Текст книги "Рубиновый рыцарь"

– Вы – врач? – спокойно спросил он.

– Я.

– Вы пойдете со мной, – это была не просьба.

– Но…

– Никаких но. У меня трое раненных друзей, нуждающихся в вашей помощи.

– Почему бы вам не привести их сюда? У меня не в обычае ходить к больным на дом.

– Обычай меняется. Собирайте все, что вам нужно и идемте. Они в гостинице на этой улице.

– Это возмутительно, сэр Рыцарь!

Вы собираетесь со мной поспорить? – спокойно спросил Спархок.

– О… нет, нет, что вы, – пошел на попятный лекарь. – Я, конечно, сделаю для вас исключение.

– Я в этом не сомневался.

Врач быстро поднялся на ноги.

– Мне необходимо взять с собой инструменты и лекарства. Не соблаговолите ли вы сказать мне, какого рода повреждения у ваших друзей?

– У одного из них сломано несколько ребер, другого, кажется, внутреннее кровоизлияние, а третий страдает в основном от истощения.

– Истощение лечится просто. Несколько дней в постели и хорошее питание.

– У нас нет на это времени. Нужно что-нибудь, что быстро поставило бы его на ноги.

– А как они получили эти повреждения?

– Мы путешествовали по делам Церкви, – коротко ответил Спархок.

– Что ж, всегда рад послужить святой Церкви.

– Вы не представляете себе, как я счастлив слышать это.

Спархок, торопя, привел врача на второй этаж гостиницы. Пока медик осматривал больных, Спархок отвел в сторонку Сефрению.

– Дело к вечеру, – сказал он ей. – Отложим визит к дубильщику до утра, а то нам придется торопить его, и он может забыть что-нибудь важное.

– Верно, – согласилась Сефрения. – Кроме того, я хочу присмотреть за этим лекарем. Он не внушает мне доверия.

– Лучше бы ему оказаться умелым врачом. Иначе я разъясню ему, что такое добросовестность.

– О, Спархок, – Сефрения покачала головой.

– Но это лучший способ, матушка. Он должен понять – либо они поправятся, либо заболеет он. Это подвигнет его сделать все, что он сделать в силах.

Пелозианские блюда, которыми накормили в гостинице, состояли в основном из вареных овощей, лишь слегка приправленных соленой свининой. Последнее, конечно, было для Сефрении и Флют совершенно неприемлемо, и свинину для них заменили вареными яйцами. Страдания Келтэна не помешали ему опустошить тарелку в мгновение ока.

Когда стемнело, в гостиницу явился Телэн.

– Они все еще идут за нами, Спархок. Только на этот раз их гораздо больше, – сообщил он. – Я видел человек сорок на холме к югу от города и на этот раз они все верхами. Они выехали на гребень, осмотрелись и снова спрятались в лесу.

– Это уже серьезнее, чем четверо, – заметил Келтэн.

– Да, – согласился Спархок. – Как ты думаешь, Сефрения?

Женщина нахмурилась.

– Мы ехали не торопясь, а они верхом и могли без труда нагнать нас, так что я полагаю, что они просто следят за нами. Похоже, Азеш знает то, что нам еще неизвестно. Раньше он пытался убить нас, а теперь посылает людей просто следить за нами.

– И как ты думаешь, почему?

– Думаю кое что, но все это только предположения.

– Нужно быть на стороже, – когда будем покидать город, – сказал Келтэн.

– Даже еще вдвое осторожнее, – добавил Тиниэн. – Может быть они просто дожидаются, когда мы окажемся где-нибудь, откуда можно будет напасть на нас из засады.

– Веселое предположение, – ухмыльнулся Келтэн. – Ладно, я не знаю, как вы, а я иду спать.

Следующее утро было таким же солнечным, с озера веяло освежающим ветерком. Спархок надел кольчугу и серый плащ. Они с Сефренией выехали из гостиницы, к северным воротам, где была дубильня человека по имени Берд. По улицам шли рабочие, спеша в свои мастерские, по большей части здешний люд предпочитал голубой цвет в одежде, на головах почти у всех были широкие остроконечные шляпы.

– Удивляюсь, неужели они не понимают, как глупо выглядят? – пробормотал Спархок.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Сефрения.

– Их шляпы.

– Ты знаешь, это не смешнее пышных шляп Симмурских придворных.

