Текст книги "Отступник"

Глава 21

Кэти

После того как я приняла душ и передохнула достаточно, чтобы боль от моего великого сражения с Ди утихла, я присоединилась к остальным в гостиной. Но, конечно, прежде чем соскребать с себя кровь и грязь и все же немного поспать, мы все вместе привели в порядок комнату и прилегающее к ней помещение.

Если не считать отсутствующую дверь, выбитые окна, разгромленную мебель и разбитые горшки с растениями – и, конечно же, дыру в стене.

Мне действительно было очень неловко из-за всего этого. Закон такой славный. И дом у него был славный. Ну, в самом деле, Аэрум оказался очень славным, потому что не наорал на нас или не попытался сожрать, когда обнаружил, что произошло с его домом.

Аэрумы начинали мне нравиться.

По крайней мере, эти двое. Остальные – в особенности Лото – все еще пугали.

Ди извинилась, наверное, уже миллион раз: она занималась этим с той минуты, когда мы закончили говорить об Итане, и до того момента, когда я отправилась принять душ и вздремнуть, чтобы восстановить силы. Поэтому, войдя в гостиную, я не удивилась, когда она устремила на меня взгляд огромных зеленых глаз.

– Кэти, – заговорила Ди, начиная подниматься, и я поняла, что сейчас произойдет. Она станет плакать, а потом снова извиняться.

Я подошла туда, где она сидела – на единственном уцелевшем предмете мебели, оттоманке, – и обняла ее.

– Все в порядке, – прошептала я на ухо Ди. – В наших отношениях полный порядок.

И я действительно так думала.

Жизнь слишком коротка, и столько в ней непредсказуемого, чтобы помнить о старых обидах, особенно если человек нанес их не по своей воле.

Ди стиснула мою руку и прошептала в ответ:

– Спасибо. Теперь я не стукну тебя, хотя ты и скрыла от меня тот факт, что вышла замуж за моего брата.

Она широко улыбнулась, и эта улыбка превратила ее в такую неземную красавицу, что я подумала: боже, как же мне не хватало этой ее улыбки.

– Мы как раз обсуждали наш план. – Дэймон неспешно подошел ко мне и ненадолго прижался своей щекой к моей, а потом поднял голову. – Мы собираемся в обратный путь, и у нас есть всего день до того, как Лото, как и обещал, соберет свою армию.

Я оглядела сидевших в комнате, ожидая продолжения плана.

– Ну, ладно.

– Но это не все, – сказал Арчер, скрестив руки на груди.

– Все просто, – ответил мне Дэймон. Его рука соскользнула с моего плеча и запуталась во влажных волосах. – Мы поедем домой… и они придут к нам.

– Как-то слишком просто, – удивилась я.

– Ему просто лень объяснять, – заметил Хантер.

– Или он слишком отвлекся, – прокомментировал Закон.

Я снова вспыхнула, потому что когда пальцы Дэймона выбрались у меня из волос, а потом пробежали вниз по позвоночнику, я и сама поверила, что он отвлекся.

– Мы собираемся притвориться, что мы тоже из этих. – Ди повернулась в нашу сторону. – Понимаю, звучит довольно гнусно, но мы в состоянии это сделать. Мы можем заставить их поверить.

Да уж, мне было невероятно противно об этом слушать, к тому же я старалась не обращать внимания на руку, бродившую у меня по спине.

Ди облизала губы.

– Им невдомек, что я ушла в «самоволку» или что остальные… ну, в общем, что их больше нет.

– Ди приказали не выходить на связь, пока она не решит проблему с Дэймоном: не убьет его или не вернет его к ним под крыло, – объяснил Арчер.

Судя по тому, как Ди вторглась в дом, не думаю, что она собиралась его куда-то возвращать – она явно планировала отправить его к праотцам.

– Вскоре они начнут ждать от нее вестей, – продолжал Исток. – Но пока что у нас неплохие шансы надеяться, что о случившемся пока никто не знает.

