Текст книги "Опережая бурю"

Глава 5. Высший вампир

Сломать ногу при крушении поезда оказалось на редкость удачной идеей. Теперь, лежа в тени дерева на неуютной земле, Дорван радовался отличной мысли. Руссийский маг и его свита слишком торопились, чтобы дождаться помощи из Фогштиля или нести на своем горбу калеку со сломанной ногой. Излечить его они не могли, не по профилю задание. Они оставили его здесь, а сами отправились вперед. У него появилось время подготовиться к новой встрече в Хэмпшире.

Руссийцы – самонадеянный чванливый народ. Привыкли никого не брать в расчет, за это и поплатятся. Белые Единороги стали слишком сильны и надменны. Они уже давно забыли о том, что такое призрачный туман, способный опутать все живое, запутать и заставить забыть обо всем. Привыкли чувствовать себя господами в любой стране, в любой точке мира. Все должны им подчиняться, все должны выполнять их требования. Тошнит прямо от подобного высокомерия.

Белые Единороги считают себя повелителями этого мира, не заботясь о том, что помимо их в мире есть другие люди и маги. Сытые, довольные жизнью привыкли повелевать, они подобны слонам, которым предстояло умереть от укуса мухи. И как горько осознавать, что многие верховные маги ложи Тумана не осознают всего этого, они готовы смотреть в рот Единорогам и подбирать объедки с их богатого пиршественного стола.

Даже Верховный магистр Тумана лорд Кентервиль лебезил перед Верховным Единорогом и вызвался оказать содействие руссийским магам в поисках магического артефакта.

Выплеск ошеломительной магической силы в магополе Земли не мог не уловить разве что школяр, тем более с такой аппаратурой, которой располагала ложа Тумана, и не воспользоваться имеющимся преимуществом? Абсурд… бред… упустить такую возможность. Это можно назвать только предательством. Пока другие маги доберутся до Альбиона, начнут поиски, они могли завладеть артефактом и попробовать подчинить его себе.

Другие ложи привыкли недооценивать силу ложи Тумана. Запутать соперников магов, заставить их блуждать в тумане, поселить их в несуществующем мире – все это было по плечу адептам тумана. Но лорд Кентервиль согласился помочь князю Драгомыслу. Разве это не предательство, разве это не малодушие…

Встретить и сопровождать повсюду руссийских магов поручили Дорвану Блэку. У Верховного Магистра ложи Тумана он состоял на особом счету, личный секретарь, наперсник, кого еще отправить для встречи почетных гостей. Старый магистр и не догадывался, что рядом с ним долгие годы находился человек, искренне и от всей души его ненавидящий. Теперь у Дорвана появился шанс исправить лизоблюдское положение дел. У него появился шанс завладеть артефактом и при его помощи изменить ложу Тумана, возвысить ее, избавиться от старика магистра, место которому на свалке истории, и самому занять его место. И тогда настанет время величия ложи Тумана. При помощи великого артефакта он изменит положение сил среди магических лож. Он раздавит проклятых Единорогов, загонит их назад в снега и тайгу. Там, где им самое место.

Дорван Блэк упивался мечтаниями, в которых он принимал посох Верховного магистра, и развязывал тайную войну с ложей Белого Единорога. Цель казалась очень достижимой. Упоенные погоней за артефактом, барон Мюнх и его компаньоны устремились в Хэмпшир. Не оставалось сомнений, что им удастся добыть артефакт, и в этот момент на сцене появится он, Дорван Блэк. От него никто не ждет ничего ужасного, и именно он нанесет смертельный удар. Зачем рисковать своей жизнью, когда можно заполучить желаемое без лишней крови. А сломанная нога – крохотная плата за мечту.

Сломать ногу не велика сложность. Залечить ее для мага с врачевательским даром – не великое достижение. На выворотнях и оборотнях так вообще все заживает очень быстро. Процесс регенерации у них проходит за несколько часов. Только серебром и осиной его можно остановить и обратить вспять. Вурдалак же ничем от обычного человека не отличается, кроме как любит кровушку попить, да под прямыми солнечными лучами чувствует себя весьма некомфортно. Люди и маги считали, что вампиры к регенерации не способны, и только дети луны знали правду. Чтобы восстановиться, им требовалась свежая человеческая кровь.

