Текст книги "Листопад последней любви"

Ребёнка в итоге оставили в покое, отправив на лечение к психологам, а убийство ведущего следователя прокуратуры поставили под гриф несчастного случая и отправили в архив. Но этот маленький человек, явившийся тогда единственным возможным свидетелем произошедшего, давно вырос и жил в Колумбии и потому чтобы разыскать его, допросить потребовалось много времени. Сейчас он ехал в Россию по просьбе Воропаева, и всё что сейчас оставалось, это его дождаться. А пока всё, что мог сделать сам Александр, это успокоить несчастную женщину и попытаться сделать всё от него зависящее, чтобы ей помочь.

– Послушай, Катя. Ты знаешь, что я плотно занимался делом Агеева много лет своей жизни и мечтал упрятать его за решётку и то, что ты мне сейчас рассказываешь, даёт мне полные основания полагать, что он и здесь не обошёлся без своих уловок и захватил управление заводом незаконно. Мы не можем об этом спросить твоего мужа, пока он не сможет заговорить. Но мне кажется я могу упрятать его за решётку гораздо раньше. Я жду приезда со дня на день одного человека и если мне удастся сложить все пазлы злодеяний твоего отца, то поверь… сядет он очень надолго.

– Это правда? – Катя утёрла ладонью слёзы и перевела слегка растерянный взгляд на Марго.

Воропаева улыбнулась.

– Раз Саша говорит, то значит так и будет.

– Катя… – Воропаев положил свою руку на её плечо и склонился к ней. – Я сделаю всё, чтобы этот человек исчез из твоей жизни надолго. Но ты должна понимать, что завод не может остаться без управления. Ты как жена должна будешь решить это без Игоря. И я подумал, что возможно…

– Я возглавлю завод сама… – Катя выпалила это без раздумий, чем вызвала удивление на лицах четы Воропаевых.

– Ты? – Александр смотрел на неё несколько растерянно. – Но ты же понимаешь… что производство в таких масштабах для женщины это тяжёлое, практически неподъёмное бремя.

– И с чего это оно будет для неё неподъёмным? Она прекрасно попрактиковалась на моей кондитерской и к твоему сведению, мой дорогой, за время моего декрета увеличила наши с тобой семейные доходы в несколько раз. Я верю в тебя, дорогая… – Марго коснулась плеча Кати пальцами и погладила его рукой. – И уверена, что ты справишься. Когда есть стремление, желание, умение и опыт, количество людей в управлении уже не имеет никакого смысла.

– А кто же займётся управлением кондитерской? – Воропаев слегка ошарашенно смотрел на жену.

Марго загадочно улыбнулась.

– Я, милый…

Катя перевела удивлённый взгляд на своего руководителя.

– Вероника подросла и ей пора в сад, а мне на работу. Или ты полагал, что я всю жизнь буду сидеть дома и сервировать тебе обеды и ужины?

– Марго, но ты же обещала, что работать буду только я, а ты лишь разрабатывать рецептуры для своей кондитерской и заниматься нашими детьми, домом. Ведь мы планировали родить ещё детей.

– Родим. Но пока я хочу взять паузу в этом упоительном деле и вернуться поработать. К тому же сам видишь у Катюшки теперь своё личное дело и быть моим заместителем она попросту больше не может… – Марго подмигнула Кате и улыбнулась.

Молча с лёгкой полуулыбкой на губах Катерина смотрела на них со стороны, как это делала уже много лет и не переставала удивляться этой волшебной искристой ауре, которая кружила вокруг этих двоих безнадёжно любящих друг друга людей. Какая-то особая атмосфера, которой она безгранично по-доброму завидовала и не переставала восхищаться в глубине души надеясь, что когда-нибудь и в её жизни всё будет непременно также.

