Текст книги "Автобиография духовно неправильного мистика"

14 ноября 1985 года, сразу же после заседания суда, Ошо покидает Портленд и летит через Кипр в Дели. 17 ноября он приземляется на индийской земле, где его встречают тысячи саньясинов. Он дает пресс-конференцию и затем отправляется в Кулу Манали, где, начиная с 19 ноября, регулярно дает интервью. Тем временем саньясины ищут место, где Ошо мог бы обосноваться и продолжить работу. Индийское правительство отказывает в продлении виз личному помощнику Ошо, его врачу и прислуге, к тому же грозится лишить паспорта и самого Ошо, если он не прекратит давать пресс-конференции и встречаться с учениками. 3 января 1986 года Ошо улетает в Катманду, столицу Непала.

Король Непала был готов предоставить мне жилье и место для общины, но при условии, что я не стану высказываться против индуизма. Непал – единственное в мире индуистское королевство.

Я отказался. «Я никогда не знаю заранее, о чем буду говорить, – ответил я. – Не могу ничего обещать. Если я вижу что-то неправильное, мне все равно, что это – индуизм, христианство или ислам. Я не стану молчать».

Я намерен отправиться в кругосветное путешествие. Я не верю в политические границы и считаю, что весь земной шар – мой. Мои люди живут по всему миру, к тому же многих из них я очень давно не видел. Это люди, которые сделали первый шаг, отделившись от толпы. Они уже не христиане, не иудеи, не индуисты. Они проделали огромную работу: редкую и уникальную. И никогда прежде такое не делалось сразу столькими людьми.

Итак, остается два варианта – либо они ко мне приедут… несмотря на то, что определенные круги изо всех сил пытаются этому помешать. Они хотят разлучить меня с моими людьми, и уже давно это делают. Так вот мой ответ на их фашистские приемы. Вместо того чтобы зазывать людей к себе, я поеду к ним сам.

Правительства трех стран пригласили меня, прекрасно зная, что в Америке меня не любят и настраивают другие государства против меня. И все же у трех стран хватило смелости. Это совсем не богатые страны, южноамериканские. Но они хотят показать Америке, что та еще не завоевала весь мир.

Кругосветное путешествие поможет нам понять, кто друг, а кто нет. Опыт показывает, что один друг лучше сотни врагов, потому что у последних нет ничего, кроме устаревших, прогнивших идей. Стоит только слегка нажать, и все разлетится вдребезги.

Они борются за то, что уже мертво.

Мы боремся за то, что еще не родилось.

А существование всегда выбирает жизнь!

16 февраля Ошо летит в Грецию по четырехнедельной туристической визе и останавливается на вилле на острове Крит. Спустя три дня он начинает проводить дискурсы. Беседы проходят во дворе его дома под огромным раскидистым деревом. В это время к нему приезжают многие саньясины из ближайших европейских стран. Епископ местной православной церкви выступает против Ошо, а затем распространяет брошюру, в которой Ошо обвиняется в развращении молодежи. Епископ грозит появиться на вилле с маршем протеста. 5 марта, в часы послеобеденного отдыха, появляется полиция, которая намерена арестовать Ошо и выслать его из страны. Когда адвокат Ошо требует предъявить ордер, ее арестовывают. Полицейские выламывают двери, выбивают окна и берут Ошо под стражу.

Из Греции мы полетели в Женеву. Мы просто хотели отдохнуть там одну ночь, но стоило властям услышать мое имя, как они тут же завопили: «Ни в коем случае! Нельзя пускать его в нашу страну!»

Мне не позволили даже выйти из самолета.

Мы отправились в Швецию, наивно полагая, что это самая прогрессивная страна в Европе. Мы знали, что в ней нашли убежище многие террористы, революционеры и неугодные политики. Швеция казалась нам довольно лояльной страной.

Итак, мы добрались до Швеции. Мы всего лишь хотели переночевать. Наши пилоты были совершенно измотаны и не могли больше сидеть за штурвалом. Да это и запрещено техникой безопасности. Представляете, как мы были счастливы, когда вместо одной ночи нам дали визу на целых семь дней. Однако следом примчались полицейские, аннулировали наши визы и велели нам убираться, заявив, что не могут впустить в свою страну такого человека, как я.

