Текст книги "Темный соперник"

Глава 7

Разговор с Ройсом потряс Элли до глубины души, и она долго не могла прийти в себя.

Всю свою жизнь она видела в матери женщину, наделенную удивительными способностями исцелять других людей. Правда, она дольно часто задавала себе вопрос – может ли обычный человек обладать таким нечеловеческим, воистину божественным даром? И пусть она верила в Древних, ей и в голову не могло прийти, что у них могут рождаться дети от простых смертных.

Нет, это просто невероятно. Ее дед был богом. Ее мать много столетий назад была верховной жрицей!

– Выпей немного вина, – предложил ей Ройс.

Элли вздрогнула, словно только сейчас осознала его присутствие. Он сидел рядом с ней, протягивая ей кружку с вином. Было видно, что он опечален – наверняка не ожидал, какое сильное потрясение вызовет у нее его рассказ.

– Я даже представления не имела, – прошептала Элли и перехватила его пристальный взгляд. В его глазах читалось сострадание.

Элли едва ли не кожей ощущала его сопереживание. Теплое и бархатистое, оно словно плащом уютно окутывало ее плечи. Хотя то, что рассказал Ройс, потрясло ее, Элли еще не до конца осознавала неожиданный прилив его симпатии.

Ее мать была дочерью бога. Тогда кто же она такая?

Ей неожиданно вспомнилось, как мать тщательно и осторожно скрывала свои удивительные способности и религиозные убеждения от отца. Вспомнилась ей и тайная комната, где они с матерью молились.

– Она взяла с меня слово, что я буду все держать в тайне, – прошептала Элли. – Господи, неужели отец ничего не подозревал? Неужели он ничего не знал ни о ней, ни обо мне?

Ройс ободряюще сжал ей плечо.

– Мне это неизвестно, Эйлиос.

И вновь голова пошла кругом. Ее отец – умный, решительный, светлый человек. И хотя на словах он был верующим и принадлежал к протестантской епископальной церкви, Элли подозревала, что на самом деле отец вообще не верил в Бога. Настоящий трудоголик, для которого работа была всем на свете, отец являл собой полную противоположность матери. Подозревал ли он что-нибудь? Не мог не подозревать, ведь он так умен, так проницателен! Элли попыталась вспомнить что-нибудь доброе, связанное с матерью, но ей на память пришло лишь неизбывное горе, охватившее ее, десятилетнюю девочку, когда Элизабет умерла.

– Он любил ее, – прошептала она. Ройс ничего не ответил и лишь посмотрел ей в глаза. – Так кто же тогда она такая?

– Великая целительница, – просто ответил Ройс.

Элли захотелось расплакаться. Но будет ли это плач о самой себе или об Уильяме Монро, которого они с матерью каким-то образом предали, так много утаив от него?

– Сколько я проживу? Долго?

– Не знаю. – Ройс снова предложил ей кружку. – Выпей вина, красавица.

Элли тронуло его ласковое обращение.

– И давно ты с ней знаком? – Сделав глоток, она отставила кружку в сторону.

– Давно. Много столетий.

В обществе Ройса было так спокойно и так приятно, что Элли была не прочь оказаться в его объятиях. Но нет, вместо этого она подумала о том, что значат для нее боги.

– Но ведь я не жрица? – спросила она. Вдруг именно по этой причине Ройс так настойчиво отказывает ей в любви?

– Ты целительница. Жрицы у нас нет давно, вот уже несколько веков. Почитание жриц считается ересью, и на публике мы следуем ритуалам католической веры. Твоя мать была нашей последней жрицей.

– Ты можешь рассказать мне о ней? Кстати, как она встретилась с моим отцом? Они ведь такие разные, такие непохожие, как небо и земля.

Мысль о браке родителей вызвала у Элли странное чувство. Подумать только, мать прожила много веков и из всех мужчин выбрала того, кто фактически не придерживался никакой веры!

Ройс заговорил, отвлекая ее от нехороших мыслей:

– Она была большой красавицей, как и ты, только волосы у нее были светлые. И она всегда была готова поделиться своим живительным светом с теми, кто в нем нуждался. Будь она жива, то сегодня наверняка не отказала бы в помощи старому Коиннеаху.

