Текст книги "Жертвуя счастьем"

Глава 15

В течение следующих двух недель Шарлотта привыкала к новой жизни, а это порой было нелегко. Она ежедневно наносила визиты сестре, и Николас имел возможность играть с кузенами, а вернувшись домой, проводить время с отцом.

Каждый день Алекс придумывал для себя и сына какое-нибудь общее занятие. Будучи отличным наездником, он учил Николаса ездить верхом. Сначала Шарлотта очень боялась за сына, но потом ее страх поутих, хотя так и не прошел окончательно. На взгляд Шарлотты, Николас был еще слишком мал для верховой езды, а ее собственные навыки в этом деле были незначительными, и она не могла помочь сыну освоить трудную науку. Страхи Шарлотты были небезосновательными: ее отец погиб при падении с лошади.

Мисси между тем начала воплощать свои планы в жизнь. Чем ближе становилась дата, на которую она назначила бал, тем сильнее нарастала тревога в душе Шарлотты. Она не была на балах уже пять лет. У Шарлотты не было времени для танцев, она ухаживала за ребенком, проводя у его кроватки бессонные ночи. Чтобы сэкономить деньги, Шарлотта наняла только повариху и Джиллиан, которая выполняла обязанности горничной.

Но теперь у нее была совсем другая жизнь. Алекс мог позволить себе завести большой штат прислуги. Это была необычная для Шарлотты ситуация, ей ничего не приходилось делать самой, но она не привыкла сидеть сложа руки. Однажды вечером за столом во время ужина Шарлотта посетовала на свое безделье. По ее распоряжению лакей поставил на стол две большие вазы с примулами и ромашками из сада. Обычно их семейные трапезы проходили в напряженной тишине, и Шарлотта решила скрасить себе это неприятное время хотя бы созерцанием цветов.

– Советую тебе поговорить с Мисси и выяснить, как коротают время жены, – сказал Алекс, отрезая ножом кусочек жареной курицы.

Судя по тону, он находил тему разговора неинтересной, и это вызвало у Шарлотты досаду. После этих слов оба погрузились в молчание, недовольные друг другом.

Каждый вечер, когда Шарлотта отправлялась спать, Алекс куда-то уезжал из дома. Она подозревала, что он завел любовницу. Или, может быть, у него всегда была пассия, просто никто не знал о ней. От этой мысли Шарлотте становилось нехорошо. Она полночи без сна ворочалась в постели, сбивая простыни.

Алекс почти не разговаривал с ней в течение дня. Он вел себя подчеркнуто вежливо, но холодно отклонял все попытки Шарлотты сблизиться с ним. Когда она входила в комнату, где он находился, Алекс под любым предлогом тут же покидал ее. Это происходило в отсутствие Николаса. Если же сын был рядом, то Алекс переключал все свое внимание на него. Шарлотта и не подозревала, что может ревновать кого-то к собственному сыну, но теперь она мечтала хотя бы о крупице внимания со стороны Алекса. Если бы она не жила с ним под одной крышей и не видела его каждый день, ей было бы легче переносить его пренебрежение.

Шарлотта отрезала кусочек картофеля и подцепила его на вилку.

– У моего брата и Мисси настоящий брак. Супружеские обязанности Мисси и мои собственные имеют мало общего, – сказала она.

Да, она чувствовала себя немного обиженной, но ее муж должен винить в этом самого себя. Это он сделал ее положение невыносимым.

Алекс отреагировал на ее слова. Медленно положив вилку на тарелку, он пристально взглянул на нее, и по телу Шарлотты прошел трепет.

– Я должен расценивать это как жалобу? – тихо спросил он.

Разве это изменило бы хоть что-нибудь?

– Нет, я просто констатирую факт: у нас с тобой не настоящий брак, и поэтому не надо сравнивать жизнь Мисси с моей. Мисси проводит большую часть своего времени с Джеймсом, если он не занят делами. Кроме того, у нее трое детей. А вот Николас после нашего приезда в Англию все меньше нуждается в моем обществе, у него теперь есть кузены и… ты.

Алекс некоторое время молча смотрел на нее, а потом снова принялся за еду. Шарлотта последовала его примеру. Но у нее совсем пропал аппетит.

До конца ужина они молчали, и Шарлотта испытала облегчение, когда смогла наконец встать из-за стола и подняться в свою комнату. Алекс не стал останавливать ее, впрочем, она и не ожидала от него этого.

