Текст книги "Горько-сладкий эрос"

О чем этот диалог?

 
Старый пруд.
Прыгнула в воду лягушка.
Всплеск в тишине[71]71
  Пер. В. Марковой. – Прим. пер.


[Закрыть].
 

Басё, «Старый пруд»

«Федр» – рассуждение о динамике и опасностях контролируемого времени, доступного для читающих, пишущих и влюбленных. По мнению Сократа, у подлинного логоса и настоящей любовной истории есть одна общая черта: они проживаются во времени. Развернутый в обратном направлении логос или эрос уже не тот, что развивающийся естественным путем: в него нельзя войти в любой момент, нельзя сделать так, чтобы он застыл в своем расцвете, нельзя разорвать его, когда увлечение начинает сходить на нет. Читатель, подобный плохому поклоннику, полагает, что можно раскрыть текст на любом месте и воспользоваться плодами его мудрости. Пишущий, подобный Лисию, может считать, что допустимо изменить порядок повествования своего любимого опуса, не заботясь о его органической жизни во времени. Таким образом читающие и пишущие хотят слегка прикоснуться к очарованию grammata, не позволяя эросу захватить себя полностью, не желая подвергнуться изменению личности. Подобно Одиссею, привязанному к мачте собственного корабля, читатель может приятно пощекотать себе нервы сладкоголосым пением познания и невредимым проплыть мимо. Это своего рода вуайеризм, в чем мы можем убедиться, наблюдая, как соблазнился Федр написанным текстом Лисия. По мнению Платона, Лисиева речь – философская порнография в сравнении с эротическим логосом Сократа. Но доказать это путем простого сопоставления двух неживых текстов он не может. Доказательство должно содержать некую хитрость, чтобы по-настоящему привлечь внимание.

Так что Платон делает так, что один логос наплывает на другой: они не сходятся в одной точке, не отменяют один другого. Такие стереоскопические образы нам уже доводилось встречать у других авторов. К примеру, Сапфо во фрагменте 31 накладывает один уровень желания на другой, действительное на возможное таким образом, что восприятие переходит с одного на другой, не упуская из виду разницу между ними. Или, опять же, романист Лонг накладывает образ прекрасного яблока на образ голого дерева, противореча логике и увлекая Дафниса. Или возьмем Зенона, который в своих знаменитых парадоксах делает так, чтобы на движущиеся объекты накладывалась невозможность движения: мы видим, как Ахиллес мчится во весь опор, но никуда не может попасть. Все вышеперечисленные авторы прибегают к стратегии, чья цель – воссоздать в нас некий мыслительный и эмоциональный процесс, в ходе которого возникает желание дотянуться до прежде неведомого. Но сделать это невозможно; горько-сладкое ощущение. То, как Платон заставил взаимодействовать друг с другом две речи, два логоса, воссоздает то же самое желание дотянуться до нового. По мере того, как Федр зачитывает речь Лисия и слушает, что говорит Сократ, нечто начинает приобретать очертания. Вы начинаете понимать, что есть логос, а что им не является, и видите разницу между ними. Эрот и есть эта разница. Точно лицо, мелькнувшее в зеркале в глубине комнаты, Эрот движется. Вы тянетесь за ним. Эрот был таков.

«Федр» – записанный диалог, который в финале подвергает сомнению записанные диалоги. Этот факт снова и снова очаровывает его читателей. В самом деле, это основополагающее эротическое свойство этого erōtikos logos. Всякий раз во время чтения вас подводят к месту, где происходит нечто парадоксальное: знания об Эроте, слово за слово излагаемые Сократом и Федром в написанном тексте, попросту вступают в слепую зону и исчезают там, утягивая за собой логос. Разговор о любви (227а–257с) перетекает в разговор о письме (257с–279с), и больше Эрота не видно и не слышно. Этот акт диалектического перехвата со времен античности приводил в замешательство тех, кто пытался в нескольких словах пересказать, о чем же этот диалог. Но ничего неуместного здесь нет. Если вы станете перечитывать «Федра», чтобы уловить Эрота, он, естественно, ускользнет от вас. Он никогда не смотрит на вас оттуда, где вы его заметили. Что-то тут же занимает пространство между ним и вами. Это-то и есть самое эротическое в Эроте.

