Текст книги "Молчание мертвых"

Глава 9

На Грейс была простая белая блузка, казавшаяся еще белее по контрасту со смуглой, оливковой кожей, и длинная юбка, собравшая вместе красный, оранжевый и розовый цвета. На тонкой, изящной лодыжке – браслет. Ногти покрыты сияющим розовым лаком. Кеннеди предпочел бы и дальше любоваться ее ножками или даже изучать землю под ними, а не смотреть в настороженные глаза и видеть царапины на щеке. Но он пришел сюда, чтобы извиниться, и в общем-то был рад, что наконец решился это сделать, пусть даже и не совсем по собственной инициативе.

– Привет. – Он уже успел ослабить узел галстука и теперь сунул руки в карманы и даже отступил на шаг от двери, демонстрируя миролюбивость своих намерений.

Она осталась у двери, готовая в любой момент захлопнуть ее перед ним, так что его старания не оказали должного эффекта.

– Привет. – Приветливости в ее голосе Кеннеди не услышал – только неуверенность.

Он попытался успокоить ее добродушной улыбкой и кивнул в сторону возведенного в переднем дворе импровизированного прилавка:

– А вы времени даром не теряете. Персики еще остались?

Грейс лишь на мгновение отвела взгляд.

– Вы за персиками явились? Кеннеди пожал плечами:

– Не совсем.

Она провела ладонью по роскошным волосам, падавшим на плечи свободными прядями.

– Из-за прошлого вечера.

Ему показалось, что она хотела добавить «наконец-то», но сдержалась. А он так и не пришел к какому-то определенному решению насчет найденной Библии.

– Нет.

Грейс вскинула брови:

– Нет?

– Из-за Тедди. Он позвонил мне недавно.

Грудь ее колыхнулась, словно она глубоко вздохнула.

– Извините. Я не хотела его обидеть. И никогда бы не перенесла свои чувства к вам и вашим друзьям на детей.

Кеннеди моргнул. Ей что же, приходится прилагать сознательные усилия, чтобы не выдать своего неприязненного отношения к нему? И как же извиняться перед человеком, который тебя ненавидит?

– Я бы не принимала Тедди, если бы знала, чей он сын, – добавила Грейс, ясно давая понять, что случившееся было простым недоразумением. – Думаю, обиду мальчик переживет, ведь мы с ним едва знакомы. А на будущее скажите ему… скажите что хотите. Что у меня он не научится ничему хорошему. За неделю-другую я распродам припасы Ивонны и уже не буду попадаться ему на глаза.

Кеннеди шагнул вперед и положил руку на дверь. Удивительно, но Грейс даже не попыталась ее закрыть.

– Я пришел извиниться.

Она слегка отстранилась.

– Извиниться за что? У меня с Тедди никаких проблем не было.

– Я говорю не о Тедди. Он приходил сюда с моего разрешения, но, как мне только что стало известно, не говорил вам, кто его отец. Все остальные тоже молчали. Но я хочу извиниться за то, что сделал – и чего не сделал – в школе.

– У меня нет никакого желания говорить о школе. Что случилось, то случилось. Вам есть чем гордиться. Вы получали грамоты за успехи в футболе, баскетболе и бейсболе. Вы можете выставить свои фотографии и табели успеваемости и показывать их детям. А я… я была глупа, безрассудна и… – Она не договорила, заменив остальные определения вздохом. – Не хочу вспоминать те годы.

– Значит, вы меня не прощаете?

Она нахмурилась, словно вглядываясь во что-то далекое у него за спиной, потом пристально посмотрела ему в глаза:

– Вы отдадите мне то, что взяли прошлой ночью?

Вопрос требовал ответа, а он не знал, что сказать. Если она каким-то образом причастна к смерти преподобного, а он вернет ей Библию, то получится, что он покрывает преступление. С другой стороны, отдав Библию в полицию, он превратит ее жизнь в сущий ад. Но и оставить ее у себя тоже нельзя. Зачем ему это? Кеннеди вообще не хотел ни во что ввязываться. Если кто-то случайно узнает, что книга у него, ему ведь придется объяснять, откуда она взялась.