– Тут ты права.

Дубильный двор находился недалеко от северных ворот, и вонь там стояла просто страшная. Сефрения поморщилась.

– Утро обещает быть не из приятных, – проговорила она.

– Я постараюсь побыстрее, – пообещал Спархок.

Дубильщик, тяжеловесный лысый человек, в замызганном полотняном переднике, помешивал в огромном чане длинно палкой, когда Спархок и Сефрения въехали к нему во двор.

– Сейчас, подождите, я подойду к вам, – сказал дубильщик, увидев их краем глаза. Еще пару минут постояв, критически глядя в чан, он отбросил палку и направился к ним, вытирая руки о передник. – Чем могу быть вам полезен, господа? – спросил он.

Спархок спешился и помог Сефрении слезть с лошади.

– Мы разговаривали с фермером по имени Ват, – сказал он. – Он сказал, что ты, приятель, можешь нам помочь.

Дубильщик рассмеялся.

– Старый Ват? Он все еще жив?

– По крайней мере был три дня назад. Ты ведь Берд?

– Да, мой господин. Так чем же я могу вам помочь?

– Мы ищем людей, которые что-нибудь знают о той большой битве, что была здесь пятьсот лет назад. В Талесии, еще есть люди, состоящие в родстве с тогдашним талесианским королем. Они хотят найти, где он похоронен, чтобы перезахоронить его на родине.

– Ни разу не слышал ни о каком короле, который сражался бы здесь неподалеку. Хотя это конечно не означает, что его здесь не было. Просто я не думаю, чтобы он ходил и представлялся простому люду.

– А битвы что, происходили здесь и севернее? – спросил Спархок.

– Я не стал бы называть их битвами, скорее просто стычки. Вы, наверно, знаете, что основное сражение было на южном берегу озера. Вот там была битва. А на севере дрались небольшие отряды, сначала пелозианцы, а потом еще и талесианцы. Нет, правда была пара больших боев, здесь, неподалеку, но не знаю, участвовали ли там талесианцы. А большинство стычек проходило вокруг озера Вэнн, и даже севернее, за Гэзеком, – тут Берд замолчал и прищелкнул пальцами. – Вот кто вам нужен! Как я сразу не вспомнил?

– ?

– Конечно, и куда подевались мои мозги? Вам надо к графу Гэзекскому. Он ученый человек, учился в Каммории, в университете. Все книги, которые он читал о битве, говорили о том, что было на северном берегу Рандеры, а что было севернее – молчок. Ну вот, вернувшись домой, он стал бродить по окрестностям и собирать старые истории и записывать их. Он делает это уже много лет, и, я думаю, знает каждую байку в северной Пелозии. Он даже сюда, ко мне приезжал, хоть это и далеко от Гэзека. Он сказал мне, что хочет заполнить пробелы в исторических хрониках университета. Да, сэр, вам надо поговорить с графом Гэзека. Если кто-нибудь в Пелозии знает об этом короле, то граф уже давно записал эту историю.

– Друг мой, ты не представляешь, как ты помог нам, – сказал Спархок потеплевшим голосом. – Как нам найти графа?

– Лучше ехать по дороге к озеру Вэнн. Сам город Вэнн стоит на северном берегу озера, потом от города забирайте на север, там плохая дорога, но ехать можно, тем более в это время года. Гэзек сам по себе не город, а большая графская вотчина. Там вокруг несколько деревень, принадлежащих графу, так что всякий вам укажет на главный дом, хотя это и не дом вовсе, а замок. Я проезжал там несколько раз, довольно мрачное местечко, хотя внутри я не был, так что не знаю, не буду говорить, – дубильщик рассмеялся. – Мы с графом ходим по разным дорожкам.

– Ну что ж, – сказал Спархок, вынимая из кошелька несколько монет, – я вижу ты занят, работы у тебя много…

– Да, мой господин.

– Когда закончишь работу, выпей пива, – он подал дубильщику деньги.

– О, спасибо, мой господин, вы так щедры.

– Я должен благодарить тебя, Берд. Если бы ты не подсказал нам, куда и к кому обратиться, то нам пришлось бы еще долгие месяцы ездить по здешним краям, – Спархок подсадил Сефрению в седло и сел на коня сам. – Я очень благодарен тебе, Берд, – сказал он дубильщику на прощание.