Mythoplokos

 
Страсть! Можешь сердце ты убить насильно
И сделать невозможное возможным:
Жить в сновиденье (как возможно это?),
Из вымысла действительность творить,
С «ничем» в одно сливаться[72]72
  Пер. Т. Щепкиной-Куперник. – Прим. пер.


[Закрыть].
 

Шекспир, «Зимняя сказка»

Представьте себе город, где нет желания. Предположим на миг, что его жители продолжают есть, пить и размножаться, так сказать, механически; тем не менее жизнь в таком городе кажется унылой. Люди не сочиняют теорий, не гоняются за волчком, не говорят метафорами. Мало кто размышляет о том, как избежать боли; никто не дарит подарков. Они хоронят своих мертвых и забывают, где именно. Зенон обнаруживает, что его избрали мэром и дали работу: копировать юридические документы на бронзовых пластинах. Время от времени какие-нибудь мужчина и женщина могут вступить в брак и очень счастливо жить, точно путники, случайно познакомившиеся на постоялом дворе; ночью им может присниться один и тот же сон: они связаны веревкой, и веревка загорается. Но наутро они о нем и не вспомнят. Искусство рассказывать сказки напрочь забыто.

В общем и целом, город без желания есть город без воображения. Здесь люди думают только о том, что они и так уже знают. Художественная литература – просто подделка. Восторг – нечто, давно утратившее актуальность (концепт, который требует пояснений в исторических терминах). Это город с акинетической, неподвижной душой; Аристотель мог бы пояснить это следующим образом. Всякий раз, когда живое существо тянется за тем, чего желает, говорит Аристотель, это движение начинается как акт воображения, именуемого им phantasia. Без нее ни одно животное, ни один человек не выйдет из нынешнего состояния и не станет узнавать ничего помимо того, что ему уже известно. Phantasia приводит разум в движение при помощи силы представления; иными словами, воображение подготавливает желание, представляя желанный объект желаемым для разума того, кто желает. Phantasia рассказывает разуму историю, которая должна прояснить разницу между тем, что существует/присутствует/известно, и тем, чего нет, разницу между желающим и желаемым (Arist., De An, 3.10.433a-b).

Мы видели, какую форму принимает эта история, когда поэты рассказывают ее в лирических произведениях, когда романисты описывают ее в романах, когда философы облекают ее в формулы диалектики. Чтобы передать разницу между тем, что существует/присутствует/известно, и тем, чего нет / что возможно / что неизвестно, требуется создание треугольной структуры. Вспомним схему построения сюжета во фрагменте 31 Сапфо: «любовный треугольник», в котором все три компонента желания разом видимы и между ними возникает своего рода напряжение. Поразмыслив по поводу стихотворения, мы предположили, что в этом есть нечто большее, чем изысканная поэтическая прихоть. Желание нельзя воспринимать в отрыве от этих трех углов. Аристотелевская концепция phantasia может помочь нам рассмотреть, каким образом это работает. По его разумению, всякий желающий рассудок тянется к объекту в акте воображения. Если это так, ни один влюбленный, ни один поэт, вообще никто не сможет отделить свое желание от выдуманной треугольной конструкции, которую нам продемонстрировала Сапфо во фрагменте 31. «Эрот всякого делает поэтом», – говорит античная мудрость (TGF, Eur., Sthen., fr. 663; Pl., Symph.,196e).

Эрос – всегда история, в которой взаимодействуют влюбленные, возлюбленные и разница между ними. Взаимодействие это – вымысел, устроенный разумом влюбленных. Оно несет эмоциональный заряд, полный одновременно ненависти и восторга, и излучает свет, похожий на свет знания. Никто не представлял предмет нашего разговора так же ясно, как Сапфо. Лишь она сумела найти такие точные прилагательные для описания его свойств. Ранее мы уже имели возможность убедиться в изобразительной силе выбранного ей прилагательного glukupikron. А вот еще одно обозначение эротического опыта, придуманное ею для характеристики эротического опыта, пишет Максим Тирский (XVIII, 9):

τὸν Ἔρωτα Σωκράτης σοφιστὴν λέγει, Σαπφὼ μυθοπλόκον.

Сократ зовет Эрота софистом; Сапфо же зовет его «тем, кто плетет вымысел» [mythoplokon].