Она покинула дом Воропаевых вдохновлённая и с твёрдым намерением вплотную заняться текущими делами. Она должна собрать силы для борьбы, закончить все начатые дела в кондитерской и передать достойно их Марго. И главное, что было ей необходимо уже сейчас начать вникать в работу завода. И потому, приехав домой и накормив Игоря, она отправилась в его кабинет и позвонив Алфёрову и попросив его о помощи, засела там уже через час вместе с заместителем Елагина, чтобы погрузиться на весь день её выходного дня в суть нового и пока ещё абсолютно неизвестного для неё дела.

Дела, которое теперь как она понимала наверняка станет делом всей её жизни.

***

– Влад, иди завтракать. Я опаздываю… – Ева посмотрела на наручные часы и встала в дверном проёме комнаты в выжидательной позе.

– Я не буду есть. Кормить безработного абсурдно… – голос из соседней комнаты послышался глухо.

Девушка всплеснула руками и быстро направилась в спальню. Она стремительно пересекла большую комнату и остановилась прямо за спиной Влада, который сидел в кресле за компьютером.

– Две недели пытаюсь найти хоть что-то и безрезультатно… – он со злостью оттолкнул пальцами от себя клавиатуру и положив локти на стол, обречённо остановил свой взгляд на очередном объявлении о вакансиях трудоустройства.

Ева подошла к нему вплотную и нежно коснувшись пальцами его волос, прижала его затылок к себе.

– Я тебе говорила о работе, которую предложил мой отец в своей фирме. Но ты сам не захотел.

Влад поднял голову вверх и посмотрел на неё внимательно.

– Я не могу принять его предложение, но я ему очень благодарен за него. Понимаешь, мне хочется достичь чего-то самому в жизни, чтобы быть достойным тебя.

– Ты итак меня достоин… – она склонилась и с нежностью коснулась его губ своими. – Пойдём завтракать. Мне нужно в университет.

Влад поднялся с кресла и обняв её рукой за талию, крепко прижал к себе.

– Пойдём конечно… Я не хочу тебя задерживать…

Они вместе отправились на кухню, и он по привычке опустился на стул, на котором теперь обрёл своё постоянное место, когда спустя полторы недели их знакомства, они начали жить не в разных комнатах в рамках одной квартиры, как собирались изначально, а как двое молодых людей вместе. И традиционные в любых отношениях подобных пар совместные ритуалы трапезы, стали их непременным одним на двоих ежедневным атрибутом.

Он молча наблюдал, как она хлопотала у плиты и стремительно раскладывала на столе вкусный, приготовленный по традиции её руками завтрак.

Ему казалось, что с ходом дней то его первоначальное восхищение этой маленькой женщиной усилилось в разы и переросло во что-то такое, чему он пока не мог дать определение. И оно не было похоже на то, что у него было в Америке или на то, что он себе надумал с женой отца. Ева была особенным человеком, ворвавшимся точно ураган в его жизнь. И хоть пока успехами в личных достижениях он похвастаться не мог, но жизнь с нею меняла его каждый день. Меняла не только его самого, но и его мировоззрение и его взгляды на жизнь в целом.

Ему казалось иногда, что в столь сложный период жизни сама судьба послала ему этого удивительного человека. Время непростых перемен и взросления, когда он потерял не только что-то материальное и прежде удобное для него, а потерял самого себя и отца, о котором теперь болело каждый день его сердце.

Он понимал, что всё, что произошло с папой, отчасти было и по его вине. Не умение ценить настоящего и того, что этот человек всю жизнь для него делал, вылилось в то, что он имел на сегодняшний день. Отец был неподвижен после оперативного вмешательства, а он сам мог быть рядом с ним только периодами, ибо не смел попросить хозяйку дома, с которой был в ссоре о том, чтобы вернуться жить в особняк.

– О чём задумался? – тихий голос Евы вывел его из состояния задумчивости.

– Думал об отце…

– Может поедем сегодня наконец к нему вместе?

– А ты, правда этого хочешь? – он вскинул на неё глаза.

– Конечно хочу. Очень хочу познакомиться с твоим папой и с твоей мачехой тоже.

