Текст книги "Листопад последней любви"

– Мне кажется… Я всё понимаю… – Катя сделала пару шагов и подошла к матери и Радовичу почти вплотную. – Насколько я понимаю, то о чём мы с вами ещё совсем недавно говорили, лишь мечтая, грозит перерасти в действительность и очень скоро я действительно стану вашей дочерью… – Катя с улыбкой смотрела прямо в глаза Мирославу.

– Поистине… Игорь, ты женат на самой умной женщине в мире… Да, Катя, ты права. Я сделал твоей маме предложение, и она… согласилась… – лицо мужчины засияло, преисполненное счастьем.

– Это правда? – Игорь, широко улыбнувшись, обратился к ним обоим.

Счастливые мужчина и женщина лишь молча кивнули.

– Игорь Сергеевич, как-то неловко признаваться во всём этом в нашем возрасте, но…

– Полно, Мария Владимировна, что же тут неловкого…

– Нет… Ты слышишь, что говорит эта женщина? – Радович вмешался в их разговор. – Ничего не могу доказать ей целую неделю. Ничего… Всю обратную дорогу я только и слышал. Зачем? Почему? Для чего? А может, повременим… Маша, как ты не поймёшь… Я люблю тебя и всегда любил, и я не намерен больше терять ни дня нашей жизни впустую. Именно поэтому я хочу, чтобы ты стала моей женой и как можно скорее. Я устрою самую красивую свадьбу. Свадьбу, о которой мы когда-то с тобой мечтали оба… – Мирослав, склонившись и взяв кисти рук Маши в свои ладони, с нежностью коснулся губами ее пальцев.

– Ты самый большой безумец, которого я когда-либо знала… – Маша с улыбкой погладила его по волосам. – Ну… чем занята твоя бедовая головушка….

– Значит я так понимаю… Свадьбе быть… – Игорь ослепительно улыбнулся и обнял Катю за талию. – Поздравляю от всего сердца. Рад за вас обоих. Надеюсь… свадьба будет в России и непременно у нас дома?

Мирослав с улыбкой посмотрел на друга.

– Ни за что! И не уговаривай… Свадьба будет только в Праге и только в моём доме. И не позднее чем через неделю.

– Через неделю? – Елагин недоумённо посмотрел на друга. – Но ведь семь дней это так мало, чтобы всё подготовить… Это попросту нереально.

– Как говорят у вас в России… Было бы желание, а возможности изыщем. Через неделю и ни днём позже. Всё, что требуется от моей дорогой невесты это завтра отвезти все свои документы моему другу консулу. Он всё сделает и ускорит процесс подготовки её документов на выезд. Подготовкой свадьбы займётся мой секретарь, ну и разумеется… я сам. Ну и ваше свидетельствование нашего союза с Машей даже не обсуждается… – Радович с улыбкой посмотрел на Катю и Елагина.

– Значит через неделю всех нас ждёт свадьба и не где-то, а в Праге… – Игорь обнял жену за плечи и прижал к себе.

– Так точно, друг мой. И я уж не знаю, как, но вам придётся отложить все ваши неотложные дела и поехать вместе с нами в Чехию на несколько дней.

– С огромной радостью… Почту за честь, друг мой, стать свидетелем на твоей свадьбе… – Елагин подошёл ближе и обняв Радовича, похлопал ладонями в знак одобрения по его спине. – Но свадьба будет лишь через неделю, а вот отметить вашу помолвку я полагаю нам просто необходимо сегодня, вернее прямо сейчас, поехав всей компанией в один из лучших питерских ресторанов.

– Отличная идея! – Мирослав улыбнулся. – Я только за… Надеюсь наши дамы тоже… – он посмотрел сначала на Машу и лишь затем на Катю.

– Конечно мы не против… – Катерина улыбнулась и подмигнула матери. – Давайте только ресторан отложим на вечер, а сейчас все вместе позавтракаем в нашей столовой. Мы с мамой что-нибудь сообразим на скорую руку и… заодно посплетничаем… – Катя улыбнулась и обняв маму за плечи вместе с нею проследовала на кухню.

Когда они скрылись за поворотом, Мирослав подошёл к Елагину и встревоженно взглянул ему в глаза.

– Игорь… А что значит… посп… посплетничаем… – он с трудом выговорил непонятное для него слово.

Елагин громко рассмеялся и похлопал друга ободряюще по плечу.