(LP, fr. 188)

Прилагательное mythoplokos, «плетущий мифы», равно как и контекст, в котором Максим Тирский сохранил его для нас, соединяет несколько важных граней эроса. Для Сапфо желанность желания, кажется, связана с процессом выдумывания, «плетением мифа». Сократ же, с другой стороны, видит в этом процессе некое сходство с софистикой. Как интересно это сопоставление Сократа и Сапфо: с одной стороны – та, кто рассказывает истории, с другой – тот, кто учит мудрости, а объединяет их эрос. Как же так вышло?

При чтении греческих текстов мы прослеживали аналогию между тем, как добиваются расположения возлюбленных, и тем, как добиваются премудрости; наиболее ранний след этого сходства можно найти в виде глагола mnaomai у Гомера. Давайте еще раз поразмышляем об этой аналогии, расставив по противоположным полюсам Сократа и Сапфо. Как только мы это сделаем, мы столкнемся с трудностью. Сократ, по его собственным словам, любил соединить два полюса в один. Этот вопрос, один-единственный, раз за разом поднимался в течение его жизни; снова и снова Сократ исследовал то, что определял как понимание истинно реального и поиск истинно желанного. Дважды в платоновских диалогах он говорит о своей мудрости и уверяет, что все его знания, сколько есть, – всего лишь знание эротических вещей (ta erōtika; Symp., 177d; Theag., 128b). Что же такое эти ta erōtika, «эротические вещи», он не поясняет ни в одном диалоге. Но мы можем вывести их логически, рассматривая историю его жизни.

Он любил задавать вопросы, любил слушать ответы, придумывать аргументы, проверять определения, разгадывать ребусы и наблюдать, как все это разворачивается, подобно извилистой дороге (Phdr., 274a; ср. 272c) или головокружению (Soph., 264c). То есть любил процесс познавания. В том, что касается его любви, он откровенен и точен в формулировках. Он говорит о том, где в точности находится эрос в процессе познания или размышления. Эрос лежит на пересечении двух мыслительных процессов, ведь логос предполагает два одновременных действия. С одной стороны, размышляющий ум должен воспринять и собрать воедино разрозненные детали с тем, чтобы дать определение тому, что желает объяснить. Это – деятельность, называемая «собиранием» (synagōgē: Phdr., 265d-e). С другой – необходимо разделить все по категориям там, где есть естественные точки сочленения: эта деятельность зовется «разделением» (diaeresis, 265e).

Иначе говоря, мы думаем, проецируя подобие на различие, притягивая вещи друг к другу, составляя из них отношения и идеи, но в то же время поддерживая различия между ними. Разум, способный мыслить, не может быть поглощен тем, что он желает знать. Он тянется, чтобы постичь нечто, имеющее отношение к самому себе и к своим текущим познаниям (следовательно, в какой-то мере известное), но в то же самое время отдельное от себя и своих текущих познаний (не тождественное им). При всяком мыслительном акте разум тянется сквозь пространство между известным и неизвестным, соединяя одно с другим, в то же время сохраняя видимым их различие. Тянуться сквозь пространство – дело непростое; требуется некая стереоскопия. Мы уже изучали стереоскопическую деятельность в ином контексте, скажем, при обсуждении фрагмента 31 Сапфо. Та самая уловка, которой мы дали имя «эротическая хитрость» в романах и стихах, у Платона, кажется, составляет саму структуру человеческой мысли. Когда разум тянется за знанием, открывается пространство желания и наружу выходит необходимая доля вымысла.

В это-то пространство, в точку пересечения двух мыслительных принципов, Сократ и помещает эрос. Он описывает «собирание и разделение» как деятельность, которая и дает ему возможность говорить и думать (Phdr., 266b). И он заявляет, что влюблен в свое дело:

Τούτων δὴ ἔγωγε αὐτός τε ἐραστής, ὦ Φαῖδρε, τῶν διαιρέσεων καὶ συναγωγῶν…

Я, Федр, сам поклонник [erastēs] такого рода разделения на части и сведения в одно целое: и то и другое помогает говорить и мыслить.

(Phdr., 266b; ср. Phlb., 16b)

Поразительное признание. Но он, вероятнее всего, серьезен: он провел жизнь, занимаясь тем, к чему его подталкивал лишь один вопрос. Именно этот вопрос всколыхнуло в нем пророчество Дельфийской Пифии, когда она, согласно известной истории, которую Платон приводит в «Апологии Сократа», объявила Сократа самым мудрым человеком на свете. И это взволновало Сократа. Проведя много времени в изысканиях и размышлениях, однако, он пришел к выводу, что прорицательница имела в виду следующее:

ἔοικα γοῦν τούτου γε σμικρῷ τινι αὐτῷ τούτω̨ σοφώτερος εἶναι, ὅτι ἃ μὴ οἶδα οὐδέ οἴομαι εἰδέναι.

