Текст книги "Подкаст «Слушай ложь»"

Глава 38

ЛЮСИ

Бен снова хочет встретиться дома у бабушки, и когда я подъезжаю к крошечному розовому домику, он уже ждет меня на пороге. Не спеша подходит ко мне, когда я вылезаю из машины, отбрасывает волосы с глаз явно отрепетированным движением. Как будто он перед зеркалом тренировался вести себя сексуально.

– Почему ты каждый раз здесь? – спрашиваю я.

– Я не каждый раз здесь.

– Ты же не спишь со мной и с моей бабушкой? Это меня расстроило бы.

– Я не сплю с твоей бабушкой. Да и мне кажется, что я в список Беверли не влезу. К ней тут много мужчин ходит… – У него шутливый тон, и когда он будто собирается ко мне приблизиться, я отступаю. Лучше бабушке об этом моем печальном выборе не знать.

– Идем, – я направляюсь к дому. – Тут жарко, как в жопе у сатаны.

Бен идет за мной. Внутри на столике уже лежит все, что нужно для записи подкаста. Бабушка сидит на диване, листая телефон. На ней старая выцветшая футболка, заправленная в пышную красную юбку. Смотрю и в очередной раз поражаюсь, насколько бабушка круче меня.

– Теперь это наше официальное место записи интервью? – Опускаюсь на один из стульев.

– Тут тихо. И Беверли не против… – Он улыбается ей. Я не то что бы пошутила, когда спросила, не спит ли он с ней.

– Ему нравится, что тут ты более расслабленная, – говорит бабушка, не поднимая глаз от телефона.

Бен выглядит удивленным, будто это бабушкино личное – верное – умозаключение.

Беру свои слова назад. Бабушка слишком умна, чтобы спать с Беном Оуэнсом. К сожалению, здравый смысл по наследству не передается.

– Я хотел бы сегодня обсудить твои отношения с Ниной. – Бен садится рядом со мной.

Я вздыхаю, глядя мимо него в окно, на пустое поле за домом. Ветер колышет высокую траву. Бен оглядывается через плечо и снова поворачивается ко мне.

Я не рассказывала ему о разговоре с Китоном и Эмметтом. Он не знает, что Мэтт и Нина всё еще спят вместе.

Я многое не рассказывала ему о Нине.

«Она на меня кричала, когда я держала нож, – шепчет Савви мне на ухо. – Вряд ли стала бы кричать, если б знала, что я умею ножом».

Когда она мне это сказала, я засмеялась. Даже не помню, почему именно Нина и Савви так друг друга невзлюбили. Не уверена, что, кроме меня, кто-то знает, насколько они друг друга ненавидели.

– Люси? – говорит Бен.

Нине не нравилась Савви. Ну и что? Мне тоже много кто не нравится. Мне это никогда не казалось важным. Скорее всего, это и правда неважно. И если я это скажу – значит, сделаю с Ниной то, что все сделали со мной: предъявлю обвинения, которые останутся с ней навсегда. Я должна соврать или как-то аккуратно обойти правду, как все, у кого Бен брал интервью.

Потому что она не могла этого сделать. Мозг даже не дает мне это вообразить. Я столько раз представляла, как кого-то убиваю, но никак не могу вложить что-то в руку Нины и увидеть, как она бьет этим Савви по голове…

– Милая? – Бабушка касается моей руки. Они с Беном повисли надо мной с обеспокоенными лицами.

– Я не хочу, – мягко говорю я.

Бабушка прищуривается, морщинки вокруг ее глаз становятся глубже.

– Чего ты не хочешь?

– Не хочу говорить про Нину.

– Но она… – начинает Бен.

– Можешь дать мне день? – Провожу рукой по волосам. – Тебе наверняка найдется что еще со мной обсудить.

На моем телефоне появляется новое сообщение, я наклоняю экран к себе, чтобы прочитать. Сердце уходит в пятки.

– Черт…

– Что там? – спрашивает бабушка.

– Интернет выяснил, что я – Ева Найтли.

Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса

Выпуск шестой: «Нина»

Когда я только связался с Ниной Гарсией, она сомневалась, стоит ли со мной общаться.

Нина: Не знаю. Это было странное ощущение.

Бен: Странное?

Нина: Да, то есть… этому делу уделили уже столько внимания… Все знают, что Люси…

Бен: Все знают, что Люси?..

