Текст книги "Игра в прятки"

– Мне помогли вернуться, – неохотно призналась я, вспомнив поцелуй Себастьяна.

– Не принижайте ваши способности. – Нейн Винсон недовольно покачал головой. – Вам могли придать первоначальный импульс. Все остальное вы сделали сами.

– Ладно, не суть! – Я нетерпеливо взмахнула рукой, обрывая его. В самом деле, не объяснять ведь ему сейчас все нелегкие перипетии моих отношений с Себастьяном. – Лучше расскажите: что тут произошло?

– Да в общем-то я уже сказал. – Нейн Винсон хмыкнул. – Во время проведения ритуала в гостиную ворвался некий молодой человек. По всей видимости, знакомый вашим товарищам. Он потребовал прервать обряд. Ваш жених сопротивлялся, но…

– Что с Седриком? – Я гулко сглотнула вязкую от страха слюну. – Он жив?

– Полагаю, что да. – Винсон смущенно загремел костями. – По крайней мере, я не чувствую в доме запаха смерти. Наверное, его просто оглушили. Так или иначе, но я поспешил воспользоваться всеобщей сумятицей и удалился в сумеречный мир. Если честно, терпеть не могу всякие разборки и боевые заклинания. Однако я видел, как незваный пришелец вывел ваших друзей прочь, оставив вас тут. По-моему, он сделал это намеренно, осознавая, что вы погибнете, не сумев без посторонней помощи вернуться обратно в свое тело.

– И где они сейчас? – спросила я, чувствуя, как внутри все леденеет от неприятного предчувствия.

– В спальне моей внучки, – любезно пояснил Винсон. – Кажется, этот юноша кого-то ждет. По крайней мере, пока он никого не убил.

– О боги, – прошептала я и принялась усердно растирать лоб, силясь сообразить, как надлежит поступить.

По всему выходило, что мне надо было спасать товарищей. Но как? Я не обладала способностями к магии, если, конечно, не считать искусства предсказания и дара узнавать волю богов. Впрочем, даже ближайшие друзья сомневались в наличии у меня этих сомнительных талантов. А теперь мне надлежало сразиться с каким-то до зубов вооруженным мужчиной, против которого оказались бессильными сразу три мага.

«Четыре, – сухо поправил меня внутренний голос. – Если принять во внимание намеки Янора».

Я вполголоса застонала. Час от часу не легче! Что же делать? При всем желании я смогу лишь запустить в преступника чем-нибудь тяжелым, пытаясь попасть ему в голову. Быть может, потерять сознание и воззвать к помощи Себастьяна? Нет, пустое – ему потребуется слишком много времени, чтобы преодолеть разделяющие нас мили. И потом, как-то не хочется оказаться ему должной. Сдается, мне очень не понравится то, что он потребует взамен.

– И как выглядит этот юноша? – спросила я у Винсона. – Сможете описать его внешность?

– Зачем? – искренне удивился он. – Сьерра Беатрикс, вы же сумеречный маг. Вам служат все зеркала в этом доме. Посмотрите в любое подходящее – и увидите, что происходит наверху.

– Но как? – приглушенно взвыла я, не имея ни малейшего понятия, о чем он говорит. – Я не по-нимаю…

А в следующий миг Винсон крепко и пребольно взял меня за плечи и развернул к пыльному зеркалу, стоящему в углу. Мгла, клубящаяся в дорогой оправе, поневоле привлекла мой взгляд, и мое возражение умерло, так и не сорвавшись с губ. Неожиданно я увидела перед собой совершенно другую комнату.

Кайл и Янор сидели на стульях, не отводя напряженных взглядов от высокого мужчины, раздраженно мерящего комнату шагами. При виде его я прикусила губу, сдерживая удивленное восклицание, поскольку передо мной предстал сам найн Джайсон – местный шериф.

Затем мой взгляд скользнул дальше, и я со свистом втянула в себя воздух, увидев Седрика. Мой жених лежал на кровати, в то время как Дейла держала его голову у себя на коленях. Возмутительная картина! Из-за этого я целую секунду не знала, радоваться или огорчаться тому факту, что лицо у несчастного оказалось залитым кровью, сочащейся из рассеченной брови. Но затем мне стало стыдно за совершенно глупую в данный момент ревность. Судя по всему, Седрик был без сознания. И тревога за него заполнила мое сердце, вытеснив злость на Дейлу, которая, пользуясь удобным моментом, ласково перебирала его волосы.