Элли улыбнулась.

– Как же, помню. Мы не могли зайти даже в кафе-мороженое и не облить при этом кого-нибудь целительным светом. Мама ушла из жизни, когда мне было всего десять лет. Не знаю, почему она оставила меня так рано. – Элли вытерла со щеки слезы. – Неужели пришло ее время, Ройс? Она умерла во сне. Неужели дочери бога было предначертано расстаться с жизнью именно так и никак иначе?

– Если Эласед умерла во сне, значит, такова была воля Древних. Возможно, она просто исчерпала свой век. Магистры тоже смертны, Эйлиос, хотя порой кажется, что это не так. Твоя мать не была бессмертной.

Элли грустно улыбнулась. Почему-то в эти мгновения ей сильно не хватало Элизабет.

– Я не слишком горевала после того, как она умерла. В ту ночь она явилась ко мне во сне, чтобы утешить. И это был не последний ее визит, пока я была ребенком.

Ройс молчал.

– В ту ночь, когда мы с тобой встретились, она вновь явилась ко мне и велела мне довериться тебе.

Ройс вздрогнул:

– Ты видела ее? Слышала?

Элли кивнула:

– Я сильно встревожилась. До этого она целых двадцать лет не являлась ко мне. Она сказала мне, что я должна довериться золотоволосому Магистру. И в ту ночь появился ты.

– А что, если она пришла не из царства мертвых, а явилась тебе из прошлого?

– А разве мать умела путешествовать во времени?

Ройс кивнул. Неужели мать явилась к ней из далеких веков прошлого, а не из того царства, откуда нет возврата? Элли почувствовала, что вся дрожит.

– В моих снах мать была в белых ниспадающих одеждах. Но как она могла явиться ко мне из прошлого? Как? Откуда ей знать обо мне? Или у нее тоже было Видение?

– Эласед не обладала даром Видения, и у меня нет ответов на твои вопросы, красавица, – произнес Ройс.

Как же он все-таки добр с ней в эти минуты!

– Она могла прожить намного дольше, как и ты. – Элли взяла руки Ройса в свои. – Если бы я перенеслась в нужное время, то могла бы найти ее, верно? Она была бы жива там, в прошлом. Ты знаешь, где ее искать?

Ройс встал из-за стола.

– Совершать скачки во времени ради личной корысти запрещено.

– А что, если она пыталась связаться со мной из прошлого, потому что знала, что вот-вот должно произойти нечто особенное? Когда она явилась ко мне в Саутгемптон и велела довериться тебе, в ее глазах читалась тревога. Я сразу заподозрила неладное.

Ройс молча смотрел на нее.

Элли обхватила себя за плечи. В ее планы не входило возвращаться к матери в прошлое, по крайней мере пока. Ибо какой в этом смысл? А может, наоборот, это исполнено высшего смысла? Трудно сказать.

– Когда ты видел ее в последний раз? – поинтересовалась она у Ройса.

– В тринадцатом веке, – ответил тот. – С тех пор я ее больше не видел.

Элли выпрямилась. Что же из этого следует?

– Как ты думаешь, она могла перенестись из тринадцатого века в мое время?

– Не исключаю такой возможности, – уклончиво ответил Ройс и отвел глаза в сторону.

– Что с тобой? – встревожилась Элли.

Ройс ответил не сразу, и это еще больше ее обеспокоило.

– Ее муж Уильям Маклеод и его старший сын от первого брака были убиты. После этого никто не видел Эласед, даже ее сын, твой брат.

Элли испуганно ахнула. Подумать только! Ее мать вышла замуж в тринадцатом веке. Если предположить, что у Элизабет мог быть другой муж или даже мужья, принимая во внимание ее долгую жизнь, то удивляться нечему. Наверняка у нее есть сводный брат. И вот еще что – никто не видел Элизабет с тринадцатого века, то есть вот уже двести лет, если вести отсчет времени от того года, в котором она сейчас находится.

Неужели мать совершила скачок во времени сразу после убийства мужа и пасынка? Прямо в двадцать первый век?

– Есть ли какие-нибудь свидетельства? Кто именно убил ее мужа и его сына?