Алекс молча проводил жену долгим взглядом. Покачивая бедрами, она направилась к двери и покинула столовую. Это зрелище было форменным издевательством над ним. Его тело отчаянно жаждало слиться с ее телом, оказаться между ее бедер, утолить свою страсть.

Странно, что он до сих пор не сорвался и не начал снова пить. Алекс, конечно, мог утолить сексуальный голод в объятиях своей бывшей любовницы, которая жила всего лишь в часе езды от его дома. Но вместо этого он проводил все вечера в элитном городском клубе за карточным столом вместе с любителями разгульной жизни и азартных игр. Переспать с женщиной ему не составило бы большого труда. Однако, к несчастью, Алексу нужна была одна-единственная, конкретная женщина…

Жизнь под одной крышей с Шарлоттой была для Алекса тяжелым испытанием силы воли. Возвращаясь в утренних сумерках домой, он сверлил взглядом дверь, разделявшую их спальни, страшась и одновременно надеясь, что однажды она откроется и Шарлотта переступит порог его комнаты. Эту сцену Алекс много раз проигрывал в своем уме. Сначала он решил, что заставит ее немедленно покинуть его спальню, что отправит Шарлотту назад, в свою комнату, в холодную одинокую постель.

Однако со временем воображение взяло верх над разумом. Алекс почувствовал, что не в силах противостоять искушению, что терпит поражение в доблестной борьбе с ее женскими прелестями, с ее неотразимой притягательностью. И тогда его фантазия разыгралась и стала рисовать ему соблазнительные картины постельных сцен. В своем воображении Алекс овладевал Шарлоттой различными способами, в разных позах и положениях. Их оргазмы следовали один за другим, они занимались любовью до полного изнеможения и падали на постель, не размыкая объятий.

«Алекс, я не знаю, чем мне занять время», – сказала ему недавно Шарлотта, не подозревая, что эти слова звучат провокационно. Впрочем, Алекс не сомневался, что она была бы не против заполнить свое время занятиями любовью. Ему этого тоже хотелось, но он опасался потакать своим желаниям.

Два дня назад он застал Шарлотту в библиотеке, она стояла на лестнице-стремянке и тянулась за книгой, находившейся на верхней полке. Алекс вошел неслышно, но когда Шарлотта почувствовала его присутствие, она вдруг вздрогнула, потеряла равновесие и рухнула бы, наверное, на пол, если бы Алекс не подхватил ее на руки. Ощутив ее мягкое тело в своих объятиях, Алекс мгновенно перенесся в прошлое, теперь он видел лишь ее – бесконечно обожаемую, желанную. Голубые глаза Шарлотты потемнели от страсти.

Алекс до сих пор не понимает, как ему удалось выпустить ее из своих объятий, не смяв розового платья, не оторвав пуговиц из слоновой кости. Как только Шарлотта оказалась на ногах, он пулей вылетел из библиотеки, опасаясь, что слуги – или, не дай Бог, сын – увидят его в перевозбужденном состоянии.

И все это произошло после двух недель совместной жизни. Зачем Алекс приговорил себя к подобным пыткам? О чем, черт возьми, он думал, соглашаясь жить под одной крышей и спать в разных спальнях? Спать с Шарлоттой вовсе не означало предавать себя. Завоевать его сердце было не так легко, как покорить его предательское тело.

Почему он должен страдать, отказывая себе в удовольствиях? Неужели он не заслужил не только общаться со своим сыном, но и наслаждаться телом Шарлотты? Алекс устал ограничивать себя во всем, он устал бороться с собой.

Алекс встал из-за стола и вышел из столовой. По дороге он известил Альфреда о том, что сегодня вечером не будет выезжать в город.

Прежде чем пойти спать, Шарлотта зашла в детскую проведать Николаса. Вытянувшись на постели, он безмятежно спал. Наклонившись и убрав прядку волос со лба сына, Шарлотта нежно поцеловала его в щеку.

Через десять минут она была уже в своей комнате. Однако не успела Шарлотта лечь, как раздался стук в дверь, а затем она отворилась и в спальню вошел Алекс. С его появлением комната сразу же показалась Шарлотте маленькой и тесной.

Не проронив ни слова, Алекс запер дверь на замок, а затем повернулся к Шарлотте. Его пальцы начали деловито расстегивать пуговицы на рубашке из тонкого полотна.

Шарлотта, которая только что надела ночную сорочку из просвечивающей ткани, инстинктивно прикрыла руками грудь.

– Алекс, зачем ты пришел? Что-то случилось? – с тревогой спросила она.