Можно ли доверять Грейс? Чтобы ответить на этот вопрос, он должен узнать ее лучше.

– Поедете с нами на выходные за город? – спросил Кеннеди вместо ответа.

Она уставилась на него широко раскрытыми глазами:

– Что?

– Тедди очень на вас рассчитывает. – Кеннеди не стал говорить, что хочет этого сам. Да она и не поверила бы, наверно.

– Нет. Разумеется, нет. Разве что… – Она замялась, помолчала, потом, понизив голос, спросила: – Вы предлагаете обмен?

– На Библию? – Использовать находку в качестве средства давления было неприятно – он никогда не подкупал женщин, – но в данном случае иного варианта Кеннеди не видел. Чтобы определиться с дальнейшими действиями, ему нужно было узнать ее получше.

– Вы отдадите мне книгу, если я приму ваше предложение?

Он мог бы взять Библию с собой и отдать ее Грейс там, где им никто бы не помешал, но только если сам примет такое решение. Пока же от обещаний лучше воздержаться.

– Посмотрим.

– Посмотрим на что?

– Как у нас с вами пойдет. Она презрительно поджала губы:

– Господи, вы ничем не лучше Джо.

– Я не такой! – резко возразил он.

– Неужели? Что ж, в таком случае я уже сейчас могу сказать вам, как у нас пойдет. Я не стану с вами спать. Ни за что.

– Я вовсе не имел в виду… – Он не договорил, с опозданием отреагировав на ее слова. – О, да вы знаете, как уколоть мужчину побольнее. А что, я вам настолько неприятен?

– Я больше не поддамся вашему обаянию. И мне наплевать, даже если вы станете следующим президентом Соединенных Штатов. Те дни в прошлом.

– Послушайте, у меня и в мыслях… – Кеннеди остановился. – Ни о чем таком я вас не прошу. Речь идет всего лишь о поездке в кемпинг. Три дня и две ночи. Мои ребята тоже поедут. У вас будет отдельная палатка.

Выражение ее лица едва заметно смягчилось.

– Так вы действительно пришли из-за Тедди?

– В общем-то да.

– И вы ко мне даже не притронетесь?

Он посмотрел ей в глаза:

– Нет, если только вы сами этого не захотите.

– И вы вернете мне Библию?

Но только не даром – ценой будет объяснение, решил Кеннеди, но вслух этого говорить не стал.

– Может быть.

Может быть, лучше, чем ничего. Кто знает, подвернется ли другой шанс.

– Хорошо. Я поеду с вами, – сказала она, и Кеннеди понял – она все взвесила.

– Отлично. – Он повернулся и пошел к машине, но обернулся. – Я заеду за вами завтра в восемь утра.

– Мне приготовить что-нибудь или…

– Я сам обо всем позабочусь.

Грейс проводила взглядом отъехавший внедорожник. Уик-энд за городом. Кеннеди Арчер хочет, чтобы она поехала в лес с ним и его детьми. Но и согласившись, она вовсе не была уверена, что поступает благоразумно. Его визит отозвался всплеском странных эмоций: сожалением и стыдом за поведение в школе, жгучей обидой, злостью и презрением к себе. В чем она была уверена, так это в том, что Кеннеди не тронет ее, если пообещал. И к тому же он должен вернуть Библию.

Грейс было ужасно жаль Тедди. Мальчик еще не понимал и не мог понять всей сложности отношений между взрослыми, ее противоречивых чувств к его отцу, а потому и воспринял ее реакцию на известие о том, что он сын Кеннеди Арчера, как неприязнь к нему самому.

Зазвонил сотовый. Грейс поспешила к телефону с надеждой услышать голос Джорджа. После их короткого утреннего разговора он еще не звонил.

– Какие новости? Что слышно о ночной пропаже? – спросил Клэй.

– Книга у Кеннеди Арчера, – ответила она, старательно скрывая досаду.

– Это он тебе так сказал?

– В общем, да.

Клэй долго молчал – наверно, обдумывал услышанное.

– Он отнес ее в полицию?

– Еще нет. Думаю, он может вернуть ее мне.

– Это шутка?

– Нет.

Клэй приглушил орущий телевизор.

– Зачем ему это?

