Текст книги "Рубиновый рыцарь"

9

Улэф подошел к Тиниэну, сидящему на земле, обхватив голову руками.

– Как ты? – спросил талесианец. Спархок подумал, что раньше не замечал в огромном рыцаре такой заботливости к своим компаньонам.

– Устал немного, вот и все, – слабо ответил Тиниэн.

– Больше тебе этого делать нельзя, сам понимаешь.

– Я смогу еще немного.

– Передай мне заклинание, – сказал Улэф. – Я смогу побороться с мертвыми не хуже, чем с живыми.

Тиниэн бледно улыбнулся.

– Держу пари, что у тебя и правда получится. Ты всегда был такой, самый сильный?

– Да нет, лет с семи, – откровенно признался Улэф. – С тех пор, как я сунул своего старшего братца головой в деревянный горшок. Отец вытаскивал его оттуда два часа. С тех пор у него, в смысле у брата, огромные уши. Он второй среди лучших в сражениях с ограми, – Талесианец взглянул на Спархока. – Ну, что теперь?

– Ну мы не сможем обыскать всю Пелозию и Дэйру, – сказал Келтэн.

– Само собой, – отозвался Спархок, – у нас нет столько времени. Нам нужно получить какие-нибудь более точные сведения. Бевьер, может ты подскажешь что-нибудь?

– Об этой части битвы было написано немного, Спархок, – ответил Сириник. Он улыбнулся Улэфу: – Наши Генидианские братья несколько небрежны в составлении летописей.

– Писать рунами слишком утомительно, – ответил Улэф. – Особенно на камне.

– Надо поискать какую-нибудь деревню, или город, – сказал Кьюрик.

– И что?

– У нас много вопросов, а там есть кого порасспросить.

– Кьюрик, битва была пять сотен лет назад, – напомнил Спархок. – Вряд ли мы сможем найти какого-нибудь живого очевидца ее.

– Конечно нет. Но может быть, есть какие-нибудь предания, байки… Например, названия горы, или ручья может оказаться ключом.

– Стоит попробовать, Спархок, – серьезно сказала Сефрения.

– Все это очень эфемерные надежды, Сефрения.

– А у нас есть что-нибудь другое.

– Ну, например, пробираться на север.

– И, возможно, оставить все эти попытки выкопать здесь что-то. Все поле и так перекопано, так что вряд ли есть надежда найти здесь Беллиом.

– Ну ладно. Мы едем на север, и если узнаем что-то обещающее, Тиниэн может поднять еще одного призрака.

Улэф с сомнением покачал головой.

– Надо бы быть с этим поосторожнее. Он поднял двоих и уже на ногах не стоит.

– Со мной все будет в порядке, – слабо запротестовал Тиниэн.

– Конечно, если у нас случится возможность дать тебе поваляться в постели несколько дней.

Они помогли Тиниэну взобраться в седло, сели на лошадей сами и отправились на север под непрекращающимся дождем.

Город Рандера, окруженный высокими стенами с огромными мрачными башнями по углам, стоял на восточном берегу озера.

– Ну? – сказал Келтэн, с подозрением посматривая на лэморкандский город.

– Пустая трата времени, – проворчал Кьюрик, указывая на комья развороченной земли, которую постепенно размывал упорный дождь. – Мы все еще идем по перекопанным местам, нам надо дальше на север.

Спархок критически посмотрел на Тиниэна. Краска возвращалась на лицо Альсионца, но все же медленно, слишком медленно.

Минул полдень, и наконец истерзанная кладоискателями земля осталась позади.

– Сэр Спархок, там внизу что-то вроде маленькой деревни, – сказал Берит.

– Ну что ж, сойдет для начала, – согласился Спархок. – Посмотрим, может там найдется трактир? Пора уже нам поесть горячего и посушиться.

– В трактире наверняка есть люди, и они не прочь поболтать, и среди них наверняка найдутся такие, которые гордятся тем, как они хорошо знают историю здешних краев, – добавил Келтэн.

