Текст книги "Футуризм и безумие (сборник)"

Впрочем, мы стремимся быть возможно объективнее и предоставим говорить самим авторам. Иногда получаются полные совпадения.

Душевнобольной Мартынов ещё задолго до Хлебникова производил не только «единицу» от «еды», но и весь наш душевный мир. Приведём для этого выдержки из опубликованного им в 1898 году сочинения «Раскрытие тайны языка человеческого и обличение несостоятельности учёного языкознания».

«Познавай язык духом, а не ухом, ибо звуки претворяются в зовуки в духе, а не в ухе»

«Живой человек состоит из тела и души. Душа – прежде всего есть дыша, или – дышея: кто дышит, в том есть душа; кто не дышит, в том нет души. В дыхании суть жизни. Душа дышит телом; – тело – тхело – дыхело – дыхало: душа, тхуша, дыхуша – есть орудие души. Воздух, вдыхаемый душою в тело и телом, зажигает кровь; горящая кровь посредством сердца распрыскивается по всему телу и каждому местечку тела приносит пищу, тепло и силу. Жизнь есть, прежде всего, беспрестанное горение крови в беспрестанно вдыхаемом воздухе. От горения крови (хрови, грови, горови, горей) беспрестранно образуются в теле разные мёртвые гари – твёрдые, жидкие и воздухоподобные (духовные), которые беспрестанно извергаются из тела душою при помощи тех живых сил, которые накопляются в теле от горения свежей крови в свежем воздухе.

От беспрестанного вдыхания свежего воздуха, кровь перегорает, превращается в мертвые гари, которые беспрестанно извергаются из тела выдохами, потами, слизями и другими мёртвыми видами: значит, для беспрестанного дыхания неизбежно нужно подновление крови; а кровь подновляется молочком, которое в желудке вываривается из пищи: из пити и иси (из пии + иси = из пищи). Значить, для бытия души (дышеи) нужны две вещи: воздух и пища.

Но в воздухе душа не имеет недостатка: наше тело со всех сторон окружено неисчерпаемым морем воздуха; мы живём в воздухе, как рыба в воде: и самое вдыхание воздуха есть деяние настолько лёгкое, что мы дышим и во сне: если бы вдыхание воздуха и выдыхание гарей было тяжко, то и вся жизнь была бы нам тягостью. Но вдыхание воздуха есть деяние лёгкое и обыкновенное, неощутимое для души, когда она бывает занята каким-нибудь другим деянием. Пища же совсем другое дело: пищею мы не окружены так, как воздухом; пищу надо добывать; пищу гораздо труднее добывать, чем вдыхать в тело всегда готовый воздух. Да и самое то поедание готовой пищи гораздо труднее дыхания: мы не можем питаться во сне бессознательно, без бодрствования, без буди, без буждения. Для добывания и поедания пищи душа снабжена телесными удами (юдами, ютами, ятами, ятями, ясями, ямеями, ямтями, емями, ималками, бралками): удами душа действует посредством тех сил, которые накопляются в теле от горения крови во вдыхаемом воздухе: удами своими душа имает и емлет что для неё яжо и ими же отвергает то, что не яжо. Душа знает, что яжо и что не яжо, душа знает и меру яжести: когда исполняется мера яжести, тогда яжее делается не яжим, не ятным и не приятным для души (с души прёт). В поедании того, что яжо, и в отвержении того, что не яжо и заключается суть жизни души. Даже самое вдыхание есть яжа; дыхание – беспрестанное поедание воздуха; душе никогда не надоедает дышать: душа есть дыша. Но для того, чтобы дышать, нужны силы, а силы родятся из пищи. Значить, для поддержания дыхания нужна пища.»

«Только с яжи, только с сочуя чуя яси с чуем не яси зачинается сознательная, соединительная (sci-тельная) сдваивательная дея (двея, двоение) души, a все дальнейшие новые чуи делаются ятью души – её достоянием, её тетьею, сьею, ястием – не иначе как путём причитания новых (не явых, не еденых, не питаных) чуев с прежними, то отсюда понятен общий план душевных созиданий (соиданий, соединений, сдвоений): он начинается с сочуя супротивных между собою чуев яси и не яси и к этой первой паре постепенно причитаются все дальнейшие чуи: приятные чуи, как пара яти, яси причитаются к опущению яси; а неприятные чуи, как не пары яси, причитаются к чую не яси (стр. 3–4).»

Примеры этой теории приводятся в изобилии:

Приятное – от пара яти, пара яси, – ясь.

