Текст книги "Ведьмы Тихого Ручья. Отравленное сердце"

Дидре

Это был кромешный ад. Клянусь богами, я никогда не испытывала ничего подобного! Проливалась кровь, покатились головы, в воздухе зазвенели крики. В замке Даннотар происходила ужасная битва не на жизнь, а на смерть. Изобель сражалась с Корой, Силеас щелкала своими острыми, как бритва, зубами комодского варана, терзая тела врагов. Недалеко от себя я заметила Эмилля, отбивающего атаки, и Иззи, кричащую сквозь толпу. Эльсбет и Далзил тоже были там, даже Жислен сражалась, несмотря на то что принадлежала к нейтральному народу. Верховные вступили в бой с темными и светлыми, которые выступили против них. Они были сильны, но борьба с таким количеством азлатов отнимала у них энергию.

Однако мои глаза были устремлены только на одного человека.

На майора Томаса Вейра, который в эту секунду размахивал своей тростью как оружием. Из него вырвался мрачный туман, разъедающий землю. Я чувствовала энергии глубоко внутри себя, чувствовала, как они соприкасаются с чем-то. Затем камень под моими ногами задрожал. Пол разъехался, образовав бездну. Некоторые визжали, пытаясь спастись, но многие падали в глубину. Раскаленные массы лавы вырывались из трещин, поглощая тела с такой скоростью, будто их никогда и не было. Майор сиял от эйфории. Он наслаждался каждым живым существом, которое оказывалось недостаточно быстрым и падало. Я молилась про себя, чтобы среди них не было тех, кого бы я любила. В панике я огляделась, ища в толпе своих друзей, когда…

– Дочка.

Я тут же нащупала свою силу, собираясь обрушить ад на майора, но эта попытка оказалась заблокирована.

Он радостно рассмеялся. Было обидно, что этому чудовищу удалось соблазнить мою мать. Обидно, да, но неудивительно.

– Подчинись моей воле, и я обучу тебя. – Майор наклонился ко мне ближе и прошептал: – Ты даже не представляешь, на что ты способна, Дидре Вейр.

Мне словно перекрыли кислород. Но в тот момент, когда я поймала взгляд Силеас через его плечо и хотела дать ей сигнал атаковать Томаса Вейра из засады, я снова почувствовала это.

Мое тело. Оно… оно мерцало!

Майор склонил голову. Одной рукой он все еще размахивал своей тростью, с пугающей легкостью отбиваясь от любого нападавшего, который осмеливался приблизиться к нам, другой он схватил меня за руку. Вейр щелкнул языком.

– Ну и ну. Я бы сказал, что сожалею, что тебе приходится страдать из-за моего существования, но это не так.

– Что я… что?

– Я могу жить в своем собственном теле, потому что питаюсь твоими энергиями. – Он усмехнулся. – Как ты думаешь, почему Натаниэль так сильно хотел помочь вам в пещере Спар? Почему он натравил на тебя этого темного, который собирался перерезать тебе горло? Чтобы он мог пометить тебя туманом моей души.

У меня открылся рот.

– Туманом… твоей души?

– Он находился под влиянием Натаниэля. Лезвие, которое коснулось твоей кожи, было пронизано моей энергией. Поэтому Натаниэль притворился, что убил жука у тебя на шее. Чтобы протолкнуть моего червя в твое нутро.

Я задыхалась.

– Что?

– Он живет в тебе. Он пожирает тебя. И кормит меня. И зачем все это? – Его ухмылка стала на удивление еще более безумной, прежде чем майор прошептал: – Потому что я так хотел.

– Тут ты погорячился, ублюдок.

Арчи был молниеносен. Лезвие сверкнуло на свету, когда он взмахнул им в воздухе. Не прошло и секунды, как оно пронзило плечо моего отца. Губы Вейра приоткрылись от удивления. Черная кровь брызнула, когда он с хрипом вытащил кинжал. Взгляд Арчи стал жестким, он сфокусировался на майоре. Арчибальд сжал челюсти, и я поняла – он контролирует нервы майора. Я озадаченно уставилась на темную жидкость, которая лилась на землю и стекала в лавовые ущелья.

– Ты… ты спас меня, – выдохнула я.

Арчи посмотрел на меня. Его губы сложились в вымазанную сажей улыбку.

