Текст книги "Молчание мертвых"

Глава 20

Поцеловав Грейс в плечо, Кеннеди притянул ее к себе. Если им и не удалось зачать ребенка за последние пару часов, то уж никак не из-за отсутствия старания. Как когда-то он любил и оберегал Рэйлин, так теперь любил и оберегал Грейс. Конечно, чем-то придется пожертвовать. Не исключено, ему даже придется выйти из предвыборной гонки, снять свою кандидатуру и отказаться от борьбы за кресло мэра. Странно, но такая перспектива нисколько не огорчала – мысль о том, что каждый день будет начинаться в объятиях Грейс, сама по себе служила достаточным утешением.

Он перекатился на спину и некоторое время лежал, глядя в потолок и пытаясь понять, изменилось ли что-то в его отношении к первой жене.

Нет. Рэйлин по-прежнему оставалась на своем месте – и в голове, и в сердце. По-видимому, решил Кеннеди, вопрос нельзя ставить так категорически, или – или. Оказывается, любить можно и одну и другую. Такая ситуация устраивала его как нельзя лучше. Значит, в его отношениях с Грейс нет ничего зазорного. Он сможет привести ее домой, сможет со спокойным сердцем допустить ее к детям, сможет даже заниматься с ней любовью и не чувствовать при этом себя виноватым – потому что Рэйлин не была бы против, потому что она хотела бы, чтобы он был счастлив. В этом Кеннеди не сомневался – он и сам хотел бы того же для нее.

– Уже поздно, – пробормотала, зевая, Грейс. – Мне пора.

Он и не заметил, как она проснулась.

– Как ты себя чувствуешь? Она сонно улыбнулась:

– Хорошо.

– Не жалеешь? – спросил он, надеясь успокоить и поддержать Грейс, если у нее появились вдруг какие-то сомнения. Как-никак, они дали друг другу немало обещаний.

Она приподнялась, опершись на локоть, и посмотрела сверху вниз. Шелковистые волосы рассыпались волнистым каскадом.

– Нет, не жалею. – Грейс погладила его по щеке. – А ты?

– Ни капельки, – ответил Кеннеди, ничуть не покривив душой. Он немного тревожился из-за того, что не сможет в полной мере защитить ее от враждебной реакции предвзято обносящихся к Грейс горожан.

– Все может измениться через пару месяцев.

Имеет в виду, что, может быть, забеременеет к тому времени? Кеннеди покачал головой:

– Нет. А ребенок – это повод для гордости.

– Ты не думал о том, чтобы уехать из этого города в случае поражения на выборах?

Он провел ладонью по изгибу ее бедра.

– Если тебе будет здесь неуютно – да. Но не сразу. В любом случае мне придется задержаться в Стилуотере.

– Из-за банка?

Он поднес к губам ее ладонь и принялся целовать длинные, тонкие пальчики. Может быть, впервые за долгое время в его жизни случилось что-то хорошее, и будущее представлялось теперь не таким хмурым. А ведь совсем недавно он думал, что дни счастья и покоя ушли навсегда вместе с Рэйлин.

Надежду вернула Грейс.

Кеннеди улыбнулся, сделав вдруг для себя важное открытие: то, что воспринималось как потеря, обернулось переменой к лучшему.

И все же попрощаться с Отисом он был пока не готов.

– У моего отца меланома. Я не могу уехать, пока… пока ситуация не прояснится окончательно.

– Я и не догадывалась.

– Об этом никто не знает, кроме родственников отца в Юкке.

– Мне очень жаль. Сочувствую, – прошептала она. Вверху, под потолком, медленно и почти беззвучно вращались лопасти вентилятора.

– Мама считает, что он должен справиться с болезнью. Она наклонилась и поцеловала его в уголок рта.

– А ты сам? Ты как считаешь?

– Даже не знаю. Надеюсь, она права.

– Вот и я буду надеяться. Ради тебя. Ради Тедди и Хита.

Впереди их ждали нелегкие месяцы неопределенности.

– Возможно, нам придется задержаться на какое-то время. Ты не против?

Она кивнула, но ничего не сказала, а просто опустила голову ему на плечо.

– Грейс?

– М-м-м?

– Что с твоей работой?