– Надежных свидетельств нет, – ответил Ройс. – Тогда нашли лишь тела Маклеода и его наследника. В тот же день Эласед исчезла. Силы зла не были причастны к убийству, скорее оно было делом рук соперников из другого клана, продолжением пограничных стычек. Сначала мы решили, что она бросилась в погоню за убийцами, но Эласед так больше и не объявилась.

– Если она стала свидетельницей преступления, то после этого ей повсюду грозила опасность, – сказала Элли, рассуждая вслух. – Возможно, она скрылась в моем времени, где встретила моего отца и родила меня. – Но что заставило Элизабет выйти замуж за Уильяма Монро? Только сейчас Элли бросилось в глаза, насколько необычны совпадения – оба мужа Элизабет имели одинаковые имена. – Скажи, моя мать любила своего мужа Маклеода?

– Еще как любила! Но даже такой могущественный английский барон, как Уильям-Лев был смертным человеком. А Эласед не была предназначено любить простого смертного. Как и ты, Эйлиос, ей было самой судьбой предначертано служить Древним и всему человечеству.

Неожиданно перед Элли раскрылась вся сила материнской любви к Маклеоду. То было великое, всепоглощающее чувство, какое приходит в жизнь только раз, но остается навсегда.

– Только не говори мне, что боги жаждали смерти Маклеода в наказание за его попытку обрести любовь дочери бога. Не забывай, Элизабет ведь любила и моего отца, – с жаром произнесла Элли.

И тотчас поняла, что не способна вспомнить даже самый пустячный пример в подтверждение своих слов. Единственное, что врезалось ей в память, – это горе отца, когда неожиданно мать ушла из жизни. Элли задним умом понимала: эта любовь была лишь бледной тенью той любви, которую Элизабет питала к английскому барону из далекой эпохи.

Господи, как болит голова! Элли потерла виски. Ее мать так никогда и не оправилась после смерти Уильяма Маклеода. Сомневаться в этом не приходилось.

– Пожалуйста, расскажи о моем сводном брате.

– Его имя Гай Маклеод. Он также известен как Черный Маклеод. На многих он наводит жуткий страх.

Элли обратила внимание, что Ройс говорит в настоящем времени.

– Знаю, мой рассказ стал для тебя потрясением, – сказал он и обнял ее за плечи.

Элли слегка поежилась.

– У меня нелады с математикой, но, насколько я понимаю, Гай Маклеод родился двести лет назад, если вести отсчет от сегодняшнего дня. Если он до сих пор жив, то он тоже подобен богу!

– Он Магистр, красавица.

Значит, у нее есть брат! Такой же святой воин, как и Ройс.

– Я бы советовал тебе пойти спать, – посоветовал ей он.

Но до сна ли ей? Хотелось как следует обо всем поразмыслить. Оказывается, у нее есть еще один брат, а ее мать – дочь бога, в тринадцатом веке вышедшая замуж за барона-горца, мужчину, которого она очень любила. После убийства мужа Элизабет, по всей видимости, поспешила скрыться в двадцатом веке. Где встретила ее отца и родила дочь, то есть ее, Элли.

Всего несколько дней назад мать попыталась связаться с ней. Что же все это значит? От этих мыслей голова разболелась еще сильнее.

– Что же мне теперь делать? – в отчаянии спросила Элли, прильнув к крепкому телу Ройса.

– Не надо ничего делать, – решительно ответил тот. – Прежде всего тебе нужно отдохнуть. Ты слишком много думаешь, Эйлиос. Давай я отведу тебя в спальню.

Их взгляды встретились. Исходившая от него сила была самым надежным пристанищем, ее щитом, ее опорой.

– Почему ты вдруг стал так добр ко мне? – наконец осмелилась она задать вопрос. Собственный всплеск эмоций поверг ее в растерянность. Но может ли быть иначе, если ее мир только что перевернулся с ног на голову. Куда подевался прежний мистер Мачо? К чему проявлять доброту, если не собираешься совершать добрых поступков?

Ибо что ей делать, если вдруг даст о себе знать другая – равнодушная, даже жестокая – сторона его натуры?

– Я испытываю те же самые чувства, и мне хочется услышать ответы на те же самые вопросы, что мучают и тебя, – ответил Ройс.

Элли растерялась еще больше. Что он имеет в виду?

