Текст книги "Встреча"

Глава 20

Через десять минут в холле уже собрались все слуги. Августа быстрыми шагами ходила перед высокой парадной лестницей, пока не прибежала последняя из горничных, – ее подняли из теплой постели, не дав толком одеться. Собаки, заслышав суету в доме, крутились тут же. И никому не приходило в голову запереть их или выгнать на улицу.

Клодия в страшном напряжении замерла неподалеку, не сводя глаз с мечущейся по холлу Августы. Дворецкий Стриплз и миссис Гиббоне, экономка, с нетерпением ждали указаний хозяйки. Но все – даже всегда невозмутимая Кларисса Флеминг – были перепуганы и надеялись, что Августа обязательно что-нибудь придумает для спасения девочки.

Но Августа никак не могла справиться с охватившим ее смятением. В голове была лишь одна четкая мысль: она не сумела уберечь Мередит, хотя обещала Гарри защищать ее до последнего дыхания.

Да, Августа не выполнила свою клятву. Но она непременно вернет Мередит домой целой и невредимой. А для этого хотя бы раз в жизни она должна во что бы то ни стало оставаться хладнокровной и взвешивать каждый шаг. И действовать очень быстро. Она велела себе забыть об эмоциях и рассуждать так же четко, как рассуждал бы Гарри, окажись он здесь.

– Я попрошу вашего внимания, – наконец сказала она своим людям. И тут же установилась полная тишина. – Все вы знаете, что произошло. Леди Мередит украли из ее спальни.

Кто-кто из служанок начал всхлипывать.

– Тише, пожалуйста! – повысила голос Августа. – Сейчас не время для переживаний. Я обдумала, как могло быть совершено это преступление. Окно в комнате девочки было явно открыто изнутри, его не выбивали и не пытались открыть снаружи. Собаки не проявили ни малейшего беспокойства. Мы с мистером Стриплзом и миссис Гиббоне обошли весь дом и нигде не обнаружили ни малейших следов взлома. Из этого, на мой взгляд, следует только один вывод. – Все, затаив дыхание, смотрели на Августу. Она внимательно вглядывалась в лица слуг. – Мою дочь похитил кто-то из обитателей Грейстоуна! Вас здесь довольно много. Кого не хватает?

Слуги, до этого одобрительно кивавшие в ответ на ее слова, дружно ахнули, стали озираться. И почти сразу из задних рядов раздался голос повара:

– Так ведь Робби нет! Ну, нашего нового лакея!

И тут вдруг расплакалась одна из горничных. Августа внимательно посмотрела на нее и тихонько спросила у Стриплза:

– А когда наняли Робби?

– По-моему, недели через две после свадьбы его сиятельства. Примерно в те дни, когда мы набирали еще людей, чтобы помочь с подготовкой бала. А потом Робби решили оставить. Он к тому же сказал, что у него в этой деревне родственники. А до того он работал в Лондоне, в каком-то богатом доме, и теперь решил перебраться поближе к родным. – Стриплз смотрел на Августу с отчаянием. – У него были блестящие рекомендации, мадам!

Августа быстро посмотрела на Клодию:

– Ну еще бы! И рекомендации эти написал сам Паук!

Кларисса, стоявшая рядом, закусила губу:

– Вы думаете, это возможно?

– Вполне. – Августа подошла к служанке, которая рухнула перед ней на колени и зарыдала в голос. – В чем дело, Лили?

Лили подняла к ней залитое слезами лицо:

– Я все время опасалась, что у него дурные намерения, мадам! Думала, может, он столовое серебро хочет выкрасть или еще что. Но мне и в голову не приходило, что он сотворит такое! Клянусь, не приходило!

Августа наклонилась к ней ближе:

– Пойдемте со мной в библиотеку. Мне нужно поговорить с вами наедине. – Она посмотрела на дворецкого. – А вы немедленно начинайте поиски. Насколько нам известно, Робби должен был уйти отсюда пешком? Верно?

– Да, все лошади на месте, мадам, – вступил в разговор конюх. – Но он ведь мог привязать свою лошадь где-нибудь за оградой.

