Текст книги "Листопад последней любви"

– Зато это помнили все мы… – Алфёров коснулся губами её щеки. – Спасибо тебе за упорство и твоё усердие. Мне кажется то, что посуда, созданная тобою, сошла с конвейера именно сегодня это лучшее, что мы могли подарить, чтобы отблагодарить тебя.

– Лучше не бывает… – Катя смущённо улыбнулась. – Спасибо вам всем за этот подарок… – она приветственно махнула рукой, обращаясь ко всем окружающим. – Тебе особенно… – с нежностью коснувшись плеча Влада, Катерина обняла его. – Мне было очень легко работать с каждым из вас. Каждый из вас научил меня многому и без вас не было бы всего того, что есть сейчас. Спасибо всем огромное за вашу совместную работу…

Собравшиеся работники завода разразились дружным «Пожалуйста» и зал цеха заполнился гудящими голосами.

Елагин приподнял правую руку в воздухе.

– Друзья мои… Ещё минуточку внимания… Напоминаю для тех, кто ещё не знает. По случаю пятилетия работы моей жены на заводе состоится банкет, который работники нашей только что открывшейся заводской столовой организовали для всех нас… – Приглашаются все. Торжественная форма одежды отменяется…. Всё будет исключительно по-домашнему. В семь вечера мы ждём всех в большом зале столовой.

Собравшиеся дружно снова загудели и начали, не спеша покидать цех.

Игорь взял за руку дочь, которая всё это время на удивление стояла терпеливо рядом и медленно подошёл к Кате.

– Ну а чем займёмся мы пока до банкета есть время? Нам вовсе не обязательно сегодня возвращаться на свои рабочие места, раз уж Влад объявил короткий рабочий день сегодня и официальный выходной для всех на завтра, изменив графики работы.

Катя улыбнулась.

– Он становится отличным руководителем. И прекрасно справляется с управлением на заводе в наше с тобой отсутствие. Я горжусь твоим сыном.

– Спасибо… Я тоже им очень горжусь… И рад, что он наконец нашёл своё призвание не только в образовании, но и в работе… – он коснулся её губ своими.

– Ты спросил… чего я хочу… – Катя хитро улыбнулась. – Я бы хотела немного погулять в парке. Так давно не выбиралась на природу, а сейчас как раз моя любимая пора золотой осени и я так хочу оказаться там до первого снега. Только я не хочу, чтобы Вика снова заболела. Сегодня очень свежо и потому пусть она поедет с Владом и Евой в аэропорт встречать маму и Мирослава. Они собирались погостить у нас весь этот месяц и заодно побыть с внуками, пока мы все будем заняты на работе.

– Так и сделаем… Влад… – Елагин повернул голову в сторону и окликнул сына.

Молодой человек, попрощавшись со своими собеседниками, стремительно направился к отцу.

– Пап, ты что-то хотел? – он пристально смотрел в его глаза.

– Мы прогуляемся немного с Катей в парке. Ты не смог бы забрать Вику с собой. Пусть дети побудут дома с Евой. А ты возьми мою машину и поезжай в аэропорт. Нужно встретить Марию Владимировну с мужем. Их самолёт из Праги прилетает через два часа.

– Конечно. Всё сделаю. Ну что… пойдёшь ко мне, Викуша? – Влад протянул к девочке руки, и та послушно пошла к нему.

Когда они ушли, Игорь взял Катю за руку и приблизив её к себе, внимательно всмотрелся в её счастливое лицо.

– Ты довольна?

– Более чем… Спасибо тебе огромное за банкет куда приглашены все, кто работает здесь. Лучшего праздника и придумать было нельзя… – Катя приподняла букет и вдохнув аромат цветов, улыбнулась.

– Не за что. Тем более, что идея с банкетом не моя личная, а коллективная. Так куда же ты хочешь прогуляться? – он нежно коснулся пальцами её волос и улыбнулся.

– В Летний сад. Я так люблю там бывать в период золотой осени.

– Но… почему именно туда? Есть парки поближе.