– Придется уйти.

Он вдыхал слабый аромат ее духов, ощущал ее теплую, мягкую плоть.

– Будешь жалеть?

– Нет. Я всегда смогу вернуться, как только дети подрастут. В любом случае мне хотелось бы ближайшее время побыть дома с Хитом и Тедди. Они для меня важнее любой работы.

Их семья была неполной после смерти Рэйлин, и только теперь Кеннеди почувствовал, что нашел то, отсутствие чего они все так остро ощущали. Как же ему повезло встретить Грейс. Просто невероятно.

Он повернулся. Поцеловал ее в губы и, чувствуя разгорающийся огонь желания, зарылся лицом в пушистые волосы.

– У нас впереди нелегкие времена. Но ведь ты останешься со мной, да? Ты не бросишь меня – что бы ни случилось?

– Я останусь с тобой, – пообещала она. – И сделаю все, что только потребуется.

Он получил тот ответ, которого ждал и на который надеялся. Вроде бы все в порядке. Но прозвучавшая в ее словах решимость, даже жесткость, удивила его. Наверно, в других обстоятельствах Кеннеди задумался бы над тем, что именно она имеет в виду, но сейчас эта мысль ушла, едва успев появиться. Грейс закрыла глаза, откинулась на подушку и отдалась его ласкам. Сосредоточиться на чем-то другом Кеннеди уже не мог.

Она с ним, она не оставит его – это главное. А все остальное не так уж важно.

По крайней мере, он на это надеялся.

* * *

Забравшись в машину, Грейс несколько минут просто сидела, глядя в окружающую ее со всех сторон тьму. Как много изменилось за последние часы. Да что там – изменилось все. И вместе с тем не изменилось ничего. Кеннеди Арчер позвал ее замуж, и она согласилась. Они станут одной семьей. Но и он сам, и его дети многим рискуют, принимая ее в семью. Джо, остальные Винчелли, Мэдлин – все они не оставляют попыток докопаться до правды. И преподобный, чья смерть на совести ее близких, по-прежнему лежит в могиле. Неглубокой могиле.

А что, если кто-то наткнется вдруг на его машину? Такая находка, несомненно, даст основание для нового расследования. Полиция снова нагрянет на ферму, и это станет началом конца. Они обыщут все. Не оставят камня на камне. Поисками будет руководить Маккормик, а он далеко не так глуп, как его предшественник Дженкинс.

Ждать нельзя, нужно что-то предпринять. Сделать что-то такое, чтобы навсегда обезопасить себя от худшего.

Приняв решение, Грейс повернула ключ, выехала на шоссе и повернула к дому. Нравится это Клэю или нет, пришла пора подыскать преподобному новое место упокоения. Избавиться от останков – единственный способ защитить их всех.

Ослепив на мгновение фарами, машина свернула на дорожку, и Джо торопливо отступил от окна, чтобы Грейс не успела его заметить. Скоро, совсем скоро она узнает, что ее ждет. И не где-нибудь, а под крышей ее же дома. Где никто ничего не услышит, даже если она и поднимет шум.

Он представил, как она испугается, и довольно улыбнулся. Поскорее бы уже. Ему не терпелось воплотить в жизнь все свои задумки.

Но Грейс не вошла в дом. И когда поднялась гаражная дверь, автомобиль въехал только наполовину.

Джо поспешил к другому окну, но и оттуда увидел немногое, лишь бампер бимера. Стоп-сигналы погасли, но задние фары еще горели. Похоже, Грейс вышла, не выключив двигатель.

И что бы это значило?

Что, черт возьми, вообще происходит?

Он раздвинул шторы и еще раз переменил позицию, но так и не увидел Грейс. Прошло не меньше минуты, прежде чем она вышла из гаража, неся какой-то длинный предмет. Предмет, похожий – от неожиданности Джо выронил стакан, и тот, упав на деревянный пол, разбился – на лопату!

Дожидаясь Грейс, он успел неплохо подзаправиться, но голова сработала быстро, и сердце пустилось вскачь, когда Грейс открыла багажник. Что же она делает? Вариантов было немного, а с учетом недавней находки у озера вообще лишь один. Что может раскапывать Грейс Монтгомери посреди ночи?