Безразличный – от безъязычный = без – язь, без – яся, т. е. такое, в чём нет яси для души.

Вещь – от ещь = ящь = ясь.

Совершенство – соельшенство = соель = соесь = соясь = соядь = поядь = поятие = понятие.

Идея – от ядь = еда.

Нужда – от неюжда, неяжди.

Сладость – от съядость т. е. что съяжо, съдобно, яжо созерцать – от зырить = жирить = жрать.

Небо – от нево = нефо = нхево = ньево т. е. носова еда.

Эстетика = естетика – от слова еда.

Естество – есть, ество.

Отец = ётец = ёдец = ядец = ядилищ, кормилец батюшка.

Семья – от съемья = соем = соесть, т. е. вместе едящие.

Овощь = евощь = евость.

Осень – от еснь (изобилие яжи).

Лето = ето = ять = ясь.

Весна = есна = яжее время.

Зима = ззма = нзима = несть има = нема = неямь – неямая пора.

Время = въемя.

Адмиральский час – ести = едьмери час.

Негожий = не ёжий.

Не ладный = не ядный.

Мудрец = мудёр т. е. емдёр.

Семя = фс – емя = без – мя т. е. безвременье – безъеменье.

Радость – от ядость.

День – ядень.

Зерно = жерно, жорунь = едун.

Зародыш = заёдыш (начиналыпик еды).

Ум – юм, юс, ясмь, = я сам.

Разум = яз-ум: он ест то, что подаёть: умову еду, умовы поедания.

Истина = истень = истьнь = исть = ясть.

Заканчивая свою работу, Д. Мартынов переходит к звукоподражанию чавканья (наподобие «крылышкуя») – ць, ць, ць!

«И поймут меня все языки земли, все языки, все яцики (едуны) – яцы– яци, цяи, цьи – ц! ць! ць! Ибо этим вы живы, вы – есьте, вы – есте, – вы – ецьте, вы – ецете, вы еци, вы цеи, вы – цьи, вы ци, вы: ць! ць! ць!»

Мы достаточно остановились на наиболее ярких образцах творчества нового языка, разбирая не второстепенных авторов, а самого «гения Хлебникова», как его величали в одном из проспектов для публики его же соратники.

Однако же в только что вышедшей II книге «Садка Судей» внутреннее склонение слов Хлебникова и его экскурсии в область чисел и числительных не признаются руководящими и объединяющими всю группу.

Мы полагаем, что, может быть, такая осторожность и некоторая бережность во всегда смелом обращении со словом к лучшему. Нельзя не отметить и более понятный язык последнего сборника – «Ряв» Хлебникова (Перчатки 1908–1914).

Интересно в этом сборнике Хлебникова направление мысли – «Мирсконца» (Мир с конца). Старика Полю скрывает старуха Оля от преследователей и выдаёт за только что умершего, затем они уезжают в деревню. Сыну их пора поступать на службу, дочь выходит замуж. И вдруг превращение… Они начинают читать свою жизнь в обратном порядке, как Лукашевич читал слова, находя во всех языках славянское чаромантие.

Перед нами Мирсконца: III – юношеской любви, IV – времени ученья и V – младенчества стариков героев, Поли и Оли.

III

Лодка, река. Он вольноопределяющийся.

Поля. Мы только нежные друзья и робкие искатели соседств себе, и жемчуга ловцы мы в море взора, мы нежные, и лодка плывёт, бросив тень на теченье; мы, наклоняясь над краем, лица увидим свои в весёлых речных облаках, пойманных неводом вод, упавших с далеких небес; и шепчет нам полдень: «О, дети!» Мы, мы – свежесть полночи.

IV

С связкой книг проходит Оля, и навстречу идёт Поля. Он подымается на лестницу и произносит молитву.

Оля. Греческий?

Поля. Грек.

Оля. А у нас русский.

Встречаются через несколько часов.

Оля. Сколько?

Поля. Кол, но я, как Муций и Сцевола, переплыл море двоек и, как Манлий, обрёк себя в жертву колам, направив их в свою грудь.

Оля. Прощай.

V

Поля и Оля с воздушными шарами в руке, молчаливые и важные, проезжают в детских колясках.

Хлебников в «Ряв» эпиграфом выставляет: «мы устали звёздам выкать мы узнали сладость рыкать».