– Вы понимаете, что серьезно влипли? – в этот момент грозно пророкотал Янор, и Джайсон моментально обернулся к нему. – Вы напали на представителей власти. В столице прекрасно знают, куда именно мы отправились, поэтому нас будут искать. Даже если вы убьете всех нас, то преступление не удастся скрыть.

– А я и не собираюсь ничего скрывать, – нервно хохотнул Джайсон. – Да, вас обязательно будут искать, но Арилья далеко. В здешних краях кристаллы связи не работают. Пока заподозрят неладное, пока отправят сюда кого-нибудь… Этого времени мне с лихвой хватит, чтобы закончить свои дела и навсегда покинуть Итаррию. А там – ищи ветра в поле.

– Ты планируешь нас убить? – Дейла подняла голову и в упор взглянула на Джайсона. – Всех?

– Не беспокойся, красотка, тебя пощажу. – Джайсон премерзко заухмылялся, окинув девушку оценивающим взглядом. – Впрочем, и твои друзья мне не особо сдались. Если не будете глупить, то никто не пострадает.

– А как же Беатрикс? – опять вступил в разговор Янор. – Ее надо вытащить из мира мертвых, иначе она погибнет!

– И пусть! – огрызнулся Джайсон. – Туда ей и дорога, как говорится. Лучше молитесь, чтобы я и этого, – тут он презрительным кивком указал на Седрика, – не упокоил. Терпеть не могу некромантов и всех, кто им помогает. Тайны прошлого должны оставаться тайнами! Незачем тревожить души усопших и задавать им ненужные вопросы.

– И что же скрывается в твоем прошлом, раз ты настолько боишься разоблачения? – Дейла презрительно фыркнула. – Этот секрет стоит жизни Беатрикс?

– Еще как стоит, – заверил ее Джайсон и нервно передернул плечами.

Я никак не могла понять, почему мои товарищи не нападают на него. Во время разговора он то и дело надолго поворачивался к притихшему и странно сосредоточенному Кайлу спиной. Почему бы тому не воспользоваться удобным моментом и не оглушить мерзавца какими-нибудь чарами? Но затем я прищурилась и разглядела тончайшую паутинку, которая опутывала рыжего мага плотным коконом. Такая же повисла и на Яноре. А вот Дейла не была связана. Видимо, Джайсон решил, что она не представляет для него особой угрозы. И не ошибся. Вряд ли поисковые заклинания могут причинить ему особый вред.

– Если ты все равно твердо вознамерился бежать из Итаррии, то, быть может, расскажешь, что здесь происходит? – спросила Дейла, и Джайсон повернулся к ней. В этот момент я заметила, как свечение паутины чар над Кайлом чуть усилилось, будто парень пытался незаметно ее снять. А специалистка по поисковой магии обворожительно улыбнулась и вкрадчиво продолжила: – Пожалуйста. Нам ведь надо узнать, во имя чего погибла Трикс.

– В твоем голосе не слышится особой печали по этому поводу, – с некоторым удивлением отметил Джайсон. – Не любила ее?

– Да, – прямо ответила Дейла и с явным намеком провела тыльной стороной ладони по бледной щеке Седрика. – И у меня была на то веская причина.

– Понятно. – Джайсон невесело хмыкнул. – Неразделенная любовь и ревность. Ну что же, ты не оригинальна, зато и не одинока. Это самая частая причина для преступлений.

– Чувствую, ты очень хорошо знаешь, о чем говоришь, – томно проговорила Дейла. – Не правда ли?

Теперь ее голос звучал на удивление хрипло и волнующе, а глаза сверкали, как два огромных сапфира. И неожиданно я ощутила, как по моей коже пробежали приятные мурашки. Ого! Пожалуй, теперь я точно никогда и ни за что не оставлю Седрика с ней наедине. Не подозревала наличия у нее такого дара. Если не ошибаюсь, это какая-то разновидность магии. Интересно, не забьет ли тревогу Джайсон?

