Текст книги "Игра в прятки"

Часть третья
Плата по счетам

Я открыла глаза. Это простое действие так удивило меня, что некоторое время я глазела в потолок, силясь понять, что же со мной произошло. Неужели все эти жуткие приключения на самом деле всего лишь привиделись мне? И в действительности я не умирала на грязном полу проклятого дома с привидениями, некогда принадлежавшего семейству Криас?

– Трикс, солнышко мое! – в следующее мгновение оглушил меня вопль Доры.

Я завертела головой, озираясь, и с немалым изумлением обнаружила, что она сидит на краешке кровати. А сама я нахожусь в собственной и такой родной спальне.

Заметив, что я смотрю на нее, Дора издала еще более громкий рык – нечто среднее между слезным криком радости и отчаянной молитвой благодарения небесам. Так, наверное, реагировала бы любящая мать, которой вернули ребенка после долгой разлуки. И моя верная компаньонка припала к моей груди, сотрясаясь в звучных рыданиях.

– Дора, ты меня задушишь! – сдавленно проговорила я, пытаясь одной рукой проверить, все ли в порядке с моей спиной. Неужели мне приснился такой жуткий кошмар? Я могла бы поклясться, что слышала хруст собственных костей.

– Ты жива, небо, ты жива! – плача, забормотала Дора. На мгновение отпрянула от меня, пристально вглядываясь в лицо – точно ли я нахожусь перед ней, и опять сжала меня в своих медвежьих объятиях.

– По-моему, ты рискуешь исправить это упущение, – раздалось насмешливое замечание, и я мгновенно напряглась, узнав этот голос.

Себастьян стоял чуть поодаль, сложив на груди руки. Заметив, что я гляжу на него, он приветливо кивнул и продолжил, обращаясь к Доре: – Любезнейшая, я бы посоветовал тебе быть поосторожнее в выражении своей радости. Трикс еще слишком слаба.

Дора моментально отпрянула от меня, словно обожглась. Вытащила из кармана просторного платья огромный носовой платок и оглушительно высморкалась.

– По-моему, я не давала вам права называть меня кратким именем, – процедила я с ледяной вежливостью. – Не правда ли… Сёба? Или лучше называть вас Яном?

Дора потрясенно охнула, уставившись на меня округлившимися от изумления глазами, в которых плескалось нечто вроде восхищенного ужаса.

В первую секунду я сама испугалась собственной дерзости, но затем заставила себя успокоиться. Чего мне бояться? Я ведь приняла твердое решение отказаться от работы на Себастьяна. Правда, было бы неплохо понять сначала, что же именно произошло в доме семейства Криас. И где Седрик?

Себастьян лишь раздражающе ухмыльнулся в ответ на мое замечание. Отлепился от стены, к которой прислонялся все это время, и шагнул ближе к кровати.

Я невольно вздрогнула. Теперь он стоял так, что тусклый свет пасмурного дня падал ему прямо на лицо. И неожиданно я увидела черные круги под его глазами, серую от усталости кожу и взъерошенные волосы. Такое чувство, будто Себастьян не спал несколько дней подряд.

И опять меня кольнуло чувство смутного беспокойства. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, чем же закончилось для меня расследование многочисленных фамильных тайн рода Криас. Кажется, ничем хорошим.

– Дора, прогуляйся немного, – не отрывая от меня покрасневших от недосыпа глаз, неожиданно попросил Себастьян и измученно усмехнулся. – Например, свари своей любимой хозяйке куриного супчика. Он ей сейчас будет весьма кстати. А я бы хотел поговорить наедине с Трикс.

Он особенно выделил интонацией мое имя, нарочито проигнорировав мое предыдущее недовольное замечание.

Дора ободряюще похлопала меня по руке, лежащей поверх одеяла, и вышла.

Я моментально уткнулась взглядом в потолок, не желая даже на миг встретиться глазами с Себастьяном. В голове заворочались тяжелые воспоминания наших непростых взаимоотношений. Вот он насильно целует меня в пустынных коридорах королевского дворца. Вот несет на свою кровать, не обращая ни малейшего внимания на мое сопротивление. И хотя мое настоящее тело тогда было от него на расстоянии многих десятков миль, мои ощущения ничем не отличались от реальных. А самое омерзительное – финальный аккорд, когда он решил воспользоваться моим донельзя беспомощным состоянием.

