Текст книги "Подкаст «Слушай ложь»"

Это все неправильно.

– Вини меня, – продолжает Мэтт. – Кричи на меня. Я это заслужил.

Встаю и, спотыкаясь, отхожу от него подальше.

– Нет. Я ее не убивала. Я бы ни за что… Нет.

Он тоже встает.

– Она хотела сделать тебе больно. Не знаю почему, но ты мне это сказала. Надо было сразу же вызывать полицию, мы сказали бы, что это самозащита, но я был пьян и запаниковал. И… – Мэтт замолкает.

Стреляю в него глазами.

– И?..

Он мешкает.

– Может, тебе лучше прилечь? Или принять ванну? Тебе так нравилась эта ванна… Я наберу воду.

Мэтт тянется ко мне. Его пальцы касаются моего запястья, но я отдергиваю руку. Бегу к двери, будто он за мной гонится. Но он стоит на месте.

Распахиваю дверь и оглядываюсь на него.

– Ты врешь.

Мэтт со вздохом опускает руки в карманы.

– Люси, прошу тебя, отпусти это. Ты не хочешь этого вспоминать. Поверь мне.

Я не верю ему. Не верила тогда и не верю сейчас.

Я выхожу, захлопывая за собой дверь.

ЛЮСИ

Пять лет назад

– Люси.

Я развернулась и увидела Мэтта, выходящего из зала. У него за спиной какая-то парочка веселилась на танцполе, вскидывая руки в такт музыке. Дверь захлопнулась, музыка утихла.

Он обхватил меня за талию, прижал к себе. Я позволила ему. Никого, кроме нас, не было в слабо освещенном коридоре, издалека доносились чьи-то голоса.

– Извини за сегодняшнее, – прошептал он.

– Ты всегда так говоришь.

Мэтт поцеловал меня. Я должна была его оттолкнуть. Будь мы дома, я, может, дала бы ему пощечину… Но вместо этого обвила руки вокруг его шеи. Поцеловала в ответ. Поцелуй со вкусом виски.

– Я стану лучше, – сказал Мэтт, отстраняясь и глядя на меня.

Интересно, он имел в виду, что перестанет меня колотить или что перестанет спать с другими?.. Он не собирался прекращать ни то ни другое, сколько бы ни говорил, что пытается стать лучше.

Мэтт опустил обе руки на мои бедра, прижался губами к шее.

– Помнишь, какой у нас был секс здесь на прошлой свадьбе?

Еще как. И мое тело помнило, потому что тянулось к нему, готовое снова согнуться над столешницей.

Кто-то кашлянул, я тут же отстранилась от него и увидела вышедшую из туалета Савви.

– Я не помешала? – спросила она, не скрывая осуждения. Что ж, Савви имела на это полное право.

Я вся покраснела. Не знаю, почему после всего этого я каждый раз возвращалась в объятия Мэтта. Со мной явно было что-то не так. Во мне было что-то надломленное, что тянуло меня к нему, как огромный синяк, на который я не могла перестать давить. Просто когда с Мэттом было хорошо, это было очень хорошо.

Я была совершенно поломана.

Из туалета за спиной Савви вышла группа смеющихся женщин. Среди них была Нина, она кивнула мне.

Савви прошла мимо меня, я потянулась к ее руке. Она ее отдернула, едва позволив мне коснуться ее кончиками пальцев, и я услышала, что женщины вдруг перестали смеяться.

– Этот козел тебя не заслуживает, – процедила она сквозь зубы. – Ты знаешь, чего он заслуживает на самом деле.

Она ушла, гневно топая ногами. Я сглотнула, глядя ей вслед. Несмотря на все мои громкие слова, я не думала, что на самом деле смогу убить Мэтта. Я не думала, что вообще могла бы кого-то убить, тем более его. Он и так превратил меня в монстра, полного гнева, – так, что я больше себя не узнавала. Я не могла позволить ему сделать из меня убийцу.