Катя хитро улыбнулась.

– Есть для меня в этом месте нечто успокаивающее и наполняющее мою душу теплом… Там особая атмосфера. И это место… очень любил мой отец. Он рассказывал, что, когда жил и работал в Питере после окончания университета всегда приходил именно в это место.

– Ну что ж… поехали в Летний сад… – Игорь взял её за руку и попрощавшись до вечера с Алфёровым, не спеша направился вместе с нею на выход из помещения.

Но их поездка в Летний сад вдвоём оказалась под угрозой срыва, когда у входа в здание завода на ступеньках они увидели слегка растерянного Влада, который одной рукой удерживал своего сына, а второй руку Вики.

– Что случилось? – Катя прямиком направилась к дочери и опустилась перед ней на колени, заметив в её глазах грозившие с минуты на минуту выступить слёзы. – Что такое?

– Мне кажется я сойду с ними с ума. И один и второй устроили бунт. И я не смог увести домой ни одного, ни второго. Делайте с ними сами что-то… Я бессилен и Ева тоже отказывается с нами оставаться.

– Но… Мстислав спокоен… насколько я могу судить… – Елагин поднял внука на руки и поцеловал его в щёку

– Я не только о Мстиславе, а о другой банде… – Влад обречённо махнул рукой куда-то в сторону, и Елагин повернув голову, улыбнулся.

Байрон пытаясь сорваться с поводка, за который его крепко удерживала Ева, упираясь ногами в землю, скулил и выл при виде хозяина.

И как только Игорь обречённо махнул рукой, девушка отсоединила карабин ошейника, и радостный пёс стремглав помчался в сторону хозяев.

Облизав всех своим атласным языком до кого смог дотянуться и едва не сбив с ног, он наконец успокоился и присев рядом с Викой, которая продолжала дуть губы и прятать аккуратный носик в ворот тёплой куртки, которую она уже сменила усилиями Кати, посматривал вопросительно склонив голову на бок то на Елагина, то на Влада.

– В общем, отец, при всём моём желании я вам не помощник и этих двоих бузотёров вам придётся взять с собой. А мы с Евой и Мстиславом едем за нашими гостями в аэропорт.

– Спасибо, что привезла тёплую куртку… – Игорь улыбнулся Еве. – Конечно, поезжайте. А мы поедем прогуляться в парк все вместе… – он опустил внука на землю и передав его крохотную ручонку в ладонь сына, подошёл к дочери.

Присев перед ней на корточки, он строго всмотрелся в её надутое личико.

– Бунт отменяется. Мы едем все вместе. Но если вы, оказавшись на прогулке хоть одним своим видом покажете, что вы устали или замёрзли, я за себя не ручаюсь… И это касается и хвостатых… – Елагин строго посмотрел на пса, который в ответ тут же лизнул его в лицо, чем вызвал громкий смех всех присутствующих.

Спустя час, когда они оказались все вместе в парке им вдруг показалось, что всех неожиданно поглотила какая-то чарующая магия, царившая в этом месте.

Золотая осень уверенно правила в каждом уголке этого удивительного по своей красоте сада, щедро окрашивая в яркие цвета всё что попадалось на её пути и всё что они могли лицезреть сейчас прямо перед собой.

Густо усыпанные багряными и золотистыми листьями широкие аллеи, последние не укрытые скульптурные сооружения, вазоны с искусно инкрустированными изящными узорами и многочисленные деревья, представшие их взору, ветви которых в кружении порывов сильного ветра, точно дирижировали процессами правящей сейчас в буйстве своём природы. Солнце ярко освещало широкие дорожки, по которым они шли и полное отсутствие пешеходов на них в это время позволили Кате и Елагину точно мысленно перенестись в какое-то уникальное сказочное место.

Несмотря на их опасение в парке было тепло.

Вика и Байрон убежали вперёд и барахтаясь, и катаясь в ворохах золотистой листвы казалось будили это умиротворённое сонное царство увядающей природы своим звонким переливающимся точно ручеёк смехом и громким лаем.

