Текст книги "Грехи юности"

– Нет! – Мать сорвалась на крик. – На этот раз отец тебя не спасет! Я – твоя мать! Как сказала, так и будет!

Вскочив со скамейки, Пи Джей помчалась к лесу.

– Пи Джей, вернись! – крикнула ей вдогонку мать.

Отец тоже что-то сказал, но у нее было одно желание – убежать от них подальше. Она бежала, не разбирая дороги, спотыкаясь о корни деревьев и не обращая внимания на то, что ветки деревьев больно хлещут ее по рукам и ногам.

Слезы текли по лицу, но она их не замечала. Пробежав несколько метров, Пи Джей увидела маленький ручеек.

Опустившись на камень, она сбросила шлепанцы и опустила ноги в прохладную воду.

– Будьте вы прокляты! – задыхаясь от слез, пробормотала она.

Сьюзен была права – на нее им наплевать. Но ведь и у нее есть свои права. Почему они не считаются с ними?

– Малышка!

Подняв голову, она увидела перед собой отца.

– Малыш, с тобой все в порядке?

– Ой, папочка! – зарыдала она. – Прости меня, папочка! Прости за то, что я натворила.

Опустившись рядом на корточки, отец обнял ее за плечи и притянул к себе.

– Ну что ты, моя дорогая, не плачь, все будет хорошо.

– Папочка, пожалуйста, уговори ее не делать этого!

– Хорошо, малышка, не беспокойся, она не сделает этого.

Прильнув к его сильной груди, Пи Джей плакала и никак не могла остановиться. Как она могла? Ведь он ее так любит!

Они долго сидели у ручья, обнявшись, не проронив ни слова. Отец и дочь…

Вечером, когда родители уехали, Пи Джей вспомнила холодную и неприступную мать, которая восседала на переднем сиденье рядом с отцом. Затем она пошла к себе в комнату, достала из ящика стола смятый клочок бумаги, спустилась вниз, в библиотеку, и позвонила Питеру.

Пи Джей стояла перед магазинчиком металлических изделий и ждала, пока тот закроется. Она предупредила Сьюзен, что собирается пойти в город, и попросила прикрыть ее на случай, если кто-то обнаружит ее отсутствие.

Она понятия не имела, что та станет говорить, но знала – что-нибудь придумает. Сьюзен не задала ни единого вопроса, лишь заметила:

– Если ты этого хочешь, давай действуй.

Пи Джей взглянула на часы: девять, скоро выйдет Питер. Она не знала, что будет ему говорить, да это и не имело значения. Знала только одно – сейчас ей нужны положительные эмоции, а в общении с Питером она их получит.

Раздался звон дверного колокольчика. Пи Джей обернулась – он направлялся прямо к ней.

– Ну и денек! – вздохнул он, подходя.

– Суматошный?

– Ага, по субботам всегда так: народ просто валом валит.

Он взглянул на нее, и глаза их встретились – по телу Пи Джей пошло тепло.

– Я рад, что ты позвонила, – наконец сказал он. – Может, пойдем куда-нибудь выпьем?

– Я не любитель выпивать, Питер, – улыбнулась Пи Джей. – Да и молоды мы с тобой еще для этого.

– А вот в «Капле росы» так не считают. Мне там с шестнадцати лет подавали спиртное. Но если ты не хочешь, не пойдем. Займемся чем-нибудь другим. Как скажешь, так и будет.

У Пи Джей потеплело на душе от его слов.

– Мне бы хотелось выпить кофе и поговорить.

Питер на секунду задумался, а потом предложил:

– Давай я зайду в пончиковую, попрошу налить нам в термос кофе, а потом поедем на озеро и будем болтать сколько душе угодно.

Он лукаво подмигнул ей, отчего Пи Джей почувствовала, как по телу пробежала сладкая дрожь.

«Смотри, будь осторожнее», – воззвал к ней голос разума, но она, отмахнувшись от него, поспешно проговорила:

– Вот и отлично.

На озере царил мир и покой: над водой блестела полная серебристая луна, слышались пронзительные крики чаек, Питер налил горячий кофе в бумажные стаканчики и включил автомагнитолу. Тишину нарушили чарующие звуки музыки.

– Я рад, что ты наконец-то позвонила, – сказал Питер. – Я уже и не надеялся.

Пи Джей улыбнулась и отхлебнула кофе.

– Как поживает твоя тетушка? – последовал неожиданный вопрос.