А вот Савви, казалось, была готова претворить эту идею в жизнь. Мне даже не очень хотелось говорить ей, что план отменяется.

Я обернулась и увидела, что женщины заходят обратно в зал, украдкой бросая на меня взгляды.

Мэтт все еще улыбался мне, не понимая значения слов Савви.

– Похоже, в туалете свободно.

Выражение лица Савви придало мне сил.

– Я не буду заниматься с тобой сексом после того, как ты пытался утопить меня в ванне.

Он закатил глаза.

– Не преувеличивай. Я не пытался тебя утопить.

Но я все еще чувствовала его руки на шее, как он держит меня под водой, а я задыхаюсь и брызгаюсь. Он смеялся, когда я вынырнула, тяжело кашляя, после того как Мэтт наконец меня отпустил. Он так легко от этого отмахнулся, что я снова задумалась – может быть, все действительно было так, как он говорил…

У меня было дикое желание колотить себя по голове. Будто, если я могла бы ударить себя достаточно сильно, я начала бы нормально думать. Надо было просто правильно поставить мозги – тогда я могла бы довериться своим воспоминаниям, а не словам Мэтта…

Я поборола это желание и прошла мимо него. Он схватил меня за руку.

– Ты же понимаешь, что я могу найти другую. – Он ухмыльнулся. У него всегда было такое противное лицо, когда он напоминал мне, что другие женщины от него без ума… – Тут женщин десять готовы прыгнуть ко мне в постель.

Я отдернула руку.

– Ну и пусть прыгают. Мне плевать.

У него сверкнули глаза.

– Не нарывайся.

– Вперед, Мэтт. Ты и так с половиной города переспал.

Он моргнул, поражаясь, что я знала о его (весьма очевидных) изменах.

– И тут куда больше десяти мужчин, которые с удовольствием трахнули бы меня. – Я со смехом махнула рукой на дверь. – Может, я тоже попробую.

Его лицо исказилось в гневе. Будь мы дома, мне не поздоровилось бы.

Но дверь открылась, выпуская наружу музыку и смех, и Мэтт был вынужден скрыть свой гнев. Он опустил голову и прошел мимо меня, больно задев мое плечо.

– Люси, все нормально?

Я обернулась на знакомый голос.

Глава 45

ЛЮСИ

Мэтт врет.

От него я еду в дом родителей и ночью едва ли смыкаю глаза. В голове у меня кричит Савви, и я не знаю, воспоминание это или плод моего воображения.

«Она пыталась…»

Что? Убить меня? Она треснула меня по голове, а я ответила взаимностью и случайно убила ее?

Просыпаюсь, и это единственная мысль у меня в голове. Хватаю мусорное ведро из-под стола, и меня туда сташнивает.

Бен пишет мне – спрашивает, хочу ли я снова съездить в поместье «Бёрд».

Я покупаю билет в Лос-Анджелес.

Савви стоит в углу моей комнаты в розовом окровавленном платье, скрестив руки на груди, осуждая меня.

Я это заслужила. Я сдаюсь. Я больше не хочу знать. Хотя я и сказала Бену, что не думаю, что ее убил Мэтт, должна признаться, что часть меня цеплялась за надежду, что это все-таки был он. Теперь, когда я так четко вижу то воспоминание и шок на его лице, ужас в его глазах, у меня не остается той последней надежды. Мэтт ее не убивал.

Это я держала окровавленную ветку, что-то бормоча об убийстве. Наверное, я говорила о Мэтте, что он это заслуживает, но это ничего не меняет. Может, я сорвалась. Может, я сказала Савви, что не хочу убивать Мэтта, и она решила сделать это сама. Может, я ее остановила.

От этой мысли меня снова тошнит. Не могу представить, чтобы я убила Савви, а не дала ей убить Мэтта, но это мог быть несчастный случай.

Я не хочу знать. Лучше всю жизнь прожить в неведении, чем знать, что я ее убила.

