Текст книги "Дневники герцогини"

Глава 21

Джейн и Хлоя направились к тропинке, по которой ушли Гидеон и Шарлотта.

– Куда они пошли? – спросила Джейн.

Хлоя пожала плечами:

– Может быть, он забрал ее в свою карету. Я знаю одну девушку, которую отправили в провинцию за поцелуй с мужчиной в парке.

– И я ее знаю, – сказала Джейн. – А кто этот мужчина?

– Не помню.

Джейн покачала головой:

– Ты думаешь, что он… Нет, не в парке, где любой может вмешаться. Шарлотта никогда бы этого не позволила.

– Ты видела, как она на него смотрит? – спросила Хлоя. – Она сияет. Она влюблена, и что бы мы ни сказали, это ничего не изменит.

– Да, – вздохнула Джейн. – Но Шарлотта не специалист в тех играх, в которые герцог играет так виртуозно. Его потенциальная любовница явно не рада помолвке.

Глаза Хлои затуманились.

– Говоря о…

Они замолчали, когда впереди показались Габриэль Спенсер и немолодой джентльмен, который изо всех сил старался подстроиться к ее шагу.

– Не ходи по скользкой дорожке и распрями спину, Габриэль, – сказала ей вслед Хлоя. – Будет досадно видеть твое падение.

Габриэль разинула рот.

– И кто это мне советует? Не та леди, которая заперла мужчину в кладовке, чтобы добиться от него предложения руки и сердца?

– Ты выставишь себя дурочкой, если будешь гоняться за Гидеоном после свадьбы, – резко сказала Джейн.

– Возможно, это он станет гоняться за мной, – повела плечом Габриэль. – Он знает, где меня найти.

– И я тоже, – сказала Хлоя.

– Ему нужен наследник, и как только дело будет сделано, он покончит со своим долгом.

– Сомневаюсь, – едва сдерживалась Джейн.

– Я знаю его дольше, чем вы, – возразила Габриэль. – Он не из тех мужчин, кто лишает себя удовольствий.

Хлоя улыбнулась:

– Твоя беда в том, что удовольствия, которые ты можешь дать, можно купить на любом углу.

– Нет, – улыбнулась в ответ Габриэль. – У него изысканный вкус. Школьная учительница тут беспомощна.

– Он за весь день на тебя ни разу не взглянул, – сказала Джейн тоном, свидетельствующим о том, что Габриэль ждет от ворот поворот. – И даже если бы ты шагнула в озеро, вряд ли он это заметил бы.

Ранним вечером, когда Шарлотта обдумывала признание Гидеона, ее братья нанесли ей визит. Огден, дворецкий академии, соизволив улыбнуться, проводил двух повес в гостиную.

Джек, взглянув на Шарлотту, заметил у нее на коленях носовой платок и вздохнул.

– Я думал, ты счастлива, хотя помолвка, насколько я понимаю, была нетипичной. Господи! Шарлотта, как ты во все это угодила?

– О чем ты плачешь? – Калеб плюхнулся на кушетку рядом с сестрой. – Разве невесте не полагается поберечь слезы до свадьбы?

Джек уселся на кушетку с другой стороны.

– Ты все еще можешь выйти за Фил…

– Нет, – перебила его Шарлотта. – Не могу.

– Он уверяет, что перевернул новую страницу, – заметил Калеб.

– А я скорее переверну камень и выйду за то существо, что прячется под ним, чем за него, – вспылила она.

Джек кашлянул.

– Разве Уинфилд не назвал Филиппа в театре слизняком?

Шарлотта заметила, как братья переглянулись.

– Уинфилд что-нибудь сделал, ты из-за этого плачешь? – помолчав, спросил Калеб.

Она не хотела нарушать доверие Гидеона и рассказывать братьям о том, что скоро у нее появится дочь, прямолинейная девочка, которая плюет в прохожих и которую оставили на произвол судьбы. У Шарлотты сердце сжималось при мысли, что малышка росла без родителей.

Братья не поймут, что она плачет не о себе, а о Гидеоне и Саре, о молодой женщине, которую судьба забрала у них. Никто не может заменить мать. Что же удивительного в том, что ребенок плохо себя ведет?

Шарлотта раздраженно подалась вперед:

– Не наседай на меня с вопросами.

– Думаю, нам следует подготовиться, – сказал Калеб.

– К чему? – прошептала она.

– Все началось с дневника, который исчез и неизвестно, найдется ли. Если это произойдет, нам будет нужно держаться и пережить это.