– Это означает, мой друг, что они хотят остаться наедине и поговорить по душам. Я думаю им как матери и дочери – это попросту необходимо. Я полагаю, нам с тобой… это тоже не помешает сделать. Надеюсь ты примешь мою помощь в организации и проведении твоей свадьбы?

– Нет, разумеется. Я сделаю всё сам… – Радович в протестующем жесте приподнял правую руку. – Главное, чего я хочу, чтобы ты был со мной рядом в этот счастливый для меня день и разделил это счастье вместе с дочерью моей невесты. Уверен, что эти несколько дней, что вы проведёте в Праге станут вашим лучшим отдыхом вдвоём. Знаю твою любовь к моему родному городу, и надеюсь ты передашь её и своей жене. Ибо бывать теперь я думаю у нас в гостях ей придётся чаще, чем туда приезжаешь ты.

– Ты прав… – Игорь широко улыбнулся. – Не сомневайся. Я уверен, что, Катя полюбит твой сказочный город не меньше, а гораздо сильнее чем я.

– Согласен, ибо не влюбиться в Прагу попросту невозможно. Пойдём, обсудим кое-какие дела, связанные с заводом. Я вынужден буду покинуть и тебя и мою работу. Но ты не волнуйся… Всё что я не успел доделать, не хуже выполнит мой заместитель, который по моему распоряжению уже завтра днём прибудет в Россию.

– Ну что ж, отлично. Тогда пойдём всё обсудим… – Игорь обнял друга за плечи, и они вместе не спеша направились в кабинет хозяина дома.

****

Вечер, на который все так много возлагали надежд утром действительно прошёл в тёплой семейной обстановке.

Ресторан, где Игорь заказал столик, оказался тихой уютной гаванью с особым гостеприимством, лаконичной обстановкой и домашним уютом. Катя почувствовала это сразу же как только, они переступили порог заведения, где уже на входе были согреты добродушной и очаровательной улыбкой хозяйки ресторана, которая с момента их появления в зале и до момента ухода находилась всё время рядом, следила за качеством их обслуживания и собственноручно предлагала отведать лучшие вина и блюда.

Ужин действительно оказался отменным. Пропитанный ароматом средиземноморского свежего ветра и пряных трав и специй. Изысканность подачи блюд, восхитительные ароматы и вкусы моментально были одобрены присутствующими за столом и продолжая восхищаться всем происходящим вокруг, они принялись за трапезу и обсуждение грядущего семейного торжества.

Катерина сидела за столиком рядом с Игорем и в течение всего вечера хранила молчание.

Тёплая и уютная обстановка в кругу родных и близких расслабила ее и заставила хоть на время позабыть обо всех неурядицах, которые бесконечно возникали в её жизни в последнее время. Она, лишь периодически поднимая глаза, с улыбкой смотрела то на одного, то на другого члена своей семьи, не особо вникая в суть их разговоров, но бесконечно преисполненная тем счастьем, которое казалось, попросту витало сейчас вокруг них. Особенно ей хотелось сфокусировать внимание на лице мамы, на ее счастливой лучезарной улыбке и сияющих глазах. Она с чёткостью понимала, что перед ней больше нет прежней робкой женщины, которая всю свою жизнь чего-то боялась и жила точно украдкой.

Сильное плечо любимого мужчины рядом, поддержка и уверенность в завтрашнем дне превратили ее из тихой незаметной женщины с поникшими вечно плечами в королеву с гордой осанкой и уверенным счастливым взглядом. Она охотно участвовала во всех разговорах Игоря и Мирослава, касающихся торжества и вносила уверенно какие-то свои предложения относительно того или иного вопроса обсуждения.

Катерина и сама охотно погрузилась в чарующую атмосферу приятных тем для разговора, обсуждения формата проведения торжества, рассылки приглашений, списка гостей и непременной покупки самого красивого платья для невесты, что невольно не заметила, как несколько часов их ужина пролетели как один миг и они, попрощавшись в полночь с хозяевами ресторана и преодолев часовой отрезок дороги, оказались наконец у себя дома.

Игорь с Мирославом по возвращении не поспешили отправиться сразу в свои спальни и извинившись перед дамами, удалились в кабинет Елагина, дабы принять решение по важному вопросу временного управления заводом в целом на период отсутствия генерального директора. А Мария Владимировна, сославшись на усталость, поцеловала дочь и прямиком направилась в свою комнату.