Нина: М‐м… Все думают, что Люси это сделала. Но я говорила с Эмметтом – вы же знаете Эмметта, да? Я, Люси, он – мы были лучшими друзьями в школе.

Бен: Да, мы с ним говорили.

Нина: Он считает, мне нужно это сделать. Мне просто неловко, потому что я… я даже особо и не знала Савви.

Бен: Вы вместе учились в школе. Город маленький.

Нина: Конечно, но мы с ней не… общались.

Бен: Хорошо. Но вы хорошо знали Люси. Этот подкаст в равной степени о ней и о Саванне. И, насколько мне известно, вы неплохо знали Мэтта?

Нина: Ну, да, немного, пожалуй. Как приятеля.

Бен: Давайте начнем с начала. Какой была Люси…

Нина: Извините, можно остановиться на минуту?

Бен: В чем дело?

Нина: Просто… мне нужно немного времени.

Нина часто нервничала во время наших интервью, что вполне нормально. Говорить об убийстве человека, которого вы знали, пусть и не близко, – всегда тяжело. Я знаю.

Но когда я начал переслушивать ее интервью, то обнаружил несколько расхождений. Вот отрывок интервью Стефани Ганц.

Бен: Я нашел фото из школьного альбома. Это Нина с Саванной?

Стефани: А, да, кажется, одиннадцатый класс.

Бен: Они вместе заседали в школьном совете?

Стефани: Да.

Бен: У меня информация, что они едва ли знали друг друга.

Стефани: Я бы так не сказала. Подругами они не были. Кажется, они как-то из-за парня поругались, классе, наверное, в девятом. Фу. Противно, но мы были детьми.

Бен: Конечно. Получается, они друг друга недолюбливали?

Стефани: Тогда уже никакой явной вражды не было, но да, не особо.

Бен: «Уже»?

Стефани: Вся вражда разыгралась в девятом классе.

Бен: Как это выглядело?

Стефани: Ну… я же говорю – был парень. Кажется, у Савви… Можно сказать, она была «противной» по отношению к Нине. Но совсем чуть-чуть, она потом так себя не вела, но, сами понимаете, нам было по четырнадцать…

Бен: Люси знала об этой истории между Ниной и Саванной?

Стефани: Наверняка. Они тогда были лучшими подругами.

Бен: Вам не показалось странным, когда Люси впоследствии так близко подружилась с Саванной?

Стефани: Да нет, мы тогда уже все выросли. Если с детства точить на кого-то зуб – всю жизнь злой проживешь. Понимаете?

Бен: Вы знаете, как Нина на это отреагировала?

Стефани: Ну… кажется, какую-то гадость сказала.

Бен: То есть Нина с детства точила зуб?

Стефани: Пожалуй. Да.

Глава 39

ЛЮСИ

Всего через пару часов отзывы на все три мои книги заполнили люди, называющие меня убийцей. Теперь, если прокрутить вниз страницы, чтобы узнать, что люди думают о моем сладком ромкоме, где герои притворяются парой, первое, что они видят: «ЭТУ КНИГУ НАПИСАЛА ЛЮСИ ЧЕЙС, ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ УБИЛА СВОЮ ЛУЧШУЮ ПОДРУГУ».

Печально.

Когда я после интервью ухожу из дома бабушки, Бен смотрит обеспокоенно, но у меня нет сил сейчас разбираться с его чувствами. Если уж на то пошло, он сам во всем виноват.

Несколько раз представляю, как переезжаю его своей машиной. Заслуживаю награду за то, что не делаю этого на самом деле.

Еду прямиком к дому Нины. Не предупреждаю ее, что некрасиво с моей стороны, особенно учитывая, что у нее дети, но мне уже все равно. Мне нечего терять.

Нина открывает дверь с недовольным выражением лица, на что имеет полное право. Сама виновата, что тогда позвала меня в гости. Возможно, лучше, если я не знаю, где вы живете.

Она в спортивных штанах, волосы в небрежном высоком хвостике, в середине торчит огромный «петух». Она прислоняет голову к двери, как бы показывая, что даже стоять тут ей тяжело.

– У меня был хреновый день, Люси.

«Знаю, в школе вы были лучшими подружками, но блин, она такая высокомерная сучка», – грубо провозглашает Савви в моей голове. Я немного пыталась с этим спорить. Говорила, что Нина только кажется отчужденной, на самом деле она очень милая.

– А у меня были хреновые пять лет, так что, может, уделишь мне десять минут? – отвечаю я.