Они совершенно спокойно относятся к террористам, убийцам и мафиози, но я для них настолько опасен, что пустить меня всего на одну ночь у них не хватило духу.

И мы взяли курс на Лондон. На этот раз у нас были все законные основания пребывать в этой стране. Более того, мы специально купили билеты первого класса на коммерческий рейс на следующий день. И хотя у нас был свой самолет, мы все же не поскупились – на тот случай, если служащие аэропорта откажутся нас пускать в зал ожидания лишь потому, что у нас нет билетов.

Но мы купили билеты на всех, так что с полным правом могли пребывать в зале ожидания. «У нас свой самолет и у нас есть билеты», – сказали мы служащим. Однако они тут же предъявили нам правила внутреннего распорядка аэропорта, с которыми было трудно спорить. «Окончательное решение принимает администрация аэропорта, – заявили они, – и мы как ее представители не разрешаем вам входить в зал ожидания».

Поразительно! Неужели я мог подорвать их мораль или разрушить их религиозные устои, сидя в аэропорту. Начнем с того, что я собирался просто выспаться, а утром мы уже улетали. Но нет, эти так называемые цивилизованные страны на деле оказались лишь сборищем примитивных, первобытных дикарей. «Если хотите спать, – сказали они, – можем отправить вас в тюрьму. Это все, что мы можем для вас сделать».

* * *

В Ирландии мы тоже просили одни сутки, чтобы наши пилоты могли отдохнуть. Но начальник аэропорта почему-то выдал нам визу на неделю. Ему было наплевать, кто мы и откуда взялись. Скорей всего, он просто был ужасно пьян! Мы добрались до гостиницы, а на следующее утро явилась полиция. Они проверили наши паспорта и прервали визы.

«Сначала вы даете нам право жить в вашей стране неделю, а теперь безо всяких на то причин отменяете свое решение, – искренне удивились мы. – Да мы даже из отеля не выходили. Мы не совершали никаких преступлений. Что происходит?»

Мы застали их врасплох. Они сами же разрешили нам жить в Ирландии целую неделю, а теперь забирают у нас это право и при этом вообще не знают, почему они это делают. Немного подумав, они сказали: «Вы можете оставаться здесь сколько угодно, только из гостиницы ни на шаг».

И мы провели там целых две недели. Нам нужно было выждать время. У нас были свои люди в Испании, и испанские власти согласились предоставить нам постоянное место жительства. Вот мы и тянули время. Как только со всеми формальностями будет покончено, мы тут же отправимся в Испанию. И мы прожили в Ирландии целых пятнадцать дней без всякой визы.

В тот день, когда мы улетали из этой страны, министр внутренних дел Ирландии известил членов парламента о том, что мы здесь никогда не были. Культурные, образованные люди – и такая откровенная ложь! Ведь все знали о нашем пребывании: и полиция, и правительство.

Думаю, что как только я осяду где-нибудь, то непременно подам иски на каждую из этих стран, уличая их во лжи, обвиняя их в том, что они называли меня «опасным», в том, что сначала они говорили мне «да», а через час отменяли свои решения. Я хочу, чтобы весь мир признал один простой факт: демократии на самом деле нет нигде.

14 марта Ошо и его спутникам пообещали выдать испанские визы, но через три дня в визах отказывают на основании того, что в их распоряжение поступили документы, присланные американским и немецким правительствами. 18 марта самолет Ошо приземляется в Мадриде, где его окружает национальная гвардия. Одновременно с этим уругвайский консул ставит в паспорта Ошо и его друзей штампы, разрешающие пребывание в Уругвае. Следующей остановкой становится сенегальская Дакка. Там Ошо проводит ночь, а наутро вылетает в Уругвай. В тот же день Европарламент обсуждает шаги, запрещающие Ошо пребывание в любой стране Европейского сообщества.

Просто удивительно! Меня обсуждают в парламентах стран, в которых я еще не был, и в которых нет ни одного моего саньясина. Как будто я представляю собой угрозу вселенского масштаба. У них третья мировая война на носу, а они меня обсуждают!