Оставшись одна в пустом холле особняка, Катя с улыбкой осмотрелась по сторонам и не спеша направилась к лестнице

Поднявшись по ступеням, она медленно шла в свою спальню по длинному коридору. Настроение, оставленное упоительным вечером, проведённым в ресторане было настолько великолепным, что ей попросту не хотелось сейчас думать ни о завтрашней работе в кондитерской, ни о проблемах, которые ей предстоит, как обычно, решать с утра. Она была просто счастлива, радовалась за маму и понимала, что наверняка та белая полоса в жизни, которую они так долго ждали, наконец наступила.

Остановившись у своей комнаты, Катя слегка прислонилась лбом к прохладе дубового дверного полотна и улыбнулась.

Ей вдруг безумно захотелось именно в этот вечер стать хоть на короткое мгновение чарующей и интригующей. Отбросить всю свою природную застенчивость и скромность и стать загадочной и пленительной в этот волшебный вечер.

Она вспомнила о недавнем изысканном подарке мужа, который к своему стыду так ни разу и не достала из большой атласной коробки, покоившейся на антресолях.

Катя улыбнулась своим мыслям и сделала уверенный шаг вперёд, распахивая дверь, но тут же вскрикнула, когда перед ней на пороге неожиданно возникла, точно призрак, молодая горничная, работающая у них в доме.

Елагина растерянно молча смотрела на девушку, которая судорожно поправляла на груди одной рукой полы белого махрового халата и слегка подрагивающими пальцами другой пыталась стереть со щёк следы размазанной туши для ресниц.

Горничная смотрела на неё испуганно. Кожа на её лице меняла свой цвет с ярко пунцового на оттенок белого мрамора, губы дрожали и рот был слегка приоткрыт.

Девушка тяжело дышала, точно ее лёгкие нуждались в дополнительной порции свежего воздуха.

– Альбина, ты почему не спишь? – Катя нарушила их тяжёлую зрительную дуэль. – И почему ты в столь поздний час находишься в нашей спальне? Да ещё в таком виде?

Девушка молча смотрела на хозяйку, точно не расслышала ее вопроса. Она судорожно перебирала пальцами пояс халата и открывала, и закрывала бесшумно рот, точно пытаясь найти слова оправдания, которые как нарочно, не приходили ей в голову.

– Я… Я… – Альбина откашлялась, пытаясь вернуть обычную тональность своего голоса. – Я знала, что вы будете допоздна в ресторане и потому… Я уже легла спать, но вспомнила, что забыла сменить ваше постельное бельё и забрать верхнюю одежду в чистку, и потому пришла сюда так поздно.

– А что… Завтра на это не хватило бы времени? – Катя пристально смотрела в ее глаза.

– Хватило бы конечно… Но мама сказала…

– Так вот скажи маме, что все дела нужно производить, когда нас нет дома. Ступай спать. Завтра всё закончишь и заберёшь вещи. Я устала и хочу отдыхать. Иди… – Катя попыталась улыбнуться.

Альбина улыбнулась ей в ответ и потоптавшись ещё немного на месте, медленно направилась по коридору к лестнице, ведущей на первый этаж дома.

Катя молча смотрела ей вслед и как только, девушка скрылась из виду, она быстро развернулась и толкнув дверь правой рукой, наконец вошла в комнату.

Коснувшись пальцами выключателя, она зажгла верхний свет и прошла вглубь комнаты. Придирчиво осмотрев кровать и обнаружив на нём всё то же постельное бельё, на котором они спали прошлой ночью, Катерина покачала головой и не спеша направилась в душевую комнату.

Включив тёплую воду в кране, она сняла с себя одежду и набросив на плечи лёгкий шёлковый халат, прошла в гардеробную.

Дверь шкафа где хранилось её бельё была открыта настежь.

Катя сделала несколько нерешительных шагов и с интересом заглянула внутрь. Все вещи по-прежнему лежали на стеллажах также аккуратно, как и утром.

Недоуменно пожав плечами, она потянулась пальцами к верхней полке и обхватив пальцами красивую белоснежную коробку с алым бантом, потянула ее на себя. Поставив её на туалетный столик, Катя осторожно коснулась кончиками пальцев роскошного банта, пытаясь развязать узел, но длинный отрез ткани был лишь слегка перевязан пополам и от соприкосновения с её пальцами сполз по поверхности упаковки и струясь, упал к ее ногам.

Елагина подрагивающими от волнения пальцами сняла крышку с коробки и от увиденного, моментально застыла на месте.