– Неплохие шансы? – тупо повторила я.

Тем временем рука Дэймона оказалась уже под поясом моих джинсов.

– Настолько хорошие, насколько они вообще могут у нас быть, детка.

– Значит, мы просто едем домой, делая вид, что вы все плохие, а сами надеемся на лучшее?

– С помощью Ди и Дэймона мы найдем Итана. Доберемся до него, прежде чем вмешаются Аэрумы, – сказал Арчер, сверкнув аметистовыми глазами. – Прежде чем он успеет смыться.

Это я поняла, но… план казался рискованным и ненадежным и был рассчитан на большую удачу. Единственное, что мне в нем нравилось, – то, что мы едем домой и я увижу маму. Если, конечно, она все еще там.

– Но что будем делать с Нэнси? – напомнил Дэймон.

Ди оглядела присутствующих.

– А что с ней?

– Она сбежала, – объяснила я. – Никто не знает, где она, но сомневаюсь, что Нэнси поспешит туда, где развернутся основные события. В этом нет никакого смысла, так что, думаю, это последнее место, куда она отправится.

Дэймон подергал за пояс моих джинсов, но я не отреагировала.

– Она права. Ее уже разыскивают, но вероятность того, что она помчится в Петербург, ничтожно мала. Я собираюсь связаться с Люком, ввести его в курс дела и сказать, что Лаксены, стоящие за этим, собрались в Петербурге вместе с Итаном, – продолжал Арчер. – А потом мы свяжемся с Лото и дадим ему знать, где нам понадобится его помощь в первую очередь.

В этом был смысл. Если Ди располагала правильной информацией, нам необходимо было уничтожить их и колонию, но потом нам все равно пришлось бы иметь дело с неизвестным количеством истоков.

Я вздрогнула.

«Уничтожить. Разобраться». Я начинаю превращаться в гангстершу.

Или в Люка.

– Что ж, ладно, – выговорила я наконец. – Это план.

Дэймон похлопал меня по спине.

– Вам кое-что понадобится, – сказал Хантер, а потом посмотрел на белокурую голову Серены. – А мы уже не в игре.

Я кивнула. Конечно, их помощь нам бы понадобилась – как, в сущности, и любая другая помощь, – но если бы мы приехали в город в компании двух Аэрумов, это могло бы выдать нас с потрохами.

– Не поймите нас неправильно, – сказала Серена, заглядывая нам в глаза. – Мы хотели бы сделать больше, но…

– Но, как я уже говорил, у меня в правительстве много врагов. Даже если «Дедал» прекратил свое существование, я все равно не верю тем, кто с ним связан. – Рука Хантера крепче обняла Серену. – И я больше не позволю ей оказаться у них под прицелом.

– Прекрасно тебя понимаю, – объявил Дэймон, немало удивив меня тем, что удержался от язвительного ответа.

Закон выпрямился и подошел к стенному шкафу, у которого, как ни странно, сохранилась дверца. Когда он открыл шкаф, я увидела целый мини-арсенал. На крючках, прибитых к стенкам шкафа, висели пистолеты «глок». К стене были прислонены винтовки, расставленные по порядку от самой длинной до самой короткой. К стенкам также крепилось и другое оружие, которое я не опознала, – похожее на «глок»… но другое.

– Ничего себе, – пробормотала я.

– Наверное, мне сразу следовало сказать вам о том, что здесь имеется, – сказал Закон, засовывая руку в шкаф. – За годы я собрал приличную коллекцию. – Он достал один из пистолетов и вручил Арчеру. – Похоже, не все помнят о том, что для Лаксенов – и даже для нас самих – некоторые ранения весьма ощутимы.

– Пуля в голову или в сердце приводит к летальным последствиям в независимости от того, к какому виду ты принадлежишь, – с ухмылкой добавил Хантер, что прозвучало жутковато. – Проблема в том, что представители обоих видов довольно быстры, а значит, попасть им в сердце или голову весьма непросто.

– Да, только если у вас нет вот этого. – Закон снова жутковато улыбнулся.