Однако шериф не заподозрил ничего неладного. Он продолжал глядеть на Дейлу со все возрастающим обожанием.

– Да, моя красавица, – с придыханием заверил ее вероломный шериф, и думать забыв про Янора и Кайла, оставшихся за его спиной.

Паутинка над последним переливалась всеми цветами радуги, показывая, как он торопится снять чары. Ох, опасно! Как бы Джайсон не уловил отблеск краем глаза. Благо, что все его внимание сейчас было приковано к столичной красавице.

– Так поведай мне. – Дейла призывно и с явным намеком облизнула пухлые ярко-алые губки.

Джайсон дернул кадыком, сглатывая жадную слюну. Невольно сделал шаг к кровати, на которой сидела Дейла.

– Все началось более десяти лет назад, – послушно начал он, завороженно уставившись на девушку. – Мой отец и нейн Самуэль, бывший владелец этого дома, были весьма дружны. Пока между ними не пробежала кошка. Ну, или в данном случае – красавица Валенсия, хозяйка местного постоялого двора.

– Мать Айи? – на всякий случай переспросила Дейла.

– Да. – Джайсон кивнул. – Вы ведь видели, какой красоткой растет ее дочь. Как говорится, из драконьих яиц не вылупится бескрылый петух. Валенсия рано овдовела. Раньше она жила в Арилье. Я точно не знаю, что случилось с ее мужем – вроде бы вызвал кого-то на дуэль, приревновав молодую жену, и был убит.

– За молодыми красавицами нужен глаз да глаз, не правда ли? – Дейла изогнулась каким-то хитрым образом, позволив тонкой рубашке обрисовать ее высокую грудь.

– Ага. – Джайсон самым неприличным образом уставился именно туда, куда было нужно, едва ли не пуская слюни от умиления. Глухо продолжил: – Но, ко всеобщему удивлению, Валенсия отказалась выходить замуж второй раз. Хотя предложениями ее завалили. Вместо этого она переехала с матерью и дочерью в глухомань, купила почти развалившийся дом – и начала свое дело. Достаточно быстро все вложенные деньги вернулись сторицей. К Валенсии приезжали со всей округи. Поговорить, пропустить стаканчик-другой винца, обсудить последние новости, а скорее всего – полюбоваться на красавицу. Конечно, здешним женщинам это не нравилось. Очень даже не нравилось. Однажды моему отцу даже пришлось расследовать попытку поджога постоялого двора. Благо что местность у нас дождливая, а почва постоянно напитана влагой, поэтому пострадал лишь самый дальний сарай из хозяйственных пристроек, но на дом огонь не перекинулся. Видать, Валенсию просто решили припугнуть, поэтому не воспользовались магией. Так или иначе, но мой отец влюбился тогда в нее, как ребенок. Однако как он ни старался завоевать сердце неприступной красавицы – все было зря. Валенсия сразу заявила, что никогда в жизни не уведет из семьи мужа и не отнимет у детей отца. – В голосе Джайсона при этих словах скользнуло плохо скрытое уважение. Видимо, он был очень благодарен Валенсии за такой похвальный поступок.

– И что дальше? – мягко поторопила его Дейла, когда Джайсон замолк. Гневно сверкнула глазищами в сторону Кайла, и парень замер, на какое-то время перестав сражаться с чужими чарами. – Ваш отец решил отомстить Валенсии?

– Не ей, – неохотно поправил ее Джайсон. – А другу – Самуэлю Криасу. Как вы наверняка знаете, тот давно был вдовцом. Его жена погибла от родовой горячки. Да и имение его находилось не так уж далеко от постоялого двора. В общем, не было ничего удивительного, что Валенсия и Самуэль начали встречаться. Местные дамы вздохнули с облегчением. А вот мой отец… Он не сумел смириться с этим. Старые друзья постоянно ссорились, однажды даже подрались. И отец…

Джайсон споткнулся и мрачно уставился себе под ноги, сжимая и разжимая кулаки.

– Я сейчас погибну от любопытства, – мурлыкнула Дейла, пытаясь вновь околдовать шерифа. – Ну, прошу вас, продолжайте!