– Теперь ты наконец понимаешь, что я люблю тебя, Ди?

– Ты… что?

– Я люблю тебя. – Он подошел ближе. В разгар этой битвы. Просто так. Обхватил мое лицо руками, в то время как вокруг нас бушевал хаос. Его губы прижались к моим. Срочно, быстро, коротко, потому что каждая неосторожная секунда могла означать нашу гибель. – И я хочу любить тебя вечно, если ты позволишь мне.

– А-Арчи. – Я смотрела на него и просто думала, было ли это вообще возможно. Я сейчас узнала, что Арчибальд Бернетт не мой кровный двоюродный брат. Но также я подумала о том, как он относился ко мне, когда все оставалось по-прежнему. И мне вспомнился Камило… – Я…

– Ты, грязный, маленький сукин сын, Бернетт!

Голова Арчи дернулась назад, словно кто-то потянул его за волосы. Он издал хрип, и тут я увидела Натаниэля, который пробирался к нам сквозь дерущуюся толпу. Старик казался более могущественным, чем когда-либо. Больше никаких неуклюжих движений, никаких растерянных взглядов. Он выхватил нож и замахнулся, и от этого зрелища я внезапно очнулась.

– Нет! – Я не осознавала, откуда во мне взялась та скорость, с которой я выбила нож из его руки. С грохотом оружие упало на землю. Взгляд Натаниэля впился в мой, и это было его ошибкой, потому что связь с Арчи оборвалась. Арчибальд пнул старика в спину, раскидывая камни, которые швырял в Иверсена. Натаниэль застонал от боли. Он лежал на земле, его лицо было залито кровью, зубы перемазаны красным. При этом Натаниэль смотрел на нас, и он… он смеялся!

– Неужели вы действительно думали, – слезы удовольствия потекли у него по щекам, и Иверсен указал пальцем на Арчи, – что такой человек, как ты, может победить майора?

И тогда я тоже поняла, что имел в виду Натаниэль. Мои губы приоткрылись, а глаза расширились. Потрясенная, я уставилась на своего отца, который теперь стал позади Арчи. Рана в его плече быстро заживала. Он атаковал, и Арчи, казалось, сразу понял, что у него нет шансов. Он дернулся в сторону, уклоняясь от атак майора. Один быстрый танец, всего один неверный шаг и… он умрет.

– Нет! – закричала я. – Нет! Арчи, будь осторожен! Берегись!

Как я уже отмечала ранее: каждая неосторожная секунда могла стать нашей гибелью. Остальные были обучены Верховными, а я – нет. Я была небрежна. Неосторожна. Я позволяла своим эмоциям отвлечь меня. Так же как и сейчас.

Я не заметила Натаниэля, пока не стало уже слишком поздно. Его огненный шар попал в мое бедро. Я закричала от боли, не в силах пошевелиться. В ужасе до меня дошло, что следующий поток пламени уже летит в меня. Затаила дыхание, ощущая жар, ожидая боли, которая обязательно придет, но тут…

…огненный шар внезапно изменил направление. Хелена махнула рукой в мою сторону, отражая нападение деда. Глаза Натаниэля стали огромными. Он уклонился в последнюю секунду. Его собственный огонь поразил темного, который собирался перерезать Изобель горло. Она ахнула, ее взгляд впился в Натаниэля. Ненависть сверкнула в светлых глазах Иззи, прежде чем она ухмыльнулась и встала в боевую стойку.

– Ну что ж, Нат. Только ты и я, а?

Я обернулась, высматривая в толпе Арчи, как вдруг чья-то рука потянула меня в сторону. Рана на животе горела адским огнем. Я рефлекторно занесла ногу, собираясь врезать этому человеку коленом в живот, но меня опередили. Меня оттолкнула женщина одним движением руки, и тогда я увидела, кто именно был передо мной.

– Фрида?

– Послушай, Дидре. У нас не остается времени. Мы должны действовать быстро.

– Время? Для чего?

– Твоя мать.

– Что?

Она развернула меня, когда по воздуху пронесся резкий порыв ветра и оторвал ее рукав до самого верха. Я снова увидела длинный шрам на предплечье женщины.

– Я поклялась твоей матери защищать тебя от твоего отца. Несмотря ни на что. Завет заботы велит мне поддержать тебя.

