Текст книги "Герои умирают дважды"

Глава 14

Новый браслет приятно холодил запястье. Он был серебряным и тонким, казался бы красивым, не будь на нем уродливых изломанных линий-узоров. Синхай заверил Виктора, что если враг не нанесет смертельного удара, то браслет поможет постепенно выкарабкаться, а небольшие раны вообще заживут очень быстро. Как у магов.

Браслет – отличное приобретение. Виктор мог бы гордиться собой, если бы не одно «но». Даже два «но»… или три… Антипов мучительно не понимал, что происходит в подземелье и вообще за последнее время, – это раз. Его подрядили на опасную работу – это два. Нужно хорошо выступить на турнире – это три. Необходимо уже переходить к другому плану и искать поддержки у жрецов Зентела, обмануть их – это четыре. Какие планы у Ласаны насчет него? Это – пять. Было еще и шесть, и семь, и восемь, но Виктор решил разбираться с проблемами по порядку, начав именно с графини.

Накануне Виктор накропал еще один отчет Аресу. Перо раскалилось от слов, нажима и эмоций. Наш герой хотел верить, что первое письмо дойдет быстро и гонец вернется с инструкциями и объяснениями. Между баронским и графским замками должны были непрерывно циркулировать три гонца: заинтересованные лица хотели быть в курсе происходящего.

В тот день должно было начаться первое состязание турнира – выступления с двуручным копьем. Антипов за этот вид не особенно беспокоился. Еще в родном замке он приобрел значительный опыт, а блестящее выступление барона ан-Креты прочно засело в памяти Виктора. Он даже повторил несколько раз некоторые финты, чтобы убедиться, что опыт барона не пропал даром. Антипов был объективно слаб в работе с копьем и щитом, а также в конных состязаниях.

Виктор подошел к комнате графини и постучал в дверь. До начала состязаний оставался целый час.

Пока он ждал ответа, думал, конечно, о женщинах. Ласана ему нравилась, но пока не так, как нравится женщина, с которой хотелось бы прожить всю жизнь. А какая ему нужна? У него было много хороших знакомых, но ни одна из них по большому счету не подходила. Нужна ли ему добрая? Заботливая? Хозяйственная? Виктор сразу понял, что все это чушь. С доброй, заботливой и хозяйственной он не уживется или будет скучать. Но тогда кто? Понятно, что у нее должно быть чувство юмора, очень сильное и непоколебимое, помогающее выносить его выходки. Что еще? С ней должно быть весело, точнее, во имя нее нужно хотеть совершать веселые и непредсказуемые поступки – верный способ борьбы с семейной рутиной. Избранница оценит. И, наконец, она должна быть храброй. Неожиданный вывод, но Виктор терпеть не мог трусливых людей. Да, женщина может быть слабой, но трусливой, такой, на которую нельзя положиться в трудной ситуации, – ни в коем случае! Если понадобится, то его избранница не должна отступать, скажем, даже перед великаном-людоедом, напавшим на семейный очаг. Виктор еще в детстве читал одну японскую сказку, в которой хрупкая жена самурая храбро защищала свой дом в отсутствие мужа от злобного великана, который хотел съесть ее и детей. Эта история была такой красочной и эмоциональной, что волей-неволей запомнилась ребенку. А запомнившись, почему-то наложила свой отпечаток на восприятие женщин. Подростком Виктор мечтал о женщине, подобной жене самурая, но затем годы сгладили впечатление от сказки, хотя и не выветрили полностью.

Дверь открыла Вирета. Юбка ее темно-зеленого платья полностью загораживала нижнюю часть дверного проема.

– Что вам угодно, господин ан-Орреант? – спросила доверенная дама.

– Мне бы хотелось повидать графиню, – вежливо ответил Виктор.

– По какому делу?

– Я принес ей подарок.

– Подарок? – удивленно переспросила Вирета.

– Конечно, – уверенно ответил Антипов. – Подарок. Почему бы нет? Когда мужчина ухаживает за женщиной, то обычно дарит ей подарки. Я не совсем понимаю, хорош этот обычай или плох, но все мои знакомые дамы в один голос утверждали, что невероятно хорош. Мне бы хотелось услышать и мнение ее сиятельства по этому вопросу.

За дверью раздался едва слышный смешок. Ласана явно подслушивала.

– Госпожа графиня сейчас занята, – прищурила карие глаза Вирета. – Я передам ей подарок.

