Текст книги "Герои умирают дважды"

– Не делайте так больше, господин ан-Орреант, – наконец сказала Ласана, поворачиваясь. – Вы и так уже сделали почти невозможное.

– Постараюсь закончить дело и совершить невозможное, – ответил Виктор.

– С вами нельзя разговаривать серьезно, – покачала головой графиня. – Хотите посмотреть на сокровищницу? Мы ее попробуем открыть вместе. А по дороге расскажу вам о лисе.

– Очень хочу. – Антипов приложил руку к сердцу. Он говорил сущую правду. Внутри него звучала ликующая музыка, знакомая каждому мужчине, кто хоть раз добился взаимности от девушки, которая ему безумно нравится.

Дорога к спиральной башне казалась Виктору вечностью. Он жадно хватался за каждую секунду, смотря на графиню, идущую впереди. Девушка же иногда оглядывалась и даже останавливалась, неутомимо рассказывая обещанную историю. Эту историю о лисе мы не будем приводить полностью со всеми интонациями, свойственными молодой женщине, которая пытается скрыть восторг от общества мужчины. Изложим ее вкратце.

Оказывается, все началось давно, около четырехсот лет назад. Тогда известный герой Ролаа был еще молодым и ленивым балбесом (графиня такого не говорила прямо, но именно так понял Виктор), который изредка отрывался от безделья лишь ради победительного участия в турнире или какой-нибудь местной войне. Потом возвращался к ничегонеделанию, будучи лишен тщеславия и каких-либо целей, что очень нетипично для детей богов. Его интересовало лишь фехтование, на все остальное он внимания не обращал и в конце концов скатился чуть ли не к нищете. Однако, когда умер один из родственников Ролаа по линии матери, ситуация изменилась. Ролаа стал первым графом ан-Мереа и въехал в замок, доставшийся по наследству (этот вот замок, в котором Виктор находился сейчас). Провел в нем буквально пару ночей, а затем у него появилась лиса. Откуда она взялась, никто не знал, но новый владелец замка с ней не расставался. Его постоянно видели сидящим в обществе лисы, куда-то идущим в обществе лисы, даже разговаривающим с ней! Конечно, лиса не отвечала, но люди поговаривали, что лиса – не лиса вовсе. Дело в том, что этот зверь мог неожиданно исчезать и к тому же очень любил огонь. Из-за лисы замок был освещен со всех сторон. В коридорах на каждом шагу пылали факелы, большой трапезный зал был перестроен, чтобы сделать огромный камин. Говорили также, что если на эту лису посмотреть сквозь огонь, то лиса исчезала, а на ее месте стояла женщина с ярко-рыжими волосами. Так или иначе, но после встречи с лисой Ролаа изменился. Он стал уделять внимание денежному вопросу, разбогател, приобрел большое влияние, а потом… начал создавать армию. Сначала все считали, что герой готовит поход против короля, собирается примерить на себя корону – настолько он стал тщеславным. Армия росла, в столице явно беспокоились, а боги никак не выказывали своего отношения к происходящему. В конце концов Ролаа двинул войска на столицу. Они быстро разгромили королевскую гвардию и даже трехруких, вошли в город, но вместо того чтобы идти на дворец, неожиданно повернули к главному храму Зентела. Жрецы даже толком не поняли, что происходит, – так быстро их перебили. Ролаа с верными людьми прорвался в обиталище Зентела, но, по роковому стечению обстоятельств, бог виноделия там был не один, а с союзниками. Разгорелся жестокий бой, силы Ролаа не могли противостоять сразу нескольким богам, он получил серьезную рану и бежал. Обычно ранения, не вызывающие мгновенную смерть, не страшны героям, но то было нанесено божественным оружием и требовало длительного лечения. Куда скрылся Ролаа, неизвестно, однако он исчез, а замка никто не штурмовал. Об этом деле просто постарались забыть. Пропала и лиса. От Ролаа осталось лишь несколько вещей, включая меч, безделушки и сокровищницу. Ласана сказала, что ни за что бы не выставила меч в качестве приза, если бы в ее роду оставался хоть один мужчина. Но род угас. Если новый владелец замка принесет новое имя, скоро деяния славного Ролаа перестанут передаваться из уст в уста его прямых потомков.