Себастьян опустился на краешек кровати, и я окаменела от напряжения, на всякий случай крепко прижав одеяло к груди. Мало ли, вдруг решит продолжить начатое в имении Криас. Но сейчас я без боя точно не сдамся!

– Я очень устал, Трикс, – неожиданно тихо проговорил он. – Если честно, я не спал уже несколько суток. И меньше всего я сейчас настроен препираться или обмениваться колкостями с тобой. Хотя, не скрою, особая прелесть в наших перепалках есть. – На этом месте Себастьян с задумчивой мечтательностью улыбнулся. Однако сразу же прогнал с лица легкомысленное выражение и стал по-прежнему убийственно серьезен, продолжив: – Позволь мне быть кратким. Я поступил с тобой как последняя свинья, негодяй и мерзавец. Я осознаю это и прошу прощения. Даю слово чести, что подобного больше не повторится.

– Понятное дело, – не удержалась я от ехидной реплики. – Поскольку я больше не желаю и не буду иметь с вами никаких дел.

Себастьян кинул на меня взгляд, и я тут же замолчала. Стало как-то очень не по себе. Странно, его глаза в данный момент были не просто красными от усталости и недосыпа. Светло-голубая радужка выцвела, пугающе напоминая бельма у слепых.

– Ты будешь по-прежнему работать на меня, – с нажимом произнес Себастьян. – Да, сознаюсь, что мое поведение до сего момента было совершенно неподобающим. Признаюсь честно: я привык завоевывать женщин нахрапом. По моему глубокому убеждению, каждая из вас мечтает о сильном мужчине, который не будет распускать романтические нюни, а придет и возьмет то, что ему причитается. Поэтому я был так удивлен, когда получил от тебя отпор. Да не просто отпор – ты ушла в глухую оборону, не желая сдаваться. Это… раззадоривало меня. Недоступная цель горячит кровь куда сильнее. И я наделал ошибок. Заверяю – больше этого не повторится. Отныне я буду относиться к тебе со всем уважением.

«Свежо предание, да верится с трудом», – едва не ляпнула я, но вовремя прикусила не в меру острый язычок. Себастьян выглядел сейчас очень странно. Он почему-то перестал раздражать меня. А еще я помнила неподдельную тревогу в его глазах, когда умирала на грязном холодном полу заброшенного дома. Демоны, что же тогда случилось?! Как я выжила? Никакая целебная магия не спасет человека, если ему нанесена смертельная рана. А я почти уверена, что мстительный дух Валенсии как минимум сломал мне позвоночник.

– И что вы желаете получить взамен? – с любопытством осведомилась я, решив пока не показывать ершистость характера.

– Немного. – Себастьян пожал плечами. – Во-первых, я хочу, чтобы ты навсегда перестала называть меня на «вы». Это сильно раздражает. Как будто между нами непреодолимая пропасть, и кажется, будто ты смотришь на меня снисходительно, с высоты своего происхождения. Во-вторых, я предпочел бы называть тебя Трикс. То, как ты упорно не позволяешь мне этого делать, огорчает. Я не враг тебе, пойми. Поэтому давай заключим мирное соглашение. Пусть мы и не станем друзьями, но хотя бы постараемся притвориться ими.

– И все? – Я настороженно хмыкнула. – Я остаюсь работать на вас, мы окончательно и бесповоротно избавляемся от ненужного официоза в общении. Я верно поняла? Больше никаких требований?

– От тебя мне больше ничего не нужно. – Себастьян улыбнулся. – Я не могу обещать, что перестану любоваться тобой. Но теперь постараюсь это делать не так нагло. В конце концов, когда-то я умел красиво ухаживать. Самое время это вспомнить. А уже от тебя будет зависеть, принимать мои знаки внимания или нет.

– Напоминаю, что я помолвлена. – Я рассерженно фыркнула, ни капли не польщенная обещанием Себастьяна. – Или вы забыли об этом?