Это очень показательно! Они поняли, что если разрешат мне учить людей, то их прогнившим социальным системам придет конец. А я собираюсь встречаться с людьми во что бы то ни стало, никто не сможет мне помешать. Я найду способы. А теперь я еще усерднее, чем прежде буду оттачивать свои аргументы против них. Я выведу их на чистую воду – все эти правительства, которые мешали мне общаться с моими людьми.

12 апреля Ошо поселяется в большом доме на берегу моря в уругвайском городке Пунте-дель-Эсте. Вскоре он возобновляет ежедневные беседы, проходящие в задушевной атмосфере. Обычно на встречах присутствуют человек 20–30. В это время Ошо начинает говорить о следующем этапе работы.

Мой новый этап работы – это тайная школа. Вы можете работать в мире, где уже есть дороги, есть дома – вам не нужно все это строить. Уже есть заводы и фабрики. За несколько тысячелетий люди создали все необходимое. Так что можно не напрягаться: пять дней в неделю по пять часов в день – этого достаточно. А в выходные вы можете медитировать, погружаться в тишину в каком-нибудь уединенном месте и просто расслабляться. За год вы заработаете столько денег, что сможете приехать сюда на целый месяц, может быть даже на два или на три… как получится.

И тогда встречи со мной не будут связаны с работой. Это будет больше радостью, медитацией, празднованием, вы будете петь и танцевать. Целых три месяца отдыха. Вы сможете веселиться и забыть обо всем остальном. Целых три месяца поиска истины. А затем, вернувшись домой, продолжите практиковать то, чему научились здесь. Времени вам хватит. Пять часов работы в день, и, по крайней мере, два часа в день вы сможете посвящать себе.

И каждый год вы будете приезжать сюда на столько, на сколько сможете. Вы ни для кого не будете обузой, и ни у кого не будет необходимости вам что-то навязывать. Нет нужды в строгой дисциплине, потому что это не работа, и не будет специальных координаторов или организаторов. Так мы сможем избежать ловушки власти.

Обе наши общины помогли нам дойти до того уровня, когда можно создать тайную школу. Не будь тех двух общин, мы не смогли бы этого сделать. Я смотрю на подобные вещи просто: даже неудачи приближают нас к успеху, потому что несут в себе урок, помогают понять, что было сделано не так. Так что оба наших эксперимента были очень важными.

Теперь мы готовы построить нечто совершенно новое. Это будет место, в котором люди смогут погружаться в атмосферу празднования бытия. Они будут приезжать и уезжать, учиться тому, чему они могут и хотят научиться, и затем практиковать это в обычном мире, а через какое-то время вновь приезжать к нам, чтобы получить новый заряд, погрузиться еще глубже в свое существование. Здесь будет только небольшой постоянный состав, который станет заботиться о гостях.

Первоначально уругвайское правительство выдает Ошо годичное разрешение на жительство с намерением продлить его позже на три года, а затем и предоставить Ошо гражданство. Однако под давлением американцев отменяет свое решение уже к началу июня. В середине июня американские власти предъявляют уругвайскому президенту ультиматум: если Ошо не вышлют из страны, Уругвай может не рассчитывать на многомиллиардную денежную помощь США. Уругвайские власти неохотно подчиняются.

19 июня 1986 года Ошо вылетает из Уругвая на Ямайку, где ему выдают двухнедельную визу. Однако уже на следующее утро является полиция и приказывает к вечеру покинуть остров. 20 июня Ошо вылетает в Лиссабон, в столицу Португалии. Там он без большой огласки проводит несколько недель на частной вилле. В конце июля полиция окружает виллу, и 30 июля Ошо вылетает в Бомбей.

Президент Уругвая сказал: «Мне искренне жаль, что так вышло. Я поступаю против своей совести».

Американцы не собирались идти ни на какие уступки. Они не хотели даже, чтобы я просто уехал, им нужна была именно депортация, и в аэропорту меня уже ждал самолет… Я сказал: «Ничего страшного. Я просто уеду. Я не хочу подвергать вашу страну какой-либо опасности».