В условиях современной жизни вампир не имел право пить людей. Свободолюбивых созданий давно загнали в резервацию. Выбор был либо свободная жизнь в диком неисследованном мире с дикарями, либо исследование Кабботании, либо жить с людьми, употребляя в пищу животную кровь с биологическими добавками, разработанными магами. Добавки имитировали вкус и состав человеческой крови, но не были ею.

Дорван Блэк за всю свою жизнь лишь дважды пил чистую человеческую кровь. В первый раз ему довелось отведать кровь в поместье отца. Ему тогда исполнилось шестнадцать лет, и он с увлечением ухлестывал за двадцатилетней маминой горничной. Девушке льстило внимание юного сэра, и она не отказывалась от его знаков внимания. Подарки и льстивые речи привели к тому, что скоро юная Мэри стала приходить по ночам в комнату Дорвана и оставаться там до утра. Однажды невинное тело девушки опьянило Дорвана настолько, что ему стало мало владеть ее телом. Он потерял рассудок и сам не помнил, как выпил ее. Дело удалось замять. Родственникам девушки выдали трещащую по швам версию о ее бегстве с конюхом Джимом. Ему хорошо заплатили и отправили служить к брату старшего Блэка в другое графство. Тогда родители Дорвана узнали о его хищнической натуре и растерялись. Они ведать не ведали, как в их семье мог уродиться вурдалак, нежить жуткая. Погоревали, а со временем забыли. Дорван никак больше не проявлял свою упыриную натуру. Только с тех пор по ночам в постели он больше один не оставался. Девушки из прислуги поместья и из соседних деревень сменяли одна другую на его ложе.

Второй раз ему удалось испить кровь в Эдинбургском университете, где Дорван Блэк изучал частное право. Его жертвой стала сокурсница, с которой у него разыгрался роман, и снова он не смог совладать с собой. В этот раз Дорвану повезло. Тело мисс Дрю он утопил в озере неподалеку от кампуса. Ее нашли спустя три месяца после того, как он покинул университет.

Ему предстояло вновь выпить человеческую кровь. Без нее он не мог восстановиться и провести обряд Восхождение Урапру. Вампиры происходили от человеческого рода, но чтобы отрешиться от грязного происхождения и возвыситься над племенем адамовым, вампир должен пройти путем восхождения Урапру, древнего бога крови. Только тогда он мог обрести полную власть и повелевать древней силой крови. Против Верховного мага, даже перейдя на новый уровень, Дорван вряд ли что-нибудь мог бы противопоставить, но вот с рядовыми магами мог бы справиться играючи. Дорван давно думал о том, чтобы пройти тропой восхождения, но это сразу бы выделило его из толпы сереньких волшебников тумана, и ему пришлось бы покинуть ложу. В планы Дорвана Блэка не входило расставаться с ложей, ведь он мечтал ее возглавить и привести к мировому господству. Теперь час возвышения настал. Надо найти жертву, вот только со сломанной ногой это сложно сделать.

Дорван затаился. Удача улыбнулась ему на вторую ночь. От помощи людишек он отказался, спровадил от себя всех и остался ночевать под деревом. Дождавшись, пока все в лагере уснули, он запустил «зов». Ослабил его, чтобы под влияние не попали все обитатели лагеря, и стал ждать, точно паук, распустивший паутину в ветвях лиственницы.

На зов откликнулся мальчик, спавший рядом с отцом и матерью в десяти шагах от него. Дорван выпил его. Свежая кровь позволила ему запустить процесс сращивания сломанной ноги. Через полчаса он уже мог стоять. Мальчонку никто не хватился. Дорван не стал избавляться от тела. Зачем. Ему не от кого скрываться. Ему нужны были жизни всех этих людей, их кровь, чтобы взойти по ступеням Урапру. Ночь предстояла веселая.