Она вздыхает, бросая взгляд через плечо – дети в комнате сидят на диване, по телевизору перед ними идет какой-то мультик. Выходит на крыльцо и закрывает за собой дверь.

– Я не пойду на новое интервью с Беном. Я написала ему несколько часов назад.

– Умно.

Нина внимательно на меня смотрит.

– В каком смысле?

– Ты сейчас займешь мое место изменщицы и врущей шлюхи, которую подозревают в убийстве, так что ни к чему хорошему новое интервью не привело бы.

Она бледнеет и, заикаясь, выдавливает из себя:

– Ты же не думаешь, что это я убила Савви?

Не думаю, но просто пожимаю плечами.

– Мы с Мэттом…

– Мне все равно.

– Я это не специально. Он просто всегда был рядом, а мы с бывшим постоянно ругались…

– Мне правда все равно. Тогда не было бы, но сейчас у меня просто нет на это сил. Но я советую тебе остановиться – после того, что мы услышали от Джулии.

Нина устало прислоняется к дому.

– Я не знала. У нас с ним всегда был просто секс, так что мы никогда не ругались, и… – Она сглатывает. – Какая же я дура.

– А я за него замуж вышла.

Нина переводит взгляд на меня и резко отводит. Ей хочется как-то ответить, но она сдерживается. Интересно, что еще она удерживает…

– Ты спала с Колином? – спрашиваю я.

– В этом городе вообще есть женщина, которая не спала с Колином Данном? Даже твоя мама с ним спала.

– Когда он встречался с Савви?

– Нет, до этого, но мы обе знаем, что Колин и Савви были в открытых отношениях. – Она приподнимает бровь. – У Савви было больше похождений, чем у Колина, если не ошибаюсь. Забавно, что в подкасте решили об этом не упоминать.

Савви появляется на пороге с широко открытым ртом, делая вид, что она дико оскорблена.

«Ты что, намекаешь, что я шлюха? А я говорила, эта стерва мне никогда не нравилась».

– Зачем ты приехала к Мэтту тогда, в ночь свадьбы? – спрашиваю я, не обращая внимания на Савви.

– Я напилась. Это было глупо.

Молчу, но Нина не продолжает.

«Я бы ни за что не стала спать с твоим мужем, чтоб ты знала, – говорит Савви. – Потому что я – хорошая подруга, а еще потому, что у тебя отвратительный вкус в мужчинах».

– Кто бы говорил, – не выдерживаю я.

И понимаю, что сказала это вслух.

Нина замирает, затем медленно оглядывается через плечо, на то место, где я только что говорила с воображаемой подругой.

– У тебя… все нормально? – осторожно спрашивает она.

Заливаюсь краской.

– Все нормально. Чего твой тупой пьяный мозг хотел от Мэтта в ту ночь?

– Я… – Она вздыхает, проводя рукой по волосам. – Я знала, что вы были на свадьбе, и решила приехать и устроить сцену, чтобы ты узнала, что я сплю с Мэттом. Он поговаривал о том, чтобы уйти от тебя, и я собиралась ускорить процесс. Я приехала и стала ждать.

– Что произошло, когда он приехал?

– Я спросила, где ты, а он просто стал орать, чтобы я ехала домой. Не дал мне и слова вставить.

– Он был расстроен? Злился?

– Да. Я подумала, что он понял, зачем я приехала и караулила его у дома. Я извинилась и уехала.

– А он… не знаю, выглядел растрепанным? Испачканным?

Нина делает шаг назад, касаясь дверной ручки, чтобы в любой момент сбежать от этого разговора.

– Мэтт не убивал Савви. Я его знаю. Он ее не убивал.

Поднимаю бровь.

– Так хорошо его знаешь, что даже не догадывалась, что он до полусмерти избивал жену?

Ее взгляд становится холодным. Она молчит.

– Почему всем так хочется заступаться за него, а меня быстро и без вопросов нарекли убийцей?

– Во‐первых, он не был залит кровью Савви. А во‐вторых, я на подкасте тебя защищала.

– Знаю. Я думала, это потому, что мы когда-то дружили, но теперь мне кажется, что ты просто чувствуешь вину, что спала с Мэттом. Похоже на правду?

– Иди к черту, Люси. – Нина возвращается в дом и захлопывает за собой дверь.