– Как-то резко все повернулось к лучшему, неожиданно как-то, – сказал Спархок Сефрении, когда они ехали назад в город.

– Я же тебе говорила, дорогой, – напомнила Сефрения.

– Да, и мне не стоило сомневаться в твоих словах ни на мгновение, матушка.

– Сомнения – вещь вполне естественная, Спархок, и даже необходимая, так что, теперь Гэзек?

– Конечно.

– Только давай подождем до завтра. Врач сказал, что наши друзья уже вне опасности, но еще денек отдыха не повредит.

– А они смогут ехать верхом?

– Наверно, но медленно.

– Хорошо, значит поедем завтра утром.

Настроение остальных заметно улучшилось, когда Спархок повторил им слова Берда.

– Все это начинает казаться подозрительно легким, – пробормотал Улэф. – И меня это беспокоит.

– Не будь таким пессимистом, – подбодрил его Тиниэн. – Не всегда же нам должно не везти.

– Я предпочитаю думать о худшем. Тогда тем больше радости приносит хорошая развязка.

– Я так полагаю, ты хочешь, чтобы я избавился от повозки? – сказал Телэн Спархоку.

– Нет, возьмем ее с собой. Для спокойствия. Если кому-нибудь станет плохо, мы всегда сможем уложить его в телегу.

– Нужно запастись съестным, Спархок, – напомнил Кьюрик. – Мне нужны деньги.

Даже это не могло ухудшить настроение Спархока.

Оставшаяся часть дня прошла без происшествий и они рано разошлись по постелям.

Спархок без сна лежал на кровати, уставившись в темноту. Теперь все должно пойти хорошо, у него появилась какая-то уверенность. До Гэзека было не близко, но если дубильщик Берд не переоценил глубину знаний графа, тогда именно там ждет их ответ. Останется только найти место, указанное графом и взять Беллиом, возвратиться в Симмур и…

В дверь тихонько постучали. Он поднялся и открыл.

Это была Сефрения. Лицо ее было пепельно-серым и слезы струились по бескровным щекам.

– Пожалуйста, пойдем со мной, Спархок, – с трудом проговорила она. – Я больше не могу встречать их одна.

– Кого?

– Ну пойдем же, я очень надеюсь, что ошиблась и боюсь, что права.

Она повела его по коридору и открыла дверь комнаты, где расположилась вместе с Флют. Флют побледневшая сидела на кровати, но в глазах ее страха не было. Она смотрела на призрачную фигуру в черных доспехах, стоящую посреди комнаты. Фигура повернулась и Спархок узнал покрытое шрамами лицо.

– Олвен! – потрясенно воскликнул он. – Ты?

Тень сэра Олвена осталась безмолвной и вытянула руки с мечом.

Сефрения плакала, не скрывая слез, выходя вперед, чтобы принять его.

Призрак повернул лицо с незрячими глазами к Спархоку и поднял руку в знак приветствия.

Мгновение спустя фигура заколыхалась, будто рябь подернула отражение на воде и призрак исчез.

12

На следующее утро они оседлали своих лошадей, солнце еще не взошло, царила предрассветная темнота и на душе у всех было тяжело.

– Он был хорошим другом? – спросил Улэф, прилаживая седло на спину лошади Келтэна.

– Одним из лучших, – ответил Спархок. – Он мало говорил, зато много делал, и на него во всем можно было положиться. Мне будет не хватать его.

– А что мы будем делать с Земохами, которые увязались за нами? – спросил Келтэн.

– Я не думаю, что у нас много вариантов, – сказал Спархок. – Пока ты, Тиниэн и Бевьер не поправитесь, придется их терпеть, тем более, что они не составляли для нас особых неприятностей.

– Я не люблю, когда враги висят у меня на хвосте, – проворчал Улэф.

– Лучше иметь их позади себя и знать где они, чем постоянно ждать нападения из какой-нибудь засады.

Келтэн поморщился, покрепче затягивая подпругу своего седла.

– Как мне это надоело, – вздохнул он, хватаясь за бок.

– Ничего, ты скоро поправишься, – утешил его Спархок. У тебя всегда так.

– Одна проблема, это всегда занимает все больше времени, с каждым разом все больше и больше. Мы не становимся моложе, Спархок. Бевьер тоже поедет верхом?