Они шелестели листвой и бегали наперегонки, подбрасывая вверх найденные палки сухих деревьев и невольно всем этим вызывая умиление на лицах, смотревших на них с некоторой завистью взрослых.

– А мы… как они уже не сможем… – Елагин произнёс фразу с лёгким оттенком грусти и тут же улыбнулся, глядя на дочь щедро обсыпающую листвой Байрона с головы до лап, пока тот в щенячьем восторге катался по земле.

– Да, ты прав… есть что-то… что мы уже никогда не сможем как они. Но есть так много всего, что мы должны делать ежедневно… – она подошла к нему вплотную и пристально всмотревшись в его глаза, улыбнулась.

– И что же это? – Елагин прищурил глаза и хитро посмотрел на неё.

– Просто жить… и быть счастливыми каждый день. Не просто проживать день с утра до вечера в заботе и делах, а успеть увидеть всё это вокруг себя, успеть впитать и главное насладиться всем этим быстроисчезающим великолепием. Успеть заметить, как стремительно меняются времена года. Успеть охватить взглядом всю эту роскошь и красоту, что царит вокруг, зачерпнуть вдохновения и жажды жизни. Ведь она так коротка эта наша жизнь и не будет ждать пока мы всё успеем сделать и закончить. Жить в моменте. В сегодняшнем, завтрашнем, каждодневном, не загадывая, что будем потом и не оглядываться на то, что было. Просто быть счастливыми…

– А ты счастлива? – Игорь склонился и накрыл её губы своими.

– Счастлива… Как ещё никогда не была в своей жизни. И только сейчас понимаю… насколько просто быть счастливым в этой жизни.

– Ну что… – Игорь хитро прищурился. – Может… тогда тряхнём стариной… как говорится в народе… И ощутим сладость беззаботности этого мига и нашего с тобой бытия на этой земле… – он протянул ей руку в приглашающем жесте.

– В смысле…. – Катя смотрела на него с улыбкой и с опаской одновременно, поглядывая на его ладонь.

– Присоединимся к тем, для кого счастье существует в моменте и ощутим это сами здесь и сейчас… Насколько это просто…

– С удовольствием… – Катя взяла его крепко за руку и сорвавшись с места, они бегом направились туда где происходила очередная баталия пса и их дочери.

Бросая по очереди палку в воздухе, они смотрели с улыбками на лице, как Байрон стремглав мчался за нею и под бурные слова похвалы с торжествующим видом возвращался каждый раз обратно, доставляя в зубах добытый трофей. Они громко смеялись, щедро осыпая друг друга опавшей листвой и кружились на месте взявшись за руки, будто в хороводе. Игорь подбрасывал дочь высоко в воздухе и распахнув широко руки, ловил её с лёгкостью каждый раз, как только взлетая в небо она с нежным переливающимся смехом опускалась вниз. Катя обнимала их обоих и тут же бежала рядом с Байроном пытаясь безуспешно обогнать его наперегонки.

Удивительное ощущение свободы и безграничного счастья казалось переполняли её впервые настолько сильно в жизни. Она кружилась на месте в вихре щедро падающих на неё листьев и укутывая её в тёплый защитный покров точно погружали её в водоворот неподвластного её разуму бесконечного парения и удивительной невесомости.

Неожиданно она резко остановилась на месте и обернулась так быстро точно её кто-то окликнул. Кто-то настолько давно знакомый…

Поспешно убирая от лица развевающиеся от сильного ветра пряди волос, она пристально всматривалась в место под огромным клёном, который густо роняя листву к подножию дерева, устилал землю под ним роскошным золотистым ковром.

Она стояла на месте, как вкопанная и не могла отвести взгляда от этого удивительного по своей волшебной красоте места, который разбавлял реальностью лишь огромный серый полосатый кот, недовольно нахохлившийся и удобно устроившийся на нижней ветке большого дерева. Она пыталась осознать ту щемящую, разливающуюся внутри тоску и одновременное тепло в душе от того, что голос, который она услышала пару минут назад, звал её назад в детство, где она его так часто слышала.