– К сожалению, никак нельзя, – Виктор взвесил в руке белый сверток. – Его нужно вручить лично. Он нуждается… в некоторых пояснениях.

Вирета быстро взглянула в глубь комнаты и вновь обратилась к Антипову:

– Проходите, господин ан-Орреант. Ее сиятельство примет вас.

Виктор бодрой походкой вошел и поклонился графине, сидящей около зеркала. Ее синее платье было с небольшим вырезом сзади, и белая кожа спины, отражающаяся в зеркале, привлекла внимание мужчины.

– Что вы принесли, господин ан-Орреант? – доброжелательно спросила Ласана.

– Вот, – ответил Виктор, кладя завернутую в ткань пластину на стол. Раздался глухой звук, пластина была явно тяжелой.

– Что там? – заинтересовалась графиня.

Антипов двумя быстрыми движениями размотал ткань. Вирета охнула и закрыла рот рукой. Глаза Ласаны стали большими. Она даже приподнялась и медленно, словно не веря своим чувствам, подошла к столу.

– Что это, господин ан-Орреант? – после небольшого молчания тихим голосом спросила графиня.

– Мрамор, – ответил Виктор. – Кусок мрамора.

– Это я вижу, – произнесла очаровательная хозяйка замка. – Но что на нем высечено?

– Люди, – сказал Виктор обыденным тоном.

– На них нет одежды, – заметила графиня.

– Нет, – согласился Антипов. – Но лишь потому, что они заняты делом.

– А чем занимаются эти люди? – спросила Ласана, пристально разглядывая барельеф.

– Гм… – Вирета закашлялась.

– Нет-нет, не отвечайте! – спохватилась покрасневшая графиня. – Это как раз понятно. Скажите, господин ан-Орреант, а как называется это… произведение искусства?

– У него лишь примерное название, – с сожалением сказал Виктор. – Вы можете переименовать, если хотите. Но я лично называю скульптуру достаточно необычно: десять лучших поз Камасутры.

– Камасутры, господин ан-Орреант?

– Да, ваше сиятельство. Я могу объяснить, что это значит.

– Право же, не стоит… – Ласана не сводила потрясенного взгляда с барьельефа. – Скажите, господин ан-Орреант, а как вам пришла в голову мысль подарить мне такое?

Виктор глубоко вздохнул. Наступал час «икс»: или его признают сумасшедшим и выгонят, или… все пройдет гораздо лучше.

– Ваше сиятельство, вынужден признать, что я, самый преданный ваш обожатель, беден по сравнению, например, с ан-Котеа или ан-Суа. Но в моей груди бьется пламенное и честное сердце! А в моей голове – кипящий и верный вам ум. Эти сердце и ум однажды сказали мне: Ролт, посмотри, как несправедливо устроена жизнь. Те, у кого есть большие деньги, могут делать значительные подарки, завоевывая внимание дам и самой лучшей из них – графини ан-Мереа. Но что могут предложить эти богатые поклонники? Алмазные ожерелья? Земли? Сундуки с золотом? Это все мишура, госпожа! В поисках верного ответа и правильного подарка я заранее съездил в соседнее королевство в главный храм богини любви несравненной Адараи. Я так просил богиню подсказать мне верный путь, что она лично снизошла к моим мольбам и вручила этот барельеф, чтобы я передал его вашему сиятельству.

– Эта вещь принадлежит богине?! – изумилась Ласана, взирая на скульптуру совсем по-другому.

– Конечно! – воскликнул Виктор, прикладывая руку к сердцу. – А как бы иначе я посмел ее сюда принести? Богиня велела мне!

Фигурки людей трудолюбиво высек Рикста еще в баронском замке под руководством Антипова, подробно объясняющего, что именно требуется.

– Богиня сказала, что счастье женщины складывается из многих вещей, – продолжал Виктор. – И этот барельеф – лишь напоминание о некоторых из них.

Он сделал многозначительную паузу. В разговоре о счастье Антипов был полностью искренен. Ему казалось, что счастье женщины в большой степени заключено в номере шестом и, пожалуй, восьмом, если отсчитывать от левого верхнего края барельефа.

– Однако, господин ан-Орреант, – покачала головой графиня, – я даже не знаю, что сказать. Сначала мне хотелось отказаться от такого подарка…

Антипов сделал оскорбленное лицо.

– …Но я передумала, – продолжала Ласана. – Вирета, заверни это и спрячь куда-нибудь. Все же… дар богини.