«Рот раскрасив меджедхетом я поссорюсь с целым светом

И дикарскую стрелу я на щёчке начерчу

Вызывая рёв и гнев стану жить я точно лев.»[90]90
  Хлебников В. Вила и леший // Ряв, 1914.


[Закрыть]

Как первый Ряв (рыканье), приводится призыв ополчения на немцев.

«Было вывешено в 1908 г. в СПБ Университете напечатано в газете «Вечер»: Уста наши полны лести, месть капает с удил коней, понесём же, как красный товар, свой праздник мести, – туда, где на него есть спрос, – на берега Шпрее. Русские кони умеют попирать улицы Берлина»[91]91
  Хлебников В. Воззвание учащихся славян // Ряв, 1914.


[Закрыть].

Кручёных сложил более эпическое описание «Руси».

 
«в труде и свинстве погрязая
взрастаешь сильная родная
как та дева что спаслась
по пояс закопавшись в грязь.»[92]92
  Кручёных А. Русь // Поросята, 1913.


[Закрыть]
 

Национализм левых футуристов связывает их с народной поэзией и всем общеславянским, но одновременно они поклонники последнего слова воздухоплавания.

Повторяется переход от настоящего к давно прошедшему – «Мирсконца».

«Ряв о железных дорогах»[93]93
  Хлебников В. Ряв о железных дорогах // Ряв, 1914.


[Закрыть] – очень поучительная в этом отношении вещь.

Италия имеет железные дороги расположенными вдоль берегов и внутри – в общем, в виде буквы Ж. В Северной Америке «чугунный (?) путь переплетается с руслами великих рек». Отсюда вывод, что «Ряв о железных дорогах» сводится к связыванию ими морей и рек.

«На севере России должны быть торопливо связаны Печора и Обь и Лена и Енисей. Тогда только будет разумна паутина железнодорожных пауков Москвы и др. городов.»

В заключение Хлебников переходит к воздухоплаванию и начинает сомневаться в полезности открытого им железнодорожного рява.

«Впрочем, на смену пресмыкающимся путям приходят летающие и реющие пути. Есть опасность, что железными дорогами, как непонятными буквами непонятного языка, не было бы начертано на знакомых и понятых страницах слово “глупость” (дурь). Слова другого значения: расчёт, разум.»

Поспешно отступает Хлебников от своего сопоставления железнодорожных путей с буквою «Ж», считая пресмыкающуюся железную дорогу пережитком, дурью в сравнении с воздушным кораблём. Как можно заключить из Рява, Хлебников не только занимается речетворством, он устанавливает мировые законы. Он нашёл истины, которым подчиняется возникновение столиц и др. И в объяснении закономерности возникновения столиц он очень стоек.

«В эту пустыню разума никто не внёс общего закона и порядка. И вот я сюда бросаю луч наблюдения и даю правило, позволяющее найти место, где в диких ненаселенных странах возникнут столицы.

Учитель. Кажется, твоя главная находка – это способы произносить себе пышные похвалы.

Ученик. Это мимоходом. И отчего же не сделать за других то, что они не делают по небрежности или ленивому настроению?

Впрочем, сам суди: я нашёл, что города возникают по закону определённого расстояния друг от друга, сочетаясь в простейшие чертежи, так что лишь одновременное существование нескольких чертежей создает кажущуюся путаницу и неясность. Возьми Киев. Это столица древнего русского государства. На этом пути от Киева кругом него расположены: 1) Византия, 2) София, 3) Вена, 4) Петербург, 5) Царицын. Если соединить чертой эти города, то кажется, что Киев расположен в середине паутины с одинаковыми лучами к четырём столицам. Это замечательное расстояние города-средины до городов дуги равно земному полупоперечнику, деленному на 2π. Вена на этом расстоянии от Парижа, а Париж от Мадрида.

Также с этим расстоянием (шагом столиц) славянские столицы образуют два четвероугольника. Так, столицы некогда или сейчас Киев – С. – Петербург – Варшава – София – Киев образуют одну равностороннюю ячейку, а города София – Варшава – Христиания – Прага – София – другую славянскую ячейку. Чертежи этих двух великих клеток замкнутые.

Таким образом болгары, чехи, норвежцы, поляки жили и возникали, следуя разумному чертежу двух равносторонних косоугольных клеток с одной общей стороной. И в основе их существования, их жизни, их государств лежит всё же стройный чертёж. Не дикая быль, а силы земли построили эти города, воздвигли дворцы. Не следует ли искать новые законы их постижения?