– Не знаю. Может быть, скажу больше в понедельник.

– И что же такого случится в выходные?

– Я еду с ним за город.

На этот раз переваривание информации заняло еще больше времени.

– Ты едешь за город с Кеннеди Арчером? – повторил брат.

– Понимаю, звучит дико.

– А как же Джордж?

Грейс опустила жалюзи – в комнате уже нечем было дышать.

– Это мама рассказала тебе о нем?

– И Молли. Они говорили, что ты вроде бы собираешься за него замуж. Думала, я ничего о тебе не знаю?

В последнее время Джордж вел себя так странно, что она уже не знала, можно ли их считать парой.

– По-моему, мы расстались.

– То есть ты еще не совсем уверена?

– Не совсем. В любом случае поездка с Арчером за город – это не свидание.

– У тебя есть другое определение?

– Ну… я сказала бы… это что-то вроде пикника с детьми.

– Не могу представить, что Кеннеди Арчер пригласил бы тебя в кемпинг со своими детьми, если бы не имел определенного интереса.

– Его младший последние несколько дней помогал мне по хозяйству. Он и предложил отцу пригласить меня.

Клэй недоверчиво хмыкнул:

– Ладно. Позвони, как только вернешься. Буду с нетерпением ждать, как ты заберешь слова обратно.

– Ты только не говори никому, куда я отправляюсь, – попросила Грейс. – Если мое имя свяжут с именем Кеннеди, здесь такое начнется. Нам это ни к чему. Вернуть Библию будет легче, если ему не помешает никакой скандал.

– А что ты скажешь маме и Мэдлин?

– Скажу, что еду в Джексон повидаться с Джорджем.

– Ладно, тогда и я буду придерживаться этой же версии. Ну все, потом поговорим.

– Подожди. – Что?

– Если Кеннеди вернет книгу и согласится держать рот на замке, не думаешь ли ты, что нам нужно… – она прочистила горло, – переместить то, о чем мы говорили?

– Нет.

– Но тогда, даже если его найдут, никакой доказательственной связи с нами никто установить не сможет. – Она поймала себя на том, что сказала, и быстро поправилась: – Если, конечно, мы будем осторожны и не оставим других следов.

– Полностью исключить риск невозможно. Нельзя же раскопать все вокруг.

– Объясним, что ты хочешь кое-что перестроить. Не вижу ничего особенного.

– Ты лучше верни Библию, ладно?

И все?

– Ты уверен?…

– Абсолютно.

Она вздохнула:

– Пусть будет по-твоему.

Закончив разговор, она еще с минуту смотрела на трубку, решая, стоит ли позвонить Джорджу, и в конце концов отказалась от этой мысли. Не надо паниковать. И в том, что он не перезвонил, нет ничего особенного – на то может быть тысяча причин.

Но в глубине души она не верила ни в одну из них, кроме той, которая пугала сильнее всего. Он ее бросил.

К счастью для Кеннеди, все обошлось. Тедди не стал расспрашивать его о деталях визита к Грейс и лишь поинтересовался, договорился ли он. Кеннеди кивнул. Потом пришла очередь Камиллы. Почистив картофель, мать завела старую песню о том, что с самого начала предупреждала насчет Грейс и вот теперь ее предупреждения сбылись. Сын с отцом обменялись заговорщическими взглядами, но промолчали.

Хотя Кеннеди и отказался оставаться на обед, забрать мальчишек и выйти из дому удалось только через час. Сначала Камилла попросила установить новый принтер, потом отец захотел показать ему биографию Джека Николсона. К тому времени, когда Кеннеди, отказавшись, к огорчению и молчаливому неодобрению матери, от обеда, отъехал наконец от родительского дома, дети успели проголодаться.

Свернув на Мейн-стрит, он объявил, что Грейс согласилась поехать с ними за город.

Новость оказала исцеляющий эффект – жалобы на терзающие бедняжек муки голода мгновенно стихли.

– Правда, пап? – радостно спросил Тедди.

– Она сказала, что поедет. – Кеннеди усмехнулся, сам не зная чему. Он вдруг поймал себя на том, что ему уже давно не было так легко и весело.