Во всяком случае, на кое-какую малость, я, по-видимому, мудрее его, потому что чего не знаю, о том и не думаю, будто знаю[73]73
  Пер. С. Жебелева. – Прим. пер.


[Закрыть].

(Ap. 21d)

В способности видеть разницу между тем, что известно, и тем, что еще нет, и заключается мудрость Сократа; она же побуждает его к дальнейшим изысканиям. Занятие, состоящее в поиске этой разницы, – вот во что, по его же собственным словам, он влюблен.

Из утверждений таких влюбленных, как Сократ и Сапфо, можно воссоздать картину того, каково это – жить в городе, где нет желания. И философ, и поэт описывают эрос в терминах крыльев и метафор – ведь желание суть движение, уносящее тоскующие сердца отсюда туда и побуждающее разум придумывать историю. В городе, где нет желания, такие полеты представить невозможно. Крылья подрезаны. Известное и неизвестное аккуратно выстраиваются друг за дружкой так, что, выбрав подходящую точку зрения, можно решить, что они суть одно и то же. Будь между ними видимая разница, вы бы с трудом смогли об этом заявить, ведь полезное слово mnaomai стало бы означать «факты есть факты». Потянуться за чем-то еще означало бы попасть за пределы города и, возможно, если верить Сократу, за пределы нашего мира. Чрезвычайно рискованное предположение, что ясно видел Сократ, – попробовать потянуться за различием между известным и неизвестным. Но он считал, что рискнуть все-таки стоит, ведь он любил добиваться того, что любит. А вы разве нет?

Библиография

Августин. Об истинной религии. Теологический трактат. – Минск: Харвест, 1999.

Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. – М.: Ad Marginem, 1999.

Бовуар С. Второй пол. – М.: Прогресс; СПб.: Алетейя, 1997.

Вулф В. Волны. Флаш. – М.: АСТ, 2021.

Дикинсон Э. Стихотворения. Письма. – М.: Наука, 2007.

Кафка Ф. Романы, новеллы, притчи. – М.: Прогресс, 1965.

Кундера М. Книга смеха и забвения. – М.: Иностранка, 2022.

Кьеркегор С. Или – или. – СПб.: РХГА. Амфора, 2011.

Ницше Ф. В. Воля к власти. – М.: АСТ, 2021.

Онианс Р. На коленях богов. Истоки европейской мысли о душе, разуме, теле, времени, мире и судьбе. – М.: «Прогресс-Традиция», 1999.

Петрарка Ф. Триумфы. – М.: Время, 2000.

Пушкин А. С. Евгений Онегин. – М.: Азбука, 2022

Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. – М.: Республика, 2000.

Соссюр, Ф. Курс общей лингвистики. – М.: Юрайт, 2020.

Стендаль. Жизнь Анри Брюлара / Собр. соч. в 15 т. – Т. 13. – М.: Правда, 1959.

Стендаль. О любви / Собр. соч. в 15 т. – Т. 7. – М.: Правда, 1959.

Толстой Л. Н. Анна Каренина. – М.: Эксмо, 2022.

Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. – СПб.: A-cad, 1994.

Auden, W. H. Collected Poems. Edited by E. Mendelson. New York, 1976.

Basho Matsuo. The Narrow Road to the Deep North and Other Travel Sketches. Translated by Nobayuki Yuasa. New York, 1966.

Baxandall, M. Painting and Experience in Fifteenth Century Italy: A Primer in the Social History of Pictorial Style. Oxford, 1972.

Blass, F., ed. Isocrates Orationes. Leipzig, 1898.

Burnet, J. Platonis Opera. 6 vols. Oxford, 1902–1906.

Burnett, A. P. Three Archaic Poets: Archilochus, Alcaeus, Sappho. London, 1983.

Busse, A. Elias in Aristotelis Categorias commentaria. Berlin, 1900.

Calvino, I. The Nonexistent Knight. Translated by A. Colquhoun. New York and London, 1962.

Carrière, J. Théognis: Poèmes élégiaques. Paris, 1962.

Cartledge, P. Literacy in the Spartan Oligarchy. Journal of Hellenic Studies 98 (1978), 25–37.

