Текст книги "Коллекционеры смерти"

Глава 22

– Вы сами в этом виноваты, Райдер, – сказал шеф Плакетт, как-то незаметно с «детектива Райдера» разжаловав меня до простого обращения по фамилии. Он повернулся от окна позади его стола ко мне лицом, выражение которого было нерадостным.

– Я только хотел сказать, что все это было как гром среди ясного неба, шеф.

Он уперся костяшками пальцев в стол и подался в мою сторону.

– Я не думал, что эта репортерша войдет в контакт с вами так скоро. Я собирался позвонить вам сегодня утром и сообщить о нашей договоренности с «Каналом 14».

Я косо посмотрел на его глобус, попал взглядом в Сибирь и отвел глаза.

– Вы не могли предположить, что первое, что она сделает, будет…

– Меня вообще вся эта ситуация далеко не радует. И еще меньше то, что вы пытаетесь перевести стрелки с себя на меня.

– И в мыслях не было, сэр.

Он сощурил глаз.

– Как не было в ваших мыслях и столь грубо обойтись с этим парнем с камерой…

– С видеооператором.

От этой моей поправки Плакетт нахмурился. Ну и где этот чертов Гарри, когда он так нужен был мне здесь? Он бы сразу догадался, что я собираюсь сказать, и нечаянно чихнул бы после первого же моего звука. Или просто стукнул бы меня. А шеф, возможно, сразу сделал бы Гарри лейтенантом. Плакетт не подозревал о возможности такой альтернативы, поэтому снова повернулся к окну, словно смотреть на густы утренний туман ему было гораздо приятнее.

– Утрясти этот вопрос Райдер, удалось только таки образом; станция забывает, что вы атаковали их человека. За это один из репортеров – эта женщина, Денбери, – Получает доступ сюда. Прежде всего она хочет подготовить материал об этом деле, и мы договорились, что позволим ей это сделать. Наши секреты разглашать не нужно, но информацией по возможности делитесь, не упирайтесь. И обеспечьте чтобы Наутилус в этом случае также пел с вами в унисон. – Она уже и так успела сунуть свой нос куда не следует. Если она опять поступит так же, это будет…

Он снова быстро повернулся ко мне.

– Нуль, – резко бросил он.

– Не понял, сэр.

– Это касается вашего права на возражения, Райдер. Оно равно нулю. С этой же буквы «н» начинается мое распоряжение: на замок закрыть ваш неблагополучный рот и в таком положении его и держать.

Я кивнул. Он бросил на меня испепеляющий взгляд, словно решил, что я кивнул слишком громко. Я кивнул еще раз, как можно осторожнее, выскочил из кабинета и направился в комнату детективов. Гарри был в загородке у Роя Трента. Он стоял, а Рой сидел, скрестив руки на стопке папок.

– Не знаю, Гарри, – говорил Рой, – все складывается не так, как я думал. Разберемся, конечно. Просто мы неправильно смотрим на это дело.

– Такое случается сплошь и рядом, Рой, – вмешался я. – Так на что вы там неправильно смотрите?

– На этот выстрел в спину в прошлый понедельник. Апельсиновая Леди» – Рой убрал темные волосы со лба. – Как выглядит мой лоб, Карсон?

– Ну, неплохо выглядит, Рой.

Он дал волосам упасть обратно.

– Странно. Я уже неделю стучу им в глухую стену.

– Прими наши соболезнования, – сказал Гарри. – Но у нас есть свой клубок червей, который нужно распутывать.

– Может, поменяемся клубками? – предложил Рой то ли в шутку, то ли всерьез. – Свежие перспективы и все такое.

– Только при одном условии, – сказал Гарри. – Если там никак не участвует искусство, хорошо? У тебя ведь там вокруг тела не было никаких произведений? Таких ярких маленьких картинок?

Рой уныло покачал головой.