– Да, и Тиниэн, наверно, тоже сможет, но пару дней нам придется ехать медленно. Так что пусть Сефрения едет пока что в повозке. Каждый раз, когда она получает один из этих мечей, она сильно слабеет.

Кьюрик вывел во двор остальных лошадей. Он был одет в свой обычный черный кожаный жилет.

– Я так понимаю, что уже можно вернуть Бевьеру его доспехи? – спросил он с надеждой.

– Давай подождем до лучших времен, – возразил Спархок. – Если надеть на него доспехи сейчас, с ним может случиться наплыв храбрости, так что не будем поощрять его в этом, пока он не поправится.

– Но это как-то неудобно, – сказал Кьюрик. – Даже очень неудобно, Спархок.

– Я объясню тебе причины в другой раз.

– Я не о причинах. Хоть мы с Бевьером и похожи, но все же я уже ободрал себе кожу кое-где.

– Ну потерпи хотя бы пару дней еще.

– К этому времени я превращусь в калеку.

Берит помог взобраться в телегу Сефрении и посадил рядом с ней Флют. Маленькая стирикская женщина выглядела совсем больной. Она прижимала к груди меч Олвена, будто укачивая ребенка.

– Тебе хоть немного полегчало? – спросил ее Спархок.

– Мне нужно время, чтобы привыкнуть, вот и все, – ответила она.

Телэн вывел из конюшни свою лошадь.

– Привяжи ее к задку повозки, – сказал Спархок мальчику. – Садись на козлы, будешь править.

– Как скажешь, Спархок.

– Ты не споришь? – удивленно спросил Спархок.

– А зачем. Я понимаю, зачем это нужно, кроме того, козлы гораздо удобнее, чем седло.

Во двор вышли Тиниэн и Бевьер, оба в простых кольчугах.

– Ты решил не надевать доспехи? – мягко спросил Улэф Тиниэна.

– Слишком тяжелы для меня сейчас.

– Мы ничего не забыли? – обратился к Кьюрику Спархок.

Кьюрик непонимающе взглянул на него.

– Но я только спросил, на всякий случай. Не раздражайся так рано, Кьюрик, это вредно, особенно с утра, – Спархок оглядел остальных. – Сегодня не будем гнать лошадей, вполне нормально, если проедем лиг пять.

– Ты связался с бандой калек, – ухмыльнулся Тиниэн. – Может быть тебе с Улэфом поехать вперед? А мы догоним вас потом.

– Нет, – отрезал Спархок. – Здесь кругом бродят земохи и прочая сволочь, и вы в случае чего, не сможете отбиться без нас, – он коротко улыбнулся Сефрении. – Кроме того, нас должно быть десятеро, все время десятеро, мы же не хотим обидеть Младших богов.

Келтэну, Тиниэну и Бевьеру помогли взобраться в седла и все медленно выехали со двора гостиницы на темные и еще пустынные улицы Пэлера. Стражники у северных ворот торопливо распахнули створы перед нами.

– Благословенье Божие на вас, дети мои, – важно сказал Келтэн проезжая в ворота.

– Обязательно было делать это? – спросил его Спархок.

– Ну, во-первых это не так накладно, как давать деньги, а во-вторых, кто знает, а может быть мое благословение чего-нибудь стоит.

– Ему становиться лучше, он скоро совсем выздоровеет, – заметил Кьюрик.

– Если будет продолжать в том же духе, то вряд ли, – проворчал Спархок.

Они двигались шагом по дороге, ведущей на северо-запад от Пэлера, к озеру Вэнн. Небо на востоке начало светлеть. Дорога шла между засеянными полями, ездили по ней, видимо, много. Они проезжали мимо богатых поместий, тут и там среди холмов виднелись разбросанные небольшими кучками хижины рабов. В западной Эозии рабства не было уже несколько столетий, но здесь, в Пелозии, оно еще сохранилось, потому что здешняя знать и землевладельцы были слишком ленивы и туповаты, чтобы отказаться от рабов и иметь дело со свободными арендаторами. Они мельком видели нескольких здешних помещиков, разъезжающих по своим полям в ярких шелковых камзолах. Несмотря на все то, что слышал Спархок о зле крепостничества, работники на полях казались здоровыми и упитанными, и надсмотрщиков с плетьми было не видно.