В ту ночь он щедро оросил кровью землю и деревья. Он открыл арку победителя Уратру, отлитую из крови, и прошел сквозь нее. Из арки он вышел другим: мудрым, сильным, не человеком. За это он заплатил жизнями всех пассажиров сошедшего с рельс поезда.

После возвышения сытый Дорван Блэк продолжил путь. Ему нужно было попасть в Хэмпшир до того момента, как барон Мюнх обнаружит артефакт и покинет Альбион.

До Хэмпшира со всеми перекладными путь неблизкий. Дожидаться прибытия помощи из Фогштиля глупо, учитывая, сколько тут высосанных трупов, значит, придется лететь. После возвышения Дорвану Блэку оказалось доступно многое из того, о чем раньше приходилось только мечтать. И одна из таких новых возможностей – крылья. Он и раньше ощущал их за спиной – невидимые крылья, только вот не мог раскрыть. Они принадлежали ему, но как бы находились вне его тела. Теперь он мог насладиться полетом.

Дорван раскрыл крылья, они тут же проявились и стали вполне материальными, подпрыгнул и полетел.

Как это упоительно – лететь. Скользить в воздухе, падать и набирать высоту. Наконец после долгих лет рабства он освободился и ощутил себя счастливым. Он не помнил, что теперь ему нет дороги назад. Он пошел против ложи и считался преступником. Хотя о его бунте, скорее всего еще никому не известно, даже лорду Кентервилю. Он появится перед ним во всем блеске и силе, и раздавит как таракана. Он представил, как старик магистр будет умолять о прощении, валяться в ногах, а он безжалостно высосет из него всю кровь.

В предвкушении торжества Дорван расхохотался.

Он так близок к могуществу, что и не верилось. Мог ли он мечтать о таком еще полгода назад. Пришествие на землю артефакта – разве это не промысел бога крови. Дать еще один шанс своим верным и несчастным детям. Артефакт мог попасть на Близнеца и сгинуть в немагической копии земли.

По пути к Хэмпширу, неподалеку от деревеньки Сомерсхилл Дорван наткнулся на червоточину. Чтобы не влипнуть в нее, он забрал сильно в сторону. Воронку миновал, но наткнулся на двух чужеродных тварей. Одну разорвал в клочья сразу же. Другая успела расцарапать его, прежде чем погибла, охваченная пламенем взорвавшегося огненного мяча.

Больше никаких затруднений он не встретил.

Аккуратно опустившись на безлюдной улочке Хэмпшира, Дорван сложил крылья за спиной и сделал их невидимыми.

Прежде чем ему удалось поймать пролетку, прошло много времени и много шагов. Первым делом он попросил отвезти его на вокзал, рассудив, что именно там оставит для него извещение барон Мюнх. Пролетку не отпустил. Через пять минут они уже летели по пустым улицам к отелю «У погибшего охотника».

Глава 6. Бой

Стоящий на пороге Дорван Блэк выглядел сытым и довольным. Его холеный и здоровый вид сведущим мог сказать о том, что не все пассажиры сошедшего с рельсов поезда добрались живыми до Хэмпшира… Острый цепкий взгляд вампира скользнул по комнате, отметил расслабленную позу барона и Хранителя, сидевшего возле стенки на полу.

– Вас можно поздравить? Вы поймали вора.

– Поздравляйте, мистер Блэк. Вор пойман, и мы собираемся домой.

– А как же убийца Мартина Дракона?

– Убийца проходит по вашему ведомству. Вам его и ловить. Человек, которого мы поймали, не убивал Мартина Локирда.

– Откуда такая уверенность?

Дорван Блэк приблизился к плененному Хранителю.

А Карл взглянул на него истинным зрением. Переключившись, он тут же увидел тяжелые кожистые крылья за спиной у Блэка. Он никогда не верил, что вампира можно приручить, как бы его не убеждала в этом практика ложи Тумана. Сейчас он понял правоту своих сомнений. Перед ним стоял перерожденный вампир, прошедший путем возвышения. Хищник вышел на охоту и пришел за добычей. Если бы Карл не поистратился в бою с Мортоном, то расправился бы с Блэком играючи, не вставая со стула, но сейчас приходилось быть осторожным.

