Текст книги "Отступник"

Дэймон

Удалось ли мне той ночью вообще закрыть глаза, не знаю. Может, я и подремал немного, но уверенности в этом не было. Первое и последнее, что я помню, это то, как наблюдал за Кэт.

Она свернулась калачиком, прижимаясь ко мне, и ее щека лежала на моей, теперь онемевшей, руке. Мы были у меня в доме, и, прежде чем заснуть прошлой ночью, Кэт переоделась в одну из моих рубашек, оставшихся нетронутыми у меня в шкафу. Рубашка была ей слишком велика и соскальзывала с плеча, дразня обнаженной плотью.

Эта кожа невероятно притягивала меня. Моей другой – не онемевшей – рукой я проводил по ее плечу, следовал пальцами по ее ключице. Так я провел половину ночи. Кэт как-то умудрялась еще больше со мной слиться, кладя ногу на мою или прижимаясь ко мне всем телом.

Я тревожился за нее.

Действительно тревожился.

Вчера, даже после того, как она узнала о случившемся с ее матерью, она держала себя в руках, уничтожила Итана и наблюдала за вторжением Аэрумов. Конечно, в какой-то момент она испугалась и бросилась бежать. Но, черт возьми, она снова взяла себя в руки, когда в итоге Аэрумы взорвали колонию, причем сами понесли только незначительные потери и поспешили в Северную Вирджинию, чтобы довести дело до конца.

Поздно вечером до нас дошли сведения, что войско вторгшихся на Землю Лаксенов фактически превратилось в один огромный шведский стол для Аэрумов. Кэт даже улыбнулась, когда окружающие начали праздновать победу, конец того безумия. Но у меня было не так много времени, чтобы утешить ее или действительно поговорить обо всем. Единственное, что было в моих силах, – обнимать ее, пока она засыпала. Мне казалось, что этого недостаточно.

А разве когда-нибудь бывает достаточно?

Я ощущал тяжесть потери, боль, которая будет еще долго мучить ее из-за маминой смерти, такой бессмысленной и жестокой. Кэт лишилась всей семьи. Раковая опухоль унесла жизнь ее отца, а мать – представители моего собственного племени.

Но каким-то чудом последние слова, произнесенные Кэт, прежде чем уснуть, были: «Я люблю тебя». Я был потрясен тем, что моя девочка все еще могла чувствовать.

Я готов был на что угодно, лишь бы избавить ее от этой боли, но нам вместе придется это принять, придется научиться жить с этим, как и со многими другими воспоминаниями и реальностью, которую так бы хотелось исправить, вернувшись в прошлое.

Кэт зашевелилась рядом со мной и потянулась, заставив меня особенно остро почувствовать, почему я дал ей такое прозвище. Мои губы расплылись в улыбке, когда ее ресницы затрепетали, а Кэт открыла глаза.

Ее прекрасные глаза, встретившись с моими, были еще сонными.

– Привет.

– И тебе привет.

Ее ладонь прижалась к моей обнаженной груди, а взгляд скользнул по моему лицу.

– Ты давно проснулся?

– Я вообще не уверен, что спал.

– Значит, ты наблюдал, как сплю я?

Уголок моих губ приподнялся.

– Возможно.

– Что ж, смотрите, кто у нас на этот раз вел себя как маньяк.

– Называй меня как хочешь, мне все равно. – Я провел большим пальцем по ее нижней губе. – Черт подери, я часами наблюдал за самой живописной на свете картиной.

Кэт вспыхнула.

– Конечно, думаешь лестью всего добиться.

– А у меня уже все есть.

– Это мило с твоей стороны. – Она легонько похлопала меня по груди, как хорошего мальчика, проигнорировав те части моего тела, которые особенно обрадовались ее ласке. Кэт окинула взглядом комнату, а потом снова посмотрела на меня.

– Теперь все действительно кончено, верно?

Я обнял ее, не обращая внимания на то, что все мое тело сильно покалывало.