– Мне все равно, – честно признался тот. Помолчал немного и с неохотой обронил: – И потом, вряд ли Седрик останется моим подчиненным. Тогда никто не сможет меня обвинить в том, что я использую свое положение. Хотя не сказал бы, что у меня имеются какие-либо моральные терзания по этому поводу.

– Почему? – Я аж задохнулась от волнения и тут же забыла про свое намерение до конца разговора сохранять официальный тон. – Почему Седрик больше не будет твоим подчиненным?

– Потому что он провалил дело. – Себастьян жестко ухмыльнулся. – Он и вся его компания. Больше всего, конечно, меня огорчил Янор. Ему был дан строгий приказ охранять тебя, а в итоге… Все закончилось более чем печально. Остальные, впрочем, недалеко от него ушли.

– Но я же осталась в живых, – робко напомнила я.

Себастьян скептически заломил бровь и как-то странно хмыкнул. Сказать, что мне стало страшно после этого, значит не сказать ничего. Я осознала, что рискую просто лопнуть от любопытства. Что же случилось в том проклятом доме?

– Что произошло? – прямо спросила я. – Себастьян, меня донельзя утомили эти туманные намеки. Как мне удалось выжить после нападения Валенсии?

– Никак. – Он сочувственно покачал головой. – Ты умерла.

– Но… – Нет, я, конечно, подозревала нечто подобное, но меня ошарашило спокойствие, с которым Себастьян произнес столь жуткие слова. Я потрясенно замолчала, не зная, как реагировать на это признание.

– Ты умерла, а потом я тебя оживил, – флегматично продолжил блондин. – Поэтому я считаю, что ты мне несколько обязана, поскольку из-за тебя я лишился еще одного куска своей души. И моя третья встреча с Альтисом, смею тебе напомнить, вероятно, станет для меня и последней.

– Но почему? – наконец выдавила я из пересохшего горла. – Зачем?

– Потому что я не хотел, чтобы ты так глупо погибла. – Себастьян покровительственно усмехнулся, будто позабавленный этим вопросом. – Не буду скрывать, Трикс, мне весьма польстило то, что ты отважно и безрассудно бросилась меня спасать. Однако на будущее – не поступай больше так. Никогда не вставай между мной и любой опасностью. Даже если Валенсия застала бы меня врасплох, я бы без особых проблем отразил ее нападение. Ну, возможно, потрепала бы она меня немного. Но до такого фатального результата дело бы точно не дошло.

– Даже если бы застала врасплох? – медленно протянула я с вопросительной интонацией. Сердце ухнуло в пятки от осознания, как крупно я сглупила.

– Я знал, что она по-прежнему скрывается где-то в доме. Выжидает подходящий момент для атаки, – пояснил мне Себастьян. – Более того, я чувствовал, как она собирается с силами, и готов был предугадать любое ее действие. Но я не ожидал, право слово, что между нею и мною окажешься ты. Зачем, Трикс? Почему ты пожертвовала собой?

Я насупленно молчала. Вот так всегда! Думаешь, что поступаешь верно, а в итоге выставляешь себя на посмешище.

– Нет, я не злюсь на тебя, – по-своему понял мою хмурость Себастьян. – Демоны с ней, с моей душой. Рано или поздно, так или иначе, но я все равно буду вынужден исполнить условия договора с Альтисом. И в тот решающий миг меня будет греть только одна мысль: что однажды кто-то все-таки рискнул своей жизнью во имя меня. Но скажи мне честно: если ты так поступила, то, наверное, считаешь меня не настолько уж законченным мерзавцем? И, смею надеяться, твоя ненависть ко мне носит все-таки больше демонстративный характер? Верно?

Я упорно продолжала хранить молчание. Меня терзали слишком противоречивые чувства. С одной стороны, я не ожидала, что Себастьян ради меня пойдет на такой отчаянный шаг. Менее всего он напоминал человека, способного на безвозмездное спасение ближнего столь дорогой ценой. И, что скрывать, мне было это очень приятно. А с другой… С другой стороны, меня по-прежнему терзал страх, что он потребует слишком многого за потерянный кусок своей души. Увы, этот счет я точно не сумею оплатить.