Что Дорвану нужно от них? Перерожденный вампир терял интерес к прежней жизни. Да и в ложе Тумана ему теперь нет места. Зачем тогда он пришел к ним? Еще один охотник за могуществом Сердца в бессердечном мире?

– Я знаю, о чем говорю, Блэк. Благодарю вас за оказанное содействие в исполнении моей миссии. Передайте мои благодарности Лорду Кентервилю и идите к черту.

– Хваленная руссийская высокомерность. Кто бы сомневался, что вы окажетесь таким же высокородным дерьмом, как и все остальные.

Блэк стоял в двух шагах от Мортона.

– Какое учтивое хамство. Вы, Блэк, крови обожрались? Или полнолуние на вас так действует?

Карл положил ладонь на рукоять шпаги и крепко сжал ее.

– Я заберу с собой артефакт. Он нужен мне, – сквозь зубы произнес Дорван.

– Какое совпадение – мне он тоже нужен. И я не собираюсь его отдавать. Что будем делать?

Дорван ухмыльнулся. Резко дернулся в сторону, расплылся чернильной кляксой и стал преображаться. Карлу не доводилось раньше наблюдать за трансформацией вампира. Он выхватил шпагу и подался вперед, намереваясь проткнуть нечисть, но не успел. Перед ним стояло высокое грузное существо, созданное, казалось из шипов и игл. Пара красных глаз полыхала огнем на черном, заросшем густой жесткой шерстью лице. Колья клыков торчали из пасти и с каждым выдохом из нее вырывался густой вонючий пар.

Карл отпрянул в сторону, и вовремя. Тварь замахнулась когтистой лапой, и стол, за которым он сидел, разлетелся в щепу. Барон юркнул вправо, а картина за его спиной превратилась в лохмотья. Он попытался ткнуть Дорвана шпагой, но клинок скользнул по корпусу, не причинив вреда. Только тварь разозлилась и замолотила лапами из стороны в сторону, превращая уютный гостиничный номер в фарш из дерева, тканей и металла.

Карл только успевал уворачиваться от тяжелых когтистых лап, клыкастой пасти и шипастого длинного хвоста. Ему бы сейчас хоть капельку магической силы, и он растворил бы тварь в потоках серной кислоты, превратил бы чудовище в безобидную муху и раздавил бы ее тут же, обрушил бы на переродившегося упыря проклятие ледяной мумии, но сил не было. Барон был пуст, точно пересохший бурдюк с водой в пустыне. Отвратительное положение, ничего не скажешь.

Тварь, кажется, потеряла остатки разума. Она металась по комнате, круша все на своем пути. Несколько раз она чуть было не наступила на Хранителя, но тот с легкостью избежал смерти от массивных лап, откатился в сторону, забился в угол и с любопытством наблюдал за схваткой.

Привлеченный шумом, в комнату заглянул Миконя и охнул от изумления:

– Батюшки святы.

Чудовище, привлеченное звуком человеческого голоса, обернулось, вытаращилось на Миконю, разинуло пасть и зарычало, обдав человека тяжелым вонючим дыханием.

Карл не мог не воспользоваться замешательством твари. Он оказался на опасном расстоянии возле ее брюха, подпрыгнул вверх и воткнул шпагу точно в правый глаз чудовища, провернул, и выдернул. Тварь заревела от боли, замолотила хаотично лапами. Досталось и барону. Один из ударов пришелся ему в голову и отбросил к стене. Шпага выпала из рук.

Лишенная глаз тварь обезумела. Она ничего не видела перед собой. Металась из стороны в сторону, истекая дымящейся кровью.

Карл с трудом поднялся на ноги. Лицо заливала кровь из содранной на лбу кожи. В голове шумело, перед глазами плыли круги. Шпага валялась под ногами мечущейся твари, не добраться. Магия так и не вернулась.

Тварь неожиданно обратила на него свой взор. Из глазницы хлестала дымящаяся кровь, а второй глаз, налитый яростью, бешено вращался из стороны в сторону в поисках врага. Наконец чудовище увидело своего врага, замахнулось и сильным ударом подбросило барона вверх.

