Текст книги "Меткий стрелок"

Глава двадцатая

Денис заглушил мотор. Место было безлюдное. Рядом находился какой-то заброшенный заводик. Справа от него – деревянные складские помещения.

Денис вынул телефонную трубку и набрал номер Макса. Выслушал его и повернулся к коллегам.

– В одном из них, – сказал он, кивая головой в сторону больших железных гаражей.

Затем Денис набрал номер Грязнова-старшего.

– Алло, Людмила Ивановна?.. Грязнов говорит, Денис. Людмила Ивановна, дядя на месте?.. Жду… Дядь Слав…

Денис в нескольких фразах обрисовал Вячеславу Ивановичу ситуацию.

– Жди меня, – приказал генерал. – Сам ничего не предпринимай.

Денис ничего не ответил. Нажал на кнопку «отбой», повернулся к коллегам и тихо произнес:

– Выключаем телефоны.

Демидов и Голованов послушно отключили свои мобильники. Не дай бог, позвонит кто, тогда уже подобраться к бандитам незамеченными не удастся.

Мужчины выбрались из машины и тихо прикрыли за собой дверцы.

– Идем как можно тише. Демидыч, у тебя слух как у совы. Не подведи.

Володя Демидов кивнул и навострил уши. У него действительно был поразительный слух. В Чечне сослуживцы из разведроты шутливо называли его «вождем» – за колоритную внешность и тончайший слух, какой в наше время можно встретить только у индейцев, живущих где-нибудь в прериях и не разбавивших дикую кровь предков пресной жижицей бледнолицых.

Трое мужчин тихо пошли вдоль гаражей. Впереди – Володя Демидов, метрах в пяти от него – Сева Голованов, замыкал шествие Денис. Вот они прошли мимо первого гаража, второго, третьего… Демидыч остановился и сделал ребятам знак рукой. Они замерли.

Демидыч обернулся и показал на один из гаражей. Голованов кивнул и достал из кобуры ствол. Денис последовал его примеру.

Демидыч подошел вплотную к гаражу и приложил ухо к железной стене. Послушал. Лицо его было напряжено, на широком лбу поблескивали капельки пота.

Наконец он повернулся и подал какой-то знак Голованову. Тот кивнул и медленно двинулся в обход гаража.

Вторым знаком Демидыч приказал Денису встать по другую сторону от двери. Они прижались спиной к железной стене и замерли. За стеной раздавались тихие, приглушенные голоса.

Володя внимательно огляделся по сторонам. Вокруг не было ни души. Только ветер лениво шевелил высокую, пожелтевшую от жаркого июльского солнца траву.

Демидыч достал из кармана флакончик с маслом, отвинтил крышку и полил дверные петли. Отбросил флакончик в сторону и взял пистолет на изготовку.

Из-за угла появился Голованов. Взглянул на Демидыча и покачал головой. В ответ тот кивнул. Потянул руку и попробовал приоткрыть дверь – она чуть-чуть поддалась.

Денис почувствовал, что его сердце забилось быстрей. Он волновался. Но было в этом волнении и что-то приятное. Демидыч показал ему знаком – ты остаешься здесь. Денис отрицательно покачал головой. Демидыч нахмурился. Сева Голованов подошел к Денису вплотную, шепнул ему на ухо: «Слушать!» – и, оттеснив Дениса от двери, занял его место.

Наконец Демидыч поднял кверху три пальца и начал отсчет, загибая пальцы. Три, два, один…

Дверь с грохотом распахнулась, и Демидыч быстро, как тень, нырнул в прохладный полумрак гаража.

От первого удара Филя сумел увернуться. Просто откатился в сторону. Попытался вскочить на ноги, но второй удар железной палки сбил его с ног и пригвоздил к полу. Падая, Филя больно ударился о стеллаж с инструментами. На голову ему посыпались насосы, шестерни, отвертки и прочая дребедень. Третий удар угодил оперативнику в голень, однако прошел по касательной, так как Филя, понимая, что на кон поставлена его жизнь, вертелся как уж. Зацепившись шапкой за угол железного стеллажа, он дернул головой – и шапка сползла с его глаз. И как раз вовремя. Иначе железная палка, зажатая в руках двухметрового здоровяка, сокрушил бы Филиппу череп.