– Ничего такого. Единственное, что было рядом с телом моей жертвы, это лужа крови. И апельсин.

Мы с Гарри направились к своим столам. На нашем этаже было тихо, пара ребят сидела на телефонах, остальные разошлись – каждый по своей тропе страданий. Летняя жара почти достигла своего пика, в это время количество убийств всегда повышается. Кроме того, детективы были не в восторге оттого, что Плакетт роздал им наши незакрытые дела, чтобы мы сосредоточились на этом, одном: нам от этого было не легче.

– Что, шеф дал тебе слегка по голове? – спросил Гарри, когда Трент уже не мог нас слышать. – Настучал и накричал?

– Больно клюнул и в душу плюнул.

– Неплохо, – оценил он.

– Ты, безусловно, уже слышал про этот порочный альянс… – начал было я.

– Если ты имеешь в виду нас и определенную даму-репортера, то да, слышал. Мы будем держать ее в курсе ровно настолько, чтобы она думала, что она в курсе, но на самом деле…

Я поднял вверх оба больших пальца.

– Она не должна знать ничего.

– Вот именно.

Увидев в трех метрах перед собой свой стол, я слегка приуныл. Целая свалка всевозможных бумаг: файлы папки, какие-то записки на липучках, календарные планы протоколы допросов, фотографии. Но ничего здесь не стоил внимания, не вело к долгожданному моменту, когда – ага! – обнаруживается звено, которое помогает соедини его с другим, потом еще с одним, и еще… выстраивается цепочка и наконец раздается триумфальный рок-гимн в исполнении двенадцатиструнной гитары.

Все, что я видел, было безмолвной кипой, которую я уже десять раз перерыл в шести разных направлениях. Если я снова усядусь перед ней, она меня просто засосет, Я как вкопанный остановился посреди комнаты.

– Карсон? – окликнул Гарри. – С тобой все в порядке!

– Мне нужно увидеть море, – сказал я.

Через пятнадцать минут мы были уже на дамбе, и здесь я почувствовал себя, намного лучше. Эта узкая полоска земли, пересекающая бухту, соединяла округа Болдуин и Мобил. В более широких ее местах, как правило, располагаются лагерями рыбаки, ловцы крабов, продавцы, торгующие наживкой. Вдоль узкой дороги, вперемежку с ветхими хижинами, стояли припаркованные автомобили, в основном пикапы или «универсалы». Их хозяева, чаще старики или чернокожие, обосновавшись на раскладных стульях с удочкой в руке, часами ожидали своей рыбацкой удачи. Некоторые рыбачат здесь целыми семьями, проживая, так сказать, свою жизнь на воде.

Высота дамбы лишь незначительно превышала уровень воды, поэтому ее частенько затапливало. На несколько дней дамба становилась пристанищем для небольших камбал и шустрых крабов. Когда вода отступала, сушу снова захватывали люди. Время от времени из вод бухты выходят здоровенные аллигаторы с намерением прогуляться по тротуару. Движение машин замедляется или вообще прекращается, пока управление шерифа не пришлет кого-нибудь, чтобы сдвинуть старого зубастика с проезжей части. Обожаю такие моменты.

Практически параллельно дамбе проходит трасса Бэйуэй – поднятый над водой путепровод на сваях, построенный для обеспечения максимально быстрого перемещения людей и грузов в Мобил и из Мобила. Никаких приливов, никаких крокодилов, никаких рыбаков. Я езжу по Бэйуэй, только когда очень спешу или когда дамба закрыта. Но это совершенно бездушное творение разума и рук человеческих меня лишь изредка выручает и никогда не радует.

Гарри остановил машину позади старого драндулета, либо брошенного, либо ожидающего большого ремонта. Метрах в десяти перед нами, у самой кромки берега, рос тростник, который приводили в легкое волнение небольшие накаты воды. В сотне метров от берега двое краболовов проверяли свои ловушки, вытаскивая прямоугольные корзины на поверхность. Они методично следовали схеме, которая привела меня в восторг, – проверили ловушку, сделали по нескольку глотков пива из бутылок, перешли к следующей.