О Господи! Что же ей делать? Может, сказать ему правду? Пи Джей погладила свой живот. Платье надежно скрывало его, но он был тут, никуда не делся.

– Питер, – прошептала она. – Питер, поцелуй меня.

– О Боже! – простонал он и поставил свой и ее стаканчики с кофе на приборную доску. Обхватив Пи Джей за шею своей сильной, мускулистой рукой, притянул к себе. – О Боже, как долго я мечтал об этом!

Он осторожно запрокинул ей голову и нежно коснулся ее губ.

Последовал долгий, сладкий поцелуй, суливший надежду на еще более восхитительное продолжение. Все мысли о ребенке, родителях, о Фрэнке вылетели у Пи Джей из головы. Какое ей до всего этого дело, если у нее есть Питер…

Луна, чайки и Питер…

Глава седьмая

ДЖЕСС

Вечерами по воскресеньям мясе Тейлор обычно куда-то уезжала. Ее забирала одна и та же темная машина, водителя никогда не было видно. Джесс подозревала, что у хозяйки пансионата есть любовник, однако делиться своими домыслами ни с кем не стала – чего доброго, поднимут ее на смех и обзовут выдумщицей.

– Однажды она сидела на веранде после ужина. Солнце уже село, на землю спустились сумерки, и лужайка перед домом была окутана тусклым светом. Было начало августа.

Прошло уже шесть недель с момента, когда она чуть не потеряла ребенка. Если бы это случилось, она бы не пережила – после смерти матери это было бы слишком большой для нее утратой. Джесс частенько задумывалась над своей дальнейшей судьбой: раньше будущее после рождения ребенка казалось ей в розовом свете, теперь ее все чаще стал мучить страх – от Ричарда не было вестей. Она пыталась убедить себя, что отец здесь ни при чем, однако это мало помогало.

Хлопнула входная дверь, и Джесс обернулась – к ней направлялась мисс Тейлор.

– Какой чудесный вечер, – сказала она, усаживаясь рядом с Джесс в плетеное кресло.

– Да, – согласилась Джесс. – Хорошо сегодня провели время?

– А я сегодня никуда не уезжала, – заметила хозяйка пансионата. – У моего друга внезапно изменились планы.

– Наверное, расстроились, – заметила Джесс, взглянув на мисс Тейлор.

Ей было уже под пятьдесят, но, несмотря на солидный возраст, она была довольно привлекательной особой. Желтые волосы всегда аккуратно причесаны, платья – чистые и отутюженные, тонкие губы неизменно накрашены ярко-красной помадой. Джесс никак не могла понять, почему мисс Тейлор не замужем.

Углубиться в размышления на эту тему ей не дали.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – поинтересовалась пожилая дама.

– Очень хорошо, мисс Тейлор, просто отлично. Уже две недели по утрам нет тошноты.

Хозяйка пансионата ласково потрепала Джесс по руке.

– Хорошо. Скажи-ка мне, дорогая, ты разговаривала с отцом?

Джесс напряглась.

– Ага! – Мисс Тейлор тихонько прищелкнула пальцами. – Так я и думала. Он очень на тебя сердится, правда, дорогая?

Джесс почувствовала, как ее охватывает злоба. «Это все из-за него! – хотелось крикнуть ей. – Если бы по его милости мама не покончила с собой, со мной ничего не случилось бы». Но говорить об этом не стала, лишь заметила:

– Да, очень.

– Насколько я знаю мужчин, он сердится вовсе не на тебя, а на твоего дружка – отца ребенка. Мне частенько приходилось видеть, что в подобных ситуациях родители винят во всем случившемся не свою дочь, а ее приятеля.

Джесс повертела кольцо.

– А ты, дорогая, винишь своего мальчика в том, что произошло?

У Джесс на глаза навернулись слезы. Ее маленькое тельце внезапно показалось в огромном плетеном кресле совсем крошечным. Поставив ноги на сиденье, она обхватила колени руками, свернувшись в маленький клубочек.

Мисс Тейлор ласково обняла ее за плечи.

– Извини, дорогая. Я вовсе не хотела тебя расстроить.

– Я любила Ричарда, – призналась Джесс, – но я не собиралась отдаваться ему. Раньше у меня ничего подобного не было, это в первый раз, – с трудом проговорила она.

Мисс Тейлор притянула ее к себе, и Джесс тихонько заплакала на ее теплой груди.