– Провалиться мне на этом месте, – пробормотал Арчер, вертя в руках странного вида «пушку». – Где ты такое раздобыл?

Закон усмехнулся.

– У меня свои каналы.

Арчер покачал головой.

– Черт подери, эти штуки так и не были одобрены для широкого использования. Они есть у «Дедала», но я никогда не думал, что увижу такую вне стен организации.

Рука Дэймона соскользнула с меня.

– А что такого особенного в этом пистолете?

– Он разработан специально для Лаксенов. Но на самом деле это не ИЭС. – Теперь уже и Арчер ухмылялся супержутким образом. – Этот ствол предназначен для пуль, наполненных тем же зарядом, что используется для изготовления ИЭС. Однако это оружие – не ДМУ.

– ДМУ? – переспросила Ди.

– «Для мгновенного уничтожения», – разъяснил Арчер. – Но если выстрелить из него в Лаксена, гибрида или Истока, они будут повержены. Его выстрелы в основном смертельны, особенно если пуля так и остается в теле или находится в нем достаточно долго. Убивает оно медленнее, чем ИЭС, поэтому эти «пушки» так и не получили одобрения.

– Потому что это – вроде пытки? – Мне стало нехорошо.

– Ну да, но с этим оружием не обязательно очень хорошо прицеливаться. Стрелять, конечно, надо быстро, но вместо того, чтобы втягивать энергию, призывая Источник, сможешь использовать это. – У Арчера был такой вид, словно он только что получил на день рождения свой любимый торт. – Они правда пригодятся.

– Каждый из вас получит по одному стволу, – кивнул Закон. – Только, чур, никому не говорить, что я вам это дал. И в этом году жду от всех по рождественской открытке.

Слегка улыбнувшись, я взяла пистолет – мой более-опасный-чем-обычно пистолет – и попыталась приноровиться к его весу и ощущению прохладной пластмассы и металла.

Я держала в руках оружие. Опять.

И я действительно чувствовала себя членом банды.

* * *

Мы снова оказались на крыльце, слегка поменяв свое расположение. Теперь Дэймон сидел на верхней ступеньке, широко расставив ноги, а я устроилась между, чуть-чуть развернувшись, чтобы лучше видеть его лицо в меркнущем солнечном свете.

Сначала мы даже не разговаривали. Дэймон играл моими волосами, накручивая их на пальцы и проводя их кончиками по моей щеке. Я понятия не имела, почему Дэймону нравилось прикасаться ко мне с помощью разных вещей – моих волос, ручек, карандашей и прочего, – но я не возражала. Сейчас в этом было даже нечто успокаивающее, а вот раньше это меня до смешного раздражало. Я облокотилась на левую ногу Дэймона, не мешая ему делать то, что он хотел. Нам уже скоро надо было уезжать, чтобы к утру добраться до места.

Арчер сообщил Люку о переменах в плане, и тот должен был донести информацию до властей. Рядом с Петербургом тоже находились военные подразделения, главным образом, у границ с Северной Вирджинией, но, судя по тому, что мы поняли из сказанного Арчером, нам не стоило на них рассчитывать, потому что они не могли себе позволить оставить Вашингтон. Скорее всего, нам придется ждать подкрепления со стороны других частей, раскиданных по всей территории США, в основном тех, что находятся в Монтане. Оттуда до Петербурга около тридцати часов на машине, а значит, они окажутся в Петербурге примерно тогда же, когда туда должны прибыть Аэрумы. Арчер будет поддерживать связь с Лото, если, конечно, Лото не надует нас и действительно явит всю свою мощь.

Таким образом, если все провалится, мы окажемся между молотом и наковальней. Но зато я буду дома, в Петербурге, где, надеюсь, находится моя мама…

Я притормозила свои размышления, принявшие трагическую направленность. С мамой все будет в порядке. Она там, она ждет меня, ведь она никогда не перестанет меня ждать, сколько бы я ни отсутствовала и что бы ни творилось в мире.