Мы с Гарри наблюдали за ними, прислонившись к боку нашего автомобиля и попивая купленный в магазинчике по дороге кофе. Солнце поднималось все выше, и поверхность воды буквально слепила игравшими на ней бликами.

– Мне просто нужно было убраться подальше от нашего шефа и от моего стола, брат, – словно оправдываясь, произнес я. – Да и все эти кровожадные подробности меня уже задолбали.

Гарри задумчиво отхлебывал из своего стаканчика изучая бампер брошенной развалюхи, сплошь обклеенный стакерами: «Я нахожусь по пути на Небеса», «Иисус – наш спаситель», «Читай свою Библию».

– Обдери все для меня до уровня информативности бамперных стикеров, Карс, – сказал он, указывая на драндулет. – Как у этой вот штуки.

– Что сделать?

– Опусти все подробности и с помощью минимального количества слов расскажи, что происходит.

Я на мгновение задумался.

– В период с 1970 по 72-й Марсден Гекскамп жестоко убивает полдюжины людей. Он называет этот процесс «искусством финального момента», потому что создает на его основе коллекцию картин и рисунков. Теперь быстро переносимся в наши дни, примерно недели на две назад. Человек по имени Рубин Койл…

– Здоровенный же у тебя получается бампер, – прервал меня Гарри. – Редактируй текст.

Я мысленно внес купюры в свой и без того куцый рассказ.

– Две недели назад посредник Койл получает по почте картинку. И исчезает.

– Неплохо, – похвалил Гарри. – Теперь пять дней назад…

– Убита Мари Гилбо. Картинка послана по почте и ей.

Гарри щелчком сбил крышку со следующего стаканчика кофе, всыпал в него три пакетика сахара, два – сливок и размешал все это мизинцем.

– Картинки, возможно, созданы тем же художником, который убил полдюжины людей тридцать лет тому. Продолжай.

– Мари Гилбо закапывают.

Гарри стряхнул с пальца капельки кофе и облизал его.

– Теперь мы подходим к тому, что…

– Мари Гилбо выкапывают. Привозят в «Уютные хижины».

Гарри сделал глоток, следя за тем, как краболовы опускают под воду трос.

– Знаешь, Карсон, если отсечь все малозначительные детали, остается, по-моему, только один вопиющий момент.

– Да, – согласился я. – Эта эксгумация.

Гарри скрестил руки на груди, в раздумьях покачивая головой.

– И все это каким-то образом связано с тем, что было нарисовано тридцать лет назад парнем, который не мог контролировать собственный кишечник.

– Похоже, что так.

Гарри присел, сорвал травинку и, отбросив ее в сторону, рассмеялся немыслимо высокой трелью.

– Знаешь, Карсон, если не принимать во внимание трупы, все это можно было бы расценить как дурацкую шутку. Давай-ка поедем и взглянем на кое-какие бумаги.

Глава 23

Где-то в изголовье кровати зазвонил телефон. Я посмотрел на часы – 4:24 утра. Потянувшись в темноте за трубкой, я уронил ее и, с трудом нащупав на полу, промычал в телефон:

– Р-р-р-йдр.

– Холодной водой, – ответила трубка.

– Что-о?

– Плесните в лицо холодной водой, ершик. Сделайте это и возвращайтесь к телефону.

Я поковылял к умывальнику на кухне и плеснул в лицо воды. Она была теплой, поскольку водопровод на острове Дофин проложен неглубоко и неумолимая жара добиралась даже до него. Тем не менее поход к умывальнику и обратно в какой-то степени возобновил кровообращение в моем мозгу. Усевшись на кровать, я взял трубку.

– Денбери, если это ваша очередная шуточка…

– Кто такая Хейди Уикки?