– Я не знал правды о моих предках до тех пор, пока не стал избранным, – понизив голос, пояснил Ройс. – И мне никогда не забыть то страшное потрясение, какое я тогда испытал.

Значит, он понял. Элли прижалась головой к мускулистой груди и, обняв, закрыла глаза и попыталась осознать сказанное. Увы, бесполезно.

– Вряд ли тебе повезет узнать правду о матери. Эласед куда-то скрылась после убийства мужа, но вот куда? Кто знает, вдруг она много лет прожила в другой эпохе? Но разве это главное, Эйлиос? Твоя мать умерла во сне в собственной постели. Ты похоронила ее, будучи в детском возрасте. Теперь все это в далеком прошлом. Да упокоится ее душа с миром.

Элли не сразу нашлась что возразить ему.

– А если не упокоилась? Тогда что? – прошептала она и вопрошающе посмотрела на Ройса.

Его лицо по-прежнему оставалось хмурым.

– Наберись терпения. Сегодня вечером нам не узнать правды.

Элли заглянула ему в глаза. Нет, душа ее матери не упокоилась с миром.

Элли поняла это еще в тот миг, когда влюбилась в средневекового Ройса. Влюбилась столь же страстно, как и в Ройса из двадцать первого века. Нет, что-то здесь не так. По какойто ведомой только ей причине мать привела ее к Ройсу.

Ройс только что сказал, что правды «им» не узнать. То есть он с ней заодно. И ей все равно, что тому причиной – чувство долга или данный когда-то обет.

– Спасибо тебе, – только и смогла произнести она.

Ройс явно собирался что-то сказать, но промолчал. Элли едва ли не кожей ощутила его неуверенность. Неожиданно он привлек ее к себе и ненадолго, на пару секунд, крепко обнял.

* * *

Элли приподнялась и села в постели.

Была глубокая ночь, но сон не шел. Ее продолжали преследовать думы о матери и обоих братьях – одном из двадцать первого века и втором – из Средневековья. Она любила первого, Алека, хотя он и был таким скептиком и считал ее духовные искания глупостью. Гая Маклеода она не знала, но предполагала, что в один прекрасный день встретится с ним.

Ройс прав. Что касается матери, ей никогда не узнать ответов на мучавшие ее вопросы. Впрочем, она непременно убедится в том, что душа матери упокоилась с миром. Увы, Элли не имела ни малейшего представления о том, что ей теперь делать.

Внезапно, по какой-то непонятной причине, ей стало не по себе.

Снаружи ночное небо было усыпано бледными звездами, среди которых повис тусклый серпик луны. В очаге, совсем как в зимнюю ночь, пылал огонь. Элли выбросила мрачные мысли из головы и предельно сосредоточилась на другом.

Их преследовало зло, оно с каждым мгновением приближалось к стенам Кэррика.

Она соскочила с кровати. На ней была все та же блузка и цветастая юбка. Не надевая сандалий, она босиком бросилась в другой конец замка. Не нужно было напрягать воображение, чтобы понять, какая из спален принадлежала Ройсу. Элли чувствовала исходящую от него энергию, и ее как магнитом тянуло к нему. Его недавняя доброта и сочувствие поразили ее до глубины души.

Боже, насколько тяжело и неприятно будет застать его в постели с другой женщиной! Элли боялась даже представить себе эту жуткую картину.

Она остановилась перед дверью, ведущей в его комнату, – за дверью ощущалось присутствие лишь одного Ройса. Элли протянула руку к дверной ручке, когда дверь распахнулась. Ройс возник на пороге столь стремительно, что они натолкнулись друг на друга.

Он схватил ее за локти.

– Зло! Я чувствую приближение зла!

– Это люди! – воскликнула она.

Он пристально посмотрел на нее и медленно поднял голову, «вслушиваясь» в ночь.

– Твои чувства острее моих. Я не могу понять, люди это или демоны, – ответил он, поворачиваясь к ней.

– Это люди, но только одержимые злом. Я чувствую их присутствие на крепостных стенах. Внутрь замка они еще не пробрались.

Лицо Ройса исказилось злостью.

– Оставайся в своей комнате! – приказал он ей и, шагнув, дернул шнур колокольчика. Тот звякнул несколько раз. Дзынь, дзынь, дзынь.