– Отец решил, что Самуэля стоит жестоко проучить, – хрипло проговорил Джайсон, но на Дейлу так и не взглянул. Истончившаяся до прозрачности паутинка над Кайлом держалась на честном слове, но тот не рисковал продолжить свои занятия, опасаясь быть застигнутым. Джайсон угрюмо ковырял носком сапога полуистлевший от времени ковер, встав впол-оборота к Дейле, и в любой момент мог заметить неладное. – Поэтому вздумал ударить в самое слабое и уязвимое место – в единственного и горячо любимого ребенка давнего друга, а теперь заклятого врага. Не знаю, как ему это удалось, но Аделина заболела черной лихорадкой. На какое-то время Самуэлю стало не до Валенсии. Он обезумел от горя, стараясь спасти дочь. Приглашал лучших лекарей, спускал огромные деньги на всевозможные средства, не желая верить, что спасения нет. А отец явился к Валенсии и поставил жесткий ультиматум: или она соглашается стать его любовницей, или Аделина умрет.

Янор и Кайл скривились в одинаковых гримасах отвращения. Лицо Дейлы оставалось каменным, лишь на дне зрачков я заметила всполох горячей обжигающей ненависти.

– И что же дальше? – нарочито безразличным тоном поинтересовалась она, крепко сцепив перед собой руки и даже забыв о раненом Седрике.

– Полагаю, Валенсия согласилась. – Джайсон печально хмыкнул. – Если судить по тому, что Аделина выздоровела.

«Ложь! Это Себастьян спас Аделину! Нейн Бенджамин Винигут просто лгал Валенсии, прекрасно зная, что дочь его врага в любом случае обречена!» – едва не закричала я, но в последний момент прикусила язык. Мало ли, вдруг меня действительно услышат.

– Однако торжество моего отца было недолгим. – Теперь Джайсон буквально заставлял себя говорить, выталкивая каждое слово из горла. – Как только стало ясно, что жизни Аделины больше ничего не грозит, Валенсия покончила с собой. Оставила записку, что ее красота стала проклятием и она больше не желает так жить. Отец… Отец был раздавлен случившимся. Но всю вину за произошедшее он возложил на Самуэля. Мол, тот постоянно досаждал Валенсии, пытаясь вернуть, взывал к ее чувству справедливости. И… В общем…

На этом месте Джайсон прерывисто вздохнул, словно сдерживая слезы, и зло вцепился себе в волосы, едва не выдрав значительный клок.

– И он поступил так, как уже делал однажды: решил отомстить Самуэлю. Но побоялся кинуть ему обвинение в открытую, поэтому вновь обратил свое внимание на Аделину, – спокойно завершила за него Дейла и презрительно сплюнула на пол. – Ну и гад же был твой папаша!

– Заметь, я ничуть его не оправдываю. – Джайсон тяжело вздохнул. – Хотя могу сказать, что его участие было минимальным. Он не использовал магию огня и не подговаривал Николаса опрокинуть свечи. Немного психологии, две подслушанных ссоры, капелька особого средства, добавленная в масло Аделины, – и вот итог.

– Если вы не одобряете поступков отца, то какова ваша роль? – продолжала расспрашивать его Дейла, заметив, что Кайл опять вернулся к небыстрому и трудоемкому процессу съема заклинания.

– Понимаешь ли, я прекрасно осознаю, что мой отец – мерзавец. – Джайсон невесело улыбнулся. – Но он уже год как мертв. Разве смерть не искупает любую вину? Пусть теперь боги занимаются вопросами его наказания. Сама рассуди: если о преступлениях нейна Бенджамина Винигута станет известно, то пострадает вся моя семья. По всей видимости, мне придется уехать, все бросив, лишь бы не слышать шепотки за спиной. А я люблю свою работу. И мне кажется, что из меня получился хороший шериф. Куда лучше, чем был мой отец.

– Скорее, такой же подлый убийца, – холодно поправила его Дейла. – Смерть Трикс на твоей совести. Да, ты не убил ее лично, но не дал спасти, прекрасно осознавая, чем закончится для нее затянувшееся путешествие в мир мертвых.

– Мне жалко вашу подругу. – Джайсон с притворным сожалением вздохнул. – Но поверьте – так будет лучше. Надеюсь, когда туман получит свою жертву, – все прекратится.