Положив лопату, она опустила крышку и вернулась в гараж. Стоп-сигналы мигнули, машина сдала назад. Дверь опустилась.

И куда же поехала Грейс?

Постояв еще немного у окна, Джо убедился, что она повернула в сторону фермы. Выбежав из дома, он запрыгнул в кабину грузовика и рванул за БМВ. Расчет оказался верным – через четыре минуты Джо увидел огоньки примерно в миле от того места, где Мейн-стрит пересекалась с шоссе.

Он сбросил скорость. Спешить некуда. Главное – не выдать себя. Если его догадка верна, то уже утром он сможет рассказать всему городу о том, где именно следует искать тело Ли Баркера.

Грейс остановилась в лесопосадке на задней границе принадлежащего Клэю участка, у канала, и, выйдя из машины, прихватила с собой лопату, перчатки и фонарик. Если только брат узнает, что она задумала, он обязательно ее остановит. Клэй хочет, чтобы все оставалось как есть. Но теперь ставки слишком высоки. Она обязана сделать все возможное, чтобы прошлое никогда не омрачило будущее. Ее с Кеннеди будущее.

Клэй, Айрин, Молли – они все заслуживают того, чтобы забыть и жить дальше без оглядки. И она даст им такой шанс. Она сделает это ради них.

Грейс двинулась к ферме напрямик, через хлопковое поле. Тишину нарушало только глухое кваканье лягушек – пруд был рядом. Проходя мимо, она услышала плеск воды и постаралась сосредоточиться на нем и не замечать скрипа флюгера на крыше амбара, приходившего в движение в самые неожиданные моменты. От этого скрипа ее бросало в холод. В то лето, после смерти преподобного, она часто ложилась спать с открытым окном – ночи были ужасно душные – и нередко слышала этот звук. И каждый раз ей мерещилось, что это открывается дверь амбара, что преподобный выходит из своей конторы и идет – за ней. Она подтягивала влажную от пота простыню и вглядывалась, вглядывалась в темень за окном, пока не начинали болеть глаза и не вставало солнце.

Вот и сейчас всплывшие некстати воспоминания отнимали остатки сил. Грейс остановилась, перевела дыхание и приказала себе идти дальше. Решение принято. Она не сможет больше прожить в Стилуотере и дня, зная, что доказательства содеянного ими лежат здесь, рядом с фермой, едва ли не под носом у всего города.

Чтобы справиться с поставленной задачей, пришлось прибегнуть к нехитрому приему: разделить всю операцию на несколько последовательных стадий. Иди вперед шаг за шагом, сосредоточься на том, что делаешь в данный момент, и не заглядывай вперед. Скоро все кончится. И тогда, избавив себя от постоянного страха перед разоблачением, ты заживешь нормальной жизнью. На свете так много хорошего, и ты сможешь посвятить себя куда более приятным заботам.

Выйдя на полянку по другую сторону рощи, примерно в двадцати ярдах от амбара, Грейс остановилась, прислонила лопату к плакучей иве и натянула перчатки.

Здесь.

Наверно, она смогла бы найти это место с завязанными глазами. Достаточно далеко, чтобы Джед не слышал их в ту ночь из-за включенного на полную громкость радио, и достаточно близко, чтобы Клэю не пришлось тащить тачку через канавы. В ту ночь время решало все. И его было у них слишком мало.

Не отвлекайся на воспоминания. Действуй. Ради Кеннеди. Ради Тедди и Хита. Ради всех, кого любишь.

Луч фонарика скользнул по пресс-подборщику, тележке, трактору и новым покрышкам, сложенным рядом с относительно недавно построенным гаражом. Тут же, около плуга, стоял грузовик «шевроле» 1957 года. Поскольку лошадей Клэй не жаловал – вероятно, сказывался печальный опыт общения с жеребцом преподобного (конь кусал его при каждой возможности), – конюшню он снес, а освободившееся место использовал как мастерскую для восстановления старых автомобилей. Таковых у него было два, «тандерберд» и «мустанг». Увидев их в тот день, когда они с братом убирали конторку Баркера, Грейс решила, что этот железный хлам либо отвергнут навсегда и обречен разделить судьбу металлолома, либо представляет собой часть некоего будущего проекта, до которого у Клэя не дошли пока руки. Так или иначе, грузовик стоял прямо на могиле преподобного. Идея, может быть, и неплохая, но существенно затруднявшая выполнение ее плана.