– Не может быть! А как ты ее уговорил?

Он не стал признаваться, что добился согласия, предложив обмен. У него была веская причина узнать Грейс лучше, чтобы решить простой вопрос: оставаться ли во всем, что касается этой женщины, на стороне матери или занять иную позицию. И остаться в одиночестве.

– И когда выезжаем? – спросил Хит.

Кеннеди свернул на стоянку перед «Биг-Бургером Руди». Не стоит тратить время на готовку, когда впереди столько дел.

– Рано утром.

– Ура! – завопил Тедди.

Кеннеди взглянул на старшего:

– В чем дело, Хит? Ты разве не хочешь, чтобы она поехала с нами?

– Не знаю, – неуверенно ответил мальчик. – Бабушке это точно не понравится.

Кеннеди припарковался и выключил мотор.

– А разве мы обязательно должны рассказывать бабушке обо всем, что делаем?

– Нет.

– Вот и отлично. Тогда и не будем ничего ей об этом говорить.

– Ладно, – легко согласился Хит и открыл дверцу.

Кеннеди последовал за мальчишками, но тут у въезда на парковку остановился Базз.

– Привет! – крикнул он, опуская стекло.

Убедившись, что Хит и Тедди уже вошли в заведение Руди, Кеннеди подошел поздороваться с другом. В кабине, кроме Базза, сидел Джо Винчелли. Настроение моментально пошло вниз. В последнее время Джо неизменно вызывал у него раздражение как своими словами, так и поступками. Может быть, из-за того, что в них все явственнее проступала его эгоистическая натура.

– А вы куда, парни? Подзаправиться к Руди?

Базз покачал головой:

– Нет, просто увидели твой «эксплорер» и решили поздороваться.

– Заходите, посидите с нами.

– Некогда. Сара пригласила Джо на обед. – Базз многозначительно подмигнул. – К ней сегодня племянница приезжает. Мелинда.

– Вон оно что.

В свое время Кеннеди каким-то чудом удалось не попасться на глаза Саре, искавшей спутника жизни для своей недавно разведенной племянницы. Мелинда была слишком молода, а он уже устал от постоянного внимания к себе – казалось, весь город только тем и занят, что подыскивает ему подходящую пару.

Джо, перегнувшись через сиденье, протянул руку:

– Сара считает меня выгодной партией.

– А Базз, как верный товарищ, не торопится раскрывать ей правду, да? – пошутил Кеннеди. Они с Джо частенько подначивали друг друга, но сегодня Кеннеди был настроен на более серьезный лад.

Джо отмахнулся – Кеннеди рассмеялся.

– Если хочешь, приезжай с ребятами к обеду, – предложил Базз. – Ты же знаешь Сару. Готовит столько, что можно целую армию накормить.

– Папа!

Кеннеди оглянулся – из ресторана выбежал Тедди. Убедившись в отсутствии машин, он махнул сыну рукой – переходи – и повернулся к Баззу:

– Спасибо за приглашение, но мы перекусим здесь.

– Привет, Базз, а угадай, что у нас завтра? – выпалил Тедди.

– Что?

– Мы поедем в кемпинг.

Выругавшись про себя, Кеннеди положил руку на плечо сыну, надеясь донести таким образом простое послание: держи язык за зубами.

Энтузиазм проявил, однако, не Базз, а Джо.

– Вот как? И куда едете?

– На Пиквик-Лейк, – ответил Кеннеди, зная, что Джо обычно предпочитает более отдаленные места.

– А почему именно на Пиквик? Вы же там всегда бываете.

Кеннеди пожал плечами:

– Да мы в общем-то и не собирались. Все решилось в последнюю минуту.

– А к Аркабутла не хотите? Тогда бы и я вам компанию составил.

Из всей их компании именно Джо больше всех любил охоту и рыбалку, а поскольку все приятели обзавелись семьями, он постоянно искал, чем бы развлечься. Но приглашать его с собой у Кеннеди не было ни малейшего желания. После случая в пиццерии представить реакцию Грейс на появление Джо было совсем не трудно.

– Может быть, в следующий раз.

Базз посмотрел на часы:

– Ладно, нам пора. Сара будет рвать и метать, если опоздаем.

