Текст книги "Слава. Звёздный посланник"

Но Хагра ничего не ведала и, пустив в ход весь арсенал уловок, все свои умение и природные способности, изо всех сил пыталась одолеть верткую и сильную девушку, как будто лениво и нехотя отбивавшую самые сложные и сильные удары. Так продолжалось минут десять, потом Хагра, совсем обессилев на сверхскорости, отбросила меч и со смехом и ругательствами бросилась на Леру, пытаясь схватить ее и повалить на пол. Лера совершенно автоматически поймала ее приемом, похожим на прием айкидо, швырнула на пол, уселась верхом и прижала руки противницы своими сильными, словно стальными ладонями.

Хагра лежала, задыхаясь и хихикая, извиваясь под Лерой, как угорь, девушка непроизвольно возбудилась и неожиданно для самой себя наклонилась и поцеловала Хагру в полные, красные губы. Та затихла, и когда Лера выпустила ее губы, хрипловатым голосом сказала:

– Давно бы так… а то… иди отсюда… Пойдем в душ, что ли? Хватит сегодня прыгать. Вымоемся, потом начнем заниматься. Видела, конечно, как ты танцевала вчера с мечом, но такого не ожидала! Ты мастер! Ты богиня! Пошли, моя богиня, я тебе спинку поскребу…

Лера встала, подала руку Хагре, та легко вскочила и пошла вниз по лестнице.

В душе они впились друг в друга, как старые любовники, еле дождавшиеся встречи, сбросили с себя килты и под струями воды начали ласкать друг друга, перемежая движения жаркими стонами.

Это продолжалось минут двадцать. Потом они, опустошенные, но довольные, вытерли друг друга полотенцами и пошли грызть гранит науки.

После душа по дороге в гостиную договорились о двух вещах: во-первых, заниматься любовью только после занятий грамотой, поскольку после этих сексуальных упражнений ничего делать уже не охота, остается желание только валяться в постели, а во вторых, поучиться часок, а потом пойти в харчевню и как следует поесть. И еще – взять с собой побольше вкусненького, чтобы не отрываться от учебы, тренировок на мечах и секса.

Занимались они часа полтора – алфавит этого мира не представлял для Леры никакой сложности.

У нее вообще с детства были способности к изучению языков, а после того как в ее голову рабовладельцы внедрили несколько языков – общеразговорный Алусии и еще несколько непонятных наречий, штук тридцать, не меньше, любой другой язык казался девушке простым, как велосипед.

Лера иногда думала – зачем столько языков, если они все время общались на наречии зеленых, а другие внедренные говоры она могла услышать только случайно, в толпе туристов? Землянка спросила об этом Сильмару, и та ей пояснила, что знание базовых языков галактики входит в набор знаний телохранителя, этот самый набор и был им внедрен. Через час прилежная ученица знала все буквы алфавита, безошибочно строила из них слова, читала по слогам.

С письмом обстояло гораздо сложнее – тут требовались опыт, тренировка руки, чтобы пальцы запомнили, как выводить те или иные буквы. Но и это не являлось проблемой – Лера была уверена, что скоро худо-бедно будет писать на языке Геранга. Ну а свободно читать начнет через неделю.

Хагра была потрясена ее успехами и отказывалась верить, что ее ученица ранее никогда не изучала грамоты. Она грозила кулаком и кричала, что грех врать своей любовнице и боги накажут злого Одуванчика за такой обман!

Затем они засобирались в харчевню – есть хотелось неимоверно. Но перед тем как вышли, Хагра неожиданно спросила:

– Ты искала тайник Шиты?

– Вообще-то нет, – пожав плечами, призналась Лера, – мне как-то было не до этого.

– Да ты чего?! – восхитилась та. – Пожрем, обязательно поищем! Это же так весело! Узнаем, где эта тварь заныкала кубышку, обязательно найдем, или я не Хагра!

Пересмеиваясь, они вышли из дома, Лера оглянулась на дверь, и подруга поняла:

– Прижми дверь вон той палкой – никто не войдет. Побоятся. Тут все на виду, раньше Шиты боялись, как огня, а теперь тут Смертельный Одуванчик живет – ну кто сюда залезет? А днем замок купим, повесим. Старый жаль – пришлось сломать. Ключа не нашли…

Девушки зашагали по улице, их можно было бы принять за двух студенток, направляющихся на занятия в университет, если бы не обнаженные, торчащие вперед груди и не перевязь с мечом, украшающая Хагру.