Таким образом столицы и города возникнут кругом старого, по дуге круга с лучом R/2π, где R – земной полупоперечник.

Людскому порядку не присуща эта точность, достойная глаз Лобачевского. Верховные силы вызвали к жизни эти города, расходясь многоугольником сил.»[94]94
  Хлебников В. Учитель и ученик. О словах, городах и народах // Союз молодежи 3, 1913.


[Закрыть]

Мы берём немецкого автора Н. Haug в изложении И. А. Сикорского[95]95
  Иван Алексеевич Сикорский (1841–1919) – русский психиатр, публицист, профессор Киевского университета Святого Владимира, почётный член Киевской духовной академии. Основатель журнала «Вопросы нервно-психической медицины и психологии», Врачебно-педагогического института для умственно-отсталых детей и Института детской психопатологии. Отец выдающегося русского и американского авиаконструктора Игоря Ивановича Сикорского.


[Закрыть] (Русская психопатическая литература, как материал для установления новой клинической формы – Idioplirenia paranoides. Вопросы нервно-психической медицины. Том VII. 1902)[96]96
  См. также: Сконечная О. Русский параноидальный роман. Федор Сологуб, Андрей Белый, Владимир Набоков. М.: Новое литературное обозрение, 2015.


[Закрыть].

«Н. Haug написал на немецком языке и прислал через библиотеку Университета св. Владимира свою брошюру, носящую следующее заглавие: Vergleichende Erdkunde und alttestamentischgeographische Weltgeschichle. Gotha. 1894. (Сравнительное землеописание и Ветхозаветно-Географическая Всемирная история) 80 стр. с 10-ю географическими картами.

Автор задаётся целью исследовать формы материков. Тогда как форма предоставленной самой себе жидкости есть шар, форму твёрдых тел приходится искать в кристаллографии. Основная форма кристаллографии – это тетраэдр, т. е. равносторонняя трёхгранная пирамида. Исследуя внимательно форму материков, автор нашёл, что и все материки имеют приблизительную форму тетраэдра. Так как реки текут с середины материков к периферии, то ясно, что середина их выше периферии, как это наблюдается во всякой пирамиде. Что касается основания, то оно всегда треугольное. Это очевидно относительно Африки и Южной Америки, у других материков это становится ясно, если поворачивать известным образом карту. Впрочем, не одни материки, но и части их имеют форму тетраэдров. При дальнейшем исследовании оказалось, что и тела животных и растений состоят из сложенных известным образом тетраэдров. Об этом, по мнению автора, впрочем, имеются указания в Библии, в пророчествах Даниила и Иезекииля, где ясно указывается форма многих материков, между прочим и Австралии, и Америки. Формы материков изменились после потопа, но характер этих форм сохранился. Всё это иллюстрируется рядом фантастических карт. Заглавие украшено виньеткою, на которой с правой стороны напечатано “Neues” (Новое), с левой – “Uraltes” (Самое древнее).»

Опять мир с конца.

Таковы параллели и аналогии кубофутуристического писательства.

Незаметно мы перешли от слов и цифр к анализу форм и приблизились к кубофутуристам художникам.

Указание Haug’a на тетраэдр кубистами не использовано. Схемы, которых придерживаются кубофутуристы – треугольники, четырёхугольники, которые надо представлять кубиками. Лучизм М. Ларионова – изображение картины лучами – не нашёл себе пока ещё последователей.

«Только теперь, – пишет об основах нового творчества О. Розанова, – художник вполне сознательно творит Картину, не только не копируя природу, но подчиняя первобытное о ней представление представлениям, усложнённым всею психикою современного творческого мышления: то, что художник видит + то, что он знает + то, что он помнит и т. д., и результат этого сознания при нанесении на холст он ещё подвергает конструктивной переработке, что, собственно говоря, в Творчестве и есть самое главное, ибо только при этом условии возникает самое понятие Картины и самодовлеющей её ценности.

При идеальном положении вещей художник непосредственно переходит из одного творческого состояния в другое и Начала: Интуитивное, Личное, Абстрактное органически, а не механически спаяны.» (Союз молодежи 3. Стр. 17)[97]97
  Розанова О. Основы нового творчества и причины его непонимания // Союз молодежи, 1913.


[Закрыть]

Желание говорить отдельными чертами, геометрическими фигурами и пятнами вызвано не только мистическим восприятием, но и конструктивною переработкою картины кубистов, их стремлением к опрощению рисунка (пуризму), приближению к примитивному творчеству.