– Ну не плачь, не плачь, моя хорошая, – ласково проговорила она. – Я уверена, отец злится вовсе не на тебя.

Да как вообще можно сердиться на такого очаровательного ребенка, как ты.

Сумерки сменила густая тьма, а они все сидели на крыльце, и впервые Джесс почувствовала себя не такой одинокой.

Ей показалось, что наконец-то она обрела подругу.

На следующее утро Джесс проснулась от стука в дверь.

– Мисс Джессика! – послышался хриплый шепот миссис Хайнс. – Мисс Джессика, быстрее спускайтесь вниз!

Джесс потерла глаза, пытаясь стряхнуть с себя остатки сладкого сна, в котором они с Ричардом целовались.

Стук повторился.

Что понадобилось миссис Хайнс? Может, она в чем-то провинилась?

– Что случилось, миссис Хайнс?

– Спускайтесь вниз, да побыстрее.

Джесс проворно вскочила с кровати, натянула на себя длинный шелковый халат, быстро прошлась щеткой по вьющимся волосам и, сунув ноги в шлепанцы, стрелой вылетела из комнаты. Что такое произошло, если миссис Хайнс понадобилось ее будить? Может, приехал отец? Или Ричард? Сердце ее радостно забилось.

Внизу из кухни доносились голоса. Распахнув высокую дверь, Джесс увидела, что мисс Тейлор и миссис Хайнс стоят у дубового стола. На столе – большая плетеная корзина. Женщины взглянули на Джесс и улыбнулись.

Значит, ни отец, ни Ричард к ней не приехали. Джесс с трудом подавила вздох разочарования.

– Доброе утро, – поздоровалась она.

– Доброе утро, дорогая, – ответила мисс Тейлор.

Даже в такой ранний час она, как обычно, была одета безукоризненно.

– Джесс, – проговорила она. – Сегодня утром к нам в пансионат поступило кое-что, «что могло бы тебя заинтересовать.

– Что же?

Мисс Тейлор снова улыбнулась и, взяв корзинку, протянула ее Джесс.

– Взгляни.

Джесс откинула стеганую ткань, которой та была покрыта. На нее глянули крошечные голубые глазки в обрамлении белого пушистого меха. Очаровательное создание зевнуло, высунув свой маленький розовый язычок.

– Котенок! – воскликнула Джесс. – Чей он?

– Твой, моя дорогая, – отозвалась мисс Тейлор. – Если, конечно, согласишься за ним ухаживать, пока будешь жить в Ларчвуде.

– Мой? – все еще не верила Джесс. Она никогда не видела таких очаровательных котят. – Ну конечно! Я буду ухаживать за ним. Но откуда он взялся?

– Шериф мистер Уилсон принес, – подала голос миссис Хайнс. – Он нашел его за почтой. Он ведь работает почтальоном по совместительству.

Джесс припомнился мужчина с носом-картошкой.

– Он решил, что вам, девушкам, будет приятно иметь в пансионате котенка, – подхватила мисс Тейлор. – Вот и принес его сюда…

При воспоминании о том, как она когда-то отнеслась к этому человеку, Джесс почувствовала угрызения совести.

– Как хорошо, что он его принес, – заметила она.

– Да, – сказала мисс Тейлор. – Он замечательный человек.

– А как мы назовем котенка? – спросила Джесс.

– Как пожелаешь.

– Интересно, это мальчик или девочка?

– Да какая разница! – проворчала миссис Хайнс. – Мальчик, девочка… Разве сейчас определишь? Называйте как хотите. Но если вы возьмете его, будете сами за ним убирать. Я и не подумаю! И так топчусь на кухне целыми днями! Не хватало еще мыть за кошками!

Джесс вытащила из корзины крохотное существо и крепко прижала к груди, стараясь не обращать внимания на резкие слова кухарки.

– Нужно назвать его кличкой, которая подходила бы и мальчику, и девочке, – спокойно сказала она. Внезапно ее осенило:

– Придумала! Назовем его Ларчвуд.

– Прекрасное имя! – восхитилась мисс Тейлор. – А сейчас, я думаю, Ларчвуд не откажется от блюдечка молока.

Джесс заглянула в голубые глаза котенка. «Милый Ларчвуд, – подумала она. – Ты такой красавец. Мы с тобой будем добрыми друзьями, я буду любить тебя и заботиться о тебе, а когда за мной приедет Ричард, я возьму тебя с собой и ты будешь жить с нами».