– Думаю, да. То есть по большей части. Теперь многое станет по-другому. Жизнь изменится, но с этим покончено.

Ресницы Кэт опустились, и она прикусила губу так, что определенные части моего тела воодушевились еще больше.

– Что мы теперь собираемся делать? – прошептала она.

– Да все, что захотим.

Кэт перевернулась на спину, но не откатилась очень уж далеко.

– Что ж, звучит многообещающе.

Внезапно послышалось звяканье посуды на кухне, расположенной этажом ниже. Лицо Кэт озарила радостная улыбка.

– Как я понимаю, Ди и Арчер уже на ногах?

– Ага. Кажется, не так давно я слышал, как они ходят по дому. Наверное, решили воспользоваться обстоятельством, что тот, кто здесь жил, хорошенько запасся продуктами. – Я шутливо нахмурил брови. – Прошлой ночью Арчер якобы спал в комнате Доусона, но я слышал, как в спальне…

– Дэймон. – Кэт засмеялась.

Я вздохнул.

– Понимаю. Переворачиваем новую страницу, бла-бла-бла, и все такое. – Я начал подниматься. – Ладно, пойду и посмотрю…

И тут рука Кэт скользнула вверх и обняла меня за шею. Она притянула меня к себе. Да, я не сопротивлялся. Когда дело касалось Кэт, моя сила воли испарялась – особенно когда Кэт поднимала голову, чтобы меня поцеловать.

Когда я ощутил под собой мягкость и тепло Кэт, этот поцелуй быстро перерос во что-то другое. Нога Кэт обвилась вокруг моей ноги, ее руки скользнули по моей спине, достигли пояса пижамных штанов, которые я нашел в шкафу, и скользнули вниз.

Разрази меня гром.

Я забыл о возне в спальнях, о том, кто находится внизу, – словом, почти обо всем на свете, когда раздался этот легкий полувздох-полустон, от которого у меня все напряглось. Ногти Кэт царапали мою плоть, я просунул руки под рубашку, которую она у меня позаимствовала, и погладил ее нежную кожу. Кэт выгнулась подо мной. Я хотел ее. Я всегда ее хотел. Черт, я готов был хотеть ее целую вечность, но теперь у нас было время. Сегодня днем. Вечером. Завтра. У нас была неделя, месяц и год, начиная с сегодняшнего момента. Наконец-то у нас было время и еще много, много мгновений, подобных этому.

Но прямо сейчас ей нужен был я.

Ее руки оказались у меня на животе, и из моего горла вырвался хриплый звук. Ладно. Уточнение. Ей нужно было больше, чем это.

Внезапно обретя силу воли, которой, как мне казалось прежде, у меня не было, но, как выясняется, при большой необходимости она обнаруживалась, я слегка отодвинулся от нее и положил руки Кэт туда, где мог их видеть.

Брови Кэт приподнялись, и она пристально посмотрела на меня глубокими, дымчато-серыми глазами. Я нежно поцеловал ее, задержавшись на ее губах чуть дольше, чем следовало.

– Как ты? – спросил я, и мой голос показался грубоватым мне самому.

– Ну, вообще-то, я собиралась…

– Речь не об этом. – Я сел так, чтобы между нами образовалось небольшое пространство – на случай, если я вдруг передумаю и попытаюсь заняться с Кэт разными вещами. – Как ты чувствуешь себя после… после того, что случилось вчера?

Кэт на мгновение замерла, а потом ее грудь резко поднялась, и она зажмурилась.

– Я не хочу думать об этом прямо сейчас.

– Кэт…

– Не хочу. – Она приподнялась, убрав под себя ноги. Потом прижала ладони к моим щекам и прильнула ко мне так, что мы оказались лицом к лицу. Когда Кэт заговорила, готов поклясться, что сердце раскололось у меня в груди – с такой невыносимой болью звучали ее слова. – Я знаю, что ты делаешь, Дэймон, и, господи, я еще больше люблю тебя за это, но я не готова. Я не готова, потому что, как только я об этом начинаю думать, у меня возникает желание обрушить этот дом или свернуться в клубок. Я не хочу ничего этого чувствовать. Когда я потеряла отца, мне было больно – ужасно больно, и я не хочу испытывать эту боль. Сейчас я хочу чувствовать только одно: тебя. Единственное, о чем я хочу сейчас думать, это о том, что ты заставляешь меня чувствовать. Вот что мне от тебя нужно.

