Текст книги "Психология любви"

Глава 9
Ласковость как свойство личности

Еще одной гранью проблемы ласки является наличие ласковых и неласковых людей, а также людей, любящих и не любящих ласку. Это дает основание говорить о ласковости как свойстве личности, хотя некоторые факты могут дать основание усомниться в этом. Например, у подростков нежность, ласковость может сочетаться с недетской жестокостью.

Проведенный мной опрос 390 взрослых лиц обоего пола выявил, что большинство из них считают себя ласковыми. Однако 24,7 % мужчин и 15,0 % женщин признали, что они неласковые.

Причины ласковости или неласковости людей и животных до сих пор неясны. Поэтому люди ищут различные приметы ласковых людей. В народе, например, бытует мнение, что люди с широким носом ласковые.

По результатам проведенного мной исследования выявлены некоторые психологические различия между ласковыми и неласковыми субъектами (табл. 9.1).

Таблица 9.1. Выраженность эмоциональных характеристик в зависимости от самооценки ласковости или неласковости, баллы

Таким образом, ласковые субъекты отличаются от неласковых большей потребностью в нежности, большей эмпатийностью и экзальтированностью, большей интенсивностью переживаемых эмоций.

Возможно, что причинами неласковости может быть отсутствие потребности в ее проявлении или же то, что люди стесняются или не умеют ее проявлять.

У многих, если не у большинства, имеется потребность в получении ласки, носящая, очевидно, генетический характер, так как потребность в ласке имеется и у животных.

Эрик Берн (1991) описал следующий факт. Некоторое число умственно отсталых детей соединили ради эксперимента с приемными матерями – девушками из ближайшего дома молодых правонарушителей. Каждый из детей, таким образом, приобрел материнскую любовь и заботу, которых он был лишен до этого. В результате повысился уровень интеллекта не только у этих детей, но и у «матерей», поскольку у них тоже был заполнен пробел в эмоциональной жизни: у каждой теперь был ребенок, которого можно было любить.

Даже взрослым, по мнению психологов (например, Э. Берна), для нормального самочувствия, хорошего настроения необходимо определенное количество объятий, поцелуев, «поглаживаний» в день (у каждого – своя «мера»).

Проведенный нами опрос взрослых показал, что нуждаются в ласке даже те, кто считает себя неласковым (49 % мужчин и 77,8 % женщин). Не нуждаются в ласке только 3,6 % ласковых мужчин, а у ласковых женщин таковые практически отсутствуют (из 165 ласковых женщин только одна заявила, что ей ласка не нужна).

Глас народа

Prosto Katrin. Я немного не согласна с утверждением, что если я не целуюсь и обнимаюсь постоянно со своими малышами, они не понимают, что я их люблю. У меня в семье не слишком принято было обниматься и целоваться. Как-то удавалось свои чувства друг к другу выражать по-другому. Мне кажется, что не важно, как это выглядит и что вы при этом делаете, – главное, чтобы ребенок чувствовал ваши любовь и заботу.

Турыстка. К сожалению, это понимание у детей приходит не сразу. И лет до пяти (а кому и дольше) им точно требуется внешнее проявление нашей любви. Я сужу по детям нашей няни – она человек безэмоциональный. Детей своих она просто обожает, но они не знают об этом, она им не говорит о своей любви. Даже лишний раз не поцелует, и дети ее растут неуравновешенными. Конечно, они чувствуют, что мама их любит, но видно, что им очень хочется, чтобы мама была нежной и ласковой. И вы бы видели, с какой завистью они смотрят на моего Никиту, когда я его прилюдно целую и говорю нежности.