От волнения у нее перехватило горло и стало трудно дышать. У него был мрачный, решительный вид, который пугал Шарлотту.

– Ты же сама недавно жаловалась, что у нас не настоящий брак! Итак, мадам, сегодня ваш муж приступит к исполнению супружеских обязанностей, и у вас будет чем заполнить свободное время. А теперь будьте так добры, снимите одежду.

Алекс говорил спокойно, но его глаза пожирали ее. В нем ощущалась какая-то дикая первобытная сила. Он двигался порывисто, через голову стягивая с себя полурасстегнутую рубашку и не выпуская из виду Шарлотту. Огонь в его глазах свидетельствовал о том, что Алекс отказался от прежнего внешне вежливого, сдержанного поведения и теперь действовал по наитию, по велению своих потребностей и желаний.

– Раздевайся, или ты хочешь, чтобы я сам тебя раздел? Ну что ж, я сделаю это с превеликим удовольствием! – снова заговорил он и стал снимать брюки.

Глядя на его нагое тело, Шарлотта чувствовала, как ее промежность становится влажной и горячей. У Алекса были поджарые, мускулистые ноги, поросшие темными волосами. Кожа на его теле была светлее, чем на смуглом лице, но бледной ее нельзя было назвать. Мышцы на его животе были упругими и рельефными. Его член торчал, топорща в паху ткань кальсон. Все внимание Шарлотты было приковано к Алексу. Он был так прекрасен, что Шарлотта не могла оторвать от него взгляд.

Страсть еще не совсем затуманила ее рассудок, и сквозь ее пелену до сознания Шарлотты дошла мысль о том, что сегодня вечером Алекс не уехал, по своему обыкновению, из дома. Такое случилось впервые с тех пор, как она поселилась в Гретхен-Мэноре.

– Сегодня тебя не смогли принять? – спросила Шарлотта, не сумев скрыть ехидных ноток.

В ней говорила ревность. Алекс замер, держа в руках брюки, которые только что снял.

– О ком ты говоришь?

Шарлотта скрестила руки на груди.

– О твоей любовнице.

– У меня нет любовницы, – спокойно ответил он.

– Я тебе не верю, – промолвила Шарлотта, хотя ей отчаянно хотелось верить, что это правда.

– У меня нет причин лгать тебе. Если ты намекаешь на то место, где я провожу ночи, то, поверь мне, в нем нет женщин.

Шарлотта покачала головой.

– Я не верю тебе, – повторила она, и ее взгляд снова невольно скользнул туда, где дыбился его вставший член.

Алекс подошел к ней почти вплотную.

– А в то, что я не хочу никого, кроме тебя, ты веришь? Если бы я мог спать с другими женщинами, я бы давно уже это сделал. А сейчас мне больше всего на свете хочется только одного – войти в тебя. – Голос Алекса стал хриплым от едва сдерживаемых эмоций. – Так ты снимешь ночную рубашку, или это должен сделать я?

По выражению его лица Шарлотта поняла, что он говорил правду, и ее охватила радость. В ее душе проснулись восторг и желание.

– Алекс…

Он взялся за подол ее рубашки и стал медленно стаскивать ее через голову.

– Зачем нам отказывать себе в удовольствии и избегать того, чего мы оба хотим? – спросил Алекс и, отбросив в сторону ночную рубашку Шарлотты, стал мять ее ягодицы.

Шарлотта тяжело задышала.

Мы? Шарлотта никогда не отказывала ему в физической близости, это он сам чурался ее. Но сейчас было не время спорить с ним.

Алекс вдруг отпрянул от нее и стал жадно пожирать глазами ее наготу. Шарлотта смущенно прикрыла одной рукой грудь, а другой – поросший волосами лобок. У нее перехватило дыхание.

Алекс улыбнулся, и это была улыбка неподдельного удовольствия. Впрочем, он был слишком возбужден, чтобы долго наслаждаться соблазнительным зрелищем. Он быстро снял с себя оставшуюся одежду, не сводя с Шарлотты пылкого взгляда, который, казалось, обжигал ее.

Его член поразил Шарлотту своими размерами. Ей казалось, что он был меньше. Шарлотту так и подмывало протянуть руку и дотронуться до него. Он был нацелен в низ ее живота и находился совсем близко. Однако они так давно не занимались любовью, что Шарлотта вдруг пришла в смущение и застеснялась.

– Как красиво, – прошептал Алекс и провел пальцем по затвердевшему соску Шарлотты и окружающему его ореолу.