Они спустились вниз, к берегу озера и въехали в деревню. Мощеная разбитая улица сбегала под уклон к берегу, облепленная кое-как кособокими домишками. На берегу было несколько пристаней и на шестах, воткнутых в песок сушились сети. Вся деревня была пропитана запахом рыбы. Деревенский житель, окинув их подозрительным взглядом, указал на дорогу к единственному постоялому двору в деревне – старинному каменному строению с черепичной крышей.

Во дворе Спархок спешился и вошел внутрь. Бритый толстяк с широким красным лицом катил по полу бочонок.

– Найдутся ли у тебя свободные комнаты, приятель? – спросил его Спархок.

– Весь верхний этаж пуст, мой господин, – уважительно ответил толстяк. – Но мое заведение – для простого люда, захотите ли вы остановиться у меня?

– В любом случае это будет лучше, чем ночевать под открытым небом в дождливую ночь.

– Ваша правда, мой господин, да и я буду рад принять у себя таких гостей. В это время года не так уж много посетителей. Если бы не пивной зал, я бы давно разорился. Этот бочонок я качу как раз туда.

– Есть там сейчас народ?

– Сидит с полдюжины, мой господин. Дело идет вовсю, когда рыбаки возвращаются с озера.

– Нас десятеро, – сообщил ему Спархок. – Так что нам понадобится несколько комнат, и найдется ли у тебя кто-нибудь, кто присмотрит за нашими лошадьми?

– Мой сын позаботится об этом, сэр Рыцарь.

– Скажи ему, чтобы был осторожен с большим чалым жеребцом. Он довольно игрив и все время норовит пустить в ход зубы.

– Да, мой господин, я предупрежу его.

– Я позову своих спутников, и мы поднимемся наверх, посмотреть твой свободный этаж. Да, кстати, вели принести бадью, мы долго были в дороге и нам нужно помыться.

– На заднем дворе у меня есть баня, мой господин, хотя ей не так уж часто пользуются.

– Тогда пусть твои люди затопят печь и нагреют воду, а я сейчас вернусь, – сказал Спархок и вышел под дождь.

Комнаты во втором этаже, хотя и несколько пыльные, оказались на удивление уютными. Белье в постелях было чистым и, на первый взгляд, по крайней мере, не давало приюта клопам и прочей живности. В одной стороне этажа имелась большая общая комната.

– Совсем неплохо, – сказала Сефрения, оглядываясь.

– Тут есть еще и баня, – сообщил Спархок.

– О, это просто чудо, – счастливо вздохнула она.

– Иди первая, Сефрения.

– О, нет, дорогой, я не хочу, чтобы меня подгоняли. Вы, господа, идите вперед, – фыркнула Сефрения. – И не бойтесь использовать мыло, побольше мыла. И не забудьте помыть головы.

– После бани, я думаю нам стоит одеться в обычную одежду, – предложил Спархок остальным. – Нам придется расспрашивать здешних людей, а вид доспехов всегда отпугивает.

Пятеро рыцарей сняли свои доспехи, прихватили свою обычную одежду, и вместе с Кьюриком, Беритом и Телэном спустились на задний двор.

Они мылись в больших деревянных лоханях, и постепенно их охватывало блаженное чувство свежести и чистоты.

– Первый раз я согрелся за всю эту неделю, – сказал Келтэн. – Не пора ли теперь заглянуть в пивной зал?

Телэну было поручено перенести наверх их грязную одежду и он был очень сердит по этому поводу.

– не корчи рожи, – сказал ему Кьюрик. – В любом случае, в пивную ты с нами не пойдешь. Я обещал это твоей матери. Скажи Сефрении, что она с Флют могут теперь идти. И посторожи дверь, пока они будут мыться.

– Но я хочу есть.

Кьюрик угрожающе взялся за ремень.

– Ну, ладно, ладно, не надо так распаляться, – сказал мальчик и побежал наверх по ступеням.

В пивном зале было сумрачно и дымно, а на полу опилки смешивались с серебристой рыбьей чешуей. Рыцари с Кьюриком и Беритом тихо вошли и сели за свободный стол.