Глава 11

Первый день без Леры прошел незаметно – в суете, в беготне. Слава что-то мастерил, что-то делал, обустраивал свою пещерку. Требовалось соорудить какой-то деревянный настил – не на земле же спать? Он кое-как сплел его из гибких стеблей. Вячеслав когда-то видел рисунок, как плетут корзинки, читал об этом, вот теперь, казалось бы, ненужные знания и вылезли в нужный момент. Потом надо было собрать травы, устелить ими ложе, и когда он в конце концов оказался на лежанке, вытянул ноги и заложил руки за голову, тогда и охватило его отвратительное, гадкое чувство одиночества. Леры не было, и что с ней сейчас, что впереди – оставалось неизвестным.

Слава закрыл глаза, на секунду ему показалось, что она рядом, дышит ему в плечо, и стоит только повернуться, чтобы прижать к себе, поцеловать в пухлые, сладкие губы… но нет. Он был один во тьме прохладной пещеры.

Следующая неделя оказалась мучительной. Ну да, вокруг были керкары, так-то он не остался один в чужом мире, но все-таки это были чуждые гуманоидам существа со своими понятиями о том, что хорошо и что плохо. Впрочем, к Славе они относились великолепно, и он иногда сам удивлялся – с одной стороны, у многоножек всегда присутствовала ненависть к двуногим, а с другой – насекомообразные легко приняли того же Вячеслава в свои ряды, забыв, что он двуногий, и не задумались над этим фактом. Люди в основном не были способны на такие поступки и такое поведение.

Мать нового Роя уже оформилась, выклюнулась из кокона, и теперь на глубине нескольких сотен метров, в большой крепкой пещере, которую керкары выгрызли под Купель, усиленно производила ихор, наполняя им емкость в полу. Керкары беспрерывно таскали ей еду: убитых зверей и птиц, фрукты, червяков, лягушек, змей – все, что было съедобно, все, что содержало вещества, необходимые для питания и размножения. Благо что это оказалось легко сделать – местность буквально кишела дичью.

Слава свободно вздохнул, когда переселился в пещеру – каждую ночь над ним нависала опасность того, что под бок заползет здоровенная змея или на шалаш наступит чудовище высотой с пятиэтажный дом. Он видел стадо таких, тихо (с их точки зрения!) прогуливающихся по прерии. Что это за существа, сказать не мог, если судить по картинкам, которые видел в книгах, по иллюстрациям к курсу палеонтологии, это было что-то из зауроподов, если определение применимо к инопланетным существам. Удивляло то, что на самом деле такие гиганты вряд ли могли выжить на планете с повышенной, если сравнивать с Землей, силой тяжести. Но факт есть факт, и от него никуда не денешься. Впрочем, эволюция не раз выкидывала шутки, которых не мог понять человек. Возможно, человек вообще существовал, чтобы чего-нибудь да не понимать.

Слава жил сытно, питался мясом и фруктами, но тосковал – без Леры и вообще без женщин жизнь была в высшей степени неприглядной. Иногда ему в голову закрадывалась мысль – не зря ли он отказался от похода в мир женщин, может, не так все и плохо в жизни быка-производителя? Но потом он со смехом и негодованием отбрасывал эти дурацкие мысли и углублялся в повседневные проблемы.

Каждый день ходил к Шаргиону. Подолгу сидел рядом, пытаясь коснуться его сознания, и всякий раз натыкался на пустоту, на отсутствие отклика. Но корабль был жив. Слава чувствовал его жизнь, ощущал процессы, протекающие в организме звездолета, чувствовал тупую боль в тех местах, где его повредили удары бластеров и взрывы. Славы хватало на несколько минут контакта, потом он выходил из ментального соприкосновения, ощущал, что сейчас упадет в обморок от боли – не зря Шаргион ушел в кому. Это была защита от страшной боли, сигналы о которой передавали поврежденные органы. Не раз Слава забирался внутрь корабля, прохаживался по темным, пахнущим тленом и гарью тоннелям. Но ничего не шевелилось, ничего не двигалось в полуразрушенных коридорах. Шаргион был как мертвый.