– Мне нужно оружие! – крикнула Элли.

– Оно тебе не понадобится, если ты спрячешься! – оборвал ее Ройс и в следующее мгновение бросился вниз по лестнице.

Чувствуя босыми ногами холод каменных ступеней, Элли устремилась за ним. Зло постепенно просачивалось внутрь замка, точнее, было готово в любой миг это сделать.

– Я же велел тебе оставаться в комнате! – бросил Ройс через плечо.

Спорить с ним было бесполезно. Он был готов принять бой, независимо от числа и силы врагов. Эта упрямая решительность читалась в его пламенной ауре.

Оказавшись в зале, он опоясался двумя мечами и распахнул оружейный шкаф. В следующий миг в зал ворвались два незнакомца. Рука Элли потянулась к оружию.

– Они пробили бреши в стене! – воскликнул Ройс.

– Среди них только шестеро одержимых. Возьми их живыми, если удастся! – ответила Элли, хватая нож.

Кинув на нее сердитый взгляд, Ройс бросился в полную опасностей ночь.

В зал вбежали служанки, Сейт и Пейги.

– Что случилось? – испуганно крикнула Сейт. Ее длинные, до талии, рыжие волосы были распущены.

– Вам обеим лучше спрятаться! – ответила Элли и, повернувшись к служанкам спиной, закрыла глаза и сосредоточилась.

Внутренним взором она видела присутствие врага на крепостных стенах. Нож одного из нападающих вонзился в стражника. У нее тотчас перехватило дыхание, а сверху обрушилась волна острой боли.

Элли заставила себя открыть глаза и выбежала во внутренний двор. Наверху, на крепостном валу, в свете луны и немногочисленных факелов, она увидела троих одержимых, яростно наносивших удары стражнику. Еще мгновение, и крики несчастного оборвались.

На крепостной вал, с мечом в руке, выбежал Ройс. Перед ним тотчас выросли шестеро противников. Ройс с ревом набросился на них.

Злодеи, только что заколовшие стражника, явно не собирались спускаться вниз по лестнице. Хотя стены были высотой с двухэтажный дом, это обстоятельство, по всей видимости, их не устрашило, и они приготовились спрыгнуть вниз. Элли поняла их намерения.

– Ройс! – крикнула она. Тот мгновенно обернулся. Трое нападающих спрыгнули со стены и приземлились за спиной у Ройса, который уже преодолел половину лестницы.

На Элли смотрели три пары безумных глаз, пылавших, подобно углям костра, зловещим красным светом. Исходившая от них злоба была нацелена прямо на нее. Элли чувствовала, как с каждой секундой в их черных сердцах растет жажда смерти. От всех троих исходило жуткое зловоние.

Все понятно, эти исчадия явились за ней.

– Эйлиос! – крикнул Ройс, который, видимо, тоже понял, за кем пришли посланцы зла.

Элли сжала в руке нож. Ройс бросился вниз по лестнице.

Один из одержимых метнулся к Элли и одним нечеловеческим прыжком преодолел расстояние в десяток метров. В руке у него блеснул кинжал. Элли успела отскочить в сторону. Нападавший вскочил на ноги. Элли пригнулась, готовясь отразить неминуемый удар.

Одержимый осклабился и засунул кинжал в ножны. С его зубов закапала слюна.

Элли содрогнулась. Похоже, убивать ее не входит в их планы. Ее хотят похитить и вывезти из замка. За спиной у нее звякнул металл скрещенных в поединке клинков. Она, даже не оборачиваясь, ощутила всплеск мужской силы и ярости. Крайне неприятное ощущение. Затем раздался чей-то предсмертный крик, который тут же смолк. Смерть, по всей видимости, была мгновенной.

Обернувшись, Элли поняла, что погиб один из воинов Ройса. Воспользовавшись моментом, одержимый с дьявольской быстротой бросился к ней. Так кидается на свою жертву змея, готовая нанести смертельный укус.

Элли поспешила отскочить в сторону, однако одержимый успел схватить ее за руку и дернул на себя. Она налетела на него с такой силой, что из глаз посыпались искры. Это был настоящий гигант, наделенный к тому же нечеловеческой силой. Ее голова доходила ему до груди. Элли оцепенела, понимая, что ей ни за что не вырваться. Даже не стоит пытаться.