– Эй, мы хотим пива, – крикнул Келтэн подавальщице. – Много пива!

– Не перестарайтесь, – прошептал Спархок. – Больно ты тяжел, неохота тащить тебя потом вверх по лестнице.

– Не бойся, друг мой, – ответил Келтэн. – Я прожил в Лэморканде десять лет и еще не разу не был пьян от здешнего пива.

Женщина, принесшая им пиво, была типичная лэморкандка: светловолосая, широкобедрая, с обширной грудью. На ней была короткая крестьянская блуза и юбка из тяжелой красной ткани. Она подошла, стуча по полу грубыми деревянными башмаками и глуповато хихикая. Пиво было разлито в огромные деревянные кружки.

– Эй, милка, не спеши уходить, – сказал Келтэн, осушив залпом свою кружку. – Ну-ка, наполни ее снова, – он шлепнул ее по заду. Подавальщица рассмеялась и поспешила к стойке.

– Он что, всегда такой? – спросил Тиниэн Спархока.

– Всякий раз, когда есть возможность.

– Ну вот, – возгласил Келтэн на всю комнату, – я все же ставлю серебряную полукрону, что битва никогда не заходила так далеко на север.

– А я ставлю две, что заходила! – проревел Тиниэн, подхватывая хитрость.

Бевьер озадаченно посмотрел на них, но потом, догадавшись, в чем дело, вступил в разговор:

– Я думаю, узнать будет нетрудно, наверняка кто-нибудь здесь может нам подсказать.

Улэф отодвинул свой табурет и встал. Треснув огромным кулаком по столу, он обратил на себя внимание.

– Господа, – воззвал он к другим посетителям пивной. – Два моих друга спорят уже два часа, и поставили немалые деньги на кон. Говоря откровенно, они мне уже порядочно надоели, – Улэф усмехнулся. – Может быть кто-то из вас разрешит этот спор, и даст, наконец, отдых моим ушам? Дошла досюда битва пять столетий назад или нет? – он указал на Келтэна. – Вот этот, с пивной пеной на подбородке, говорит, что битва не заходила так далеко на север, а этот, круглолицый, говорит, что заходила. Кто из них прав?

Наступила тишина, потом розовощекий седой старик прошаркал через комнату к их столу. Румянец его был вызван, видимо, пивом, и вблизи стало видно, что голова его трясется на тонкой шее, а одет он в какую-то рванину.

– Я думаю, что смогу разрешить ваш спор, господа, – прошамкал он. – Мой дед рассказывал мне немного чего об этой самой битве.

– Дорогуша, принеси-ка этому малому кружечку пива, – сказал Келтэн, подмигивая подавальщице.

– Келтэн, – прикрикнул Кьюрик. – Держи руки подальше от ее задницы.

– Но я просто по дружески…

– Так вот это у тебя называется, хмм.

Раскрасневшаяся девица снова отправилась за пивом, не забывая при этом стоить глазки Келтэну.

– Быстро ты заводишь себе подружек, – сухо сказал Улэф. – Но не пытайся извлечь из этого преимущество на людях, – он взглянул на старика, – ну, присаживайся, старый хрыч.

– Спасибо, хозяин. Я по вашему лицу понял, что вы из Северной Талесии, – старик присел на скамью.

– Ты понятлив, – похвалил его Улэф. – Так что же тебе рассказывал твой дед?

– Ну-у, припоминается мне, что он, что он говорил мне… – старец замолчал, жадными глазами наблюдая за подавальщицей, принесшей ему пиво. – Спасибо, Нима, – сказал он.

Девица улыбнулась, подталкивая пышным бедром Келтэна.

– Как ты насчет… – она подмигнула и наклонилась к нему.

Келтэн неожиданно покраснел.

– А-аа, да, прекрасно, дорогуша, – запинаясь проговорил он. Ее прямота застала Келтэна врасплох.

– Ты дашь мне знать, когда тебе захочется, – заявила Нима. – Все, что хочешь, я все время здесь.

– Нуу, сейчас я занят, – сказал Келтэн, – может быть, потом, позднее.