Но прямо сейчас я не могла себе позволить думать о маме. Я должна была сосредоточиться на том, что мы собирались делать.

– О чем ты думаешь?

– Это действительно плохой план, – после недолгих размышлений сказала я, повернувшись к нему.

– Да уж.

Я заглянула ему в глаза.

– Звучит не очень оптимистично.

Уголок его рта приподнялся.

– А у тебя есть идея получше?

Я взяла небольшую паузу, чтобы подумать об этом, а потом вздохнула.

– Честно говоря, нет. Если они не узнают, что Ди и команда выпорхнули из их гнезда, то будут ждать, что она станет радостно убивать всех подряд.

Дэймон наклонил голову и коснулся губами моих губ.

– Ты встревожена.

– Ну-у…

– Ты же знаешь, что я буду о тебе заботиться.

– Я тревожусь не об этом.

– Нет? – Прежде чем я успела ответить, он нежно поцеловал меня, и у меня перехватило дыхание. – Тогда о чем?

– Ты. Ди. Арчер. Доусон и Бет, хотя пока что они в безопасности. Я даже за Люка боюсь. – Нахмурившись, я помолчала. – Хотя Люк, наверное, последний, за кого мне стоило бы беспокоиться, потому что это Люк, но я боюсь за него и даже за Хантера, и Закона, и Серену. Я волнуюсь, что…

Впившись в меня глубоким поцелуем, Дэймон оборвал мою речь, и этот поцелуй словно перенес нас в другую стратосферу.

– У тебя огромное сердце, Котенок. – Он говорил, а его губы путешествовали по моим губам. – Это я люблю в тебе больше всего. Конечно, я очень люблю и твое нежное тело, но твое сердце? Да, оно чудесно дополняет тот подарок, которым ты для меня стала. Благодаря ему ты для меня идеальна.

– Иногда… – Я смотрела на него, стараясь сморгнуть навернувшиеся слезы. – Иногда ты говоришь совершенно потрясающие вещи.

– А еще я люблю то, как мои руки смотрятся на твоей заднице.

Я не смогла удержаться от смеха.

– О боже, а потом ты еще и говоришь такие вещи.

– Я остаюсь собой в любых обстоятельствах. – Он снова поцеловал меня. – Котенок, ты, конечно, можешь за всех волноваться, но все мы можем о себе позаботиться. – Он прижался ко мне лбом. – Кроме того, я знаю, что, какой бы плохой и опасной ни была эта идея, вместе мы сумеем выбраться. Все мы. Я об этом позабочусь.

– Обещаешь? – прошептала я.

– Обещаю. – Дэймон поднял голову выше и поцеловал меня в переносицу. – А я никогда не нарушал обещаний, данных тебе, верно?

– Нет. Никогда.

Глава 22

Кэти

Поездка в Петербург оказалась не так насыщена событиями, как путешествие в Атланту, если не считать обычных препирательств между Дэймоном и Арчером, а также состояния некоторых дорог, по которым мы ехали.

Помня о печальном опыте поездки в Атланту, я уже не заглядывала в машины, но у Ди такого опыта не было. Я то и дело замечала, как она, сидя на переднем сиденье, выглядывала из окна и при виде разрушений издавала тихий звук – нечто вроде сдавленного крика. Приложила ли она к этому руку? Пусть не физически, но сделала ли она нечто, имевшее эффект домино, который и привел к таким ужасным потерям?

Я сочувствовала ей и радовалась, видя, как рука Арчера тянется к ней каждый раз, когда она с потерянным видом смотрела из окна. Но чем ближе мы подбирались к Западной Вирджинии, чем ближе становился дом, тем меньше меня интересовала Ди.

Сердце бешено забилось у меня в груди, словно хотело выпрыгнуть наружу и пуститься в пляс в ту самую минуту, когда мы въехали в Петербург. Все выглядело даже нормально, как будто этот маленький кусочек мира, городок всего с несколькими светофорами, каким-то образом оказался выключен из событий, с которыми столкнулся остальной мир. Вот только когда мы двигались по главной улице центральной части города, на улицах не встретилось ни единой души. Никто не шел по тротуару. Мы заметили всего несколько машин, но такое впечатление, что все жители попрятались по домам. Но этим дело не ограничилось.

