иначе.

Наследник лератов был несказанно рад, что подобное сокровище попало именно в его руки.

На данный момент осталось только проверить, прав ли Эмит насчёт силы её положительных эмоций. А это уже вопрос времени, нужно только дождаться появления дархара.

По губам лерата пробежала улыбка, когда он почувствовал лёгкое недовольство спящей маранты. Откинув одеяло и вставая с кровати, мужчина огляделся и без труда обнаружил его причину. Судя по неловкой позе, за ночь, проведённой на неудобной кушетке, тело Карины элементарно затекло.

Неслышно преодолев разделяющее их пространство, лерат остановился возле спящей пленницы, которая, ворочаясь во сне, запуталась в одеяле и сильно свесилась со своего ложа, собираясь через пару минут банально свалиться на пол.

Присев на корточки, Аделион тихо усмехнулся и, дождавшись вполне предсказуемого момента, легко поймал маранту до того, как её голова соприкоснулась с холодным мрамором. Упало лишь одеяло, а мужчина поднялся, спокойно удерживая на руках почти невесомую, как пушинка, маранту. Она даже не проснулась – по всей видимости, сказалась бессонная ночь.

Дойдя со своей ношей до кровати, мужчина осторожно положил Карину на тонкую простыню, стараясь не разбудить, и удовлетворённо хмыкнул, глядя, как девушка потянулась во сне. Так и не проснувшись, маранта перевернулась на бок, обняв руками угол подушки, и только тогда её эмоциональный фон наконец пришёл в норму.

Аделион не собирался нарушать покой своей пленницы до тех пор, пока не вылупится дархар – ему нужна была чистая реакция на будущего защитника, незамутнённая другими эмоциями и впечатлениями. Отчасти поэтому он перенёс Карину с неудобного ложа. Но причина такого поступка крылась и в другом: уж слишком был велик соблазн поддразнить маленькую маранту, заставить её понервничать ещё раз, путаясь в догадках и ломая голову над тем, почему же один из наследников земель лератов обращается с ней подобным образом.

А ответ был очевиден. Кроме опасений просто не сдержаться, Аделион ещё не хотел превращать её в запуганную рабыню, боящуюся каждого шороха. Для чего это делать? Чтобы подчинить себе целиком и полностью?

Лерат тихо хмыкнул, проведя согнутым пальцем по щеке маранты, едва касаясь бархатистой кожи.

Она и так принадлежит ему, хотя не признаётся. И ему это нравится. Её непокорность, её красота, её нрав и умение добиваться своего. Эти качества не были показными и привлекали лерата более всего. Притворство и игра, достаточное количество которых Аделион успел повидать, порядком утомляли. Присутствие же Карины в его жизни подобно глотку свежего воздуха. Нового, незамутнённого предательством и обманом, чистого, лишённого всякой корысти и необычного, наполненного тайнами и загадками, а оттого ещё более желанного… И кто знает, что ещё она выкинет?

Подобные мысли крутились в голове лерата всю первую половину дня, пока он занимался привычными делами. Во время тренировки на плацу, обхода замка и других обязанностей, которые он делил с Соломоном, к сожалению далеко не поровну, ему не сразу удалось от них отвлечься. Но когда минул полдень и после небольшой трапезы, проходившей в одной из малых столовых в обществе нескольких аристократов, Аделион поднялся в свой кабинет, его размышления вернулись в прежнее русло. Ему никак не давала покоя своенравная пленница, спящая в башне…

Он попытался отрешиться от лишнего и сосредоточиться на своих обязанностях и делах, требующих вмешательства, но… Бесполезно. Все мысли занимала только Карина. И даже не она сама, а её будущая реакция на появление дархара. Слишком многое от неё зависело…

В конце концов Лион отложил в сторону документы, которые просматривал, по несколько раз читая одну и ту же строчку на желтоватом пергаменте, так и не вникая в смысл написанного, откинулся на спинку кресла, заложив за голову руки, закинул ноги на край стола и устремил взгляд на одно из больших зеркал, висевших напротив стола, по обе стороны входной двери. Таких же, как в его спальне. Именно они образовывали зеркальный коридор, позволяющий совершать краткий переход из одной башни в другую, не пользуясь лестницами и не попадая никому на глаза. Лион всегда предпочитал уединение шумной компании, в которых Соломон же, напротив, чувствовал себя как рыба в воде.