Августа кивнула:

– Ну хорошо. Вот вам примерный план действий, Стриплз. Пожалуйста, поскорее оседлайте всех лошадей, и мою тоже. Кому не хватит лошади, пусть идут на поиски с факелами и собаками. Да, пусть кто-нибудь сбегает в деревню и поднимет там людей. И еще: пошлите в Лондон гонца, чтобы немедленно все сообщил его сиятельству. Действовать мы должны быстро.

– Хорошо, мадам.

– Мисс Флеминг поможет вам организовать поиски. Вы ведь не откажетесь, мисс Флеминг, правда?

В глазах Клариссы появилось воинственное выражение.

– Я займусь этим, мадам!

– Вот и прекрасно!

Августа и Клодия увели Лили в библиотеку и внимательно выслушали ее рассказ.

– Я-то думала, что нравлюсь ему, мэм. Он мне то цветочек принесет, то подарочек. Я и правда думала, что он за мной ухаживает. Да только все удивлялась кое-чему…

– Почему же вы думали, что он замышляет недоброе? – подбодрила ее Августа. Лили фыркнула:

– Робби говорил, будто у него скоро появится так много денег, что на всю жизнь хватит, и тогда он купит домик и станет жить как настоящий лорд. Я над ним смеялась, но он вроде совершенно серьезно говорил – трудно было не поверить.

– А больше он ничего не говорил? – быстро спросила Августа. – Подумайте хорошенько, милочка. От этого зависит жизнь моей дочери.

Лили взглянула на нее и отвела глаза. Потом потупилась.

– Да дело даже не в том, что он говорил, мадам. Он делал. Особенно когда думал, что его никто не видит. Я часто замечала, как он по дому снует с озабоченным видом и все время озирается. Вот тогда-то я решила, что он к серебру подбирается. Я собиралась все рассказать миссис Гиббоне, честное слово, да только уверена не была. Ну вы меня поймите, мэм: мне страсть как не хотелось, чтобы Робби уволили понапрасну.

Подойдя к окну, Августа смотрела во тьму. Скоро рассвет. Стриплз уже отправился выполнять ее приказания. Она видела, как лошадей одну за другой выводят на площадку перед домом. Лаяли собаки. Уже люди с зажженными факелами бросились к лесу.

Ах, Мередит, моя дорогая маленькая Мередит! Не бойся, я обязательно найду тебя!

Августа решительно отвергла все сомнения, постаралась успокоиться и мыслить логично. Он не мог далеко уйти в темноте, даже верхом. Он не один, а с Мередит, поэтому спешить ему будет трудно. Если же он идет пешком с девочкой на руках, все еще больше осложняется: днем его легко могут заметить – люди станут задавать вопросы, интересоваться, куда это он направляется. Значит, можно предположить, что он скорее всего спрячется с Мередит на весь день и будет передвигаться только ночью.

– Вряд ли он рискнет остановиться в гостинице с дочерью Грейстоуна, – заметила Клодия, – Это вызовет массу вопросов. Да и Мередит молчать не станет.

– Вот именно! Предположим, он нашел какую-нибудь берлогу, где мог бы спрятать Мередит, пока туда не явится сам Паук. Вокруг не так уж много заброшенных мест, где Робби мог бы долго прятаться с Мередит.

Лили вдруг подняла голову; взор ее прояснился.

– А старый коттедж Додуэлла, мэм? Он ведь теперь пустует, там большой ремонт требуется, Робби недавно водил меня туда. – Она снова заплакала. – Я-то думала, он мне предложение сделает, вот дурой была! А он заявил, что просто захотел прогуляться.

– Это довольно далеко, – сказала Августа, припоминая домик, где однажды укрылась от грозы. Грейстоун, которому пришлось искать ее, тогда очень рассердился. Это она помнила хорошо. Она также помнила слова Гарри о том, что этот коттедж – единственный пустующий дом в округе.

– Да уж, мэм! И я ему так сказала. Мы часа два туда добирались. А он взял осмотрелся по сторонам да и говорит, что домой пора. Я тогда все ноги в кровь стерла.

– А этот домик находится далеко от других? – спросила Клодия. – Там действительно можно спрятаться?

– На какое-то время – да. И его, безусловно, следует проверить. – Августа приняла решение. – Поскольку все уже отправились на поиски, включая и тех двух лакеев, которых Грейстоун послал с нами в Дорсет, я быстренько переоденусь и поеду в коттедж Додуэлла сама.