Карл отлетел к другой стене, шмякнулся об нее и сполз на пол.

В животе точно вулкан проснулся, болели руки, ныло правое плечо, застарелая рана, нанесенная зубами барлота, бешенной сибирской собаки. Но это лишь только начало. Тварь не собиралась оставить его в покое, да и время на отдых ему не дала. Подскочила, схватила, подняла над головой и отшвырнула в сторону.

Карл приземлился на стол, проломив его. Он оказался возле Хранителя. Джек Мортон взглянул на него. В его глазах барон увидел жалость, но тут его снова схватили за ноги, подняли над полом и закрутили мельницей.

Громыхнул выстрел. Второй. Третий. Запахло порохом.

Тварь отпустила барона, и он, точно выпущенный из пращи камень, вылетел в окно. Описав дугу, приземлился во дворе отеля, прямо в лужу. Холодная вода вмиг отрезвила его, слегка уняла боль в отбитых руках и ребрах.

Карл, пошатываясь, поднялся из лужи, утер лицо. Грозовое небо прорезала молния, полился дождь. Барон посмотрел на разбитое окно комнаты на втором этаже, откуда вылетел, и услышал новые выстрелы. Лора сражается с переродившимся Дорваном, а он тут прохлаждается, душ принимает.

Карл поднял глаза к небу. Попытаться выпить капли магической силы, растворенной в небесной влаге, или без промедления вернуться в бой? Секундное размышление, и барон решил. Лора и Миконя смогут подождать пару минут. Ему нужно подкрепиться. Он открыл каналы и с жадностью стал пить. Волшебства в дождевых каплях чересчур мало, но и они драгоценны.

Барону трудно было оторваться от дождя, но он нашел в себе силы, и закрылся. Шатаясь от усталости и скрипя зубами от боли, Карл поднялся на крыльцо, толкнул дверь и вошел внутрь.

Напуганные шумом схватки на верху, выстрелами и ревом изменившегося Дорвана, посетители отеля, постояльцы и служащиеся поспешили спрятаться до лучших времен.

Карл уже преодолел первые ступеньки лестницы на второй этаж, когда услышал позади тихие шаги. Шаги напоминали звериные. Люди так ходить не умели.

Барон обернулся и увидел стоящего внизу былого спутника Чарльза Твиста, журналиста из столицы. Он, ехидно ухмыляясь, наблюдал за бароном. Но журналист был не один.

Возле горящего камина спиной к лестнице и барону сидел человек в черном плаще с наброшенным на голову капюшоном. Протянув костлявые руки к огню, он грел их, поворачивая то тыльной стороной ладони, то внутренней.

– Благой ночи, барон, – тихо сказал Чарльз.

– Вот уж кого не ожидал увидеть, – спустился на ступеньку Карл. – Чего тебе надо?

– Плохо выглядите, барон. В лужах искупались? Кто же вас так?

– Тебе-то какое до этого дело?

– И впрямь никакого. А где ваша хваленая сила? Вы же маг как-никак. Что, решили по старинке силенками с вампиром померяться?

Откуда журналисту известно о Дорване Блэке и о его вампирской сущности?

– Богатая у вас фантазия, молодой человек. Поберегли бы ее до новой статьи. Кстати, почему вы не на чемпионате? Кажется, именно за этим вы сюда приехали?

Странный человек в кресле у огня внушал Карлу тревогу. Кто он? Почему сидит и греет руки, не обращая внимания на беседующих людей? А главное, барон был уверен, что когда он вошел в холл, в кресле никого не было.

– Чемпионат. Глупость какая-то. Люди странные существа. Рожденный ползать летать не может. А они зачем-то в небо стремятся. Глупые существа. На земле есть более интересные дела.

– Какие слова, господин журналист, какие речи, – насмешливо протянул Карл и сделал шутовской поклон. – Только мне некогда. Уж не обессудьте.

Карл собирался продолжить путь, но не сумел. Внезапно ноги его провалились в зыбкий пол, который продолжал его засасывать. Медленно он погружался вниз. Карл обернулся и увидел ухмыляющегося журналиста. Не оставалось сомнений, что это его рук дело.