Слава снова возвращался в свою пещеру, ел, спал и думал, думал, думал… как там Лера? Что она делала все эти долгие недели? Может, ее и в живых-то уже нет? – спрашивал он с болью. Решил для себя – если через пару месяцев жена не объявится, пойдет на поиски. Как он что-то узнает о Лере – ему оставалось неясно. Но и сидеть просто так Вячеслав не собирался.

– Сюда бросай мешки, и давай заниматься поисками! – Глаза Хагры блестели, все ее существо выражало решимость найти искомое. – Нет, погоди, надо продукты сложить в погреб! Пропадут – жалко. Пошли!

Девушки подняли тяжелые мешки с копченостями, вяленым мясом, пирогами, лепешками и побрели на кухню. Здесь была небольшая дверь, ведущая вниз, и Хагра утверждала, что это дверь в ледник. Лера посомневалась: так уж и ледник – откуда они тут, в жаре, возьмут лед? Но где-то хранить купленные продукты надо было, холодильника не имелось, так что…

Через минуту они спускались вниз по длинной лестнице, выбитой в земле и укрепленной досками. Эта лестница привела в большую пещеру, вернее, относительно большую – метров десять длиной и пять шириной. Тут стояли какие-то бочки, ящики, в стены, отделанные толстыми досками, были вбиты крюки, на которых висели связки окороков, колбас и вяленого мяса. Хагра выругалась несколько раз, пожаловалась на то, что тут темно, как в заднице, потом присмотрелась и рассмеялась:

– Ну я и дура, подруга! Надо было подумать о том, что у этой Шиты обязательно будут запасы! А мы тащили, надсаживались! Пупы рвали!

– Ну, не так уж и рвали, – усмехнулась Лера, – а лишние продукты не помешают. Холодно тут как! По сравнению с улицей просто ой-ей!

– Ага! – поежилась Хагра. – Кладем жратву и начинаем искать сокровища, пока не околели от холода! Глянь, у меня дыхание белое! – Хагра выпустила изо рта клуб пара – в подвале и действительно было очень холодно, температура приближалась к одному-двум градусам тепла.

– А с чего тут так холодно, не понимаю! – удивилась Лера. – Ты не в курсе?

– Да я откуда знаю! – хмыкнула подружка, обхватив себя руками крест-накрест так, что ее крепкие груди сплющились и торчали из-под рук. – Всегда так было. Особенность такая у этого места. Говорят, подземные воды рядом проходят. Тепло отбирают у земли. А может, брехня все. Наплюй на это! Пошли поглядим, чего в бочках!

В бочках оказались сухофрукты, орехи, соленое мясо, масло, мука, соль – все, что нужно для питания на недели и месяцы вперед.

– Ого! А эти бабы хорошо подготовились к осаде! – восхищенно присвистнула Хагра. – Случись что, они могли бы тут сидеть и жрать месяцами! Конечно, осады редко затягиваются на долгое время. Запасливые.

– А что, часто бывают осады? – поинтересовалась Лера, внимательно осматривая подвал и стараясь не пропустить ни сантиметра его поверхности. – Кто с кем воюет-то?

– Ну… как кто… кланы с кланами – из-за мужчин, из-за территорий с лучшими угодьями. Бывает, что в войну вовлекается по несколько кланов сразу. Приходится Союзу мудрых женщин вмешиваться и останавливать войну. Но ты ищи, ищи, у меня задница уже заледенела, и не только она! Я уже, как жаба, холодная! Потом расскажу тебе о войнах кланов! Как думаешь, где она могла заныкать сокровища?

Лера еще раз окинула глазом подвал и уверенно сказала:

– Где-то здесь, точно. Наверху если и будет, то совсем небольшое количество деньжат, на мелкие расходы. А если у них и правда имелись приличные деньги, как ты говоришь, то спрятать их нужно было далеко и крепко. Они где-то здесь, это точно. Если даже дом сгорит, деньги останутся целы. Значит, ищем их тут. Смотри, где планка к стене неплотно прибита или доска в полу непрочно держится.

– Хм… логично рассуждаешь. Ну что же, давай искать. И наверх – пока у меня задница не отмерзла! – Хагра передернула плечами, и ее белые зубы клацнули, как будто что-то перекусывали. Лера глянула на подругу и предложила:

– А может, наверх пойдешь? Я сама поищу. Окоченеешь, простынешь – чего потом делать?