– Ладно, молчание – это тоже своеобразный ответ. – Себастьян хмыкнул и устало потер глаза. – А теперь, с твоего позволения или без оного, я удалюсь. Спать хочу так, что удивляюсь, как еще на ногах стою. У нас еще будет время обсудить наши дальнейшие взаимоотношения.

После чего он встал и отправился к двери.

– Постой! – окликнула его я, когда он уже взялся за ручку, намереваясь выйти. – Так что же будет с Седриком и остальными?

– Я еще думаю, – сказал Себастьян. – Многое зависит от тебя. Если ты бросишь работать на меня, то вариант будет один, и однозначный. Мне не нужны сотрудники, с треском провалившие столь элементарное дело. Если же ты останешься… Скорее всего я ограничусь лишь наказанием.

– А вот теперь я узнаю твои повадки, – недовольно заметила я. – Шантажируешь меня?

– Просто информирую, – поправил он, и в его улыбке скользнула привычная злая ирония, от которой у меня немного потеплело на сердце, как это ни странно прозвучит. Наконец-то узнаю прежнего Себастьяна! – Так что решай сама, Трикс. Но, судя по тому, что ты уже не фыркаешь каждый раз, когда я называю тебя так, и при этом думать забыла о столь раздражающей меня вежливости, – решение уже принято. Или я неправ?

– Я еще думаю, – ворчливо протянула я, ответив ему так же, как и он мне только что. Затем встрепенулась: – А нейн Винсон? Что случилось с ним? И чем же все закончилось в том доме?

– Полагаю, твои друзья с радостью поведают тебе развязку истории. – Себастьян покачал головой и прикрыл открытой ладонью невежливый зевок. – Прости, Трикс, но я в самом деле зверски устал. Так что до встречи.

Напоследок он вежливо кивнул мне и наконец-то удалился.

* * *

Я семимильными шагами шла на поправку. Если честно, было вообще непонятно, почему Дора держит меня в постели, категорически запрещая вставать. Чувствовала я себя абсолютно нормально. Только в первый день меня немного беспокоила слабость, от которой то и дело темнело в глазах. Но затем все пришло в норму, и я принялась страшно скучать. Любые мои попытки прервать навязанный постельный режим встречали жесточайшее сопротивление со стороны верной компаньонки. Была только одна причина, по которой я сразу же не устроила шумный скандал Доре: страх. Говоря откровенно, я жутко боялась, что Дора привяжет меня к кровати, если я начну настаивать на своем освобождении. Уж больно нехороший огонек загорался в ее глазах каждый раз, когда я пыталась выбраться из постели.

Стоит ли говорить, что к концу вторых суток моего воскрешения я готова была взвыть от скуки и безделья. К тому же меня продолжало снедать жесточайшее любопытство. Седрик почему-то совершенно не торопился навестить меня и рассказать, чем же закончилось наше расследование. Правда, он прислал мне огромный букет красных роз с краткой запиской «Прости». Но его подарок немного терялся рядом с куда более шикарным букетом дорогущих орхидей, присланным от Себастьяна с чуть менее лаконичным посланием «Я жду твоего ответа».

Признаюсь, сначала я собиралась выкинуть подарок моего настырного начальника, но цветы были столь красивы и нежны, что у меня просто не поднялась рука. Правда, и оставить их у себя в спальне я не могла. Если Седрик решит навестить меня, то он без особых проблем поймет, кто был вторым дарителем. И вряд ли моего жениха обрадует тот факт, что я принимаю знаки внимания Себастьяна. Поэтому я попросила Дору забрать вазу с компрометирующим меня букетом в свою комнату.