Американские исследователи из Института Кинзи при Университете Индианы провели опрос 200 пар из США, Германии, Японии, Бразилии и Испании, которые либо состояли в браке, либо имели прочные отношения, продолжавшиеся не менее года. Возраст опрашиваемых – от 40 до 70 лет. Оказалось, что если женщина часто проявляет нежность, то мужчина чувствует себя абсолютно счастливым в отношениях. Ему важно, чтобы женщина периодически обнимала его, целовала, гладила и говорила нежные слова. Между тем 11,2 % мужчин и 6 % женщин, по данным моего опроса, не получают ласку от партнера.

Проявления ласки со стороны жен особенно необходимы мужьям, когда те входят в средний возраст. Мужья этого возраста часто изменяют своим женам именно из-за недостатка любви, внимания к себе, нежности и ласки. Они ищут все эти проявления чувства где-то на стороне.

Если человек недополучает положенной «дозы» ласки, он становится раздражительным, чувствует себя одиноким и никому не нужным. Естественно, должны учитываться индивидуальные различия. Есть мужчины, для которых значимость телесных контактов с возрастом действительно растет, но есть и такие, для кого эта значимость, наоборот, будет заметно уменьшаться и со временем супружеские отношения начнут носить более платонический характер.

Хотя считается, что потребность в ласке (очевидно, и потребность проявлять нежность, ласкать) является биологической потребностью, нередко можно видеть «черствых» людей, не принимающих ласку со стороны других близких людей и не проявляющих ласку по отношению к любимым. В последнее время все чаще приходится слышать от родителей, что их дети и внуки не принимают родительскую ласку, не нуждаются в ней. А ведь бабушкам и дедушкам отказ внуков принимать их ласку может доставлять много неприятных переживаний.

Опрос мной взрослых выявил, что 7,3 % из них не принимают ласку партнера (9 % мужчин и 6 % женщин). Выходит, что ласка нужна не всем, все очень индивидуально.

У людей имеется много психологических барьеров, большинство стремятся к ласке и нежности, но создали мир, где целоваться или обниматься в открытую не принято: это ранит других, у кого нет таких отношений. Кроме того, проявление ласки другими людьми может расцениваться как навязчивость.

Неприятие ласки может быть обусловлено возрастными особенностями развития ребенка. Например, в подростковом возрасте избегание прикосновений родителей связано со стремлением ребенка демонстрировать свою независимую позицию, с возникающим у него чувством взрослости.

Глас народа

Олег. Она не романтичная – не любит всякие «уси-пуси», грубовата в общении, не очень любит, когда я ее ласковыми словами называю, до настоящего времени ни разу не называла меня какими-либо ласковыми словами, не нежная.

А. Г. Рузская (1974) изучала выбор детьми 2–7 лет интересного для них варианта взаимодействия со взрослыми: получение новых впечатлений, ласка взрослого, совместные действия со взрослым, слушание сказки, беседа на личные темы. И ни один ребенок не выбрал варианта с лаской взрослого.

Это удивительно, если учесть, что в младенческом возрасте дети испытывают большую потребность в ласке. Например, С. В. Корницкая (1974) изучала на трех малышах в возрасте около года, находившихся в Доме малютки, влияние содержания общения со взрослым на отношение к нему этих детей. В первой серии содержание общения было непосредственно-эмоциональным (ласкательным): улыбка, ласковый разговор, поглаживание, подбрасывание, разведение рук, сгибание ног. Во второй серии общение было практически-действенным: краткое речевое обращение, игра в мяч, использование игрушек. В третьей серии общение было внеситуативным: речевое обращение, рассказывание сказок, декламация стихов, использовалась пантомимика. Две девочки, испытывавшие недостаток ласки и любовного внимания (одну девочку никто не посещал, а другую больная мать навещала редко), предпочитали общение со взрослым первого типа (ласкательное). Третий же ребенок регулярно посещался матерью и получал от нее достаточно внимания и ласки. Он предпочитал практически-действенное общение.

Таким образом, принятие или непринятие ребенком ласки может зависеть от насыщаемости этой потребности. Если она удовлетворяется в достаточной степени, то прилив нежности со стороны родителя может в каких-то случаях и отвергаться.