Я уставилась на нее.

– Ты… ты знала это? Все это время?

Она мрачно кивнула.

– Мои глаза всегда были прикованы к тебе, Дидре. Никто и никогда не причинил бы тебе вреда. Как ты думаешь, почему я настояла на том, чтобы ты убиралась в моем доме каждый день?

– Но…

Фрида махнула рукой.

– Нет времени! Я знаю решение твоей проблемы. Но мы должны поторопиться!

– О чем ты говоришь?

Кора покосилась на нас. Она боролась со своим собственным отцом. Я поняла, что он просто отражал ее атаки, пытаясь достучаться до дочери словами, но каждое слово наталкивалось на непробиваемую пустоту. Фрида оттолкнула порыв ветра, который катапультировал ее на два метра сквозь толпу. Отчаянно тряся меня за плечи, она заглянула мне в глаза.

– Ты растворяешься, укрепляя тем самым майора, и если ничего не сделаешь с этим, то умрешь, Дидре!

Мое горло сжалось.

– Что?

– Есть только одно решение, чтобы положить конец такого рода заклинаниям. Либо ты отдаешь свою жизнь майору, либо убиваешь того, кого любишь.

Я могла только смотреть на Фриду. Вокруг нас кипела битва, но в эту секунду время остановилось.

– Таковы правила проклятия. Твой отец питается тобой, и если ты хочешь продолжать жить, то должна противостоять ему таким образом, чтобы доказать богам, что ты не такая, как он, – добавила Фрида. От ее обычно снисходительного выражения лица ничего не осталось. В ее глазах мерцало беспокойство.

– Ты должна убить его, Дидре.

– К-кого?

– Арчи. – На лице Фриды появилось мрачное выражение. – Ты думаешь, я не замечала, как ты смотрела на него последние несколько лет? О, да брось! Я не слепая, Дидре. Как и у твоего отца, у тебя были кровосмесительные мысли. Правда, Арчи не твой биологический кузен, теперь ты это знаешь, но ты думала об этом все время. Это та черта, которая связывает тебя с майором, и, следовательно, единственное, с чем мы можем работать! Ты должна противостоять этой параллели. Докажи это богам!

Мои глаза широко раскрылись. Жжение поднялось вверх по горлу. Медленно, как будто время остановилось, я покачала головой.

– Лучше умру я.

Фрида скривила губы.

– Это не вариант.

Я не двигалась с места. Ни на миллиметр. В конце концов, должен был появиться клинок, который пронзил бы меня насквозь. Я ожидала смерти. Я бы скорее добровольно пошла с Морриган, чем убила Арчибальда.

– Мне так жаль, – прошептала Фрида. Были ли… были ли это слезы в ее глазах? Я не могла долго думать об этом. Она прикусила нижнюю губу, словно то, что происходило в голове у Фриды, причиняло ей самую настоящую боль. – У меня нет другого выбора, Ди. Я должна защищать твою жизнь.

Дело снова было в моей неосторожности, в моем нетренированном легкомыслии. На этом я и погорела. Для эмпатки вроде Фриды проникнуть в мой мозг было проще простого. Сначала в голове стало адски жарко, потом она завибрировала, и вдруг… внезапно я потеряла власть над своими мыслями. Это был запрещенный прием! Я стала послушной машиной, ожидающей выполнения указаний Фриды.

И они прибыли быстрее, чем предполагалось.

Развернись, прошептала она. Найди Арчибальда Бернетта. Иди к нему.

Словно в трансе, я скользнула взглядом по дерущейся толпе. Пока его не обнаружила. Там, с искаженным от напряжения лицом, он все еще сражался. Арчи ловко уклонялся от атак майора. Мой сильный, во всех отношениях подкованный воин. Я механически двинулась к нему, отталкивая в сторону темных, светлых, защищенных стеной воздуха, которая странным образом окружала меня. Майор засмеялся, когда я подошла к ним. Он следил за моими движениями, будто прекрасно знал, что я собираюсь сделать. Что было моей целью. Моей миссией. Арчибальд остановился. Атаки на него прекратились. Он судорожно втянул воздух. И тут взгляд Арчи встретился с моим. Он улыбнулся. Эта улыбка оказалась одной из его самых красивых. И это разбило мне сердце.