Берит ехал шагах в ста позади всех, часто оборачиваясь, чтобы осмотреть дорогу в тылу.

– Этак он перекривит все мои доспехи, – критически заметил Келтэн.

– Мы всегда можем остановиться у какого-нибудь кузнеца и поправить их, – сказал Спархок. – Может быть он даже сможет немного расширить твой панцирь, чтобы тебе было вольготнее набивать живот, когда это только возможно.

– Ты просто переполнен своим прогнившим юмором сегодня утром, Спархок.

– У меня еще много чего имеется в запасе.

– Некоторые люди не созданы для того, чтобы возглавлять экспедиции, – важно заметил Келтэн остальным. – Мой противный дружок как раз из таких, вечно надоедает, пристает ко всем.

– Может быть ты хочешь занять мое место? – поинтересовался Спархок.

– Я? Не шути, Спархок, я не смогу даже пасти стадо гусей, а не то что командовать отрядом рыцарей.

– Тогда может ты заткнешься и дашь мне спокойно делать свое дело?

Тут их нагнал Берит. Его глаза были прищурены, рука скользила по лезвию привешенного к седлу топора.

– Земохи снова плетутся у нас в хвосте, сэр Спархок. Я мельком увидел их.

– Далеко?

– Примерно в полумиле. Они следят за нами.

– Если мы попытаемся атаковать их, они наверно просто убегут, – предположил Бевьер. – А потом снова прицепятся к нам сзади.

– Скорее всего, – мрачно согласился Спархок. – Ладно, мы все равно не сможем их остановить, людей у нас не хватит. Так что пусть их плетутся сзади, если им так хочется. Отделаемся от них, когда все поправятся. Берит, возвращайся назад и присматривай за ними. И никаких геройств!

– Да, сэр Спархок.

День становился все жарче и снова начались мучения Спархока. Пот уже пропитал одежду под доспехами.

– Скажи, за что такое наказание? – утирая струящийся по лицу пот спросил Кьюрик.

– Ты же знаешь, не было бы необходимости, я бы никогда не стал этого делать.

– Тогда зачем ты засадил меня в эту печь?

– Но ведь сейчас есть необходимость.

После полудня, когда они проезжали через широко раскинувшуюся зеленую равнину, из близлежащего поместья галопом прискакали двенадцать молодых ярко разодетых всадников и преградили им путь.

– Ни шагу дальше! – воскликнул один из них с самонадеянным выражением бледного прыщеватого лица, небрежным жестом поднимая руку, затянутую в узкий рукав зеленого бархатного камзола.

– Простите? – спросил Спархок.

– Я хочу знать, почему вы нарушаете границы владений моего отца? – заявил зеленый камзол и самодовольно посмотрел на своих посмеивающихся приятелей.

– Но мы полагали, что дорога не принадлежит кому-либо.

– По дороге разрешается ездить только из-за молчаливого согласия моего отца, – сказал он, пытаясь выглядеть угрожающе.

– Он просто решил покрасоваться перед своими дружками, – прошептал Кьюрик. – Давайте-ка уберем их с дороги и поедем дальше. Эти иголки, которые они называют рапирами, не представляют никакой угрозы.

– Попробуем сначала решить вопрос дипломатически. Не хотелось бы, чтобы за нами по пятам следовала толпа рассерженных крепостных.

– Тогда предоставь разговор мне. Я уже имел случай встречаться с подобными типами раньше, – Кьюрик не спеша выехал вперед. Белый плащ и серебряные доспехи Бевьера на нем сверкали в послеполуденном солнце. – Молодой человек, – строго сказал он, – вы, кажется, не в дружбе с правилами вежливости. Возможно, вы не узнали нас.

– Я никогда не видел вас раньше.

– Я не имею в виду лично каждого из нас, я говорю о том, что мы имеем честь в своем лице представлять. Думаю, это понятно. Очевидно, вам не приходилось много путешествовать.

Глаза молодого человека оскорбленно расширились.

– Вовсе нет! – возразил он пронзительным голосом. – Я два раза был в Вэнне.

– А! – протянул Кьюрик. – И вы, возможно, слыхали там что-нибудь о Церкви.

– В нашем поместье есть своя собственная часовня. И я не нуждаюсь в ваших дурацких поучениях, – усмехнувшись, произнес зеленый камзол.