– Да чего – к мудрым меня потащишь, лечить. Чего же еще. Кто, кроме них, вылечит? Давай искать, хватит болтовни!

Девушки разбежались по подвалу и начали проверять стены и потолок. После двадцати минут безуспешных поисков, клацая зубами от холода, они выскочили наверх, ругаясь и подвывая, как волчицы. Успокоились только под струями горячей воды из душа, растирали друг друга и хихикали, как сумасшедшие.

– Нет, надо по-другому думать, – сказала Лера, развалившись на кровати в своей комнате, приподняв левую ногу, согнутую в колене, и задумчиво поглаживая голову Хагры, лежащую у нее на бедре, – давай рассуждать так: нам надо спрятать что-то, но так, чтобы никто, вошедший в дом, не мог найти, а мы бы могли это взять в любой момент. И чтобы грабителей и воров эта вещь не заинтересовала. И чтобы, если дом сгорит, она осталась на месте! И где эту вещь можно положить? Что меньше всего заинтересует воров, грабителей и останется целым даже после того, как дом сгорит?

– Ой, нет, – грустно сказала Хагра, – я туда не полезу, ни за какие сокровища! И так всю жизнь ползаю в этом самом…

– Кстати, расскажешь, как так получилось, что ты ползла до ворот? Кто тебя заставил?

– Шита, конечно. Я тогда назвала ее грязной, воняющей тухлой рыбой сукой. Она и вызвала меня на смертельный поединок. А куда я против нее? У меня третий ранг, а у Шиты девятый. Это гарантированное убийство. А мне еще за мать мстить надо – вот я и ползала, пока она и ее дочки пинали меня, харкали на меня и мочились. Если бы не цель – убить эту тварь, я бы, наверное, с собой покончила после такого унижения. Но ничего – пережила вот, как видишь. Только я собралась заняться ими как следует, и тут ты… Давай не будем это вспоминать, а? – Хагра повернула голову и поцеловала Леру в плоский живот. – У тебя, подружка, тоже, вероятно, есть такие моменты, которых ты не хотела бы вспоминать, правда же?

Лера посмотрела в глаза любовнице, и ей вспомнилась бесконечная, рвущая боль во внутренностях, улыбающееся лицо негра, насилующего ее, и очередь из мутантов, ожидающих, когда можно будет воспользоваться ее телом. Она тряхнула головой, отгоняя эту картину, и тяжело вздохнула:

– Да, есть. Ладно. Не будем. Пошли смотреть это самое место, не увиливай. Потом отмоемся. Твоя же идея поискать сокровища? Так давай, не строй из себя чистюлю!

Хагра со стоном встала и, не надевая килта, побрела к лестнице.

– Не одевайся – потом не отстираем одежду! С себя-то легче смыть!

Девушки вышли из дома и побрели на задний двор.

Все дома, которые стояли в городе, выходили фасадами на улицу, а позади них были выкопаны большие выгребные ямы, перекрытые досками, с люками, сделанными для того, чтобы золотарь могла вычерпывать содержимое и переливать его в бочку.

Лера и Хагра подошли к яме. Хагра зажала нос:

– Я не могу! Меня сейчас вырвет! Шита с мерзкими дочками были такими вонючими, это что-то! Ты можешь открыть люк?

– Ты что, думаешь, они на дно что-то бросили? Нет. Как оттуда потом достать? Ищи секретную крышку, не этот дурацкий люк.

– Знаешь, а я погорячилась, наверное, с выгребной ямой! – с вымученной улыбкой сказала Хагра. – Неужели они…

– Вот оно! – перебила ее Лера. – Гляди сюда, вот тут, в углу, зачем-то вырезан квадрат. Если не присматриваться, не видно. Неси сюда чего-нибудь острое – поддеть люк!

Хагра ушла в дом и минут через пять вернулась с боевым топориком.

– На. Только сама открывай! Я не буду! Меня и так сейчас вырвет! Ф-фу-у-у… гадость какая!