Душевнобольные не задаются обычно этою целью – соединить мир теперешний с первобытным («Мирсконца»), но, творя только по интуитивному вдохновенно, они создают иногда картины как символические, так и приближающиеся к кубизму и футуризму.

Футуризм нашел стиль движения, он старается даже в плоскости картины заставить ощущать движение. Отсюда лошади с десятками ног, головы со штрихами их движения и т. п.

Движения очень много в изображении галлюцинаций (больная курсистка высших женских курсов, художница-любительница), приведенной нами на фиг. 1 и 2: фигуры на рисунках или со скрещенными ногами (фиг. 1), или на цыпочках с поднятою рукою; одна – со скрещенными ногами – поставлена на угол табуретки, кругом в изобилии трудноуловимые головы зверей, а из левой руки, опущенной вниз, у фигуры слева выделяется укрепленное на палке или стебле лицо со всклокоченными волосами (фиг. 2).

Но все же стиль галлюцинаторных картин больной – прерафаэлитизм.

Ближе к футуристическим картинам рисунок птицы душевнобольного чернорабочего, который никогда раньше не рисовал, но в больнице начал занятия живописью, чтобы отвлечься от галлюцинации. Возможно, что он вносит в свои художественные образы то, что видит в галлюцинациях.

Фиг. 3

Его птица (фиг. 3) совершенно не реальная картина. При первом взгляде поражает нагроможденность форм и неясность сюжета. Крыло слева напоминает рака. Голова и туловище птицы почему-то белые, а крылья черные. Сверху куполообразное черное облако, также и справа – облака, где выделяется какое-то фантастическое животное, которое клюёт птица. Тому же больному принадлежит и рис. 7-й, изображающий дерево. Композиция дерева – не реальная, без ветвей, с двумя родами листьев и плодами; внутри ствола – тоже цветы и плоды в разрезе.

Фиг. 4

Кубическою по формам является карикатура на автора книги (фиг. 4). Радин – радиус порождает в уме больного мысль изобразить автора радиусом. Одновременно пробуждаются где-то в подсознательной области геометрические ассоциации к радиусу, и фигура, начиная от шляпы и кончая бородою и костюмом, получает кубические очертания.

Фиг. 5

Фиг. 6

Больной не был знаком с кубизмом. Рисунки – 4, 5, 6, 12, 13 и 14 принадлежат перу того же самого больного, страдающего с 21 года психозом юношеского слабоумия, но готовившегося до заболевания к художественной дороге. Танец девочки (фиг. 5) – «из воспоминаний детства» – полон преувеличенности движений, напр., согнутая под острым углом нога танцующей. Фигура самого художника-больного, тогда еще мальчика, обращенная спиною, носит на себе следы кубизма и своеобразной линейной изогнутости, (напр. в линии рук с туловищем).

Фиг. 12

Следующая картина – «этюд облаков» (фиг. 6). Она представляет кубистически-футуристическую трактовку, как в определённости формы – треугольные облака, – так и в несоразмерности облаков к павильону (домику) и в отсутствии перспективы.

В прощании рыцаря с женою (фиг. 12) лицо жены высовывается из-под руки рыцаря, а вместо лица рыцаря – его голова. Какое-то предумышленное несоответствие фигур и поз. Печаль разлуки дополняет унылая фигура – вне перспективы – лошади рыцаря.

Фиг. 13

Фигура 13 изображает служителя больницы с лампою. Вы видите изогнувшуюся над лампою фигуру с нашивками на плечах, а самую лампу в своеобразном ореоле кругов (синих в подлиннике). Матюшин изображает красный звон пучками лучей. По законам физики, звук распространяется волнообразно концентрическими кругами. Матюшин переносит путь распространения света на звук. Наш больной допускает обратную ошибку, изображая распространение света наподобие звука.

Интересна в картин 13-й изогнутость фигуры несущего лампу служителя. Эта удивительная, почти акробатическая способность к скрученности и изломанности линий тела может быть уподоблена позам в картинах Филонова.

Фиг. 14

В следующем рисунке – «портрете больного» (фиг. 14) – невольно обращает внимание такая же изогнутость руки, равно как и приближение этой руки к лицу.