Рассказ почти завершился, когда графиня и Виктор подошли ко входу в спиральную башню. Около железных дверей стояли двое стражников с короткими копьями. Ласана кивнула воинам и принялась отпирать замок своим ключом.

Виктор прислушивался к щелканью отворяемого замка и думал об этом рассказе. Крепла его уверенность в том, что между давними событиями и тем, что происходит сейчас, есть какая-то связь. Доказательств не было, но нервная дама – интуиция просто вопила о том, чтобы он остановился и подумал. Взвесил все, собрал факты воедино – и только потом принимал какие-то решения. Антипов почитал интуицию.

– Ваше сиятельство, – спросил Виктор, когда графиня отвлеклась от замка и сделала приглашающий жест внутрь спиральной башни, – скажите, а этот Ролаа, полубог-получеловек, все-таки чьим сыном был?

– А вы разве не знаете? – удивилась Ласана. – Он был сыном Норо. Владыки мертвых. Статуи Норо редки в нашем королевстве, да и хорошо. Он держит в руках такой уродливый меч палача!

Глава 22

Вопреки ожиданиям Виктора графиня пошла не в сторону кладовой, в которой он уже побывал, а выбрала иной коридор, более узкий, такой, что юбки обеих дам периодически задевали стены. Диспозиция была такова: впереди двигалась Ласана, за нею – гость, а замыкала шествие Вирета.

Графиня отомкнула очередную дверь, и компания оказалась в небольшом помещении без окон и с серыми некрашеными стенами. Там стоял один-единственный столик, на котором покоилась темно-зеленая малахитовая шкатулка.

– Это – сокровищница? – уточнил Виктор, представлявший себе сокровищницу совсем иначе.

– Да, господин ан-Орреант, – ответила Ласана. – Помогите мне. Возьмите шкатулку и вынесите ее в коридор, поближе к окну.

Солнце уже садилось, но через окна еще проникало достаточно лучей. Антипов выполнил просьбу, подойдя к узкой и высокой прорези в стене замка.

– Попробуем открыть, – сказала Ласана. – Видите эту выемку? Туда нужно вставить медальон.

Виктор вновь почувствовал себя озадаченным.

– Шкатулку разве нельзя было открыть иначе? – спросил он. – Можно ведь просто взломать! Я-то думал, что сокровищница – это нечто каменное, что требуется долбить и разрушать долгое время. Да еще она находится в таком опасном месте, что может рухнуть весь замок! А это ведь просто шкатулка!

Графиня тонко и понимающе улыбнулась.

– Да, господин ан-Орреант, вы правы. Шкатулку можно взломать. Только дело в том, что она цельная.

– Как цельная? – переспросил Антипов.

– Вот. Неполая. Внутри, кроме камня, ничего нет. Позвольте объяснить, господин ан-Орреант, – спохватилась графиня, видя замешательство мужчины. – Похоже, вы не знакомы с такими предметами. Шкатулка ничего не хранит сама по себе, а лишь открывает путь к другому месту, где лежат сокровища. Для открытия пути и нужен медальон, который пропал еще со времен Ролаа!

«Это что-то типа меня и софота, – подумал Виктор. – Он проходит через меня и где-то прячется. Потом выходит. Я – нечто вроде проводника, как и эта шкатулка».

– Конечно, без медальона не стоило и пытаться, – продолжала Ласана. – Но благодаря вам… да уж, господин ан-Орреант. Не буду вас благодарить. Вы уже получили награду, которую сами назначили.

Графиня приложила к выемке медальон. Сначала ничего не происходило, но потом раздался тихий, но звонкий щелчок.

– Действует! – прошептала Ласана.

Она, волнуясь, потянулась к крышке и открыла ее. Виктор не знал, что было внутри до медальона, но сейчас шкатулка определенно была полой. В ней лежало несколько предметов, включая лист бумаги.