А вот что делать с подвеской, которую перед началом расследования передал мне Янор, я совершенно не представляла. Я обнаружила ее на прикроватной тумбочке сразу же после ухода Себастьяна. Понятное дело, надевать ее больше не собиралась. Как-то не верила я во внезапно проснувшееся благородство противного блондина. Да и потом, чем мне заняться в его спальне, пусть и в нематериальном виде? Разве что только вцепиться мертвой хваткой, пытаясь выяснить, чем же для остальных завершилось наше путешествие в дом с привидениями. Однако меня не оставляла смутная уверенность, что Себастьян предпочтет в очередной раз отмолчаться, оставив меня изнывать от любопытства. Я понимала, в чем заключался его план. Он хотел, чтобы Седрик лично признался мне в своей ошибке.

Все эти мысли и тяжкие раздумья сводили меня с ума. Я понятия не имела, что делать в сложившейся ситуации. Плюнуть на свои страхи и все-таки встретиться с Себастьяном во сне, если Седрик и дальше будет игнорировать мое возвращение из мира мертвых? Или же воспитывать в себе добродетель терпения? И я терзала несчастную подвеску, то примеряя ее, то пряча в самый дальний угол тумбочки.

Как ни странно, первым мое вынужденное постельное заключение и затянувшуюся пытку ожиданием прервал Кайл. Это случилось на третий день. Я как раз пыталась влить в себя хотя бы ложку наваристого куриного бульона. Дора, словно выполняя шуточное распоряжение Себастьяна, принялась кормить меня им на завтрак, обед и ужин. И я уже видеть не могла этот бульон, хотя некогда относилась к нему более чем благосклонно.

Вот и в этот раз я мрачно крошила хлеб в тарелку, которая стояла передо мной на специальном столике, и всерьез размышляла, успею ли вылить ненавистный бульон в окно, не будучи застигнутой на сем преступлении Дорой. Но меня беспокоило, не попадет ли горячее ароматное блюдо за шиворот какому-нибудь бедолаге прохожему. В прошлый раз мне повезло, но вдруг удача отвернется от меня? Если поднимется скандал, то мои несчастные соседи вполне могут выселить меня из этого района общим голосованием.

– К тебе посетитель! – громогласно объявила Дора, распахнув дверь и оборвав мои мрачные раздумья. Недовольно покачала головой при виде так и не съеденного обеда, но ничего не стала говорить. Лишь вздохнула и убрала столик в сторону.

Понятное дело, я тотчас же все внимание обратила к гостю. Неужели наконец-то Седрик решил явиться пред мои грозные очи?

Увы, как я уже говорила, нежданным визитером оказался Кайл. Несчастный рыжий парень испуганно выглянул из темного коридора, сжимая в руках огромный букет лилий.

– Привет, – удивленно поздоровалась я, менее всего ожидая увидеть именно его.

– Добрый вечер, сьерра Беатрикс Ильен! – с неожиданным официозом провозгласил Кайл. Но так и остался мяться у порога, бездумно обрывая лепестки с самого большого белоснежного цветка.

– Дай сюда! – не выдержала такого кощунства Дора. Отняла у него букет и милостиво обронила через плечо: – Я пойду поставлю цветы в воду. А вы пока пообщайтесь.

Как только мы остались наедине, Кайл загрустил еще сильнее. Искоса глянул на меня – и мою кожу пощекотало осторожное прикосновение какого-то изучающего заклинания.

– Как видишь, я не умираю, – с усмешкой проговорила я, без особых проблем поняв, что именно тревожит бедного юношу. Покосилась на закрытую дверь и с невольным вздохом добавила, благоразумно понизив голос: – Более того, чувствую себя бодрой и здоровой. И если бы не Дора, то давным-давно встала бы с постели.

– Я все слышу! – ворчливо уведомила меня из-за двери Дора, видимо по своей дурной привычке оставшись подслушивать. – Тришенька, милая, но это исключено. Себастьян велел мне не менее недели продержать тебя в постели. И хотя я этого нахала терпеть не могу, но намерена выполнить его распоряжение.

При упоминании о Себастьяне лицо Кайла изысканно позеленело. Будто его ткнули носом в кровоточащую рану. Юноша как-то затравленно огляделся, затем вопросительно уставился на меня.

– Я бы предпочел, чтобы наш дальнейший разговор остался тайной, – несколько высокопарно заявил он. – Сьерра Беатрикс, вы не возражаете?..