– Туман? – Дейла сдвинула тонкие брови. – Что это значит?

– Вам не понять! – Джайсон раздраженно отмахнулся от ее вопроса. – И хватит откровенностей на этом! Я рассказал вам про тайну смерти Аделины, но остальное пусть останется при мне. Но где же?..

После чего с настоящим отчаянием повернулся к двери, явно кого-то ожидая.

Я увидела, как Кайл переглянулся с Янором. Последний чуть заметно кивнул, и Кайл напрягся, готовый порвать паутину заклинания.

– Мальчишка! – вдруг пророкотало откуда-то сверху. – Глупый болтливый мальчишка!

А в следующий момент произошло сразу же несколько событий. Кайл все-таки скинул с себя чары. Я видела, как его фигуру заволокло лиловым туманом с грозными всполохами ярко-алых молний. И одновременно Янор тоже поднялся со стула, каким-то образом в единый миг разорвав заклятие Джайсона. Но битва закончилась, так и не начавшись толком. Все пространство комнаты заволокло странным белым туманом. Даже будучи в другом месте, я чувствовала, как тяжело дышать в этой липкой влажной мгле. Словно на грудь навалилась каменная тяжесть могильной плиты.

– Валенсия, – раздался тонкий плачущий голос Джайсона. – Почему так?..

– Потому что девчонка жива! – грозно рявкнули из тьмы. – Тело, идиот, мне нужно тело!

Я отпрянула от зеркала, испугавшись, что загадочное нечто может дотянуться до меня своими жадными отростками и здесь. Испуганно зарыскала глазами по темной комнате, выискивая следы тумана. Но нет, хвала всем богам, мое временное убежище, видимо, пока оставалось нераскрытым. Вопрос – надолго ли?

– Кажется, дело осложняется, – задумчиво проговорил нейн Винсон, который через зеркало вместе со мной следил за всем происходящим на втором этаже. – Сьерра Беатрикс, сдается, Джайсон умело навешал лапши на уши вашим товарищам. Такой ли невинной жертвой была Валенсия?

Если честно, я ничего не понимала в происходящем. Ясно было одно: мы влипли в крупнейшие неприятности. Мои товарищи наверху, я здесь в компании с ожившим скелетом. Рано или поздно, но Джайсон отыщет меня и отдаст на растерзание той твари, которая скрывается в тумане. Что делать? Бежать? Вряд ли это хорошая мысль, учитывая, что вокруг дома плещется та же белая мгла.

Где-то наверху хлопнула дверь. Я испуганно вздрогнула, прислушиваясь, не спускается ли кто по мою душу.

– На вашем месте я бы предпочел удалиться, – глубокомысленно заметил нейн Винсон. – Здравый смысл подсказывает мне, что Джайсону сейчас нужны именно вы. И он за вами придет.

Я кусала губы, отчаянно пытаясь сообразить, как же надлежит поступить. Игра в прятки, конечно, замечательное развлечение, но рано или поздно меня все равно поймают. И мои товарищи уже вряд ли сумеют мне помочь – Джайсон наверняка не допустит второй такой же оплошности. Да и хватит ли у Кайла сил разорвать чужие чары вновь? Вдруг это место уже выпило весь запас его сил?

– Демоны! – выругалась я, услышав, как кто-то спускается по лестнице. Опять обернулась к зеркалу, отчаянно пытаясь воссоздать перед глазами одну до боли знакомую мне комнату.

– Что вы делаете? – сквозь все усиливающийся шум в ушах услышала я удивленное восклицание нейна Винсона. – Беатрикс, прячьтесь!

Но было поздно. Я уже прилипла взглядом к отражению, надеясь, что моя безумная задумка сработает.

И получилось! Спустя миг я уже обозревала обстановку спальни Себастьяна. Сам он лежал на кровати, правда одетый, и изучал какие-то бумаги, небрежно сбрасывая прочитанные листы на пол.

– Себастьян!

Я внезапно с ужасом поняла, что не слышу своего голоса. Губы шевелились, но беззвучно. Небо, удастся ли мне докричаться до него? С чего я вообще решила, что у меня получится пробиться со своими новостями через разделяющие нас мили?