Графиня осторожно вытащила этот лист и развернула. Он казался очень древним, но неплохо сохранился, по крайней мере, не рассыпался в руках. Сердце Виктора тревожно заныло: Ласана держала карту. Такую же карту, которую он нашел в подземелье, а потом умудрился потерять. Только эта бумага слегка отличалась. Во-первых, буроватыми пятнами («кровь», – почему-то с уверенностью подумал Виктор), во-вторых, тайный проход к спиральной башне был обозначен не жирным красным цветом, а обычной линией, такой же, как и остальные проходы.

– Что это? – спросила Ласана. – Это замок? План замка?

– Скорее, секретные ходы, – со вздохом произнес Антипов, думая о том, как он будет выкручиваться, если графиня начнет осматривать подземный ход в спиральную башню и найдет там подозрительно свежие следы. Впрочем, Виктора слегка успокоило то соображение, что криминалистика здесь не очень развита и кое-кому придется попотеть, прежде чем отыскать того, кто эти следы оставил.

– Да! Действительно секретные ходы! – с восторгом повторила Ласана. – В моем роду ходили легенды о том, что они есть, но никто никогда не мог их найти!

– Может, они в плохом состоянии, – кисло сказал Виктор. – По ним уже опасно ходить.

– Я это проверю, непременно проверю, – согласилась графиня. – Но… после турнира. Сейчас у меня совсем нет времени.

«Уф, пока пронесло», – с облегчением подумал наш герой.

– Посмотрим, что там еще. – Ласана запустила руку в шкатулку и выудила тонкую железную палочку с выступом посредине.

– Что это? – Графиня нажала пальцем на выступ, и тут же конец стержня осветился небольшим огоньком.

«Зажигалка! – поразился Виктор. – Но как она работает?»

– Огниво ун-Паре, – прошептала Ласана. – Я читала о нем в Хронике рода. Там было написано, что Ролаа заказал его специально, чтобы потешить лису.

Зажигалка перекочевала к Вирете, впрочем, как и карта.

Графиня вновь порылась в шкатулке и вытащила тонкий блестящий браслет, украшенный безобразными изломанными линиями. Виктор сначала его не узнал, но присмотрелся и изумился. Браслет был очень похож на его браслет. Тот самый, который ему вручил Синхай.

– Это… – Ласана нахмурилась, а потом обрадовалась. – Это – Восстановление Кирина! Я тоже читала о нем. Очень хорошо помогает от ран.

«Пожалуй, тут кто-то овладел поточным производством, – подумал Виктор, бросая взгляд на свой рукав, чтобы убедиться, что его браслет не виден. – Этот Кирин, наверное, наштамповал несколько таких штук».

Графиня хотела передать браслет Вирете, но остановилась, взглянув на Виктора. Взгляд пронзил нашего героя насквозь. На него так еще никогда не смотрели, словно оценивая и взвешивая каждую часть его хитромудрого тела.

– Знаете, господин ан-Орреант, – с расстановкой сказала графиня. – А возьмите-ка этот браслет. Мне он ни к чему, а вам… вы же постоянно сражаетесь, мало ли что…

Брови Виреты устремились вверх, а Виктор перестал дышать от избытка чувств.

«Вот это подарок! Королевский! Браслет ведь стоит ого-го сколько. Графиня заботится о моем здоровье. Приятно, черт возьми, что обо мне хоть кто-то заботится!»

Антипов раздумывал лишь самую малость. Отказываться от таких подарков нельзя, это факт. Женщины – существа обидчивые, Ласана вряд ли поймет, почему такой жест остался бы неоцененным. К тому же два браслета – не один. Второй можно кому-нибудь дать на время. Например, Пестеру, или Нарпу, или даже Риксте.

– У меня нет слов, чтобы выразить благодарность вашему сиятельству, – Виктор поставил шкатулку на окно, а сам протянул руку (другую руку, не с браслетом!), чтобы графиня надела подарок.

Ласана улыбнулась, увидев очередную уловку, но тоненькими пальцами все-таки натянула браслет на мужскую кисть.

– Пожалуйста, отнесите шкатулку в мою комнату, господин ан-Орреант, – попросила девушка. – Я разберусь с оставшимися вещами позже.

Виктор выполнил просьбу. Внутри него продолжала звучать музыка. Теперь Антипов хотел только одного: чтобы она не утихала как можно дольше.