Шарлотта почувствовала ни с чем не сравнимое удовольствие. Острые ощущения пронзили ее, как молния, колени стали ватными, и Шарлотта испугалась, что сейчас упадет. Она хотела положить руки на его плечи, но тут Алекс заключил ее в свои крепкие объятия и прижал к груди.

Как только их тела соприкоснулись, из груди Алекса вырвался долгий низкий стон. Теперь его твердый горячий член упирался ей в живот, и она ощутила спазмы во влагалище, оно сжималось в нетерпеливом ожидании.

– Ты этого хотела, да? – шептал он ей в ухо. – Ты хотела этого с самого начала, правда?

Шарлотта надеялась, что он не будет требовать от нее ответа на свои вопросы. После стольких лет ожидания и тоски она наконец снова оказалась в его объятиях и утратила дар речи. Ее тело требовало ласк, при которых словесное общение было невозможно.

Шарлотта попыталась нагнуть голову Алекса, чтобы поцеловать его в губы. Но он отстранился. Раззадорившись, Шарлотта стала тереться сосками о его грудь, а бедрами – о его член. Алекс шумно втянул в себя воздух с таким видом, словно ее действия причиняли ему адские муки.

– Не надо, – простонал он. – Мы так давно не были вместе, и я не хочу быть грубым с тобой.

Значит, он решил действовать медленно? И это после того, как он снял с себя всю одежду, раздел ее и голую заключил в свои объятия?

– Поцелуй меня, – попросила Шарлотта.

Он устремил на нее горящий взор.

– У нас будет физическая близость, и это все.

Однако Шарлотта уже не слышала его. Значение его слов не доходило до ее сознания. Ей хотелось только одного – соития. Она так давно не испытывала наслаждения, которое дает женщине близость с любимым мужчиной.

– Поцелуй меня, – повторила Шарлотта, запустив пальцы в его шелковистые волосы на затылке.

Алекс так стремительно припал к ее губам, что Шарлотта едва не задохнулась. Он целовал ее так крепко и самозабвенно, как может целовать только мужчина, у которого в течение многих лет не было женщины. И губы Шарлотты разомкнулись, впуская его язык.

Шарлотта закрыла глаза, крепко вцепившись в Алекса. Она чувствовала себя беспомощной перед накатившим приливом неумолимого желания. Глубокий страстный поцелуй опьянял ее. Она приподнялась на цыпочки, слегка раздвинула бедра, и головка его члена коснулась ее скользкого, влажного клитора. Задохнувшись от избытка эмоций, Шарлотта усилила свой напор.

Алекс прервал поцелуй, крепче сжал руками ее ягодицы и зарылся лицом в ложбинку между ее шеей и плечом. От кожи Шарлотты исходил дурманящий аромат цветочного мыла. Алекс натужно, прерывисто дышал.

– Прекрати, – прохрипел он. – Я не хочу так быстро кончать.

– Алекс…

Это была мольба, и она едва не подействовала на Алекса, однако он хотел все сделать правильно, так, как положено. Первой удовлетворение должна получить она. Однако ему надо спешить. Алекс понимал, что долго напора Шарлотты не выдержит. Разрядка была слишком близка.

– Держись за меня, – хрипло приказал он.

Подсунув руки ей под колени, Алекс плавным движением поднял Шарлотту и понес ее к кровати. Но при этом кончик его члена уперся прямо во влажное, горячее лоно Шарлотты. Алекс взвыл, едва не уронив ее.

– Черт побери, Шарлотта!

Ее глаза были полузакрыты, а губы разомкнуты. Алекс бросил ее поперек мягкой постели, пододвинул к краю, а потом быстро поднял ее ноги и развел в стороны. Увидев розовую влажную промежность, Алекс едва не кончил.

Он провел пальцем по розовым складкам, а затем развел их и дотронулся до клитора. Алекс поигрывал с ним, наблюдая, как Шарлотта выгибает спину, корчится на постели, стонет и кусает губы. Это зрелище так возбудило его, что он утратил контроль над собой.

– Я не могу больше ждать, – простонал Алекс и, шире разведя ноги Шарлотты, вошел в ее лоно.

Стоны Шарлотты сменились всхлипами. Она почувствовала, как ее эластичное влагалище плотно обхватило его твердый член, и испытала блаженство.

– О Боже… – простонал Алекс, прикрыв глаза.

– Алекс, пожалуйста… – взмолилась Шарлотта, и он начал делать ритмичные движения.