Наверное, секунд пять я был неподвижен, а потом вскочил с кровати, нашел мой, к счастью, никем не обнаруженный запас, схватил маленькую упаковку и через секунду вернулся в постель.

– Я могу это для тебя сделать.

Мы смотрели друг на друга еще мгновение, а потом она слегка выпрямилась, взялась за подол рубашки и сняла ее через голову.

Я забыл, как дышать.

Одними кончиками пальцев я следовал изгибам ее тела.

– Ты такая красивая. – Я поцеловал крошечное углубление между ее ключицами. – Ты сильнее, чем сама это осознаешь. – Еще один поцелуй за ухом. – Ты для меня – совершенство.

Этим жестом я хотел сказать: я никогда не принимал как должное то, что с тобой связано.

Положив Кэт на спину и устроившись у нее между ног, я помог ей удерживать темноту на расстоянии: чтобы единственным, что она чувствовала, были мои руки, тело и то, что я испытывал к ней.

* * *

Приняв душ и переодевшись, мы поспешили вниз – нас там ждали остатки яичницы с беконом. Еда уже остыла, а Арчер с моей сестрой смотрели на нас так, словно точно знали, почему мы так задержались, но мне было наплевать. В улыбке, с которой Кэт наблюдала за ними, чувствовалась легкая грусть, но все-таки она улыбалась, и я дал ей то, чего она хотела, когда она в этом нуждалась.

Покончив с едой, она сказала, что ей надо выйти, и встала. Встав за моим стулом, она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

– Я ненадолго, ладно?

Я хотел было пойти за ней, но, догадавшись, что, наверное, она хотела несколько минут побыть в одиночестве, я приказал себе остаться в кресле. Однако когда Кэт повернулась ко мне, я схватил ее за руку и потянул к себе так, чтобы поцеловать глубоким, опаляющим поцелуем. Надеюсь, он заставил ее вспомнить о том, что произошло между нами в спальне.

Арчер кашлянул.

– А что, нас тут уже нет?

– Подумаешь, – пробормотал я, отпуская Кэт, а она с пылающим лицом застыла на месте, потом, неловко махнув рукой, повернулась и быстро вышла из кухни. Я откинулся на стуле, послав Арчеру взгляд, говоривший: «Заткнись».

Он поднял руки, отодвигаясь от стола, а потом собрал мусор и понес его прямо в тот кухонный шкафчик, где и стояло мусорное ведро: под раковиной. Я нахмурился.

– Что-то ты подозрительно хорошо знаком с моей кухней.

Арчер фыркнул.

– Как она? – спросила Ди, садясь рядом со мной.

Я вздохнул.

– Как и можно было ожидать.

Глаза ее наполнились сочувствием.

– Я не знала, что Итан приказал убить ее маму. Клянусь. Я бы рассказала об этом, если бы знала.

– Я знаю. – Я погладил ее по руке. – И Кэт тоже знает.

– Вообще дерьмово, конечно, – сказал Арчер, закрывая дверцу шкафа и разгибаясь. – Лучше было бы уехать отсюда.

– Да, – пробормотал я, надеясь, что скоро Кэт все-таки сможет рассказать о том, что чувствует. По собственному опыту я знал, что такая боль, такое страдание способны сломить кого угодно. – Посмотрим…

В кармане у Арчера зазвонил телефон. Нахмурившись, он достал его и быстро ответил.

– Ну, как ты, Люк? – спросил он, а сам пошел к раковине и взял кухонное полотенце.