Вернувшись в свою комнату, Виктор был на подъеме. Он собирался провести ритуал, чтобы стать магом, как можно быстрее. Время пришло! Рикста уже раздобыл два зеркала среднего размера, дымную свечу и клялся, что с кошкой проблем не будет. Антипов же к кошкам относился хорошо – ему совсем не хотелось убивать невинную животину. Он даже думал поговорить с Синхаем на предмет того, чтобы ограничиться кем-то другим, например крысой. Ведь какая разница, чей дух куда-то там пойдет?

– Я буду магом! – повторял себе Виктор, от всего сердца желая верить в то, что говорит. – Сегодня отличный день. Кеаль, возможно, ошибся: ритуал может иметь скрытый смысл. Надо рискнуть! Я непременно стану магом!

– Готовься, – улыбаясь, сказал он Риксте. – Сейчас мы спустимся вниз. Кстати, видишь, у меня есть второй браслет восстановления. Если ты все-таки решишь быть воином и начнешь тренировки, а я увижу, что из тебя будет толк, то этот браслет дам тебе. Он стоит огромных денег, но на самом деле бесценен.

Слуга не испытывал особого желания вступить на путь воина. Возможно, раньше у него и были такие мысли, но когда он увидел, как гоняли господина, готовя его к турниру, эти мысли испарились бесследно.

– Вот смотри. – Виктор положил браслет на кровать, показывая его Риксте, который пытался связать воедино оба зеркала, чтобы они не разбились.

– Браслет как браслет, – произнес слуга, пожимая плечами и подхватывая одно из зеркал, которое чуть не упало на пол. – Очень похож на ваш. Почти не отличишь.

– Потому что делал один и тот же мастер, – пояснил Виктор. – Наверное, выплавлял в одной и той же форме. Смотри, как совпадают линии узора.

Антипов снял свой браслет и начал сравнивать. Узор действительно совпадал, но по мере того, как Виктор крутил в руках оба браслета, улыбка сходила с его лица. Сначала уголки губ дрогнули и поползли вниз, а затем от улыбки осталась лишь жалкая тень, которая, впрочем, быстро исчезла.

– Что случилось? – встревожился Рикста, все еще борясь с зеркалами. – Господин? Что-то не так?

Виктор, не отрываясь, смотрел на браслеты, крутя их и так и этак.

– Все не так, – наконец медленно сказал он. – Возможно, я не понимаю главного… пока не понимаю!.. Но уже знаю достаточно, чтобы сказать: магом я сегодня не стану.

– Что произошло? – Рикста прислонил оба зеркала к другой кровати. – Что-то с браслетами?

– Взгляни сам, – ответил Виктор, передавая слуге серебристые обручи. – Я не буду ничего говорить. Ты только посмотри на царапины. Вот на эту большую… да и на другие, поменьше.

Слуга начал крутить браслеты точь-в-точь как Антипов, и вскоре лицо Риксты из сосредоточенного превратилось в недоумевающее.

– Господин… – сказал он, – я тоже чего-то не понимаю. Браслеты ведь одинаковые. Они не сделаны одним и тем же мастером, а просто одинаковые! На них одни и те же царапины в одних и тех же местах!

– Да, – горько ответил Виктор. – Ты тоже заметил. Это – один и тот же браслет. Только почему-то в двух экземплярах.

– Но… Такого не может быть! – вскричал Рикста. – Господин, как же так? Нужно спросить у этого… у Синхая! Пусть он объяснит!

Антипов посмотрел на кровать, под которой был люк. Туда сейчас указывала рука встревоженного слуги.

– Спросить у Синхая… – повторил Виктор. – Спросить… Подождем спрашивать, Рикста. Мне кажется, что здесь происходит нечто… иное. Совсем не то, о чем мы думали. Совсем-совсем не то.

Он обхватил голову руками. Им овладели противоречивые чувства. Сильное разочарование и не менее сильное любопытство. К этому добавлялась удушающая подозрительность. Виктор теперь стал подозревать Синхая, правда, еще толком не зная, в чем именно. Он рассуждал так: два идентичных браслета могут появиться только в результате копирования. Но есть ли копирование в этом мире, тем более магических артефактов? Виктор о таком не слышал. Если есть, то хорошо. А если нет? Если нет, получалось, что один из браслетов ненастоящий. Он выглядит как настоящий, выполняет свои функции, но все-таки что-то отличает его от настоящего. Что именно?