И что теперь делать? Как сдвинуть грузовик?

Была и еще одна проблема – сами останки. Профессиональный опыт подсказывал, что после восемнадцати лет пребывания в земле от тела остались лишь кости да клочки одежды. Вот только достанет ли ей выдержки убрать даже это?

Представь, что ты где-то в другом месте. У себя, в Джексоне. Тебя вызвали на место преступления. Ты не знаешь, кто жертва. Она для тебя всего «вещественная улика А». У тебя же было немало подобных случаев. Работай поэтапно, шаг за шагом. Не думай…

Обойдя грузовик, Грейс потянула проржавевшую дверцу, которая подалась с громким протестующим скрипом. Судя по паутине в кабине, старичок простоял здесь несколько лет. Ключ все еще торчал в замке зажигания, но двигатель не работал. Возможно, никакого двигателя уже и не было.

Придется копать сбоку, решила она, выбираясь из кабины. Вот только сколько времени это займет? Солнце взойдет часа через три, тогда же поднимется и Клэй.

Оставив дверцу приоткрытой – чтобы не рвать нервы еще одним скрипом, – она опустилась на четвереньки и посветила фонариком под грузовиком. Баркера похоронили завернутым в старое, ветхое покрывало, купленное матерью на гаражной распродаже в незапамятные времена, и теперь Грейс пыталась найти хоть краешек этого покрывала. Если могила и впрямь такая мелкая, как ей всегда казалось, то много времени работа не займет. В конце концов снять фут грунта – задача не такая уж трудная. А вот если никаких следов обнаружить не удастся, то раскопки придется отложить до вечера.

Ее внимание привлек какой-то неясный, посторонний звук. Она замерла, подняла голову, прислушалась.

Снова скрипнул флюгер. И больше ничего. Только треск цикад да кваканье лягушек.

Ветер, наверно. Всего лишь ветер.

Грейс убрала упавшие на глаза волосы и, скрючившись, повернула фонарик к задним колесам. Из ямки высовывалось что-то розовое. Уж не покрывало ли?

Схватив лопату, она попыталась зацепить находку и подтащить к себе, но снова замерла, услышав хруст сломанной веточки. Списать этот звук на ветер или животное не получилось бы даже при всем желании. Теперь Грейс знала – она здесь не одна.

Клэй? Если так, то лучше окликнуть брата сейчас – на случай, если у него с собой ружье. Клэй, он такой – сначала стреляет, а вопросы задает уже потом. С другой стороны, ей не хотелось выдавать себя. Может быть, брат заметил свет фонарика и вышел посмотреть, в чем дело? Тогда лучше просто затаиться на время. Если Клэй поймает ее здесь сегодня, пробраться сюда завтра будет намного труднее.

Грейс выключила фонарик и заползла вместе с ним под грузовик. В нос ударил запах прелых листьев. Она лежала на животе, стараясь не думать о том, что прямо под ней покоится Ли Баркер. Но воображение уже рисовало страшную картину: костлявый скелет, тянущийся к ней из-под земли, чтобы утащить к себе, в могилу…

И снова хруст. Теперь уже ближе. Кто-то приближался. Грейс задержала дыхание. Клэя она не боялась, но он мог серьезно осложнить выполнение поставленной задачи, а то и вовсе сорвать ее планы. А она уже знала, что не успокоится до тех пор, пока не перенесет останки преподобного в другое, безопасное место, где их никто никогда не найдет.

Она закопает кости в лесах Теннесси. И тогда, даже если кто-то и наткнется на них, никому и в голову не придет связать фрагменты с человеком, пропавшим без вести почти двадцать лет назад в другом штате.

Ли Баркер исчезнет навсегда. Она освободится от прошлого. И сможет выйти замуж за Кеннеди.

Вот только приближавшиеся сапоги не походили на те, которые носил обычно Клэй. Эти напоминали модные ковбойские. И даже темнота не помешала понять, что походка у незнакомца совсем другая.