Послышался глухой стук копыт по мягкой земле. Со стороны поместья, яростно погоняя лошадь, скакал средних лет человек в черном парчовом дуплете.

– Всегда приятно разговаривать с образованном человеком, – сказал Кьюрик. – Может быть, вам в таком случае приходилось слышать что-нибудь и о Рыцарях Храма?

Об этом, казалось, молодой человек имел весьма смутное представление. Человек в черном дуплете быстро приближался к ним. Было уже видно, что лицо его побелело от гнева.

– От души советую вам отойти в сторону, юноша, – спокойно продолжил Кьюрик. – То, что вы делаете, подвергает опасности вашу душу, не говоря уже о жизни.

– Как вы смеете угрожать мне на земле моего собственного отца?

– Жакен! – проорал человек в черном. – Ты что, совсем из ума выжил?

– Отец, – с запинкой пробормотал зеленый камзол. – Я как раз допрашивал этих нарушителей границы.

– Нарушителей? – задохнулся подъехавший человек. – Дурья башка, это же королевская дорога! Ты осел!

– Но…

Человек в черном дуплете подъехал к Жакену поближе и, привстав в стременах, крепким ударом кулака выбил его из седла. Сотворив этот воспитательный акт, он повернулся к Кьюрику.

– Мои извинения, сэр Рыцарь, – сказал он. – Этот недоумок, мой сын, не знал, с кем он разговаривает. Я почитаю Церковь и ее Рыцарей. Я надеюсь вы не затаите обиды.

– Совсем нет, – просто сказал Кьюрик. Ваш сын и я уже почти разрешили наш спор.

– Благодарения Господу, я прибыл вовремя. Этот болван всегда был мне плохим сыном, но его мать умерла бы от горя, если бы вы срубили ему, и вполне заслуженно, его глупую голову.

– Я не думаю, что наш спор зашел бы так далеко, мой Лорд.

– Отец! – в ужасе прокричал барахтающийся на земле Жакен. – Вы ударили меня! – кровь струилась у него из носа. – Я расскажу маменьке.

– Прекрасно, я уверен, что это произведет на нее впечатление. Простите меня, сэр Рыцарь, я думаю он получил, пусть и запоздало, необходимое поучение, – он посмотрел на сына. – Возвращайся домой, Жакен, – холодно сказал владелец поместья. – Когда вернешься, скажи этим своим прихвостням, чтобы упаковали вещи. Пусть убираются. Я хочу, чтобы к заходу солнца их здесь уже не было.

– Но это же мои друзья…

– Да, но не мои же. Пусть убираются отсюда, и побыстрее. И сам собирайся. Кстати, свои пышные тряпки можешь не укладывать – ты едешь в монастырь. Братья там строго нрава, и они тебя, надеюсь, научат уму разуму, в чем я не преуспел.

– Маменька не позволит вам сделать этого!

– Она не посмеет ничего возразить. Твоя мать была для меня всегда не более, чем небольшим неудобством.

– Но… – лицо юного наследника расплылось.

– Ты утомил меня, Жакен. Отправляйся. Постарайся стать достойным человеком там, в монастыре – тебе ведь жить там до конца дней. О наследстве не беспокойся – у меня найдутся племянники, гораздо более достойные его, чем ты.

– Вы не можете сделать этого!

– О, могу, еще как могу.

– Маменька отплатит вам за это!

Человек в черном дуплете холодно рассмеялся.

– Твоя мать начинает надоедать мне, Жакен. Не говоря о ее сварливости и тупости, она постоянно потакает своим слабостям. Твоя матушка превратила тебя в такое, что и смотреть противно. Кроме того, она уже совсем непривлекательна, так что, пожалуй, ее я тоже отправлю в монастырь. Молитвы и воздержание, может быть, приблизят ее к небесам, а забота о ее душе входит в мои обязанности мужа.

Жакен посерел и затрясся, будто мир рушился вокруг него.

– Теперь, сын мой, делай то, что я тебе сказал, иначе я буду вынужден попросить этого Рыцаря Храма наказать тебя, как ты того заслуживаешь.

Кьюрик понял намек медленно потянул меч из ножен, так что тот издал характерный скрежещущий звук. Жакен на четвереньках принялся отползать в сторону, угрожающе прокричав:

– Со мной дюжина вооруженных друзей!