– А тогда как поступим, господин? – Рикста прервал размышления Антипова. – Вы же собирались туда, вниз… проводить ритуал.

– Для ритуала у нас будет завтра еще один день, – ответил Виктор. – Подождем. Подождем и подумаем. Эх, Кеаль, Кеаль, и почему ты мне сразу не объяснил загадки паромщика!

Кеаля в комнате не было, и Рикста счел за благо промолчать.

Антипов опять взял браслеты, но быстро отложил их в сторону. Он решил начать сначала. Попросив слугу дать ему бумагу, Виктор принялся писать:

«Лябу: была и пропала… Паромщик: то же самое… После Лябу осталось кольцо… После паромщика остались следы… Кеаль сказал, чтобы я с кольцом не расставался… Значит, тогда что-то случится либо со мной, либо с кольцом… Паромщик оставил следы, с которыми ничего не случилось… Но следы – не кольцо, кольцо было мне подарено… Специально подарено?»

Через некоторое время Виктор встал и заходил по комнате. Он кружил в небольшом помещении, словно крупный хищник в клетке. А потом внезапно остановился.

– Я все понял, Рикста, – сказал он, вглядываясь в потемневшее после заката окно. – Точнее, не все, но главное. Я понял, что случилось со мной из-за неудачного ритуала.

Виктор только-только начал догадываться о всей важности произошедшего. В то мгновение он еще рассчитывал стать магом с помощью рецепта Синхая, но уже через несколько минут вдруг понял, что нет, вероятно, ничего не выйдет. Горечь и беспокойство сжали его сердце. Он не хотел верить собственным и очевидным выводам!

Жрецы Терсат и Илеа нечасто баловали своим посещением святилище Зентела, расположенное в замке ан-Мереа. По сути, со времени своего прибытия в замок они в этом святилище были лишь раз – по приезде. И вот теперь оба жреца шли по каменному полу, чтобы нанести второй визит.

Святилище Зентела располагалось вдали от центральной башни. Чтобы туда попасть, нужно было углубиться в левое крыло замка. Жрецы шли бодро, почти достигли цели, но у дверей вдруг остановились.

– Ваша благость! – Илеа внезапно прикоснулся к мантии тучного жреца. – Послушайте! Там кто-то есть.

Терсат остановился вместе со своим подчиненным, слегка отстраняясь от него: жрец не любил фамильярности. Из-за двери святилища раздавалось какое-то гудение.

– Кто там? – тихо спросил Терсат, обращаясь к Илеа.

– Не знаю, ваша благость. Нужно подойти поближе.

Оба жреца приблизились. Подойдя вплотную к деревянной двери с ржавыми железными скобами, Илеа хотел было взяться за фигурную металлическую ручку, но Терсат знаком остановил его. Из святилища доносился довольно любопытный монолог.

– Великий Зентел, все просят тебя помочь им стать графом, а я прошу лишь помочь выиграть турнир. – Неизвестный обладал очень приятным низким тембром. – Ну зачем мне быть графом? Чтобы уменьшить выплаты твоим жрецам, как собирается сделать ан-Котеа? Или вырубить виноградники и построить на их месте крепость, как намеревается поступить ан-Суа? Нет, великий Зентел, я отказываюсь быть графом на таких условиях. Как можно? Ты послал сюда всем известного мудреца Терсата, и его никто не встречает, как это принято в южных странах, золотым паланкином, а прекрасные танцовщицы не устилают его путь лепестками роз! Наши нравы настолько упали, что все думают о деньгах, вместо того чтобы думать о благочестии.

Жрецы за дверью изумленно переглянулись.

– Нет, я прошу просто помочь мне выиграть турнир. Получу меч героя и вступлю в храмовую стражу! Кто-то же должен защищать мудрых жрецов от проходимцев? А этот турнир полон проходимцев. Они готовы на самое низкое жульничество, чтобы его выиграть. Могут даже мошенничать с жеребьевкой! Позор!