Кто же он?

– Грейси… Грейси? Ты ведь здесь, да? Где ты? Я знаю, что ты здесь.

Сердце чуть не выскочило из груди. Джо!

– Не надо со мной играть, Грейси. Хватит. У меня Библия.

Она так сильно сжала кулаки, что ногти врезались в ладонь. Не может быть! Этого не может быть. Библии нет. Ее уничтожил Кеннеди. Он сам ей сказал…

– Я листал ее весь последний час. Там есть чудесные места, где преподобный пишет о тебе. Знаешь, ты ведь ему нравилась. А вот про Мэдлин ни слова, хотя она его родная дочь.

О чем он говорит? Грейс не понимала и даже думать об этом не хотела. Кеннеди ни за что бы не отдал Библию Джо. Тогда как она попала ему в руки? И что такого мог написать о ней преподобный?

В животе тяжелым комком заворочался страх.

– Да, ты нравилась ему. И что с ним сделала ваша семейка? – продолжал Джо. – Это ведь вы его убили, да? Я видел, как ты вынесла из гаража лопату. И знаю, что ты здесь делаешь.

По дороге от Кеннеди она, наверно, тысячу раз смотрела в зеркало, проверяла, нет ли кого на хвосте. Она бы даже выбрала другой, обходной маршрут, да только из города к ферме вела лишь одна дорога. И все равно… Ничего подозрительного она не заметила. Только встретила на выезде какую-то машину, но за рулем сидела женщина. Как же он проследил за ней?

Впрочем, искать ответы уже поздно. Джо здесь, а остальное не имеет значения. Даже если Библии у него нет, он знает о ней. А она сама привела его к могиле преподобного.

В надежде на счастье она поставила все на один-единственный шанс.

И проиграла.

Кеннеди проснулся от назойливого звона телефона. Он бы, наверно, оставил звонок без ответа, но ведь звонить могла мать. Что, если отцу стало хуже?

Отбросив смятые простыни, Кеннеди схватил лежавший на тумбочке телефон:

– Алло?

– Кеннеди?

Голос был женский, но определенно принадлежал не матери. Кто же это может быть?

– Да? – Он попытался сосредоточиться.

– Это Сара.

Сара. Жена Базза. Кеннеди нахмурился и, приподнявшись на локте, посмотрел на будильник. Всего лишь половина четвертого. И почему Сара звонит ему в такой час? Что-то случилось?

– С Баззом все в порядке? С детьми?

– У них все хорошо. Я тревожусь из-за Грейс.

В животе заворочался тяжелый комок беспокойства.

– Из-за Грейс? Почему ты из-за нее тревожишься?

– Может быть, никакой особенной причины и нет, но…

Кеннеди знал, что Сара ни за что бы не стала звонить ему посреди ночи из-за пустяков.

– Но что?

– Я только что видела ее на выезде из города. Она ехала в сторону фермы.

– В сторону фермы? – повторил он. О чем она говорит? Какая ферма? Грейс ушла от него совсем недавно. И сказала, что поедет домой.

– Это еще не все. За ней ехал Джо Винчелли.

Кеннеди сел. Отбросил сбившуюся к ногам простыню.

– Где ты их видела?

– На северной окраине.

– А ты сама что там делала? Сара вздохнула:

– Мы с Баззом немного повздорили, и я решила, что проведу ночь у матери. К ней и ехала.

– Мне очень жаль.

– Просто у нас сейчас не самая легкая полоса, вот и все.

– Послушай, ты уверена, что не ошиблась, что видела именно Грейс?

– Не думаю, что могла ошибиться. Ее саму я, правда, не очень хорошо разглядела, но другого такого автомобиля в городе ни у кого нет.

– А Джо?

– Он был на своем грузовичке.

– Один?

– Насколько я могу судить – да.

– Почему ты решила, что Джо преследовал Грейс?

– Я видела, как он выехал из переулка, что проходит у ее дома. Причем выехал с потушенными фарами. Немного странно, да?

Что же происходит? Пока картина складывалась совершенно непонятная.

– Вы ведь с ним недавно подрались, вот я и подумала, что тебе не помешает знать. Джо мне нравится, но в последнее время… Не знаю, по-моему, он слишком уж зациклился на Грейс, если ты меня понимаешь.