– Еще раз назовешь меня сьеррой – в нос получишь, – беззлобно пообещала я и пожала плечами. – Валяй. Ставь свои заклинания.

Тотчас же стены комнаты окрасились знакомой лиловой дымкой, не пропускающей звуки, и Кайл со вздохом удовлетворения оглядел творение своих рук.

– Я рад видеть вас в добром здравии, Беатрикс, – любезно произнес он, пусть и не выходя за обычные рамки вежливости, но избавившись от пугающей холодности.

– Я тоже рада видеть тебя. – Я снисходительно усмехнулась. – Право слово, уже волноваться начала. И ты, и твои товарищи меня крупно разочаровали. Или вам плевать на мое здоровье?

Как я ни старалась держать свои эмоции под контролем, но на последней фразе голос все-таки немного дрогнул, выдавая мою затаенную обиду.

Хвала богам, Кайл не мог похвастаться внимательностью Седрика или раздражающим умением Себастьяна угадывать мысли, поэтому ничего не заметил. Присел на самый краешек стула, стоящего около кровати, и с душераздирающей грустью вздохнул.

– Простите, Беатрикс, – уныло проговорил он. – Я понимаю, что должен был навестить вас сразу же, как только стало известно о вашем чудесном спасении. Но…

Он не закончил, лишь опустил голову ниже, почти уткнувшись носом в колени. Его оттопыренные уши заполыхали ярко-алым огнем смущения, таким же жарким, как его рыжая шевелюра.

Я молчала, с интересом наблюдая за его реакцией. Кажется, он умирает от стыда. Неужели так переживает за свой провал в доме рода Криас?

– Дейла права, – наконец глухо продолжил он. – Я не боевой маг. Я так, тряпка. Хуже девчонки! Какой из меня маг, если я даже вида крови не переношу? И, наверное, до самой смерти буду слушаться матушку.

На этом месте Кайл предательски шмыгнул носом, видимо из последних сил сдерживая рыдания.

– Да ладно тебе, – поспешила приободрить я парня, опасаясь, что в противном случае он расплачется и мне придется утешать его. – Все не так уж и плохо. В конце концов, кто же мог предположить, что шериф Джайсон является преступником.

– Настоящий боевой маг всегда готов к нападению, – с какими-то чужими интонациями отчеканил Кайл.

Я понимающе хмыкнула, уловив в его тоне знакомые ядовитые нотки, с какими обычно говорит Себастьян. Теперь понятно, кто довел бедолагу до такого состояния.

– Я не держу на тебя зла, – мягко сказала я и лукаво улыбнулась. – Давай договоримся: ты расскажешь мне, чем же закончилось расследование, а я пообещаю забыть о твоем промахе.

– Это невозможно забыть и простить! – провозгласил Кайл с патетикой, от которой у меня моментально заныли зубы. – Я обречен вечно помнить о своей ошибке, которая стоила вам так дорого!

«Скорее она стоила много не мне, а Себастьяну», – едва не поправила его я, но в последний момент благоразумно промолчала. Вряд ли мой ненаглядный начальник рассказал остальным про сделку, которую заключил с богом мертвых. Точнее, они и так знают про нее из моих уст, но все же. Если им станет известно, на что он пошел, чтобы вытащить меня из мира мертвых, то это неминуемо повлечет за собой ненужные вопросы, не говоря уж о различных подозрениях. Кайл хороший мальчик, но я сомневаюсь в его умении держать язык за зубами. Наверняка ведь проболтается Дейле. Точнее, брякнет что-нибудь, не подумав, а эта настырная девица вцепится в него упырьей хваткой, пока все подробности не вызнает. А затем помчится рассказывать все Седрику, наверняка приукрасив историю живописными подробностями. Как говорится, самая страшная ложь та, в которой вымысел слишком тесно сплетается с правдой. Вовек от этой грязи не отмоюсь.

– Еще раз повторяю: я прощаю тебя, – терпеливо проговорила я. Немного подумала и добавила, желая проверить свои мысли: – И потом, как видишь, самого страшного не случилось. Я жива и более-менее здорова.