– Хватит! – крикнул из угла сидевший на деревянном ящике Чалый, худощавый пожилой мужик с бледным лицом и красными, воспаленными глазами. – Завязывай!

– Он видел наши лица, – глядя на оперативника в зловещий прищур, отозвался Лом. – Мы не можем его отпустить.

– Не дави на грызло, щенок, – хрипло произнес пожилой. – Здесь базарю я. А ты сечешь и выполняешь.

Лом медленно повернулся к Чалому и, осклабившись в улыбке, произнес:

– Я чего-то не додул. Ты что, на ментовку работаешь?

– Тебе велено было его допросить, – твердо сказал Чалый. – А мочить штопорилу или нет – это уж не тебе решать.

– Не-ет, – протянул Лом, качая головой. – Это пока он рожу мою не видел. Теперь амба. Я рисковать не собираюсь.

Боковым зрением Филя увидел, как дрогнула дверь гаража. Чалый и Лом, занятые выяснением отношений, не обратили на это никакого внимания.

– Твой номер шестнадцатый, – сурово произнес Чалый, вставая с ящика. – Велено узнать, на кого он шакалит, вот и узнавай. Остальное – как босс прикажет.

– Что? Босс? – Лом рассмеялся. – А знаешь что, старик… Плевать я хотел на тебя и на твоего босса. В этом гараже хозяин я. Я решаю, кого мочить, а кого лечить…

– Да ты никак оборзел? – удивленно произнес Чалый. Он опустил руку в карман и тихо двинулся к двухметровому парню.

Тот мгновенно выхватил из кармана пистолет и навел его на старика.

– Стой на месте, дедок, если не хочешь, чтоб я сделал в тебе дырку.

Чалый пропустил это приказание мимо ушей. Он продолжал двигаться по направлению к Лому, пристально глядя тому в глаза и медленно доставая из кармана руку.

– Не переводи базар в разборку, парень, – ласково, но настойчиво сказал он. – Опусти ствол. Быстро. Или ты забыл, кто я?

Лом вдруг сник. Улыбка сошла с его лица. Рука, сжимающая пистолет, опустилась и повисла вдоль туловища.

– Вот и ладушки, – похвалил старик. – А теперь…

Договорить Чалый не успел. Дверь гаража с грохотом распахнулась. Чалый быстро вскинул руку, да, видать, недостаточно быстро. Раздался выстрел – и старик отлетел к стене.

Лом дернул рукой с зажатым в ней стволом, но в этот же момент Филя извернулся и что есть силы вдарил ему ногами под коленки. Падая, Лом судорожным движением ухватился рукой за железный стеллаж, и тот всей массой обрушился на сбитого с ног гиганта, погребая его под собой.

Сева Голованов быстро подошел к Филе, выхватил нож и одним ловким движением перерезал веревку, стягивающую Агееву руки.

– Жив? – с улыбкой спросил Сева.

– Пока не знаю, – тихо произнес Филя, пытаясь подняться на ноги.

Сева обхватил друга за плечи и помог ему встать.

– Вот теперь вижу, что жив, – прошелестел Филя разбитыми губами. – Вы чего так долго?

– Не хотели тебе мешать, – встрял в разговор подошедший к ним Демидыч, обнажая в улыбке большие белые зубы. – Ты же не любишь, когда тебе мешают работать.

Друзья обнялись. Разжав объятия, Филя повернулся к подошедшему Денису и крепко пожал ему руку.

– Кстати, – сказал Демидыч, обращаясь к Голованову. – Старикан мертв. Твоя пуля попала ему в пах. Похоже, дедушка скончался от шока.

