Текст книги "Наедине со временем"

Сталин и евреи

В своей реализации планов удержания и упрочнения власти врожденной паранойе вождя вкупе с его сиюминутным прагматизмом всегда приходила помощь от сатрапов и сподвижников, вносивших в эти указания элементы божественных посланий и добавлявших в них свою изощренность в приспособленчестве и рвении, лишь бы выполнить очередной постулат самодержца, стремясь при этом быть замеченными и отмеченными. И это всегда соответствовало актуальности момента и было окрашено личной судьбой не только вождя, но и всего руководства страны.

Речь идет об еврейском окружении новых монархов социалистического перерождения общества, когда личное, почти интимное, тесно переплетается с государственным и общественным. Члены Политбюро Ворошилов, Андреев, Рыков, Киров, Молотов и примкнувший к ним руководитель болгарских коммунистов Димитров имели еврейских жен. В семье Маленкова на неведомых дорожках также были видимые еврейские следы. И, естественно, находящийся на вершине пирамиды власти генсек был так интенсивно повязан еврейскими путами, что освобождение от них стало смыслом всей его жизни.

В. Тольц, один из известнейших исследователей советской истории, так определяет отношение Сталина к евреям: «Евреев Сталин не любил уже давно. Главными партийными врагами его были высланный за пределы страны Троцкий, там же добитый, и казненные им евреи-„двурушники“ Зиновьев и Каменев. Но как прагматик-государственник, декларирующий „пролетарский интернационализм“ и „братство народов“, чувство свое он старательно скрывал, умело используя преданных ему потомков Моисеевых, вроде Кагановича и Мехлиса, в качестве надежных проводников своей „интернациональной“ политики». Идейное фарисейство Сталина на почве «еврейского вопроса» отмечал и Н.С. Хрущев: «Если говорить об антисемитизме в официальной позиции, то Сталин формально боролся с ним как секретарь ЦК, как вождь партии и народа, а внутренне, в узком кругу, подстрекал к антисемитизму»[278]278
  Хрущев Н.С. Воспоминания // Вопросы истории. 1991. № 11. С. 59


[Закрыть].

А вот высказывания упомянутого Карпова в трактатах о природе сталинского антисемитизма основываются на следующем выступлении Сталина на Пленуме ЦК 1938 г.: «Захватив власть и установив бонапартистские порядки в стране, опираясь на вооруженное ими контрреволюционное отребье, на уголовные деклассированные элементы, эти презренные жалкие предатели намеревались прежде всего отказаться от социалистической собственности, продав в частную собственность капиталистическим элементам важные в экономическом отношении хозяйственные объекты; под видом нерентабельных ликвидировать совхозы и колхозы; передать трактора и другие сельскохозяйственные машины крестьянам-единоличникам для возрождения кулацкого строя в деревне, закабалить страну иностранными займами, отдать в концессию важные для империалистов наши промышленные предприятия; отдать Японии сахалинскую нефть, а Украину – Германии. Одновременно осужденные враги народа стремились подорвать боеспособность советских вооруженных сил»[279]279
  И. Сталин. Сочинения в 16 томах. Том 16. Выступления на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б). Май 1941 г.


[Закрыть].

И здесь Сталин цитирует показания одного из активных участников антисоветского заговора Сокольникова: «Мы понимали, что в своих программных установках нам надо возвращаться к капитализму, выставляя его программу – ибо, опираясь на некоторые слои в стране, можно создать мелкокапиталистическую среду, мелких торговцев, мелкую буржуазию».

Далее Сталин продолжает: «Корни этой компании, этой банды надо было искать в тайниках иностранных разведок, купивших этих людей, взявших их на свое содержание, оплачивавших их верную холопскую службу, и мы эти корни нашли. Не покладая рук работали иностранные разведчики, отыскивая и находя себе, к сожалению, союзников в нашей стране, правда, разложившихся, враждебных советскому строю людей. Поскольку разоблаченные и расстрелянные враги народа имели своей целью открыть ворота иноземному врагу, врагу-агрессору, своевременное разоблачение и ликвидация их – одно из важнейших мероприятий в деле подготовки страны к успешной обороне»[280]280
  Там же.