Достань свой кинжал.

– Ди, что…

Я схватила его за руку.

Убей его.

Арчибальд нахмурился.

– Чт…

Я замахнулась. Сердце кричало «нет». Голова кричала «да». Лезвие блеснуло на свету. А затем, всего через секунду, лезвие пронзило грудь моего двоюродного брата, который больше не был моим двоюродным братом. Человек, которого я любила безоговорочно до того, как поняла, что он относился ко мне не так, как я заслуживаю. И теперь я отняла у него жизнь.

Глаза Арчи расширились от шока. Его руки безвольно опустились по обе стороны от тела. Я не сказала, что сожалею об этом, поскольку считала это правильным поступком.

Моя голова кричала «да».

Я вытащила кинжал. Из тела Арчибальда хлынула кровь. Она была повсюду. На лезвии. На его костюме. На полу. На моей руке. Я вытерла оружие о штанину изуродованной ноги. Ноги с надписью «ДОЧЬ ШЛЮХИ». Мне это показалось подходящим. Когда колени Арчи коснулись земли, я услышала смех майора.

Я была не права. Наше падение произошло не только из-за невнимательности. Также из-за любви. Особенно из-за любви.

Изобель

Я бежала, спасая свою жизнь. Существо, которое создала Дидре, было, черт возьми, гребаной крысой! Стеклянный ящик больно врезался мне в ребра, пока я прижимала его к себе, огибая углы, перепрыгивая через выступы, перекатываясь в сторону – одним словом, делая все возможное, чтобы это существо не схватило меня. Я не могла потерять это сердце. Ни в коем случае. Эмилль рассчитывал на меня. Элин рассчитывала на меня. Все эти невинные дети рассчитывали на меня.

Стены задрожали – так сильно существо врезалось в них, пока я мчалась вперед. Чудище напоминало человека, но бегало на четвереньках и не имело ни глаз, ни рта. Только полые формы, обтянутые противной кожей. Однако из его пальцев торчали когти, которые яростно скребли по полу. Я была уверена, что, попади я в его лапы, эти когти перерезали бы мне горло.

Коридор развалин передо мной заканчивался. Я выбежала на улицу и бросилась под каменную круглую арку как раз в тот момент, когда почувствовала на своей шее тяжелое дыхание этой твари. Не прошло и секунды, как его гибкое тело ударилось о круглую арку надо мной. Она обвалилась. На меня посыпались осколки булыжника, но вместо того, чтобы защитить себя, я обхватила руками стеклянный ящик. Пыль оседала на моей коже. Конечности болели, но времени не было. Я вскочила на ноги только для того, чтобы в следующее мгновение больно приземлиться носом в траву. Он хрустнул. Кровь хлынула мне в рот. А потом на меня обрушилась невероятная боль.

Когти впились в плечо. Очень крепко. Они терзали меня. Я вскрикнула от боли. Из последних сил я прижала коробку к сердцу и использовала ноги, чтобы отползти от нее, но у меня не было ни единого шанса. Существо нависло надо мной, вскинуло руки над головой и издало адский рев. Луна отбрасывала на него свой свет, заставляя его мерзкую, дряблую кожу переливаться. Я увидела черные органы, черные вены внутри. Оно не являлось существом света, хотя и было создано светом. Его когти сверкнули, когда тварь замахнулась на меня. У меня перехватило дыхание. Я объединила свою стихию с последними физическими силами, на которые была способна, собрала жалкий водоворот воды из лужи между нами и подняла его ввысь. Тварь взвизгнула и отлетела назад. С грохотом она приземлилась на спину. Я быстро поднялась, вытерла кровь с лица тыльной стороной ладони и побежала в противоположном направлении. Моя раненая рука болталась сбоку, вялая и пылающая от боли, но я не могла позволить себе остановиться сейчас. Каждая секунда могла означать мою смерть.

Я пробежала через заросший плющом проход, через внутренний двор, без разбора открыла первую попавшуюся дверь, взбежала по каменной винтовой лестнице, перепрыгнула через выступ в соседнем здании, снова сбежала по другой лестнице, пока внезапно не оказалась в пустой комнате с кирпичным камином в стене руин. До меня доносились приглушенные звуки битвы.