Клодия бросилась к двери:

– Я поеду с тобой! Я соберусь очень быстро.

– Еще нужно сказать Стриплзу, чтобы зарядил пистолет, – заметила Августа.

– А ты умеешь стрелять? – удивленно спросила Клодия.

– Еще бы! Ричард меня научил.

Через полчаса, едва рассвело, Августа и Клодия погнали своих лошадей в сторону коттеджа Додуэлла. Там, в полуразрушенном старом стойле, они заметили привязанную лошадь.

– Боже мой, – тихо проговорила Клодия. – Похоже, они действительно здесь. Нужно позвать людей на подмогу.

– Боюсь, тогда мы его упустим. – Августа спешилась и вручила поводья кузине. – И мы пока не знаем наверняка, что Мередит здесь. Это вполне может быть лошадь какого-нибудь бродяги или путешественника, решившего переночевать в пустующем доме. Надо сначала выяснить, кто там внутри.

– Августа, я совсем не уверена, что нам самим следует выяснять это.

– Не волнуйся. У меня же пистолет. Подожди здесь. Если что-нибудь случится, сразу поезжай к ближайшему дому. Любой в округе придет на помощь семье Грейстоуна.

Августа вынула пистолет из кармана, крепко сжала его в руке и пошла к коттеджу, прячась за деревьями.

Это оказалось нетрудно, и она подобралась к задней стене ветхого домишки, в которой не было окон. Сбоку Августу прикрывала старая конюшня.

Кобыла в стойле равнодушно посмотрела на Августу. С минутку подумав, Августа подошла к лошади и отвязала ее.

Покачивая боками, лошадь покорно зацокала копытами следом за Августой. Ведя ее под уздцы, Августа обошла вокруг дома и у самой двери с силой шлепнула кобылу по крупу и отпустила.

Удивленная кляча затрусила неровной рысцой мимо окон дома по лужайке.

В доме кто-то злобно заорал, хлопнула дверь, и молодой парень, одетый в ливрею Грейстоуна, выскочил на крыльцо.

– Ах ты скотина чертова! А ну сейчас же вернись! – Робби принялся подзывать убегающую лошадь свистом. Августа подняла пистолет и вжалась в стену.

– Проклятье! Чертова кобыла! Дьявол ее задери совсем! – Робби растерялся, не зная, что ему лучше предпринять. Затем все-таки решил, что потерять лошадь ему нельзя.

Августа услышала, как он запер дверь, прогрохотал сапогами по крыльцу и со всех ног бросился догонять старую кобылу.

Выждав еще немного, Августа подбежала к двери и распахнула ее настежь. Потом, держа пистолет перед собой, вошла в комнату.

Мередит, с кляпом во рту, связанная, беспомощно лежала на полу и испуганно смотрела на дверь. Увидев Августу, она попыталась было крикнуть, но у нее получился лишь задушенный писк.

– Все в порядке, Мередит. Я здесь, дорогая моя. Теперь ты спасена. – Августа вытащила кляп и принялась распутывать веревки, стягивавшие запястья девочки.

Мередит крепко обняла Августу за шею, едва та успела освободить ей руки.

– Мама! Мамочка! Я знала, что ты обязательно придешь! Я знала, знала! Я так его боялась, мамочка!

– Я здесь, родная. Но теперь нам нужно поспешить.

Августа взяла ее за руку, они выбежали из домика и сразу свернули за угол.

Клодия сразу все поняла и погнала лошадей навстречу Августе и Мередит.

– Скорее! – крикнула она. – Мы должны сейчас же уезжать! Я слышу конский топот. Кто-то скачет сюда. Наверное, Робби поймал свою кобылу.

Августа прислушалась. Лошадь неслась во весь опор и, судя по грохоту копыт, никак не могла быть той старой деревенской кобылой, которую она только что отвязывала. Это явно был могучий жеребец, на таком мог ехать только мужчина. И не было ни малейшей возможности узнать, кто приближается к ним в эту минуту – друг или враг…

Нужно немедленно куда-то спрятать Мередит!

– Сюда, малышка. Залезай в седло перед мисс Баллинджер. Скорее! – Она подсадила девочку, и Клодия прижала ее к себе. Августа быстро отступила назад. – Ну давай, Клодия! Торопитесь!