Она высоко подняла котенка, чтобы получше разглядеть его.

В течение дня Джесс повсюду таскала за собой Ларчвуда в плетеной корзинке и при удобном случае вытаскивала его и принималась с ним играть. Миссис Хайнс, ворча по обыкновению, дала Джесс клубок старой пряжи, который пришелся котенку по душе, – он тут же принялся катать его по полу, пока не размотал весь, до конца. Ночью котенок мирно спал в корзинке, которую Джесс поставила в своей комнате. А утром она вытащила из нее котенка и, гладя его по мягкой шерстке, шепотом принялась поверять ему свои секреты и делиться планами на будущее. Она рассказала ему о Ричарде и о том, какая у них будет замечательная семья. Котенок молча слушал и ласково лизал ей руку. А Джесс, уже успевшая привязаться к нему, готова была на все для своего любимца.

Однажды августовским днем Джесс сидела с котенком на веранде. Она купила ему крошечный розовый ошейник с искусственными бриллиантиками и теперь пыталась надеть его. Котенку эта процедура не нравилась, и он вырывался изо всех сил. В этот момент на веранду вышла Пи Джей.

– Ну, как себя сегодня чувствует маленький Ларчвуд? – спросила она.

– Помоги мне, пожалуйста, Пи Джей. Мне нужно, чтобы он хоть минутку посидел спокойно, чтобы я смогла надеть на него ошейник.

Пи Джей отпрянула назад.

– Ой, даже не знаю, Джесс. Когда я была маленькая, у меня на котов была аллергия.

– Всего на несколько секунд… Ну пожалуйста!

– Ладно, – согласилась Пи Джей, беря котенка в руки. – Он такой милашка.

Джесс, довольная тем, что ее любимца похвалили, принялась застегивать ошейник.

В этот момент Пи Джей чихнула, и котенок, вырвавшись у нее из рук, помчался по веранде.

– Держи его! – завопила Джесс, вскочив со стула.

В ответ Пи Джей чихнула еще раз. Джесс ринулась за Ларчвудом, но тут входная дверь распахнулась, и на веранде появилась Джинни. Быстро нагнувшись, она подхватила маленького беглеца.

– Потеряла что-нибудь? – спросила она, подняв котенка высоко над головой.

– Вот спасибо, Джинни.

Джесс потянулась взять у нее Ларчвуда, но та подняла его еще выше.

– Эти кошки – самые мерзопакостные твари, – заявила она. – От них одна вонь. Единственное, на что они способны, это ловить мышей. Терпеть их не могу!

Джесс почувствовала, что ей становится не по себе.

– Отдай его, Джинни, – попросила она, но та быстро отдернула руку, едва только Джесс попыталась взять своего любимца.

Котенок между тем отчаянно вырывался.

– Ты уверена, что он тебе нужен? Кошки, знаешь ли, прямо-таки напичканы всяческими болезнями.

– Отдай ей котенка, Джинни, – распорядилась мисс Тейлор, внезапно возникшая на пороге.

Джинни, пожав плечами, отдала Ларчвуда Джесс.

– Подумаешь! Уж и пошутить нельзя. Здесь такая скука, что и спятить можно.

Джесс, подхватив свое сокровище, крепко прижала его к себе и принялась ласково поглаживать по пушистой шерстке.

– Не бойся, малыш, – шептала она. – Все будет хорошо. Я тебя не дам в обиду.

«Какая жестокая эта Джинни, – подумала Джесс. – Не знаешь, что и ждать от нее».

Пи Джей наконец-то перестала чихать.

– Прости, Джесс, – проговорила она. – Это все из-за меня.

Джесс отрицательно покачала головой.

– Да, да, из-за меня, – не уступала Пи Джей.

– О Господи! Слушать вас тошно! – вмешалась Джинни. – Что у вас стряслось? Поделитесь, может, смогу чем-нибудь помочь.

– Ничего особенного, – поспешно проговорила Джесс.

– Но ведь я сказала, что помогу!

– Молодец, Джинни, так и нужно, – заметила мисс Тейлор и исчезла в доме.

– Ладно, – сдалась Джесс. – Подержи, пожалуйста, котенка, пока я буду надевать ему ошейник, – Ну конечно, – сказала Джинни, забирая у нее Ларчвуда. – Только не говорите никому, что я сюсюкала целый день с каким-то паршивым котенком!