Cohen, J. Structure du langage poétique. Paris, 1966.

Coldstream, J. N. Geometric Greece. London, 1977.

Cole, S. G. Could Greek Women Read and Write? Women’s Studies 8 (1981), 129–55.

Colonna, A., ed. Heliodori Aethiopica. Rome, 1938.

Coulon, V. Aristophane. 5 vols. Paris, 1967–1972.

Dalmeyda, G. Longus: Pastorales. Paris, 1934.

Davison, J. A. “Literature and Literacy in Ancient Greece.” Phoenix 16 (1962), 141–233. Reprinted in From Archilochus to Pindar, 86–128. London, 1968.

De Beauvoir, S. The Second Sex. Translated by H. M. Parshley. New York, 1953.

Denniston, J. D. The Greek Particles. 2nd ed. Oxford, 1954.

De Vries, G. J. A Commentary on the Phaedrus of Plato. Amsterdam, 1969.

Dickinson, E. The Complete Poems. Edited by T. H. Johnson. Boston, 1960.

Diels, H. Die Fragmente der Vorsokratiker, griechisch und deutsch. 3 vols. Berlin, 1959–1960.

Dodds, E. R. A Fragment of a Greek Novel. In Studies in Honour of Gilbert Norwood, ed. M. E. White, 133–53. Toronto, 1952.

Donne, J. The Complete English Poems. Edited by A. J. Smith. Harmondsworth, 1971

Dover, K. J. Greek Homosexuality. Cambridge, Mass., 1978.

Dübner, F., ed. Himerius Orationes. Paris, 1849.

Edmonds, J. M., ed. Elegy and Iambus… with the Anacreontea. 2 vols. Cambridge, Mass., 1961.

Erdman, D. V., ed. The Notebooks of William Blake. New York, 1977.

Finnegan, R. Oral Poetry: Its Nature, Significance, and Social Context. Cambridge, 1977.

Flaubert, G. Madame Bovary: Moeurs de province. 2 vols. Paris, 1857.

Fondation Hardt. Entretiens sur l’antiquité classique, vol. 10: Archiloque. Geneva, 1963.

Fränkel, H. Early Greek Poetry and Philosophy. Translated by M. Hadas and J. Willis. New York and London, 1973.

Gaisford, T., ed. Ioannis Stobaei Florilegium. 4 vols. Oxford, 1822.

Gaselee, S., ed. Achilles Tatius: Clitophon and Leucippe. New York, 1917.

Gelb, I. J. Study of Writing. rev. ed. Chicago, 1963.

Girard, R. Deceit, Desire, and the Novel: Self and Other in Literary Structure. Translated by Y. Freccero. Baltimore and London, 1965.

Gomme, A. W. Interpretations of Some Poems of Alkaios and Sappho. Journal of Hellenic Studies 77 (1957), 259–60.

Goody, J., ed. The Domestication of the Savage Mind. Cambridge, 1977.

Goody, J. Literacy in Traditional Societies. Cambridge, 1968.

Gow, A. S. Theocritus. 2 vols. Cambridge, 1952.

Graff, H. J. Literacy in History: An Interdisciplinary Research Bibliography. New York, 1981.

Harvey, D. Greeks and Romans Learn to Write. In Communication Artsin the Ancient World, ed. E. A. Havelock and J. P. Hershbell, 63–80. New York, 1978.

Havelock, E. A. The Greek Concept of Justice. Cambridge, Mass., 1978.

Havelock, E. A. The Literate Revolution in Greece and Its Cultural Consequences. Princeton, 1982.

Havelock, E. A. The Oral Composition of Greek Drama. Quaderni Urbinati di Cultura Classica 35 (1980), 61–112.

Havelock, E. A. Origins of Western Literacy. Toronto, 1976.

Havelock, E. A. Preface to Plato. Cambridge, Mass., 1963.

Havelock, E. A. Prologue to Greek Literacy. Cincinnati, 1971.

Havelock, E. A., and J. P. Hershbell. Communication Arts in the Ancient World. New York, 1978.

Heiserman, A. The Novel before the Novel. Chicago, 1977.

Heubeck, A. von. Die homerische Göttersprache. Würzburger Jabrbücher für die Altertumswissenschaft 4 (1949–50), 197–218.

Hilgard, A. Grammatici Graeci. 3 vols. Leipzig, 1901.

Hodge, A. T. The Mystery of Apollo’s E at Delphi. American Journal of Archaeology 85 (1981), 83–84.