И здесь возникает вопрос: поскольку способов проявления ласки много, то, может быть, отвержение ласки ребенком лишь кажущееся? Например, младенец сопротивляется ласке, но при этом часто и подолгу рассматривает мать, поддерживает визуальный контакт с ней. Возможно, что визуальным контактом ребенок замещает некоторую долю физического контакта. Или же более старший ребенок отвергает поглаживание по голове («что я, маленький!»), но принимает ласку, выражаемую другими способами (ласковое вербальное обращение к ребенку, ласковый взгляд и т. п.), не учитываемыми родителями.

Однако если ребенок совсем не проявляет потребности в ласке, если он сопротивляется любой попытке нежного объятия, то это должно насторожить родителей и им лучше обратиться к специалисту по клинической психологии.

Очевидно, что принятие ласки во многом зависит от стиля родительского воспитания детей начиная с самого их рождения. Так, реакция матерей на призыв младенцев о внимании, на их вокализацию и улыбку, как показано в исследовании Борнштейн и Тамис-Ле-Монда (Bornstein, Tamis-LeMonda, 1989), разная. Одни матери отзываются на такие сигналы своих детей лишь в 5 % случаев, в то время как другие – в 50 %. Кроме того, различаются и ответные сигналы: одни отвечают проявлением ласки (прикосновением, поглаживанием, похлопыванием), другие – звукоподражанием, третьи – игровыми действиями. Отсюда и отзывчивость ребенка на ласки матери может быть разной. Показано, например, что небезопасная (ненадежная) привязанность младенцев к матери часто связана с нечутким, безразличным стилем родительского поведения (Крейг, Бокум, 2004). В результате при амбивалентной форме небезопасной привязанности, с одной стороны, ребенок стремился к матери при ее возвращении, требовал ласки и одновременно отталкивал ее, когда она пыталась приласкать его. При наличии же у младенцев безопасной привязанности (что имело место у чутких, ласковых родителей) они проявляли теплые, нежные и отзывчивые взаимоотношения с матерью (Ainsworth, 1967).

Однако только ли все дело в родительском воспитании?

Глас народа

PinkBunny. Меня тоже лаской обделяли, выросла грубая и жестокая, а вот Нюськина у меня одна нежность и всем так нравится, что она такая. У моего мужа и у меня в семье нежности не приняты, но когда Анюта лезет к кому-то целоваться или обниматься, то все прямо умиляются.

Обращает на себя внимание, что при неласковых родителях выросла ласковая девочка. Приведу другой случай.

Глас народа

Я с детства не любила эти поцелуйчики, обнимания, после поцелуев родителей или бабушек губы вытирала. Родители всегда говорили, что я неласковая. Брат же, наоборот, был ласковым ребенком, он младший. У меня возникает какое-то внутреннее стеснение, если родители проявляют ласку и если я слышу какую-нибудь сентиментальную песню о любви к маме, мне почему-то становится неловко. Также как неловко было бы от ласки, например, к подруге. Для меня это не те отношения, где может проявляться ласка, но почему так получилось и с родителями?

Отношения с родителями всегда были хорошими, они любят меня, очень заботятся, я всегда могу делиться с ними своими проблемами, они меня поддерживают во многом, даже и сейчас, когда я выросла. И я их люблю, но как друзей, что ли, у меня нет потребности получать ласку от них, а если они проявляют ласку, то я терплю. Им это нужно, а мне нет, поэтому я чувствую вину перед ними, что не могу дать им этого.

Может, это из-за того, что после рождения меня четыре дня не несли маме, пока она со скандалом не потребовала, чтоб ей принесли ребенка?

Причем к мужу у меня очень большая потребность в ласке, я не могу удержаться, чтоб не обниматься по несколько раз в день, часто просто липну к нему.