– Да, но вы могли погибнуть, – вяло возразил Кайл, подтверждая мою догадку. Ага, стало быть, Себастьян в самом деле не стал распространяться о том, как именно у него получилось меня спасти. А рыжий маг опять заныл, словно наслаждаясь тем, как я его утешаю: – Беатрикс, моя вина ужасающа! Я бы никогда не простил себе, если бы вы погибли. Скорее покончил бы с собой, желая собственной кровью смыть тот позор, который нанес своему роду!

– Собственной кровью? – насмешливо переспросила я. – Кайл, неужели ты перерезал бы себе вены?

Бедняга понял, что его занесло немного не в ту степь. На сей раз ради разнообразия побледнел, видимо воочию представив себе столь жуткую картину.

– Ну, есть и другие способы… – забормотал он. – Я бы придумал что-нибудь.

– Повторяю, я жива, – оборвала я столь неприятную тему. – Так что хватит о том, чего удалось избежать! Или ты своими стенаниями желаешь меня в гроб загнать, что едва не удалось Валенсии?

Кайл весьма странно отреагировал при упоминании имени ведьмы. Его лицо пошло красными пятнами, уши вновь запылали, а на лбу выступила обильная испарина.

– Так, – медленно протянула я, немало удивленная такой метаморфозой, произошедшей с парнем после моей неловкой шутки.

– Беатрикс, вы не подумайте только, что я оправдываю Валенсию, – с каким-то первобытным ужасом затараторил Кайл. – Нет, нет и нет! Она поступила ужасно! Ее преступлениям нет оправдания. Но… – Тут Кайл жалобно скуксился, будто незаслуженно обиженный ребенок. Его глаза очень странно заблестели, что мне абсолютно не понравилось. Однако ему удалось совладать с секундной слабостью. Кайл глубоко вздохнул, беря расшалившиеся нервы под контроль, и глухо завершил: – Но разве дети отвечают за грехи родителей?

Мои брови сами собой полезли на лоб. О чем это он? Неужели вспомнил про моего непутевого отца, из-за афер которого я месяц назад со свистом вылетела из первого сословия, да что там – едва не лишилась фамилии?

– Секундочку! – взмолилась я, осознав, что еще немного – и у меня пар из ушей повалит из-за усердных попыток понять, о чем вообще толкует приятель.

Кайл послушно замолчал, глядя на меня щенячьими преданными глазами.

– Ты вообще о чем? – осторожно поинтересовалась я, гадая, не сошел ли бедняга с ума, не выдержав тягот напряженного неудачного расследования. – При чем тут мой отец?

– А разве нейн Хронг имеет какое-либо отношение к семейству Криас? – простодушно удивился тот, по привычке именуя моего отца так, как будто бы наш род еще принадлежал к дворянству.

Я приглушенно застонала, почувствовав, как начинает болеть голова. Пожалуй, я действительно еще не совсем оправилась после путешествия в мир мертвых. Вон один короткий разговор с Кайлом – и мне опять стало дурно.

– Давай начнем с самого начала, – попросила я после того, как несколько раз размеренно вздохнула, успокаиваясь. – Что ты имел в виду, когда сказал про грехи родителей?

– Ах, неужели не понятно?! – Кайл раздраженно всплеснул руками, пораженный моей недогадливостью. – Конечно же я говорю про Айю!

Я с некоторым облегчением перевела дыхание. Радует, что Кайл все-таки не сошел с ума, как мне сначала показалось. Но тут же нахмурилась, когда до меня дошел смысл его фразы.

– А при чем тут она? – с немалым изумлением переспросила я и тут же догадливо фыркнула: – Неужели милая девушка помогала своей злобной матери?

– Нет! – Кайл аж вскочил на ноги, до глубины души оскорбленный моим предположением.

Я от неожиданности вжалась в подушку, а по стенам, покрытым лиловой дымкой защитного заклинания, прошла рябь от отчаянного вскрика юноши.

Видимо, Кайл сам не ожидал от себя такой экспрессии. Он застенчиво порозовел и сложил перед собой руки в умоляющем жесте.

– Простите, – уже спокойнее сказал он, садясь обратно. – Просто… Ах, вам не понять!..