Я вяло порылся в своей дезорганизованной на данный момент памяти; это имя мне ничего не говорила.

– Я не знаю никакой Хейди Уикки.

Пауза.

– Странно. Карлу Хатчинс вы знаете.

– К чему вы клоните? – Я взял подушку и вытер ею капли воды на лице и шее.

– Мне только что позвонили на мобильный. Тот же пластмассовый голос сказал: «Хейди Уикки из Элрейна». Все. Элрейн. Это ведь во Флориде, верно? На полуострове?

– Не так уж и далеко, – сказал я. – Два с половиной часа езды, может, даже меньше.

– Кто из нас за рулем, партнер?

– Значит. Денбери получила очередное послание, – сказал Гарри, когда я перебрался из своей машины в его. Было 5:45 утра. Я позвонил Гарри сразу же после звонка Денбери, и мы встретились у его дома.

– Что-то изменилось, – сказал я. – Это имя нам не известно.

– Похоже. Сначала было так, что сперва мы о чем-то узнавали – затем информация поступала к стер… к Денбери, я хотел сказать. Теперь ситуация раскручивается в обратном направлении.

– Может, мы что-то где-то пропустили?

Гарри включил двигатель.

– Значит, мы сейчас едем в Элрейн и проверяем эту женщину. Такой план?

– М-да, но с одной остановкой. Мы должны взять пассажира.

Гарри издал звук, какого я раньше от него никогда не слышал – нечто похожее на умирающий тромбон.

Денбери жила недалеко от центра в хорошо ухоженном двухэтажном кирпичном доме в районе сада Оукли. Это удивило меня: почему-то я думал, что она обитает в кооперативном доме где-нибудь в пригороде. С веток толстого дерева магнолии на переднем дворе свисало с полдюжины кормушек для птиц. По обе стороны дома росли азалии и кусты мирта. Когда мы подъехали, Денбери стояла на крыльце и пила кофе. На ней была юбка до колен цвета хаки и простая белая блузка. Практичность экипировки дополняли белые носки и кроссовки. Я открыл свою дверь и вышел на тротуар.

– Устраивайтесь впереди, – сказал я. – Я предпочитаю заднее сиденье.

Она странно посмотрела на меня, потом наклонилась и заглянула в открытую дверь.

– А, здесь и Наутилус? Хай, Гарри, давно не виделись. – В ответ она услышала невнятное ворчание.

– Что у вас с голосом, Гарри? Газы мучают, изжога? Может, вам нужен «Ди-гель»?[21]21
  «Ди-гель» – фирменный препарат, нейтрализатор повышенной кислотности и абсорбент газов.


[Закрыть] У меня в сумочке есть пузырек.

Гарри резко включил передачу, наехал колесом на бордюр, чуть не врезался в телеграфный столб и не без труда выехал на проезжую часть.

– Ну, прям, как три мушкетера, – подмигнув, сострила Денбери. – Эй, парни, не видели мою большую шляпу с пером?

Мы рассчитывали добраться на место где-то в 8:15, но в девять мы все еще были на полпути, поднимая пыль на дорогах западной части полуострова Флорида. Денбери безуспешно пыталась расшевелить Гарри, который тупо не шел на контакт. Наконец она не выдержала:

– Да что с вами происходит, Гарри Наутилус? Вы ведете себя со мной так, словно от меня не духами пахнет, а дерьмом каким-то.

– Вы хорошо помните, как мы с вами пересеклись в последний раз? – вдруг разразился он целой тирадой.

Она несколько секунд напряженно вспоминала, нахмурив брови.

– На Тилмас-Корнер застрелили парня. Я спросила, кто это сделал. Вы ответили – Джонни Армстронг или как там его. Я подготовила материал, выпустила его. Ну и что?

– Я тогда сомневался и попросил, чтобы вы не форсировали это дело.