Глава 40

ЛЮСИ

То, что Пейдж обнаружила нас вместе в постели, вроде никак не отразилось на Бене, потому что вечером он снова приглашает меня к себе, и я уже перестаю делать вид, что собираюсь взяться за ум.

В номере оглядываюсь по сторонам, но Пейдж нигде не видно. Мы одни.

– Я забрал у Пейдж ключ, – говорит Бен, заходя на кухню. На столешнице стоят два стакана со льдом, ждущие, чтобы в них что-нибудь налили.

– Ты же понимаешь, что даешь ей знать, что мы всё еще спим.

– Понимаю. С кем я встречаюсь, никак ее не касается.

– Бен, мне кажется, «встречаюсь» – не самое подходящее слово.

Он замирает, держа над стаканом бутылку виски, и приподнимает бровь.

– С книгами все нормально? Ну, с твоими книгами.

– Либо продажи взлетят до небес, либо моя карьера будет уничтожена. Жду не дождусь увидеть, что из этого произойдет.

Он морщится, но прощения не просит.

Имей я хоть каплю самоуважения, я бы ушла. Я не спала бы с мужчиной, который использует мою жизнь и убийство моей подруги для онлайн-заработка.

Очевидно, самоуважения мне не хватает, потому что я иду и сажусь на диван в гостиной. На столике лежат ноутбук и бумаги.

Глаз зацепляется за мое имя, я наклоняюсь вперед и беру листок, чтобы рассмотреть написанное получше. Это план выпуска. Мамино имя тоже тут есть, и имя Нины. Бен набросал несколько строчек того, что собирается сказать, аккуратным и весьма разборчивым почерком, и мой взгляд цепляется за одну из фраз.

«Скорее всего, Люси не собиралась убивать Савви. Моя теория – шок от того, что она сделала, вызвал нервный срыв, который совершенно стер это воспоминание».

Поднимаю взгляд на Бена, подошедшего ко мне с двумя стаканами виски.

– Ты думаешь, это сделала я.

Это не вопрос, а утверждение.

Бен переводит взгляд с меня на лист. Не могу понять, хотел ли он, чтобы я это увидела. Обычно он все хорошенько расчищает перед моим приходом.

– Это всего лишь один из возможных вариантов концовки.

Беру у него стакан. Он тяжелый. Не убил бы, если б я разбила его Бену о голову, но сделал бы очень больно.

Отодвигаю листок в сторону, чтобы посмотреть, что под ним. Бен сказал правду – это одна из возможных концовок. Тут есть заметки о том, что ее убил Мэтт, и об отсутствии конкретного заключения.

Но подробно расписан только вариант со мной. В остальных всего две или три строчки. У меня – целая страница.

– Ты думаешь, это сделала я, – повторяю я.

Не знаю, почему я разочарована. Я ведь никогда не думала, что он на моей стороне.

Или, может, это неправда.

Он садится в кресло напротив меня и наклоняется вперед, опуская стакан на столик.

– Я не дошел до какого-то конкретного заключения.

– Бен…

– Я еще работаю. – Он ненадолго замолкает. – Это была изначальная концовка, до того, как ты приехала сюда и согласилась со мной поговорить.

Делаю большой долгий глоток. Он обжигает мне горло. Ставлю стакан на стол слишком сильно, и часть содержимого выплескивается на мое будущее в подкасте, размывая его идеальный почерк.

– Теперь ты передумал? – спрашиваю я.

Он отвечает не сразу.

– Тогда я ничего не решил. И в данный момент тем более не решил.

Наверное, сейчас это лучшее, на что я могла надеяться.

– Но ты говоришь мне не всю правду, – говорит Бен, вздергивая бровь. – И мы оба это знаем.

Смотрю на него. Да, он прав. Может, не стоит винить его в том, что он во мне не уверен?

– И не только про Мэтта, – говорит Бен. – Про другое тоже. Завтра выходит твое интервью. Мне не хочется верить, что это была ты, но у меня еще есть вопросы, на которые ты не хочешь или не можешь отвечать.

Склоняю голову, наблюдая, как он потягивает свой виски. Молчание растягивается между нами, подтверждая его слова: я не готова отвечать на его вопросы. Невиновный человек, наоборот, спешил бы как можно скорее все прояснить.

– Если думаешь, что это могла быть я, – не боишься, что я и тебя убью?

У него в глазах появляется искра.

– Нет, не особо.