– Августа, а как же ты?

– Ты должна позаботиться о Мередит. Пусть у меня руки будут развязаны, если все же придется воспользоваться пистолетом. Мы не знаем, кто мчится сюда. Поезжай, Клодия! Я сразу же последую за вами.

– Осторожнее, мама! – тоненьким голоском воскликнула Мередит.

Августа вскочила в седло и приготовилась последовать за ними. Она по-прежнему не могла видеть приближающегося всадника. Его скрывал дом.

Августа пригнулась к шее лошади, сжимая пистолет в руке, и погнала свою кобылу галопом.

И в это мгновение в лесу прогрохотал выстрел, кобыла взвилась, из-под ее копыт взлетели сухие листья и комья земли.

От страха лошадь заржала, забила в воздухе копытами, и Августа выронила свой пистолет в отчаянной попытке удержать животное. Но тут лошадь поскользнулась на опавшей листве и начала заваливаться на бок.

Августа успела выбраться из седла, прежде чем кобыла упала. Она неуклюже спрыгнула на землю, запутавшись в длинной юбке, безоружная, ошеломленная, а перепуганная лошадь тут же вскочила на ноги, промчалась мимо дома и скрылась среди деревьев.

Когда Августа наконец пришла в себя, перед ней стоял какой-то мужчина с пышными бакенбардами и густыми с проседью волосами, серыми от пыли. Пистолет он приставил прямо к сердцу Августы.

Она сразу догадалась, что и бакенбарды, и седая шевелюра фальшивые. Она где угодно узнала бы эти лисьи зеленые глаза. Лавджой!

– Вы поторопились, дорогая, – проворчал Лавджой и поднял Августу с земли. – Мне и в голову не приходило, что вы так быстро обнаружите пропажу девчонки, не говоря уж о том, что успеете поднять слуг и организовать поиски. Но, судя по всему, та глупенькая служанка сказала именно то, что от нее требовалось. И этот болван Робби был уверен, что она скажет все, как надо. Ну а я, в свою очередь, был уверен в вашем поведении, мадам.

– Значит, вам была нужна я, Лавджой? Не Мередит?

– Мне нужны были вы обе! – рявкнул он. – Мередит вы меня лишили, так что придется иметь дело только с вами. Будем надеяться, что Грейстоун достаточно привязан к своей молодой жене, иначе вы для меня окажетесь совершенно бесполезны. А я не люблю возиться с ненужными вещами. Ваш брат понял это довольно быстро.

– Ричард? Так это вы убили его! Его и Салли! – Августа бросилась на Лавджоя с кулаками.

Лавджой сбил ее с ног сильной затрещиной:

– А ну вставай! Нам нужно торопиться. Неизвестно, сколько времени понадобится Грейстоуну, чтобы узнать, кто я и когда уехал из Лондона.

– Он убьет вас, Лавджой! Вы же все понимаете, правда? Он убьет вас!

– Он давно уже об этом мечтает, как вам, должно быть, известно, да только ему это никак не удается. Грейстоун всегда отличался умом, нельзя не признать, зато удача всегда была на моей стороне.

– Возможно. Но теперь удача от вас отвернулась, Лавджой!

– Ничего подобного. Вы – моя самая большая удача, мадам. Полагаю, вы окажетесь достаточно забавной игрушкой. Все-таки очень приятно взять то, что принадлежит проклятому Грейстоуну. Я же пытался предупредить его, что из вас хорошую жену не сделаешь. – Лавджой схватил Августу за плечо и рывком поставил на ноги.

Не обращая внимания на его пистолет, Августа подхватила тяжелую юбку и бросилась бежать. Лавджой в два прыжка догнал ее и снова ударил. Потом схватил одной рукой за горло, а другой приставил к виску пистолет.

– Еще разок попробуешь бежать, я тебе мозги вышибу! Понятно?

Августа и не подумала ответить. Голова кружилась от удара. Она интуитивно чувствовала, что нужно стараться выиграть время.

Крепко держа Августу, Лавджой потащил ее к жеребцу, которого оставил перед домом.

– А к чему вам понадобилось предупреждать Грейстоуна, что из меня никогда не получится хорошей жены? – спросила Августа, когда он подсаживал ее на гарцующего жеребца.