По материалам Интернета (PSYCHE.biznet.ru)

Эти случаи свидетельствуют о том, что проявление ласковости может быть избирательным (может ласкать, но не принимать ласку от других). И дело, очевидно, не только в родительском воспитании. Так, проведенный мной опрос взрослых показал, что 50 % неласковых мужчин и 53 % неласковых женщин ласкали в детстве.

Как видим, не все люди способны проявлять ласку. По данным проведенного мной опроса, ласка не проявляется в любовных отношениях между взрослыми в 6,4 % случаев (в 11,2 % – мужчинами и в 3,0 % – женщинами). Нередко встречаются и бесчувственные родители, особенно отцы. Они никогда не обнимают, не целуют, не говорят своим детям ласковых слов.

Глас народа

Надия. Муж человек неэмоциональный, он с сыном «лижется» редко, поэтому сын к нему с нежностями и не идет и воспринимает их от него не так, как от меня, а меня сам регулярно целует и обнимает.

Валентина. Моему сыну пять с половиной лет. Без его папы живем уже почти три года, со вторым мужем – около полутора лет. У мужа нет своих детей, женат не был. Беспокоит, что к сыну он относится «никак». Сын любит его, хочет от него ласки, обнимает при встрече. Муж – совсем не знает, как на это реагировать. По словам мамы мужа, его отношения с отцом тоже никогда не были эмоциональными. Я не могу сказать, что он не думает о сыне. Он думает, в какую школу его отдать, какая ему подошла бы секция. Но хотелось бы научить его любить детей. Мы очень любим друг друга, и я хочу от него ребенка, но боюсь, что и к родному ребенку он будет проявлять столь же сдержанный интерес. А больше всего меня беспокоит, что мой сын «пойдет в него».

Турыстка. Мой муж, как услышал, к чему ведет отсутствие ласки для ребенка, перестал стесняться целовать нашего Моторчика и говорить ему о своих чувствах к нему.

Почему мужчины не склонны к проявлению ласки? Мужчины в большинстве своем менее расположены к открытой демонстрации своих чувств в виде ласки, чем женщины. С детства мальчик обязан в угоду установкам общества сдерживать свои эмоции, чтобы не показаться слабым перед сверстниками. Большинству мальчиков при их воспитании внушали, что любые проявления чувств и эмоциональное поведение – это чисто женские черты, которых нужно всячески избегать. Неудивительно, что, став взрослыми, мужчины, даже испытывая большую нежность по отношению к жене и ребенку, порой не могут ее выразить ни словесно, ни тактильно.

Глава 10
Родительская любовь и ласка и их роль в развитии детей

Многие полагают, что воспитание любовью – самый простой и естественный метод, не требующий специальных знаний и умений. Но почему же в наше время многим родителям так сложно любить своих детей? Оказывается, есть ряд причин этого.

В настоящее время женщины получают оплачиваемый отпуск по уходу за младенцами. Однако в конце 1990-х – начале первого десятилетия XXI в. за рубежом и в нашей стране вследствие пропаганды среди женщин идеологии феминизма быть современной, эмансипированной и независимой (вкупе с модой на деловых и «все успевающих» мам), а у нас еще и в силу экономической ситуации, участились случаи выхода на работу женщин, не желающих расходовать годы на отпуск по уходу за ребенком сразу после рождения малыша. Нормой во многих семьях стало оставлять 3-6-месячного малыша с бабушкой или няней. По этой причине кормление малыша грудью, даже если мать и не хочет сразу прекращать естественное вскармливание, сменилось переходом на искусственные смеси и каши. Это резко сократило непосредственный контакт малыша с матерью, уменьшило время, в течение которого он мог получить материнское тепло и ласку. А компенсировать этот недостаток тактильных ощущений ни бабушка, ни няня не способны.