– Я целил в ноги, – небрежно обронил Сева.

Демидыч пожал плечами:

– В ноги так в ноги. Все равно это была самооборона. А с этим что?

Он показал на распростертого на полу детину, рядом с которым сидел на корточках Денис.

– Этот труп, – отозвался Денис. – Ударился виском об угол стеллажа.

– Плохо дело, – вздохнул Филя. – Теперь мы концов не найдем.

Он покачнулся, но верный Сева не дал ему упасть. Он подхватил маленького опера на руки, поднял его и направился к выходу.

– Пусти, – сказал Филя, – сам пойду.

– Отдыхай, не дергайся, – проворчал Голованов. – Герой.

Глава двадцать первая

Друзья сидели в машине. Сева стянул с Филиппа рубашку и туго перебинтовал ему торс. Затем заклеил пластырем рассеченную бровь.

– Осталась самая малость, – констатировал Голованов, внимательно осматривая заплывший глаз Агеева. – Гематома нешуточная. Придется вскрывать.

Он вынул из кармана нож, щелкнул зажигалкой и хорошенько прокалил лезвие ножа на язычке пламени.

Сидевший на водительском кресле Денис поежился.

– А что, – спросил он приглушенным от ужаса шепотом, – разве нельзя его в больницу?

– Больница подождет, – ответил за Севу Демидыч. – Да ты, Денис Андреич, не беспокойся. Головач и сам врач знатный. Пока он с пулей в животе по госпиталям мотался – всему научился.

– Приступим, пожалуй, – сказал Сева, убирая зажигалку.

Он склонился над Агеевым.

Брызнула кровь.

– А понежнее нельзя, – рыкнул на Голованова Филя. – Садист!

– Помалкивай мне тут. А то выкину из машины и пойдешь домой пешком. Демидыч, антисептик!

Филя покорно вздохнул и отдался во власть мучителя.

– Итак, – сказал Денис, когда пускание крови, прижигание разреза и прочие садистские процедуры остались позади, – какие выводы можно сделать из всего происшедшего?

– Сац сделал свой ход, – ответил ему Голованов. – Но боюсь, прижать его пока не удастся.

– Доказательств нет, – поддакнул ему Демидыч. – Кое-кто слишком метко стрелял.

Сева пожал плечами: дескать, подумаешь, ну стало одним подонком на земле меньше, ну и что?

– А кто такой этот Сац? – спросил облепленный пластырем Филя.

– А ты не знаешь? – Сева удивленно приподнял брови. – Да-а, отстал ты от жизни, браток. Ой как отстал. Будет тебе наукой – меньше надо по чужим гаражам отираться…

– Сева, не играй с огнем, – пригрозил ему Агеев. – Колись скорее: кто такой этот Сац-обоссац?

– Сац, – сказал Сева, назидательно поднимая палец, – или, как ты, уважаемый Филя, неприлично выразился, «обоссац»… Это не кто иной, как глава небезызвестного финансового холдинга «Гималаи».

– Витиевато говоришь, – поморщился Филя, – но разобрать можно. Ты, Демидыч, считаешь, что концы обрублены, а я думаю, что это далеко не так.

– Но ведь те двое мертвы, – напомнил товарищу Володя Демидов. – Они ничего уже не смогут нам рассказать.

– Мы знаем их клички, – возразил Агеев, силясь рассмотреть свое изуродованное побоями и неквалифицированной медицинской помощью лицо в зеркале заднего вида.

– Тот, что покрупнее, – продолжил Филя, – это Лом. А у пожилого кличка Чалый. Можно попробовать вычислить их.

– Филя дело говорит, – кивнул Демидыч. – Узнаем «крышу» господина Саца. А там уже подумаем, как его можно прищучить.

– Ладно, доберемся до офиса, потом подумаем. Филипп, ты уверен, что тебе не надо к врачу?