Аккуратно переложенное слоями гофрированной бумаги ещё совсем недавно новенькое бельё, было скомкано и лежало в хаотичном смятом состоянии на дне упаковки. Слои бумаги были помяты и лишь слегка укрывали кружевной пеньюар сверху.

Она склонилась ниже, почувствовав на ткани запах чужих духов и нахмурившись, резко выпрямилась.

Хаотичные мысли одна за другой застучали в ее голове.

Прекрасно понимая, что без входившей сюда горничной не обошлось, она пыталась предугадать свои дальнейшие действия в том, как ей поступить в этой нелепой и в то же время неприятной ситуации.

Достав кончиками пальцев бельё, она поискала глазами по сторонам, пытаясь найти хоть какой-то пакет, дабы от него избавиться. И как только заветный целлофан оказался в ее руках, она резко замерла на месте, почувствовав на своей талии тёплые руки мужа.

– Ты всё-таки решила его надеть… и именно сегодня… – прошептал он ей на ухо и коснулся губами ее шеи.

Катя натянуто улыбнулась и положив белье обратно в коробку, нежно коснулась его пальцев своими.

– Надену непременно, но… не сегодня… Я очень устала, Игорь. День был поистине преисполнен эмоциями.

– Ты права… Поистине неожиданными эмоциями. Даже предположить не мог, что Мирослав сделает твоей маме предложением так быстро.

Катя обернулась и пристально посмотрела в его глаза.

– Он торопится жить. Время так быстро утекает иногда в жизни, что боишься чего-то не успеть… – она обняла его руками за спину и прижалась к его груди. – Игорь, у меня какое-то давящее неприятное предчувствие внутри, что скоро всё изменится в нашей с тобой спокойной жизни.

– Изменится, конечно. Твоя мама выходит замуж и впереди нам предстоит неделя, преисполненная хлопотами и счастливыми событиями.

– Я говорю не о свадьбе мамы и Мирослава.

– А о чём? – он слегка отстранился от неё и приподняв ее подбородок пальцами, пристально всмотрелся в ее глаза.

– Я о нас… Мне кажется скоро случится что-то… Чего мы не сможем с тобой преодолеть и…

– Я не понимаю… О чём ты говоришь? – он смотрел с волнением в её глаза. – Что может случиться?

– Не знаю, но я чувствую, что…

– Не говори так, умоляю тебя. Когда-то и моя жена говорила мне также. О том, что у неё предчувствие и… – он отошёл от неё в сторону и присел на кровати. – Я боюсь… Повторения подобного в своей жизни… Боюсь. Особенно сейчас, когда мы вместе… – он обречённо склонил голову.

Катя медленно подошла к нему и присела с ним рядом. Осторожно коснувшись его волос рукой, она положила ему голову на плечо.

– Ты никогда не рассказываешь мне ничего из твоей прошлой жизни. Почему?

Елагин повернул голову и обречённо посмотрел на неё.

– Потому что от той моей прошлой жизни кроме моего сына ничего не осталось. Всё ушло… Безвозвратно…

– Но мне всё равно хочется знать о твоём прошлом. Я ведь твоя жена…

– А ты… – он пристально посмотрел в ее глаза. – Ты… Мне всё рассказала о своей прошлой жизни?

– Я? А что мне рассказывать… Ты всё знаешь…

– Я полагал, что не всё… И ты обещала мне всё рассказать, как только представится подходящая возможность… Может она наступила. Для нашего взаимного откровения.

– Игорь… – Катя резко поднялась на ноги и отошла к окну. – Я обязательно всё расскажу… Только не сейчас… Хорошо?

– Ну тогда и я расскажу о своей жизни всё, но не сейчас… – он улыбнулся. – Значит… договорились… Иди ко мне… – он протянул к ней свои руки в приглашающем жесте.

– Договорились… – Катя сорвалась с места и почти бегом направилась к нему.

Заключив ее в свои объятия, он накрыл ее губы своими в каком-то удивительном не свойственном ему порыве, понимая, что дневная суета, обилие эмоций и счастливых новостей тоже бывают весьма утомительны, и лишь то, что происходило сейчас в их с женой спальне в тихой и уютной домашней обстановке согревало и переносило его погружая с головой в ощущение неги и абсолютного полного счастья.

****

Агеев сидел в кресле своего кабинета и изящно пуская в потолок большие кольца дыма дорогой сигары, задумчиво смотрел прямо перед собой.