Кеннеди хлопнул ладонью по дверце:

– Удачи вам, ребята. Оторвитесь как следует. Саре привет от нас всех.

– Передам.

– Джо, не усердствуй, ладно? А то еще разобьешь Мелинде сердце.

– Кто, я? – Джо хитро ухмыльнулся. – Перестань, я слишком милый и нежный для таких грубостей.

Кеннеди рассмеялся, но, как только машина Базза отъехала, облегченно вздохнул. Не хватало только, чтобы Джо пронюхал, что он отправляется на озеро с Грейс Монтгомери, и оповестил об этом весь город.

В ожидании Кеннеди Грейс нетерпеливо крутила кольца на пальцах и поглядывала в окно. Прошлым вечером она едва отбилась от Мэдлин, вознамерившейся заглянуть на огонек. Пришлось объяснять, что у нее болит голова и что она уже ложится. Встречаться со сводной сестрой не хотелось в первую очередь из-за того, что пришлось бы врать и говорить, что она ничего не нашла в мастерской Джеда, не зная наверняка, где Библия, и не всплывет ли она в самый неподходящий момент, выставив ее лгуньей. Не было и желания общаться с матерью. Скрыть от нее беспокойство в отношении ближайшего будущего не получилось бы, и Грейс прекрасно понимала, что своей тревогой только расстроит Айрин. В ситуации, когда весь город гадает, кто же был напарником Мэдлин в ночном налете на автомастерскую Джеда, исчезнуть с глаз на несколько дней и в самом деле представлялось наилучшим выходом.

Пусть даже в компании с Кеннеди Арчером.

Она потерла лоб. Интересно, о чем они будут разговаривать? В школе она не сводила с него глаз, провожала жадным взглядом, когда он шел по коридору, следила за ним, когда он обнимал Рэйлин, и отчаянно мечтала оказаться на ее месте. Но Кеннеди словно и не замечал ее присутствия. Для него она была пустым местом. И вот теперь, спустя много лет, он ловит ее практически на месте преступления. Хорошо еще, что не в туалете. Не самая выгодная ситуация для начала новых отношений.

С другой стороны, там ведь будет Тедди. Такой милый мальчик. Такой славный, сообразительный для своего возраста. Грейс с первой встречи привязалась к нему всем сердцем. Кеннеди ничем не заслужил такого чудесного ребенка, как раньше не заслуживал и Рэйлин. Но жизнь не бывает справедливой. Эту истину Грейс усвоила давно.

Заслышав шум мотора, Грейс схватила испеченное накануне печенье и сумку, в которую уложила туалетные принадлежности, шорты, несколько футболок, кеды, купальный костюм и крем для загара. Всем родным, кроме Клэя, она сказала, что едет в Джексон навестить Джорджа. Главное – чтобы никто сейчас не увидел, как она садится в машину Кеннеди Арчера.

Грейс открыла дверь еще до того, как Кеннеди успел постучать.

– Привет. – Он улыбнулся так открыто, так тепло и радушно, что она чуть не забыла про свое неприязненное к нему отношение.

– Ну и ну. Неудивительно, что я была такой дурочкой, – побормотала Грейс себе под нос.

Он удивленно уставился на нее:

– Что?

– Ничего. – Она стала закрывать дверь, позволив ему взять сумку, но он не ушел и, посмотрев на ее сандалии, неодобрительно покачал головой:

– Надеюсь, вы и нормальную обувь с собой захватили?

Грейс кивнула и направилась к машине, но на полпути остановилась:

– Это безумие. Мне не следует ехать с вами.

– Почему?

– Зачем? Я не вижу никакого смысла в этой поездке.

– Обычно люди уезжают из города, чтобы отдохнуть, провести приятно время.

Все это она знала и из города уезжала без сожаления, но…

– Знаю. Просто мы…

– Все будет в порядке, – перебил ее Кеннеди. – Вы же не хотите их расстроить? – Он кивнул в сторону внедорожника.

Тедди, высунувшись чуть ли не по пояс из окна, махал ей рукой. Рядом с ним, прижавшись носом к стеклу, сидел второй мальчик.