Виктор был доволен собой. Все прошло как нельзя лучше. В общении с женщиной не нужно всегда говорить о высоком, иначе у нее может создаться превратное впечатление. Нет, мужчина должен постоянно намекать на то, что он – именно мужчина, а не друг, советник или платонический воздыхатель. Тогда все получится. Жаль, конечно, что приходится соблазнять красавицу графиню без всякой надежды на прочные долговременные отношения. Антипов продолжал думать, что Ласана ему не пара. По крайней мере, не для долговременных отношений. Прекрасная Ласана наверняка слишком избалована, изнежена, и даже если удастся склонить ее к браку, то Виктор не сможет долго любить такую женщину. Антипов, внутренне улыбаясь, подумал, что изнеженность не позволит графине выйти против великана-людоеда, если бы тот все-таки существовал. Куда ей!

– Знаете, господин ан-Орреант, – неожиданно сказала графиня, в то время как доверенная дама прятала барельеф в сундук, – вы меня сильно смутили и поразили. Признаться, я не испытывала таких чувств с позапрошлого года, когда однажды вдвоем с Виретой поехала на прогулку. Вирета вырвалась вперед и скрылась в лесу за поворотом. Я помчалась, чтобы ее нагнать, вылетела на какую-то опушку и увидела страшную картину. Вирета лежала на траве. Над ней наклонился какой-то жуткий мужлан в сером грязном кафтане. Я подумала, что он как-то сумел повалить лошадь и хочет надругаться над моей подругой. К счастью, все выяснилось. Вирета упала сама, а этот мужлан был нашим новым лесничим, оказавшимся там случайно. Тогда я испытала те же чувства, что сейчас: попеременно удивление, гнев и… быстрое успокоение.

– Ее сиятельство тогда повела себя как герой! – добавила Вирета. – Ах, как она бросилась на лесничего с одной лишь плетью в руке! Она была бесстрашна, ее глаза сверкали! А этот лесничий – сущее чудовище, но графиня не отступила! Такой был, будто великан. А лицо лютое, словно он питается на обед исключительно молодыми девушками.

Площадка перед замком была очищена от веток, излишне высокой травы и огорожена двумя свежими деревянными заборами, между которыми располагались сколоченные на совесть трибуны. Первый день турнира был радостно встречен всеми, включая местных жителей. Дворяне нервничали в приятном нетерпении, переживая за себя или за своих приятелей, а крестьяне графини чувствовали себя вольготно, сбиваясь в кучки и на полном серьезе обсуждая смысл того или иного флага с гербом. Этими высокими флагами был уставлен весь периметр турнирного поля.

Состязания начались для Виктора с приключений. Сначала ему вручили копье с пересушенным древком. Глаза и руки лесоруба тут же опознали подвох – такое древко легко сломается. Антипов догадывался, чьи это происки, и потребовал замены копья. Ему тут же выдали оружие, смазанное в одном месте маслом. Виктор вернул и это копье, пригрозив выдавальщику – плешивому помощнику распорядителя – неприятностями. На это Антипову ответили, что он может жаловаться кому хочет. Виктор впал в гнев. Не опускаясь до жалоб, он схватил сухое копье и вздул им выдавальщика на глазах изумленной публики.

Зрители поначалу растерялись от такой прыти, и наш герой успел сломать копье о спину своей жертвы, прежде чем был остановлен. Было произведено краткое расследование, Виктора признали пострадавшей стороной, но выдавальщика не стали наказывать по причине временной нетрудоспособности. Он отбыл под мрачным взглядом Женара. Антипов подумал, что графский сынок вложил немалую сумму в этого помощника.

Первый бой с тщедушным ан-Приа Виктор выиграл без особых проблем. Однако во втором раунде столкнулся с неким бароном ан-Руленом. Тот неожиданно потребовал боевое заостренное оружие. Надо сказать, что участникам предоставлялся выбор в использовании турнирного или боевого оружия. Последнее – только по обоюдному желанию. На боевое оружие мало кто шел: ведь ранение означало досрочный вылет. Но если один воин это оружие требовал, то второй участник не отказывался, опасаясь урона для чести.

Виктор немного подумал и сообщил, что он тоже согласен на боевое копье. Если бы ему пришлось сражаться ради денег, то ан-Рулен был бы послан подальше по всем правилам этикета. Но сейчас на кону было больше, чем деньги. Репутация!