Но внезапно Себастьян вздрогнул и посмотрел прямо на меня. Удивленно вскинул брови и покачал головой, словно не веря собственным глазам.

– Беатрикс? – с недоумением поинтересовался он. – Твой ли голос я слышу? И где ты?

И тут меня прорвало. Всхлипывая и заикаясь от страха, глотая окончания слов и перескакивая с одного на другое, я выложила ему все. Точнее – постаралась передать в двух-трех фразах суть проблемы. Наверное, получилось не очень понятно, учитывая мое волнение.

– Себастьян! – провыла я с отчаянием. – Это все местный шериф! Кайл, Дейла, Янор – он всех схватил. А Седрика вообще чуть не убили! А еще с ним разговаривает туман. Этой твари нужно мое тело! Меня сейчас сожрут заживо!

– Где ты? – оборвал мои невнятные стенания Себастьян, заинтересованно приподнявшись с постели.

– Да все там же! – Я чуть не плакала, слыша, как неумолимо приближаются к двери чьи-то шаги. – В имении Криас.

А в следующий миг дверь распахнулась, и в комнату ворвались белые извивающиеся щупальца тумана. Они обвили меня за талию, отшвырнув от зеркала. Я проехалась по полу, до крови рассадив при этом ладони. Зашипела от боли, почувствовав, как что-то хрустнуло в вывернутой при падении ноге.

– Добрый вечер, сьерра Беатрикс, – вежливо поздоровался со мной Джайсон, стоя на пороге. – Не сказал бы, что рад видеть вас в добром здравии. Но уверен, это упущение мы в ближайшее время исправим.

* * *

Мне было очень холодно, страшно и неудобно. Я лежала, широко раскинув руки и ноги, на ледяном деревянном полу в гостиной, придавленная к нему тяжестью обездвиживающих чар. Джайсон приказал мне снять куртку, поэтому сейчас я жутко мерзла – легкая рубашка не защищала от сквозняков проклятого дома.

Я тяжело вздохнула и чуть повернула голову – настолько, насколько позволяли чары вероломного шерифа. Тот как раз заканчивал чертить вокруг меня круг, по большей части просто обновляя символы, оставленные Винсоном, но иногда и исправляя их. Самое странное при этом было то, что Джайсон прилежно перерисовывал их с пожелтевшей от времени страницы, явно вырванной из какой-то старой книги.

– Потерпите, сьерра, – извиняющимся заискивающим тоном проговорил он, заметив, что я смотрю на него. – Скоро все закончится. Я обещаю, что больно не будет.

– Вам все равно не скрыться, – тоскливо протянула я, в сотый, наверное, раз принявшись угрожать, но при этом не питая ни малейшей надежды испугать негодяя. – Вас обязательно найдут!

– Я уже говорил вашим друзьям, что пока вас спохватятся, я буду далеко от Итаррии. – Джайсон укоризненно покачал головой и вновь вернулся к кругу, тщательно выписывая особенно сложный знак и от напряжения даже высунув и прикусив кончик языка.

– Насколько я понимаю, та жалостливая история про злого отца, которую вы скормили моим приятелям, – ложь от первого до последнего слова? – грустно поинтересовалась я, пытаясь расспросами отвлечь его от круга и таким образом продлить себе жизнь.

– Стоит заметить, вы не знаете себе равных в искусстве подслушивания. – Джайсон позволил себе краткий изумленный взгляд в мою сторону, но почти сразу вернулся к своему занятию, напоследок обронив: – Надо же, не ожидал… Впрочем, без разницы. Нет, сьерра, в той истории была своя правда. Немного исправленная, но правда.

– Черную лихорадку на Аделину на самом деле наслала Валенсия, а не ваш отец, – уверенно произнесла я, и мелок в руках Джайсона раскололся на несколько частей – так сильно он сжал пальцы.

– Почему вы так решили? – с нарочитым равнодушием спросил он, наконец-то отвлекшись от своего чрезвычайно занимательного занятия, итогом которого стала бы моя смерть.

– Я ведь все слышала, – напомнила я. – Именно дух Валенсии скрывается в тумане. И именно ей вы собираетесь отдать мое тело.