Holloway, J. Cone. The Times Literary Supplement, 24 October 1975, 1262.

Humboldt, W. von. Gesammelte Werke. 6 vols. Berlin, 1848.

Innis, H. A. The Bias of Communication. Toronto, 1951.

Jacoby, F. Die Fragmente der griechischen Historiker. 15 vols. Berlin, 1923–1930; Leiden, 1943–1958.

Jaeger, W., ed. Aristoteles Metaphysica. Oxford, 1957.

Jaeger, W. Paideia. 3 vols. Berlin and Leipzig, 1934–1947.

Jebb, R. C. Sophocles. 7 vols. 1883–1896. Reprint. Amsterdam, 1962.

Jeffrey, L. H. The Local Scripts of Archaic Greece. Oxford, 1961.

Jenkins, I. Is There Life after Marriage? A Study of the Abduction Motif in Vase Paintings of the Athenian Wedding Ceremony. Bulletin of the Institute for Classical Studies 30 (1983), 137–45.

Jenkyns, R. Three Classical Poets: Sappho, Catullus, and Juvenal. Cambridge, Mass., 1982.

Jensen, H. Die Schrift in Vergangenheit und Gegenwart. Berlin, 1969.

Johnston, A. The Extent and Use of Literacy: The Archaeological Evidence. In The Greek Renaissance of the Eighth Century B. C.: Tradition and Innovation, ed. R. Hägg, 63–68. Stockholm, 1983.

Kaibel, G., ed. Athenaei Naucratitae Dipnosophistarum. 3 vols. Leipzig, 1887–1890.

Kawabata, Y. Beauty and Sadness. Translated by H. Hibbet. New York, 1975.

Keats, J. Poems. London, 1817.

Kenyon, F. G. The Palaeography of Greek Papyri. Oxford, 1899.

Kierkegaard, S. Either/Or: A Fragment of Life. Translated by D. F.

Swenson and L. M. Swenson. Princeton and London, 1944.

Knox, B.M.W. Silent Reading in Antiquity. Greek, Roman, and Byzantine Studies 9 (1968), 421–35.

Kock, T., ed. Comicorum Atticorum Fragmenta. 3 vols. Leipzig, 1880–1888.

Labarrière, J.-L. Imagination humaine et imagination animale chez Aristote. Phoenix 29 (1984), 17–49. Lacan, J. Ecrits. Paris, 1966.

Lang, M. The Athenian Agora XXI Princeton, 1976.

Lobel, E., and D. Page, eds. Poetarum Lesbiorum Fragmenta. Oxford, 1955.

Lucas, D. W., ed. Aristotle: Poetics. Oxford, 1968.

Massa, E. Andreas Capellanus: Il libro amore nel Medioevo. 2 vols. Rome, 1976.

Monro, D. B., and T. W. Allen. Homeri Opera. 5 vols. Oxford, 1920.

Montaigne, M. de. The Essays. Translated by J. Florio. London, 1603.

Murray, G. Aeschyli Septem Quae Supersunt Tragoediae. Oxford, 1937.

Murray, G. Euripidis Fabulae. 3 vols. Oxford, 1913–1915.

Musso, O. Michele Psello: Nozioni paradossali. Naples, 1977.

Mylonas, G. E. Prehistoric Greek Scripts. Archaeology 4 (1948), 210–19.

Nauck, A. Tragicorum Graecorum Fragmenta. 2nd ed. Leipzig, 1889.

Nussbaum, M. Fictions of the Soul. Philosophy and Literature 7 (1983), 145–61.

Page, D. L., ed. Poetae Melici Graeci. Oxford, 1962.

Page, D. L. Select Papyri. London and Cambridge, Mass., 1932.

Parke, H. W. The Delphic Oracle. 2 vols. Oxford, 1956.

Parke, H. W. The Oracles of Zeus. Oxford, 1967.

Paton, W. R. The Greek Anthology. 5 vols. London and New York, 1916–1926.

Perry, B. E. The Ancient Romances. Berkeley and Los Angeles, 1967.

Pfeiffer, R., ed. Callimachus. 2 vols. Oxford, 1965.

Pomeroy, S. B. Technikai kai Mousikai. American Journal of Ancient History 2 (1977), 15–28.

Pushkin, A. Eugene Onegin. Translated by V. Nabokov. 4 vols. Princeton, 1964

Quinn, K., ed. Catullus: The Poems. London, 1970.