Кьюрик с усмешкой оглядел принаряженных молодых людей.

– Итак, – сказал он, поднимая щит и салютуя мечом, – желаете ли вы получить их головы, мой Лорд, разумеется в подарок?

– Нет, вы не сделаете этого! – истерично закричал Жакен.

Кьюрик тронул лошадь, его меч угрожающе сверкнул на солнце.

– Уж поверьте мне, – ужасным тоном проговорил он.

В ужасе выпучив глаза, Жакен в мгновение ока забрался в седло и был таков, компания его приятелей поспешно последовала за ним.

– Я надеюсь, вы хотели этого, мой Лорд? – спросил Кьюрик.

– Это было превосходно, сэр Рыцарь. Я уже долгие годы хочу проделать это сам, – владелец поместья вздохнул. – Мой брак был устроен моими родителями, жена принесла мне титул, а у меня были деньги и земли, но мы, то есть моя семья, не обладали высокими титулами, вот на это-то и польстились мои родители. Наши семьи сговорились о браке, но мы с невестой терпеть друг друга не могли. Я утешался с другими женщинами, как не стыдно мне это вспоминать, а моя женушка – с этой мерзостью, которую вы только что наблюдали.

– У меня есть сыновья, мой Лорд, – сказал Кьюрик, когда они двинулись дальше. – Большинство из них – хорошие мальчики, но один – мое большое разочарование.

Телэн поднял очи горе, но промолчал.

– И далеко ли лежит ваш путь, сэр Рыцарь? – спросил владелец поместья, желая, по всей видимости, сменить тему разговора.

– Мы направляемся в Вэнн.

– Не ближний свет. В западной стороне моих поместий у меня есть летний дом. Могу ли я предложить воспользоваться им? Мы доберемся туда вечером, и дом будет в вашем распоряжении, так же как и слуги. Я бы предложил вам гостеприимство моего главного дома, но сегодня вечером там, боюсь, будет слишком шумно, – он криво усмехнулся. – У моей жены пронзительный голос, а она вряд ли будет рада моим сегодняшним решениям.

– Вы очень добры, мой Лорд. Мы с удовольствием воспользуемся вашим гостеприимством.

– Это единственное, что я в силах сделать, чтобы как то оправдаться за недостойное поведение моего отпрыска. Мне бы надо придумать какие-нибудь другие методы воспитания, чтобы прибрать к рукам своего сына.

– Я обычно добиваюсь хороших результатов с помощью ремня, мой Лорд, – предложил Кьюрик.

– Возможно это неплохая мысль.

Когда солнце начало клониться к закату они добрались до летнего дома, который был лишь немногим менее пышен, чем главный дом. Хозяин дал распоряжения слугам и снова сел в седло.

– Я бы с удовольствием остался, сэр Рыцарь, – сказал он Кьюрику. – Но, к сожалению, я должен вернуться домой, пока моя половина не побила всю посуду. Но теперь я решил твердо – подыщу для нее уютный уединенный монастырь и буду доживать жизнь в покое.

– Я вас прекрасно понимаю, мой Лорд, – ответил Кьюрик. – Удачи вам.

– Бог да сопутствует вам в вашей дороге, сэр Рыцарь, – сказал хозяин имения, и пришпорив лошадь, пустился в обратный путь.

– Кьюрик, – серьезно сказал Бевьер, когда они вошли в устланный мраморными плитами холл дома, – вы сделали честь моим доспехам своим благородством и выдержкой. Я бы всадил меч в этого выскочку после первой же его фразы.

Кьюрик усмехнулся ему.

– То, что я сделал было гораздо смешнее.

Летний дом пелозианца внутри оказался еще роскошнее, чем казался снаружи. Редкие сорта деревьев, искусная резьба украшали стены. Полы и камины были выложены мрамором, мебель обита самой дорогой парчой.

Спархок и его друзья совершили обильную трапезу в огромной богатой столовой.

– Да, вот это жизнь, – вздохнул Келтэн. – Спархок, почему мы не можем жить чуть-чуть роскошнее?

– Мы же Рыцари Храма, – напомнил Спархок. – Воздержание предписано нам уставом, бедность закаляет наш дух.

– Но нельзя ли поменьше закалки?

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Сефрения Бевьера.