[Закрыть]. Необходимо осознать, что в свое сообщение Сталин вплетает для усиления своей правоты ответы на допросе Сокольникова, уже «препарированного» в застенках Лубянки, которые нельзя расценивать как реальные, правдивые и чистосердечные.

Карпов далее пишет, что Сталин «был человек решительный и, обнаружив такие происки врагов, направленные на реставрацию капитализма в стране, принял необходимые, по его понятиям, государственные меры». Сталин не мог допустить, чтобы коммунистическая партия, называемая еще Лениным «гвардией», была засорена чуждыми предательскими элементами, с руководством которых Сталин расправился на процессах 1937–1938 гг.

«Сталин помнил и о десятках тысяч сионистов из еврейской коммунистической партии, принятых против его воли в ВКП(б), представлявших очень большую силу, состоящую из сионистов, перекрасившихся эсеров, бундовцев и прочих, слившихся с оппортунистами всех мастей, занимавших во главе с Троцким самые высокие посты в НКВД, прокуратуре, судах, лагерях и партийных органах, и против них в первую очередь были направлены сталинские репрессии. Сталин помнил всех по именам, да и списки сохранились. Он всегда помнил их черные дела, доводившие решения партии до абсурда и компрометировавшие добрые начинания истинных большевиков. Сталин все знал, все помнил, и они за все заплатили», – подытоживает свое объяснение репрессивной политики Сталина Карпов, заключая свои выводы справкой, приводящей в ужас любого прочитавшего ее:

СОВ. Секретно

Товарищу СТАЛИНУ

СПРАВКА

В период с 1919 по 1930 гг. органами ВЧК – ОГПУ было расстреляно около 2,5 млн врагов народа, контрреволюционеров, саботажников и пр.

Из числа сотрудников НКВД разоблаченных и выявленных врагов народа осуждено 63 079 чел. Расстреляно 41 080 чел. Продолжают отбывать наказание 22 319 чел.

Из всех осужденных врагов народа 90 % – лица еврейской национальности.

Данные приведены без учета смертности в лагерях.

Приложение: сведения по регионам СССР,

Таблица на 2 листах, рапорт начальника

1 СО НКВД СССР тов. Баштакова на 2 листах.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР

Л. Берия

Верно: руководитель секретариата НКВД СССР

Мамулов С. С.

Заключение Карпова звучит апофеозом: «Сталин не дал возможности разрушить Российское государство и создать на его территории „Землю обетованную“», приветствуя тем самым истребление лиц еврейской национальности. Вот так: смахнул с планеты около 2,25 млн евреев, лишив «сионистское мурло» возможности строить обетованное государство на чужой территории.

Это истребление целой нации было не одномоментной акцией уничтожения. Вождь мирового пролетариата шел к этому уже начиная со времен гражданской войны, проявляя себя высококлассным мастером интриги, что помогло ему в 20-е гг. одержать победу над такими интеллектуалами, как Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин, расставив свои кадры в нужных местах, своими репрессиями очистив государственный аппарат от евреев, оставив около себя лишь верных соратников – Кагановича и Мехлиса. Он вмешивается в личную жизнь руководства партии и страны, организовав поход против еврейских жен в Кремле, заявив Поскребышеву: «Зачем тебе эта еврейка? Мы найдем тебе русскую»[281]281
  М. Левин. Комментарий к книге Карпова В. В. «Генералиссимус». 2007.


[Закрыть].