Барон с самого начала схватки удивил Антипова. Он, казалось, норовил нанести не решающий для выигрыша удар (хотя бы даже в доспех), а целил по рукам. Судя по всему, его устроило бы даже небольшое ранение кисти противника. Виктор помнил, что на турнире он – не единственный жулик, и удвоил осторожность. Ан-Рулена можно ведь было подкупить или шантажировать чем-то, как это произошло с ан-Кретой. Может быть, на лезвии копья яд и барон специально выбрал боевое оружие, чтобы прикончить противника?

Осторожность одного из участников резко замедлила ход поединка. Оба воина маневрировали, пытаясь достичь своих целей: ан-Рулен – поразить руку, а Антипов – нанести один-единственный решающий удар. Виктор превосходил противника по классу и вскоре уловил удобный момент. Барон открылся – можно было бить либо в лицо, нанося ранение, либо в грудь, защищенную доспехом. Судьи признали бы оба удара выигрышными. Антипов за долю мгновения принял решение проявить милосердие. Он поразил доспех, но от души, сильным, основательным ударом.

Ан-Рулен покачнулся, еле удерживаясь на ногах. Его маленькие глазки распахнулись, а большой рот открылся в попытке поймать хоть немного воздуха.

– Стоп! – закричал судья, пожилой воин, одетый в ярко-желтую накидку. – Бой окончен!

За удары по конечностям начислялись лишь очки (два за руки и три за ноги, бой велся до шести очков), но за безусловное поражение головы или туловища сразу же назначалась победа.

Виктор отступил, но ан-Рулен внезапно бросился вперед, превозмогая боль. Его копье коснулось руки Антипова, оставляя красный след. Виктор был без перчаток, не желая ограничивать ловкость в перехватах.

– Назад! – заорал судья. Все судьи во время состязаний общались исключительно криками и в своих накидках были похожи на больших нелетающих ос.

Барон сделал шаг назад, тогда как Виктор уже опять был готов к бою.

– От имени ее сиятельства выношу вам предупреждение! – Низенький судья был суров и сердит – такого не купишь. – Еще одно – и вы покидаете турнир, господин барон!

Антипов посмотрел на узкий, но длинный порез на своей руке и нахмурился. Еще не хватало умереть тут от яда. Он швырнул свое копье на землю и в один прыжок настиг ан-Рулена, хватаясь за древко его оружия.

– Покажите копье, – прошипел Виктор. – Я хочу осмотреть ваше копье!

– В чем дело?! – Судья засеменил к противникам.

– Мне нужно взглянуть на копье, которое меня поранило. Мне кажется, что наконечник… грязен, – ответил Антипов.

– Справедливо, – согласился коротышка в желтой накидке, кивая головой, украшенной длинными каштановыми волосами. – Господин барон, покажите своему противнику копье. Если наконечник грязен, то может потребоваться помощь лекаря.

Круглое румяное лицо ан-Рулена побледнело – то ли оттого, что грязный наконечник – нарушение правил и влечет за собой второе предупреждение, то ли по какой-то иной причине.

– Пожалуйста, – процедил барон. – Мой наконечник чист.

Виктор, получив в руки чужое копье, осмотрел режущую кромку широкого лезвия так, как не осматривал ничего до этого. На блестящей поверхности засыхала пара капель крови, но… больше не было ничего. Лезвие казалось чистым, разве что на него нанесли некий прозрачный яд и позволили ему высохнуть.

– Что с копьем? – спросил Антипов, глядя прямо в глаза ан-Рулена.

– Ничего, – ответил тот, не отводя глаз.

– Тогда какого демона?!.

Только сейчас барон посмотрел в сторону.

Виктор на секунду задумался и тут же догадался.

– Вас попросили просто нанести мне рану? Пролить кровь? – спросил он. – Попросили так, что вы не смогли отказаться, но вы решили подойти к просьбе формально и порезать лишь кисть? Так все было, господин барон?

Ан-Рулен молчал, покусывая нижнюю губу.

– Возьмите. – Антипов отдал копье и обернулся к судье: – Я не имею претензий к господину барону.

Виктор выиграл в пяти битвах, не забывая следить за своими самыми опасными противниками – ан-Суа и ан-Котеа. Финал – шестое и последнее сражение между двумя победителями, когда разыгрывалось золотое кольцо.