Понимаю, что не могу совсем игнорировать Бена, потому что он уже решил, что я виновна, и игнор только усугубит ситуацию.

К полудню заставляю себя выползти из кровати, опустошить помойное ведерко с блевотиной и сходить в душ.

«Мне понравилось его убивать. Почему ты меня не боишься? Почему так трудно поверить, что я сорвусь? Я уже срывалась».

Закрываю глаза, давая воде стекать по лицу. Голос Савви слишком громкий. Это не она. Это я выражаю через нее свои страхи.

В груди нарастает паника, я выключаю воду.

«Я убью тебя!» – кричит Савви.

Вот почему я перестала пытаться. Я не могла понять, что было по-настоящему, а что – нет.

Закрываю глаза и отчаянно пытаюсь все прогнать.

– Ты уезжаешь? – переспрашивает Бен. Я стою у самой двери в его номер, чтобы можно было в любой момент убежать. Он делает шаг назад, в кухню, надеясь, что я пойду за ним. Я не иду.

– Послезавтра. – Пытаюсь сохранять нейтральное выражение лица. Я забыла, как это – иметь лицо.

– Почему?

На нем та серая футболка с дырочкой у горла – я ее оттягивала, чтобы поцеловать его шею. Смотрю чуть в сторону, мимо Бена.

– Я тут уже две недели. Здесь жарко. Мне нужно вернуться в Лос-Анджелес и вывезти вещи из квартиры парня.

Он моргает.

– У тебя есть парень?

– Бывший парень. Он не хочет встречаться с убийцей.

– А… Мне жаль. – По нему не скажешь. – Можно позвонить тебе для последующих интервью в Лос-Анджелесе?

– Бен, я столько часов с тобой проговорила… Просто скажи всем, что я виновна, и двигайся дальше.

Он прислоняется к столешнице, не сводя с меня глаз.

– Что случилось?

– Ничего.

– Что ты вспомнила?

– Что ненавижу тру-крайм-подкасты.

– Люси…

Тянусь к дверной ручке.

– Ты можешь говорить обо мне что хочешь. Мне все равно.

Я открываю дверь и ухожу.

Глава 46

ЛЮСИ

– Папа.

Он подскакивает, роняя нож, которым нарезал лук. Тот клацает по полу и приземляется у моих ног. Нож большой, поварской. Смотрю на него.

Нет, я даже не могу представить, как убиваю папу.

Сейчас я могу убить только Савви. Снова и снова, как застрявшая пластинка. Толстой веткой по черепу.

– Люси… – Папа кладет руку на грудь. – Ты меня напугала.

– Я знаю. – Поднимаю нож и кладу его на столешницу.

– Ты собралась? – Он даже не скрывает радости по поводу моего отъезда.

– Я уезжаю послезавтра. Сегодня ужинаю с бабушкой.

– Хорошо, она будет рада. – Он берет нож и включает воду, чтобы его сполоснуть.

– Мэтт сказал тебе, что я ее убила?

Папа выключает воду. Когда он поднимает на меня глаза, в его взгляде нет удивления. Мэтт точно предупредил его об этом разговоре.

– Да.

– Когда?

Папа протирает нож полотенцем чуть дольше, чем нужно. Лишь бы не смотреть на меня.

– Он пришел к нам той ночью.

Вдыхаю, получая ответ на один из вопросов.

– Так вот где он был… Куда уехал из дома… – Хмурюсь. – Нина тоже знает? Почему она тогда приехала к моему дому?

– Нет. Вроде она напилась и хотела устроить сцену, чтобы показать тебе, что они вместе. Просто сделала это не вовремя. Он отправил ее домой.

– А потом приехал сюда и сказал вам с мамой, что я убила Савви.

– Только мне. Я рассказал твоей маме через пару дней. Она… – Он замолкает, откладывая нож, и опирается обеими руками на столешницу. – Она сразу захотела признаться. Сказала, что, даже если это была не самозащита, тебя ждало бы слабое наказание. Но мы с Мэттом не согласились. Ты и правда будто ничего не помнила, и мы думали, что надо просто подождать. Я думал, что через несколько дней к тебе вернется память, ты расскажешь нам, что именно произошло, и тогда мы будем думать, как поступить.