Как все не вовремя. Пока он тут развлекается с мальчишкой, Миконя и Лора сдерживают ярость вышедшего из-под контроля чудовища. Этот Чарльз нахватался где-то по верхам магии и тут решил применить, неумеха, свои знания против него, высшего мага. Каков наглец, и ведь выбрал удачный момент, когда он почти пуст. Но у него все-таки хватит сил, чтобы поставить подлеца на место.

Карл нащупал заклинание журналиста и разорвал его. На это потребовалось совсем чуть-чуть сил. Не давая опомниться Чарльзу, Карл кинул в него ледяные звезды. Десяток острых несокрушимых льдинок, способных разорвать в клочья отряд городской полиции, рассыпались в пыль на подлете к журналисту. Чарльз зловеще ухмыльнулся, схватил себя за нос и, словно чулок, стянул с себя лицо журналиста. Перед бароном Мюнхом стоял человек в кожаных штанах с ремнем, усеянным шипами, в меховой безрукавке на голое тело и с медальоном, танцующим клоуном в круге. Знакомый выворотень с улицы Медников, однажды они уже встречались.

Выворотень закрутил руками, лепя из воздуха переливающуюся голубую сферу, прорезываемую сполохами искр. Волшебство для выворотня на пределе возможностей. Сфера Поглощения при столкновении с материальными объектами впитывает их в себя, разрастаясь. У каждой сферы есть предел поглощения. Как только он достигнут, сфера возвращается в руки хозяина и растворяется в нем, передавая ему все накопленные свойства. Обычно сферу использовали против магов слабее уровнем, таким образом получая от них магическую энергию и энергию жизни. Сфера поглощения или, как ее еще называли, Сфера Бурилани, по имени мага, ее открывшего, заклинание смертельное и запрещенное «Конвенцией о правомерном употреблении заклинаний», принятой в Москвитании в позапрошлом веке при императоре Иване III Кровавом.

Для Карла нейтрализовать сферу – дело пустяковое. Только вот беда, магии, впитанной из дождя, хватило только для того, чтобы выбраться из зыбучего пола. И шпаги нет, чтобы отразить сферу.

Неужели все. Неужели это его последние минуты на земле. Какая глупость.

Выворотень размахнулся и запустил в барона Сферу Бурилани. Карл из последних капель магии отлил ледяной щит и подставил его под сферу. Щит был настолько тонок, что, казалось, его создали из слюды. От столкновения со сферой он лопнул, но и оставшееся ни с чем волшебство вернулось к выворотню. На его лице отразилось неудовольствие и злость. Он рассчитывал расправиться с бароном при помощи Сферы, а так только зря ее истратил.

Если выворотень изготовит сейчас еще какую-нибудь пакость, эти минуты станут последними в жизни барона. И тут он почувствовал, как слабыми струйками магия вливается в него. Энергию словно вталкивали в него извне, как впускают воздух при искусственном дыхании.

Что за черт? Кто ему помогает? И зачем?

Карл осмотрелся по сторонам и увидел на верху лестницы вцепившегося в перила Джека Мортона. Он вперился взглядом в барона и взгляд его был улыбкой другой вселенной. Пошатываясь от усталости, Хранитель неуверенно и неумело переливал магическую силу артефакта в барона.

Выворотень зло ухмыльнулся, размахнулся и швырнул в Карла горсть песка, неожиданно оказавшееся в его ладони. Если барон не ошибался, это был песок забвения. Он мог заставить его забыть о том, что он человек, и обратить в растение, гадящее под себя и пускающее из слюны пузыри. В таком состоянии прирезать его, значит совершить акт милосердия.

Песок рассыпался в воздухе мелким бисером. Карл обрушил с потолка потоки воды и прибил песок к полу. Не смотря на вливаемую Хранителем энергию, ее не хватало на то, чтобы сотворить что-нибудь существенное, могущее решить все проблемы одним ударом.

Карл вырастил две магические руки. При их помощи он устроил настоящий погром. Он хватал все, до чего мог дотянуться, и швырял в выворотня. Цветочные горшки, бутылки с ромом, вином и коньяком, пивные кружки, скамейки и столики, срывал со стен картины и канделябры со свечами.