– «Не особо»? – Осушаю стакан, и очень зря. Сейчас пьянеть не нужно – мне уж точно. – Это же не часть подкаста, да? Ты в конце всем расскажешь, что мы переспали?

– Боже, нет; так я выставлю себя в ужасном свете.

– Да, это ты себя выставишь в ужасном свете, – безрадостно усмехаюсь я.

– И я не стал бы поступать так с тобой, – искренне добавляет Бен. Я все еще сомневаюсь, верить ли ему.

На столешнице, где он нарезал лаймы, лежит нож. Я представляю, как хватаю его и вонзаю Бену в грудь. Достаю и вонзаю. Достаю и вонзаю.

«Давай, давай, как в “Изгоняющем дьявола”!» – радостно кричит Савви.

Лампа в углу достаточно тяжела, чтобы хорошенько повредить ему голову. Карандаш у моей руки мог бы проткнуть его горло, если я приложу силу.

Или можно просто задушить его подушкой сегодня ночью, когда он уснет…

«Ску-у‐учно-о‐о», – напевает Савви.

– Люси… – Бен подается вперед, не сводя с меня взгляда. – О чем ты думаешь, когда так делаешь?

Я не сдерживаюсь.

– Думаю о том, как я тебя убиваю.

Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса

Выпуск седьмой: «Правда о Люси»

Впервые мы с Люси Чейс встретились в пламптонской забегаловке. Я ее ждал. А вот она увидеть меня не ожидала.

Все это подстроила ее бабушка. Я предложил встретиться у нее дома, чтобы Люси приехала туда, но она сказала, что в кафе будет лучше.

Беверли: Не надо окружать ее у меня дома. Кафе – общественное место, там у нее будет возможность показать тебе средний палец и свалить, если она захочет.

Но Люси этого не сделала. Напротив – она подошла и села за мой столик, и была весьма… нельзя сказать «дружелюбна». Но не враждебна, как я ожидал.

Я нервничал при нашей первой встрече, и она, кажется, это видела. Я не думал, что буду волноваться, но дело в том, что Люси оказалась совсем не такой, как я ожидал.

Выглядела она практически как на фотографиях. Черты ее лица стали чуть острее, и она улыбается больше, чем можно было бы ожидать, исходя из фотографий, разлетевшихся по Сети, но я узнал ее, как только она вошла.

Удивило меня то, как она держится. Люси высокая; она входит в помещение, будто зная, что все на нее смотрят. Так она вошла и в кафе. Будто знала, что на нее будут пялиться, и ей было все равно.

На самом деле я не знаю, как Люси относится к тому, что на нее таращатся. Учитывая, как она выглядит, думаю, так было всегда. Но теперь всё наверняка по-другому.

Трудно сказать, что Люси думает об этом – или о чем бы то ни было, – потому что она очень и очень закрытая. Она часто отвечает на вопрос не сразу, а через пару секунд, будто репетируя ответ про себя.

Она никогда никому не давала интервью. Она не говорила с прессой сразу после смерти Саванны, а после того, как люди в Пламптоне стали один за другим вешать убийство на нее, – тем более. Мне известно наверняка, что многие журналисты пытались выйти с ней на связь на протяжении последних пяти лет в надежде что-то написать про них с Саванной, и Люси всегда отвечала отказом. Либо не отвечала вовсе. Я сам не раз писал ей на почту на протяжении нескольких месяцев и не получал ответа.

Не знаю, почему она передумала. Беверли говорит, дело лишь в том, что она попросила.

Но, как бы то ни было, вот она, впервые, – версия событий Люси Чейс.

Бен: Ты выглядишь очень подозрительно.

Люси: Наверное, у меня просто на лице написано, как я воспринимаю тебя, Бен.

Тут я хочу влезть и уточнить, что Люси невероятно саркастична и иногда может казаться безразличной, даже в серьезном разговоре.

Но то, что она сейчас сказала, – чистая правда, она очевидно относится ко мне с подозрением. Как и ко всем, мне кажется, но ко мне – особенно.

Бен: Как давно ты вернулась в Пламптон? Около недели назад?

Люси: Да.

Бен: И как тут всё?

Люси: Ужасно.

Бен: Почему?

Люси: Тут жарко. И все считают, что я убила свою лучшую подругу. Хотя, наверное, все везде так считают, но здесь меня всегда узнают на улице.

Бен: Можешь рассказать нам о том дне? Все, что помнишь.