– А когда память не вернулась?

Папа избегает моего взгляда.

– Я решил, что ты либо хочешь оставить это в прошлом, либо твой мозг просто заблокировал эти воспоминания. Такая травма… – Он вздыхает. – Не могу тебя винить, наверное.

– Наверное.

– Мне хотелось бы разобраться со всем прямо. Я жалею, что не пошел в полицию. Мэтт сказал, что воспоминания начали к тебе возвращаться, когда Бен стал тебя подталкивать. А я ругал твою мать, когда она на тебя давила. Я думал, что тебе нужна была передышка, чтобы все сделать правильно. Она, конечно же, была права.

– Ты тогда ему поверил? Мэтту.

Папа поднимает на меня удивленный взгляд.

– А не должен был? Я тогда не знал, что… Ну, я не знал всего. Но у меня не было повода ему не верить.

– Он был пьян. Он не видел, как я это сделала. Там мог быть кто-то другой, это могло быть… – Мой голос внезапно слишком высокий, истерический, и я замолкаю. Я понимаю, как это звучит.

– Он не говорил, что там был кто-то еще, – мягко говорит папа. – Он сказал… В общем, он объяснил, что увидел и что ты ему сказала.

– Он сам мог ее убить.

– Думаешь, он это сделал? – Папа подыгрывает мне.

Передо мной возникает истерическое лицо Мэтта. Я уже сто раз пыталась убедить себя, что он мог паниковать, потому что только что убил Савви, но это маловероятно. Я слишком хорошо его знаю. Я знаю, как он себя ведет, когда заходит слишком далеко, причиняет больше боли, чем хотел. Он успокаивается. Пытается все исправить. Быть вежливым. Убедить, что это не только его вина… Он не впал бы в панику, убив Савви, даже пьяный. У него не было бы такого лица.

– Нет, – говорю я. – Но тебя там не было. Мэтт просто пришел и сказал тебе, что я кого-то убила. Ты считал, что я на такое способна?

– Я не хотел. Но иногда приходится довольствоваться тем, что тебе говорят. Это то, что мне сказали. И Мэтт хотел тебя защитить. Я это сразу понял. – Он переводит на меня печальный взгляд. – Мы оба хотели.

– А мама хотела сдать меня полиции.

– Она тоже просто хотела как лучше.

– Я ее и не критикую.

Папа удивляется. Я бы, наверное, на ее месте поступила так же: сказала правду и стала ждать, пока соберется пазл.

Или нет. Я ведь не побежала к Бену или полиции, как только ко мне вернулось воспоминание с Мэттом…

Я купила билет домой в Лос-Анджелес.

* * *

Съедаю тихий, неловкий ужин с бабушкой. Я не могу рассказать правду ей – единственному человеку в семье, который мне верил. Она так в меня верила, что сдала все наши секреты самодовольному подкастеру.

– Бен говорит, что-то случилось, – говорит бабушка, почти допивая второй джин-тоник. Включен телевизор – без звука, но меня все время отвлекает женщина на экране с невероятно длинными красными ногтями. Она постукивает ими по своему подбородку. Такими можно и глаз выцарапать.

Собираю остатки бургера и направляюсь к мусорке.

– Ничего не случилось. Я так ему и сказала.

– Кажется, он тебе не верит.

Выдаю пустой смешок.

– Так что-то случилось? – спрашивает бабушка.

– Ну, мы переспали, – говорю я, чтобы сменить тему.

– Ох, милая, – она улыбается немного сочувственно. – Я знаю. Это было очевидно, когда вы приехали на ужин после того, как побывали на месте преступления.

– На тот момент мы еще не переспали.

– Очевидно, что между вами есть напряжение. Я тебя понимаю. Я бы поступила точно так же. Он ведь так похож на «мстителя»…

Смеюсь, несмотря на тяжесть в груди.