– Я не думал, что среди этих дворян есть настолько религиозные, – прошептал Терсат. – Надо бы к нему присмотреться.

– Великий Зентел, прошу, вмешайся! Останови отступников и сладострастцев! Прошли слухи, что молодые дворяне прячутся под кроватью графини. Бедная Ласана. Невинное дитя! Мне стыдно жить в одном замке с этими развратниками!

– Кто это вообще такой? – спросил Терсат.

Илеа недоуменно пожал плечами. Он внимательно прислушивался.

– Я, Ролт ан-Орреант, обещаю приложить все силы для того, чтобы это исправить, если выиграю турнир! Каждый знает, что моим обещаниям можно верить даже больше, чем своим!

– Так это – тот самый Ролт. – Илеа старался говорить как можно тише. – Мы не обманулись в нем.

– Поговорим с ним опять, – произнес Терсат. – Его благочестие хотел, чтобы графом стал надежный человек. Я не знаю, можно ли доверять дяде Ласаны, но этому Ролту…

Стоит сделать небольшое отступление и пояснить, как Виктор оказался в святилище, – ведь мы оставили его в комнате в поразительных раздумьях. Именно по причине поразительности этих раздумий Антипов решил переключиться на другое дело, чтобы отвлечься от чересчур сильных впечатлений. Он пошел в святилище, а Риксту поставил у дверей, чтобы предупреждать о посетителях. Виктору нужны были жрецы в качестве аудитории.

Само святилище было относительно небольшим, примерно пять на пять метров. У каменной стены, противоположной входу, стояла мраморная статуя Зентела ростом со среднего человека. Бог виноделия, как обычно, сжимал в руках гроздь винограда и кувшин, а его красивое лицо скупо освещалось тусклыми лампадами. За статуей находилась дверь в маленькую подсобную комнату. Вообще и святилище и жрецы занимали очень важное место в плане Виктора.

Около подножия статуи стояла корзинка с дарами. Пара бутылок хорошего вина, фрукты, несколько серебряных монет… Антипов собственноручно принес корзинку, причем делал это уже не в первый раз. Да-да, это была не единственная попытка выступить перед жрецами, но, к сожалению, они не баловали Зентела своим вниманием. Виктор ставил подношения перед статуей, отходил на несколько шагов, а потом ждал долго или не очень, в зависимости от того, сколько было свободного времени. Когда время истекало, Виктор, разочаровавшись, вздыхал и уходил, чтобы вернуться опять с подношениями. Он не боялся разориться на дарах, потому что носил с собой одну и ту же корзинку с одним и тем же содержимым. Выходя из святилища, экономный Антипов забирал дары.

У него были такие планы на сегодняшний вечер: сначала он немного подождет в святилище, а потом займется изучением софота, пытаясь отвлечься от недавних совершенно неожиданных и чересчур волнующих открытий.

Но на этот раз все сработало как надо. Рикста услышал жрецов, подал знак и скрылся, а Виктор произнес заранее заготовленную речь. Вскоре жрецы вошли в святилище. Антипов сразу понял, что их отношение к нему еще больше улучшилось. Жрецы вновь пригласили его к себе и там даже позволили ознакомиться с записями о том, что о Викторе думают другие дворяне. Оказывается, Терсат и Илия не теряли времени, а скрупулезно опросили всех значительных участников турнира. Выяснилось, что ан-Суа считает Виктора молодым, подающим надежды воином скромного достатка. «Черный» барон сообщил, что Ролт ловок с оружием, очень быстро учится, способен перенимать стиль противника даже в течение одной скоротечной схватки, но не брезгует сомнительными приемами.

И без того высокое мнение Виктора о «черном» бароне стало еще выше. Тот был действительно отличным бойцом, подмечающим любые мелочи.

Зато Женар отозвался о сопернике как о вульгарном и невежественном типе, который плохо воспитан, не уважает чужих родословных, задирист, некультурен, а женщинам в нем нравится звериная суть мужлана.

Антипов же сокрушенно качал головой, будто возмущаясь вероломством Женара. Он сдержался и не произнес ни слова хулы в адрес ан-Котеа. Виктор решил во что бы то ни стало произвести самое лучшее впечатление на жрецов – заклятых недругов. Скажем в скобках, он в этом преуспел, но вернулся к себе уже ближе к ночи.