Лера поддела отличающийся по цвету квадрат настила, отбросила в сторону лезвием топора, и он упал, перевернувшись и обнаружив с обратной стороны толстое медное кольцо, позеленевшее от испарений. К кольцу была привязана веревка – жесткая, толстая, из каких-то волокон, похрустывающих на воздухе. Лера, превозмогая отвращение, потянула за эту веревку… она натянулась… потяжелела… Лера заглянула в яму и увидела небольшой, сантиметров сорок в диаметре и длиной сантиметров шестьдесят бочонок. Он был опутан сеткой и веревкой, вымазанной в дерьме.

Лера посмотрела вокруг, вздохнула, с тоской подумала: «А так ли нужны мне эти деньги?!» – и решительно потянула веревку вверх, выволакивая бочонок на край ямы.

– Тащи ведра с водой, – процедила сквозь зубы, борясь с головокружением, – побольше давай! И нож какой-нибудь, какой не жалко! Надо срезать с бочонка всю гадость!

Хагра, зажав рот, убежала, сверкнув крепкими голыми ягодицами, и скоро появилась, таща два ведра с водой. Она с ходу облила бочонок, смывая с него всю пакость, потом облила веревку, полоснула ножом по сетке, кое-как отчистившейся от канализационных стоков.

Освободившуюся веревку Лера сбросила в яму, как и сетку, а бочонок сосредоточенно отмыла принесенным Хагрой мылом, постоянно меняя при этом воду. Потом схватила бочонок на руки – а он был довольно увесистым, килограмм двадцать, – и, бросив прощальный взор на закрытый лючок, поволокла бочонок в дом.

Случайные прохожие, которые видели, как девушки заходили в дом с бочонком, не придали этому никакого значения – ну таскают чего-то девки, ну голые, да! И чего? Небось не хотят пачкать одежду при хозяйственных работах. И правильно. Одежда денег стоит, а помыться всегда можно.

Лера пронесла бочонок в душевую и там снова принялась его отмывать. Через полчаса он почти не пах, Лера была вымыта, и обе девушки сидели на кухне, созерцая бочечку, стоящую перед ними на полу.

– Ну что, приступим? – бодро спросила Хагра. – Тяжелый, гад! А что, сколько уже жалованья Шита получила? А в скольких набегах на соседние кланы участвовала – должна была чего-то накопить!

– Честно, знала бы, что это будет так противно, и доставать бы не стала, что бы там ни лежало! – созналась Лера. – Кому расскажи, ржать будут до упаду!

– А чего ржачного-то? – пожала плечами Хагра. – Если тебе так противно туда лазить, если меня чуть не вырвало от отвращения, представь, что будет с грабителями! Верное место для хранения. И очень даже подходящее для Шиты – она была таким дерьмом…

– И все так вот хранят ценности? Тогда что в этом тайного? Подойди и достань!

– Ну, это надо еще через дом пройти, где четыре злобные бабы живут, но не все так хранят, уверена. Непонятно, как ты-то догадалась, это же ты меня навела на мысль. Я бы, скорее всего, в доме искала, полы вскрывала.

– Да я сама не была уверена – уж больно гадко! Ну, хватит болтать, давай посмотрим, из-за чего мы такие муки приняли? Выбивай дно!

Хагра резко ударила обухом топорика по дну бочонка – крепкий бочонок, разбухший от влаги, загудел, она еще ударила, потом еще, образовались вмятины, днище треснуло, бочонок упал, и из него посыпались мелкие серебряные монеты.

– Фу ты… я-то думала, тут все золото! – разочарованно сказала Хагра. – Может, и золото есть? Ага – вот мешочек! Увесистый! Тысяча золотых, не меньше! А это чего? Ага! Вот оно! Украшения! Смотри – с камнями! Паучок какой прикольный, глянь-ка! Странный такой! Чего с тобой такое? Чего ты так вытаращилась!

Лера молчала и не могла ничего выговорить, тупо глядя на мкар, лежащий на ладони подруги.

– Нет, ничего… это я так, задумалась. Странный паучок. А ты не знаешь, откуда его взяли?

– С севера откуда-то везут такие штуки. Паучки, какие-то странные вещи – об этом лучше у мудрых спросить, откуда что взялось. Давай-ка мы распихаем куда-нибудь деньги да займемся делом – ты не забыла, что тебе еще в канцелярию идти за жалованьем Шиты и ее девок? И, кстати, чего ты думаешь со шкурой шасса делать? Забыла, что у главы ее оставила?