Ан-Суа одолел ан-Котеа. Они сражались турнирным оружием, как осторожные люди. «Черный» барон поклонился своему поверженному противнику и нашел глазами Виктора. Наш герой стоял в первых рядах зрителей, подмечая каждое движение соревнующихся. «Черный» барон подошел к ограде и произнес:

– Я слышал, что вы, господин ан-Орреант, были ранены в одной из схваток. Можно попросить перенести наш бой на другой день. Если мы оба предложим, то нам не откажут.

Антипов посмотрел на левую руку. На нее была надета темно-коричневая перчатка.

– Благодарю, господин барон, вы очень любезны. Переносить боя не будем. Почту за честь выступить против вас как можно быстрее.

После ранения Виктор стал носить перчатку, но не потому, что она плотно обтягивала рану, останавливая кровотечение, а оттого, что хотел скрыть тот факт, что никакой раны уже не было.

Он собирался проверить действенность браслета, но лишь после турнира копейщиков. Пришлось бы нанести себе порез как минимум средней величины, чтобы составить верное впечатление о свойствах артефакта. Выходка ан-Рулена избавила от такой необходимости: рана затянулась еще перед третьим раундом. Виктор был бы счастлив заполучить такую отличную штуку, как браслет, но дурные предчувствия грызли его. У вещички имелась цена, и какая! Антипову совершенно не хотелось закрывать предбанники.

Вскоре глашатай объявил начало финала. Виктор прошел через воротца и остановился, любуясь блеском черных доспехов ан-Суа. Солнце, казалось, испытывало симпатии к этому барону, обволакивая его искрящимися лучами.

– Готовы? – спросил судья, тот же самый коротышка.

– Да, – ответили оба, и бой начался.

К удивлению Виктора, ан-Суа не торопился с напором. Он использовал единичные атаки без сложных связок, одновременно парируя удары со всей тщательностью. Антипов попытался найти объяснение этой схеме боя – раньше ан-Суа не особенно осторожничал, а сметал своих противников вихрем ударов. Вскоре Виктор разрешил загадку: «черный» барон опасался какой-нибудь хитрости со стороны своего молодого и непредсказуемого противника. Это вызывало радость: опасается – значит, уважает. Но Антипову не стоило проявлять своих эмоций. На радостях он пропустил удар в ногу, потом в руку, но сумел отыграться и поразить предплечье ан-Суа. Маленькая победа вдохновила Виктора, он решился использовать одну из связок ан-Крета и почти достал грудь черного барона. Но почти не считается. Ан-Суа контратаковал и чиркнул копьем по голени противника. Раздался разочарованный стон зрителей – большинство болело за Ролта.

– Победитель – ан-Суа! – объявил судья. – Серебряное кольцо отходит к ан-Орреанту!

Графиня, восседающая на красно-золотистом кресле, вручила обе награды – большие тонкие кольца, которые можно было носить лишь на запястье, если бы кому-нибудь пришла в голову мысль их надеть на руку, а не повесить на цепочке на шею. Виктор отметил, как Ласана говорила с «черным» бароном – очень вежливо и официально. Зато Антипов удостоился весьма теплой улыбки.

«О, мое дело на мази, господин Казанова, – подумал он, отходя с поклоном. – Или я ничего не понимаю в женщинах, или мой выход с барельефом оказался даже удачнее, чем планировалось. Нужно было рассказать еще какую-нибудь историю о богине. Например, что она предсказала первую букву имени будущего мужа Ласаны. «Р» – вот эта буква!»

Он уже не слышал, как Ласана тихо шепнула Вирете:

– Я даже не знаю, что теперь делать. Если так пойдет дальше, то весь наш список рухнет.

– Уже не в списке дело, ваше сиятельство, – ответила дама. – А в том, куда метит этот Ролт.

Графиня кивнула, подозревая, что Ролт метит высоко.

Виктор даже не сразу понял, что его репутация мигом скакнула на ступеньку вверх. Когда он возвращался от кресла графини, младшие дворяне здоровались с ним совсем по-дружески, а старшие – раскланивались чуть более низко. Антипов подумал, как просто жить в Средние века – свой общественный вес легко узнать по градусу согнутой спины.

Солнце стояло еще высоко, и Виктор решил воспользоваться свободным временем, чтобы проверить ближайший предбанник. Тот был расположен, по словам Синхая, совсем недалеко – рядом с одной деревенькой. Антипов не собирался его закрывать без разговора с Кеалем или Аресом, но разведать стоило.

Он отправил Риксту с приказом найти Нарпа и Пестера, а сам решил дождаться всех около ворот замка. Люди неторопливо сновали туда и сюда – ворота были распахнуты. Виктор привалился спиной к каменной кладке и перебросился несколькими словами с простыми охранниками. Он был верен себе: не задавайся – и будет тебе счастье.