Кто знал, что Арчер такой хозяйственный? Я покосился на сестру: она глядела на него, расплывшись в улыбке, словно он был вторым пришествием или чем-то в таком духе.

– Что? – Арчер медленно повернулся к нам и сдвинул брови. – Нет. Вовсе нет.

Я выпрямился, почувствовав тревогу.

Наши с Арчером взгляды встретились.

– Да, я знаю, что ты собирался сделать. Это остается в силе. – Последовала пауза, и внутри у меня поселилось дурное предчувствие. – Я позвоню тебе, если здесь что-то произойдет.

К тому моменту, когда Арчер окончил разговор, мы с Ди уже стояли в полной боевой готовности.

– Что случилось?

Арчер сунул телефон в карман.

– Установлено местонахождение Нэнси.

– Что?! – вырвалось у меня. – Можно подробнее?

Арчер подошел к столу и взялся за спинку стула.

– Люк точно не знает, когда это произошло. Скорее всего, вчера вечером. Столько всего случилось, поэтому известия только что дошли до него. Ее видели в штате Джорджия. Возможно, она искала нас.

– Дерьмо, – высказался я. Все это мне совсем не понравилось. Ясно, что на самом деле это… это дерьмо еще не закончилось. По крайней мере, пока мы не обезвредим Нэнси.

– Люк в гневе. Он собирался ее убить.

– Что?

– Ты меня правильно расслышал. Он хотел, когда будет покончено со всем остальным, убрать ее собственноручно. В его намерения не входило передавать ей Истоков.

Я был так рад слышать это, и мне было все равно, кем при этом кажусь я.

Арчер потер подбородок.

– Боже правый, эта женщина может в буквальном смысле оказаться где угодно, и, признаюсь, она совершенно непредсказуема… – Осекшись, он резко повернулся и посмотрел на часы. – Джорджия… а мы не так уж долго туда ехали… о, дерьмо. – С этими словами он уставился на меня.

А я уже летел к входной двери. У Нэнси было достаточно времени, чтобы добраться сюда. Но неужели эта женщина настолько глупа и будет пытаться отомстить нам? Я распахнул дверь настежь и бросился на крыльцо, лихорадочно оглядывая двор. Я судорожно выдохнул, обнаружив Кэт перед ее домом. Она опустилась на колени и, закрутив волосы в узел, вытаскивала из клумбы сорняки. Точнее, она их вырывала.

Когда я подбежал к ней, она подняла на меня глаза. Не говоря ни слова, я наклонился к ней и поднял ее, обхватив ее руками и стиснув так, что у нее, наверное, в глазах потемнело.

– Привет, – пробубнила Кэт в мою грудь. – Все в порядке?

Прижимая ее к себе, я приподнял ее над землей.

– Ага, – ответил я, дыша ей в макушку. – Просто я скучал по тебе.

– Меня не было всего несколько минут.

Я поставил ее на ноги, не зная, как рассказать ей о Нэнси, да и стоит ли вообще об этом рассказывать. Может, это чертовски неправильно, но, видит бог, я не хотел сообщать ей эти скверные новости. Она и так уже столько всего пережила, к тому же я знал: она пытается сосредоточиться на будущем, в которое раньше боялась поверить.

– Ты иногда бываешь таким странным, – заметила Кэт, с улыбкой глядя на меня. – Но я все равно люблю…

Ее фраза оборвалась, а вместо этого прозвучал крик, предупреждающий об опасности.

Словно в замедленной съемке, я повернулся, чтобы – проклятье! – обнаружить за спиной Нэнси, которая выглядела ужасно: темные волосы торчали во все стороны, а жуткий костюм был словно изжеван. В руке у нее был пистолет, но не обычный пистолет. Он напоминал модифицированный «глок». Несущий смерть.

Наступило мгновение, когда у меня в голове все прояснилось: я понимал, что происходит сейчас и что еще произойдет, и мгновение показалось мне вечностью, когда мой взгляд встретился со взглядом Нэнси и ненависть в ее глазах сообщила мне обо всем, что я должен был знать. Она не собиралась убивать меня.