– Тебе легко говорить, – пробормотала Шарлотта.

– Дело сделано, – без сантиментов сказал Джек. – Наш дом пережил массу грандиозных скандалов, с тех пор как на свет появился первый Боскасл. Без сомнения, мы учиним и переживем их еще множество.

– Это самая длинная речь, которую я от тебя слышала…

Джек натянуто улыбнулся:

– Тогда пусть она будет последней, по крайней мере касательно твоей вины. Ты леди. И скандал, которого ты ждешь, не случится. Ты не могла написать в своем дневнике чего-то такого, что причинит тебе большие затруднения, чем мы навлекли на себя.

– Я бы за это не поручилась, – прошептала Шарлотта.

Джек вытащил из длинного сюртука чистый носовой платок и подал ей.

– Шарлотта, посмотри на меня. Разве репутация Хита погибла из-за того, что его жена рискованно изобразила его… гм… мужские части, а рисунок был напечатан и разошелся по Лондону?

Шарлотта прижала к лицу его носовой платок.

– Ну? – сказал Джек, ожидая ее реакции.

Она кусала губы, но, не сдержавшись, разразилась смехом.

– Не хочу быть непочтительной к Хиту, но… для мужчин все по-другому.

– Хорошо, – кивнул Джек. – Я сумел заставить тебя хоть на минуту отвлечься. А теперь о твоем предстоящем замужестве. Я так понимаю, что ты против этого брака не возражаешь.

– Нет, – сказала она, ее непристойное хихиканье стихло.

Калеб поднял бровь.

– Тогда не все потеряно. И еще одно, Шарлотта.

– Да?

– Пусть это будут твои последние слезы.

Она проводила братьев к двери и вернулась в гостиную налить маленький стаканчик шерри и погасить лампу. Время было позднее, давно надо было проверить девочек и лечь спать. Но братья поддержали ее, к тому же подобные невеселые визиты не в мужской натуре, Шарлотта это хорошо знала.

Ничто не решено. Но все-таки она чувствовала себя лучше. Гидеон защитит ее от скандала, а дневник, наверное, бросил в Темзу какой-нибудь бродячий торговец. Но пока не найдется дневник, она не успокоится.

Уж кому, как не ей, знать…

Шум у окна прервал ее размышления. Он походил на легкий стук Гидеона. Шарлотта повернулась и, поколебавшись, поспешила отодвинуть шторы. Сначала она увидела только прижатую к окну руку. Он смотрел на улицу, потом, словно почувствовав ее взгляд, повернул голову. Ее поразила странность его поведения. Он ждал, когда ее братья уйдут? Она не могла толком разглядеть лицо в темноте. Это Гидеон? Или один из братьев забыл сказать ей что-то важное, что не может подождать до завтра?

Сэр Кристофер Фентон, войдя в свою фехтовальную школу, приказал помощнику откупорить бутылку портера и увидел, что Гидеон отрабатывает выпады в галерее.

– Ты здесь? Что случилось? – весело окликнул он его. – Не мог придумать причины навестить мисс Боскасл?

Гидеон мрачно взглянул на друга:

– Давай сегодня тренироваться без защиты. Тогда я смогу ранить тебя и притвориться, будто это случайность.

– Я тоже так думаю, – ответил Кит. – Только это я собираюсь ранить тебя, тогда у тебя появятся подлинные основания для сочувствия Шарлотты. Женщины любят заботиться о безрассудных мужчинах вроде нас.

– Не думаю, что нам нужно заходить так далеко.

Кит расплылся в улыбке.

– Ты пропустил несколько тренировок. Я бы встревожился, если бы мы не встретились в парке. Кое-кто из парней думает, что ты отказался от шпаги.

– Чему ты улыбаешься? – поднялся из выпада Гидеон. – После женитьбы я откажусь от большего, чем фехтование.

– Не вижу, чтобы к твоей голове приставили пистолет, – парировал Кит.

– И то, что ты работаешь на кузена моей невесты, не влияет на твое мнение?

– Ну…

– И тот факт, – продолжал Гидеон, – что благодаря влиятельности Грейсона простолюдин вроде тебя теперь сэр Кристофер, а не просто Кит, не поколебал твою точку зрения?

Кит прислонился к стене.

– Если ты так себя ведешь вдали от леди, не думаю, что хотел бы видеть вас вместе.

Гидеон пропустил сказанное мимо ушей. Он не собирался признаваться, что поддался бы искушению снова навестить Шарлотту, если бы смог придумать причину для визита.