– Спасибо, бабушка.

Мой телефон дзынькает. Опускаю на него взгляд, плюхаясь на диван рядом с бабушкой. Это письмо от моего агента – она сообщает, что не надо беспокоиться, что мои книги всюду распроданы и издательство уже заказало доптиражи, по пятьдесят тысяч каждой книги. «Так классно!!»

Наверное, и правда классно, но сейчас я не чувствую абсолютно ничего.

– Оказывается, люди все это время хотели покупать романтику, написанную возможной убийцей, – говорю я, опуская телефон.

– Разумеется, – говорит бабушка. – Как я говорила, лучше быть интересной, чем приятной… – Она выключает телевизор. – Бен сказал мне, ты убеждена, что он думает, что это сделала ты.

Хмурюсь.

– Он сам, считай, это сказал. Расписал концовку, где объясняет, как я это сделала.

– Он говорит, это всего лишь набросок, черновик, и ты не должна была его увидеть. Это он просто размышлял. Судя по голосу, он прямо-таки негодовал, если тебе интересно. Мне кажется, у него нет концовки.

– Он решит, что это была я, как и все остальные. – Сглатываю ком в горле.

– Не все, – мягко говорит бабушка, кладя руку мне на плечо.

Закрываю глаза и откидываю голову назад, стараясь не разрыдаться, но безуспешно. Слезы сбегают по щекам, и вдруг я снова десятилетний ребенок, плачущий на бабушкином диване. Она пододвигается ко мне и обнимает за плечи.

– Кажется, я это сделала, – шепчу я, не открывая глаз. – Кажется, я ее убила.

– Это не так.

– Ты не знаешь.

– Ты тоже! Ты же сама сказала – «кажется». Ты ведь до сих пор не помнишь?

Открываю глаза и грубо вытираю их ладонью.

– Да.

– Ты этого не делала. – Бабушка поджимает губы и двигает бровями, отчего морщинки вокруг ее глаз делаются глубже.

– Перестань так в меня верить.

– Нет.

– Я этого не заслуживаю.

– Бред.

– Я тебе не все рассказала. – Мои руки трясутся, но бабушка заботливо накрывает их своими.

– Мне и не надо, чтобы ты все мне рассказывала. – Она не сводит с меня темных серьезных глаз. – Мне не нужны все твои секреты и детали твоей жизни, чтобы по ним судить. Я тебя знаю.

Я снова растворяюсь в слезах, она заключает меня в объятия и поглаживает по спине.

– Не сдавайся, родная. Не сдавайся.

Глава 47

ЛЮСИ

Еду домой медленно. Темно, улицы Пламптона пусты. Я собираюсь было опустить окно, как сделала бы тихой ночью в Лос-Анджелесе, но жара стоит невыносимая.

Остановившись на светофоре в центре, выглядываю из окна и вижу Эмметта, украшающего витрину своего магазина искусств. Голос-обвинитель в голове напоминает, что я так и не ответила на его сообщения. И не сказала, что возвращаюсь в Калифорнию…

Включается зеленый. Эмметт меня замечает. Поднимает руку и нерешительно машет.

Черт… Слегка надавливаю на газ и паркуюсь на обочине. Выхожу из машины.

– Привет. – Указываю на большой желтый подсолнух, который Эмметт рисует на окне. – Красиво.

– А… Спасибо. Какие-то подростки написали «вагина» на предыдущем цветке, так что хозяин попросил меня нарисовать что-то менее эротическое.

Не удерживаюсь от смешка.

– А предыдущий цветок был эротическим?

Эмметт улыбается.

– Мне так не показалось, но, похоже, ребята увидели то, чего не заметил я.

Прислоняюсь к кирпичной стене рядом с магазином.

– Можно было бы проявить хоть какую-то креативность. «Вагина» – не очень остроумное граффити.