Потолок надо мной задрожал. Я быстро обратила взор вверх. Существо, конечно же, последовало за мной, и единственный проход привел меня прямо в толпу сражающихся азлатов. Это был вопрос лишь нескольких секунд, прежде чем коробка раскололась бы, а сердце оказалось уничтожено. Но вернуться я тоже не могла.

Я угодила в ловушку.

Когти твари заскребли по каменной лестнице. Пот стекал по моей шее. Я судорожно дышала. У меня не было выбора. В течение секунды я выбрала единственный вариант, который у меня оставался: побежала по проходу в самую гущу сражения, и в мгновение ока оказалась в эпицентре битвы.

У меня не получалось поворачивать голову туда-сюда достаточно быстро, чтобы сканировать лица сражающихся. В этом помещении царил чертов хаос! Земля была вся в трещинах, в ущельях бурлила лава. Жара казалась невыносимой. Пока пробивалась сквозь толпу, я изо всех сил старалась держаться подальше от людей Тьмы, залитых кровью, которая собиралась в лужи на полу. В клетках крови всегда находились частицы воды. Клянусь богами, на полу лежало так много трупов! Я старалась не смотреть в их лица, одновременно молясь, чтобы никто из них не оказался одним из дорогих мне людей. Я закашлялась от кружащегося в воздухе пепла, который исходил от разлагавшихся темных.

Мои глаза были прикованы к Верховным, которые, стиснув зубы, бились с… с… о боги! Они сражались с майором Томасом Вейром! Я смотрела на него, словно замороженная, и ошеломленно наблюдала, как он, смеясь, уклонялся от каждой атаки правителей дворца, как он…

Что, черт возьми? Майор поднялся в воздух. Он пел. Ужасный темный звук эхом прокатывался по всей комнате, заставляя пол вибрировать. Мелодия материализовалась в виде черных рун. Внезапно они загорелись красным, выдвинулись вперед, словно острые как бритва лезвия, и…

Пронзили сердце Миры.

Мой рот открылся. Верховная закричала, но звук застрял у нее в горле. В ужасе я наблюдала, как она упала на колени и ее тело начало распадаться. Частичка за частичкой оно осыпалось на пол, в конце концов не оставив после себя ничего, кроме белого песка, который поднялся в воздух и унесся прочь.

Я все еще ошеломленно смотрела на то место, где только что исчезла первая Верховная, когда внезапно что-то твердое ударило меня в спину. Я споткнулась, подалась вперед, развернулась и столкнулась взглядом с Корой. Черные глаза. От прежней нежной океанской синевы ничего не осталось. Она вылепила копье из камня и земли и умелыми, быстрыми движениями рук отшлифовала наконечник.

– Кто тут у нас? – Она усмехнулась. – Знаменитая Иззи. Популярна у всех. Знаешь, ты мне никогда не нравилась.

Я застонала от боли. Моя порезанная рука пульсировала, горела, дергалась, и я едва могла это выносить, но мне нельзя было сдаваться. Не сейчас.

– Ты же этого совсем не хочешь, Кора. – Я стиснула зубы, подавляя плач. Краем глаза я заметила, как адский пес Дидре принялся за Силеас. Она взмахнула хвостом комодского варана и ударила тварь прямо в живот. – Загляни в себя. В тебе нет ничего плохого.

Глаза Коры расширились, приняв какое-то безумное выражение.

– О, я могу показать тебе, сколько во мне зла, если ты этого очень хочешь.

– Не заставляй меня драться с тобой, Кора. – Разноцветные огоньки плясали у меня перед глазами. От боли перекосилось лицо. – Потому что я не собираюсь этого делать. Ты… ты же одна из нас.

Кора сплюнула на пол.

– Плевала я на вас, светлый народ! – Затем она вытянула руку, нацелила на меня свое копье и…

Земляной залп взметнулся из ниоткуда, погребая под собой каменное копье. Кора кружилась, осматривая комнату в поисках моего защитника, как вдруг…

– Макс, – выдохнула она. Это было так тихо, что я едва могла расслышать, но в ее голосе не было ненависти. Ничего злобного. На этот раз – нет. На мгновение я увидела только тоску и печаль, когда Кораэль взглянула в лицо маленькому мальчику. Его щеки были испачканы сажей, под глазом зияла рана, но в остальном Макс казался невредимым. Из его рта не вырвалось ни звука. Конечно нет. Но взгляд немого мальчика стоил тысячи слов.