В предвоенные годы, когда по всей Германии прокатывались волны антиеврейских погромов, он не разрешил открыть границу для еврейской эмиграции. В годы войны он инициировал создание ЕАК, издание еврейского журнала, открытие еврейского театра. Это нужно было для упрочения связей, в том числе финансовых, с влиятельным еврейским лобби в США. Нельзя забыть при этом, что СССР сыграл решающую роль в провозглашении еврейского государства, помогая реализовать чаяния сионистов. Сталин считал для себя выгодным в лице вновь созданного еврейского государства заполучить форпост социализма на Ближнем Востоке. Увидев, что идея неосуществима, он переключился на поддержку арабского терроризма. Примерно в это же время он совершает очередной акт насилия над еврейским народом, посредством НКВД, убив руководителя ЕАК Михоэлса, замучив и расстреляв членов комитета, закрыв еврейский театр. Развертывается позорная борьба против «космополитов», сионистов, отказников. Для еврейской интеллигенции была закрыта дорога в общественную жизнь, а для ее детей – в образование, хотя в шарашках продолжали трудиться десятки ученых с мировым именем. На пленуме ЦК после ХIХ съезда партии Сталин подверг за мнимое заигрывание с Израилем уничтожающей критике даже своего верного клеврета – В.М. Молотова и не ввел его в состав Президиума ЦК[282]282
  Там же.


[Закрыть].

Апофеозом политики вытеснения евреев из советского общества стала провокация НКВД, вошедшая в историю под названием «Убийцы в белых халатах», ставшая откровенным прологом общенационального погрома для их поголовного интернирования с расписанием эшелонов. Фактически готовился к реализации план, предложенный советскому командованию еще группенфюрером Вольфом во время переговоров в Мценске. И только смерть Сталина спасла народ от еще одного, советского издания программы «Окончательного решения еврейского вопроса».

Троцкого вряд ли можно упрекать в сионизме, ибо идеи сионизма исходят из принципа национальной замкнутости. Он даже Ленина критиковал за веру в победу социализма в одной стране.

40 тыс. военспецов и офицеров было уволено из рядов Красной армии. Попытки обвинить еврея Фельдмана, члена Военсовета РККА, в репрессиях в отношении военных кадров лишены всяких оснований, ибо он реализовывал сталинскую кадровую политику в армии, и приход на его место кадрового буденовца Щаденко не остановил сталинскую систему террора. Существуют списки на 18 тыс. командного состава Красной армии, подвергнутых репрессиям, завизированные личной подписью наркома Ворошилова. Выступая в 1928 г. на заседании Высшего военного совета, он похвалялся «вычисткой» из армии 40 тыс. врагов народа и призывал продолжить работу в этом направлении. Генерал Григоренко говорил, что арестовывали в большинстве проявляющих храбрость и талант командования в годы Гражданской войны, имеющих опыт боевой учебной подготовки.

Патетически восхваляя заслуги Сталина перед русским народом, перед историей, Карпов считает, что Сталин разглядел, понял сионистское нашествие и отважился на борьбу с ним под видом «мировой революции». Стратегическая гениальность Сталина проявилась в терпении и выдержке, когда он, не обладая еще решающей властью (она была у Троцкого и его единомышленников), вел дискуссии и споры с оппозиционерами, постепенно укрепляя свою власть, подбирая соратников, завоевывая доверие партии и народа[283]283
  В. Карпов. Генералиссимус. Книга 2. С. 152.


[Закрыть].

О каком нашествии говорит Карпов? О каком сионизме на территории СССР мечтали евреи, желающие воссоединения своего народа только на территории Палестины? Карпов считает, что это были действительно враги народа, написав свой двухтомник в 2006 г., когда уже поголовно все враги были реабилитированы. Это слишком смелое суждение, переходящее в наглую фальсификацию[284]284
  Там же.


[Закрыть].