– Согласен. Могли бы и постараться. – Он разворачивается обратно к окну, поднимая кисточку.

– Извини, что не ответила на твои сообщения. Всё так…

– Навалилось? – угадывает Эмметт, не глядя на меня, и проводит по окну желтой кистью, создавая лепесток.

– Нет. На меня никогда не наваливается.

Он одаряет меня полуулыбкой.

– Все ужасно, – договариваю я, решая быть честной. – Все было так ужасно с тех пор, как я вернулась… Заново переживать все, что было с Савви, с моим браком… – Делаю глубокий вдох и с ужасом понимаю, что сейчас снова разрыдаюсь. Видимо, у бабушки я выпустила не всё. Стараюсь моргать, чтобы скрыть слезы, но они стекают по моим щекам.

Эмметт опускает кисть. Мужчины обычно приходят в ужас, когда женщины начинают плакать, но он выглядит скорее заинтригованно.

– Извини, – я вытираю щеки.

Эмметт делает шаг вперед и целует меня, что совершенно застает меня врасплох. Может, он так пытается меня утешить… Мне не нравится.

Я все еще прислонена к стене, Эмметт прижимается ко мне всем телом. Его губы слишком грубы, язык слишком настойчив. Его слюна слишком быстро оказывается всюду вокруг моего рта. Этого никто не просил.

Думаю его оттолкнуть, но проще дождаться, пока это кончится, вежливо улыбнуться и убежать, незаметно вытирая слезы.

В тот раз, когда мы поцеловались у меня дома, мне не показалось, что он целуется плохо. Я смутно помню тот вечер. Наверное, я выпила больше, чем мне тогда казалось…

Он кладет руку мне на грудь поверх рубашки. Серьезно, никто этого не просил.

Кладу руку ему на грудь, готовясь оттолкнуть. Другую руку он держит на моей щеке. Его пальцы пахнут краской.

«Люси».

Его рука была на моей груди пять лет назад, вдруг понимаю я. Смех и музыка, доносящиеся со свадьбы. Он спустил одну из моих лямок, его большой палец описывал круги у моего соска. У него под ногтями была зеленая краска. «Я так долго этого ждал», – сказал Эмметт, прижимаясь губами к моей шее. Потянулся к ширинке, и я поняла, что он хочет секса здесь и сейчас, несмотря на запах гниющей еды с помойки неподалеку. А я подумала – чем черт не шутит… Я выпила. Не слишком много, но достаточно, чтобы решить, что секс с Эмметтом – отличный способ отомстить Мэтту, который в тот момент наверняка нагибал какую-то женщину над столиком в туалете…

«Люси. – Голос Савви резкий, почти злой. Я развернулась и увидела ее в паре метров от нас, упершую руки в боки. – Идем».

Ее голос и неодобрение в ее глазах вернули меня на землю. Я быстро убрала грудь обратно в платье и поспешила за Савви.

«Нет, Люси, постой…» Эмметт схватил меня за руку. Не мягко. Я вскрикнула, когда он притянул меня к себе.

«Прости, – я поразительным образом попросила прощения у мужчины, который сделал мне больно. – Я это зря».

Я побежала за Савви, а дальше ничего не помню.

В настоящем я по-прежнему целую Эмметта.

Точнее, это он целует меня. Я скорее стою, как статуя.

Кто-то рядом громко кашляет, и мы оба оборачиваемся.

Нина.

Она стоит у тротуара в светло-голубой форме медсестры. Бросает на меня холодный взгляд. Эмметт в тот же момент отстраняется.

– Можно тебя на минуту? – спрашивает она Эмметта.

Он тяжело вздыхает, но кивает, затем бросает на меня извиняющийся взгляд. Нина заходит в магазин, он проходит за ней. Колокольчик звенит, дверь за ними закрывается.

Я быстро иду к машине и сажусь за руль, тяжело дыша.

Почему Савви разозлилась, что мы с Эмметтом поцеловались на свадьбе? Неужели у нее были к нему…

Застываю – и воспоминание обретает форму.