Нет.

Она хотела, чтобы я – а за обладание мной она поставила на карту слишком многое – страдал.

Дуло было направлено не на меня.

Нэнси улыбнулась.

– Ты все уничтожил.

На то, чтобы обратиться к энергии Источника, требовалось время, и я не хотел так рисковать. Не успев даже додумать эту мысль, я уже начал действовать. Мои ладони легли на плечи Кэт, когда та подняла руку, готовясь прибегнуть к своей способности. Закрыв ее собой, я упал, увлекая ее за собой, когда сверкнула искра голубого огня, сопровождаемая тихим хлопком.

Мои глаза встретились с глазами Кэт.

Из ближайшего дома донеслись вопли, и я услышал крик Ди – смесь ужаса и такой ярости, способной смести все живое на своем пути. Последовал взрыв энергии Источника, короткий вой боли и звук тела Нэнси, падающего на землю, – замертво.

А потом наступила тишина.

Я посмотрел вниз, на промежуток между нашими телами. Перед ее кремового свитера выглядел странно, словно его заляпали кисточкой, которую обмакнули в красный и…

– Котенок? – выдохнул я.

Это была не ее кровь.

Слава богу, это была не ее кровь.

Но я не понял, что произошло. Я этого даже не почувствовал. Разве это не странно? Прежде в меня еще никогда не стреляли, но я думал, что должен испытать боль в то мгновение, когда пуля пронзает плоть, но этого не произошло.

Теперь у меня горели спина и грудь.

– Дэймон? – прошептала Кэт.

Вот дерьмо.

Я пытался вдохнуть воздуха, но мне что-то мешало. Продолжая смотреть Кэт прямо в глаза, я оторвался от нее, попытался встать, но вдруг понял, что ноги больше не подчиняются командам мозга. Я оперся на руку и почувствовал, как по животу вниз растекается теплая влага. Моя рука подогнулась, и я упал на бок.

Кэт внезапно оказалась надо мной, а я был на спине, и все, что я мог видеть, – ее прекрасные серые глаза, глаза, ставшие для меня всей жизнью, возможно, еще до того, как я это осознал.

Но сейчас эти глаза расширились от страха и сияли так, что мне хотелось дотронуться до нее, убедиться, что с ней все в порядке. Мне удалось поднять руку и провести кончиками пальцев по ее щеке, но я не мог ее удержать. Руки больше не слушались.

– Дэймон!

Я попытался ответить, но все, что я мог, – это смотреть в эти глаза. Когда Кэт наклонилась ко мне, ее нежные губы оказались так близко к моим, а мое имя у нее на языке, я подумал: уж если мне суждено умереть, если это и есть мой конец, то, по крайней мере, я вижу ее, и больше ничего.

* * *

Глава 25

Кэти

– Дэймон? – Мое сердце билось о ребра, но я ощущала это иначе, чем обычно. Сердце казалось изношенным и неповоротливым. Пламя поднималось вверх и скользило вниз у меня по спине, но я знала, что не ранена. Ранен Дэймон.

О господи, это он.

Я положила руку ему на грудь и закричала, почувствовав, что она намокла от красновато-голубой крови.

– О нет…

Кто-то звал меня. Кто-то выкрикивал имя Дэймона, но я не обернулась. Глаза мои не отрывались от глаз Дэймона. Его губы, от которых отхлынула вся краска, двигались, но он не мог произнести ни слова.

Нет, только не это!

Этого не может быть!

Не для того мы пережили все, что нам пришлось пережить – даже нашествие инопланетян, – чтобы Дэймон умер вот так.

– Нет! Нет. Нет! – Я искала рану от выстрела, но он принял его спиной.

Это не был обычный пистолет.

Силуэт Дэймона начал мерцать, и ужас охватил меня. Задыхаясь, я сжала ладонями голову Дэймона. Но глаза его были закрыты.

– Открой глаза! Черт возьми, открой глаза!