– О боже, – выдохнул Арчер. Кожа натянулась на костяшках его пальцев, когда он резко вцепился в руль и быстро повернул на ближайшую дорогу, которая вела в нужном направлении. – Они повсюду.

Я не нуждалась в объяснениях. Он имел в виду Лаксенов.

Дэймон протянул руку между двумя передними сиденьями и положил ее на плечо сестры. Он ничего не сказал, но, когда Ди повернулась к нему, я увидела, что ее губы были плотно сжаты, а лицо бледно.

Оказывается, мой живот был с сердцем заодно: пока оно бешено билось, в нем все переворачивалось.

Ди кивнула, а потом проговорила:

– Я могу его слышать, но я в порядке. Я с вами. – Она бросила на Арчера такой взгляд, от которого я едва не лишилась чувств и чуть не забыла о том, что происходит. – Со мной все будет в порядке.

Я надеялась, что так и будет. Мы так глубоко забрались в тыл к врагу, который мог с минуты на минуту узнать о том, что мы здесь. Возможно, это уже стало известно.

А до подкрепления в лице Аэрумов и военных еще оставалось слишком много времени. Дела грозили принять скверный оборот, и все могло произойти очень быстро: мы же сознательно загоняли себя в ловушку. Ди и Дэймону придется быть очень убедительными, когда речь пойдет о том, чтобы притвориться, что они заодно с врагом, и поближе подобраться к Итану.

Надеюсь, брат с сестрой не увлекутся этой игрой настолько, что действительно перейдут на другую сторону.

Возможно, мой страх – беспочвенный, ведь я верила: он именно потому, что Дэймон так сильно любил меня, смог преодолеть зов Лаксенов, но какое-то беспокойство осталось. Словно какая-то тень, оно растворилось в моей крови, неотвязной мыслью крутилось в голове, крошечным камнем перекатывалось в животе, но никуда не уходило.

Это действительно может выйти нам боком.

Когда мы приблизились к повороту, которого я так долго не видела, я наклонилась вперед и схватилась за спинку сиденья Ди. У меня перехватило дыхание, когда «Эксплорер» свернул на подъездную дорожку.

Похоже, траву давно не подстригали, и ее длинные стебли торчали на дороге; газонами никто не занимается, но, собственно, это и понятно, если миру грозил устроенный инопланетянами апокалипсис и все такое прочее. Любое другое объяснение беспорядка в саду я отказывалась даже рассматривать. С мамой все непременно должно быть в порядке, она меня ждет.

Она была дома, потому что ее «Приус» оказался припаркован прямо перед крыльцом, где по-прежнему раскачивались на ветру деревянные качели.

Повернув ключ в замке зажигания, Арчер заглушил мотор, пока я разглядывала цветочный ящик, который повторял периметр крыльца. Сорняков в нем было больше, чем цветов. Конечно, сначала пропала без вести дочь, а тут еще и вторжение инопланетян. Не говоря уже о том, что мама никогда не была большим специалистом по цветоводству и всему такому.

Дрожащими пальцами я отстегивала ремень безопасности.

Мама наверняка в доме. Заметила ли она, как мы подъехали? Тогда вот-вот откроется дверь, и мама выйдет к нам навстречу? Более красивая, утонченная, умная и приятная версия меня самой – та женщина, какой я со временем так надеялась стать.

Я с трудом вдыхала достаточное количество воздуха, чтобы заставить легкие работать. Согласно нашему плану, главным здесь должен быть Дэймон, и, конечно же, делу не поможет, если я брошусь к маме. Но я хотела ее увидеть. Мне нужно было ее увидеть, потому что я безумно скучала по ней и должна была убедиться, что она в порядке.