ЛЮСИ

Пять лет назад

Савви протопала к своей машине и распахнула дверцу.

– Ты что, злишься? – спросила я, стараясь от нее не отставать.

– Просто сядь в машину, – рявкнула она. Забралась внутрь и захлопнула за собой дверцу.

Я пролезла на пассажирское сиденье, отодвигая старый пакет из-под фастфуда.

– Ты сейчас реально злишься, что я целовалась с Эмметтом? В чем дело?

– Я не злюсь. – Она на секунду закрыла глаза, будто собираясь с силами, чтобы продолжить разговор со мной. – Просто переживаю.

– Да ладно тебе, – сказала я, усмехнувшись.

Савви сохраняла серьезное выражение лица.

– Сначала я вижу, как ты целуешь своего отвратительного мужа, когда тебе следовало бы планировать, как от него избавиться…

Я сглотнула.

– …а потом нахожу тебя с голыми сиськами, готовой…

– Одной сиськой! Только одна была голой!

– …готовой заняться сексом у стены рядом с помойкой. Ты ведешь себя как я, и это меня очень волнует.

– Неправда. У тебя обе сиськи были бы голые.

– Ладно, это так… – Ее лицо смягчилось, она завела машину. – Но все равно, как ты могла позволить Мэтту так себя хватать? Люси, он тебя бьет.

Стыд горел у меня в горле. Савви, заметив мое выражение лица, убрала руку с рычага и повернулась ко мне.

– Извини, – тихо сказала она. – Я не хотела тебя осуждать.

– Да нет, ты права. Не знаю, почему я… – Я замолчала, потому что это было неправдой. В каком-то смысле я знала, почему оставалась с Мэттом, почему снова и снова наступала на те же грабли. – Иногда мне кажется, что мы друг друга заслужили.

– Нет, – твердо сказала Савви.

– Ты не понимаешь. То, что я ему говорю, как я на него кричала… – Я покачала головой. – Женщина лучше меня не стала бы так говорить. Не стала бы бить в ответ. Мне кажется, нас притянуло друг к другу, потому что мы ужасные люди.

– Люси, нет. – Она взяла меня за руку. – Ни в коем случае. Это он с тобой сделал. Он довел тебя чуть ли не до безумия, а потом стал винить в том, что ты просто пытаешься выжить. Это он во всем виноват.

Я опустила глаза на наши руки и кивнула, хотя и не была полностью убеждена.

– А теперь я веду себя как настоящая тварь, потому что целуюсь с Эмметтом…

– Как это делает тебя тварью?

– Он не заслуживает, чтобы его так использовали. Он хороший.

Савви посмотрела на меня с удивлением.

– Он вообще ни разу не хороший. Он хороший с тобой, потому что влюблен в тебя с самого детства.

– Он в меня не влюблен. Может, я ему чуть-чуть нравлюсь, но…

– Ты права. Он не влюблен. Он поставил тебя на пьедестал. Ты для него – предел совершенства.

Я не стала спрашивать, потому что знала – это правда. И в глубине души мне всегда это в нем нравилось. Каждый раз, когда он на меня смотрел, у него в глазах загорались звезды.

– Слушай, я не хотела тебе говорить, но… – Савви замолчала, скривив лицо. – Я переспала с ним несколько месяцев назад.

– Оу, – слишком высоко сказала я, выдавая, что ревную. Я думала, она знала, что он мне симпатичен. Что его трогать нельзя.

Но это было глупо. Я попыталась убедить себя. Я была замужем за другим, и я никогда не говорила, что у меня к нему какие-то чувства.

– Прости, я знаю, что вы друзья, – продолжила Савви, прикусывая губу. – И я знала, что он к тебе неровно дышит, но он как-то задержался в баре, я напилась, и мы просто… Короче, он довольно агрессивный. Знаешь, иногда парень все берет в свои руки, и ты просто плывешь по течению?

Я вспомнила, как он полез расстегивать ширинку и оголил мою грудь.