Я стояла на коленях, а ноги отказывались удерживать меня. Рядом оказались Ди с Арчером, и я не могла не вспомнить о том, что когда-то произошло у меня дома, когда на полу лежала я. Тогда мы считали, что связаны так, что если умрет один, умрет и другой, но теперь мы знали правду.

Я не обращала внимания на боль, поглотившую меня, и слабость, которая постепенно охватывала мое тело. Они вторгались в самые глубины моего существа, сопровождаемые ледяным дыханием смерти. Мое перетрудившееся сердце сделало кувырок.

– Нет! – закричала Ди, падая возле Дэймона. Ее руки приземлились на плечи брата, и она тут же приняла свою истинную форму. Ее сияние было сверкающим, похожим на ангельский нимб.

– Пожалуйста, спасите его! – В глазах все расплывалось, и я чувствовала, что сползаю на землю. – Пожалуйста, пожалуйста, спасите его.

Арчер подхватил меня, но я стряхнула его руку и прижалась к Дэймону. Слезы градом катились у меня по лицу.

– Что… нам делать? – Я не могла отвернуться, пока Дэймон продолжал вспыхивать и гаснуть, его прекрасный яркий свет тускнел, а я погружалась в холодное оцепенение, которое распространялось внутри меня как пандемия. – Это не… обычное оружие. Один из тех… пистолетов, которые нам дали. Пожалуйста… сделайте что-нибудь…

– Это модифицированное оружие ИЭС. – Арчер накрыл мои руки своими ладонями, его лицо сморщилось от напряжения. – Проклятье. Мы должны убедиться в том, что пуля вышла. Если нет, тогда…

Смысл этих слов с трудом доходил до меня. Я клонилась на бок, не в силах держаться прямо. Моя рука соскользнула с его щеки. Я даже не могла заставить себя пошевелить языком, сил больше не было. Все, что еще оставалось, было устремлено к Дэймону.

Не… оставляй меня. О боже… прошу тебя, не… оставляй меня. Я люблю тебя. Дэймон, я люблю тебя. Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста!

Арчер еле слышно бранился, переводя взгляд с Ди на меня.

– Кэт, я…

Я не чувствовала, что падаю, но внезапно я оказалась на спине и лежала, уставившись в безоблачное голубое небо. Такое красивое небо, но у меня болело сердце. Грудь сжималась, руки и ноги словно парализовало.

«Нет. Нет. Нет».

У нас должны были быть сегодняшний вечер и завтрашний день, и множество недель и месяцев, но получается, что у нас не осталось ни минуты. Лицо стало влажным, мокрым, а сердечный ритм замедлился. Мир начал ускользать от меня.

«Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя».

И потом у Дэймона и у меня… не осталось ничего. Больше ничего не было.

* * *

Мое тело медленно возвращалось к жизни. Я чувствовала боль и покалывание, словно до этого приняла участие в зомби-марафоне, во время которого меня слегка пожевали. Раздавалось странное пиканье. Оно раздражало меня, потому что все, чего я хотела, – погрузиться в забвение, где не было ничего. Я даже не хотела вспоминать, почему именно я с такой неохотой открываю глаза.

Действительность находилась где-то на краю моего сознания, действительность, которая должна была оказаться страшной, разбивающей надежды, разрывающей мое сердце, и я не хотела встречаться с ней. Я хотела остаться там, где ничего не было.

Но это настойчивое пиканье не позволяло мне отвлечься. Оно было тихим, и за каждым звуком сразу же следовал другой, как будто эти звуки доносились из двух источников, и один как будто шел по следам другого – или наоборот. Когда я слушала, у меня сжимались пальцы. Дрожь поднялась у меня по руке, а потом покатилась и по всему моему телу.

– Кэти?

Я узнала этот голос, и мне стало больно, потому что голос напомнил мне о…

Нет.

Я не могла думать об этом. Не хотела об этом думать.

Теплая ладонь легла на мою руку и нежно пожала ее.

– Кэти?

Звуковой сигнал участился, и то же сделал другой.