СЬЮЗЕН

Сидя в гостиной, Сьюзен прекрасно слышала происходящее на веранде. Ну и соседки ей попались! Только и делают, что цапаются, ни на что другое они не способны, слишком тупы. Перебранки – любимое времяпрепровождение недалеких людишек, но хуже всех – Джинни: скандалистка до мозга костей. О Господи! Все бы отдала, чтобы оказаться среди людей своего возраста!

Сьюзен с отвращением отбросила в сторону местную газету. Несколько дней назад суд вынес в отношении Ширхана, обвиняемого в покушении на Роберта Кеннеди, оправдательный приговор. Вчера Рональд Рейган объявил, что выставит свою кандидатуру на президентских выборах от республиканской партии. Рейган! Этот паршивый актеришка! К чему мы идем, если убийца, пойманный с поличным, может оставаться безнаказанным, а паяц из Голливуда с подтянутым лицом считает, что ему по силам управлять такой страной, как Америка?! А эти чертовы местные газеты! Ничего в них не найдешь, кроме пустячных местных новостей да сплетен о сильных мира сего. Ни слова о важнейших событиях ни в стране, ни за рубежом, ни о войне во Вьетнаме!

– Все, хватит с меня этой дряни! – громко проговорила Сьюзен. – Мне нужна нормальная пресса.

Поднявшись с дивана, она решила отыскать Попа.

Может, он позволит ей взять машину, чтобы сгонять в город за «Нью-Йорк тайме». Она знала, что уж в этой известной газете найдется подробный обзор событий, происходящих в мире.

Решив не появляться на веранде (только ее там сейчас не хватало), Сьюзен прошла через кухню и вышла через черный ход. Попа она увидела сразу же. Он сидел над клумбой с какими-то коралловыми и розовыми растениями и что-то тихонько бормотал под нос. Сьюзен подошла поближе. Услышав ее шаги, он поднял голову и вытер пот со лба.

– Ну и жара! Эти красавицы прямо-таки задыхаются, – проговорил он. – Выцветают и засыхают на корню.

– Это верно, – подхватила Сьюзен и быстренько перевела разговор на интересующую ее тему:

– Поп, можно я одолжу на несколько минут твою машину? Мне очень нужно попасть в город, а беспокоить тебя не хочется.

Поп задумчиво поскреб подбородок.

– Прямо не знаю, мисс Сьюзен. Ведь старушка-то не застрахована. Мало ли что может случиться.

– Все будет хорошо. Поп. До города всего несколько миль. А если вдруг что-то произойдет, я несу полную ответственность.

Он повернулся спиной к поникшим цветам.

– Ну ладно, надеюсь, все будет хорошо. В конце концов вы не каждый день просите меня о таком одолжении.

Только помните, эта старушка – единственное, что у меня есть. Ключи в кабине.

– Спасибо, Поп, – поблагодарила Сьюзен и, охваченная духом свободы, хоть и относительной, помчалась к машине.

Усевшись за руль, она долго устраивалась поудобнее: длинные ноги и внушительных размеров живот мешали ей.

Потом захлопнула дверцу, отметив про себя, что на веранде опять возникла какая-то суматоха, завела машину, дала задний ход, а затем нажала на газ. И сразу же раздался пронзительный крик Джесс, перекрывающий шум мотора, а за ним глухой удар.

Сьюзен остановила машину и выглянула в окно. К ней бежали Джесс, Пи Джей и Джинни. Джесс пронзительно кричала, лицо Пи Джей исказилось от боли, Джинни прижимала руку ко рту.

– О Господи, Боже мой! – причитала она.

Внезапно Сьюзен все поняла – котенок, этот дурацкий котенок, с которым Джесс носилась несколько дней!

Выбравшись из машины, она нагнулась и заглянула под колесо – к нему прилипла белая шкурка, пропитанная алой кровью. Прямо в лицо ей глянул голубой глаз…

– О Господи, – прошептала она.

– Ларчвуд! – отчаянно кричала Джесс. – Ты убила Ларчвуда!

И она разрыдалась.

Пи Джей стояла, не в силах оторвать взгляда от колеса.

Джинни неловко обняла Джесс.

– Прости меня, пожалуйста. Какая же я идиотка! Нужно было держать его покрепче.

– Ты ни в чем не виновата, – покачала головой Джесс. – Если бы Сьюзен смотрела, куда едет… – И она порывисто повернулась к ней. – Неужели ты и вправду убила моего котенка?