Кита Фентона трудно было одурачить. Он с рождения был сиротой и рос в работном доме, где жил своим умом, пока его не взял к себе вышедший в отставку кавалерийский капитан. Именно капитан Фентон обратил фехтовальное мастерство Кита ему во благо.

Гидеон подозревал, что мало есть на свете такого, чего не видел Кит за свою жизнь. Он изменил многих молодых людей, которых влекли губительные приключения. Он требовал от своих учеников, чтобы они серьезно тренировались и следовали кодексу чести.

Гидеон не сомневался в том, что сам был бы другим без влияния Кита.

Даже сейчас Кит видел его насквозь.

– Ты думаешь не о шпаге, Гидеон. Если не можешь сосредоточиться, отправляйся на прогулку.

– Не знаю, где я снова окажусь.

– Тогда, ради Бога, отправляйся к ней.

– Нет, – покачал головой Гидеон. – Я не могу снова это сделать. Могут подумать, что я в отчаянии. – Они оба знали, что так и есть. – Я тебе рассказывал об инциденте в театре?

– Я видел бульварные газеты.

– Этот мужчина ее первая любовь. В свое время он не ответил на ее чувства.

– А теперь отвечает?

– К несчастью, да.

– И давно? День? Три?

– Что он может сделать? – сказал Гидеон с присущей ему аристократической небрежностью.

– Вызвать тебя.

– Меня бы это обрадовало.

Кит нахмурился, подтягивая рукава.

– Дуэль прямо перед свадьбой – это неприятно. Кровопролитие и бракосочетание несовместимы.

– Если мне не изменяет память, ты дрался на дуэли в день собственной свадьбы.

– У меня не было выбора, – поморщился Кит. – И не скромничай. Сомневаюсь, что смог бы сосредоточиться, не приглядывай ты за моей невестой.

– А что еще я мог делать? – пожал плечами Гидеон. – Ведь если бы мне пришлось драться, ты был бы моим секундантом.

– Как и любой в этом салоне. Но это не означает, что я поощряю тебя к дуэли.

Гидеон покачал головой, прислушиваясь к болтовне учеников и лязгу оружия внизу.

– Бывают времена, когда честь – слишком горькое варево, чтобы его проглотить.

– Любовь гораздо хуже, Гидеон. По крайней мере когда дело касается чести, человек получает предупреждение.

Гидеон насмешливо поклонился:

– Спасибо тебе, о мудрый король, за запоздалый совет, который не принесет мне ни капли пользы.

Он выпрямился, и его улыбка быстро исчезла, когда он заметил, что на галерею поднимается Девон Боскасл.

– А вот и моя фея-крестная. Думаю, он ждет, что я буду благодарить его за свою пропавшую жизнь.

Девон поднялся к ним по лестнице.

– Это способ поприветствовать родственника?

– Извини. Мне следовало назвать тебя злой феей.

Девона было невозможно обидеть.

– Кто-нибудь хочет попрактиковаться?

– Да, – сказал Гидеон, – стой на месте, пока я найду дротики.

Девон с одобрением присмотрелся к нему.

– Ты отлично выглядишь в последние дни, Гидеон. Бросил пить?

– Я выгляжу точно так же, как два дня назад. Чего ты теперь от меня хочешь, прохвост?

– Прежде всего я хочу извиниться за то, что называл тебя безнадежным бабником.

– Я этого не знал, – сказал Гидеон. – Но теперь мне действительно нравятся дротики. Или набор цыганских ножей.

Кит встал между ними, качая головой:

– Джентльмены, либо выясняйте отношения на улице, либо воздержитесь. А если жаждете действий, то лучше сдвиньте свои упрямые головы и сосредоточьтесь на поисках пропавших эпистол некой леди, чем снова устраивать скандал.

– Мир? – обратился Девон к Гидеону.

– Почему бы нет, черт побери? – протянул руку Гидеон.

– Чего ты ждешь? – спросил Кит Гидеона, спускаясь с галереи в салон. – Почему не идешь к ней? Когда ты в таком состоянии, пользы от тебя никакой. Мне доводилось встречаться со швеями, которые иглой орудовали опаснее, чем ты – шпагой.

Гидеон взглянул на Девона, который, пожав плечами, покачал головой и сказал:

– Не смотри на меня. У тебя есть брачная лицензия. Помнится, меня было не удержать вдали от леди, которую я желал.

– Иди, – сказал Кит. – Это неизбежно.

– Идиоты, – пробормотал Гидеон и вышел на улицу, где его ждала карета.