Тиниэн и Улэф обменялись взглядом и усмехнулись.

– Вы, северяне, смотрите на мир немного по другому, чем ты, – смущенно сказал Бевьер.

– Ты хочешь получить несколько уроков? – спросил Улэф.

Бевьер покраснел.

– Он хороший малый, – широко ухмыльнулся Улэф, хлопая Бевьера по плечу. – Нам пришлось бы долго держать его подальше от Арсиума, чтобы они смогли немного испортить его. Бевьер, дорогой брат, ты слишком церемонен. Постарайся немного освободиться.

Спархок посмотрел через стол и беззубого старого лэморкандца.

– Так скажешь ты наконец что-нибудь, старик? Заходила битва так далеко на север или нет?

– О, да, конечно, так и было, господин, – прошамкал старик. – И даже дальше, как говорят. Дед говорил, что сражение доходило аж до самой Пелозии. Целая армия талесианцев проходила с верхнего конца озера и с тылу напали на земохов, только вот земохов было гораздо больше. Ну вот, господа, земохам пришлось малость отступить. Да-аа, – он отхлебнул из своей кружки. – Да, сэр, потом земохи опять начали наседать, их ведь было много более, и битва чуть было не кончилась их победой, но потом на лодках с севера приплыли еще талесианцы и так всыпали… – старик поглядел на Улэф. – У вас, талесианцев крутой характер.

– Да, наверно это из-за климата, – согласился Улэф.

Старец печально посмотрел на дно своей опустевшей кружки.

– Не позволят ли добрые господа еще пивка старому человеку?

– Конечно, дедушка, – отозвался Спархок. – Келтэн, позаботься.

– Почему я?

– Ну, у тебя прекрасные отношения, пока на словах, правда, с местным пивным начальством. – Ну, старик, продолжай, продолжай.

– Хорошо, сэр, очень благодарен, сэр. Так вот, говорят дело было в паре лиг отсюда на север. Подоспевшие талесианцы, увидели, как много перебито их друзей и родичей, и набросились на земохов со своими топорами. Здесь теперь много, очень много могил, и крестьяне, когда пашут по весне, до сих пор находят в земле кости, старые мечи, копья, топоры.

– А твой дед не говорил, случаем, кто вел армию талесианцев? – осторожно спросил Улэф. – У меня в этой битве пропало несколько родичей, и никто так и не знает, что с ними сталось. Может их вел сам король Талесии?

– Никогда не слыхал об этом, – покачал головой лэморкандец. – Местные жители все попрятались тогда, чтобы не оказаться посреди смертоубийства.

– Короля не так уж сложно было разглядеть и узнать. Старые легенды говорят, что в нем было семь футов росту, а на короне его красовался огромный голубой камень.

– Нет, сэр, ничего такого не слыхал. Но местный народ оставался в стороне от битвы, так что сами понимаете.

– Как ты думаешь, слышал кто-нибудь еще здесь об этой битве что-то интересное? – спросил Бевьер.

– Может быть, сэр, но мой дед был из лучших рассказчиков в наших местах. Когда ему было лет пятьдесят, его переехала телега, и сломала ему спину. И вот с тех пор он часто сиживал перед этой таверной и рассказывал эти истории дни напролет, а на что он еще годился, со сломанной спиной-то? Вот и мне он рассказал все это, а я бывало приносил ему пиво отсюда. Нет, сэр, никогда я не слыхал ни о каком короле, но драка-то была огромная, да и народ старался держаться подальше от нее. Может статься, что и был здесь этот король, да только мне про это никто не рассказывал.

– Ты говорил, что битва эта происходила в двух лигах отсюда? – переспросил Спархок.

– Может быть и в семи милях, сэр, – ответил старик, отхлебывая из кружки. – Последнее время я что-то одряхлел, кости ломит, да и ноги не могут уж ходить подолгу, так что я давно не хаживал в те края, – старик прищурился, – простите, господа, но у вас, как я понял проснулось большое любопытство на счет того, был здесь король Талесии или не был.