– Честно говоря, Августа, мне очень не хотелось, чтобы вы поженились. Я опасался, что, живя рядом с вами, Грейстоун отыщет какой-нибудь ключ к прошлому вашего братца и эти расследования выведут его на меня. Это было маловероятно, но такая неприятная возможность все же существовала. И я пытался устранить опасность, расстроив ваш брак.

– Значит, вот какую цель вы преследовали, когда вовлекли меня в нечестную карточную игру?

– Разумеется. – Лавджой стоял совсем близко. Дуло его пистолета упиралось в спину Августы. – Я хотел скомпрометировать вас, когда вы явитесь за своей распиской, но мои расчеты не оправдались. Этот сукин сын неожиданно женился на вас.

– Куда вы меня везете?

– Тут совсем недалеко. – Он взял в руки поводья и пришпорил коня. – Мы с вами, мадам, совершим приятное морское путешествие. А потом поселимся в уединенном местечке, во Франции, и пусть Грейстоун здесь локти себе кусает от ярости и тревоги.

– Я все-таки не понимаю, зачем я вам?

– Вы ставка в моей игре, дорогая. Имея вас в качестве заложницы, я беспрепятственно переберусь через Ла-Манш и окажусь в безопасности. Грейстоун дорого за вас заплатит. Для него вернуть вас будет делом чести, если не любви. Ну а когда я позволю ему наконец выкупить вас, то заманю его в ловушку и уничтожу.

– А потом что? – храбро спросила Августа. – В конце концов всем будет известно, кто вы такой. У моего мужа много друзей.

– Это правда. Однако друзья вашего мужа будут считать, что я убит знаменитым Грейстоуном, который и сам погиб при попытке освободить свою бедную жену. Которая, увы, тоже погибла. Какая трагедия! Конечно, потом придется поработать над новым образом, но мне это знакомо.

Августа зажмурилась, слушая стук копыт жеребца.

– Почему вы убили Ричарда?

– Ваш брат – о, глупец! – решил поиграть в одну опасную игру, Августа. Он и разобраться-то толком ни в чем не успел. Вступил в «Саблю», посчитав клуб для рисковых молодых офицеров подходящим для себя. Потом ему откуда-то стало известно, что непревзойденный шпион по прозвищу Паук тоже является членом этого клуба. И он рассудил, что Паук, без сомнения, использует клуб для сбора ценных сведений, ибо наши храбрые военные, выпив, болтали обо всем, совершенно не задумываясь, и держать язык за зубами не умели. Хорошенькая девочка, несколько бутылок вина – и любые сведения в моих руках, стоило только спросить!

– Они говорили так свободно, потому что считали вас одним их них!

– Ну разумеется! И дела шли прекрасно, пока ваш братец не пронюхал, что происходит в действительности. Хотя вряд ли он знал, кто именно из членов клуба был Пауком. Но я решил не рисковать, тем более что он собирался обратиться к властям и передать им собранные сведения. Так что однажды ночью я проводил его домой…

– И выстрелили ему в спину, а потом подсунули в карман компрометирующие его документы!

– Так было проще всего. Потом я поджег «Саблю», разумеется позаботившись, чтобы все клубные записи и списки членов клуба сгорели. О «Сабле» скоро забыли… Ну, довольно приятных воспоминаний. У нас впереди долгое путешествие.

Лавджой остановил коня у небольшого мостика, спешился и стащил с седла Августу. Она чуть не упала, оказавшись на земле, а когда обрела равновесие и откинула с лица рассыпавшиеся волосы, то увидела небольшую карету, спрятанную в кустах и запряженную парой мощных коней.

– Вы должны простить меня за некоторые неудобства во время предстоящего путешествия, мадам. – Лавджой крепко связал Августе руки и заткнул ей рот свернутым галстуком. – На всякий случай всегда стоит подстелить соломки, а то ведь не знаешь, где упадешь. Путешествие через Ла-Манш может сложится не просто.

Он затолкал ее в тесную карету, опустил на окнах занавески и запер дверцы. Через минуту Августа услышала, как он садится на козлы и берет в руки вожжи. Карета дернулась.