– Вот с кем тебе точно знакомиться не нужно, так это с ней.

– Почему ты так говоришь? Она хорошая женщина. Моя мама знакома с ней в силу своей профессиональной деятельности. Её магазинчик сотрудничает с кондитерской Екатерины Андреевны, и мама характеризует её как прекрасного человека и отличного специалиста своего дела.

– Ненавижу её за то, что она вышла за моего отца. Пытаюсь понять причину… Зачем она это сделала.

– Любила, потому и вышла… – Ева налила кофе в кружку и добавив в него молока, присела рядом с Владом. – Ты не допускаешь мысли, что твоего отца тоже могут любить?

– Евик, ну что за глупости… Мой отец достойный человек и его невозможно не любить. Но она девчонка, чуть старше нас с тобой и полюбить такого зрелого человека, как мой отец… точно не может.

– Глупости. Любят не за то, что достоин человек или не достоин. И любят не за возраст и прочее. Любят потому, что просто любят и всё. Это возникает в какой-то момент между двумя людьми и точка. И они не могут этому противостоять и жить руководствуясь, как ты… только здравым смыслом. Катерина Андреевна и твой отец замечательная пара. И то, как она сейчас растворилась в нём, после всего что случилось, лишний раз тому доказательство. Она преданна и верна ему потому что любит его.

– Да… это то… и странно, что она растворилась. Полагал, что она…

– Влад, прекрати. Ты мыслишь какими-то непонятными мне стереотипами. Если вышла замуж за такого как твой отец, то только за деньгами. Она самодостаточная женщина, руководит большим коллективом и уверена, достойно зарабатывает на свою жизнь.

– Не верю я ей… Понимаешь… не верю… – Влад обречённо склонил голову вниз. – Может и случившееся с отцом не случайно, и она…

– Прекрати! – Ева повысила голос. – Никогда не смей беспочвенно думать о людях плохо, да ещё столь ужасно. – Ешь и допивай кофе. А я ушла в университет и редакцию.

– А завтракать? – Влад смотрел на неё слегка растерянно.

– Это не завтрак. Ты на него не настроен. Я съем бутерброд, а кофе выпью по дороге. Вечером поедем к отцу. И если ты на это решиться не можешь, то я хочу. Я хочу познакомиться с Катериной Андреевной, и если ей нужна будет моя помощь, то я отличие от тебя готова ей её оказать.

– Ты наивно полагаешь, что она в ней нуждается… – буркнул Влад. – В её распоряжении сейчас столько денег, что…

– А ты действительно полагаешь, что счастья можно добиться лишь с помощью денег? У моих родителей очень много денег и всегда было много, но эти деньги они заработали ценой своего труда, начиная с двух чемоданов, которые у них были на момент встречи. И не всё было гладко в их браке. И только моя мама знает, насколько жизнь была сложна и счастлива одновременно. И не нам со стороны оценивать микроклимат и цену счастья в чужой семье. Это знают лишь два человека, которые живут вместе. Я в университет. Созвонимся… – она взяла ключи от квартиры, телефон и направилась на выход.

– А поцеловать меня как обычно? – Влад поднялся на ноги и попытался направиться к ней, но она остановила его жестом своей руки.

– Сегодня ты не заслужил поцелуя… Извини… – Ева покинула комнату и через пару мгновений стук входной двери известил о том, что она покинула квартиру.

Влад пару минут стоял в задумчивости, но точно опомнившись в какой-то момент развернулся и быстрыми шагами направился к окну. Приподняв полог римской шторы, он пристально всмотрелся в стекло. Двадцатый этаж плохо позволял ему рассмотреть что-то внизу. Он мог видеть лишь очертания силуэта Евы.

Её яркая куртка стремительно растворялась в глубине двора, пересекая арку.

Он развернулся и обречённо опустился на край подоконника.