– Все очень просто, дед, – сказал Улэф. – Короля Сарека почитают в Талесии, и если я разузнаю, что с ним случилось, нынешний король Воргун может наградить меня за это графством.

Старик хихикнул.

– Я слыхал о короле Воргуне. Он и правда такой пьяница, как говорят?

– Может даже и больше.

– Так значит говорите графство? Да, ради этого стоит поискать. Стоит поискать, я говорю. А у этого человека, которого вы ищите – он был король, говорите – у него наверно были богатые доспехи, верно? А вот у нас здесь живет фермер, по имени он будет Ват, так земля его как раз там, где была эта битва, да и сам он любит поболтать о том, что бывало в старину. Может у него вы что-то разыщите?

– Так, ты говоришь, Ват? – как бы между прочим переспросил Спархок.

– Да, молодой господин, не упустите этот случай, – старик с сожалением покачал головой, глядя в свою опустевшую кружку.

– Эй, пышка, – позвал Улэф, выкладывая на стол несколько монет их кошеля. – Не забывай приносить пиво нашему старому приятелю, как только увидишь, что кружка его пуста!

– О, благодарю вас, господин граф, – обрадовался старик.

– Это после, дед, рассмеялся Улэф. – Мое графство прячется где-то в вашей округе.

– Никто не смог бы сказать лучше, мой господин.

Они оставили старика наслаждаться дармовым пивом, а сами пошли к себе наверх.

– Сработано неплохо, – сказал Кьюрик.

– Нам повезло, – отозвался Келтэн. – Что, если бы этого старика не оказалось сегодня вечером в трактире?

– Ну, тогда кто-нибудь направил бы нас к нему. Простой народ любит помочь путешественнику, особенно если путешественник угощает его пивом.

– Стоит запомнить историю, которую сочинил Улэф, – сказал Тиниэн. – Если мы будем говорить, что разыскиваем останки короля Сарека, чтобы вернуть их в Талесию, любопытство здешнего народа будет удовлетворено.

– Но разве это не то же самое, что и ложь? – спросил Берит.

– Не совсем, – ответил Улэф. – Мы ведь и правда можем перезахоронить его, когда найдем корону.

– Конечно.

– Ну вот, видишь, все в порядке.

Берит смотрел с некоторым сомнением.

– Пойду-ка я позабочусь об ужине, – сказал он, – но мне все же кажется, что в вашей логике есть пробел, сэр Улэф.

– Да? – с удивлением переспросил Улэф.

Утром следующего дня по-прежнему лил дождь. Ночью Спархок заметил, как Келтэн ускользнул из комнаты. По-видимому дело не обошлось без пышной и дружелюбной подавальщицы Нимы. Однако он ничего не стал выяснять, потому что был прежде всего Рыцарем, а значит умел в нужных случаях молчать.

Они ехали часа два на север, пока не добрались до широко раскинувшегося луга, сплошь покрытого заросшими травой могильными холмиками.

– Интересно, какой из них я должен испытать первым, – сказал Тиниэн, когда они спешились.

– Выбирай, – ответил Спархок. – Конечно, этот Ват, мог бы указать поточнее, но попробуем для начала обойтись без него. Может быть это сэкономит наше время.

– Ты все время думаешь о своей королеве, Спархок? – спросил Бевьер.

– Конечно, это же мой долг.

– Я думаю, что это нечто большее, чем долг. Твое отношение к королеве не ограничивается им, мой друг.

– Ты неисправимый романтик, Бевьер. Она же еще совсем ребенок. Перед тем как начать, давайте толком оглядимся, – сказал он, неуклюже переводя разговор. – Ничего не будет хорошего, если за нами подсматривают земохи, и уж совсем плохо будет, если на нас за нашим занятием нападут эти пустоголовые Ищейкины вояки.

– Да мы запросто расправимся с ними, – уверенно заявил Келтэн.

– Возможно и так, но не забывай, каждый раз, убивая их, мы сами сообщаем Ищейке о нашем местонахождении.

– Оттовское насекомое все больше и больше раздражает меня, – сказал Келтэн. – Как мне надоели все эти бесконечные разведки и дозоры.