Момент тишины длился всего лишь мгновение ока.

Всего лишь короткое прикосновение ресниц к коже, пока зло не вернулось во взгляд Коры. Черты ее лица изменились, снова стали жесткими. Она посмотрела Максу в глаза, полная отвращения.

– Как ты смеешь? – прошипела Кораэль. – Ты, никчемная маленькая тварь, думаешь, что сможешь справиться со мной?

Ее взгляд стал жестоким. Макс упал на пол, замученный своим лучшим другом, единственным другом, спасательным кругом во время шторма. Его взгляд все еще был устремлен на нее, безмолвно умоляя и пытаясь достучаться до чего-то внутри, но Кора оставалась непреклонна и безжалостна. Она воздействовала на его нервы, и мальчик страдал в агонии. Макс открыл рот, чтобы издать леденящий душу крик, но из него не вырвалось ни звука. От этого приглушенного рева у меня по всему телу побежали мурашки.

– Убери от него свои грязные лапы, Кораэль! – Камрин появилась позади нее, положила руку ей на плечо и развернула к себе. Макс поднялся на четвереньки, судорожно вдыхая и выдыхая. И Камрин… Камрин ударила Кору по лицу! Кулаком. Клянусь богами! Лицо Коры запрокинулось, она отшатнулась назад. Кровь брызнула в воздух. Она была черной.

Но потом Кора рассмеялась.

– Знаешь, что забавно, Камми?

Кам встала в боевую стойку и сверкнула глазами на Кору.

– Не называй меня так!

– Ты хочешь помочь всем. Спасти всех. И что люди делают для тебя взамен? – Кора усмехнулась. Кровь текла из ее носа по губам, окрашивая перегородку в обсидианово-черный цвет. – Они все дурачат тебя.

Камрин выхватила свой кинжал.

– Замолкни.

– Мужчина, которого ты любишь, трахает твою подружку и пудрит тебе мозги, а ты просто хаваешь все это!

Мое сердце остановилось. Глаза Камрин расширились. Неуверенность промелькнула в ее воинственных чертах лица, рисуя тонкие линии уязвимости, которые никто не должен был видеть.

– Я знаю, что ты хочешь сделать. – Она сглотнула. – Ты хочешь выбить меня из колеи. Но я не собираюсь зацикливаться на этом. Я знаю, что движет Эмиллем. А еще я знаю, что он… любит Иззи.

– Он дурра-а-ачит вас обеих. – Кора смеялась, как сумасшедшая гиена. – Ты думаешь, я могла просто придумать что-то подобное? Ради чего, в конце концов? Нет, моя дорогая, в отличие от вас, простых грязных свиней, нам, темным, это не нужно. Мы говорим правду, потому что, в конце концов, кого мы пытаемся убедить? Кого мы хотим привлечь на свою сторону? – Она скрипнула зубами. – Мы уже давно все потеряли!

Я прижала к себе сердце Сифры, терпя боль в руке и затаив дыхание.

– Эмилль рассказал мне о том, что между вами произошло, и мне очень жаль, Кам. – Шум битвы почти полностью заглушал мой голос. – Очень жаль!

– Кто бы мог подумать, а? – Голос Коры звучал радостным пением. Она взглянула мне в лицо. – Наша милая Камрин – маленькая, взбалмошная шлюшка.

– Заткнись! – крикнула я. – Оставь ее в покое!

– Все в порядке, – выдохнула Камрин. – Все… все хорошо. – Но в ее глазах блестели слезы, и я знала, что не все хорошо. Мне стало так жаль ее, что было больно.

– Кам… – Я пошатнулась, но в этот момент меня отбросило в сторону, и я приземлилась на свою изувеченную руку. Вскрикнула от боли. Когда мой взгляд скользнул в сторону, он натолкнулся на Натаниэля. Он смотрел на меня сверху вниз, держа в руке длинную дубинку, на кончике которой вспыхивали языки пламени. Они отражались в его глазах.

– Пора свести кое-какие счеты. – Взгляд Иверсена впился в мой. – За то, что твои грязные родители тогда отреклись от моей дочери, а?