– На все сто! – ответил Агеев. – Свои раны я привык зализывать сам. Ну или с помощью близкого друга женского пола. Кстати насчет женского пола. Я так понял, что Лена Озерова не имеет к тому, что произошло с Доли Гординой, никакого отношения. В «Красных раках» она долго пытала Саца и Шустова… Явно подозревала, что они в чем-то замешаны.

– Ну а Шустов что? – поинтересовался Денис. – Небось «девочка моя, я прошу тебя, возьми себя в руки. Я клянусь тебе здоровьем моей покойной мамы, что мы с Олегом не имеем к смерти Доли никакого отношения»!

– Что-то вроде этого, – кивнул Филипп.

Вдали послышался вой милицейской сирены. Спустя минуты три машины с мигалками остановились на пустыре.

– Явились не запылились, – пробурчал Сева.

Дверцы машин распахнулись, и из них высыпали люди в камуфляжных одеждах с автоматами наперевес.

– Всем выйти из машины! – крикнул тот, что был впереди. – Руки за голову! Оружие на землю!

– Ну что, ребята, – повернулся к коллегам Денис, – надо выходить. А то еще пальнут с перепугу.

– Эти могут, – кивнул Сева, открывая дверцу со своей стороны. – Я пошел. Если что – сложу свою голову первым, как герой.

Сева вышел из машины и заложил руки за голову.

– Отставить! – скомандовал громкий голос у камуфляжников за спиной.

К машине неспешной походкой шел Вячеслав Иванович Грязнов, начальник МУРа и по совместительству родной дядька Дениса.

Подошел, сердито посмотрел на ребят и сказал:

– Будем сидеть или попробуем все-таки выбраться из машины?

– Товарищ генерал, так вы ж сами сказали – отставить, – ухмыльнулся Филя.

– Вылазь, умник, – нахмурил брови Грязнов.

Посмотрел на Дениса и добавил:

– Это всех касается… А к тебе, уважаемый директор, у меня особый разговор.

Сотрудники «Глории», кряхтя и чертыхаясь, выбрались из «БМВ» и предстали перед Грязновым-старшим во всей красе.

Вячеслав Иванович оглядел всю команду, остановил взгляд на Филе, покачал головой и сказал:

– Хорош.

– Служу отечеству, – вяло пошутил Филя.

– Дослужишься у меня, – пригрозил ему генерал. – Вы стойте здесь, а ты, – он показал пальцем на племянника, – айда за мной, в машину. Расскажешь мне, что здесь произошло.

Грязнов повернулся к своим подчиненным и скомандовал:

– Оцепите место. Чтоб ни одна мышь не проскользнула.

Подчиненные кивнули и кинулись исполнять приказание генерала. Один из них, тот, что был за старшого, как бы невзначай задел Голованова плечом и с язвительной усмешкой сказал:

– Ну что, частники, опять отличились?

– Лучше быть частником, чем безучастником, – небрежно обронил Голованов.

Парень в камуфляже скептически скривился и отправился к гаражу.

– Да-а, – протянул Филя, когда Грязновы, старший и младший, скрылись в генеральской машине. – Как думаешь, Сева, отмажет нас старшой или нет?

Голованов пожал плечами:

– Думаю, должен. Мужик он неплохой.

– Не плохой-то он неплохой, – задумчиво сказал Филя, – но тут трупы…

Демидыч наклонился, сорвал травинку, засунул ее себе в рот и принялся жевать.

Прошло минут пять. Наконец дверцы генеральской машины открылись – и оба шефа выбрались на воздух. Неспешно подошли к Филе, Севе и Демидычу. Денис еще издалека незаметно подмигнул им: мол, не стремайтесь, ребятки, все будет тип-топ.

Тут к Грязнову-старшему подбежал один из его людей и что-то тихо наговорил на ухо. Генерал кивнул и сказал: «Продолжайте».

Затем подошел к провинившейся троице, остановился и воззрился на Голованова, грозно шевеля бровями.