– А чего с ней делать? – беспомощно пожала плечами Лера. – Продать кому-нибудь? За нее хоть пару серебреников дадут?

– Ты чего, правда не знаешь или придуриваешься? – вытаращила глаза Хагра. – Она не менее двадцати золотых стоит! Можно сделать из нее килт и таскать его по праздничным дням, все от зависти помрут!

– Нет уж… – поморщилась землянка, – не надо мне, чтобы помирали. Продать ее и забыть. Я похожу в обычном килте. Кстати, где они тут у вас продаются? Не хочу щеголять в килтах Шиты или ее дочерей. Да они и великоваты мне, болтаются, как на вешалке!

– Сходим в канцелярию – зайдем к портнихам. Посмотрим, чего тебе купить. Пошли, пошли! На вот килт, натягивай. Сандалии тебе тоже, как я посмотрю, великоваты. Ты же у нас Нежный Одуванчик, тебе все надо других размеров!

Девушки быстро распихали деньги – складывали в мешочки, прятали под кровати, под столы, в душевой – вспотели, запыхались, и в конце концов Хагра задумчиво сказала, что если они потом найдут все деньги, которые попрятали, – это будет чудом.

Они заперли дом на здоровенный замок со сложным узорчатым ключом, который Лера утром купила в лавке скобяных товаров, ключ упокоился на веревочке, пристегнутой к поясу девушки, и подруги быстро зашагали в сторону дома главы.

Через час, нагруженные мешочками с деньгами, они шли из канцелярии, при этом Лера была хмурой, а Хагра злой, как шасс.

– Я не знаю, почему они запрещают тебе выходить из города, но это полное свинство! – ругалась Хагра. – Я уже хотела высказать главе все, что думаю по этому поводу, – чего ты меня остановила?

– Хочешь опять получить по заднице? У тебя еще прошлые рубцы не зажили! Чего ты дразнишь власть? Изменить все равно ничего не изменишь, а зачем тогда эти выходки? Бунт?

– Наверное, да. Изменить не могу, но я хотя бы пытаюсь что-то делать!

– Но это же самообман – на самом деле ты ничего не можешь сделать, только ведешь себя как ребенок, которого порют за плохое поведение. Мне кажется это глупым и нелогичным.

– А мне – нет! – нахмурилась Хагра. – Оставим этот разговор. Давай-ка мы сейчас пойдем домой, разгрузимся и займемся учебой. Не забывай – тебе меньше чем через месяц держать экзамен, а ты едва читаешь по слогам! Может, когда сдашь экзамен, они позволят тебе выходить из города? Я бы показала интересные местечки! Можно было бы искупаться в водопаде – обожаю купаться в водопаде! Да мало ли что можно сделать на воле! Свиньи они, что заперли тебя в городе!

«Не свиньи, а умные люди. Кто я и что я, они не знают, но не хотят меня убивать – вдруг пригожусь. И выпускать на волю не хотят – мало ли что…» – подумала Лера.

Остаток дня учились. Лера упорно набивала руку в написании букв и слов, читала вслух – Хагра принесла ей какую-то книжку, отпечатанную в кустарной типографии – по типу первых книг Земли. Там говорилось что-то о безответной любви одной воительницы к другой, о несчастной судьбе, разлучившей их на годы.

Лера читала эту любовную историю и усмехалась – ничего в мире не меняется. И даже вот такое странное положение вещей с мужчинами не отменяет любовных переживаний и страстей – только вместо влюбленных мужчин и женщин тут одни женщины. Мужчины в этом сочинении вообще не воспринимались как что-то одушевленное – как будто речь шла о домашних животных.

Леру это слегка забавляло, но и ранило – а если бы сюда попал Слава? Скорее всего, он перебил бы половину этих баб, если бы они попытались низвести его до положения скота, а вторая половина утыкала бы его… и ее… стрелами. Она бы, конечно, не осталась в стороне и сражалась с ним рядом. И, кстати сказать, еще не факт, что они его взяли бы – со способностью предвидения, с его силой и скоростью. Вот только убивать этих женщин не хотелось. Разве они заслужили смерть? Просто у них такие обычаи. Не нравится – не живи тут. А если уж пришлось жить, принимай их условия или же… старайся эти обычаи изменить.