Однако обратимся к меморандуму сотрудника германского МИД Шнурре о подготовке к заключению пакта о ненападении, составленному 19.07.1939 г. для германского руководства, где речь идет о дискуссиях с временным поверенным СССР в Германии Астаховым и главой советского торгового представительства в Берлине Бабариным: «В Москве никогда не могли этого понять, хотя там всегда понимали противостояние национал-социализма коммунизму внутри [Германии]. Я воспользовался этим удобным случаем для подробного изложения нашего мнения относительно изменений, происшедших в русском большевизме за последние годы. Антагонизм к национал-социализму явился естественным результатом его [национал-социализма] борьбы с коммунистической партией Германии, зависимой от Москвы и являвшейся лишь орудием Коминтерна. Борьба против германской коммунистической партии уже давно закончилась. Коммунизм в Германии искоренен. Коминтерн же уже заменен Политбюро, которое следует теперь совершенно другой политике, чем та, которая проводилась, когда доминировал Коминтерн. Слияние большевизма с национальной историей России, выражающееся в прославлении великих русских людей и подвигов (празднование годовщин Полтавской битвы Петра Первого, битвы на Чудском озере Александра Невского), изменило интернациональный характер большевизма, как нам это видится, особенно с той поры, когда Сталин отложил на неопределенный срок мировую революцию. При таком положении дел мы сегодня видим возможности, которых не видели ранее, так как удостоверились, что не делается попыток распространять в какой-либо форме коммунистическую пропаганду в Германии. Под конец Астахов подчеркнул, что этот разговор был для него очень важен. Он сообщит о нем в Москву, и он надеется, что все это отразится заметным образом на ходе будущих событий»[285]285
  В.И. Дашичев. Стратегия Гитлера: путь к катастрофе. Исторические очерки, документы и материалы. М., Наука, 2005. Т. 1. Док. № 90.


[Закрыть].

Так враги констатировали перерождение большевизма и его сближение на этой основе с национал-социализмом. Косвенно это сближение подтвердил Сталин 24.08.1939 г., назвав фашистов партнерами. Примечательно, что и Рузвельт примерно в то же время «…склонялся к мнению, что политика СССР носит скорее не коммунистический, а националистический характер, более прагматична, нежели идеологизирована»[286]286
  Е. Кульков и др. Война 1941–1945 гг. С. 253.


[Закрыть].

Карпов не был бы Карповым, если бы ответственность Сталина он не размочалил по его подельникам, называя их поименно: Ворошилов, Ежов, Берия, Ульрих. Он приводит свидетельства Молотова, сомневавшегося в правдивости показаний участников процессов, в связи с чем задавшего вопрос Сталину, на который последний отвечает: «Поезжайте на Лубянку и проверьте сами, вот с Ворошиловым», находящимся в это время в кабинете вождя. Приехав на Лубянку с Ворошиловым, на руках которого, согласно Карпову, кровь подверженных экзекуции врагов народа, встретившись с Ежовым, изучив показания обвиняемого Постышева, высокая делегация попросила привести последнего. Он был бледен, похудел и вообще выглядел подавленным. Молотов спросил его: «Правильно ли записаны в протоколах допроса Ваши показания?» Он ответил: «Правильно». Молотов еще спросил: «Значит Вы признаете себя виновным?», на что получил ответ Постышева: «Раз подписал, значит, признаю, чего уж тут говорить…». Интересно, то ли Молотов был настолько наивен, увидев перед собой бывшего секретаря Сталина в виде безликой измордованной истязаниями личности, умело заретушированной заплечных дел мастерами, то ли он вынужден был поверить сценарию, сфабрикованному теми же мастерами-сценаристами.

Да и как же было не поверить, если человек сам признается. А что он ожидал услышать? В одном из выступлений на пленуме Сталин изложил причины репрессий: «В стране боролись две программы – непримиримые, как смертельные враги, стоящие одна против другой. Две программы, два лагеря. С одной стороны – оторванная от народа и враждебная народу маленькая кучка людей, ставшая агентами иностранных разведок, с другой стороны – трудящиеся, строящие светлое социалистического общество, обеспечивающее им свободную и сытую жизнь». Интересно как были накормлены трудящиеся, если они спустя какой-то десяток лет после смерти вождя выносили его ногами вперед, лишая «плацкартного места» в неизвестно куда направляющемся поезде дальнего следования, задержавшемся на остановке «Красная площадь»?!