– Мечтаешь? – голос Сотникова раздался неожиданно, прервав ход витиеватых мыслей Александра.

– А ты… как всегда… не вовремя… – Агеев опустил сигару на стеклянную поверхность стойки, раздавливая кончик с пеплом.

– Я могу зайти позже, если ты занят… – Сотников улыбнулся.

– Витя, подожди… Зайди. Нам надо поговорить.

– Поговорить? Что-то случилось?

– Сядь… – Агеев показал взглядом на кресло, стоявшее напротив его стола.

Управляющий ночного клуба сделал несколько шагов и опустился на сидение.

– Я слушаю тебя…

– У меня появилась небольшая проблема.

– Проблема?

– Вернее не одна, а две… И мне нужна твоя помощь.

– Слушаю тебя…

– Мне нужно, чтобы твои люди перешерстили все пансионаты в пригородах Питера.

– Зачем?

– Ты можешь выслушать, прежде чем задавать вопросы? – Агеев нахмурился.

– Хорошо. Прости.

– В одном из этих пансионатов находится на отдыхе Маша.

– Саша, ты опять за старое? – Сотников нахмурил брови. – Я же тебя просил…

– Вить, заткнись! – Агеев повысил голос. – Считай, что это моё указание по службе. Я хочу, чтобы твои люди нашли в каком пансионате она проживает.

– Ну хорошо… Как ее фамилия? – Сотников достал небольшую записную книжку из кармана.

– Не знаю. Ищи по фамилии Онегина. Хотя не знаю… брала ли она в браке фамилию этого легавого… Знаешь, что… – Агеев задумчиво посмотрел прямо перед собой. – Учитывая, что она уехала не одна, пусть твои люди, ищут человека по фамилии… Мирослав Радович.

– Вот как… Это ее муж?

Глаза Агеева сверкнули дьявольским пламенем.

– Он никогда не станет ее мужем. Иначе сдохнет в тот же день.

Сотников задумчиво смотрел на друга, не решаясь больше произнести ни слова.

– Хорошо. Я понял. Искать Мирослава Радовича. Это всё?

Агеев смотрел прямо перед собой и молчал, словно не расслышал вопроса друга.

– Что ты сказал? – он снова сосредоточил своё внимание на Викторе.

– Я спросил это всё, о чём ты хотел со мной поговорить?

– Нет, не всё. И на сегодняшний день… это моя самая большая головная боль.

– Ты о Селиванове и игре с ним?

Агеев громко рассмеялся и откинулся на спинку кресла, вальяжно забрасывая нога на ногу.

– Причём тут Селиванов… Этот сопляк меня волнует меньше всего. Через две недели я отправлю его туда же, куда и отправил в своё время его папашу. В долговую яму…

– Не будь так самоуверен… – Сотников покачал головой.

– Я не самоуверен. Я уверен в своих силах. Дело не в Селиванове, а в одном мелком прыще, который начинает меня бесить… – Агеев поморщился.

– Ты о ком?

– Об отпрыске Елагина.

– О ком, о ком? А этот то чем тебе насолил?

– Суёт свой длинный нос в мою жизнь… Представляешь, потребовал у секретаря отца досье, которое собирала служба безопасности…. Которую мы с тобой сами и состряпали.

– А у тебя на заводе есть уже осведомители?

– Естественно. И в лице одной прехорошенькой леди… – Агеев плотоядно улыбнулся, точно вспомнив что-то приятное.

– Ну а чего ты тогда разволновался? Мы сфабриковали твою биографию так кристально прозрачно, что не придерёшься. Пусть читает на здоровье.

– В том то и дело. Пацан оказался не таким дураком, как я полагал. И ковырнуть хочет глубже той фикции, что мы вбросили Елагину.

– А именно?

– Он нанял частного детектива.

– Вот как… Ну что ж… пацан действительно умён.

– Умён… – Агеев отбросил пачку бумаг, лежавших перед ним в сторону. – Он умён… С подачи одной дуры, которая оказала ему добрую услугу, дав телефон человека, который торчит как кость в моём горле уже не один год.

– Ты о своём осведомителе?

– О ней… Идиотка… Но красива чертовка… Давно таких не встречал… – Агеев блаженно прикрыл глаза.