– Все же стоит свыкнуться с этим на время.

Они обшарили округу, но не нашли никаких признаков чьего-либо присутствия, вернулись назад.

– Как насчет этого? – сказал Улэф, указывая Тиниэну на невысокий земляной холмик. – Похоже, здесь похоронен талесианец.

– Не вижу, чем он отличается от других, – пожал плечами Тиниэн.

– Не переусердствуй, – предупредил его Спархок. – Если начнешь уставать, лучше отпусти призрак.

– Нам нужно что-нибудь узнать, Спархок. Не беспокойся, со мной все будет в порядке, – Тиниэн снял шлем, взял веревку и принялся раскладывать ее на холмике, как и в предыдущий раз. Затем он выпрямился, отбросил свой голубой плащ и начал связывать заклинание. Наконец он резко сомкнул руки.

Холмик лихорадочно затрясся, через мгновенье из под земли словно вырвалось нечто – и это был не человек.

– Тиниэн! – закричала Сефрения, – отошли его назад!

Тиниэн, однако, стоял скованный ужасом, не в силах пошевелиться.

Огромная тварь выскочила из магического круга и, сбив словно пораженного громом Тиниэна с ног, накинулась на Бевьера, царапая и кусая его доспехи.

– Спархок! – закричала Сефрения Пандионцу, схватившемуся за меч. – Не это, от этого не будет пользы! Бери копье Алдреаса!

Спархок бросился к Фарэну и принялся в спешке отвязывать от седла древнее короткое копье.

Тем временем чудовище словно перышко подняло Бевьера и с ужасной силой бросило его оземь, и, бросившись на Келтэна, вцепилось огромными лапами в его шлем. Улэф, Кьюрик и Берит бросились на помощь, но их тяжелые топоры и огромная булава Кьюрика отскакивали от чешуйчатого тела твари, извлекая лишь снопы искр.

Спархок наконец отцепил копье и бросился в гущу свалки. Келтэн, словно кукла болтался в лапах чудища, весь шлем его был измят, как будто был сделан не из закаленной стали, а из тонкой жести.

Не раздумывая долго, Спархок всадил копье в бок твари. Чудище пронзительно взвизгнуло и повернулось к нему. Снова и снова Спархок всаживал копье в его тушу, чувствуя как руки его наполняются силой, истекающей от вдруг словно ожившего орудия. Почувствовав это, Спархок сделал ложный выпад, и, собрав все силы, на полдревка утопил копье в груди чудовища. Удар разворотил в теле твари огромную дыру и оттуда выплеснулась какая-то черная слизь. Спархок провернул копье в ране, тварь снова пронзительно завизжала и упала навзничь. Спархок выдернул оружие из туши, а чудовище все выло и выло и раздирало когтями ужасную рану на груди. Судорожно дергаясь, оно доползло до могильного холма и исчезло там так же неожиданно, как и появилось.

Тиниэн стоял на коленях в грязи и рыдал, обхватив голову руками. Неподалеку лежал на земле бездвижный Бевьер, а Келтэн, постанывая, сидел рядом.

Сефрения быстро подошла к Тиниэну и взглянув ему в лицо, произнесла несколько слов по стирикски, сопровождая заклинание короткими жестами. Рыдания начали утихать и через какое-то мгновение он тяжело вздохнул и повалился набок.

– Мне пришлось усыпить его, пока он не поправится, – сказала она. – Если это конечно вообще произойдет. Спархок, ты помоги Келтэну, а я посмотрю, что с Бевьером.

Спархок подошел к своему беззаботному другу.

– Что у тебя?

– Похоже, эта гадина сломала мне несколько ребер, – задыхаясь, пробормотал Келтэн. – Что эта была за тварь, а? Я чуть было не вывихнул себе кисть, когда рубанул по ней мечом.

– Об этом поговорим потом. А сейчас давай снимем с тебя латы и перетянем потуже сломанные ребра. Мне совсем не хочется, чтобы какое-нибудь из них воткнулось в легкие.