Сначала выворотень пытался обороняться. Отражал летящие в него предметы, уничтожал их, отшвыривал в сторону, но они все летели и летели. Их было так много, что он все-таки пропустил пивную кружку. Она встретилась с его лбом и разлетелась в дребезги.

– Всегда подозревал, что у выворотня вместо мозгов сплошная кость, – пробормотал Карл.

По лбу выворотня заструился ручеек крови. Вторая пивная кружка закрепила успех, опрокинув его навзничь. Сверху посыпалась кухонная утварь, намереваясь возвести над поверженным противником курган, но выворотень покинул человеческий облик и из-под завала выскользнул рыжий кот с рваным ухом и бросился наутек к входной двери. Вдогонку ему Карл отправил каминную кочергу. Она с грохотом ударила о стену, не причинив вреда коту, выскочившему на улицу.

Человек в плаще с капюшоном, как ни в чем не бывало, продолжал греть руки у огня. Глухой он, что ли?

Карл, не мешкая, бросился наверх. Хранитель уже успел вернуться в номер, но приток энергии не прекратился, а только усилился.

В номере царил полный разгром. Такое ощущение, что здесь прошелся знаменитый ураган Вин Чу, в прошлом году уничтоживший десятки городов в Поднебесной. Карл чудом тогда избежал смерти. По распоряжению князя Драгомысла он находился в тайной миссии в Данштуне и успел покинуть город за два часа до разрушения.

По центру комнаты ломаной грудой лежало бездыханное тело преображенного Дорвана Блэка. Возле него сидел обессиленный Миконя, утирая пот со лба широкой ладонью. Рядом лежала шпага барона. Напротив Микони, привалившись спиной к стене, сидела Лора, сложив руки с револьверами на коленях.

– Налетался? – спросила Лора.

– Погода отвратительная. Пришлось сразу на посадку идти.

– Мокрая получилась посадка.

– Барин, в следующий раз, когда решитесь совершить прогулку и забудете какую-нибудь тварь у себя дома, запирайте понадежнее двери, – проворчал Миконя. – И чего так долго?

– Кошку гладил, – усмехнулся Карл.

– Нашел время, – Лора протянула ему руку, и он помог ей подняться.

– Он мертв?

– Батюшка барин, как же, мертв. Скажете тоже. Такую тварюгу только разве что серебром или осиновым колом можно к дьяволу отправить. А мы его так только, пощекотали. В глубокой отключке он, барин.

– Нам надо уходить. Собирайте свои вещи. Мортон где? – спохватился Карл.

– Я здесь, барон, – раздался за его спиной голос Хранителя.

– Я открываю портал в Город Тысячи Дорог. А вы будьте готовы отправиться в путь через пять минут. Да захватите по дороге нашего горе-летуна.

Лора без лишних слов отправилась за своими вещами. Миконя принялся упаковывать дорожный рюкзак, собирая все необходимое. Надо было еще к Механикусу заглянуть.

– Вы приняли решение, барон? – спросил Хранитель.

– Нам надо уходить, – уклончиво ответил Карл. – Пока здесь не собрались маги всех лож в полном составе.

Карл опустился на колени. Сил влитых в него Хранителем должно было хватить на строительство портала. Расчистил пол от хлама и обломков мебели, окунул руку в лужу крови, вытекшей из чудовища, и нарисовал пентаграмму телепорта. Круг, рассеченный треугольником, с символами Единорога вверху, Тумана внизу и знаком перехода между ними – мост вечности. Поднялся с колен и зачитал заклинание. В воздухе над пентаграммой повисли мерцающие ворота телепорта.

– Пора уходить. Миконя, поторопи ее.

Карл, наклонился, поднял с пола шпагу и вложил ее в ножны. Обошел и осмотрел со всех сторон тушу чудовища. Интересно, нападение Дорвана Блэка – его личная инициатива или проявление воли ложи Тумана. Вряд ли лорд Кентервиль пошел бы на обострение отношений с князем Драгомыслом. С князем в открытую никто конфликтовать не хотел, а тут такое топорное исполнение.