Ошеломленная столкновением, она как зачарованная наблюдала за тем, как Ройс снес голову одному из монстров. У его ног лежало три мертвых тела. Последний из нападавших подкрался к нему сзади. Бросив взгляд через плечо, Ройс стремительно обернулся и нанес гиганту мощный удар.

Казалось, перед ней мелькает повторение того, что произошло совсем недавно в другой эпохе.

На Ройса со спины обрушивается вражеский клинок… Вот он выкрикивает ее имя… Она сама, стоя буквально в паре шагов от него, наблюдает за схваткой, ощущая полную беспомощность, не имея возможности помочь.

Казалось, будто Древние пожелали, чтобы он погиб именно так, и никак иначе – независимо от эпохи и конкретного момента времени.

В плечо Ройсу вонзился клинок противника. Элли вскрикнула и попыталась вырваться из лап злобного гиганта. С ее губ слетел новый крик, как будто она ожидала, что сейчас, прямо у нее на глазах, отсеченная рука отвалится от туловища.

Но нет, Ройс стремительно обернулся и ловко парировал очередной удар вражеского меча. Клинки со звоном скрестились. Элли обратила внимание, что Ройс работает левой рукой как-то непривычно, неестественно, и безуспешно попыталась «нащупать» его боль. Либо Ройс слишком разгорячен и зол на незваных гостей, и адреналин кипел в его крови, либо он был невосприимчив к боли, от которой обычный человек давно потерял бы сознание.

В следующую секунду Ройс выхватил левой рукой из ножен короткий меч. Действовал он с поразительной ловкостью, будто никакой раны не было. Одним резким движением он полоснул коротким мечом по шее противника. Брызнула кровь.

Затем, сам истекая кровью, Ройс ухитрился подхватить с земли боевой топор поверженного воина. Глаза его пылали яростью. Он сжал в правой руке топор и занес его над головой.

Элли напряглась. В эти мгновения она не чувствовала никакой боли. Как и его, ее тоже захлестнула ярость. В следующий миг сжимавшая ее хватка слегка ослабла – ага, значит, враг напуган.

Губы Ройса растянулись в жуткой улыбке. Он тяжело дышал и истекал кровью. Верхняя часть его рубахи насквозь пропиталась кровью, сделавшись красной. От животной ярости в его глазах – безжалостного жара его души – у Элли перехватило дыхание. От прежнего Ройса больше ничего не осталось – это был средневековый воин-варвар.

Все так же улыбаясь, он решительно шагнул вперед. Гигант тотчас прижал к горлу Элли кинжал.

Элли почувствовала, что задыхается.

– Если прольется хотя бы одна капля ее крови, тебе не жить! – процедил сквозь зубы Ройс, неуклонно наступая на противника.

Расстояние между ними стремительно сокращалось. Одержимый, видимо, не знал, как ему поступить. Элли ощутила, как в нем нарастает ужас.

– Тебе в любом случае не жить! – прорычал Ройс, и холодная сталь со свистом рассекла воздух.

Элли застыла от страха. Над ее головой, едва не коснувшись волос, пролетел топор и в следующий миг рассек голову налетчика надвое.

Громила с жутким воплем попятился и выпустил Элли. Она едва успела податься в сторону. Мимо нее, устремившись на врага, вихрем пролетел Ройс и мощным ударом вонзил меч в сердце гиганта. Мгновение, и он сам, тяжело дыша, застыл на месте. Его левая рука бессильно повисла вдоль тела.

Элли медленно поднялась на ноги.

Ройс повернулся и рывком вытащил меч из мертвого тела. Сунув окровавленное оружие в ножны, он смерил Элли пристальным взглядом. В его глазах по-прежнему пылал кровожадный огонь. Перед Элли стоял воин, опьяненный кровавой битвой.

– Позволь, я помогу тебе, – прошептала Элли, чувствуя, что вся дрожит. Не похоже, что в средневековом Ройсе осталась хотя бы капля Ройса из двадцать первого века. Как ей хотелось, чтобы он вернулся к ней! Впрочем, его нынешний свирепый облик, его жестокость к врагу говорили о том, что рассчитывать на это не стоит.