Признавал, что она была во многом права. Он так и не научился принимать людей в своей жизни такими, какие они есть. Он всё ещё пытался каждого подстроить под свою схему и правила. Требовал невозможного и точно маленький мальчик, не понимая, что каждый по своей природе уникален, топал ножкой и злился на всех и вся за то, что не делали так, как он хотел.

Влад понимал, что предвзято относился к женщине, красота которой его свела с ума в какой-то момент и одержимость ею стала настолько сильной, что он перестал ведать, что творил и как итог всему этому он имел на сегодняшний день то, что сам и разрушил. Он потерял всё, но и обрёл немало. И появление в его жизни Евы было судьбоносным настоящим подарком свыше хоть возможно он его и не заслуживал.

Он осознавал всю ценность и важность для себя этого человека и потому с ней хотел, чтобы всё было иначе. Хотел и готов был меняться.

И потому, когда она вернулась вечером, он ждал её дома с ужином, дабы загладить вину от испорченного утра. Но общим решением ужин было решено перенести на более позднее время. И быстро собравшись, они всё же решили вместе, что поедут в дом Елагиных. Ева хотела познакомиться с родственниками Влада, а он всё-таки решил попытаться поговорить и помириться с Катей.

Но его благие намерения потерпели крах, как только охранник дома отца сообщил, что Екатерины Андреевны дома нет. И несмотря на попытки Евы его успокоить и образумить, пытаясь найти всевозможные аргументы, оправдывающие отсутствие дома мачехи, Влад был непреклонен.

Он побыл рядом с отцом недолго. Отсутствующий взгляд Елагина старшего, направленный прямо перед собой не добавил парню спокойствия, а лишь ещё больше пробудил в нём огонь вражды и ярости. И потому неудивительно, когда Катерина всё-таки появилась на пороге спальни мужа поздно вечером мальчишка с порога, не подбирая слов, тут же набросился на несчастную женщину. Упрёки изливались на неё щедрым потоком, но Катерина на удивление хранила молчание и стояла перед ним молча с отсутствующим взглядом.

Онегина опустилась на стул подле мужа только лишь после того, как мальчишка покинул комнату громко хлопнув дверью. Она прикрыла глаза, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы. Крепко сжав пальцы рук, лежавших на её коленях, она тяжело приоткрыла веки и с мольбой в глазах молча посмотрела на безжизненное лицо мужа. Сейчас в этой непростой ситуации он был ей нужен как никогда, ибо её поздний приезд домой был обусловлен лишь тем, что она весь день пыталась построить план своей дальнейшей жизни. Ей нужно было как-то двигаться дальше и непросто двигаться одной со своим малышом, а и подумать обо всём том, что было частью её семьи и о заводе в первую очередь.

Сдав Марго все дела утром в кондитерской, она сразу же поехала к адвокату мужа. Ей было необходимо заручиться его поддержкой и помощью, чтобы попытаться возглавить завод. Но там ничего утешительного ей не сообщили, ибо всё, что она могла на данный момент, имея законодательное родство с Елагиным, это просто курировать дела производства. Документ, собственноручно подписанный её мужем о передаче всех прав и полномочий господину Агееву, оспорить было невозможно и единственный кто мог бы это сделать, это был сам хозяин бизнеса.

Катерина не собиралась опускать руки и бездействовать. Сейчас пока она не могла управлять всем сама по причине бюрократических и формальных действий, она решила подготовиться основательно и ознакомиться со спецификой производства в целом. Изучить всё, что только было возможно, чтобы понять суть и действие производства в целом. Это было новое дело в её жизни, но она понимала, что если не она то, кто… Кто сможет возглавить всё то, что создавал долгие годы Игорь и кто спасёт от разорения то, к чему протянул свои грязные руки её отец.

При упоминании этого родственного статуса по отношению к ненавистному ей человеку, она поморщилась. Почувствовав на своей руке чьи-то тёплые пальцы, Катя подняла голову и внимательно посмотрела на девушку, которая через мгновение присела на корточки прямо перед нею.