– Куда уж мне, – обиженно буркнула я себе под нос, на мгновение ощутив себя древней старухой. Брошенная в запале фраза Кайла на удивление больно резанула по сердцу. Будто я никогда не была молодой и влюбленной.

«Молодой была, – покладисто согласился внутренний голос. – Да и сейчас рановато списывать тебя со счетов. А вот была ли ты хоть раз по-настоящему влюбленной? По крайней мере, особых безумств за тобой не числится. Даже твои отношения с Седриком больше напоминают расчет, чем настоящую страсть».

Я рассерженно мотнула головой, запретив себе думать в подобном направлении. Только таких сомнений мне и не хватает для полного счастья!

– Так что там случилось с Айей? – спросила я у расстроенного Кайла, который угрюмо хмурился. – Если она не помогала матери, то почему ты так о ней беспокоишься?

– Потому что ее арестовали и не выпускают. – Кайл понурил плечи и печально махнул рукой. – Себастьян вцепился в нее, как клещ в бездомную собаку.

Я прикусила губу, сдерживая совершенно неуместную в этой ситуации улыбку. Уж больно забавное сравнение подобрал приятель.

– Я пытался узнать, в чем ее обвиняют, – тоскливо продолжил Кайл. – Но Себастьян… Ах, легче горгулью разговорить, чем заставить его дать однозначный ответ! После нескольких минут разговора я почувствовал себя так, как будто из меня все соки выжали. Это было… ужасно!.. Даже хуже, чем когда он кричал на Седрика и Янора в доме семейства Криас.

Я моментально посерьезнела, попытавшись представить себе столь жуткую картину. Невольно покосилась на букет, присланный Седриком. Бедный мой жених! Я прекрасно знаю, каким отвратительным в гневе бывает Себастьян. Чувствую, моим друзьям сильно досталось.

– Ну вот мы и подобрались к тому, что меня интересует, – нарочито бодро проговорила я, хотя сердце у меня тревожно ёкнуло. – Ну, Кайл, и чем же завершилось наше расследование?

– Да ничем хорошим. – Парень кисло поморщился. – Как вы уже наверняка знаете, шериф Джайсон застал нас врасплох. Право слово, я никогда не думал, что можно купить столько заклинаний! Не удивлюсь, если он все состояние семьи потратил на подготовку нападения. Из нас только Седрик успел как-то отреагировать. И его тут же оглушили. Я растерялся. Если честно, не успел и глазом моргнуть, как на меня уже сеть накинули. Потом Джайсон нас долго потчевал ложью о том, что во всем виноват его отец.

– Про это можешь не рассказывать, – торопливо перебила его я, испугавшись, что в противном случае буду вынуждена вновь выслушать уже известную мне историю. – Лучше скажи, что случилось после появления Себастьяна.

– Он долго на нас кричал, – мрачно повторил Кайл, явно не испытывая ни малейшего желания предаваться воспоминаниям о пережитом позоре. – Затем все как-то завертелось. Как Седрик ни рвался к тебе, его не пустили. Поднялась какая-то непонятная суматоха. Откуда-то появилась куча народа. Джайсона под охраной увезли в Арилью, а следом отправили и Айю. Вайлет, правда, почему-то не тронули. А с какой стати, спрашивается? Она ведь мать Валенсии, следовательно, по логике Себастьяна, тоже должна ответить за ее преступления.

Я лишь покачала головой, вспомнив рассказ ведьмы. Никакая Вайлет ей не мать.

– Единственное, что Себастьян разрешил сделать Седрику, – это упокоить нейна Винсона, – продолжил Кайл. – Впрочем, глубокоуважаемый скелет и не сопротивлялся. Напротив, едва ли не приплясывал в ожидании своей второй кончины. Все повторял о том, как ему надоели чужие кости. Правда, велел передать вам привет. При этом как-то странно выразился. Мол, если сьерра Беатрикс вернется из своего долгого странствия по миру мертвых, то пусть хоть иногда вспоминает старика некроманта. Естественно, Седрик после этого совсем покой потерял. Испугался, что дело слишком серьезно и ты умираешь.