Не забывай, ведь он серьезно ранен, напомнила себе Элли. Другой человек на его месте уже давно потерял бы сознание. Тем не менее найти источник его боли ей пока не удалось.

Ройс смерил ее разъяренным взглядом. Элли тотчас внутренне сжалась, ощутив себя слабой и беззащитной. Тем временем кровожадный блеск серых глаз тускнел и мерк, а бешеный ритм полыхавшего яростью сердца постепенно приходил в норму. Ройс по-прежнему молчал, но он уже возвращался к ней, и Элли знала: он пытается совладать с собой. Наконец он сделал глубокий вдох и спросил:

– Ты не ранена?

– Нет. Это ты ранен. – Его необходимо срочно исцелить, но, боже, как она устала! Она с трудом представляла себе, что будет, если она решится подойти к нему.

Ройс кивнул, все еще тяжело дыша, и повернулся к своим воинам. Короткий бой был окончен, и во дворе замка собрались все воины гарнизона.

– Нападений на Кэррик больше не будет. Утройте охрану. Займитесь мертвыми! – приказал им Ройс и, бросив на Элли суровый взгляд, прошел мимо. Она моментально ощутила его боль, и у нее перехватило дыхание.

Удивительно, как Ройс еще держится на ногах, получив столь тяжелую рану! Элли бросилась за ним вдогонку. Да, внешне он все еще оставался в облике сурового воина, но нанесенный противником удар не прошел для него бесследно. Страшно подумать, сколько крови он потерял. Элли отчетливо ощущала его боль – еще бы, ведь рука почти отсечена от туловища! Увечье не причиняло страданий лишь потому, что в нем не успела остыть до конца ярость недавнего боя.

Подойдя к столу, Ройс осушил целый кувшин вина.

У Сейт и Пейги вид был такой, будто они вот-вот упадут в обморок.

– Теперь все будет в порядке, не волнуйтесь, – грубовато заверил их Ройс. – Принесите бинтов и горячей воды и ступайте. Спокойной ночи.

Девушки наперегонки бросились выполнять его приказание.

Элли медленно приблизилась к Ройсу. Тот стоял посередине зала в луже собственной крови. Ее вновь пронзила слепящая боль.

Не сводя с нее взгляда, он сорвал с себя пропитанную кровью рубаху и бросил ее на пол. Элли ахнула при виде его обнаженного тела – мускулистого, в многочисленных шрамах и… с полной, пугающей эрекцией. В его глазах читалась почти животная похоть.

Он все еще жаждет крови врагов, подумалось ей.

– Подойди ко мне, – хрипло произнес он тоном, не терпящим возражений. Это был такой же приказ, как и тот, который он отдал бы своим воинам.

Боже, его срочно нужно исцелить, но Элли застыла в нерешительности. Несмотря на страшную рану, Ройс являл собой восхитительное зрелище. А еще она ощущала его похоть, но не где-то рядом, а внутри себя. И эта похоть требовала немедленного удовлетворения.

Ей сделалось страшно. Тело ее дрожало от страсти, и каждая его клеточка кричала, словно объятая невыносимым пламенем.

– Ты потерял слишком много крови. Это опасно.

Но Ройс лишь одарил ее очередным похотливым взглядом.

– Так исцели же меня! – требовательно произнес он и шепотом добавил: – Приди и исцели меня, Эйлиос!

Элли вздрогнула и укутала его животворным светом. В глазах Ройса промелькнуло удивление, как будто он этого не ждал. Но ведь действительно – разве раньше его лечила целительница?

Элли знала, что ее сила полна тепла и сострадания. И как только в его тело проникнет ее животворная энергия, боль начнет стремительно ослабевать.

Ройс по-прежнему не сводил с нее глаз, в которых застыло вожделение самца. В следующий миг его тело пронзила острая боль, которая тотчас эхом отозвалась и в ее теле. Правда, на этот раз боль уже не была такой нестерпимой, как раньше. И Элли пролила на него новую порцию животворного света. Сосредоточившись на его плече и глубокой ране, она щедро вливала в него волшебную энергию. От боли Ройс издал нечто среднее между рыком и стоном и посмотрел на нее. Это был совсем другой взгляд – взгляд человека, отвечающего за свои поступки.