Заканчивая с футуристически-кубическими аналогиями в манере рисовать у душевнобольных, я должен упомянуть здесь и о 4-м измерении. Кубизм стремится рисункам своим приписать 4-е измерение. Бергсон называет расширение нашего восприятия за пределы ближайшего времени 4-м измерением. Хотя я и не согласен с этим толкованием времени, но с точки зрения оценки времени, без всякого отношения к его теории, душевнобольные представляют известный интерес. Время они представляют часто совсем не так, как нормальные люди. Многие считают себя в загробной жизни или способными по ночам и во время галлюцинаций переноситься в давно прошедшее время, в другие местности.

Василиск Гнедов[98]98
  Василиск Гнедов (1890–1978) – русский поэт-авангардист, один из лидеров движения эгофутуристов. Гнедов известен по своим заумным стихотворениям, что стилистически приближает его к кубофутуризму. Эпатаж был неотъемлемой деталью творчества Гнедова. Скандальную известность ему принесла «Поэма конца», которой заканчивалась книга «Смерть искусству»: в ней не было ни одного знака (в печатном виде она представляла собой белую страницу с названием)


[Закрыть] пишет стихи, подписанные 1915 г. по Р.X., 2549 г. по Р.X., 1999, 1980 и 38687 годом («Небокопы»). «Чемпионат Поэтов» издаёт «Вседурь» (Рукавица современью) в 4887421 году.

Очевидно, футуристы присваивают себе такую же способность – теперь творить в будущем времени.

Если отвлечься от того, что говорится в теории кубистами, и подойти к объективной оценке их творений, то сущность сводится к тому, что Мирсконца освещается ими синтезом младенческого лепета искусства с настоящей аллегорической и своеобразной его трактовкой футуристами и кубистами.

Аполлон Греческий «тре и па» (трещит и падает), по Балльеру[99]99
  Баллиер Август (Огюст) Иванович – художник-авангардист, педагог французского происхождения. Тяготел к кругу петербургских художников-новаторов. В начале XIX века входил в художественные объединения «Треугольник – художественно-психологическую группу», организованную Н. И. Кульбиным, и «Союз молодежи».


[Закрыть], и ему на смену является Аполлон криво-чернявый.

«Выросла крепкая берёза или другое. Аполлон новый. Родился с кривыми ногами (на гитаре: кавалеристом был рождён);

цветом напоминает ночь – дочь Нубии, а также французскую ваксу; голова его из стало-бронзы: кулаки будущих футуристов не прошибут.

Французы говорят: Le Roi est mort – vive le Roi. Возьму я граммофонный рупор и скажу: Аполлон умер, да здравствует Аполлон, криво-чернявый.» (Союз молодежи, 3)[100]100
  Баллиер А. Аполлон будничный и Аполлон чернявый // Союз молодёжи 3, 1913.


[Закрыть]

В рассказе «Мирсконца» Хлебников последовательнее: герои переходят от старчества к юности и романтике любви; через реализм (время учения) – к примитиву (младенчеству).

В творчестве же кубистов зияет пропасть, через которую переброшен мост – от примитива к современности.

Фиг. 8

В картине «Голова медузы» (фиг. 8), один больной, который подписывает свои стихи А. С. Сувориным и уверяет, что он давно в загробной жизни, изобразил три периода превращения медузы. Из реалистического портрета барышни – весёлой, с завитыми или вьющимися волосами («кисейной барышни») – он сделал печальный образ обрекающей на гибель людей медузы. Завитки волос превращаются в змеи, но в выражении лица сохраняется уныние и печаль переходного времени – обречённости. На картине печать предопределения – пройти цикл времени от весёлой романтики, через пессимизм символизма, в бурю страстей и ярости современности.

На этом изображении медузы уже скорее можно подметить способность расширения восприятия (4-е измерение) захватом в один образ постепенно усложняющегося наслоением времени сюжета. Если уж говорить об обогащении длительностью времени нового искусства и расширении через это восприятие, то нельзя отказать в этой новой способности и творчеству душевнобольных.

Нам остаётся коснуться ещё одного упрощения. Футуристы приближают письмо к изобразительному идеографическому способу наших далёких предков, к иероглифам. А. Кручёных назвал словом «еуы» цветок лилию, чтобы заменить затасканное и «изнасилованное» слово «лилия». При этом букве «у» придаётся особое значение: «у» изображает лилию, так как представляет собой чашечку на тонкой ножке.

Безотчётно, по-видимому, руководясь представлением цветка, один душевнобольной изображал именно тем же «у» или, вернее, отвечающим этой букве знаком самого себя в сложном чертеже.