Карпов с обидой замечает: «Только и слышишь сегодня: „Сталин – кровавый злодей, уничтожил тысячи невинных, обезглавил Красную армию, истребив 40 тыс. командного состава“». Относительно 40 тыс. комсостава – согласно Сталину и примкнувшему к нему Карпову, к этому приложили руку многие из друзей и соратников вождя, например, Ворошилов. А вот относительно кровавых злодеяний и пыток – здесь Карпов становится прямым сторонником революционного мазохизма, оповещая общественность о том, что «пытки и какие-либо воздействия на подсудимых в открытых процессах в Колонном зале и к заговорщикам Тухачевского не применялись». Сталин не был сумасшедшим, он просто был живодер. Неужели Карпов мог себе представить, что Сталин, при всем своим вероломстве и наглости, на глазах всего советского народа и прогрессивного человечества позволял устраивать массовые пытки? Карпов подчеркивает, что сам Сталин следил за ходом этих судов. Факты подтверждают, не только следил, но и встречался с некоторыми подсудимыми по их просьбе, по их письмам, напоминавшим о старой дружбе, о признании вины и раскаянии. Это все было в одном, как сейчас говорят, пакете – апелляции о милости к павшим, знавшим заранее о своей участи, но по наивности святой продолжающим верить в безвозвратно ушедшие прошлые «души прекрасные порывы».

Далее для очернения сионизма Карпов использует прием самоуничтожения евреев самими евреями, ловко вплетая в свои повествования еврейские имена Гамарника, Фельдмана, Берга, находившихся на руководящих постах карательных органов, в значительной мере способствовавших репрессиям, лукаво забывая о системе умерщвления малейших противоречий с единоличной властью вождя, оказавшись в конце концов ее жертвами. Их вынужденная судьба безропотного служения системе неожиданно для них окончилась лишением права выбора между жизнью и смертью, глубоким осознанием того, что их смерть не принесет никаких изменений в существо системы, за идеалы которой они отдавали жизни, наивно полагая, что верность вождю – это единственная возможность выжить, становясь заложниками как самой системы, так и своей верности ей. Остается только надежда на милость вождя или безнадежность от содеянного. Наука о глубинной психологии пытается установить зависимости между жертвами газовых камер, открывающими вентили для подачи туда газа и ожидающими очереди на собственное удушение, и руководителями системы – «халифами на час» – организаторами этой чудовищной очередности, будущими жертвами ее. Будут ли результаты этой науки использованы обществом – будущее покажет.

Сталин, будучи участником борьбы с повседневным противником, становился локомотивом ее. Однако с годами юдофобия вождя приобретала более явственный характер, у него появилось ощущение, что евреи все теснее опутывают и его своими сетями, даже и в личной жизни. В 1935 г. его старший сын Яков женился на еврейке Юлии Мельцер. Когда в начале войны в 1941-м поступило сообщение, что Яков в плену, ее арестовали. Еще раньше, в 1939 г., «пришлось» арестовать другую родственницу-еврейку Марию Сванидзе, жену брата первой сталинской жены Екатерины. Самого брата тоже арестовали, ибо Мария, как записано в постановлении Особого совещания, «скрывала» его «антисоветскую деятельность», «вела антисоветские разговоры, осуждала карательную политику советской власти, высказывая террористические намерения против одного из руководителей компартии и Советского правительства». Она вела восторженный дневник, содержащий, впрочем, немало подробностей личной жизни вождя, и была расстреляна в 1942 г.

В том же 1942-м у 16-летней дочери вождя Светланы случился роман с кинодраматургом А. Каплером. Позднее она напишет об отце: «То, что Каплер – еврей, раздражало его, кажется, больше всего…». Через два дня после того, как Светлана вместе с возлюбленным отпраздновала свое семнадцатилетие, его арестовали. «Как английского шпиона», – сообщил ей взбешенный отец. А через год – у нее новый роман, и опять с евреем – Г. Морозовым. Они даже поженились, не испросив родительского благословения у отца, «затаившего злобу» на подобное хамство, отказавшись встречаться с Морозовым и поручив Лубянке регулярно сообщать о молодых, что с успехом выполнял улавливавший настроения вождя В. Абакумов.

Выяснилось, что зять вождя берет уроки английского у реэмигрантки из США А. Лейкинд, давней приятельницы и сотрудницы одного из лидеров мирового сионизма Жаботинского, гостившей у членов ЕАК супругов Ваттенберг, где общалась с американским журналистом-коммунистом П. Новиком, расспрашивавшим ее о молодоженах, которыми интересовался и коллега Г. Морозова И. Гольдштейн, знакомый Аллилуевых – родственников Сталина по второй жене. Как видим «еврейская петля» стягивает намертво горло хозяина страны.