Лошади сразу пошли рысью. В темноте Августа никак не могла понять, в каком направлении они едут. Ах да, Лавджой, кажется, что-то говорил о путешествии по морю…

Ближайшей гаванью был Веймут. Лавджой, конечно же, не осмелится втаскивать ее на палубу корабля на виду у всех. И тут Августа вспомнила: что бы там ни говорили о Пауке, нельзя отрицать, что он смел и дерзок не менее, чем опасен и жесток.

Теперь ей оставалось только ждать и при возможности пытаться бежать либо как-то привлечь к себе внимание людей. Она тщетно боролась с отчаянием, готовым поглотить ее. Лишь одно утешало ее, что удалось спасти Мередит. Однако мысль о том, что они с Гарри никогда больше не увидятся, была совершенно невыносимой!

Августа очнулась от горестных мыслей, услышав грохот повозок и скрип бревен. Она ловила эти звуки, пытаясь понять, где едет карета. Это, безусловно, была гавань. Сомнений не оставалось: Лавджой действительно привез ее в Веймут.

Августа попыталась хоть немного ослабить путы, больно врезавшиеся в запястья. И ей удалось постепенно вытолкнуть изо рта кляп. Она выплюнула скрученный галстук в бронзовую пепельницу и прижалась к ней спиной.

Карета остановилась. Августа услышала голоса, потом дверца распахнулась, и Лавджой, по-прежнему с фальшивыми бакенбардами и в парике, заглянул в карету. В руке он держал длинный плащ и черную шляпу с густой вуалью.

– Минутку, приятель, – сказал он кому-то, оборачиваясь. – Я должен сначала позаботиться о жене. Бедняжка, она совсем плохо себя чувствует!

Августа попыталась увернуться, но в руках Лавджоя блеснул нож, и она поняла, что он не замедлит им воспользоваться.

Через несколько минут она уже была одета в плащ и шляпу с вуалью и грубо извлечена из кареты. Лавджой играл роль чрезвычайно заботливого супруга, ведя Августу по набережной к небольшому судну. Никому не был виден нож в его руке, спрятанный в складках плаща.

Августа старалась хоть что-то разглядеть сквозь плотную черную вуаль, больше всего на свете она сейчас боялась упустить любую, даже самую маленькую возможность спастись.

– Не беспокойтесь, сэр, я быстренько! Только багаж ваш снесу, – услышала она рядом знакомый хрипловатый голос.

– Мой багаж должен быть давно на борту! – рявкнул Лавджой и ступил на сходни. – Скажите этому проходимцу, вашему капитану, что я желаю отчалить немедленно. Сейчас как раз прилив.

– Есть, сэр, – отозвался тот же знакомый голос. – Мы только вас и ждали, сэр. Я быстренько ему доложу, что вы прибыли.

– И поторопись! Я ему щедро заплатил, так что ждать не намерен.

– Есть, сэр! Но давайте я покажу вам вашу каюту. Супруга-то ваша, похоже, не прочь бы отдохнуть, а?

– Да, хорошо, покажи нам каюту, приятель. А потом передай капитану, что пора отчаливать. И не вздумай, парень, где-нибудь задержаться!

– Ну что вы, сэр, как можно! Да и кэп наш такого не любит. У него на судне полный порядочек, сэр! Он мне опоздания не спустит, сэр. Простите, сэр, дайте-ка я эту штуковину чертову с дороги уберу.

– Ну что там еще? – Лавджой споткнулся, попытался удержаться на ногах, однако канат обвился вокруг его сапога, словно змея. Он чуть отпустил Августу, и она, мгновенно это почувствовав, вскрикнула и попыталась вырваться.

Ей удалось высвободить одну руку, пока Лавджой тщетно пытался сохранить равновесие, злобно ругаясь. Сквозь вуаль она заметила, что тот самый седой матрос с сиплым голосом протягивает ей руку, но она не успела за нее схватиться – ей помешал плащ. Лавджой упал, Августа перелетела через перила и вместе с матросом нырнула в холодную воду гавани.

– Черт побери! – выругался Питер Шелдрейк, поддерживая Августу на волнах.

Гарри видел, как Питер с Августой полетели за борт, и сразу успокоился, понимая, что уж теперь-то его жена в безопасности. Питер сумеет позаботиться о ней.

Он крепко обхватил руками разъяренного Лавджоя, который уже успел вскочить на ноги и занес над ним нож.