Приведенный здесь рисунок обозначает перевод больного из города Астрахани в Казанскую Окружную лечебницу – звезда в скобках. «Икс» и «Флегонтов» – сопровождавшие его служители. Кубик с надписью «Жуков» означает телефон, или телеграф. Служители всегда становятся около больного, что и запечатлено знаком =, а на нижней строчке два раза помещён «икс» рядом со знаком больного. (В. Н. Образцов. Письмо душевнобольных)[101]101
  Образцов В. Письмо душевно-больных (из Психиатр. клиники Казан. ун-та) / В. Н. Образцов, ассист. при каф. психиатрии Казан. унта. – Казань: типо-лит. Имп. ун-та, 1904.


[Закрыть]

Фиг. 9

Христианский канон Наталии Гончаровой нашел себе выражение на фиг. 9, рисунке одной полуинтеллигентной больной. Без всякого предварительного знакомства с Гончаровой, больная рисует короткие фигуры Адама и Евы «в изгнании из рая», как на иконах древневизантийских мастеров.

Фиг. 10

Фиг. 10 – работа той же больной – полна глубокого символического смысла. На ней изображается жизнь после изгнания из Рая, где посередине целым полукольцом охватывают картину зародыши. Интересна аналогия к излюбленному сюжету символиста Павла Кузнецова. Находящаяся рядом надпись гласит: «и в болезнях будешь рождать чад» … Картина изображает поле и крестьянку, которая питается полевою травою, – таково мнение больной о питании людей после потери ими Рая. Она дошла до этого совершенно самобытно (помимо Нордман-Северовой[102]102
  Наталья Борисовна Нордман-Северова (1863–1914) – драматическая писательница, беллетристка и публицистка; жена И. Е. Репина.


[Закрыть]). Надпись рядом: «проклята земля, терния и волчцы произрастит она тебе и будешь питаться полевою травою» …

Фиг. 11

Для того, чтобы исчерпать символические картины душевнобольных, приводим рисунок больного (фиг. 11) – реальный по выполнению, по символичности, по мысли. Рисунок изображает крокодила, выплевывающего человека, как кит Иону, а рядом тот же человек сидит на цепи, будучи укреплён на кренделе.

Сюжет рисунка – беспомощность больного перед угрожающими ему отовсюду преследованиями его врагов (крокодил и цепь), которые прикрепили его к больнице и насильно держат в ней.

Особенностью творчества футуристов является головокружительное движение в подсознательной области. Отличительный признак подсознательной области – лёгкая самовнушаемость. Из быстроты движения вытекает непоследовательность, из лёгкой самовнушаемости – увлечение контрастом. По Малларме, поэту-декаденту для новой поэзии является характерным внушение, выражающееся соединением контрастных представлений.

Никто однако же не злоупотребляет в такой степени контрастом, как футуристы. Жрец уподобляет себя чуть ли не свинье у Кручёных:

 
«Я жрец я разленился
к чему все строить из земли
в покои неги удалился
лежу и греюсь близ свиньи
на теплой глине
испарь свинины
и запах псины
лежу добрею на аршины.»
 

(Союз молодежи 3)[103]103
  А. Кручёных “Поросята”, 1913.


[Закрыть]

Впрочем, в «Победе над солнцем», где дело не обходится без сатаны, мы находим объяснение увлеченно Кручёных свиньёю:

 
«– Мы вольные
Разбитое солнце…
Здравствуй тьма!
И чёрные боги
Их любимица – свинья!»
 

В «Слове как таковом» А. Кручёных и В. Хлебников воздвигают себе памятник:

«Памятник»

 
«Уткнувши голову в лохань
Я думал: кто умрёт прекрасней?
не надо мне цветочных бань
и потолки зари чуть гаснущей
про всех забудет человечество
придя в будетлянские страны
лишь мне, за мое молодечество
поставят памятник странный:
не будет видно головы
ни выражения предсмертного блаженства
ни даже рук – увы! —
а лишь на полушариях коленца…»
 

Та же причина – легкая самовнушаемость – приводит и душевнобольных к увлечению контрастом.

Больной, страдающий бредом преследования, в минуту победы над своими врагами написал:

 
«Сметана, сливки, икра и кислый квас,
Я надену колпак на вас!»
 

А врачам он приписывает национальный больничный марш: «Ах вы пташки, канарейки, как они жалобно поют» и скороговорку – «от топота копыт пыль по полю несётся».

Нерон и Калигула в «Победе над солнцем» тоже уделяют большое внимание съестному, как и в «Возропщем», где гений увлекается едою телятины («показал в рассеянности на свой рот»).