Она понимала, что простояла бы там и ещё целую вечность, лишь бы снова услышать столь единично произносимое звучание её имени, которым всегда называл её лишь один человек.

«Папа Андрей… Папочка…» – она на мгновение прикрыла глаза.

Как бы она хотела снова и снова прокричать ему это… Снова крепко обнять и нежно коснуться рукой его волос, как в детстве, когда он сажал её к себе на колени.

Ангел-хранитель всей её жизни не только пока был жив, но и когда ушёл…

Катя делала медленные шаги вперёд, приближаясь к дереву, но громкий голос Игоря заставил её резко остановиться на месте.

Она ещё пару минут просто с улыбкой всматривалась в пустоту этого места и неожиданно для себя подняв правую руку и махнув ею в воздухе, точно приветствуя кого-то невидимого, развернулась и с усилием сдерживая слёзы, неожиданно выступившие в её глазах, бегом направилась вглубь парка, догоняя мужа и дочь от которых сильно отстала.

Падение и кружение листьев старого клёна практически прекратилось и стихающие последние порывы свежего ветра разметав опавшее золото в разные стороны неожиданно явили силуэт высокого худощавого человека в кашемировом пальто цвета осенней листвы.

Длинный белоснежный вязаный шарф несколько раз обёрнутый вокруг его шеи развевался в порывах вновь усиливающегося осеннего бриза. Густые слегка поседевшие волосы прядями хаотично устилали его высокий лоб, а необыкновенно сияющие переливающимися лучами солнца глаза цвета летнего ясного неба пристально были устремлены куда-то вдаль.

Он с грустью смотрел на двух людей, которые всё дальше и дальше удалялись от него. Двух счастливых людей, удерживающих за руки с двух сторон заливисто смеющуюся девочку и периодически высоко поднимая её над землёй, тем самым изображая её полет, сами присоединялись к её звонкому смеху, радуясь точно дети.

Он смотрел только на них, не отрывая взгляда и понимал, что давно не испытывал у себя внутри такого покоя и благоденствия. Несмотря на обещанный покой после внезапной смерти он его так и не мог обрести долгое время. И лишь когда пять лет назад оказался снова среди тех, кого так любил при жизни, понял, что ему подарили уникальный шанс остаться ещё на какое-то время вместе с ними и попытаться хотя бы так невидимо снова ощутить дыхание и вкус рутинного прежде бытия в полную силу.

Любимая женщина, сын, который меньше всего вызывал у него опасение, ибо был необычайно стоек и цепок, как вьющееся растение и постигал эту жизнь уверенно и твёрдо, хоть и делал множество присущих его возрасту ошибок. И наконец дочь, названная когда-то, но от этого не менее любимая, чем его собственные дети.

«Дочь… Доченька…» «Катюня…»

Жизнь, которой для него в последние пять лет стала дороже всего на свете. Он был рядом с нею всё это время её жизни, всё то время пока понимал, что был ей нужен, чтобы защитить, уберечь, спасти, помочь, поддержать, когда чувствовал всем сердцем её невыносимую внутреннюю боль и горечь. И её неимоверное счастье, как только передал ей в руки её дочь.

Свою дочь…

А теперь… Её дочь…

Он с улыбкой смотрел на малышку в белоснежной курточке, беззаботно вышагивающую рядом с родителями, кидающую ворохи листьев в резвящегося на лужайке пса и глаза его постепенно заполняли предательские слёзы.

Жизнь потерянной когда-то собственной дочери, а теперь его внучки, которую подарили, снова была для него бесценна. И вынужденное расставание с ней и возрождение её вновь, казалось сейчас для него немыслимым подарком, что только могли дать ему свыше.

Онегин слегка поёжился и поднял воротник своего пальто, укутывая лицо. Затем повернув голову в сторону, поднял руку и с улыбкой погрозил пальцем внимательно смотрящему на него коту.

– Эй, дружище… Если что… ты меня не видел… Договорились?