– Вы тогда произносили много нервных фраз, но твердого «нет» я от вас не услышала.

– Я вам абсолютно определенно сказал, что запускать это в эфир пока нельзя.

– Вы сказали, что не должны были называть мне имен. Вот это я помню хорошо. Но об этой истории давно пора забыть.

– Ребята! – примиряюще попросил я.

– Меня, Денбери, тогда чуть не сослали навечно выписывать квитанции.

– Довольно, ребята.

– Я сожалею об этом недоразумении, Наутилус. Но моей вины здесь нет.

– Нет вашей вины? А чья же это…

– ЭЙ, ВНИМАНИЕ!

Гарри посмотрел на меня в зеркало заднего вида, Денбери тоже обернулась на мое восклицание. Я указал им на самодельный, нарисованный от руки щит у дороги, призывавший: ПРИГОТОВЬСЯ К ВСТРЕЧЕ С БОГОМ.

– Разве мы не проезжали такой же несколько миль назад? – спросил я. – С такими же пробоинами от пуль?

– Никакого проку здесь от вас, леди-репортер, – проворчал Гарри.

Денбери развернула карту, провела по ней пальцем водном направлении, потом в другом.

– У нас в картах хорошо разбирается Борг. Эти штуки всегда сбивают меня с толку. «N» – это север?

В паре миль впереди мы заметили отсвечивающую как зеркало точку, какойуто объект, сделанный, видимо, из хромированного металла. Подъехав поближе, мы увидели заправочную станцию – архитектурное сооружение, призванное еще издали одним своим блеском заманивать клиентов.

– Притормозите и спросите дорогу, Наутилус, – сказала Денбери. – Пока мы еще не наехали на собственную выхлопную трубу.

– Я?

– Ну не я же свернула не на том повороте.

– Того поворота там не было, мисс Денбери. А лично вас они все приведут в одно-единственное, бесконечное чертово никуда.

– Давайте я это сделаю, – быстро предложил я, надеясь, что они не успеют перегрызть друг другу горло в мое отсутствие.

Из всех самых отвратительных отпечатков цивилизации на Юге худшими являются круглосуточные комплексы заправочная станция-магазин-ресторан. Старые – магазин-сортир-заправка – словно волшебные оазисы, разбросанные во всех направлениях, были уютными и удобными. Там обычно околачивалась парочка парней, лениво посасывавших колу, и, если вам вдруг Понадобился звездно-полосатый флаг, наклейка на бампер «Храни меня, Иисус» или приличный мачете – не вопрос, получи и кати дальше. Снаружи, как правило, высилась гора дынь, иногда продавались помидоры или другие сезонные овощи. Если автомат с колой воровал у вас монету, деньги вам всегда возвращали.

Но эти милые душе атрибуты привычной жизни основных автодорог вдруг стали быстро исчезать. Все происходит словно в дурном сне – так, будто по ночному небу медленно плывет огромная бездушная база, которая, обнаружив старую заправку, зависает над ней и поглощает ее без остатка, издав при этом леденящий душу электронный звук. На освободившееся место она опускает новую сияющую заправочную станцию «БиПи», «Экссон» или «Шелл» и улетает в поисках очередной жертвы.

А наутро, похоже, никто даже не замечает случившихся перемен.

Я купил рутбир «Доктор Пеппер» для Гарри и диетическую «Арси колу» для Денбери, спросил дорогу у мрачной дамы за прилавком и бегом вернулся обратно. Гарри и Денбери сидели смирно, уставившись каждый в свое окно.

– Женщина на кассе сказала, что, как ей кажется, нам нужно проехать еще миль пять вон в том направлении, – сказал я, усаживаясь на место и показывая, куда ехать.

– Она что, не уверена? – переспросил Гарри.

Я пожал плечами.

– Возможно, кто-то на базовом корабле и знал точно, но они давно улетели.

Денбери вопросительно посмотрела на Гарри.