За рубежом и в России набирает ход и другая мода – заказ суррогатным матерям детей одинокими молодыми мужчинами, не желающими вступать в брак с женщинами. «В этой ситуации, – справедливо считает отец Дмитрий Першин, председатель комиссии по биомедицинской этике и медицинскому праву при Московском патриархате, – появившихся на свет малышей травмируют дважды: во-первых, оторвав от матери, которая вынашивала их под сердцем (материнство суррогатным не бывает), во-вторых, пожизненно лишив их материнской ласки и любви. За разговорами о правах мужчин-одиночек, заказывающих себе детей, мы как-то забыли, что дети – не кролики и не морские свинки. Им нужна полноценная семья, общение с обоими родителями, причем уже в период внутриутробной жизни. Вместо этого их превращают в товар, делают заложниками потребительского отношения к человеческой жизни. Не случайно во всем мире (за исключением нескольких штатов в Америке) подобная практика квалифицируется именно как бесчеловечная по отношению к детям, так как нередко все это оборачивается для полученных с ее помощью детей последующими патологиями и осложнениями»[39]39
  По материалам Интернета: surrogate-mother.ru


[Закрыть].

Глас народа

Аленка. Действительно, такой мужчина поступает очень эгоистично. Неродившийся ребенок уже сирота. Дети без отца сироты наполовину, а без матери, но с отцом, круглые сироты. Как же ребенок будет без материнской ласки расти? Это же противоестественно. Сознательно напрочь лишают детей матери.

Матери значительно теснее отцов связаны с детьми. Они легче читают выражения лица младенцев, более плавно двигаются, легче и нежнее прикасаются к ним и успокаивают высоким, мягким, ритмическим голосом. В процессе первых контактов с новорожденным «запускаются» инстинктивные механизмы, благодаря которым у кого-то усиливаются, а у кого-то впервые появляются материнские чувства, побуждающие женщину к ласканию ребенка. Поэтому важно, чтобы мать сразу после родов находилась в тесном контакте с ребенком.

Во время лактации мать испытывает удовольствие, похожее на сексуальное. Гормональная стимуляция центров мозга способна усиливать или ослаблять материнское поведение, порождая потребность ухаживать, ласкать.

Материнство предполагает теплое и ласковое объятие. Знаменитые эксперименты с обезьянами, проведенные Гарри Харлоу (Harlow, 1957, 1971), убедительно продемонстрировали важность этой функции материнства. Экспериментаторы соорудили для новорожденных обезьян манекены, имитирующие обезьяну-мать. Одни манекены были сделаны из металлической проволоки, другие – из ткани. Четыре обезьяньих детеныша были помещены в клетку с манекенами обоих видов, причем бутылочки с сосками, в которых находилось молоко, были закреплены только на проволочных манекенах. Другие четыре обезьяны также могли выбрать себе либо проволочную, либо тряпичную мать, но бутылочки с молоком были закреплены на манекенах из ткани.

Почти с самого начала все детеныши обезьян независимо от того, на тряпичном или на проволочном манекене были закреплены бутылочки с молоком, большую часть времени проводили на тряпичной матери. Даже обезьяны, кормящиеся на манекене из проволоки, проводили на нем ровно столько времени, сколько нужно для утоления голода. В результате этих экспериментов Харлоу сделал вывод, что степень комфортности телесного контакта является существенным фактором в привязанности между матерью и ребенком.

Аналогичные наблюдения проводились за детьми, воспитывающимися в Доме малютки. Дети выказывали значительно большее предпочтение и гораздо большую привязанность к тому человеку, который играл с ними, а не к тому, который только кормил, купал и одевал их. Таким образом, можно заключить, что маленькому человеку недостаточно только телесного контакта со взрослым. Телесный контакт – важный, но не единственный фактор привязанности, человеку необходимы и другие проявления внимания, главным образом, психологической природы (Spitz, 1965) <…>

Еще одной характеристикой материнства и материнской любви является эмоциональная доступность. Эмоциональная доступность – это не просто физическое присутствие или физическая близость матери, это ее готовность дать ребенку свое тепло, свою нежность, а впоследствии и понимание, поддержку, одобрение.