Кора усмехнулась.

– Ты возьмешь на себя рыжую, я – эту мелкую, Нат.

Он кивнул. Они стояли спина к спине, и я могла только защищать ящик посреди этой разрушительной битвы и надеяться, что он не будет уничтожен. Мой шокированный взгляд был прикован к Натаниэлю, который в этот момент выпустил в мою сторону огненный залп. Я ахнула, пригнулась и почувствовала, как обжигающая волна жара прокатилась чуть выше моей головы. При этом взгляд на мгновение перескочил на Макса. Маленький мальчик боролся за свою жизнь, не желая причинять Коре вреда. Она же хотела уничтожить его.

– Скоро здесь будет жарко, Андерсон! – Натаниэль рассмеялся, выпустив в мою сторону еще несколько огненных шаров, похожих на чертовы шарики для пинг-понга. Я уклонялась ловкими движениями. Попыталась поймать его взгляд, чтобы проникнуть в разум, но Натаниэль был силен.

– Ты, наверное, хотела бы, чтобы я позволил тебе залезть в мою голову, а? – Он избегал любого зрительного контакта и все же целился точно, так точно, что я даже не смогла отразить следующую атаку. Всего одна секунда неосторожности, и его проклятое пламя опалило бы меня.

Но потом я поймала его. Когда Натаниэль повернул голову, чтобы определить мое новое местоположение, мы встретились взглядами. Но, прежде чем я смогла хотя бы отдаленно направить свою силу, сделать хоть малейшее движение в направлении его мозга, я вскрикнула от боли. Нервы в голове судорожно сжались, будто мой череп вот-вот разорвется. В отчаянии я прижала руки к вискам. В любой момент Иверсен мог вышибить мне мозги. На все сто процентов. Я бы…

– Ты знаешь, что я до смерти ненавижу? – Голос, прозвучавший позади Натаниэля, дрожал от самоуверенности и ненависти. – Если кто-то думает, что может безнаказанно причинять страдания людям, которые дороги моему сердцу.

Натаниэль обернулся. Моя боль внезапно прекратилась, зрение снова прояснилось. Но для Натаниэля было уже слишком поздно. Если у Эмилля Вудворда появлялся план, он крайне усердно заботился о том, чтобы этот план сработал. Эмилль был не из тех, кто терпит неудачу. Не из тех, кого можно было бы упрекнуть в нерешимости.

Он был воином. До мозга костей.

Полный ненависти взгляд Вудворда впился прямо в Натаниэля. Привлекательные черты лица Эмилля исказились, когда он вложил всю свою силу в эту атаку. Глаза Натаниэля закатились, чернота его радужек исчезла, пока не остались видны только глазные яблоки, пронизанные красными прожилками. Голова старика затряслась, набухла и…

Клянусь богами!

Его голова… Она лопнула!

Эмилль Вудворд снес череп Натаниэлю Иверсену! Кровавая масса, которая когда-то являлась его мозгом, разлетелась по воздуху. Кровь. Кости и кожа. Все сразу.

Камрин визжала.

Вонь была невыносимой.

Я вздрогнула, когда содержимое его разорванного мозга вылилось на пол. Брызги попали мне на лицо, на руку. Меня затошнило. С глухим стуком тело Натаниэля рухнуло на пол. Выделения из ран и мышц плавали в луже крови.

Я медленно подняла взгляд. И уставилась прямо в лицо Эмилля.

– Эм…

– Никто и никогда не смеет причинять тебе боль, Иззи. – Он дышал быстро и беспокойно. Мне понравилось, как он себя проявил. Нравилось видеть, как он волновался из-за меня. Мне нравились его высокие скулы, изящество черт лица, блеск в его стальных глазах. – И мне жаль, что я шел к этому так долго. Никогда больше, хорошо? – Эмилль тихо рассмеялся. – Bljersk, я даже могу представить наших чертовых детей.

Даже в разгар этой кошмарной битвы я не могла не улыбнуться. Только он мог сделать что-то подобное. Только Эм.

– Какие это были бы прекрасные дети. – По моей щеке скатилась слеза. – Какие умные и особенные.

Эмилль судорожно выдохнул, в уголках его рта появилась лукавая усмешка.

– С этого момента только ты и я, Иззи.