Убедившись, что теперь он уж точно не набросится на нее, как дикий зверь, Элли подошла к нему ближе и, не обращая внимания на кровь, положила на рану руки. Из ее ладоней в его тело тотчас заструилась новая целительная энергия, многократно усиленная их близостью.

– Как приятно, – хрипло прошептал он.

Элли улыбнулась, но ничего не ответила. Разговаривая с людьми, она не могла полностью использовать свой дар. Она вновь направила целительную энергию прямо в рану. Ощутив близость мощного бицепса – тот находился на уровне ее глаз, – она перевела взгляд на окровавленную грудь.

Еще немного, и боль вышла наружу. Ройс простонал и сел на стул.

Элли была настолько ниже его ростом, что ей было удобнее стоять перед ним, положив руки ему на плечи, пока он сидел на стуле. Кровотечение остановилось. Она едва ли не кожей чувствовала, как срастаются ткани в глубине раны. Боль заметно ослабла, притупилась. Элли довольно улыбнулась, но уже в следующий миг лицо ее помрачнело.

Она едва не навлекла на Ройса гибель, причем не в первый раз.

– Со мной все в порядке, – заверил ее раненый.

От Элли не скрылось, что он возбудился еще сильнее. Впрочем, ничего удивительного. Дикая, убийственная ярость в нем улеглась. Прежний варвар исчез. Кровотечение удалось благополучно остановить, однако кровоток изменил направление и возрос в другой части тела.

– Не двигайся, – понизив голос, сказала она. – Позволь мне закончить.

Ройс продолжал сидеть, по-прежнему не сводя с нее глаз.

Элли вышла за дверь. Здесь, возле порога, Сейт оставила для нее бочонок с горячей водой и чистые полотенца. Элли отнесла все это обратно в зал.

Вернувшись, она застала Ройса все так же сидящим на стуле. Он был в состоянии прежнего возбуждения. Выглядел он так, как ему и полагалось выглядеть – сильный и бесстрашный воин, потомок богов.

Чувствуя, что ее собственное тело охвачено огнем, Элли настороженно подошла ближе. Неужели он, наконец, готов разделить с ней ложе? Или все еще переживает мгновения схватки с силами зла? Элли влажной тканью вытерла с его плеча кровь, с удовлетворением отметив, что на месте глубокого пореза появился шрам. Утром он из красного превратится в розовый, а через день-два станет белым. Затем осторожным движением она вытерла кровь с его руки.

Ройс глубоко вздохнул и откинул голову назад. Глаза его были закрыты. На шее ритмично пульсировала жилка. Брюшной пресс напряжен, отчего рельефно обозначилась мускулатура.

Элли намочила тряпицу и положила ему на воспаленную кожу плеча. За последние несколько часов все изменилось, куда только подевалась их былая неприязнь друг к другу!

Понимая, что ему нужно и о чем он ее попросит, Элли медленно провела влажной тканью по его груди.

– Только не думай, что я больше не сержусь на тебя, – произнес он, не открывая глаз. Элли провела тряпицей по его ребрам.

Ройс открыл глаза, дыхание его участилось.

– Можешь своевольничать, когда хочешь, – негромко произнес он, – но только не в битве.

Элли замерла на месте.

– Мне кажется, – ответила она, выходя из секундного оцепенения, и провела полотенцем ниже, по животу Ройса, – я извлекла для себя важный урок.

Ройс сидел неподвижно, тяжело дыша, и не сводил с нее глаз. Рука Элли скользнула ниже, к его мощному фаллосу. С губ Ройса слетел сладостный стон.

Элли перехватила его взгляд и улыбнулась, чувствуя, как радостно стучит ее сердце. Сверкнув глазами, Ройс схватил ее за руку.

Он вырвал у нее тряпку и отбросил в сторону. Охваченная странным возбуждением, Элли опустилась на колени и ткнулась носом в его восхитительный жезл. Ройс издал сдавленный стон, и, чтобы еще больше поддразнить его, Элли потерлась щекой о его мужское достоинство. Ей показалось, будто она мысленно услышала, как Ройс просит ее ускорить движения, и ее губы тотчас осыпали поцелуями его горячую кожу.