Родня всесторонне досаждала вождю поведением и связями, обсуждая, например, с соседями-евреями версии гибели Н. Аллилуевой и прочие семейные тайны. А. Аллилуева сочинила даже книгу воспоминаний и разъезжала, популяризируя ее, по стране в сопровождении некоей гражданки Азарх, являющейся вдовой известного по испанской войне «генерала Лукача». Ее пришлось арестовать, книжку изъять, а в «Правде» дать ей соответствующую отповедь. Да еще новый «родственничек» со стороны новоиспеченного жениха, отец Г. Морозова, которого Сталин в глаза не видел, бывший аптекарь и бухгалтер, пристроился замом по хозчасти в руководимый членом ЕАК Л. Штерн институт, выдавая себя за старого большевика и профессора, болтая о своих мнимых встречах с вождем…

С поступающими сообщениями Лубянка разобралась по-своему. Светлану с Морозовым в 1947-м «развели», просто выставив его из квартиры, вручив новый паспорт без штампа о браке и прописке, а папашу арестовали. Е. и А. Аллилуевых тоже арестовали вместе со знакомыми для профилактики, включая и Гольдштейна, из него посредством жутких пыток выколотили показания на Михоэлса и познакомившего его с актером Захара Гринберга, решив его участь[287]287
  В. Тольц. Еврейский вопрос зимы 53-го: живая тайна мертвого вождя. 22.02.2013.


[Закрыть].

Упомянутый выше российский историк В. Тольц и доктор исторических наук Г. Костырченко в своей дискуссии от 22.07.2002 г. следующим образом описывают ликвидацию руководящих деятелей ЕАК:

«Тольц: Их расстреляли 12-го. Похоже, в то самое время, когда обрекший их на смерть старик обычно досматривал свое ночное кино. Это была последняя массовая казнь его затянувшегося правления. Последняя просто потому, что и сам он через полгода покинул сей мир. Но о том, что это произойдет так скоро, тогда никто не знал. И смутные слухи о замысленных им новых „казнях египетских“ и массовом переселении народа расползлись по стране… Обросши фантастическими деталями и подробностями, они бытуют и сегодня, спустя полвека после августовских казней 1952 года. Речь идет об убитых в августе руководителях ЕАК. „Дело“ это возникло не в расстрельном 1952-м, а намного раньше, раньше даже осени 1948-го, когда Политбюро ЦК ВКП(б) приняло свое тайное решение „О закрытии ЕАК“ 20.11.1948 г.

Костырченко: ЕАК явочным порядком стал расширять сферу своей компетенции, превратившись вскоре в ходатая перед властью за простых евреев, переживших страшный период национальной истории – Холокост. Под воздействием этой народной трагедии лидеры ЕАК даже осмелились в 1944 году просить у Сталина поселить выживших евреев в Крыму, предлагая создать полноценную автономию взамен явно неудавшегося „Красного Сиона“ в Биробиджане».

Участниками дискуссии приводятся следующие документы, относящиеся к событиям того времени:

«Телефонное указание Министерства госбезопасности Абакумова. Конец 1947 – начало 1948 года (из показаний бывшего замначальника следственной части Комарова):

„Инстанции считают, что Гольдштейн интересовался личной жизнью руководителя Советского государства не по собственной инициативе, а что за его спиной стоит иностранная разведка“».