– Только ты и я, Эм.

Вокруг нас бушевала битва: Кора и Макс сражались в дуэли не на жизнь, а на смерть, друзья бились с друзьями, враги с врагами, азлаты погибали, но сейчас, прямо здесь, в это мгновение, время, казалось, остановилось.

Эмилль улыбнулся. Он сделал шаг вперед, протягивая мне руку.

– Иззи, ты для меня…

Но мне никогда не суждено было узнать, какой я была для него, потому что в эту секунду наш мир рухнул. Все произошло так быстро, что это просто не могло быть правдой. Это должно было быть ошибкой. Наверняка.

Но нет. Ошибки не было.

Кораэль испустила пронзительный крик, когда подняла руки в воздух. Макс судорожно скрючился на полу. Его пальцы сжались на груди, а лицо посинело. Тело Коры сотрясалось от напряжения. Но она не остановилась. Даже тогда, когда у маленького мальчика из больших глаз текли немые слезы. В последнем смелом жесте он собрался с силами, овладел каменным копьем Коры, направил острие на нее и взмахнул рукой, чтобы вонзить его в грудь своей подруги.

Но Кораэль наклонилась. И копье полетело прямо в спину Эмилля. Я открыла рот. Закричала.

– Эм!

Он обернулся, но я знала, что было уже слишком поздно. Эта штука пронзила бы его тело насквозь. Уничтожила бы его. Копье…

– Нет! – Это был голос Силеас, который я услышала сквозь весь происходящий ужас. Но я понятия не имела, почему она так закричала, пока вдруг…

Камрин бросилась своим нежным телом перед Эмиллем, и копье… оно вонзилось ей прямо в сердце. Она удивленно приоткрыла рот. Крик, который издал Эмилль, канул в небытие. То, что произошло потом, воспринималось, как в замедленной съемке. Камрин опустилась на пол. Эмилль зажал рот рукой и упал на колени. Рев прокатился по воздуху. Я хотела знать, кто издал этот отчаянный, прерывистый крик боли, пока не увидела Силеас. Ее душа была разрушена.

Макс грохнулся на пол. Глухой звук. Мертвый звук. Его глаза были неподвижны. И Кораэль тоже. Она склонилась над ним с поднятыми руками, судорожно дыша. Кора не двигалась. Как и Камрин. Ее пустой взгляд был устремлен в потолок. Кровь сочилась из тела девушки. Наконечник копья торчал из ее груди. На лице Кам застыло выражение доброты. Выражение, которое определяло ее как человека.

Из Силеас вырвалось пламя. Она умерла вместе со своей сестрой, хотя и жила. Она умерла, хотя ее сердце билось, и это было хуже всего.

Эмилль зарычал. Я закричала. Силеас горела. Слезы не могли выразить того горя, которое сотрясало наши тела.

И вдруг появилась Элин. Прямо рядом с Эмиллем. Она опустилась на колени рядом с отцом и положила свои руки на его руки, которыми он продолжал трясти безжизненное тело Камрин, словно надеясь, что она очнется.

Я понятия не имела, откуда взялась Элин. Не знала, что она здесь делает. Эмилль оставил ее с Тарой Эверстоун. Должно быть, девочка сбежала. Но я была не в том состоянии, чтобы думать. Я не могла ничего делать, кроме как стоять позади Камрин, Силеас, Макса и Эмилля и чувствовать через них самые страшные душевные страдания, от которых нас не могли защитить даже боги.

Мучительно медленно, почти угрожающе, Элин вдруг открыла рот. И тут она тоже закричала. Маленькая девочка закричала так, как не кричала никогда прежде. Из ее пальцев вырвался яркий свет, окрасив пыл битвы в оранжевый цвет. Стеклянная коробка в моих руках разбилась, но сердце Сифры не упало мне на колени. Оно поднялось вместе с потоком энергии Элин, проносясь над головами сражающихся.

Оно остановилось над человеком, склонившимся над другим силуэтом, лежащим на полу. С ужасом я поняла, что это был Тираэль, который перестал двигаться, увидела Хелену, чьи плечи сотрясались над его телом.

Сколько еще потерь нам предстояло пережить этой ночью?

Сердце впилось в тело Хелены, и свет Элин вспыхнул ослепляющей белизной.