Леру очень взволновал найденный мкар. Он был неисправен, его позолотили, как брошку, но это был именно мнемонический робот, служащий для изучения языка и запоминания заданной информации. Где они его взяли? Это следовало выяснить в ближайшее время.

Поужинали подруги еще засветло, решили лечь спать с наступлением темноты – чего зря жечь фонари, лучше встать пораньше. Тут вообще ложились гораздо раньше, как заметила Лера, – стемнеет, и на улицах уже почти никого нет. За исключением гуляк, зависающих в харчевнях и публичных домах.

Хагра попросилась переночевать у Леры, сказала, что одной в доме матери оставаться тоскливо, а у тетки ночевать не хочет, потому что та опять станет зудеть о ее неправильной жизни.

Хагре нужно было утром заступать в караул на городскую стену, так что девушки после ужина засобирались по своим спальням. Хагра целилась уснуть у Леры под бочком, но та попросила ее подождать и не гнать лошадей – она должна привыкнуть к мысли о том, что будет спать с девушкой. Хагра досадливо поморщилась, но потом успокоилась и заявила, что если она, Одуванчик, желает услышать рассказ про войны кланов, ей стоит допустить Хагру в свою постель, так как она не собирается орать на весь дом, срывая горло. Ей завтра, как дуре, сутки стоять на стене, вглядываясь в прерию и в лес. И надрываться, вопя на весь дом, она не намерена. Лера нехотя согласилась – ей и вправду хотелось услышать историю этого народа.

Она отправила Хагру мыться в душ, а сама решила кое-что проверить и спустилась в подвал.

Сойдя по длинной лестнице, Лера снова поежилась от холода, зорко оглядела большую полость в земле и начала ворочать ящики, стоявшие возле бочек. Верхние они проверили, а вот во внутренние не полезли.

Один из ящиков был довольно тяжелым, и когда Лера за него взялась, неожиданно почувствовала, что ее руки уцепились за что-то очень холодное. Она посмотрела – ящик с боков был покрыт белым ледяным налетом.

Девушка откинула крышку, приделанную на петлях, и с изумлением увидела перед собой металлический закрытый прибор, моргающий огоньками, с различными выходами и гнездами в боках. Она похлопала глазами, не веря тому, что увидела, но это был именно он – генератор энергии, работающий на антиматерии. Подобные генераторы они со Славой завозили керкарам. От этих генераторов питались электрические сети. Генераторы, работая, охлаждали пространство вокруг. Так вот откуда в подвале такая низкая температура!

Лера, не замечая холода, села на ящик рядом и стала размышлять, что тут происходит.

У нее не было картины устройства этого мира, и выводов она сделать не могла, кроме одного – эта планета когда-то посещалась зелеными или же расами, входящими в сферу их влияния. После таких посещений остался след в виде мкара и генератора энергии. Значит, нужно искать место посещения – если эти вещи оказались здесь, значит, там есть еще какие-нибудь нужные предметы! Может быть, даже целый флаер… или корабль?! Честно говоря, Лера с удовольствием снова оказалась бы в космическом корабле, да еще чтобы Слава при этом лежал в одной с ней постели. Может, срок заточения на заштатной планете амазонок окажется не таким долгим?

Эти мысли так взволновали ее, что она не сразу услышала голос Хагры, которая звала подругу к себе. Лера быстренько привела все в порядок и побежала наверх, дрожа от переохлаждения – только теперь она почувствовала, как холод проник во все уголки тела.

Выскочив наверх, она под удивленным взглядом Хагры тут же понеслась отогреваться в душ.

Через пятнадцать минут они лежали рядом на кровати, взявшись за руки. Хагра было попыталась сразу перейти к боевым действиям, но Лера остановила ее, потребовав рассказать историю кланов – откуда они взялись, почему воюют.