Грейс вздохнула:

– Нет, не хочу.

– Вот и отлично.

Он подошел к машине, открыл багажник, поставил ее сумку. Потом передал мальчикам печенье.

– Привет, Грейс! – радостно встретил ее Тедди. Она ответила ему улыбкой:

– Привет, Тедди.

– А это Хит, – добавил, садясь за руль, Кеннеди. – Ему десять.

– Еще один симпатичный мальчик, – сказала Грейс и получила в награду смущенную улыбку.

Она вдруг заметила, что они все симпатичные. Особенно Кеннеди. И если мальчики вырастут похожими на отца, разбитых сердец будет не сосчитать.

Поймав себя на этой мысли, Грейс нахмурилась и отвернулась к окну.

Должно быть уловив перемену в ее настроении, Кеннеди осторожно сжал ее локоть:

– Расслабьтесь, ладно?

Она взглянула на него и наткнулась на улыбку, устоять перед которой было невозможно. Улыбнувшись в ответ, Грейс застегнула ремень и приняла от Кеннеди чашечку кофе.

– Осторожнее, горячий.

– Спасибо.

– Там еще пакетик с сахаром и сливками. Посмотрите внизу.

– А еще у нас есть пончики, – похвастал Тедди, размахивая большим бумажным пакетом.

– Заманчиво.

– Мы уже гадали, какие ваши любимые.

Судя по тому, как блеснули его глаза, он уже считал себя победителем.

– Так что там, в пакете?

– Для вас? По одному каждого, – сказал Кеннеди. – Шоколадный с крошкой. Яблочный. И с кленовым сиропом.

– И какой ваш любимый? – Тедди наклонился вперед.

– Кто выбирает с крошкой?

Она ожидала, что руку поднимет кто-то из детей, но ошиблась – Кеннеди широко улыбнулся и кивнул: – Я.

– Вы? Вам нравится с крошкой? – Грейс недоуменно вскинула брови.

– Нет. Я выбрал их для вас. Они ведь ваши любимые, не так ли?

Она смущенно закашлялась и отвернулась.

– Вообще-то именно с крошкой я и не люблю.

– Врушка, – проворчал Кеннеди, и Грейс рассмеялась.

– Вы поосторожнее с папой, – предупредил Тедди. – Он тех, кто обманывает, мучает до смерти.

– Это как же?

– Прижимает к полу и щекочет, пока не сдашься, – объяснил Хит.

– Ну, я вашему отцу никогда не сдамся, – ответила Грейс.

На Малберри-стрит повернули вправо. Теперь они ехали к границе с соседним штатом, Теннесси. Кеннеди вел машину уверенно и спокойно, и мальчики, наверно, не замечали в нем никаких перемен, но Грейс уже заметила опасный огонек в его глазах.

– Вы уж мне лучше не лгите, – негромко сказал он, – а иначе придется применить крайние меры.

– Да, с ним шутки плохи, – подтвердил, кивая, Тедди. – Он любому язык развяжет.

Несколько секунд Грейс смотрела на Кеннеди, потом качнула головой:

– Нет, меня ему не одолеть.

– Вот увидите, его ничем не остановишь, – возразил Хит. – Он такой сильный.

– В том-то и дело, что мериться силой не надо, – спокойно заметила Грейс. – Нужно сыграть мертвеца.

Кеннеди посмотрел на нее краем глаза:

– Как это?

Она откинулась на спинку сиденья.

– Какое удовольствие щекотать человека, который ничего не чувствует?

– А это так легко? Притвориться, что ничего не чувствуешь?

– Все дело в практике.

– Знаете, Грейс, думаю, не стоит постоянно изображать мертвеца. Это ведь может войти в привычку. Иногда стоит снять защиту и дать волю эмоциям.

Дети уже потеряли нить разговора, но все равно слушали внимательно и смотрели на них с любопытством.

– Почему?

– Если постоянно заботиться только о защите, можно пропустить что-то интересное.

– Ну и пусть пропущу. – Она сложила руки на груди. – Зато останусь жива.

Что-то мелькнуло в его глазах, но что? Она не поняла.

– Так жить не стоит.