Race, W. H. ‘That Man’ in Sappho fr. 31 LP. Classical Antiquity 2 (1983), 92–102.

Radt, S., ed. Tragicorum Graecorum Fragmenta IV: Sophocles. Gottingen, 1977.

Ricœur, P. The Metaphorical Process as Cognition, Imagination, and Feeling. Critical Inquiry 5 (1978), 143–58.

Rilke, R. M. Selected Poetry. Edited by S. Mitchell. New York, 1984.

Robb, K. Poetic Sources of the Greek Alphabet. Communication Arts in the Ancient World, ed. E. A. Havelock and J. P. Hershbell, 23–36. New York, 1978.

Robbins, E. Everytime I Look at You… Sappho Thirty-One. Transactions of the American Philological Association 110 (1980), 255–61.

Rocha-Pereira, M. H. Pausaniae Graeciae Descriptio. 3 vols. Leipzig, 1973.

Ross, W. D. Aristotelis Ars Rhetorica. Oxford, 1959.

Ross, W. D. Aristotelis De Anima. Oxford, 1956.

Ross, W. D. Aristotelis Parva Naturalia. Oxford, 1955.

Ross, W. D. Aristotelis Physica. Oxford, 1950.

Ross, W. D. Aristotelis Politica. Oxford, 1957.

Ross, W. D. Aristotle’s Metaphysics. 2 vols. Oxford, 1924.

Russell, D. A. Libellus de sublimitate Dionysio Longino fere adscriptus. Oxford, 1968.

Sartre, J.-P. Being and Nothingness. Translated by M. E. Barnes. New York, 1956.

Sartre, J.-P. Sketch for a Theory of the Emotions. Translated by P. Mairet. London, 1962.

Saussure, F. de. Cours de linguistique générale. Paris, 1971.

Searle, J. R. Las Meninas and the Paradoxes of Pictorial Representation. Critical Inquiry 6 (1980), 477–88.

Seaton, R. C., ed. Apollonii Rhodii Argonautica. Oxford, 1900.

Sirvinou-Inwood, C. The Young Abductor of the Lokrian Pinakes. Bulletin of the Institute for Classical Studies 20 (1973), 12–21.

Slater, M. Dickens and Women. London, 1983.

Snell, B. The Discovery of the Mind in Greek Philosophy and Literature. Translated by T. G. Rosenmeyer. New Haven, 1953.

Snell, B., and H. Maehler, eds. Pindari Carmina cum Fragmentis. 2 vols. Leipzig, 1975–1980.

Snodgrass, A. M. Archaic Greece: The Age of Experiment. London, 1980.

Solmsen, F. Hesiodi Theogonia, Opera et Dies, Scutum. Oxford, 1970.

Staiger, E. Grundbegriffe der Poetik. Zurich, 1946.

Stanford, W. B. Greek Metaphor: Studies in Theory and Practice. Oxford, 1936.

Stendahl (M. H. Beyle). The Life of Henri Brulard. Translated by J. Stewart and B. Knight. Middlesex, 1973.

Stendahl (M. H. Beyle). Love. Translated by G. Sale and S. Sale. New York, 1957.

Stolz, B. A., and R. S. Shannon III, eds. Oral Literature and the Formula. Ann Arbor, 1976.

Svenbro, J. La Parole et le marbre: Aux origines de la poétique grecque. Lund, 1976.

Tanizaki, J. The Secret History of the Lord of Musashi and Arrowroot. Translated by A. H. Chambers. New York, 1982.

Tolstoy, L. N. Anna Karenina. Translated by R. Edmonds. New York, 1978.

Turner, E. G. Athenian Books in the Fifth and Fourth Centuries B. C. London, 1952.

Waiblinger, F. P. Historia Apollonii regis Tyri. Munich, 1978.

Weil, S. The Simone Weil Reader. Edited by G. A. Panichas. New York, 1977.

Welty, E. One Writer’s Beginnings. Cambridge, Mass., 1984.

West, M. L. Burning Sappho. Maia 22 (1970), 307–30.

West, M. L. Hesiod: Theogony. Oxford, 1966.

West, M. L. Iambi et Elegi Graeci. 2 vols. Oxford, 1971–1972.

Woodhead, A. G. The Study of Greek Inscriptions. 2nd ed. Cambridge, 1981.

Woolf, V. The Waves. New York, 1931.