– Да, пожалуй, – прокряхтел Келтэн. – У меня такое впечатление, как-будто меня два дня подряд дубасили здоровенными бревнами и не до раздумий о чем-то другом. Как там Бевьер?

– Еще не знаю. Сефрения осматривает его.

Бевьеру пришлось хуже, чем Келтэну. Туго перевязав грудь Келтэна и осмотрев его на случай других повреждений, Спархок прикрыл его плащом и отправился к арсианцу.

– Как его дела? – спросил он у Сефрении.

– Дела серьезные, Спархок. Никаких сильных ран нет, но у него, боюсь, внутреннее кровотечение.

– Кьюрик, Берит! – крикнул Спархок. – Ставьте палатку! Надо унести их с дождя, – он огляделся вокруг и увидел Телэна, куда-то скачущего галопом. – И куда это он отправился? – рявкнул он.

– Я послал его посмотреть, нельзя ли где поблизости найти телегу, – ответил Кьюрик. – Возможно нашим друзьям понадобится лекарь и их нужно будет доставить к нему, а как?

Улэф нахмурился.

– Как тебе удалось проткнуть копьем шкуру этой твари, Спархок? Даже топор отскакивал от него.

– Я сам, вообще-то, не знаю как ответить, – замялся Спархок.

– Это кольца, – объяснила Сефрения, не поднимая глаз от Бевьера.

– Мне казалось, что я ощутил какую-то силу, когда я втыкал копье в это чудовище, – сказал Спархок. – Но раньше я как-то не замечал за ними подобной силы.

– Потому что кольца были разделены. А теперь одно из них у тебя на руке а другое – в копье. Соединенные вместе, они обладают огромным могуществом, они ведь сами – часть Беллиома.

– Ну хорошо, что же произошло не так? – спросил Улэф. – Тиниэн пытался поднять дух талесианца, как же он пробудил эту тварь?

– Наверно, он по ошибке открыл не ту могилу, – ответила Сефрения. – Некромантия – опасное искусство. Когда земохи вторглись в Эозию, Азеш послал с ними своих тварей, вот Тиниэн и поднял одну из них.

– Что с ним теперь случилось?

– Магическое соприкосновение с этой тварью повредило его мозг.

– Но он поправится?

– Не знаю, Улэф, я действительно не знаю.

Берит и Кьюрик закончили раскидывать палатки и Спархок с Улэфом перенесли пострадавших в одну из них.

– Нам нужно развести огонь, – сказал Кьюрик. – А это сегодня боюсь будет не просто, и сухих дров в запасе почти совсем нет. А они промокли и замерзли.

– Ну, и что же нам делать? – спросил Спархок.

– Что, что? Вот, думаю.

К полудню возвратился Телэн, везя за собой расхлябанную двуколку.

– Это самое лучшее, что я смог найти.

– Ты что, украл ее? – спросил Кьюрик.

– Нет, купил, зачем мне нужно, чтобы крестьяне гонялись за мной.

– На какие деньги?

Телэн лукаво взглянул на кожаный кошель, висящий на поясе отца.

– У тебя сбоку не полегчало, Кьюрик?

Оруженосец выругался и взглянул на кошель, на дне которого был сделан небольшой надрез.

– А вот это то, что мне не понадобилось, – добавил Телэн, подавая ему небольшую горстку монет.

– Ты что, и правда обокрал меня?

– Ну подумай хоть немного, Кьюрик! Ведь Спархок и все остальные в доспехах и их кошельки там внутри, только до твоего я и мог добраться.

– А что там, под этим тряпьем? – спросил Спархок, указывая в кузов телеги.

– Сухие дрова, – ответил мальчик. – У этого фермера их огромные залежи в сарае. И еще я прихватил с собой несколько кур. Я не крал тележки, приходится с сожалением это признать, но я постарался скомпенсировать это дровами и курами. Да, кстати, имя этого фермера Ват. Когда я был за дверью пивной прошлой ночью, мне показалось, что кто-то говорил о нем, что он мол, может оказаться зачем-то нужным.