– Послушай, я всё хочу спросить. Ты и эта девочка… И правда…

– Вить, не будь идиотом… Она мне нужна была лишь как осведомитель на заводе. Да и то пока я не стал появляться там регулярно как главный акционер. У меня с завтрашнего дня в офисе даже возможно будет свой собственный кабинет. Так что больше она мне не нужна. А после ее идиотского поступка мне и вовсе не о чем с ней говорить.

– И кто этот детектив? – Сотников облокотился на ручки кресла, поудобнее устраиваясь на сидении.

– А ты угадай… – Агеев прищурил глаза.

– Да ладно…. Воропаев?

– Он… Дьявол ему в душу. Ты помнишь сколько уже крови он мне попил, когда вёл свои расследования по иным делам, где я фигурировал косвенно и поверь сейчас я меньше всего мечтаю снова с ним столкнуться.

– Ты хочешь, чтобы… наши люди…

– Не будь идиотом. Делать мне нечего, как руки о него марать. Ну не станет этого детектива, сопляк найдёт другого. Давай лучше вспомним и подумаем, что этот бывший легавый может нарыть на меня. Где могли остаться свидетели или следы моего истинного прошлого?

Сотников пожал плечами.

– Мне казалось их не осталось этих свидетелей, когда ты сворачивал свою нелегальную деятельность. Конечно в кругах, которым ты близок, твоя слава лучшего каталы гремит до сих пор. Тебе нет равных. Но… Об этом никто рта не откроет, потому что это вето для всех игроков, кто состоит в вашем закрытом клубе не одно десятилетие.

– Ты прав. Моя игровая жизнь для него недоступна. А скажи… Моя семья… Ну я имею в виду. Маша… Катька… О них он что-то может узнать?

– Узнать о них? Вряд ли. Ты ведь не состоял в браке с Машей. Не удочерял Катеньку.

– Катеньку…. Это порождение моего греха чувствую ещё тоже попьёт мне много крови… – Агеев нахмурился. – Доченька…. Такая сдаст и не задумается меня с потрохами тому же Воропаеву, если придётся.

– Ты сам виноват, что она к тебе так относится. Ведь ты никогда не любил ее.

– А почему я должен ее любить?

– Но ведь она твоя дочь… – Сотников с ужасом в глазах смотрел на Агеева.

– Предпочёл бы иметь… сына… Вместо этой взбалмошной девчонки. Так что ты мне скажешь? Есть шанс у Воропаева, что-то раскопать о моём прошлом?

– Полагаю нет. Катерина и Маша вряд ли захотят о тебе говорить. А что касается всего остального… Мы тщательно заметали все следы… Если ты не забыл… – Виктор пристально смотрел на Агеева.

Александр поморщился.

– Помню я всё. Не напоминай… До сих пор иногда по ночам всё и все стоят перед глазами.

– Ну значит и опасаться нечего. Ничего он не узнает и не раскопает. Я ещё тебе нужен?

– Нет, ступай. И займись поиском пансионата прямо сейчас.

– Сделаем. Не волнуйся… – Сотников поднялся на ноги и медленно направился к двери. У порога он остановился и обернувшись, снова взглянул на Агеева.

– Саша…. Селиванов хочет встретиться с тобой. Мне кажется эта встреча могла бы быть полезна вам обоим. Ты мог бы…

– Я устал от этого сопляка. И от этого бесконечного желания со мной поговорить. Играет не по правилам. Бросил вызов, а теперь… Что ему нужно? Решил пойти на попятную? Мы ведь уже всё обговорили по телефону. Не знает постулатов большой игры? Поставив на кон всё и сделав первый шаг, нет обратного пути назад.

– Саша, послушай…

– Витя, я устал. Нужна встреча. Назначай. Я его выслушаю. Только оставь меня в покое сейчас. У меня итак забот полно помимо этого молодого выскочки.

– Тогда может сегодня вечером в клубе? Здесь у нас… в твоём кабинете…

– Хорошо. В десять вечера я его жду. Позвони ему.

– Хорошо. Как только появится информация по Радовичу я тебе сообщу.

– Надеюсь, что это будет скоро… – Агеев смотрел на него не отрывая взгляда.

– Постараемся… – Сотников открыл дверь и покинул кабинет.

– Знаю я… Как вы стараетесь… – Агеев распахнул деревянную шкатулку и извлёк из неё новую сигару.

Когда ароматный дымок снова окутал его со всех сторон, он погрузился в сладостные мысли и чаяния своего скорейшего отъезда из России и воссоединения с женщиной, которую безумно любил.