Сьюзен стояла, не в силах вымолвить ни слова. Она никогда не убивала – ни муравья, ни паучка, не говоря уж о котятах. Ноги у нее вдруг стали ватными.

С заднего двора с лопатой в руках появился Поп.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Сьюзен убила Ларчвуда, – отозвалась Пи Джей, ткнув пальцем в лежащее на земле кровавое месиво.

– О Господи! – ахнул Поп и поскреб подбородок. – Идите-ка все в дом, а я здесь приберу.

Джинни повела Джесс к дому.

Сьюзен бросилась за ними.

– Джесс, – позвала она.

– Заткнись ты, сука! – обернувшись, выпалила Джинни.

Сьюзен не знала, что ей делать. То ли помочь Попу убрать останки котенка, то ли идти за девочками в дом. Не сделав ни того ни другого, она продолжала стоять.

– Ну-ка посторонитесь, мисс Сьюзен, – приказал ей Поп. – Я тут приберу.

Сьюзен отодвинулась и поглядела в сторону дома. Двигаясь как на шарнирах, она направилась к входной двери.

Ей нужно было во что бы то ни стало извиниться перед Джесс, объяснить ей, что произошел несчастный случай.

Девочек она отыскала наверху. Пи Джей стояла у дверей комнаты Джесс, Джинни – в холле. Увидев Сьюзен, они молча уставились на нее. Сьюзен, не говоря ни слова, зашла в комнату. На кровати рядом с Джесс сидела мисс Тейлор и пыталась ее успокоить.

– Может, шериф Уилсон принесет нам другого котенка, – ласково говорила она.

Джесс уже не плакала. Она сидела, глядя перед собой ничего не видящими глазами.

– Нет, – наконец ответила она. – Все это не имеет смысла. Все, кого я любила, покинули меня.

Интонации ее голоса поразили Сьюзен: ни малейшей жалости к себе, простая констатация факта.

– Это не правда, – сказала она.

Джесс посмотрела на нее.

– У тебя есть Ричард.

«Значит, Пи Джей и Джинни рассказали Сьюзен, – подумала Джесс. – Сообщили о моих планах на будущее.

Ну и ладно!»

Она перевела взгляд обратно в окно.

– Что ты знаешь о Ричарде?

Сьюзен, откашлявшись, шагнула к кровати. Пока в комнате сидела мисс Тейлор, не стоит говорить Джесс, что Пи Джей поведала о ее планах убежать с Ричардом.

– Я знаю, что ты пишешь ему каждый день. Значит, вы любите друг друга.

По щекам Джесс опять потекли слезы.

– Я здесь уже больше двух месяцев, а он даже не попытался связаться со мной. – Она покачала головой. – Я знаю, ему не разрешают ни писать мне, ни звонить, но если бы он действительно меня любил… – Слова повисли в воздухе.

Сьюзен присела на краешек кровати.

– Джесс, – прошептала она. – Пожалуйста, прости меня за все, что случилось. Я так виновата перед тобой. Ну прощу тебя, прости.

Мисс Тейлор встала.

– Думаю, вам лучше остаться вдвоем, – проговорила она и вышла из комнаты.

– Джесс, ну пожалуйста… Я ведь не нарочно. Просто очень спешила и не заметила котенка.

– Разве ты не слышала, что мы тебе кричали? – ледяным тоном спросила Джесс.

Сьюзен откинула назад волосы.

– Нет. Наверное, задумалась о чем-то своем.

– Как всегда, – заметила Джесс. – Ты никогда ни на кого из нас не обращаешь внимания, будто нас вообще не существует.

Внезапно на Сьюзен нахлынуло чувство вины. Вот рядом с ней сидит хрупкая, нежная девочка, у которой скорее всего в жизни есть все, все, кроме любви. Несмотря на беспрестанные стычки с родителями, Сьюзен знала, что они ее любят. И они, и бабуля, и Дэвид. Да, Дэвид тоже ее любил. И хотя Джесс никогда не делилась с ней своими воспоминаниями о жизни с родителями, Сьюзен догадывалась, что там не все гладко. В последнее время поведение Джесс действовало ей на нервы: Сьюзен считала, что та носится с этим подаренным ей котенком как дурень с писаной торбой, и только теперь поняла, что Джесс любила это крохотное существо, а котенок отвечал ей взаимностью.