Внезапно идиллическое спокойствие разрушила пыль на дороге. К замку на всех парах летела лошадь.

– Еще один гонец, – вздохнул охранник. – И так дышать нечем по такой жарище, придется еще пыль глотать.

Однако подлетевшая лошадь не была животным, достойным гонца. Обычная крестьянская кобылка, очумевшая от тяжелой монотонной работы, с перетруженными мускулами и тощими боками. На ней восседала деревенская девчушка лет девяти в пыльной длинной белой рубахе.

– Стоять! – прикрикнул стражник, хотя наездник и так уже останавливался. – Куда прешь?! Чего тебе?

– Мне нужен господин ан-Орреант! – тоненько воскликнула девочка, не слезая с лошади. – Он барон или граф! Знатный господин! Прошу вас, быстрее, быстрее, найдите его!

В ее голосе звучала самая настоящая паника.

Виктор подивился такому заявлению, но не стал дожидаться ответа стражников, а вышел вперед:

– Это я. Чего тебе?

– Вы – господин ан-Орреант?! – с испугом спросила девчушка, словно боясь, что ее обманывают и неожиданное явление искомого человека – слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Да, это я, – спокойно повторил Виктор.

– Ах, господин ан-Орреант! – Девочку словно сдуло с лошади. – Пожалуйста! Нам нужно поговорить наедине! Он сказал, чтобы я с вами говорила только с глазу на глаз!

– Кто «он»? – спросил Антипов. – Ну ладно. Пойдем.

Они отошли подальше от ворот. Виктор только хотел повторить свой вопрос, как маленькая крестьянка затараторила:

– Мой отец упал в погреб и не может вылезти! А у моего деда плохо с глазами! Он ходит вокруг дома и не может уйти далеко! Хочет, но не может! А моя мать…

– Стоп! – недоуменно сказал Виктор. – Что за бред? Я-то тут при чем?

– Он приказал привести вас, иначе это не прекратится, господин ан-Орреант! А моя мать на сносях, а он говорит, что теперь уже не знает, кого она родит, если не перестанет стенать! Говорит, чтобы она выбирала между теленком, овцой и трехголовым карликом! А я не хочу карлика, мне нужен младший брат! Можно, конечно, и сестру, но брат будет полезнее для хозяйства.

– Для какого хозяйства? Кто приказал?! – Антипов спросил так громко, что один из стражников высунулся за ворота, чтобы посмотреть, что происходит.

– Маг, господин ан-Орреант! Он сказал, что не может называть своего имени, а то разболтаю лишнее, но велел напомнить о встрече в трактире.

– Какой маг? – Виктор подумал, что это чудит ун-Мусеп, тот самый, который притворялся немагом и работал на кладбище. Именно с ним они беседовали в трактире.

– С большой рыжей бородой! Он еще сказал, что последний раз встречался с вами недавно в замке вашего отца. Помогал избежать неприятностей.

– Маг?! В замке отца? С большой рыжей бородой? – Антипов зашел в тупик. В замке барона ан-Орреанта было только два мага. И оба без рыжей бороды. – Ты лучше рассказывай по порядку. Что у тебя стряслось, и кто меня требует?

Девчушка, запинаясь и повторяя одно и то же по несколько раз, начала рассказывать. В конце концов Виктор понял, что произошло. Она жила в двухдомном хуторе неподалеку, где обитала всего одна семья. Недавно к ним пришел невзрачно одетый странный незнакомец и попросил, чтобы они послали кого-нибудь в замок за господином ан-Орреантом. Отец девочки ответил неприветливо. Тогда незнакомец сказал, что господин ан-Орреант хорошо оплатит эту услугу. Отцу не понравилась ухмылка, с которой тот говорил, и ответ прозвучал очень грубо. Рыжебородый пожал плечами, сказал, что «в этой одежде всегда одно и то же, нужно носить ее чаще», и на хуторе начались неприятности.

Девочка заверила Виктора, что хотя все взрослые испугались не на шутку, она лично не боялась и собирается отомстить незнакомцу, когда тот сдержит свое слово и оставит хутор в покое. Антипов даже внимания не обратил на эту фразу.

В конце рассказа прибыли Рикста с телохранителями. Наш герой изменил планы: вместо предбанника он поехал на хутор выяснять, кто такой этот маг и чего ему надо.