Кеннеди уже искал глазами одежду.

– Спасибо, Сара. И не обижайся на Базза, ладно? Он ведь хороший парень.

– Я и сама знаю. Ничего, все как-нибудь наладится.

Кеннеди и сам на это надеялся. Но сейчас ему было не до семейных проблем Базза и Сары; все мысли вертелись только вокруг Грейс. Где она? Куда отправилась? И почему Джо покатил следом за ней? Что ему нужно?

Он поблагодарил Сару, пожелал ей спокойной ночи и торопливо набрал номер сотового Грейс.

«Здравствуйте, это Грейс Монтгомери. В данный момент я не могу ответить, но, если вы оставите свой номер, я перезвоню вам в самое ближайшее время».

Дождавшись гудка, Кеннеди коротко бросил:

– Позвони немедленно. – Послав Грейс сообщение такого же содержания, он позвонил уже Джо. – Объясни мне, что происходит.

– А с чего ты взял, что что-то происходит? – ухмыльнулся Джо.

– Почему ты преследуешь Грейс?

– А, вон оно что. Вижу, ты за ней присматриваешь.

– Я задал вопрос, ты не ответил.

– Честно говоря, любопытство взяло. Захотелось узнать, что ж такое твоя подружка собирается делать с лопатой.

Лопата? Кеннеди насторожился.

– Вот что, Джо, держись от нее подальше, – предупредил он.

– Что-то мне твой тон не нравится. Знаешь, я не сразу это понял, но теперь скажу. Ты, Кеннеди, неблагодарный сукин сын. Ясно?

– Потому что сочувствую людям, которые уже хватили в жизни лиха?

– Потому что ты предпочел мне такую, как Грейс. Понимаешь, о чем я? Ты меня предал, Кеннеди. Ударил в спину.

– Ты не прав, Джо.

– В общем, я ошибался, когда считал тебя другом. А теперь пришла пора вывести правду наружу.

– Какую правду?

– У меня дядина Библия. И я знаю, что это ты ее спрятал. Закопал под деревом.

Кеннеди сжал телефон так, что побелели костяшки пальцев.

– Послушай меня, Джо. Не делай этого.

– Почему?

– Потому что ты можешь быть и хорошим человеком.

– Таким, как ты, да? – глумливо рассмеялся Джо. – А скажи-ка, хороший человек может покрывать убийство?

– Никакого убийства не было.

– А вот это мы скоро и узнаем. Кеннеди натянул футболку.

– И как ты собираешься это сделать?

– Легко. Грейс сама покажет, где они закопали моего дядю.

Ферма! Грейс говорила о ферме. А теперь еще и Джо упомянул о лопате. Зачем ей лопата? Что она будет с ней делать? Как это отразится на их будущем?

– Джо, пожалуйста, оставь Грейс в покое.

– Черта с два. Это только начало, Кеннеди. Полицейские уже выехали, и на этот раз, я почти гарантирую, улик будет достаточно для предъявления обвинения.

Застегнуть брюки одной рукой не получалось, и Кеннеди, оставив «молнию», потянулся за туфлями.

– Хочешь отыграться – отыгрывайся на мне, но Грейс не трогай.

Джо тихонько рассмеялся.

– Зачем же, если можно и побольнее ударить, – сказал он и дал отбой.

Кеннеди смотрел на умолкший телефон. Восемнадцать лет Грейс отбивала все нападки на свою семью, отвергала все обвинения в убийстве преподобного и вот теперь сделала неверный шаг. А стервятники только того и ждали.

Именно этого он боялся больше всего – что не сможет защитить ее. Если полиция найдет тело, ей уже никто не поможет.

Он набрал номер матери и, когда она ответила, попросил приехать и побыть с мальчиками. Потом позвонил Клэю.

На ферме трубку никто не взял. Телефон звонил и звонил, и в конце концов Кеннеди, не дождавшись ответа, связался с шефом полиции.

– Маккормик слушает.

– Дейл, это Кеннеди Арчер.

– Что случилось?

Он прошелся по комнате.

– Ты не мог бы приехать? Прямо сейчас. Надо поговорить.