Он бы не посмел посетить академию ночью. Но с другой стороны, ему было неловко появляться там и днем. Компромисс? Да. Он просто проедет мимо дома.

И если повезет, мельком увидит в окне Шарлотту, этим придется ограничиться, пока не начнется следующая фаза ухаживания.

Женский визг пробрал Ника до костей. У него кровь застыла в жилах. Бедные соседи, ну и легкие у этой леди. Он бы не удивился, если бы от этого визга стекла в окне полопались. Споткнувшись, Ник отступил на клумбу, радуясь, что трезв, иначе обмочился бы со страху. Перепрыгнув через стену, он метнулся на улицу, отгоняя увязавшуюся за ним собаку.

– Прочь с дороги! – рявкнул кучер.

Ник не слышал стука копыт и колес подъезжавшей кареты. Он готов был поклясться, что его барабанным перепонкам здорово досталось.

Как и сердцу, которое грохочет в груди, как барабан на военном параде.

Кто бы мог предположить, что прекрасная леди, написавшая игривые страницы, способна испустить такой адский вопль? Ник так и не решил, кто предложит ему больше монет за дневник и станет ли он вообще его продавать. Все, что он хотел, – это посмотреть на нее, увидеть лицо и формы леди, написавшей пылкие признания. Он представить себе не мог, как поступил бы, издай она такой вопль, оказавшись с ним под одним одеялом.

Ник остановился, упер руки в колени и медленно втягивал воздух, чтобы успокоить пульс. Она заметила его лицо? Он в этом сомневался. Сам он лишь мельком ее увидел, прежде чем она лишилась чувств.

Он, сплюнув в сточную канаву, пошел, обдумывая свое будущее. И очнулся, лишь когда банда юнцов выстроилась перед ним, спрашивая, что он запланировал на эту ночь и что им предстоит делать. Он смотрел на них и размышлял. Ник никогда не мог сосредоточиться на одной мысли. Пора ввязаться в добрую схватку на ножах и произвести впечатление на бездомных мальчишек, считавших его героем.

Глава 22

– Мисс Боскасл! Мисс Боскасл! – На Шарлотту с тревогой смотрела Дафна Пеппертри. – Шарлотта, скажи что-нибудь! Что случилось? Герцог вломился сюда и воспользовался…

– Больше ни слова! – ответила Шарлотта с кушетки, на которую Огден с лакеями перенесли ее, ворвавшись в комнату. – Лицо за окном.

– Лицо герцога? – самодовольным тоном допытывалась мисс Пеппертри.

– Нет, – ответила Шарлотта, стараясь сесть прямо. – Это было ухмыляющееся лицо с…

Мисс Пеппертри подозрительно принюхалась:

– Пахнет алкоголем?

– Ты уж…

Шарлотта недовольно оглядела юбку. Должно быть, в панике она опрокинула на себя стаканчик шерри. Как назло две или три девочки стояли, прислушиваясь, у двери.

– Где он? – прошептала мисс Пеппертри, сделав еще шаг. – Он прячется в этой комнате?

Шарлотта откинулась на подушки, нахмурившись от нелепого вопроса.

– Где ему тут спрятаться, Дафна? Есть тут хоть один предмет мебели, за которым может укрыться человек?

Мисс Пеппертри прищурилась. Без очков она дальше своего носа не видела, не говоря уже о том, что не могла отличить Гидеона от горгульи.

– Человек? – ахнула она, прижав руку к груди, туда, где полагалось трепетать от испуга невинному девичьему сердцу. – В окно смотрел незнакомый человек?

Шарлотта едва заметно кивнула, объяснения измучили ее почти так же, как само происшествие.

– Настоящий бродяга? Шарлотта, ты уверена?

– Да, – мрачно ответила она. – Его лицо… Ох, Дафна. Это выражение… не знаю, как его описать. У тебя бы на всю жизнь шок остался, если бы ты его увидела.

– Мне хватило шока, когда я услышала твой крик.

– Я была потрясена, – заикаясь, сказала Шарлотта.

– Это нас роднит. И я потрясена человеком, которого никогда не встречала. – Дафна с сочувствием смотрела на нее. – Ранкин отправился искать сэра Дэниела. Обычно он ночью патрулирует. Вероятно, он в пабе. И говоря о… – Придвинувшись к Шарлотте, она снова принюхалась. – Шерри? Это от тебя алкоголем пахнет?

Шарлотта разглядывала темно-коричневое пятно на юбке.

– Пожалуй, что да.

Позор.