Она же, привыкшая думать только о себе, мгновенно разрушила эту жизнь и эту любовь… Сьюзен закрыла лицо руками и заплакала. Ей было жалко и несчастного котенка, и Джесс, и Дэвида.

Внезапно она почувствовала, как хрупкая ручонка Джесс обвилась вокруг ее плеч.

– Сьюзен, – прошептала она. – Сьюзен, не плачь.

Но Сьюзен не могла остановиться.

– Ну пожалуйста, Сьюзен. Я знаю, ты сделала это не нарочно. Прошу тебя, не плачь.

Голос ее звучал несколько напряженно. Видимо, она боялась, что Сьюзен в очередной раз выкинет что-нибудь.

Сьюзен, оторвав руки от лица, взглянула на Джесс.

– Я не хочу здесь находиться! Не хочу рожать ребенка, не хочу сидеть в этом проклятом заведении. Ты не думай, что я вас всех не люблю. Просто я приказала себе выкинуть все мысли о вас из головы. А ведь я старше вас всех и должна бы, наоборот, ободрять и поддерживать остальных.

Так нет же! Господи, какая же я дура!

Джесс улыбнулась.

– Ну что ты, Сьюзен, – принялась успокаивать она. – Никакая ты не дура. Просто всем нам было бы намного проще, если бы мы держались друг друга.

– Он напишет тебе, Джесс, – прошептала в ответ Сьюзен. – Я знаю, напишет.

И, уткнувшись лицом в ладони, она снова зарыдала.

Тогда Джесс, придвинувшись к ней поближе и обхватив ее руками за плечи, принялась ласково покачивать Сьюзен из стороны в сторону.

ДЖИННИ

Услышав доносящиеся из комнаты рыдания Сьюзен, Джинни так и прыснула. Эта тягомотина начинает ей уже надоедать. Подумаешь, какого-то котенка убили! Дело какое! Нужно было самому смотреть, куда лезешь, а не бросаться под колеса. Сам виноват.

Вернувшись в свою бело-розовую спаленку, Джинни завалилась на кровать. Господи, а ведь она и впрямь почувствовала к Джесс жалость. Надо же, даже обняла ее! Вот идиотка-то! Нет, это богоугодное заведеньице начинает на нее плохо действовать. Пора уже линять отсюда. Как же, слиняешь! Она коснулась своего пухлого живота. Еще четыре треклятых месяца!

Нагнувшись, Джинни подняла один из разбросанных по полу журналов кино, полистала его. Через четыре месяца – здравствуй, Лос-Анджелес! Вот и я! А пока…

Она швырнула журнал обратно на пол. Она должна хоть что-то сделать, а для начала убраться подальше от этих девиц.

Джинни спрыгнула с кровати и подошла к шкафу. Придумала! Она пойдет в «Каплю росы». Паршивое, конечно, местечко, но другого здесь нет. Лишь бы здесь не торчать!

Порывшись в ящиках, она достала расклешенную мини-юбку и мятый серый свитерок, на груди которого алым пламенем полыхала какая-то дурацкая надпись. Алая, как кровь… О Господи, зачем только она купила его! Она почувствовала, как пульс начал биться быстрее. В памяти всплыла та проклятая ночь, тот мерзкий тип, мама, порванное платье, крики, боль – все это вихрем пронеслось в голове.

Горло Джинни будто сдавило. Комната поплыла перед глазами.

– Нет! – крикнула она, вцепившись в свитер с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

Нет, она выкинет из головы эти гнусные воспоминания, заставит их отступить! Чувствуя учащенное сердцебиение, Джинни скинула блузку и поспешно натянула свитерок.

«К черту девчонок! К черту эту надпись Я пойду в „Каплю росы“. Сначала поиграю в кегли, а потом хорошенько приму на грудь и буду веселиться до упаду. И выброшу из головы эти воспоминания!»

Ей казалось, что самое трудное – незаметно улизнуть из Ларчвуд-Холла. Когда приходится делать что-либо тайком, всегда захватывает дух от предвкушения близкой опасности, а когда все заканчивается благополучно, испытываешь разочарование. Джинни без помех выскользнула из дома. Было уже почти одиннадцать вечера, и в пансионате царила тишина. Будущие мамаши уже почивали в своих постелях.

Мисс Тейлор обычно никогда не вытаскивала большой ключ из двери. И на этот раз она не отступила от своего правила.