– Вы кто? – Онегина произнесла фразу почти шёпотом.

– Я… Ева Корецкая. Я девушка Влада.

– Вот как… Вам крупно повезло… Поздравляю… Вы вытянули «лучший жребий в своей жизни» … – Катя горько усмехнулась.

– Вы не правы. Влад…. очень хороший. Я не понимаю только его предвзятого отношения к вам. Я пытаюсь понять причину вашего конфликта и мне очень хочется вам помочь. Я понимаю насколько вам тяжело сейчас.

– Надеюсь, что понимаете… – Катя вздохнула. – Только чем вы можете мне помочь… Сами видите, что происходит. Я сама ничего понять не могу и не знаю с чего начать чтобы хоть как-то двигаться дальше. А… Вы, будучи человеком со стороны хотите всё понять и тем более помочь… – Катя резко поднялась со стула и тут же пошатнулась, почувствовав резкое головокружение и приступ тошноты.

Она прикрыла ладонью рот и медленно снова опустилась на стул.

Ева склонилась к ней и волнением во взгляде пристально всмотрелась в ее лицо.

– Вам что плохо? Может скорую вызвать?

– Нет… Нет… Уже прошло… – Катя осторожно положила руку на живот и склонила обречённо голову.

– Моя мама говорила, что когда она ждала меня, то её мучил жуткий токсикоз и я… – девушка резко замолчала, заметив, как глаза женщины заполнили слёзы. – Катерина Андреевна, что случилось? Вы… – девушка машинально раскинула руки в стороны, ибо Катя стремительно склонилась к ней и опустив голову ей на плечо, разразилась громкими рыданиями.

Она не помнила, как и что говорила вслух. Но понимала только одно, что больше не в силах остановить тот горестный поток, что хранила в глубине души ото всех в последнее время и то, что хлынуло сейчас безудержно наружу, тем самым неимоверно облегчая её внутреннее состояние, как только она начала всё рассказывать абсолютно чужому и практически незнакомому ей человеку.

Ева крепко прижимала к себе несчастную женщину и молчала. Исповедь мачехи Влада шокировала её и потому, когда истерика Катерины наконец закончилась, девушка отвела её в спальню и дав выпить травяной чай, который сама приготовила на кухне, уложила её в постель, заставив поспать хоть немного. Она пообещала, что останется с её мужем до утра, пока её не сменит сиделка. И лишь при этом условии спустя час Катерина смогла уснуть.

Ева действительно осталась в комнате Елагина до утра, устроившись на маленьком диванчике в углу спальни. Она включила слабый свет ночника и с книгой в руках так и просидела до самого утра, пока в окнах не забрезжили первые лучи солнца.

Девушка нарочно игнорировала все звонки и сообщения Влада. Она понимала, что непременно будет говорить с ним, когда вернётся домой, но сейчас ей не хотелось с ним разговаривать, ибо то, что она услышала из рассказа жены Елагина, повергло её в шок, и ей было нужно время, чтобы всю эту информацию тщательно обдумать.

Когда в восемь утра её сменила сиделка, девушка покинула комнату больного и зашла ненадолго в спальню Кати.

Молодая женщина по-прежнему крепко спала и потому чтобы её не будить Ева оставила ей записку с просьбой встретиться в обед.

Покинув особняк, она приехала в дом родителей и приняв душ, направилась на учёбу в университет. Она созвонилась с отцом, который к моменту её приезда уже был на работе и мужчина, выслушав её краткий рассказ, пообещал ей оказать любую помощь, которая ей только сможет понадобиться.

Разговор в ресторане в обеденное время двух женщин более походил на деловой, ибо прибывший и примкнувший к ним Станислав Корецкий, человек весьма респектабельного и влиятельного порядка в городе пообещал подключить к решению проблем с заводом своих юристов и адвокатов.