Она потеряла дневник, поймала герцога, а теперь выпила и устроила истерику из-за незнакомца за окном.

– Трентон, – сказала мисс Пеппертри лакею, беспомощно стоявшему у чайного столика, – осмотрите дом. И дубинку возьмите.

– Мне нехорошо, – сказала Шарлотта.

– Мне бы тоже было нехорошо, выпей я в такое позднее время. Вот уж не знала, что ты любишь приложиться.

– На меня столько всего обрушилось.

– Это всем известно. – Мисс Пеппертри подняла глаза. – Карета подъехала. Должно быть, это сэр Дэниел.

– Быстро он приехал, – сказала Шарлотта. – Дафна, найди стакан, который я уронила, и, пожалуйста, никому не рассказывай о том, что я пьяница. Поскольку я не успела даже глотка сделать.

– Возьми. – Мисс Пеппертри протянула ей подушку. – Прикрой пятно, чтобы сэр Дэниел не заметил. Мы же не хотим, чтобы он подумал, будто ты выпиваешь.

– Только этого не хватало.

Толпившиеся у двери девочки вдруг отступили в холл, чтобы дать дорогу прибывшему. У Шарлотты сердце подпрыгнуло, когда Гидеон уверенно и властно направился к кушетке. Она не знала, как и почему он появился здесь, но никогда в своей жизни не была так рада кого-либо видеть.

– Я заметил мчавшегося по улице Трентона. – Его резкий тон странно успокаивал. – Что случилось?

– Бродяга, ваша светлость, – пояснила мисс Пеппертри, прежде чем Шарлотта смогла ответить. – Как повезло, что вы оказались рядом.

– Ох, Гидеон, – прошептала Шарлотта, глядя в его встревоженное лицо. – Я в порядке.

Он опустился на колени у ее ног.

– Из-за чего вся эта суматоха?

– Мужчина… Он смотрел на меня в окно.

– Он ушел? – Гидеон поднялся, так разъярившись, что готов был кинуться в драку.

– Да. Я закричала, когда увидела его.

– Закричала? – вмешалась мисс Пеппертри. – Скорее завопила. Этот вопль был слышен в соседних домах и, возможно, даже в коридорах Уайтхолла.

– Как он выглядел? – спросил Гидеон.

Шарлотта прикрыла глаза.

– Ужасный, мерзкий, противный.

– Я имел в виду черты лица, Шарлотта.

– Оно было прижато к окну, Гидеон.

– Постарайся его описать. Какого цвета у него волосы?

– На нем была шапка.

– Какая?

– Не знаю. Темная. Шерстяная.

– А глаза?

– У него их два.

У двери возникло волнение, и вошел сэр Дэниел, торопливо поклонившись Гидеону.

– Что она сказала?

– Ужасный, мерзкий, противный мужчина в темной шерстяной шапке смотрел на нее в окно. Это все, в остальном от нее мало пользы.

– Ох, Гидеон, прости, меня это совершенно выбило из колеи.

Он сел рядом с ней на кушетку. Мисс Пеппертри неодобрительно поджала губы.

– Все хорошо, Шарлотта. Я здесь.

Он обнял ее. Очередное нарушение этикета, но ее это не волновало.

– Гидеон, – сказала она, уткнувшись в его теплое плечо. – Я думала, это снова ты. Пошла прямо к окну и отодвинула шторы как дурочка. Но это был не ты, а он. Я не знаю, как долго он наблюдал за мной.

– Что ты делала? – тихо спросил Гидеон.

– Я собиралась погасить лампу.

– Он что-нибудь сказал? – спросил сэр Дэниел, осматривая оконную раму.

– Наверное, что-то вроде «Черт побери!», но я не расслышала. – Шарлотта нахмурилась. – Он стучал в окно, видимо, чтобы привлечь мое внимание.

– А потом? – спросил сэр Дэниел.

– Я потеряла сознание. Я рада, что ты здесь, Гидеон. Мне теперь лучше. Напрасно я кричала. Нужно было выскользнуть из комнаты за подмогой. Но он меня напугал.

– Было в нем что-нибудь необычное, мисс Боскасл?

– Ничего. За исключением…

– Чего?

Она покачала головой:

– Я его только мельком видела.

Сэр Дэниел поднял глаза от своей записной книжки.

– Молодой или старый?

– Думаю, молодой.

– Высокий или низкий?

Шарлотта судорожно сглотнула.

– Высокий. Но он мог встать на кирпич на клумбе. Садовник будет в ярости.