«Американский президент настаивает на вашей депортации, – сказал президент Уругвая. – Он не хочет, чтобы вы просто так уехали. Ему нужна именно депортация. Меня толкают на преступление. Во-первых, я должен без всяких на то причин выдворить вас из страны, ведь вы ничего плохого не совершали. Во-вторых, я обязан вас депортировать. Я хочу только одного: чтобы в вашем паспорте не было никаких отметок о высылке из Уругвая. У нас есть небольшой аэропорт. Переправьте туда свой самолет и сегодня же вечером улетайте, никого не поставив в известность. Впоследствии мы могли бы сказать, что не знали о вашем исчезновении и не успели оформить документы».

Но он ошибся. Мой самолет не успел еще приземлиться на тайном аэродроме, а нас уже ждал американский представитель со всеми документами и штампами, с официальным уведомлением о депортации. Возникла задержка, потому что им нужно было заполнить целую кучу бумаг. Улетая из страны, я сказал: «Ничего страшного. Меня уже столько раз беспричинно депортировали из многих стран мира, что мой паспорт давно стал исторической ценностью!»

Сразу после моего отъезда Рональд Рейган пригласил президента Уругвая к себе и выдал ему чек на тридцать шесть миллионов долларов в «знак дружеской поддержки». Это было вознаграждение за то, что меня выслали из страны в течение тридцати шести часов: по миллиону в час. Честно говоря, мне давно пора требовать с разных стран свою долю от подобных сделок! Благодаря мне они зарабатывали по миллиону в час. Думаю, я вполне заслуживаю пару процентов…

4 января 1987 года после пятимесячного пребывания в Бомбее и возобновления ежедневных бесед в доме одного из учеников, Ошо возвращается в Пуну, которую в течение его пятилетнего отсутствия поддерживали индийские саньясины. Как только он возвращается, официальные власти и индуистские фундаменталисты во главе с печально известным Виласом Тупе (именно он когда-то покушался на жизнь Ошо) предпринимают ряд враждебных действий по отношению к общине. Однако через несколько месяцев при поддержке мэра Пуны Дхоле Патила, сочувствующих представителей индийского правительства и судебной системы жизнь общины становится относительно спокойной – случаи оскорбления и вмешательства резко сокращаются.

Буквально вчера я получил письмо от мэра Пуны.

«Выражая свою глубочайшую любовь, я с удовольствием хочу заявить, что Ошо, проживающий ныне по адресу Корегаон Парк, 17, в городе Пуна, моем родном избирательном округе, является, безусловно, просветленным. В наши беспокойные дни его авторитетные взгляды на религию особенно ценны. Это один из величайших мистиков и духовных учителей нашей эпохи. Его поведение и взгляды полны такой любви к людям, что он никогда не допускал – да и не мог бы допустить – какой-либо противозаконной деятельности, и уж тем более не был виновным в уголовных преступлениях. Его учение, напротив, способствует созданию чрезвычайно мирной и безмятежной атмосферы, особенно в текущих обстоятельствах, когда вся наша страна переживает весьма трудные времена».

* * *

К концу 1987 года тысячи саньясинов и гостей ежедневно проходят через ворота общины. Здоровье Ошо неуклонно ухудшается: его мучают сильнейшие боли в костях и суставах, у него падает зрение, он становится очень чувствительным к яркому свету, теряет аппетит и переносит частые ушные инфекции. Порой он не в состоянии встречаться с людьми в течение нескольких дней, а иногда даже и нескольких недель подряд. В беседах он все чаще повторяет, что не сможет пребывать в физическом теле вечно, и советует слушателям уделять больше внимания медитации. В марте он вводит упражнение «Стоп!»: саньясины танцуют под быструю музыку, а затем, когда Ошо входит в зал и когда выходит, они замирают на несколько секунд, после чего танец возобновляется.

Я хочу вернуть вас домой. Стремясь заполучить нечто эфемерное, гоняясь за мечтой, за иллюзией, вы ушли слишком далеко. Я же пытаюсь вернуть вас домой, потому что только здесь вы сможете обрести покой, почувствовать глубочайшее удовлетворение и насыщение – не где-то там, а здесь, и не в какое-то другое время, а только сейчас. Упражнение «Стоп» – полнейшая остановка на несколько секунд – это не что иное, как переживание «здесь и сейчас».