Изард К. Э. 2000. С. 416–418

Ласковость женщин в связи с готовностью к материнству. Выявлена связь между готовностью женщин к материнству и проявлением внимания и ласки к ребенку (С. Ю. Мещерякова-Замогильная, Н. Н. Авдеева, Н. И. Ганошенко, 1996; С. Ю. Мещерякова, 2000).

Были выделены три группы женщин:

• женщины первой группы чаще отмечали наличие колебаний в принятии решения иметь ребенка, негативных ощущений и переживаний в период беременности, скупо и формально отвечали на вопросы, касавшиеся их отношения к неродившемуся ребенку, преимущественно ориентировались на соблюдение жесткого режима. Они также чаще указывали на отсутствие в детстве привязанности к матери и строгое отношение родителей, редко отдавали предпочтение играм с куклами;

• женщины третьей группы чаще не испытывали колебаний в принятии решения иметь ребенка, отмечали преобладание положительных ощущений и переживаний в период беременности, охотно и развернуто отвечали на вопросы, касавшиеся их отношения к неродившемуся ребенку, преимущественно ориентировались на соблюдение мягкого режима. Все они имели в детстве привязанность к матери, отмечали ласковое отношение родителей, чаще отдавали предпочтение играм с куклами;

• ответы во второй группе были частично сходны с ответами в первой группе и частично – с ответами в третьей группе.

Матери первой группы в режимные моменты разговаривали с ребенком мало, не комментировали его и собственные действия, не использовали «бэби-ток» (особо интонированную «детскую речь») и редко употребляли ласковые слова. Они часто затруднялись в определении причины плача ребенка, не выражали ему сочувствия, иногда даже поддразнивали. В ситуации специально организованного общения с ребенком они использовали ласковую интонацию, но не употребляли ласковых обращений, содержание обращений было формальным и касалось преимущественно режимных моментов: «наелся?», «не выспался?» и т. п.

Иным было поведение у матерей третьей группы: при выполнении режимных моментов матери много разговаривали с ребенком, употребляли ласковые обращения, стремились поймать его взгляд. Они чутко реагировали на плач ребенка, точно определяли его причину, старались успокоить малыша, выражая сочувствие. При кормлении поощряли ребенка ласковыми словами, кормили из бутылочки всегда на руках; при укладывании ребенка нередко напевали колыбельную песню, укачивали. В специально организованном общении адресовались к ребенку с оживленной мимикой, улыбками, ласковыми словами, содержание обращений обычно имело личностную направленность: «ты мой дорогой!», «как ты хорошо разговариваешь!» и т. п.

Матери второй группы вели себя по-разному: в режимные моменты они иногда вступали в общение с ребенком, изредка комментируя действия, разговаривали с ласковой интонацией, но сдержанно. Чутко реагировали на плач, но не выражали сочувствия младенцу и, как матери первой группы, иногда поддразнивали его. При кормлении ребенка из бутылочки иногда брали на руки, но иногда бутылочку подкладывали в кроватку; при укладывании изредка укачивали малыша.

Внутри каждого ребенка заключен «эмоциональный сосуд», который ждет того, чтобы его наполнили любовью.

Росс Кэмпбелл, психиатр

Поведение матерей оказало влияние на общение детей с ними, что проявилось уже с трехмесячного возраста. Младенцы третьей группы обнаружили самый высокий уровень общения. Они были более инициативными, лучше владели экспрессивно-мимическими средствами общения (внимательно прислушивались к матери и всматривались в ее лицо, часто улыбались, издавали радостные звуки, интенсивными движениями рук, ног и всего тела, громкими вскриками стремились привлечь ее внимание, чутко реагировали на изменение ситуации общения), чем младенцы первой и второй групп; все умели развивать коммуникативную ситуацию; проявляли выраженный интерес к общению, быстро и с удовольствием включались в него, не прекращали контакта по своей инициативе и активно протестовали, когда его прекращала мать. Вторая группа младенцев имела более низкий уровень общения с матерью, чем третья. Они гораздо меньше проявляли внимания к матери, реже улыбались и вокализировали, не стремились привлечь к себе ее внимание, часто отвлекались, были менее инициативны, но имели высокие показатели компонентов комплекса оживления, демонстрируя преимущественно ответное поведение; слабее умели развивать коммуникативную ситуацию; нередко сами прекращали общение. Младенцы первой группы были достаточно инициативны, но имели самые низкие показатели компонентов комплекса оживления; не у всех отмечалось умение развивать коммуникативную ситуацию; часто наблюдались отвлечения.