– Будь ты проклят! – прошипел Лавджой. – Не зря тебя прозвали Немезидой. Но учти: Паук всегда, в конце концов, выпивает кровь своей жертвы!

– Больше ты крови не дождешься, Паук.

Лавджой вырвался, стараясь ударить Гарри ножом. Гарри увернулся и снова схватил Лавджоя за руку. Как раз вовремя: нож уже был занесен для смертельного удара. И тут Лавджой потерял равновесие и упал, увлекая за собой Грейстоуна, по-прежнему не выпускавшего его руки с зажатым в ней ножом. Оба рухнули на палубу и подкатились к самым сходням.

– На этот раз ты зашел слишком далеко, Паук. – Гарри попытался заломить ему руку за спину. Лезвие ножа мелькнуло в воздухе прямо перед его лицом. – Ты всегда этим грешил. Всегда заходил на шаг дальше, чем нужно. Слишком много смертей, слишком много крови, слишком много хитроумных ловушек, и все ради себя самого. Именно потому ты и проиграл.

– Ублюдок! – Лавджой, казалось, готов был испепелить его взглядом. Зубы его были дико оскалены. Он попытался вонзить нож в глаз сопернику. – На этот раз я своего не упущу.

Гарри чувствовал, что Лавджой с силой и упорством маньяка пытается высвободить руку. Он успел отклонить голову и избежать ножа. И тут же еще крепче сомкнул пальцы на запястье Лавджоя.

Потом изо всей силы вывернул его руку. Что-то хрустнуло, и лезвие ножа повернулось кверху.

Лавджой громко вскрикнул и упал на собственный нож. Потом рывком перевернулся на бок, схватил нож за рукоять и выдернул его из груди.

Ручьем хлынула кровь, рана была смертельной.

– Паук никогда не проигрывает, – хрипло пробормотал Лавджой, глядя на Гарри непонимающим взглядом. – Он не может проиграть!..

Гарри с трудом переводил дыхание.

– Ты ошибаешься. Самой судьбой нам было предопределено встретиться в последний раз, Лавджой. И эта последняя встреча состоялась.

Лавджой не ответил. Смерть уже туманила его глаза. Смерть, которую он столько раз приносил другим. Он вздрогнул, перекатился через край сходней и упал в море.

Гарри слышал, как Августа окликнула его, но не мог подойти к ней. Он так и лежал на палубе, совершенно обессиленный, когда рядом раздались ее торопливые легкие шаги.

– Гарри…

На его лицо упали холодные капли. Он открыл глаза и улыбнулся Августе, она была насквозь мокрой… Платье тяжело облепило ноги, волосы слиплись, точно напомаженные, но в темных глазах светились нежность и сострадание. Никогда еще она не казалась ему такой прекрасной!

– Гарри, Гарри, с тобой все в порядке? Скажи, ты не ранен? – Она склонилась над ним, приподнимая его и прижимая к своей груди.

– Да, все в порядке, милая. – Он крепко обнял ее, не обращая внимания на то, что с нее ручьями стекает вода. – Особенно теперь, когда ты спасена.

Августа прильнула к нему:

– Господи! Как же я испугалась! А откуда ты узнал обо всем? Откуда ты узнал, что он отвез меня в Веймут? Откуда ты узнал, на каком судне он собирался бежать из Англии?

На ее вопросы ответил вовремя подоспевший Питер:

– Пауку всегда чертовски везло! Впрочем, Грейстоун тоже славился тем, что способен перехитрить самого Люцифера.

Августа вздрогнула и посмотрела на темную воду. Там лицом вниз плавало тело Паука.

– Тебе холодно, дорогая, – тихо сказал Гарри. Он быстро встал и обнял Августу за плечи, чтобы она не видела мертвого Лавджоя. – Тебе нужно побыстрее переодеть платье и согреться.

И он увлек ее к ближайшей таверне.

К вечеру Августа, Гарри и Питер вернулись в Грейстоун. Все выбежали им навстречу. Слуги радостно улыбались, и каждый уверял другого, что он-то нисколько не сомневался, что хозяин непременно спасет госпожу.

Кларисса Флеминг, стоя на крыльце, сияла от счастья, а Мередит со всех ног бросилась к родителям.