Из показаний следователя Сорокина, пытавшего вместе с Комаровым арестованного Гольдштейна:

«Никаких материалов, изобличающих Гольдштейна в шпионаже, в МГБ не имелось… По истечении некоторого времени на допрос Гольдштейна явился Комаров и сказал, что имеет распоряжение Абакумова о применении к Гольдштейну мер физического воздействия. Это указание Абакумова Комаров выполнил в тот же вечер при моем участии. На следующий день Гольдштейн дал мне показания, что со слов Гринберга ему известно, что в президиуме ЕАК захватили руководство отъявленные буржуазные националисты. Кроме того, Гольдштейн показал о шпионской деятельности Михоэлса и о том, как он проявил повышенный интерес к личной жизни главы Советского правительства в Кремле. Такими сведениями у Михоэлса, как показал Гольдштейн, интересовались американские евреи…»

В августе 1951 г. министр МГБ Игнатьев сообщал Маленкову и Берии:

«Просмотром материалов следствия по обвинению Лозовского С.А., Фефера И.С. и их сообщников установлено, что это дело находится в запущенном состоянии и почти совершенно отсутствуют документы, подтверждающие показания арестованных о проводившейся ими шпионской и националистической деятельности под прикрытием ЕАК.

Из материалов дела видно, что бывшие руководители ЕАК Михоэлс и Фефер, установив в 1943 году преступную связь с представителями еврейских реакционных кругов Америки, стали посылать туда шпионскую информацию о внутреннем положении и экономике СССР. Шпионская информация направлялась туда под видом брошюр, статей и очерков о жизни и работе евреев в различных отраслях народного хозяйства страны, причем эти статьи и очерки носили не только националистический характер, но и содержали в себе сведения об СССР, интересовавшие американскую разведку».

Из обвинительного заключения по делу ЕАК:

«Проведенным расследованием установлено, что привлеченные по настоящему делу обвиняемые Лозовский, Фефер, Брегман, Юзефович, Бергельсон, Шимелиович, Квитко, Маркиш, Гофштейн, Зускин и Штерн, заняв руководящее положение в ЕАК, превратили эту организацию в центр шпионской и националистической работы, направлявшейся реакционными кругами США.

Поставив своей задачей объединение евреев для борьбы против национальной политики ВКП(б) и действуя по прямому сговору с представителями американских реакционных кругов, обвиняемые Лозовский, Фефер, а также Михоэлс и Эпштейн (умерли), при поддержке своих сообщников домогались от Советского правительства предоставления территории Крыма для создания там еврейской республики, которую американцы рассчитывали использовать в качестве плацдарма против СССР.

Бывший член президиума ЕАК, обвиняемый Брегман, также на протяжении ряда лет занимался вражеской деятельностью. В 1935 году, занимая пост председателя ЦК союза кожевников, Брегман поддерживал преступную связь с врагами народа – осужденными правыми Маргулисом, Тагенбаумом и Эскиным, способствуя проводившейся ими вредительской деятельности в кожевенно-обувной промышленности. В период 1937–1943 годов, работая секретарем ВЦСПБ, Брегман засорял профсоюзные кадры выходцами из социально чужой среды и враждебных ВКП(б) партий»[288]288
  Репрессированная культура. «Дело Еврейского антифашистского комитета» / Предисловие и публикация архивных документов Г. В. Костырченко.


[Закрыть].

Тольц пишет: «Под кровавым лубянским прессом оказались самые разные люди – старый большевик, сталинский дипломат, не сломленный пытками руководитель Совинформбюро Соломон Лозовский и его давний соратник, не сломленный царской тюрьмой Иосиф Юзефович, но под пытками на Лубянке этот секретный сотрудник НКВД перед арестом в академическом Институте истории дал „уличающие“ показания на своего покровителя Лозовского. Были там и дружившая с Плехановым академик Нина Штерн, выросшая за границей и приехавшая в СССР, основав Институт физиологии, жизнь которой, единственной из членов ЕАК, сохранил Сталин, актер Вениамин Зускин, после убийства Михоэлса перенявший его пост руководителя Государственного еврейского театра, поэты Ицик Фефер и Давид Гофштейн, главврач Боткинской больницы, уважаемый в Москве Борис Абрамович Шимелиович, писатели Давид Бергельсон и Лев Квитко, которого миллионы советских людей помнили с детства по стихам – „Анна-Ванна, наш отряд хочет видеть поросят…“». Проходил по другому «сионистскому» делу и кадровый сотрудник внешней разведки Г. Хефец, во время войны добывавший под дипломатическим прикрытием в США атомные секреты…

Следует к списку присоединить и жену Молотова П. Жемчужину, ставшую жертвой и загадкой драмы, разыгравшейся в семье видного деятеля советского государства. Г. Костырченко говорит об этом: «Я не сторонник той широко бытующей в научно-исторических кругах версии, что в семейном дуэте Молотов – Жемчужина главной мишенью для Сталина был первый. Кстати, распространению этой версии способствовал сам Молотов, впоследствии утверждающий, что жена пострадала из-за него, ибо к нему „искали подход, и ее допытывали“, чтобы его „так сказать, подмочить“».