У детей третьей группы ярче, чем у второй, было выражено стремление к сопереживанию с матерью в радующей ситуации, тогда как у младенцев первой группы оно не отмечалось вовсе. Показатели становления образа себя также обнаружились раньше и ярче у детей третьей группы, чем первой и второй; младенцы первой группы проявили наименее выраженные характеристики образа себя.

Во втором полугодии жизни и в более старшем возрасте различия между группами детей нарастали. Дети из третьей группы отличались яркой эмоциональностью, открытым и доброжелательным отношением к окружающим людям, высоким уровнем инициативности и любознательности. Они раньше начали говорить, лучше умели сотрудничать со взрослыми, действовать с различными предметами и играть, чем дети из других групп. Дети из второй группы были более пассивны, менее эмоциональны и любознательны, чем дети из третьей группы, все они с большим трудом вступали в контакт с посторонними людьми, к двум годам еще не владели речью, не умели сотрудничать со взрослыми и плохо умели играть.

Важное различие между группами заключалось в характере взаимоотношений ребенка и матери. Уже в трехмесячном возрасте можно было наблюдать, как младенцы из третьей группы при восприятии радующей игрушки стремились взглядом разделить с матерью свое впечатление, чего не отмечалось во второй группе. В шесть месяцев и позже эти различия были еще более яркими. В третьей группе дети в любых ситуациях (в процессе игры, при чтении книги, прослушивании музыки) адресовались к матери с улыбкой, взглядами, жестами и словами приглашали ее к совместной деятельности. Естественно, что вместе с мамой они действовали более активно, чем в одиночестве. Во второй группе малыши в аналогичных ситуациях редко проявляли инициативу в общении с матерью, их эмоции были скупы, а действия малочисленны и однообразны. В целом взаимоотношения ребенка и матери в третьей группе были более приязненные, доверительные и продуктивные, чем во второй группе.

Дети матерей из второй группы и в три года были по-прежнему более скованы в общении, менее инициативны и менее эмоциональны, хуже владели речью и действиями с предметами, чем дети матерей из третьей группы.

Главные выводы, пишет С. Ю. Мещерская, состоят в следующем. Во-первых, все-таки нежная и ласковая мать для ребенка лучше, чем строгая и требовательная, по крайней мере до трехлетнего возраста. Во-вторых, корни отношения матери к ребенку лежат в ее взаимоотношениях с близкими в раннем детстве. Поэтому изменить свое отношение к ребенку и стиль его воспитания оказывается непросто, даже если мать осознает в этом необходимость.

Послеродовая депрессия матери и проявление ласки к своему ребенку. Женщины с послеродовой депрессией испытывают разнообразные негативные эмоции и установки по отношению к своему ребенку. Они малоэкспрессивны и в меньшей степени стимулируют поведение своих младенцев: реже прикасаются к ним, реже разговаривают с ними, смотрят на них и прикасаются к ним. У них чаще отмечается суровое выражение лица (Л. Л. Баз, Г. В. Скобло, 1999; Л. Л. Баз с соавторами, 2000).

Из чего состоит «ласковое» воспитание

Контакт глаз. Это любящий взгляд родителей, готовность отреагировать на плач, смех, любое движение. Взгляд может успокоить, поддержать, развеселить, да и наказать тоже может. Ребенок нуждается в таком контакте с самого рождения.