Ночи в замке напоминали Виктору ночи в заброшенных домах. Те же пляски теней на стенах, только не от света уличных фонарей, а от факелов. Такие же доносящиеся со всех сторон поскрипывания и постукивания, присущие старым зданиям, давно не знавшим капитального ремонта. Холод, идущий снизу, темные трещины в кладке, напоминающие замерших тонконогих пауков, старая мебель, испорченная влажностью, – замки и заброшенные дома были очень похожи, особенно если за толстыми стенами не слышать звуков, издаваемых обитателями.

В каморке, где жил Виктор, стены были очень толстые, и сходство казалось почти полным.

– Мы не успеваем в деревню, – сказал наш герой Риксте, возвратившись в комнату. – Я хотел вместе с Нарпом и Пестером разобраться с софотом. Мне говорили, что этот зверь растет, когда кто-то рядом боится. Ты не боишься случайно?

Маленький черный котенок спокойно разгуливал около очага, пытаясь заглянуть наверх, в темноту трубы. Его голова при этом выворачивалась под углом почти в 180 градусов.

– Не боюсь, – ответил Рикста, уже успевший привыкнуть к софоту. – Но зачем нужны Нарп и Пестер? Мы и тут можем кого-нибудь напугать и посмотреть, что будет.

– Это как напугать? – поинтересовался Виктор, усаживаясь на кровать, чтобы поменять обувь.

– Ну… допустим, я резко выскочу из-за угла и закричу «бу!», – ответил Рикста. – А вы будете стоять неподалеку, так, чтобы софота не было видно. Вот и проверим.

Антипов скептически покачал головой.

– Это какой-то детский трюк, – произнес он. – Что скажет графиня, если узнает, что мой слуга так развлекается? Она подумает, что ты сумасшедший. А разве у нормального господина может быть сумасшедший слуга? Нет, рисковать мнением графини не будем. Это плохой план, Рикста. Кстати, сколько ты получаешь в день?

– Серебряный, – осторожно ответил тот, удивленный сменой темы разговора.

– Получаешь как хороший воин-ветеран, а предлагаешь такую чушь, – с осуждением сказал Виктор. – Теперь будешь зарабатывать в два раза меньше.

– Как! Господин, как? Почему?! – Слуга подскочил на месте.

– Что, испугался? – спросил Антипов.

– Конечно! Конечно, испугался! За что, господин?!

– Ты испугался, а софот не изменился, – задумчиво сказал Виктор, глядя на котенка. – Значит, я что-то сделал не так.

– Вы пошутили насчет заработка, да? – с облегчением произнес Рикста.

– Это я тебя пугал. Но не помогло.

Слуга вздохнул с облегчением. Его лицо вдруг просветлело.

– Я придумал, придумал! Можно пойти на кухню, господин. Там обычно бывает много хорошеньких служанок. Я даже выбрал одну… две… э… три… Все равно сколько. Думаю, что если начну их пугать из-за угла, то это не вызовет удивления. Мало ли кто как пристает к девушкам! Кто как может, так и пристает…

– Ну ладно, – с сомнением ответил Виктор, немного подумав. – Это уже лучше. В самом деле, надо же софота как-то проверить.

Виктору предприятие не особенно нравилось, но пока выхода не было. Как работает софот? Что сделать, чтобы заставить его расти? И до каких размеров он вырастет? На эти вопросы хотелось бы получить ответы.

Господин и его слуга вышли из комнаты и направились в сторону кухни.

– Я знаю коридор, – шептал Рикста, оглядываясь, – в котором, кроме служанок, никто не ходит. Служанки разносят еду для гостей. Но сейчас время позднее, они носят чаще воду или вино. Я выскочу из-за угла с криком «бу!», служанка сильно испугается, а вы проверите софота.

– Там точно только служанки ходят? – спросил Виктор по пути.

– Конечно! Других не видел, – с уверенностью ответил слуга.

Они быстро достигли нужного места: два коридора пересекались под прямым углом, но затем один из них причудливо изгибался и уходил в сторону.