Люси: Да. Это была суббота, я проснулась рано, потому что Мэтт был в плохом настроении. Он топал по дому, сильно шумел…

Бен: Ты помнишь, из-за чего он так злился?

Люси: Нет. Из-за какой-то ерунды, скорее всего. Мэтт всегда из-за чего-то злился.

Бен: Вы ссорились?

Люси: Да не то чтобы… К тому моменту мы с Мэттом в принципе уже не ладили, так что между нами всегда была некая враждебность. Но в тот день мы друг на друга не кричали, ничего такого.

В общем, ничем особенным я в тот день до свадьбы не занималась. Сидела дома, смотрела телевизор. Немного прибралась. Потом, часов в пять, мы ушли на свадьбу. И все. Это все, что я помню о том дне.

Бен: Колин рассказал, что ты сначала говорила, что помнишь, как вы приехали на свадьбу, но потом поняла, что это не так.

Люси: Я создала фальшивое воспоминание на основе того, что мне рассказали другие.

Бен: С тех пор у тебя такое случалось?

Люси: Нет. Из-за этого я специально решила не пытаться вспомнить.

Бен: Решила не пытаться вспомнить?

Люси: Да. Раз уж я не могу доверять собственной памяти.

Бен: Что ты помнишь после того, как вы с Мэттом вышли из дома?

Люси: Как я иду по обочине. Водитель грузовика спрашивает, всё ли у меня в порядке.

Бен: Куда ты шла? Ты это знаешь?

Люси: Кажется, я думала, что мы с Савви должны встретиться у ее машины. Помню, посмотрела на того мужчину и подумала: «Откуда он тут? Я же иду к Савви».

Бен: Ты понимала, что на тебе кровь?

Люси: Я думала, что это грязь. Опускала взгляд и никак не могла понять – где я так испачкалась?

Бен: Как ты отреагировала, когда тебе сказали, что это кровь Саванны?

Люси: У меня началась истерика. Им пришлось вколоть мне успокоительное.

Бен: Ты тогда уже знала, что она мертва?

Люси: Кажется, они мне сказали, но это не откладывалось в голове. Я им не верила.

Бен: Из-за травмы или…

Люси: Это просто казалось мне нереальным. В своей голове я только что вышла из дома с Мэттом. Будто это было пять минут назад, а не двенадцать часов.

Бен: Полиция сразу пришла тебя допросить?

Люси: Через несколько часов. Мне как бы пытались задавать вопросы там, на дороге, но я ничего внятного не могла сказать. Я только повторяла: «Где Савви? Где Савви?» И мне всегда казалось…

Бен: Тебе всегда казалось?

Люси: Ну, тогда я не до конца понимала, где нахожусь и что делаю, – из-за травмы головы. Если б я ее убила, зачем мне было спрашивать, где она? Я бы, наверное, говорила что-то вроде: «Я ее ударила» или: «Прости». Ну, раз я была не в себе? Наверное, я говорила бы что-то, что указывало на мои действия… Не знаю. Может, это я просто пытаюсь себя успокоить.

Бен: Успокоить – убедить себя, что ты ее не убивала?

Люси: Да.

Бен: Потому что ты не знаешь наверняка?

Люси: Я не знаю наверняка. Я не помню ту ночь. Я знаю, что любила Савви, и не могу представить, как делаю ей больно, но все вокруг так уверены, что это была я… Трудно не задаваться вопросом: а вдруг я все-таки взорвалась? Вдруг у меня случился психоз? Люди осознают, когда у них психоз?

Бен: Я… не знаю.

Люси: Это был риторический вопрос, Бен.

[смех]

Бен: Как ты можешь объяснить царапины на своей руке и частички твоей кожи под ногтями Саванны? Синяки у нее на руке, совпадающие по форме с твоей рукой?

Люси: Никак. Я не помню.

Бен: Вы с ней когда-нибудь дрались?

Люси: Конечно, нет.

Бен: Но у тебя бывали агрессивные стычки. Например, история Росса… Были ли еще подобные случаи?

Люси: Нет, только тогда с ним. И я все еще считаю, что это было заслуженно.

Бен: А Саванна? Ты не знаешь, бывали ли у нее драки или нечто подобное?

Люси: Нет, насколько мне известно. Да мне даже трудно такое представить. Савви была очень добрым и уравновешенным человеком. Ну, это тебе уже многие рассказали… Все очень ее любили. Она никого и пальцем не тронула бы.