Джайсон промолчал, однако, хвала всем богам, на какое-то время забыл о проклятом круге. Он сидел на коленях, медленно кроша в руках мел, и не отводил от меня напряженного взгляда.

– Что случилось тогда на самом деле? – продолжила я, немного воодушевившись крохотной победой и обрадовавшись отвоеванным минутам перед началом смертельного ритуала. – Нейн Самуэль отверг притязания Валенсии, и она решила ему отомстить? О, обиженная женщина – это поистине страшная сила. Какой надо быть гадиной, чтобы ударить по ни в чем не повинному ребенку!

– Не суди о том, чего не знаешь, – вдруг раздался вкрадчивый шепот, и меня кинуло в дрожь, когда я увидела, как в углах комнаты начинает скапливаться белая непрозрачная мгла. Щупальца тумана поползли ко мне, однако перед границей уже замкнутого круга остановились, не смея ее пересечь. Зашевелились, сплетаясь между собой, как клубок змей. – Девчонка была слишком опасной для меня. Там, где мужчины слепы, женщина всегда заметит подвох. На Аделину не действовала моя магия. И у нее была сила. Способности к колдовству всегда передаются по наследству. Рано или поздно, но в ней пробудился бы дар, полученный от старика Винсона, раз уж он миновал Самуэля.

– Вы некромантка? – прямо спросила я, более всего желая открыть секрет странного тумана. Седрик сказал, что в нем скрывается душа очень старого и могущественного лича. Валенсия, если честно, на него не тянет.

– Нет, – со смешком заверили меня. – Всего лишь ведьма. Темная ведьма. Я всегда была середняком. Слабенькой колдуньей, способной лишь на элементарные вещи. Но природа одарила меня красотой и, что намного важнее, умом. Достаточно быстро я поняла, что если буду использовать только первое, то рискую провести самую обычную жизнь. Выйти замуж, нарожать детей и умереть лет в сорок, а то и раньше, от родовой горячки.

– В сорок? – Я недоуменно нахмурилась. – Но сейчас живут намного дольше…

– Как думаешь, сколько мне лет? – Туман издевательски захихикал, перебив меня. – Деточка, мне больше двух сотен. Я родилась в самый разгар темной охоты, когда более-менее симпатичных девушек толпами сжигали на кострах. Благо, что я была родом из захудалой деревушки в горах, куда никогда не приезжали инквизиторы. Да, мы жили впроголодь, питаясь только тем, что сами могли раздобыть, зато вдали от крупных городов и их постоянных волнений. Беда была лишь в том, что мне уже в десять лет выть хотелось от тоски и скуки. А ведь меня к тому моменту уже посватали за первого красавца на селе – рослого рябого парня, у которого из всех достоинств имелись лишь пудовые кулаки да умение одним махом выпить ведро самогона, не опьянев. Правда, охотником он считался знатным, этого не отнять. А еще его бабка была местной шептуньей, способной заговорить болячку да отвести сглаз. Так, ничего серьезного. В наши времена она бы даже в университет не сумела поступить, наверное. Зато разглядела у меня талант, потому, наверное, и решила привести меня в свою семью. Преемницу искала.

– И что дальше? – с замиранием сердца спросила я, прислушиваясь к зловещей тишине, царившей на втором этаже. Что там делают мои товарищи? Почему не торопятся освободиться и спасти меня? Уж теперь-то им можно рвать чары без страха быть застигнутыми.

– Не беспокойтесь, никто не прервет наше свидание, – с противной ухмылкой заверил Джайсон, заметив мой взгляд, брошенный украдкой наверх. Отряхнул ладони от меловой пыли, достал из кармана новое орудие труда и вернулся к старому занятию, небрежно обронив напоследок: – Красавцы так туго связаны, что не удивлюсь, если задохнутся от чар. Не хотели по-хорошему – получат по-плохому.

Я испуганно ахнула от жестоких слов шерифа, дернулась было изо всех сил – и тут же обмякла, почувствовав, как меня придавило к полу в стократ больше прежнего. По-моему, даже кости жалобно хрустнули. Что мне оставалось делать? Лишь расслабиться и слушать рассказ Валенсии дальше.