– Я чувствую присутствие чужой силы. Сюда идет большой маг, – отрешенным голосом сообщил Хранитель.

– Где он?

Микони и Лоры все еще не было.

Карл разволновался не на шутку. Сразиться с сильным магом силенок не хватит. Остается только бежать. Телепорт напрямую питался от магического поля земли. При переходе через телепорт он сможет полностью восстановиться.

Лора с дорожной сумкой в руках появилась в комнате. За ней поспевал Миконя, волоча за собой Джона Кэмпбелла. Миконя закинул на спину рюкзак, и первым шагнул в ворота телепорта, увлекая за собой Механикуса. За ним последовала Лора и Хранитель. Карл покинул землю Туманного Альбиона последним.

* * *

Внизу, убрав руки от огня, пляшущего в камине, человек поднялся из кресла. Откинул капюшон с лица и обернулся лицом к выворачивающемуся выворотню:

– Плохая работа, Корвинус.

– Прошу прощения, повелитель Караморгул, – склонив голову в почтении, сказал выворотень.

– Ты почувствовал силу. Артефакт у барона. Он был почти пуст, когда ты напал на него. Потом наполнился магией. Ему неоткуда ее было брать. И магия его была чистой, ничем не замутненной. Он словно в космос вышел и питался прямо из источника. В его руках, быть может, самый могущественный артефакт, доступный землянам. И ты его упустил.

Стоило признаться, что он тоже его упустил. Караморгул никак не мог поверить в это. Он почувствовал, что барон питается чужой энергией, и источник этой энергии неисчерпаем. Пока он в руках опытного мага, спорить с ним в отрытую – чистой воды самоубийство. Раздавит и не заметит. К тому же он почувствовал приближение еще одного Верховного Мага.

Корвинус опустился перед Верховным Магистром на колени.

– Мне бы следовало отдать тебя на растерзание бешеным псам или казнить на месте.

– Помилуйте, повелитель, – прошептал Корвинус.

– Но я к тебе слишком привязался. После того как все закончится, я запру тебя в теле человека на пару недель, чтобы неповадно было.

Корвинус поморщился, но ничем не выдал свое недовольство. Подумать только, полмесяца жить в теле человека. Нет ничего отвратительнее. Разве что питаться отбросами и жить на человеческой помойке.

Караморгул достал из кармана пергамент с начертанной на нем пентаграммой, дунул на нее, оживляя, и бросил на пол. Пентаграмма вспыхнула огнем. Колдун зачитал заклинание, и появился телепорт.

– Мы следуем за артефактом, Корвинус. Не отставай.

Караморгул шагнул в портал.

Выворотень последовал за ним.

Когда воронка портала улеглась, в холл отеля вышел высокий пожилой господин в темном длинном пальто с густыми седыми усами. Несомненно, он видел все, что здесь происходило, и увиденное его нисколько не поразило.

Господин прошелся по холлу, на время остановился на месте, где еще совсем недавно крутилась воронка портала, шумно понюхал воздух и хмыкнул. Из кармана пальто он достал свирель, поднес к губам и сыграл нехитрую короткую мелодию. Потом убрал свирель от губ, и в тот же миг доски пола вспучило, и они разломились на куски, выпуская на волю страшное существо – Неупокоенного.

Неупокоенный заозирался по сторонам. Он чувствовал, что его цель была где-то близко, но никак не мог уловить, где.

– Мартин, – позвал господин.

Неупокоенный резко обернулся на голос, и увидел человека, призвавшего его. Человек сжимал в руке свирель и выглядел очень знакомо. Почему он назвал его Мартин? Это слово всколыхнуло всю сущность Неупокоенного.

– Мартин Дракон, тебе пора на покой.

Господин поднял к губам свирель и заиграл другую мелодию. На лице Неупокоенного заиграла улыбка. Он словно бы сбросил шкуру нечисти и вернулся к прежнему человеческому облику. На человека со свирелью смотрел Мартин Локирд, бывший маг ложи Черного Дракона.

– Спасибо, Великий Магистр, за покой, – склонил голову Мартин и растаял в воздухе.