– Мамочка, ты спасена! Я знала, знала, что папа обязательно спасет тебя! Он мне так и сказал. – Мередит обхватила руками шею Августы и не выпускала ее из объятий. – Ах, мамочка, какая же ты храбрая!

– И ты тоже, Мередит! – Августа улыбнулась ей. – Я никогда не забуду, как отлично ты держалась, когда я нашла тебя в этом домишке. Ты ведь даже не плакала, правда?

Мередит яростно помотала головой, все еще пряча лицо в складках платья Августы.

– Тогда нет. Но я плакала потом, когда мисс Баллинджер меня увезла и мы поняли, что ты осталась там одна.

– Я просто не знала, что делать, – вмешалась Клодия; она стояла рядом, крепко держась за руку Питера. – Я услышала выстрел, и, конечно же, меня охватила паника. Но я понимала, что не могу рисковать жизнью Мередит и вернуться к тебе. И мы поспешили домой. А тут как раз прибыли Грейстоун и Питер. Они сразу догадались, что Лавджой направился в Веймут.

– Мы поняли, что опоздали, и решили немедленно ехать в Веймут – именно там его следовало искать в первую очередь, – пояснил Гарри – Паук всегда предпочитал удирать от преследования морем. И мы с Шелдрейком успели опередить карету Лавджоя. А потом разыскали судно под названием «Люси Энн».

– Оказалось, что это старое суденышко контрабандистов, – подхватил Питер. – Его капитан иногда работал на Паука во время войны. Мы довольно быстро убедили его временно передать нам бразды правления.

– Ах, убедили? – Клодия скептически улыбнулась.

– Ну хорошо, скажем так: этот человек сразу понял, что к чему, когда Грейстоун все спокойненько ему разъяснил, – с беспечным видом поправился Питер. – Грейстоун умеет логично все объяснять, ты же знаешь. Теперь нам ясно, что твой кузен Ричард зашифровал в своем стихотворении сведения о Пауке и попытался связаться с британскими властями, когда тот подстерег его ночью и убил.

– Питер вообще-то прав, – сказал вечером Гарри. – Объяснять все с позиций логики я умею неплохо…

Августа улыбнулась. Она лежала у него на плече в теплой широкой постели, в знакомой комнате. Ей было покойно и хорошо. Она чувствовала себя желанной и любимой. Она чувствовала, что наконец вернулась домой!

– Да, Гарри, это все знают.

– Однако в некоторых вещах я отнюдь не проявляю такой способности. – Он еще крепче обнял ее и прижал к себе. – Например, я далеко не сразу понял, что люблю… Хотя на самом деле влюбился, как только увидел тебя.

– Гарри? – Августа приподнялась на локте и заглянула ему в глаза. – Ты хочешь сказать, что полюбил меня с первого взгляда?

На его губах появилась сдержанная, но довольно коварная улыбка, от которой у нее по всему телу прошла счастливая дрожь.

– По всей видимости, именно это и произошло, мадам. Иначе просто не существует объяснений моему в высшей степени нерациональному поведению во время нашей помолвки и поспешной свадьбы.

Августа прикусила губу:

– Ну, это еще как посмотреть. Ах, Гарри, я так счастлива сегодня!

– У меня просто нет слов, чтобы выразить, как мне это приятно, любимая. Я наконец понял, что мое собственное счастье навсегда связано с тем, счастлива ли ты. – Он крепко поцеловал Августу в губы и внимательно вгляделся ей в лицо, – Сегодня ты рисковала жизнью, чтобы спасти Мередит.

– Она моя дочь.

– А ты с присущим тебе неистовством хранишь верность членам своей семьи, не так ли? – Он легко улыбнулся и провел рукой по ее волосам. – Маленькая тигрица.

– Господи, как хорошо снова обрести семью, Гарри!

– Перед тем как я отправил вас из Лондона, ты сказала мне, что Мередит самая большая моя слабость. Но ты ошибалась. Самая большая моя слабость – ты, Августа! Я люблю тебя…

– И я люблю тебя, Гарри. Люблю всем сердцем.

Рука Гарри ласково скользнула ей под затылок, он чуть приподнял голову жены и снова прильнул к ее губам.

Утром Гарри проснулся от того, что Августа, быстро свесившись с кровати, схватила ночную вазу и наклонилась над ней.