– Да.

– Не то чтобы я этого не хотела, – поспешила добавить Савви. – Я хотела. Я была не против. Просто это было… нехорошо.

Я поморщилась.

– Нехорошо?

– Нет. Ну, поцелуи были…

– Мокрые, – закончила я за нее.

– Боже, да. А секс был довольно жесткий, и иногда мне это нравится, но там все было просто… плохо. Обо мне он вообще не думал. Подолбил и убежал, понимаешь?

Я скорчила рожицу.

– А потом он был такой неприятный… Попросил тебе не рассказывать…

– Да?

– Да. А я и так была не очень этому рада, так что решила, что не буду тебе говорить. – Савви выглядела смущенной. – Но он еще и плохо со мной обращался. Пришел на следующей неделе, стал меня лапать, причем довольно грубо, а когда я сказала, что не хочу, он разозлился и сказал: «Я думал, ты всегда готова».

Я откинулась на спинку сиденья.

– Боже… Вот козел!

– Да, он козел, так что я советую тебе найти кого-то получше, потому что ты достойна лучшего. Как тебе новый бармен? Тебе не помешал бы хороший секс перед тем, как мы убьем Мэтта. Будет некрасиво, если ты будешь сверкать сиськами направо и налево слишком скоро после его кончины.

Мое лицо осветили фары, и я увидела подъехавший грузовик Эмметта. Наши взгляды встретились. Я быстро отвернулась.

– У меня отвратительный вкус, да? – сказала я.

– Я не собиралась этого говорить, потому что не мне судить.

Я засмеялась, затем откинулась на спинку, протяжно вздыхая.

– Я должна уйти от него. От Мэтта.

– Да.

– И уехать из Пламптона. Мне нельзя будет здесь оставаться.

Савви завела машину.

– Не хочешь убить его на выходе?

– Я не уверена, что вообще хочу это делать, Савви.

Моя жажда мести испарялась, ее постепенно заменяло желание начать жизнь с чистого листа. Моя жизнь до этого момента была чередой так называемых «верных» решений: встретила парня в колледже, вышла за него, вернулась в родной город, поселилась в доме мечты… Но все это полетело к черту.

Мне хотелось не столько отомстить, сколько узнать, как будет складываться моя жизнь, если я буду принимать другие решения. Мне нужно было начать все заново. Я не хотела оставаться заложницей в браке из-за страха уйти, страха перед тем, что обо мне будут думать окружающие, если моя жизнь не будет идеальной, завидной.

И мне не хотелось, чтобы мой чистый лист начался со срока в тюрьме.

– Ты реально хочешь убить Мэтта? – спросила я Савви.

– Конечно. – Она широко улыбнулась мне, и я не могла понять, шутит она или нет.

– Нет, – тихо сказала я, глядя в темное окно. – Я не могу.

Савви выехала на грунтовую дорогу.

– Куда мы уехали бы? Если бы уехали…

– Не знаю. Куда угодно. Я думала собрать чемоданы как-нибудь ночью, пока Мэтт спит, и просто исчезнуть. Но боюсь, что мне не хватит смелости уехать одной.

Савви улыбнулась мне.

– Знаешь, куда я всегда хотела поехать?

– Куда?

– В Калифорнию. Лос-Анджелес.

– Там слишком дорого, – мечтательно сказала я.

– Дорого, потому что классно. – Она хлопнула по рулю одной рукой. – Поедем!

– Серьезно?

– Да. Чем скорее, тем лучше. К черту это техасское лето. Еще одно такое я не выдержу. Уедем завтра ночью.

Сердце забилось чаще. Я‐то просто мечтала, но она была готова это сделать.

– Да, – сказала я, не давая себе возможности передумать.

– Хорошо. Но если Мэтт отправится тебя искать – мы убиваем его к чертовой матери.

– Договорились.

Улыбка сползла с ее лица. Савви прищурилась, увидев что-то в темноте.

– А это еще что?