Непоследовательность проявляется в бессодержательном творчестве кубофутуризма не в сюжете, а в самой форме. Это те парафазические расстройства речи, о которых уже было сказано.

Больной Эдуард Эдуардович Серени (псевдоним), излагая таким парафазическим способом свои мысли, оставил нам удивительные образчики творчества, близкого к будетлянству.

Приведём отрывок из его писаний, содержащий бред превращения его в диавола. Сюжету сатанизма чрезвычайно много, между прочим, уделяется внимания Хлебниковым и Кручёных («Игра в аду», «Чорт и речетворцы», «Победа над солнцем»).

Одновременно больной высказывает универсальный пантеизм – до превращения чертей, «наших душ, скота, мух» и т. п. в «твёрдые вещества всякого рода».

«К своему удивлению несмотря даже в зеркало делается выдавливание машинельное выбрасывание своих глаз с старинным первобытным преимуществом веществ нравственного выдавления магнетного стремления и действуя крепко, скверно, сильно, слабо, сонно и сонносредимо. Делаваясь нездоровым человеком, а дияболом очень просто… первый человек на земных веществах бывал никогда может быть, редко Адамом: но сперва водой, молочной, златой, сольной с такими чертями, лешими, водяными, гадами. Изделие божие твёрдого вещества всякого рода: из таких чертей, или даже душ к этому употребляющаяся с всяких планет населённых и не забывая наших душ, таких скота, мух и тому подобного везде натурою Божею неравномерно одно с другим смешано и натурою далее как вроде растения придаваемо.»

Спутанность речи особенно резко выражается в Прошении, поданном для освобождения из больницы, где больной сначала опирается на то, что ветер и вода дают своим дуновением и движением увольнение, «даже лес наш здесь всё клячет». Вода Невы, «обломки сигары, не те попарно буквы», «резина серовая» наводят его на переименование своё в Серени.

«Лев и пантер и медведя, леопард и Эдуард. Крепостная; манометр, их Архангел, колкола и вместимость – вся их ветер уволняли нас здавнешних пор, уж подземный; всего раона, трик Дверной и стенек и камней да сольнца и весь небесный змей и их ветер нам всем биющий; биет нам сильно здешних вод, так что волны, нам тут предварительно увольнение дает ибо ест всем ветер из неё, даже лес наш здесь все клячет, что он нам тут мало все сует; что наш Доктор нас тут здержит и не сместо все дает, а вес лес вея здесь все знает, себя вороной признает и их десяток здешних мало и среди еловых и сосновых Богиня Лебедь вроде Ветром пристает, а из Кенигсберг Рентген туго прямо в плечи пристаети тут бывало предо мною уже два лета на пристрел ветра и пристрел травы к ветру, бурю через наш гулямши прямя встрелолом в воды вздает даже в Древо и Железо и по прямичной в дальный выйсший небосвод: предварительно откуда нам вместимость вся с выстрелами даже здешных спичек ветрянясть тут Табакаму и махоркою и его расстечением его нас внешно и душевно биет и веет, как то Ддуше, Ваны – рача, пары всего и Юри и хлада из под весов воды Уборны и Уборных Её Невы, то Ниагары; то обломки ведь сигары, то жетоны для обрезки их; как то, все у мне тут здешных есть и их по парно по прямой ветрянности и Америке вродстве с Памятникам вся ведь Цорна она есть и её ведь сроду вмножестве в Германи вместо с ветром сотворенно и сотворимо есть, если они хотели пускай бы Бабычки из стали там, и всего железа зделовали ветру нам бы все давали для всякого бы даже червяка и чертика как у Дурова и и Ветром мысломо понять даже у умалишенного черта нам понять, то не те попарно буквы, то не те по парно. Бритвы и те то его в заводе ведь пила, а не то его линейка а не то его ведь лейка а не то его Десятигранник, а не то моя гомора а не то ведь от часов и не то а сровность всетки пепеловая серовая Резина есть а бритвеннова все-таки…. он иногда бы можка увольнял меня немножко, а лошади просили все переименовать, как и немец и поволит все на Эдуард Эдуардович Серени, хотя бы все бы из за серы сырость и серость и сирени небоскладность ветра.»

На приводимом здесь подлиннике с рисунками нашего больного мы видим, что его занимали проблемы движения и одновременно добывания денег (верхнее изображение). Рисунок символический. Внизу разрешается вопрос о мостовых и мосте через «Неву», другую стихию движения – воду.