Другой.

Что-то вспыхнуло у меня в груди, словно разгорающаяся искра. Мои чувства стали вихрем подниматься вверх. Я ощутила на своей груди нечто холодное. Пиканье звучало уже совсем с безумной скоростью. И тут я поняла, что это.

Кардиомонитор.

Аппаратов действительно оказалось два, и один стоял на втором. Два. Это должно было означать… Почувствовав знакомые земные запахи, я заставила себя открыть глаза и сделать глубокий вдох.

Ди наклонилась надо мной, ее зеленые глаза заблестели, выражая облегчение.

– Ну вот, наконец-то. Я уже начала волноваться, проснешься ли ты вообще.

С пересохшим от паники ртом я смотрела на нее. Она выглядела нормально – возможно, немного озабоченной. На голове у нее царил легкий беспорядок, лицо казалось измученным, но она улыбалась. Ее рука снова стиснула мою.

Сделав еще один вдох, я повернула голову влево. Кажется, сердце взорвалось у меня в груди, и я чуть не задохнулась.

Он лежал там, его загорелая кожа была, может быть, чуть бледнее, чем обычно. Я смогла увидеть только половину его лица, но это был сильный, прекрасный профиль: лепной подбородок и прямой нос.

Я снова посмотрела на Ди, испытывая замешательство, а потом быстро перевела взгляд на кровать, стоящую рядом с моей, боясь, что он исчезнет. Дрожа, я заставила себя приподняться.

– Я… я не сплю?

– Не спишь.

У меня перехватило дыхание, но больно не было.

– Я не понимаю.

Ди отодвинулась, освобождая место, чтобы я могла сесть.

– Наверное, тебе сейчас не стоит волноваться.

Отмахнувшись от ее предупреждения, я отклеила разные штуки, прикрепленные к моей коже, и опустила голые ноги на холодный пол. Только тогда я увидела, что на мне больничная рубашка и я нахожусь в больничной палате.

– Я не понимаю, – повторяла я.

Ди подошла к изножью его кровати и устало улыбнулась.

– Пуля была обычной, но в ней был электрический ток, как бы образующий ее оболочку. Если бы она осталась в его теле дольше, то убила бы его… – Ди осеклась, качая головой. – Она должна была его убить, но он крепко цеплялся за жизнь.

Он крепко цеплялся за жизнь.

Пошатываясь и спотыкаясь, я подошла к его кровати и стала смотреть, как ровно поднимается и опускается его грудь. Он был жив. Он дышал. Сердце чуть не вырвалось у меня из груди.

Не в силах подобрать слова, я потянулась к Дэймону и коснулась пальцами его руки. Кожа оказалась теплой и сухой. У меня снова перехватило дыхание.

– Арчер позвонил генералу и сообщил о происшедшем. Поблизости все еще было довольно много военных, и генерал послал за вами вертолет.

Я просунула в его ладонь свою, дрожащую.

– Вертолет забрал его и тебя. Мы на военной базе в Мэриленде. Здесь есть врачи, – продолжала рассказывать Ди. – Они сумели извлечь пулю. Они говорят… с ним все будет в порядке, Кэти.

Опустив голову к его груди, я услышала это: сердцебиение Дэймона, не уступающее по скорости моему.

– О господи… – Я села на край кровати, крепко прижавшись к груди Дэймона. – Пожалуйста… скажи мне, что это правда, – прошептала я, и мои глаза наполнились слезами. – И я сейчас не проснусь, и все это не окажется жестоким сном. Пожалуйста.

– Это не сон. Я тебе обещаю. – Ди подошла туда, где сидела я, и наклонилась, нежно обняв меня. – Все это происходит в действительности. С ним все будет в порядке, Кэти.

– Спасибо, – проговорила я, чувствуя, как меня переполняют эмоции. – Передай Арчеру, как я благодарю вас.