Я – все, что у нее осталось, и ей необходимо знать, что я жива.

Дэймон поймал меня за руку, не давая встать с заднего сиденья, а Ди и Арчер выскочили из машины и настороженно приглядывались к маминому дому.

– Неподалеку Лаксены, – объяснил мне Дэймон, гладя меня большим пальцем по краю рукава и по запястью. – Как знать, может, кто-то из них – в наших домах, в твоем или в моем.

– Но зачем им заходить к нам в дома? – Как только этот вопрос сорвался с моих губ, я сама почувствовала, как глупо он звучит: у них могло быть множество причин находиться в доме у меня или у Дэймона.

Дэймон заставил себя улыбнуться, но, заметив волнение у него в глазах, я ощутила, как и у меня в животе завязываются узелки тревоги.

– Я знаю, ты хочешь проведать маму. Я это понимаю, но тебе не следует торопиться. Мы войдем туда, но если что-то пойдет не так и я скажу тебе выбираться оттуда…

– Но почему что-то пойдет не так?

Дэймон склонил голову набок.

– Кэт…

– Я знаю, – прошептала я. Глупости так и сыпались у меня изо рта.

– Не забудь пистолет. – Он был воткнут за пояс моих джинсов сзади – как у гангстера. Глаза Дэймона встретились с моими, и он кивнул. – Я собираюсь выйти вслед за тобой, и, Кэт… – взгляд его стал напряженным, глубоким и пристальным, – если мне придется говорить с тобой или вести себя определенным образом – как я делал в Айдахо, – прости меня.

– Я понимаю, почему это. Я справлюсь.

Дэймон еще мгновение смотрел мне в глаза, а потом кивнул. Судорожно втянув воздух, я повернулась и открыла дверь автомобиля. Дэймон выскользнул вслед за мной и тут же положил руку мне на шею сзади. Я подумала: со стороны может показаться, что он управляет мной и подчиняет меня себе, но в тяжести его ладони было нечто успокаивающее. Я знала – он здесь.

Ди схватила Арчера за руку и повела его к ступенькам, ведущим на крыльцо их дома. Ди притормозила только для того, чтобы оглянуться на Дэймона, но я так и не поняла, общаются они мысленно или нет: все-таки нельзя исключать, что Лаксены могли их подслушать.

Вслед за Дэймоном я обогнула капот внедорожника, и мы подошли к моему дому. Я снова уставилась на сорняки. Вьющиеся густые стебли, которых было великое множество, уже оплели крыльцо и обвили перила.

Мой взгляд устремился на входную дверь.

Она оказалась открытой, но вторая, стеклянная, дверь была заперта. Мое сердце отчаянно колотилось в груди, и мне пришлось заставить себя идти медленно, чтобы показать: это Дэймон ведет меня, а не я его.

Ступеньки заскрипели у нас под ногами, и знакомый скрип расшатавшейся доски на крыльце заставил меня слегка вздрогнуть.

– Поблизости точно есть Лаксены, – чуть слышно сказал Дэймон.

Это означало: они могут быть где угодно, в близлежащих лесах или прямо внутри дома. Учитывая, что их так много и они настолько сильны, почему бы им, черт подери, не оказаться в нашей гостиной. Когда Дэймон протянул руку и открыл дверь, меня просто затрясло. Стараясь шагать очень тихо, мы вошли внутрь. Нас окутало теплом дома, и я сразу почувствовала запах, по которому так сильно скучала, – свежего белья.

В глазах защипало от слез, и я обвела взглядом прихожую. Все казалось таким же, как прежде. Господи! У дверей стояли коробки с маркировкой «Амазон», а рядом – пухлые конверты с множеством книг, которые, видимо, продолжали приходить, пока пиарщики не заметили, что я не обновляла свой блог вот уже много месяцев.

Моя школьная сумка пристроилась рядом с чудесной стопкой нераспечатанных писем, тут же стояли мои сандалии. Мама так все это и оставила, как будто знала, что я вернусь. Она хотела, чтобы они меня дождались. У меня задрожала нижняя губа, и я отчаянно заморгала, чтобы не дать слезам хлынуть.