– Здесь угол, за которым я встану, – объяснил Рикста. – А вы отойдите вон туда. В темноте вас не будет видно. Зато там вы заранее услышите шаги.

– У тебя большой опыт подкарауливания бедных девушек, – хмыкнул Виктор.

– Я приобрел этот опыт исключительно во время, свободное от ваших поручений, – хитро ответил Рикста и отправился на пост.

Антипов тоже пошел на предписанное место. Закуток был очень плохо освещен, и выпущенный софот был почти незаметен.

Ждать не пришлось долго. Вскоре Виктор услышал отчетливые шаги. Его глаза уже привыкли к темноте, и он легко различал софота на фоне темно-серых камней. Однако отголоски далекого разговора, доносящегося из-за стены, заставили Антипова тщательно прислушаться.

– Этот торт получился очень хрупким, – говорил незнакомый мужской голос. – Я работал над ним почти четыре часа! Он рассыпается от малейшего движения, с трудом переложил его с противня на хрустальный поднос. Господа жрецы должны быть довольны.

– Благодарю вас, мастер, – отвечал женский голос, в котором Виктор узнал голос Виреты. – Вы – самый лучший из поваров, можете угодить самому утонченному вкусу. Жрецы уже несколько раз спрашивали о вашем знаменитом торте. Графиня лично обещала им! Берегите поднос, мастер. Идите осторожно, вы ведь ничего не видите впереди из-за торта. Поднос – любимое блюдо ее сиятельства, она купила его за двадцать золотых, но отдала бы и больше!

Виктор на миг замер от дурных предчувствий. Откуда здесь голоса? Их обладатели просто проходят мимо или…

– Нет, Рикста, не… – зашипел он в сторону слуги.

К сожалению, расстояние было слишком велико.

– Бу! – закричал Рикста, выскакивая из угла.

– А! – заорал мужской голос.

– Ах! – вскрикнула Вирета.

Бдзынь! – отозвался хрустальный поднос.

Дзинь! Дзинь! Дзинь! – нежно пропели его осколки, скача на каменному полу.

– Вот же невезуха! – прошептал Виктор.

И, спохватившись, добавил:

– Беги! Беги, мерзавец, чтоб тебя!

– Держите его! – заорал мастер-повар. – Он побежал туда! Вы разглядели его лицо, госпожа?! Это чей-то слуга! Подросток!

– Нет, очень темно, да и торт был впереди… – неуверенно ответила Вирета.

– Я поймаю его! – Из темноты выбежал Виктор. – Кажется, это человек ан-Котеа!

Антипов бросился было в погоню, но остановился: из кухни мчалась толпа подмастерий в белых фартуках, привлеченных воплями своего лидера.

– Надо же, – с пылом начал объяснять Виктор Вирете, – иду я за водой, а тут прямо передо мной этот негодяй пугает вас!

– Вы почти вовремя, господин ан-Орреант, – слабым голосом ответила Вирета, – облокачиваясь на предложенную руку. – Это точно человек ан-Котеа?

– Скорее всего, – уверенно ответил Виктор. – Если вы мне покажете всех его слуг, то я берусь узнать негодника.

– Спасибо, господин ан-Орреант. Графиня будет вам благодарна… когда закончит переживать о подносе. Кстати, вы не видели котенка? Мне показалось, что здесь прыгал черный котенок. Откуда он взялся?

Виктор не знал, что ответить на этот вопрос. Если отрицать, то потом кто-нибудь может заметить у него котенка. Но и соглашаться нельзя! Как объяснить внезапное появление у него животного?

– А что это за блюдо? – Антипов предпочел сменить тему, его рука сейчас показывала вниз, туда, где на полу валялись мелкие крошки чудесного торта.

– Мой шедевр, – с горечью ответил повар, дородный мужчина в белой косынке. Он стоял, привалившись к стене, и тяжело дышал. – Увы, мой бедный шедевр.

«Несмотря ни на что, софот не изменился, – подумал Виктор, наблюдая за катавасией. – Ничего не понимаю. И повар испугался, и Вирета испугалась и Рикста… даже я испугался за этот проклятый торт и поднос! А софот не изменился. Что-то мы делаем не то. Но как правильно?»