Физический контакт. Это и «телячьи нежности», и «медвежьи шалости». Все зависит от возраста, индивидуальных особенностей ребенка, его темперамента. Ребенок никогда не перерастет потребность в физическом контакте, меняется только форма его проявления. Младенец нуждается в поглаживании, в нежных объятиях; дошкольник любит как поцелуи, объятия, так и шумные игры, встряхивания, пощипывания. Чем старше ребенок, тем дальше он отдаляется от родителей, но ему все еще необходим физический контакт в виде поцелуев, дружеских похлопываний, объятий.

Пристальное внимание. Оно позволяет почувствовать малышу, что он самый важный человечек в мире. Хотя бы 5-10 минут в день родители должны посвящать своему ребенку и только ему, забыв про свои «взрослые» дела. Это может быть и игра, и беседа, и чтение книги, какое-либо общее занятие. Ничто не должно отвлекать взрослого (телевизор, телефон, домашние дела и т. д.).

Лишь удовлетворив потребность ребенка в эмоциональном контакте, родители могут добиваться дисциплины, самостоятельности. «Хорошего» воспитания легче добиться, когда ребенок чувствует, что его искренне любят и принимают таким, какой он есть, не стараясь унизить, «сломать».

Вспомните, когда в последний раз вы ласкали своего ребенка? Сегодня утром? Или вчера? Попробуйте посчитать, сколько раз в день вы применяли «ласковое» воспитание. Если получилось мало или отсутствует одна из составляющих (см. выше), то стоит задуматься и постараться изменить отношения с ребенком, сделав их более доверительными, нежными, доброжелательными. Можно просто обнять, поцеловать ребенка, можно сказать, как сильно вы его любите, какой он умный, хороший, подчеркнуть его достоинства. А можно поиграть в «эмоциональные» игры.

Поиск мягких игрушек (с двух лет). Соберите все мягкие игрушки, которые есть в доме и уложите их под одеяло. Туда же забирается и ребенок. Он должен нащупать и назвать как можно больше игрушек. Можете сами забраться под одеяло вместе с малышом – будет еще веселее.

«Дотронься до…» (с 4–5 лет). В игре принимают участие несколько человек, естественно, они все по-разному одеты. Ведущий говорит: «Дотронься до… синего!» Все должны быстро сориентироваться, обнаружить у участников в одежде названный цвет и дотронуться до него. Можно искать различные цвета, элементы одежды (рукав, кармашек, бантик, пуговица и т. д.). Важно, чтобы дотрагивались до каждого участника игры.

Игровой массаж. Можно делать легкий массаж спинки, ручек, ножек с поглаживаниями, растираниями, придумывая сказки и веселые истории.

Чаще устраивайте домашние праздники, и большие (день рождения, Новый год, Восьмое марта), и маленькие (день солнышка, летний бал, воскресный обед).

Ольга Анисимович, педагог-психолог // По материалам Интернета (www.solnet.ee)

Влияние тревожности матери на ее ласковость. Е. Г. Щукиной с соавторами (2008) показано, что проявление внимания и ласки к младенцам зависит от уровня тревожности матерей. Тревожные матери плохо понимают причину плача своего ребенка, его эмоциональные проявления. Это ведет к неадекватным реагированиям на нужды ребенка, что затрудняет проявление ласки, так необходимой ребенку первых месяцев жизни. Прежде всего страдает тактильная стимуляция ребенка (поглаживания, объятия, поцелуи). В первые три месяца жизни ребенка лишь 44 % высокотревожных матерей ежедневно уделяли внимание поглаживанию своего малыша, тогда как низкотревожные матери делали это в 91 % случаев. При достижении ребенком возраста одного года в группе высокотревожных количество таких матерей составило около 28 %, а в группе низкотревожных – в два с лишним раза больше (рис. 10.1).