Мы беззвучно продвигались по дому и прошли через прихожую в пустую гостиную. Подняв голову, я посмотрела на лестницу, коридор, даже заглянула в прачечную. И вдруг на меня нахлынуло воспоминание о том, как я танцевала в носках, а потом, когда Дэймон сам впустил себя в дом, приземлилась на попу. Я судорожно глотнула воздуха. Так много воспоминаний. От них так больно и в то же время приятно саднило, они были и сладкими, и горькими одновременно. Дэймон нежно ущипнул меня за затылок, а потом мы вошли в столовую. С того места, где мы стояли, открывался вид на кухню.

Сердце замерло у меня в груди, а потом заколотилось еще быстрее.

Рука Дэймона сжала меня крепче.

Я увидела ее – увидела маму.

Она стояла возле раковины, повернувшись к нам спиной, и, о боже, это была она: блестящие белокурые волосы, собранные в аккуратный пучок на затылке. На ней была не медицинская униформа, а темные джинсы и светлый свитер. У меня из глаз брызнули слезы. Я не могла их остановить.

– Мама? – У меня дрогнул голос.

Ее спина на мгновение напряглась, и я шагнула к ней, решив покончить с притворством. Дэймон попытался меня удержать, но при необходимости я могла быть весьма расторопной и успела высвободиться.

Мама обернулась.

Она здесь. С ней все в порядке. Она жива.

– Кэт! – крикнул Дэймон.

У меня перед глазами стоял туман слез, внутри все плавилось из-за нахлынувших чувств. Я бросилась через всю кухню, обогнула стол и уже через несколько секунд оказалась рядом с мамой. Умирая от желания обнять ее, я обвила ее руками.

– Мама!

Я обнимала ее крепко, глубоко вдыхала аромат ее духов и купалась в нем, надеясь, что теперь я наконец вздохну…

И вдруг мою талию обхватили руки, и я оказалась прижатой к крепкой груди и животу. Мои мысли спутались. Я не понимала, что происходит. Потом ноги заскользили по полу, и Дэймон спрятал меня к себе за спину и удерживал там.

– Дэймон, перестань. – Я пыталась вырваться. Конечно, я должна была играть по правилам, но сейчас – другая ситуация. Здесь никого нет, кроме нас. У нас все в порядке, и мне нужна мама.

– Кэти. – Дэймон произнес мое имя так хрипло и так резко, что я замерла на месте.

Тяжело дыша, я подняла голову, выглянула из-за спины Дэймона и… посмотрела на маму – на сей раз внимательно.

Весь мой мир взорвался – разбился на крошечные осколки, зазубренные и очень острые, превращавшие мои внутренности в ошметки и разрывавшие меня на части.

Ее глаза – они были яркого, неестественного синего цвета.

Настолько синего, что казались двумя отполированными сапфирами, а глаза моей мамы… они должны быть орехового оттенка – скорее зеленые, чем карие, – в зависимости от ее настроения.

– Нет, – прошептала я, мотая головой. – Нет. Нет.

Мама склонила голову набок, переводя взгляд с меня на Дэймона, а потом ее губы сложились в улыбку, лишенную даже частички тепла.

– Мы вас ждали.

Нет. Нет. Нет.

Я все-таки высвободилась из рук Дэймона и отшатнулась, продолжая глядеть на маму – нет, не на маму. Это не мама. Это не она. Холодные синие глаза следовали за моими движениями, губы продолжали имитировать улыбку, а она смотрела на меня с такой апатией, что казалось, я чувствую это на вкус.

– Нет, – снова, как заезженная пластинка, повторила я. Это все, что я могла сказать. Мне как будто распороли грудь, когда я почувствовала весь ужас того, с чем столкнулась.

Мамы здесь не было.

И никогда не будет. Никогда.

Потому что ее ассимилировали. Мама ушла. Навсегда.