– Спасибо, мне гораздо лучше, – ответил Арсианец. – Я уже не кашлял кровью этим утром. Спархок, завтра мы могли бы перейти на легкий галоп, а то эта ленивая трусца стоит нам времени и вгоняет в сон.

– Нет, еще один день поедем шагом, – сказал Спархок. – Если верить карте, местность вокруг Вэнна холмистая и малонаселенная, а это очень удобно для засад. Надо, чтобы все – и ты и Келтэн и Тиниэн были в состоянии защитить себя.

– Берит, – позвал Кьюрик.

– Да.

– Не сделаешь ли ты одолжение мне, перед тем как мы покинем это место?

– Конечно.

– Первое, что я попрошу сделать тебя утром – это вывести Телэна во двор и обыскать его как следует. Хозяин этого дома был очень гостеприимен к нам, я не хочу, чтобы он счел себя обиженным какой-либо пропажей.

– С чего ты взял, что я собираюсь что-то красть? – возмущенно спросил Телэн.

– А что заставляет меня ожидать обратного? Это просто предосторожность. Здесь так много маленьких, но очень дорогих безделушек и некоторые из них могут случайно завалиться тебе в карман.

Перины на кроватях в этом доме были очень пышные и мягкие. Давно уже никто из них не спал в такой роскоши. На следующее утро хорошо вышколенные слуги накрыли стол к обильному и прекрасно приготовленному завтраку. Позавтракав, они взобрались на поджидающих их во дворе лошадей и двинулись дальше. Весна вступила в силу в этих краях – золотилось восходящее солнце, в голубом небе пели жаворонки. Флют, сидевшая в телеге, откликалась на их трели переливами своей свирели. Сефрения уже несколько окрепла, но Спархок настоял, чтобы этот день она ехала в повозке.

Незадолго до полудня на ближайшем холме появился отряд из полусотни скачущих галопом свиреполицых всадников. Они были одеты в одежды, сшитые целиком из кожи, волосы на головах были начисто выбриты.

– Кочевники. Один из бродячих кланов с восточных границ, – предупредил Тиниэн. – Будь очень осторожен, Спархок. Они горячие люди.

Кочевники устремились вниз по склону холма. Все они были прекрасными наездниками – казалось, что всадники слились в единое существо со своими лошадьми. Вооружены они были свирепо изогнутыми саблями, у многих в руках были короткие копья и круглые щиты. По резкому приказу предводителя они быстро осадили лошадей, так что те присели на задние ноги, взрывая копытами траву на склоне. В сопровождении пяти всадников предводитель – высокий человек с узкими глазами и шрамом через всю голову вышел вперед. Сопровождающие его всадники с нарочитым удальством заставляли своих жеребцов становиться на дыбы и гарцевать, потом, воткнув копья в землю, кочевники широким размахом выхватили из ножен сабли.

– Нет, – резко окрикнул Тиниэн, когда в ответ Рыцари потянулись за своими мечами, – это просто ритуал.

Бритоголовые люди спешились и вышли на несколько шагов перед своими конями. По скрытому знаку седоков, кони преклонили передние колена, а воины поднесли гарды сабель к лицу, салютуя.

– Боже, – выдохнул Келтэн. – Никогда не видел, чтобы лошадь вытворяла такое.

Фарэн пряднул ушами и неблагожелательно покосился на Келтэна.

– Привет вам, Рыцари Храма, – возгласил их вождь. – Приветствуем вас и готовы служить вам.

– Можно я поговорю с ними? – предложил Тиниэн Спархоку. – У меня есть некоторый опыт.

– Давай, Тиниэн, – согласился Спархок, поглядывая на отряд свирепого вида воинов на холме.

– И мы рады приветствовать вас, воины Пелои, – нараспев продекламировал дейранец. – Рады приветствовать, как наших братьев.

– Ты знаком с нашими обычаями, сэр Рыцарь, – сказал человек со шрамом.

– Я провел немало времени на восточных границах, Доми.

– А что значит – Доми? – прошептал Келтэн.

– Это древнее пелозианское слово, – так же шепотом ответил Улэф. – Что-то вроде вождя.

– Что-то вроде?

– Это долго объяснять.

– Не вкусишь ли ты со мной соли, сэр Рыцарь? – спросил вождь.

– С радостью, Доми, – ответил Тиниэн, слезая с лошади. – И может быть приправим ее хорошо прожаренной бараниной?