– Базовый корабль?

– Привыкайте, – вздохнул Гарри, включая передачу. Через некоторое время асфальт сменился гравием, двухрядная дорога стала однорядной, и, проехав по ней еще примерно с милю, мы сбавили скорость перед железнодорожным переездом.

– Та женщина что-то говорила про рельсы, – вспомнил я. – Вероятно, уже близко.

Мы буквально переползли через этот самый забытый Богом и людьми переезд под наблюдением стаи грифов, плотно облепившей стоявшее неподалеку дерево. Денбери полезла в свою большую сумку и, вынув оттуда компактный бинокль, принялась рассматривать эти злобные создания.

– Гриф-индейка, – осмелился предположить я.

– Черный гриф, Райдер, – поправила меня Денбери. – Coragyps atratus. Он меньше и темнее. И еще у него белые кончики крыльев. Многие путают их. Проверяйте по голове: у индейки она красная, у черного грифа – лысая.

Гарри забарабанил пальцами по рулю.

– И оба они питаются падалью, Карс. Но черный гриф сохраняет вкус и к живому мясу. В его меню входят новорожденные телята, что делает эту птицу не слишком популярной среди обитателей ранчо.

Денбери повернулась к Гарри, удивленно подняв брови. Она хотела что-то сказать, но не решилась. Гарри, не отрываясь, следил за дорогой. Мы продолжали ехать по гравию со скоростью пятнадцать миль в час, не балуя глаз разнообразием за окном: плоская местность, невозделанные поля, низкорослые деревья. Машина слегка повернула, и я сразу же заметил старый жилой автоприцеп, спрятанный в зарослях кустарника метрах в тридцати от дороги. На потрепанном почтовом ящике нетвердой рукой было выведено «Уикки».

– Как вы думаете, Денбери, кто такая эта Хейди Уикки? – спросил Гарри. – Почему вам позвонили? И вообще, почему именно вы получаете эти звонки?

Она несколько испуганно смотрела в сторону автоприцепа.

– Не знаю, Наутилус. Я могу лишь сказать, что в машине сейчас жара под тридцать, а меня знобит.

– Наверное, инфекция какая-нибудь, – заметил я. – Держитесь, и давайте все-таки посмотрим, что нас здесь ожидает.

Мы медленно заехали на заросший травой двор. Раздвижная дверь прицепа слетела с шарниров и, видимо, вообще не закрывалась. Вторая позади нее была приоткрыта на пару сантиметров. Под приветственный писк голодных москитов мы вышли из машины.

– Всю прошлую ночь я вырабатывал новую кровь, – сказал Гарри, хлопая себя по шее. – Вот и пригодилась. Я осторожно подошел к прицепу и заглянул в передние окна. Гарри решил обойти его сзади. Денбери прошла мимо меня и поднялась на ступеньки. Она постучала и позвала хозяев:

– Алло! Здесь есть кто-нибудь? Алло!

– Уйдите оттуда, – приказал я. – Сейчас я сам взгляну.

Денбери снова позвала, затем толкнула дверь и зашла внутрь.

– Черт, воняет здесь, как…

– Нет, – заорал я. – Выйдите немедленно, пока…

Денбери дико завизжала и вылетела наружу, как ядро из пушки. Следом в проем двери кинулись какие-то темные тени. Денбери споткнулась и кубарем покатилась со ступенек в траву. Тени при ближайшем рассмотрении оказались пронзительно кричавшими грифами, которые, неистово взмахнув крыльями, тут же улетели. Я подскочил к ней.

– Вы в поря…

– Да, да, – задыхаясь, прошептала она, показывая пальцем в сторону трейлера. – Внутри, Райдер. Господи. Посмотрите там внутри…

Она явно была в шоке, но зато цела. Поднявшись по ступенькам, я почувствовал запах, который слишком хорошо знал. Набрав побольше воздуха, я шагнул внутрь.