– Мяууу… – протяжное эхо кошачьего ответа растаяло в воздухе, безнадёжно уносимого порывами сильного ветра.

Толстый серый кот грациозно выгнув спинку, медленно спустился с дерева и ещё раз недовольно взглянув на незнакомца, нарушившего его покой, вальяжно направился по аллее, уходящей вглубь парка.

Онегин улыбнулся и снова устремил свой взгляд в сторону горизонта.

Он по-прежнему провожал взглядом дочь и её семью и лишь когда они скрылись из виду, он, подняв голову вверх, устремил свой взгляд в голубое небо, чуть припорошенное лёгкими белоснежными облаками.

Андрей мысленно сейчас благодарил за всё.

За всё, что пришло, за всё, что постиг, познал, приобрёл и за всё то, что не ощутил, не успел и не сделал в этой своей земной жизни.

Он получил уникальную возможность прожить ещё раз несколько лет после смерти на этой земле, пусть и невидимо. Новый шанс увидеть всё и всех, кого так любил, что ценил и что не успел оценить при жизни. Короткой жизни, которую так нелепо и опрометчиво быстро потратил в череде бесконечных дел, службы и той малой толики времени, проведённого вместе с теми, кем дорожил больше собственной жизни, но понял насколько ничтожно мало дорожил, лишь когда потерял всё это и ушёл в вечность.

Свежий ветер снова пахнул в его лицо, добавив очередную порцию сорвавшихся ярко-жёлтых листьев старого дерева, которые упав на землю, бережно укрыли его туфли.

Андрей с улыбкой склонился и поднял с земли самый большой лист, окрашенный полосками цвета первой весенней зелени. Медленно поднёс его к лицу и с наслаждением вдохнул его аромат.

Цветочная патока мёда, сухой полыни и свежескошенного луга заполнила его лёгкие до предела. Запахи и звуки, которые сейчас ему хотелось напоследок вобрать в себя бесконечно много, пока ещё оставалось на это время. Пение птиц, ароматы пожухлой травы и запах дождя, шелест сухой листвы под ногами.

Он безумно любил осень. Но только сейчас понимал, насколько он её любил. Потому что только теперь его сердце было преисполнено каким-то щемящим ощущением полной необратимости и невозвратности возможности просто жить и видеть всё это каждый день.

Он сделал всё, что мог для тех, кого любил и оставлял их в этом удивительном прекрасном мгновении безграничного счастья.

И теперь он мог уйти спокойно.

Уйти навсегда.

Онегин медленно шёл по осенней аллее, запахивая полы своего кашемирового пальто, точно пытаясь согреться. И по-мальчишески подбрасывая в воздух мыском начищенных до блеска чёрных туфель ворохи опавших разноцветных листьев, широко улыбался, когда, кружась веером в воздухе они осыпали его с головой.

Он хотел впитать всё, что видел сейчас вокруг, запечатлеть в памяти и сохранить в вечности красоту этой земли, магическое очарование природы и того сказочного полёта души, какую она только могла подарить всем, кому посчастливилось здесь жить когда-то и видеть всё это своими глазами.

Медленно удаляясь вглубь парка и постепенно растворяясь в воздухе, точно исчезая в порывах сильного ветра и охапках круживших вокруг него багряных листьев он с лёгким оттенком грусти, покидая эту землю, в душе чётко понимал, что для него это был последний листопад, который он видит своими глазами и который сохранит в своей в памяти навсегда.

Листопад его Последней осени…

Листопад его Последней жизни…

И…

Листопад… его Последней любви….

Послесловие автора…

Благодарю за поддержку всех, кто был рядом все эти долгие четыре года, пока шла работа над этим романом и благодарю всех, кто верил в моё возвращение.

А также заранее благодарю всех тех, кто сможет его прочитать и глубоко понять…

Благодарю собственную жизнь за все сложности и перипетии в период создания этой истории, тем самым позволив мне обрести силу, мудрость, веру, упорство и решительность, которые помогли мне закончить этот непростой для меня роман….