Кате впервые за последние несколько дней действительно стало легче внутри. Ей показалось что наконец в череде беспросветных проблем и сложностей в её жизни появился хоть какой-то лучик добра и света в лице девочки, которая столь самоотверженно предложила ей свою помощь.

Ева же в свою очередь вернувшись под вечер в свою квартиру, не спешила объяснять Владу своё отсутствие дома накануне. Но как только он с гримасой на лице и обидой внутри маленького ребёнка попытался и на ней сорвать своё зло, резко оборвала его и начала говорить так быстро и громко, что парень попросту оторопел и уже через мгновение, коснувшись затылком стены, молча скользнул спиной по гладкой стене и обречённо опустился на пол.

Обхватив свои колени ладонями, он опустил голову и слушал молча все, что она ему говорила. И как только прозвучала фраза, касающаяся беременности Кати, он резко вскинул голову вверх и быстро поднялся на ноги, но уже через мгновение снова опустился на пол и принялся задумчиво смотреть прямо перед собой. Это известие словно молния поразила его, и он на какое-то время утратил способность говорить.

Закончив повествование, Ева опустилась перед ним на корточки и пристально всмотрелась в его задумчивое лицо. Она ждала что мальчишка, как и прежде начнёт проявлять эгоизм и неистово кричать в попытках снова обвинить несчастную женщину во всех смертных грехах, но Влад на удивление молчал, словно на короткое время ушёл в себя. И лишь спустя какое-то время, неожиданно точно вышел из временного ступор и широко улыбнувшись, произнёс фразу, которая заставила Еву ослепительно улыбнуться.

Она обняла его за шею и крепко прижала к себе.

Елагин младший на удивление с радостью принял известие о том, что скоро у него появится на свет брат или сестра. Начал смеяться, несколько витиевато шутить в отношении отца и его молодецкой прыти и наконец попросту стал гадать об имени будущего наследника семьи Елагиных.

Ева смотрела на него с улыбкой и понимала, что в сущности её избранник был ещё абсолютным ребёнком. Большим и весьма несносным ребёнком и пока она слабо понимала, что можно было построить в жизни с таким как он. Но несмотря на все его недостатки чем-то он всё-таки покорил её сердце и уж точно не тем, что был представителем одной из известных фамилий в городе, ибо таких женихов ей сватал отец ежегодно с момента как ей исполнилось восемнадцать. И естественно не только потому, что обстоятельства заставили его поселиться на территории её квартиры, а скорее тем, что его природная непосредственность, открытость, умение создать праздник из ничего, умение быть искренним и нежным с ней и делало его в её глазах неимоверно интересным и привлекательным человеком.

Они полюбили оба в тот самый момент, когда увидели друг друга неожиданно после грандиозного заводского побоища, о котором до сих пор ходили легенды в кулуарах производства. Это был порыв, помеченный искрой самой судьбы, которая невольно опалила сердца их обоих. И их совместная жизнь под одной крышей сделала их непросто двумя влюблёнными молодыми людьми, охваченными симпатией и страстью. Они были парой во всем, чего бы ни касались, и чтобы ни делали вместе.

****

День в новых делах и заботах прошёл очень насыщенно, и потому едва дождавшись вечера Катя решила отложить все дела и лечь спать по раньше, дабы завтра продолжить начатое.

Но едва она откинула полог своего одеяла в сторону и потянула поясок халата, дабы снять его и переодеться ко сну, неожиданный звонок охранника по телефону, сообщил ей о приезде в особняк господина Агеева.

Мужчина просил о срочной аудиенции и умолял охрану пропустить его.

Катя не хотела видеть отца и потому попыталась отказать ему в приёме. Но когда она подошла к окну и увидела, как охрана пытается силой удержать на месте прорвавшегося гостя, неожиданно для самой себя попросила пропустить ночного визитёра в особняк.

Распорядившись проводить его в дом, она сняла с себя уютную пижаму и достав из шкафа простые домашние брюки и тунику, моментально переоделась, и тут же покинув спальню, направилась в гостиную, где её уже ожидал нежеланный гость.