– Сейчас не могу. Еду на ферму Монтгомери.

– Послушай, Дейл, Джо сам не знает, что несет. Маккормик вздохнул.

– Извини, – сказал он после неловкой паузы. – Джо утверждает, что у него есть доказательства. Говорит, что ты скрывал какие-то улики, которые обязан был предъявить полиции.

– Ни Грейс, ни ее семья в убийстве не виновны.

– Ты ведь спишь с ней? Это правда?

– Сплю я с ней или нет, это к делу не относится.

– Относится, друг мой. Ты ведь хочешь ей верить. Я на твоей стороне, но закон есть закон. Если Джо обнаружил какие-то новые доказательства, я не могу оставить его заявление без внимания. Его следует проверить.

Черт! Кеннеди уже не мог сидеть сложа руки. Страх и тревога за Грейс подгоняли, требовали сделать что-то. Что угодно.

– Что ты намерен предпринять?

– Отправил Хендрикса к судье. Попытаемся взять ордер на обыск.

– Но ферму уже обыскивали! И ничего не нашли.

– Нашли-то мы немало, но ничего такого, на чем можно было бы строить обвинение. Если найдем тело, ситуация будет совсем другая. А Джо уверен, что сможет показать место, где нужно искать.

Кеннеди еще раз прошелся по комнате и остановился посередине.

– Послушай меня, Дейл. Джо делает это все по злобе. Ты же знаешь, какой он мстительный. У него ничего нет.

– Если мы ничего не найдем, я сам заткну ему рот. Обещаю. Что он за человек, я и без тебя знаю. Но сейчас важно определиться с главным: насколько обоснованно его заявление.

Кеннеди уже спускался по лестнице. Внизу он завернул в кухню, схватил ключи.

– Когда исчез преподобный, Грейс было тринадцать лет.

– Всякое бывает. Мне доводилось слышать и о куда более странных случаях. Так или иначе, кто-то же приложил руку к его исчезновению. Моя работа в том и состоит, чтобы выяснить, кто именно. Я сделаю все возможное, чтобы невиновные не пострадали. Ты это знаешь.

Кеннеди верил в честность и порядочность Маккормика, но легче от этого обещания не стало. В ушах стояли слова Грейс: «Это я во всем виновата».

Несчастный случай… Можно ли будет это доказать? Не исключено, что нет. Монтгомери следовало вызвать полицию, но они этого не сделали. В любом случае через восемнадцать лет восстановить детали произошедшего практически невозможно, а тут важны именно детали. Маккормику будет намного легче поддаться давлению общественного мнения – и Винчелли – и выдвинуть обвинение в убийстве против Грейс или кого-то еще из ее семьи.

– Факты не всегда таковы, какими кажутся на первый взгляд, – сказал он.

– Факты есть факты, – возразил Маккормик, – и я буду придерживаться их. Мне пора. Пока. Остаюсь на связи.

Из трубки донеслись гудки. Кеннеди выругался. И что теперь? Он позвонил судье Рейнольдсу и услышал примерно то же самое. При обнаружении новых улик они обязаны действовать по закону.

Камилла приехала, когда он разговаривал с Айрин Монтгомери. Грейс нуждалась в поддержке. Любой. К счастью, ее номер был в открытом списке.

– Алло? – Айрин взяла трубку после второго звонка, но голос, как и следовало ожидать, прозвучал рассеянно, словно она еще не проснулась.

– Миссис Монтгомери, это Кеннеди Арчер.

– Кеннеди? – повторила она неуверенно, словно впервые слышала это имя.

Он не стал тратить время на объяснения.

– Встретимся у фермы. И как можно скорее. Там Грейс и с ней Джо Винчелли. И полиция тоже туда едет.

– Но… что происходит?

Этот вопрос Кеннеди слышал не в первый раз и даже сам его задавал.

– У них ордер на обыск, – сказал он, швырнул трубку на стол и шагнул к выходу, но Камилла схватила его за руку.

– Может быть, мне стоит попросить отца позвонить кое-кому?

– Нет. Я уже позвонил всем, кого только вспомнил. Оставайся с мальчиками. Как только узнаю, что и как, сразу же дам знать, – бросил Кеннеди и выбежал из дому.