– Быстрее, прошу тебя, быстрее, – подгоняла она его.

Она не могла дотянуться до него, так как Алекс стоял на полу между ее раздвинутых, согнутых в коленях ног и опирался на край кровати. Каждый раз, когда его член входил в нее, она громко ахала, а когда выходил – всхлипывала.

Темп его толчков усилился, и Шарлотта начала громко кричать, выгибая спину и высоко поднимая бедра. От оргазма мышцы ее влагалища сократились, сдавив в спазме член Алекса. Сделав еще три мощных толчка, Алекс взревел и впал в экстаз, который по своей силе превосходил все пережитые им когда-либо прежде.

Шарлотта лежала в изнеможении под упавшим на нее Алексом. Его волосы щекотали ей грудь и живот. Это были божественные ощущения.

Ей удалось восстановить дыхание только после того, как Алекс скатился с нее на постель. Его член покинул ее лоно, и Шарлотте сразу же стало не хватать ощущения физического контакта с Алексом. Но он был совсем близко, рядом с ней. Алекс передвинул Шарлотту с края постели и удобно уложил ее спиной к себе. Его член упирался в ее ягодицы.

– В следующий раз я постараюсь доставить тебе больше удовольствия, – прошептал он ей на ухо, обдавая горячим дыханием.

Она засмеялась и откинула с лица волосы, которые лезли в глаза.

– Боюсь, что я тогда не выживу.

Алекс хрипловато рассмеялся и погладил ее по голове. Многолетняя разлука не охладила их пыл.

– Можно, я задам тебе один вопрос? – помолчав, спросил Алекс.

Шарлотта повернула голову и взглянула на него через плечо.

– Ну конечно.

– Каким был Николас в младенчестве?

Шарлотта шевельнулась в его объятиях.

– Он был прекрасным малышом. С четырех месяцев Николас стал спокойно спать по ночам, и я не знала с ним забот. В семь месяцев он начал ползать, а в одиннадцать сделал свои первые шаги.

Слабая улыбка тронула губы Алекса, но в его взгляде сквозили то ли гнев, то ли печаль. Он, конечно же, сожалел, что не видел сына в то время. Шарлотта заглянула в серые глаза мужа, и у нее защемило сердце.

– А когда он начал говорить?

Шарлотта тихо рассмеялась, вспомнив милый детский лепет Николаса.

– Похоже, с того момента, как только появился на свет. Но если ты имеешь в виду первые членораздельные слова, то наш сын произнес их, когда ему было месяцев девять. Точнее сказать не могу.

– Николас – замечательный ребенок, – после небольшой паузы промолвил Алекс.

У Шарлотты перехватило горло от нахлынувших эмоций, а сердце исполнилось гордости. Для нее слова Алекса были высшей похвалой.

– Да, это так. Кстати, Алекс, он тоже считает тебя замечательным отцом.

Николас считал отца могущественным волшебником. Недаром Алекс делал все возможное, чтобы завоевать расположение сына. Два дня назад он взял его на рыбалку и учил, как надо ловить рыбу.

Алекс глубоко вздохнул.

– Расскажи мне о своей жизни в Америке, – попросил он, наблюдая за Шарлоттой из-под полуопущенных век.

«Мне было там одиноко и плохо без тебя», – хотела ответить Шарлотта, но не стала докучать ему своими переживаниями.

– Я вела там тихую, размеренную жизнь. У меня было много забот, мы с Джиллиан занимались домашними делами. Я научилась шить, чинила, перешивала и штопала нашу одежду.

– Ты была счастлива?

– Я не могла быть по-настоящему счастливой вдали от тебя и близких мне людей.

– А разве у тебя не было хороших знакомых? Разве ты не завела друзей? Я никогда не поверю, что у красивой молодой вдовы не было поклонников.

Шарлотту не обманул его небрежный тон. Взгляд Алекса был свиреп и испытующ. Алекс был собственником до мозга костей. Шарлотта могла бы рассказать ему о Лукасе, но не стала этого делать. Ей хотелось, чтобы Алекс не подвергал сомнению ее любовь к нему, чтобы он был полностью уверен в ней. А упоминание о другом мужчине – пусть даже его и Шарлотту связывали чисто платонические отношения – не способствовало этому.

– Я не поощряла их ухаживаний. Кроме того, у меня был Николас, который требовал постоянного внимания.

Алекс издал вздох облегчения и лег на спину. Шарлотта повернулась к нему и устроилась под боком, прижавшись горячей щекой к его груди. Ее успокаивал громкий стук его сердца.