– Ты спрашиваешь меня, что было дальше? – Туман зазмеился вокруг круга, обвивая его тугими кольцами. – Пару лет я изучала травы под строгим присмотром шептуньи. А затем было решено, что я уже достаточно взрослая для замужества. В деревнях не принято тянуть со всякими обрядами. Просто однажды вечером после обильного застолья мой ненаглядный жених стал наконец-таки моим вроде как законным мужем. Ты себе представить не можешь, как было больно и обидно! Да разве пьяному здоровенному детине было какое-то дело до слез и просьб перепуганной шмакодявки. На следующее утро соломенный матрац с огромным пятном крови посередине гордо продемонстрировали всем любопытствующим. И началась моя семейная жизнь. – Голос бестелесной Валенсии на этом месте дрогнул от тщательно сдерживаемой ненависти, которую она пронесла через все эти годы. Мгла радостно взбурлила, когда после краткой паузы ведьма призналась: – Мой супруг и все его семейство стали моими первыми жертвами. О, этого рябого урода, имени которого я даже не хочу вспоминать, настигла суровая кара за все те издевательства. Он измывался надо мной без малого два года – я убивала его больше суток. Разве не справедливо?

– А остальные? – хрипло спросила я. – В деревнях обычно большие семьи.

– Ты намекаешь на то, что я была слишком жестока? – Валенсия скептически хмыкнула. – Все они виновны! Мы жили в одном большом доме, где между комнатами не было дверей, только занавески. Думаешь, никто не слышал, как я рыдала по ночам, умоляя прекратить? И каждый делал вид, будто все в порядке. А ведь синяки и разбитые губы не спрячешь. Лишь однажды шептунья попросила внука быть аккуратнее – когда я неделю лежала пластом, не в силах подняться после очередного урока послушания. А то, мол, зашибешь ненароком – и перед людьми неловко будет. Не говоря уж о том, что мне еще детей рожать надо было. Впрочем, моя злость вылилась лишь на супруга. С остальными я решила не зверствовать, а то потеряла бы много времени. Огонь милосерден. Вряд ли они мучились – вероятно, даже не успели проснуться.

– Ваш супруг, конечно, гадом был порядочным, – осторожно произнесла я, понимая, что следует как-то отреагировать на столь жуткую историю. – Но это не объясняет, как именно вы стали столь могущественной ведьмой.

– Той жаркой ночью, напоенной гарью пожара и криками боли ненавистного мужа, я сделала открытие. – Туман вновь опустился до прежнего уровня и теперь стелился по полу. – В смерти скрывается огромная сила. И я получила ее, когда исполнила месть. Мой дар расцвел, поднявшись до невиданных высот. Благо, что дни, проведенные в постоянных избиениях и прочих «радостях жизни», научили меня осторожности. Я покинула родную деревню, но решила скрывать свою красоту. Мало ли на какого еще любителя юных девиц нарвалась бы. Полагаю, это и уберегло меня от костра. Дальше были странствия. Я продолжала убивать, черпая из смертей силу. По этой же причине никогда не задерживалась на одном месте надолго, боясь разоблачения. Правда, в свое оправдание скажу – мои жертвы всегда являлись мерзавцами. Так было легче. Обычно по ним особо не скорбели, и никто не усердствовал с поиском убийцы. И все было бы отлично, но со временем меня стала тревожить одна вещь.

– Никак совесть проснулась и начала грызть? – с нервным смешком осведомилась я, с отчаянием наблюдая, как Джайсон методично продвигается к тому месту, откуда начинал рисовать символы. Кажется, у меня осталось всего несколько минут.

– Нет, – спокойно ответила Валенсия. – Сила. Энергии, получаемой от убийств, стало хватать все на меньший срок. Мне приходилось идти на преступления чаще. И это не могло не огорчать. Я затревожилась о своем ближайшем будущем. Времена темной охоты заканчивались, женщинам даже позволялось читать. И я выучилась грамоте, здраво предположив, что это поможет мне. Просто понимала, что не могу обладать настолько уникальным талантом, поэтому обязательно отыщу что-нибудь про людей с таким же даром. Правда, книги по магии по-прежнему были под строжайшим запретом, поэтому мне пришлось стать любовницей одного старого сварливого некроманта, чтобы добраться до его обширной библиотеки. Дальше говорить или сама догадаешься?