Она вошла тихо и не приветствуя его прошла в глубину комнаты и гордо опустилась в большое кожаное кресло.

– Я тебя слушаю… Зачем пожаловал?

– Да… Мать тебя воспитала всё-таки отвратительно… – Агеев достал из кармана сигару и поднёс её к губам. – Даже не здороваешься с родным отцом…

– Ты мне не отец и прекрасно об этом знаешь. После того, что ты сделал в моей жизни и продолжаешь делать, я и смотреть в твою сторону не хочу.

– Тогда зачем позволила прийти в дом? Просто бы отказала в приёме.

– Захотела узнать, что ещё нового созрело в твоей голове, если ты сейчас явился сюда в столь поздний час. И убери сигару. В нашем доме не курят.

– В вашем доме… Ты хотела сказать в твоём. Ибо муженёк твой одной ногой в могиле.

– Что ты несёшь? Игорь жив и почти здоров. Лучше о себе подумай.

– Я, милая, всю жизнь о себе думаю. Я наслышан, что ты зачастила на завод и Алфёров всячески пытается тебя вводить в курс дела производства. Так вот мой тебе совет… Не появляйся там больше. Я отдал распоряжение о том, чтобы тебя туда не пускали более.

– Что? Да как ты смеешь? – Катя резко поднялась на ноги и направилась прямо к нему. – Мой муж хозяин завода и я имею право появляться там, когда захочу. Всего пара дней отделяет меня от того, чтобы забрать у тебя управление заводом…

– Моя кровь…. – Агеев самодовольно улыбнулся. – Даааа… гены конечно великая вещь. В тебе моя кровь и ты боец, как и я по жизни. Детка, только ты по сравнению со мной неоперившийся птенец и я раздавлю тебя, как цыплёнка. Не тягайся со мной. Мой тебе совет. Я всегда добиваюсь того, чего хочу и все, кто становятся на моём пути, отправляются туда, откуда не возвращаются. Так было с моими навязчивыми партнёрами и врагами, так было с твоим папашей, который вырастил тебя, заняв моё место… Так случилось и с твоим муженьком…

– Что ты сказал? – Катя резко обернулась и с ужасом в глазах посмотрела в лицо мужчины. – Значит, папу убил… Ты?

– А кто же ещё… – Агеев резко поднялся и подошёл к ней вплотную. – Тоже пытался отобрать моё… за что и поплатился своей ничтожной жизнью… Грязный цепной пёс…. Избавиться от него было легко. Я был молод. Силы были, сноровка. Ты знаешь… он и не мучился, когда я пару раз проткнул его ножиком.

Из глаз Кати потекли слёзы. Она закрыла рот рукой, чтобы не закричать в голос от той обжигающей боли, что моментально сковала её сердце.

– Ты чудовище… – она прохрипела, срываясь на шёпот.

– Да… И горжусь этим. Ибо слабакам и мямлям не выжить в этом мире. Сейчас ты этого ещё не понимаешь, но скоро поймёшь. Что жизнь – это вечная борьба за выживание. Как у зверей… Кто сильнее тот и выживает…

– Но ты убийца. Ты убивал людей…

– Поверь… Это иногда делать очень легко, когда ненавидишь настолько, что гнев вычёркивает все ограничения и запреты.

– А Игорь? – она смотрела на него сквозь пелену слёз.

– Да… тут получилась осечка. Он выжил. Хотя это не входило в мои планы. Ну, знаешь… сам я сделать это уже не мог. Пришлось нанять одного кретина, который к сожалению мой план почти провалил. Хотя инвалид безмолвный и недвижимый мне тоже не помеха, а тебе обуза на всю жизнь, хотя может и помрёт в любой момент, и ты станешь богатой вдовой. Может, спасибо скажешь… – Агеев склонился к её уху и прошептал последнюю фразу издевательским тоном.