– Подумайте хорошенько. Не торопитесь. Как он выглядел?

Она закрыла лицо руками.

– Ужасный, мерзкий, противный.

Гидеон терпеливо кивнул, забирая у нее с коленей подушку. Шарлотта потянула ее назад.

– Это мы уже выяснили. А его черты…

– Он ухмылялся.

– Ухмылялся? У него большие зубы? Желтые? Не хватает зубов?

– Я не рассматривала его зубы, Гидеон. Он застал меня врасплох, как ты прошлой ночью. Я бы к окну не подошла, если бы знала, что это не ты.

– Но я не ухмылялся.

– Это правда. Теперь я думаю, что он не показывал зубы.

– Хорошо, – спокойным тоном произнес Гидеон, – тогда что он показывал?

– Ничего из того, на что ты, похоже, намекаешь.

– Я понимаю, что это бестактный вопрос, – кашлянул сэр Дэниел, – но это важно. Вы, случайно, здесь не раздевались?

– Это гостиная, сэр Дэниел.

Гидеон улыбнулся.

Шарлотта почувствовала, как у нее вспыхнули щеки.

– Я не раздеваюсь в гостиной, сэр. Я тут просматриваю счета. Читаю и пишу.

Сэр Дэниел с досадой покачал головой.

– Мой помощник опрашивает людей, которые могли проходить мимо, когда все это случилось. Если вы что-то вспомните, что может оказаться полезным, пожалуйста, пошлите за мной.

– Что, если он опасен? – вслух рассуждала Шарлотта. – Как вам известно, в прошлом году здесь похитили девочку. Это было ужасно.

– Я могу это засвидетельствовать, – вздрогнула мисс Пеппертри. – Теперь в этот дом входят лишь те, кого хотят впустить. – Она многозначительно посмотрела на Гидеона. – Возможно, нам следует ставить на страже лакея с пистолетом.

Шарлотта побледнела от такого предложения.

– Мы не можем допустить случайной стрельбы в доме, полном девочек.

Гидеон, нахмурив брови, поднялся.

– Те, кто тренируется со мной в фехтовальном салоне, часто добровольно охраняют благотворительные школы. Нужно предупредить сторожа, и пусть ночной патруль следит внимательнее, пока этого любителя подглядывать не найдут.

– Зачем кому-то подглядывать за мной? – изумилась Шарлотта.

Мисс Пеппертри надула губы.

– Для меня ответ очевиден. Ты в последние дни привлекла к себе внимание.

– Он мог подглядывать за тобой, – с негодованием ответила Шарлотта.

– Сомневаюсь, – возразила мисс Пеппертри, и Шарлотта услышала, как Гидеон пробормотал себе под нос «и я тоже».

– Ты могла бы остановиться у одного из своих кузенов, – сказал Гидеон и замолчал, приоткрыв штору.

– Что там? – вскрикнула Шарлотта. – Он вернулся?

– Нет. Это всего лишь человек сэра Дэниела. Пожалуй, мне следует поговорить с ним.

Шарлотта встала. Теперь, когда первый шок от увиденного за окном лица прошел, она начала собираться с мыслями.

– Возможно, он проходил мимо, – признала она. – Просто…

Гидеон задвинул шторы.

– Мы можем передвинуть сюда шкаф в качестве временной меры. Что ты сказала, Шарлотта?

– Его лицо… оно показалось мне знакомым.

Гидеон резко повернулся.

– Ты уверена, что этот человек не из твоего прошлого?

– Абсолютно.

– Какой человек? – спросила мисс Пеппертри. – Вы хотите сказать, что еще кто-то был?

– Я бы не закричала, будь это Филипп, – настаивала Шарлотта.

– Нет? А что бы ты сделала? – поинтересовался Гидеон.

– Я бы дождалась утра и известила своих братьев.

– И?

– И тебя.

Гидеона, похоже, не удовлетворил ее ответ. Шарлотта сочла везением, что сэр Дэниел вошел в гостиную раньше, чем Гидеон взвинтил себя.

– Мисс Боскасл, кроме нескольких затоптанных роз, я не смог найти ничего, что помогло бы опознать этого человека.

– Есть еще кое-что, – сказала она, – но это звучит глупо.

– Возможно, ты будешь лучше соображать, когда выспишься, – решил Гидеон.

– Я понимаю, это не имеет смысла. – Она мяла в руках подушку. – Но он смотрел так, будто знает меня.

– Мы найдем его, Шарлотта. А пока я не хочу, чтобы ты оставалась в этой комнате одна.