Ди что-то ответила, но я была слишком поглощена звуками сердцебиения Дэймона. Я только почувствовала, что через какое-то время Ди вышла из палаты. Я оставалась там, где была, и не могла остановить поток слез. Они буквально выплескивались, скатываясь по моему лицу, увлажняя тонкое голубое одеяло, на котором покоились его руки.

Прошли минуты. Возможно, часы. Я не двигалась – я была не в состоянии, да и не хотела. Мое сердцебиение наконец-то замедлилось. Сердце Дэймона тоже стало биться ровнее, а потом вдруг бухнуло, и тяжелая рука опустилась мне на талию. Испуганная, но полная надежды, я подняла голову.

Мои глаза встретились с парой сверкающих изумрудных глаз.

– Дэймон, – выдохнула я. Тут моя система водоснабжения заработала на полную мощь, и его прекрасное лицо расплылось у меня перед глазами.

Губы медленно приоткрылись.

– Не плачь, Котенок. – С огромным усилием он поднял другую руку и тыльной стороной ладони стер слезы с моих щек. – Ну же.

У меня сдавило грудь.

– Я уже не думала… что еще когда-нибудь услышу, как ты говоришь эти слова. Я думала, ты ушел от меня навсегда, и… – Горло у меня сжалось, я взяла его руку и прижалась к ней губами. Потом поцеловала костяшки пальцев.

У Дэймона из горла донесся сдавленный звук.

– Ты думала, я бы тебя оставил?

Я вздрогнула.

– Я услышал тебя, – сказал он, пытаясь сесть на постели.

– Не надо, – остановила я Дэймона, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Он снова издал этот звук, на сей раз более отчаянный.

– Я слышал тебя, как ты умоляла меня. Я не оставил бы тебя, Кэт. Я никогда бы этого не сделал. А теперь… придвинься поближе и поцелуй меня.

– Но ты… ты принял вместо меня пулю, Дэймон. – У меня в горле снова был ком. – Она собиралась застрелить меня, а ты… ты мог умереть. Я думала, что ты умер.

Несколько мгновений он смотрел на меня так, словно у меня выросло две головы.

– А что еще мне надо было делать?

Теперь я смотрела на него, открыв рот. По лицу снова потекли слезы.

– Я люблю тебя, – сказал Дэймон, и его глаза стали просто ослепительными, когда он произнес эти слова. – Если твоей жизни что-то угрожает, я сделаю все, что в моих силах, чтобы позаботиться о твоей безопасности. И причина этого – любовь. Правильно?

– Правильно, – прошептала я, все еще не в силах справиться с потрясением. Он говорил об этом так, словно ничего особенного не произошло.

– И я бы снова так поступил.

О боже.

– Дэймон, я… спасибо тебе.

Он нахмурился.

– Ты не должна меня благодарить.

– Должна.

Уголок его губ приподнялся.

– Ладно. Тогда знаешь, как поблагодари меня? Опустись пониже и поцелуй меня.

Я так и сделала. Я опустила губы к его губам и нежно поцеловала, наслаждаясь их вкусом и теплом.

– Я очень, очень тебя люблю и хочу провести каждую минуту своей жизни, доказывая тебе это.

– Мне нравится, как это звучит. – Дэймон поправил мне волосы, когда я подняла голову. – Где… где мы?

Я вкратце передала ему все, что мне рассказала Ди.

– Никто не понимает, как тебе удалось выжить, – сказала я, хлюпая носом, а потом плечом вытерла слезы со щеки. – Но ты такой упрямый.

Из груди Дэймона вырвался смешок, и он крепче сжал мою руку.

– Ты знаешь, я люблю, когда мне бросают вызов.

У меня екнуло сердце: я помнила эти слова с того самого дня, когда мы с ним узнали, что связаны. Тогда, когда он сказал, что нам надо быть вместе, я отшила его. Сейчас я наклонилась над ним, касаясь губами его лба. Я закрыла глаза, безмолвно посылая бесконечные благодарности всем богам, и божествам, и пророкам, которых только знала.

– Так же, как и я, Деймон. Так же, как и я.