Зеркала были не только способом перемещения – кроме всего прочего, они позволяли повелителю стихий наблюдать за всем, что происходило в Тёмной крепости в тех местах, где был хоть небольшой осколок настоящего зеркала.

Щёлкнув пальцами, лерат улыбнулся, когда яркая гладь одного из зеркал затуманилась, а затем сменила отражение. Как ни странно, но он словно почувствовал этот момент – его маленькая гостья, временная хозяйка его покоев, как раз проснулась.

Аделион довольно оскалил клыки, глядя, как сонная девушка оглядывается по сторонам, силясь понять, где, а главное, как она оказалась. Осмотрев своё предыдущее место ночлега, а потом нынешнее, Карина нахмурилась, а убедившись, что в комнате никого нет, встала на кровати на четвереньки, осторожно заглядывая в приоткрытую дверь ванной. Спустя пару секунд она уже сидела на краю постели, свесив ноги, и до мужчины донеслось вполне различимое и ставшее знакомым ругательство:

– Чёртов лерат!

Примерно представляя, что это значит, Аделион согласно кивнул, гася смешок, и, слегка прищурившись, продолжил наблюдать за марантой, которая, зевая и потягиваясь, дошла до камина и взглянула на то место, где накануне оставила яйцо с дархаром… и со всего маху, видимо от неожиданности, села на пол, растерянно моргая и чуть приоткрыв рот от изумления.

Что ж, неудивительно. Яйцо за одну ночь на тёплых углях увеличилось практически вдвое, и если лерат прекрасно знал, что так и будет, то для Карины это стало нежданным сюрпризом.

Девушка озадаченно почесала затылок, явно недоумевая, как это произошло и почему. И опять же её реакция была не показной – настоящая маранта никогда не удивилась бы скорости роста магического существа. Но Карина по всем признакам действительно никогда не имела с ними дела.

Конечно, подобному можно найти оправдание: забывчивость, потеря памяти, наплевательское отношение к традициям собственного народа, отсутствие интереса к подобному виду животных… Вариантов, объясняющих необычное поведение маранты, десятки.

И всё же Аделион оставался уверен, что все возможные предположения далеки от истины. Да, девушка явно обладала знанием местного языка и смогла прочесть записку, оставленную лератом на круглом столике, и прекрасно поняла её смысл, раз поспешила пристроить слегка покачивающееся яйцо на небольшой подушке, торопливо взятой с кровати. И, кстати, именно поэтому она не вздрогнула от неожиданности и не поспешила открыть дверь спальни, когда раздался негромкий стук в неё. А значит, она действительно читала книги, не притворялась…

Мнение Лиона относительно Карины укрепилось окончательно.

Убедившись, что девушка забрала поднос с едой, оставленный для неё за дверью, лерат на несколько минут отвлёкся. Притянув к себе небольшой квадратный лист пергамента, лежащий в невысокой стопке ему подобных, набросал пару аккуратных строк изумрудными чернилами. Они мгновенно исчезли, едва впитавшись в бумагу, и перед Аделионом вновь лежал девственно-чистый лист. А прочесть написанное на нём сможет только тот, кто обладает порошком из сушёных корней редкого растения, чей сок был использован для приготовления именно этих невидимых чернил. Достаточно посыпать им пергамент, и всё тайное станет явным – хотя ничего сверхсекретного в записке и нет. Наследник лератов всего лишь просил Эмита вернуться на день раньше окончания его короткого отпуска. Необычные чернила же означали необходимость обсудить что-то важное только при личной встрече.

Убрав чернильницу в один из ящиков стола, Аделион провёл пальцем по центру пергамента, и он сам собой ловко сложился в маленькую аккуратную птичку. Взмахнув бумажными крылышками, магический вестник неслышно щёлкнул острым крошечным клювом и вылетел в приоткрытое окно, безошибочно направившись в сторону нужного адресата. Мужчина же, мельком взглянув в зеркало, решительно притянул к себе отброшенные ранее документы.

Пока Карина завтракала, он стал разбираться с бумажной волокитой, значительную часть которой спихнул на него Соломон. И теперь лерат уже гораздо спокойнее занялся своей нудной до зубовного скрежета, но действительно необходимой работой.