Катя почувствовала, как гнев охватил её, накрыл с головой, кровь прилила к лицу и резко сорвавшись с места, она с силой толкнула Агеева обеими руками. От чего мужчина, не ожидая нападения, пошатнулся, упал навзничь на пол и откатился в сторону.

Тяжело дыша, Катя огляделась по сторонам и схватив металлический штырь, которым они обычно ворошили поленья в камине, подбежала к нему и вскинув угрожающе вверх спонтанно найденное оружие, вознамерилась пронзить остриём ненавистного оборотня в человеческом обличье. Но когда расстояние до желаемой мишени оставалось в сантиметровой досягаемости, она почувствовала резкую боль в животе и остановившись, выронила из рук металлическую скобу. Тяжело опустившись на пол, она истошно заплакала.

Агеев молча смотрел на её истерику и не спеша поднявшись на ноги, отряхнул свою одежду.

Он встал над ней точно стервятник над жертвой, широко расставив ноги в стороны.

– Убить человека, дорогая, непросто… Тем более в первый раз. Я же говорю тебе со мной не справиться. Так что лучше уйди с моей дороги.

– Убирайся… – прохрипела Катя и с ненавистью посмотрела на него.

– С удовольствием. Я тебе сказал о заводе. Не вздумай больше сунуться туда.

– Убирайся! – Катин крик разнёсся громким эхо в большой комнате.

Агеев молча смотрел на неё.

– Девчонка… И в этом вся проблема. Сопливая девчонка… Был бы сын… мог бы мне противостоять, а ты как была сопливой и трусливой… так ею и осталась…

Он развернулся и стремительно покинул комнату.

– Я тебя уничтожу… Уничтожу… Клянусь своим ребёнком… – Катя положила руку на живот и почувствовав некоторое облегчение, поднялась на ноги.

Ей нужно было успокоиться, ибо такие потрясения могли стоить жизни её малышу.

Ей хотелось сейчас пока она шла в свою спальню забыть обо всём том ужасе, что она услышала из уст этого чудовища. Те страхи, с которыми она жила столько лет в бесплодных поисках убийцы отца стали явью, и она пока не понимала, что ей со всем этим делать.

Она закрыла дверь спальни и тяжело опустилась на постель. Ей не хотелось раздеваться, она просто легла на поверхность кровати и скрутилась калачиком, точно пытаясь спрятаться в свою собственную ракушку где бы её не касалось ничего извне.

Мобильный телефон, лежавший на тумбочке, настойчиво звонил. Ей не хотелось ни о чём говорить, ни с кем сейчас, но назойливый звонок не давал покоя. Она потянулась пальцами вперёд, пытаясь взять корпус телефона в руку и заметив на экране имя звонившего абонента, слегка растерянно поднесла трубку к уху.

– Да, Александр Владимирович, добрый вечер…

Следующие пятнадцать минут, которые она слушала Воропаева молча казалось ввергали её в новый шок тех неожиданных новостей, в которые он её посвящал. То, что он ей только что сказал, было похоже на карающую руку правосудия свыше и попросту на какую-то небыль, ибо тот несокрушимый Голиаф, который только что демонстрировал ей свою вечную неуязвимость, со дня на день должен был пасть со своего небесного трона.

Случайные свидетели, факты и документы всех его преступлений низвергнут его в путину его собственной ямы, глубокой и широкой которую он рыл себе всю свою жизнь.

Закончив разговор с Воропаевым, Катя отложила телефон в сторону и расплакалась, уже не сдерживая эмоций, выплёскивая боль, которая была сейчас нестерпимой внутри. Не хотелось в данный момент чьей-то помощи, сочувствия и участия. Единственное чего ей сейчас хотелось, это чтобы папа Андрей был рядом, как тогда во сне.

Ей хотелось положить ему голову на колени и долго плакать, не останавливаясь, дабы ощутить, как в далёком детстве его тепло, защиту и бесконечную уверенность, что пока он рядом всё будет непременно хорошо.