Они переговаривались шепотом под покровом темноты, обсуждая подробности жизни Шарлотты и Николаса в Нью-Йорке. Алекс спросил, ждут ли ее в Америке неотложные дела и нужно ли ей возвращаться за океан. Шарлотта рассказала ему, что недавно в письме известила агента по аренде недвижимости об отказе от квартиры, которую снимала несколько лет. Она разрешила продать мебель, но распорядилась, чтобы ее личные вещи прислали в Англию. Это было нетрудно сделать, так как перед отъездом из Америки Шарлотта, которая не была уверена, что вернется назад, запаковала оставшиеся вещи в коробки.

Алекс предпочитал молчать о своей жизни в этот период, и Шарлотта сочла за лучшее не расспрашивать его, чтобы не омрачать эту ночь и не подвергать опасности наметившееся сближение.

– Я был сегодня неосторожен, – заметил Алекс, – и не принял никаких мер, чтобы ты не забеременела.

Шарлотта вскинула на него взгляд. Выражение его лица было непроницаемым. Однако она хорошо помнила его слова, которые резали ей слух: «Я хочу много детей, но заводить их с тобой не собираюсь».

У Шарлотты болезненно сжалось сердце. Вряд ли Алекс изменил свое мнение на этот счет, для этого прошло слишком мало времени. Но Шарлотта надеялась, что когда-нибудь Алекс передумает и захочет, чтобы она родила ему еще одного ребенка.

Она посмотрела на него вопросительно. Шарлотта слышала о существовании различных способов предохранения – о презервативах, так называемых французских письмах, и о противозачаточных резиновых колпачках, так называемых голландских чепцах.

– Не беспокойся, – продолжал Алекс, – в дальнейшем я буду осторожнее и постараюсь не изливать в тебя семя.

Он погладил ее по руке, и эта ласка была одновременно чувственной и успокаивающей.

– Я так разгорячился после стольких лет разлуки, что совсем забыл о мерах предосторожности, – проговорил Алекс и стал играть с ее сосками, пощипывая и потирая их. – Я сделаю все от меня зависящее, чтобы тебе было хорошо со мной.

Это был хриплый шепот страсти, и Шарлотта вновь почувствовала возбуждение. Огонь желания вспыхнул в ней с новой силой. Она была ненасытна. Она стонала и мяла его бедра. Алекс все больше распалялся. Наконец он навалился на нее и припал губами к ее соску. Шарлотта тяжело задышала, прижимая к себе его голову.

Если Алекс был полон решимости доставить ей еще более острое удовольствие, то она ничего не имела против.

Когда на следующее утро Шарлотта наконец проснулась, было уже совсем светло. Солнце щедро струило в окна свои лучи, приветствуя их и благословляя новый день.

В памяти Шарлотты сразу же вспыли события прошедшей ночи, и она сладко потянулась. В ее теле ощущались блаженная боль и истома. Настроение было отличным.

Алекс был ненасытен, впрочем, как и она сама, за ночь он три раза овладел ею. Последний раз это произошло в предрассветные утренние часы. Алекс повернул Шарлотту на бок и вошел в нее сзади. Потом она уснула и не слышала, как он покинул спальню. Должно быть, Алекс ушел рано утром.

Яркий солнечный свет, бивший в окно, свидетельствовал о том, что Шарлотта залежалась в постели. Она никогда не вставала так поздно. Взглянув на часы, стоявшие на каминной полке, она увидела, что уже половина одиннадцатого.

Алекс… Шарлотта улыбнулась при мысли о нем. Трудно поверить, что это был тот самый человек, который совсем недавно решительно отказывался заниматься любовью со своей женой. Он был очень хорош в постели. Шарлотта знала это, хотя и не обладала большим сексуальным опытом.

Она опять потянулась и почувствовала блаженную боль в промежности. Их сегодняшняя ночь пылкой любви не смогла, конечно, компенсировать годы разлуки и тоски, но была способна изменить их семейную жизнь. Алекс сначала относился к ней холодно и сурово, однако теперь между ними пробежал огонь, способный растопить лед отчуждения и разжечь костер любви.

Впервые за долгое время Шарлотта ощущала полное удовлетворение. Конечно, было бы лучше, если бы Алекс любил ее. Но Шарлотта была несказанно рада уже и тому, что его отношение к ней стало более нежным, мягким. И если они смогут найти точки сближения еще и за пределами спальни, то у их брака появится шанс на спасение.