И отвлёкся от неё спустя час, когда боковым зрением заметил движение в зеркале. Оторвавшись от бумаг, Аделион удивлённо вскинул брови, заметив, что Карина куда-то собирается. Зеркало возле двери давало прекрасный обзор, невероятно чётко отображая малейшие движения девушки.

Нужно признать, что они оказались весьма интересными: засучив рукава рубашки до локтей и закатав великоватые ей штаны до колен, маленькая маранта сноровисто обмотала щиколотки ремешками сандалий, тех самых, в которых была подарена лерату. Затем она кое-как собрала длинные волосы в пучок на макушке и ловко, явно отточенным жестом закрепила его найденным на столе карандашом. Заложила за ухо ещё один и зажала под мышкой скатанные в рулон чистые листы пергамента, хранившиеся в небольшой нише под столешницей. Прихватив яйцо вместе с подушкой, девушка пробралась к входной двери и, отодвинув засов, чуть её приоткрыла, выглядывая в коридор башни. Выставив за дверь поднос с грязными тарелками, чтобы слуги могли его забрать, маранта вышла из поля зрения лерата, зеркала не могли больше её отображать.

Раздался едва слышный скрип тяжёлой двери, обитой железом, и всё стихло. Карина ушла.

Первым порывом Аделиона было пойти и вернуть назад в спальню эту сумасшедшую девчонку, которая неизвестно что задумала, а затем преподать ей настоящий урок покорности, чтобы в её голове больше и мысли не возникало о побеге! Но ещё до того, как лерат встал, он успел вспомнить, с кем имеет дело. Мышление Карины многим отличалось от остальных, а значит, сбегать она явно не собиралась. Но и сидеть взаперти не могла, прекрасно помня, чем её выход из спальни закончился в прошлый раз. Единственным местом, куда она могла пойти без опаски, был балкон наверху, а если маранта прихватила с собой чистый пергамент и карандаши и если прибавить к этому рассказ Эмита, насколько девушке понравился вид с башни… Она всего лишь решила порисовать. Не осталась смирно сидеть в углу, не стала рыдать в подушку над своим положением, не принялась искать способы свести счёты с жизнью, не стала даже прибираться или же делать что-то ещё, положенное её нынешнему статусу. Нет, она просто решила провести время с пользой и удовольствием!

Аделион усмехнулся, вновь закидывая ноги на стол и осматривая пустующее пространство своей спальни через зеркальную поверхность. Из этой маленькой маранты действительно выйдет никудышная рабыня! И побери его неизвестный чёрт, упоминаемый Кариной при каждом удобном случае, это с каждой минутой начинало нравиться ему всё больше и больше…

Вернулась девушка в спальню несколько часов спустя, при первых признаках приближающегося вечера. Появившись в поле зрения Аделиона, когда солнце начало закатываться за горизонт, маранта пристроила подушку с яйцом возле давно потухшего камина, скинула сандалии и, вытащив из волос карандаши, развалилась прямо на ковре. Пергамента при ней не было, а выглядела Карина довольно уставшей, растрёпанной, но невероятно довольной. Заложив руки за голову, она мечтательно устремила взгляд куда-то в потолок, медленно водя ступнями из стороны в сторону…

Лион удивлённо вскинул брови, отложив порядком опостылевшую бумажную работу, до сих пор не законченную. На сегодня лимит его терпения давно был исчерпан, и он ждал подходящего случая или возможности, чтобы переключиться на что-нибудь другое. И такой шанс представился, когда Карина вновь показалась ему на глаза. Он не мог понять, чем же ещё занималась его необычная пленница на балконе, кроме рисования, – через зеркала он ясно видел, как грубая рубашка, намокшая от пота, липла к телу. И в его голове не нашлось ни единого объяснения!

Мысленно перебирая один вариант за другим, Аделион наблюдал, как маранта, устало поднявшись с пола, потянулась и, чуть прихрамывая, подошла к лежащему на подушке яйцу. Потрогав скорлупу, озабоченно нахмурилась. Оглядевшись по сторонам, она прищёлкнула пальцами и, раздобыв в высокой корзине, стоящей за камином, лучины и поленья, проворно развела огонь в камине, чем вызвала многозначительную усмешку лерата. Подавшись вперёд, мужчина опёрся локтями на стол и, склонив голову, коснувшись лбом переплетённых пальцев, тихо рассмеялся.