Джинни повернула ключ, открыла дверь и вышла. Никто не окликнул ее, не бросился за ней вдогонку – в общем, никаких проблем.

Джинни быстро пошла по темной извилистой аллее к городу. Денег у нее было немного. Пачка, которую она стащила у отчима, быстро таяла. Правда, на сигареты и несколько бутылочек виски хватит до декабря. Джинни, как никто другой, хорошо знала поговорку «Хочешь жить – умей вертеться». И она, претворяя эту поговорку в жизнь, стащила со стола из кухни двадцать долларов – должно быть, миссис Хайнс приготовила для разносчика молока, яиц или еще для кого-то. Старая дура! Будет в следующий раз знать, как оставлять деньги на самом видном месте.

Джинни любовно погладила кармашек своей юбки – денежки лежали в целости и сохранности.

Грохот, доносящийся из «Капли росы», был слышен за два квартала. Ночная тьма скрывала само заведение, но оглушительный рев синтезатора и переливчатый приветственный звон игрового автомата явно указывали на место его нахождения. Джинни толкнула входную дверь и сразу же окунулась в знакомую атмосферу. Сизый сигарный дым, запах дешевого виски и прижавшиеся друг к другу тела были настолько для нее привычны, что она почувствовала себя почти дома. Сколько ночей провела она, забившись в уголок то одного, то другого бара – все они походили друг на друга как две капли воды, – не спуская глаз с мамы, готовой отдаться любому, кто купит ей стаканчик виски! Хоть больно и неприятно было смотреть на это, но одно хорошо – здесь Джинни чувствовала себя в относительной безопасности. Она понимала: если кто-нибудь вздумает к ней приставать, то всегда найдется другой, готовый дать ему в морду и, в свою очередь, начать свои гнусные ухаживания.

Джинни направилась прямо к стойке, протиснулась между двумя мужиками, восседавшими на высоких табуретах. Подозвав бармена, она швырнула на стойку бумажный доллар.

– Разменяй по пять центов! – крикнула она, стараясь перекричать шум.

Краешком глаза отметила – сидящий справа мужичок ощупывает ее глазами с головы до ног. Она знала, что свитерок надежно скрывает ее живот, а мини-юбка настолько коротка, что слабонервным лучше не смотреть. Любительница острых ощущений, Джинни подняла ногу и поставила ее на перекладину под стойкой, отчего юбчонка задралась до предела. «Ну-ка посмотрим, что с тобой будет теперь», – усмехнулась она про себя. Расчет ее оказался верным – мужика аж передернуло, и глазенки у него заблестели.

Джинни улыбнулась.

– Пятицентовики тебе понадобились? Хочешь немного поиграть? – спросил он.

Джинни взглянула на него повнимательнее: да ему не меньше сорока. Лысый, какой-то немного домашний. Впрочем, какое там немного. От жены, похоже, ни на шаг не отходит.

– Ага, – бросила она.

– Если чуток принять, то и игра пойдет веселее, ведь так? – не отставал он.

Джинни пожала плечами.

– Купишь?

– Ну конечно.

Джинни собрала монетки в ладонь.

– Тогда виски с содовой. А потом, так и быть, разрешу тебе сыграть со мной.

И она принялась протискиваться сквозь толпу к игровому автомату, прекрасно зная, что этот лысый тюфяк не заставит себя долго ждать, тут же примчится, да еще и выпить принесет. Знала она также, что он безобиден, как букашка, из тех, кому достаточно распалить свое воображение, а потом зайти в туалет и потихоньку удовлетворить свое желание. Он, конечно, понимал, что такая шикарная деваха, как Джинни, никогда с ним не пойдет.

Понимать-то он понимал, но помечтать ему никто не запрещал. Вот он и мечтал.

Джинни опустила монетку в щель – хромированные мячи тут же задвигались. Она потянула рукоятку на себя и стала смотреть, как первый мяч, описав дугу, понесся по узкому лабиринту, огибая разноцветные лампочки и пластиковые препятствия. Когда он стал стремительно возвращаться к ней, Джинни, вычислив примерную скорость, нажала на гашетку. Мяч, подскочив вверх, срикошетил на резиновую подушку. Раздался переливчатый звон, и на табло высветились очки.

Игра так захватила Джинни, что несколько минут она не видела ничего вокруг. Внезапно почувствовав на себе чей-то взгляд, оглянулась. Рядом стоял тот самый лысый тип и протягивал ей стакан.