Правильней было бы интерпретировать данную ситуацию ровно наоборот. Сталин не сомневался в личной преданности ему Молотова, в противном случае он давно бы нашел способ так или иначе избавиться от него. На очной ставке с Жемчужиной 26.12.1948 г. бывший ответственный секретарь ЕАК Фефер заявил:

«Жемчужина интересовалась работой ЕАК и еврейского театра… Михоэлс говорил мне, что „у нас есть большой друг“, и назвал имя Жемчужиной… Жемчужина вообще очень интересуется нашими делами: о жизни евреев в Советском Союзе и о делах ЕАК, спрашивала, не обижают ли нас. Характеризуя отношение Жемчужиной к евреям, а так же свое мнение о ней, Михоэлс сказал: „Она хорошая еврейская дочь“… О Жемчужиной Михоэлс отзывался восторженно, заявляя, что она обаятельный человек, помогает, и с ней можно посоветоваться по комитету и по театру»[289]289
  В. Тольц. Убитые в августе // Радио Свобода. 22.07.2002.


[Закрыть].

В мире фактов побеждает хронология, в описании издевательств не важна последовательность применения степени насилия. Михоэлс погибнет в начале 1948 г. в инсценированной автомобильной катастрофе. Обстоятельства убийства великого артиста уместились в небольшую записку Берии, ставшего после смерти Сталина руководителем МВД, направленную им в президиум ЦК КПСС 12.04.1953 г. Берия счел полезным для себя прекратить наиболее шумные и одиозные дела МГБ в последние годы жизни Сталина. При этом освобождение арестованной и приговоренной к ссылке по делу о ЕАК П. Жемчужиной давало Берии шанс удружить Молотову. В ходе проверки «дела врачей», сообщал Берия в записке, выяснились подробности убийства Михоэлса. Сталин, оказывается, считал Михоэлса руководителем «антисоветской еврейской националистической организации», но МГБ не располагало данными о его подобной деятельности, хотя он много лет находился под наблюдением. Берия сообщал, что по этому вопросу был допрошен бывший министр госбезопасности Абакумов, арестованный еще в 1951 г., а также затребованы объяснения от Огольцова, Цанавы и других участников операции.

Со слов Абакумова, Сталин в 1948 г. дал ему задание срочно организовать ликвидацию Михоэлса силами МГБ. Получив известие о нахождении Михоэлса в Минске, Сталин решил ликвидировать его, инсценировав несчастный случай. В разговоре, как рассказал Абакумов, перебирались фамилии руководящих работников МГБ, способных выполнить это поручение. Остановились на С. Огольцове, замминистра ГБ, Л. Цанаве, министре ГБ Белоруссии, и Ф. Шубнякове, начальнике отдела 2-го ГУМГБ.

Решили устроить автомобильный наезд на глухой улице, пожертвовав агентом ГБ Голубовым, сопровождавшим Михоэлса в Минске. Цанава рассказывает об операции: «Примерно в 10 часов вечера Михоэлса с Голубовым завезли во двор дачи Цанавы, где они немедленно были сняты с машины и раздавлены грузовой автомашиной. Позднее, около 12 часов ночи, когда по Минску движение сокращается, трупы Михоэлса и Голубова были погружены на грузовую машину, отвезены и брошены на одну из глухих улиц города. Утром они были обнаружены рабочими, сообщившими об этом в милицию». Сталин распорядился наградить убийц орденами. Все это Берия изложил в своей записке, в конце которой Берия предлагал привлечь к уголовной ответственности Огольцова и Цанаву, отменив указ об их награждении.