– Никто не знает, оттуда пошли кланы! – начала рассказ Хагра. – Нет, ну ты чего? Ну правда никто не знает! Ну взялись откуда-то и взялись, вот такое положение вещей! Сколько тысяч лет прошло после того, как образовался первый клан, – никто не ведает! Записей нет. Сколько-то было, конечно, этих тысяч лет, но сколько? Много. Кто разделил людей на кланы? Боги, наверное. В общем, сколько кланов насчитывается, представляет только Союз мудрых. И то – не уверена. Они, мне кажется, больше делают вид, пыжатся, надувают щеки, показывая, какие умные и знающие, а на самом деле знают не намного больше нас. Если бы они были такие умные, неужели не разобрались бы, почему у нас рождается так мало мужчин! И почему их становится все меньше и меньше! Вот тут и кроется причина войн – чем меньше мужчин в клане, тем меньше в нем бойцов, меньше крестьян и ремесленников, меньше людей, а значит, клан слабее. И тогда другие кланы могут решить, что ему пора перестать существовать. И решают время от времени. Мудрые женщины против войн, но они ничего не могут поделать – если нам понадобится, мы пойдем войной на другой клан. Отвлечь от войны может только покупка и передача нам некоторого количества мужчин. Где мудрые их берут – неизвестно. Наверное, в каких-то других кланах. Что им обещают за это – не знаю. Мудрым, наверное, виднее. В нашем клане давно поговаривают, что положение бедственное и пора уже идти в набег за мужчинами. На моей памяти мы ходили в набег четыре раза, все четыре мне удавалось выжить. Но удача может и отвернуться от меня, и тогда, подруга моя, останешься ты одна. Или, скорее всего, не останешься, такую красотку, Одуванчика, кто-нибудь приберет к рукам. Так что не будем терять времени, иди ко мне…

– Погоди ты! – Лера осторожно убрала руку Хагры со своего живота. – Расскажи-ка, что это за такие «мудрые женщины», а еще – откуда появляются вещи вроде того паучка. И еще разные странные вещи, о которых ты не упоминала, например ящики, которые насылают холод. Мудрые, они что – каким-то богам поклоняются, что ли? Жрицы?

– И откуда ты такая темная?! Ладно, слушай, только руку мою не убирай и не трогай, а то брошу рассказывать! – мстительно заявила Хагра.

– А ты прекрати меня возбуждать – думаешь, мне легко слушать? Мне действительно важно узнать про мудрых! Я никогда с ними не сталкивалась – ну кроме одного раза, там, у главы. Она позвала какую-то Унарию, и та таращила на меня глаза. Мне это не понравилось!

– Еще бы тебе понравилось! Она в голову залазит и просвечивает на предмет дурных мыслей. Не люблю с ней сталкиваться – вроде и улыбается, а сама как будто насквозь тебя видит! Брр… В общем, так: есть такой Союз мудрых женщин. Это особая организация, не подчиняющаяся ни одному из кланов. Их представители живут во всех кланах – лечат, помогают знаниями, регулируют конфликты, а иногда и наказывают – говорят, что мудрые могут убить взглядом или сделать сумасшедшей! И будешь потом дерьмо черпать ведром, когда разума лишат. На большее такие умалишенные не годятся. Даже разговаривать не могут – только мычат. Я видела одну наказанную, она выступила против мудрых, и те лишили ее разума. Говорят, была главой клана. Ужасное зрелище… лучше бы сразу убили. В мудрые попадают все девочки и девушки, которые выказывают какие-то особые способности – слышат мысли людей, умеют лечить болезни или еще чего-нибудь чудное. Ходило много слухов, что они умеют без помощи рук поднимать огромные камни и бросать их в воздух, но я в это не верю. Мало ли что рассказывают – и о летающих по воздуху повозках, и о разговаривающих на расстоянии тысяч верст мудрых. Болтовня все. Откуда берутся эти вещи? Редкость большая. Говоришь, нашла такую штуку у Шиты в подвале – а то почему бы и нет? Видать, прихватила в последнем набеге – он произошел два года назад, я еще тогда совсем девчонкой была. Тогда-то, кстати, и захватили Орланда. Теперь он лучший наш мужчина! Лучше всех осеменяет, его хватает на семь-восемь женщин в день, так что не зря глава за ним гонялась. Кстати, он был моим первым мужчиной. Такой аккуратный, деликатный… мне другие женщины рассказывали, что им было больно, а он так разложил меня, погладил, поласкал, я возбудилась… и стала женщиной в полном смысле слова. А говорят, что в первый раз ни у кого этого не бывает. Вот ты, расскажи, кто у тебя был первым? Какой мужчина? Как он выглядел? Ласкал тебя, нет? Или был неловким и неумелым?