Я могу дать вам возможность ощутить вкус истинного бытия, и как только вы поймете, что вам нужно, вы сможете искать сами, вы будете знать куда идти. И никто уже не сможет вам помешать. Самое главное – уловить этот аромат.

Вы слышали разные слова, красивые слова, но они не были способны вдохновить вас на поиски настолько, чтобы вы сожгли за собой мосты. Я же стремлюсь дать вам не только слова. Я помогаю вам ощутить их смысл, пережить его на собственном опыте, почувствовать изнутри то, что я имею в виду, когда рассказываю о том или ином явлении.

Время пришло, мои саньясины распускаются как первые весенние цветы. И их становится все больше и больше. Наступает пора цветения. Вы должны быть нетерпеливо терпеливы. Внутри вас должна быть непреодолимая тяга, но не должно быть конкретных желаний. Я не смогу быть здесь вечно. Я уже и так слишком долго ждал. Пора передать вам этот аромат. Я чересчур много говорил, но то была всего лишь подготовка. Я посеял великое множество семян, и теперь весна уже на пороге, так что ничего не бойтесь и будьте рядом со мной безраздельно, окунитесь в мое безмолвие, мою радость.

Совсем скоро наступит момент, когда двойственность, разделяющая меня с вами, исчезнет.

Те, кто уже готов, могут отбросить ее прямо сейчас. Остальные смогут прийти к этому чуть позже. У меня есть еще немного времени, я еще немножко побуду на этом берегу… но не так уж долго.

* * *

Я не смогу быть с вами всегда. Я бы очень этого хотел, но существование не позволяет. У каждого свой срок, и это хорошо, иначе вы стали бы воспринимать меня как нечто само собой разумеющееся, перестали бы ценить время, когда мы вместе.

Когда-нибудь меня не станет, и даже хорошо, что я время от времени исчезаю. Вы должны научиться понимать, что происходит с вашей действительностью в мое отсутствие. Когда я рядом, вы слишком увлечены мной и забываете себя.

Не забывайте себя! Помните себя, потому что только так вы сможете преобразиться.

Естественно, вам будет меня не хватать, и в этом нет ничего плохого. Но если вы стремитесь выйти за пределы, за пределы нормы, за пределы природы, если вы ищете нечто трансцендентное, то вам предстоит найти свой путь и пройти его в одиночку.

Я не могу пойти с вами. Я могу лишь указать путь, показать вам свет луны. Но я не могу указывать на луну все время. Рано или поздно вам придется обходиться без меня и самим искать лунную дорогу. И у каждого она своя.

Естественно, когда я перестану приходить к вам каждый день, утром и вечером, когда меня уже не будет рядом, у вас появится ощущение, будто все кончено. Но это не конец, просто наружу рвется ваша собственная реальность. Прежде у нее не было возможности проявиться. Я все время был рядом, и вы ушли в тень, на задний план. Я стал для вас реальнее, чем вы сами.

Когда меня не станет, в мое отсутствие, вы наконец увидите свою реальность. И это хорошо, потому что до тех пор, пока вы не познаете себя, до тех пор, пока не поймете, где находитесь, ваше путешествие просто не сможет начаться. Так что те дни окажутся для вас чрезвычайно важными.

Запомните, что бы вы ни обнаружили внутри себя, каким бы захламленным ни было ваше внутреннее пространство, все это ваше и только ваше. Это та самая ваша реальность. Вы можете навести там порядок, можете что-то выбросить, от чего-то начать отдаляться. Но прежде чем что-то делать со своим внутренним миром, вы должны узнать, каков он. Это первое и самое важное.

Мой подход к вашему росту прост: я хочу, чтобы вы научились от меня не зависеть. Любая зависимость сродни рабству, а духовная зависимость еще хуже.

Я делаю все, чтобы вы научились осознавать свою индивидуальность. Я хочу, чтобы вы обладали полнейшей свободой и могли расти без чьей-либо помощи вообще. Развитие – неотъемлемое свойство вашей сущности. Никто его не дарует, никто не навязывает – оно происходит само собой, «разворачивается», «раскрывается» во времени и пространстве.