Грейс скупо улыбнулась:

– Некоторые вынуждены делать то, что приходится.

Грейс напоминала ему кактус. Конечно, она могла быть колючей, но Кеннеди видел сходство в другом. Как и кактус, она выросла в сухом, бесплодном, скудном эмоциональном окружении, держа в себе все абсолютно необходимое и стараясь обходиться минимумом заимствований из окружающего мира. Пожалуй, он еще не встречал человека, столь мало требовавшего от других и так старавшегося оставаться неприступным и независимым.

– А давайте сделаем вид, будто мы с вами только-только познакомились, – предложил Кеннеди, сворачивая на дорогу к озеру, до которого оставалось не больше пятнадцати минут.

Несколько последних миль Грейс дремала и теперь, когда он заговорил, вздрогнула и подтянулась. Ему даже послышалось, как звякнули застежки невидимой кольчуги.

– Вы о чем?

– Мне вот интересно, что такое страшное, по-вашему, может случиться.

– Не знаю.

– А вот я думаю, что ничего такого не случится.

– Вы так думаете, потому что с вами ничего не случалось, – возразила Грейс. – Вы же родились под счастливой звездой.

Мальчики позади уже потеряли нить разговора, так что, наверное, и не слушали, но Кеннеди все же понизил голос:

– Я уже пообещал, что ничего от вас не потребую. Чего же еще вы опасаетесь? Что хорошо проведете время? Что кто-то сможет узнать вас получше?

– Вы и без того хорошо меня знаете.

Знал ли он ее? Да, до него доходили слухи, всегда окружавшие как саму Грейс, так и ее семью. Да, она обронила в лесу украденную Библию. Да, она постоянно вела себя сдержанно и настороженно.

– Нет, не знаю.

– Странно. Потому что я вас хорошо знаю.

– Это вряд ли. Мы никогда…

Она не дала ему продолжить:

– Я помню вашу презентацию в пятом классе. Вы рассказывали про дельфина-афалину и сделали мозаику из битого стекла. Потом вы ее выбросили, а я подобрала и отнесла домой. – Грейс тихонько рассмеялась. – Для меня эта мозаика была самой прекрасной вещью на свете. Четыре года висела на стене в моей комнате. – На ее лице появилось задумчивое выражение. – А еще помню, как вы в седьмом классе сломали руку, когда играли в баскетбол. Наверно, было больно, потому что вы даже заплакали. – Она помолчала, вздохнула. – В тот день вас из школы забрала мать. Я помню, как она приехала на новом «кадиллаке».

– Руку я сломал из-за Джо, – вставил Кеннеди. Чувствовал он себя неуютно, потому что ничего такого о Грейс не помнил – только те гадости, которые рассказывали о ней его друзья. – Он толкнул меня под щитом.

Грейс никак не отреагировала на этот комментарий. Она, казалось, полностью ушла в прошлое, и воспоминания сыпались как из рога изобилия.

– Помню, как вы разъезжали на отцовском кабриолете, когда вас выбирали королем бала. Я знала, что вы выиграете. И вы выиграли.

Хоть бы она поскорее остановилась…

– А еще помню, как вы вместе со всей футбольной командой побрили голову. Не лучшее решение, но вы держались лучше других. И тачдаун в игре против «Кэмбридж-Хайте», когда мы вышли в плей-офф. И речь на выпускном вечере…

– Хватит, – тихо сказал Кеннеди.

Он помнил выпускной вечер. Грейс подошла к нему с застенчивой улыбкой – наверно, хотела чего-то пожелать, – а он отвернулся от нее, как от пустого места.

Больше она ничего не говорила, и остаток пути проехали молча. Кеннеди заплатил за проезд и поставил внедорожник на отведенное место. Мальчики, едва выскочив из машины, принялись увлеченно обсуждать что-то, а Кеннеди, опередив Грейс, взял ее за руку. Ему было стыдно за то, как невнимательно, даже оскорбительно он обращался с ней в школе. Он хотел сказать, что сожалеет, но не мог найти подходящих слов.

Повернув ее руку ладонью вверх, он провел по ней пальцем.

– Вы знаете меня лучше, чем я думал.

С этими словами он толкнул дверцу и вышел.