– Так, – сказал Вячеслав Иванович, сверкая глазами из под кустистых рыжеватых бровей. – Значит, решили восстановить справедливость своими силами?

– Дядь Слав, – окликнул его Денис, – я же объяснил. Это была самооборона. У них в руках были стволы, и они собирались пустить их в дело.

– Были, – кивнул Вячеслав Иванович. – Скажите спасибо, что у них были стволы, иначе бы вам несдобровать.

– Если б у них не было стволов, мы бы не стали стрелять, – флегматично заметил Демидыч. – Хватило бы и этого.

Он сжал пальцы правой руки в кулак и угрожающе покачал им в воздухе. Кулак был знатный – огромный, смуглый, с намозоленными костяшками.

– Да уж, – согласился Вячеслав Иванович. – Это был бы лучший вариант. Не пришлось бы устраивать здесь Дикий Запад со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Но они же сами… – возмущенно начал Филя.

– Сами? – перебил его Грязнов-старший. И, усмехнувшись, кивнул: – Действительно сами. Один из них сам отстрелил себе гениталии. Наверное, решил стать скопцом и начать новую жизнь. А второй сам поднырнул под падающий стеллаж, да так удачно, что размозжил себе голову. Может, это он эксперимент проводил, а, Агеев? На предмет того, насколько прочна человеческая голова.

Филипп молчал. Только ухмылялся да ковырял носком ботинка землю.

– Дядь Слава, – обратился к генералу Денис, – я полагаю, в данной ситуации ваш юмор неуместен.

– Полагает он, – усмехнулся Грязнов-старший. – Что, нельзя было поступить по правилам? Сразу же известить меня, вызвать бригаду?

– Речь шла о нашем товарище, – отрезал Денис.

– Вот и вызвал бы бригаду. Вызволили бы вашего товарища без шума и пыли.

– Я больше доверяю своим ребятам, – упрямо сказал Денис.

– Черт с вами, – махнул рукой генерал. – Дадите показания и отправляйтесь на все четыре стороны. И чтобы больше никаких трупов! Я ясно излагаю?

Он посмотрел на Голованова.

– Так точно, товарищ генерал-майор, – отчеканил Сева, вытянулся по стойке «смирно» и щелкнул каблуками.

– Ладно, ладно, – смягчился Вячеслав Иванович. – Вольно. Кстати, Филипп, ты уверен, что тебе не нужна медицинская помощь?

– Никак нет, товарищ генерал-майор, – вытянулся на пример Голованова Филя. – Голованов уже оказал. Посильную…

– Ладно, ладно, – опять махнул рукой Грязнов. Посмотрел на вытянувшихся перед ним бойцов и покачал головой: – Клоуны.

Четверо сотрудников агентства «Глория» уже минут двадцать тряслись в машине.

– Вот черт! – воскликнул вдруг Сева и хлопнул себя по лбу.

– В чем дело, служивый? – поинтересовался Филя.

– Да телефоны-то мы отключили! А вдруг что-нибудь важное!

Денис, Сева и Демидыч одновременно полезли в карманы за телефонами. Едва Голованов нажал на кнопку своего мобильника, как тот отчаянно запиликал.

– «Джингл Беллс», – тихо произнес Филя. – Хорошая музыка. Не думал, что когда-нибудь услышу ее снова.

– Алло, – отозвался на звонок Сева. – Да… Да, борода, все в порядке… Твоими молитвами… Хочешь поговорить со спасенным?.. Что? Нет? – Сева прикрыл трубку ладонью, повернулся к Филе и сообщил трагическим голосом: – Похоже, наш дед Мазай опять плакал. Но с тобой, Агеев, ему говорить не о чем. Ты ему неинтересен. – Он отнял ладонь от трубки: – Алло… Алло, борода! – Сева отключил телефон, спрятал его в карман и со вздохом сообщил всем присутствующим: – Повесил трубку. Наш железный Макс не любит сантиментов.

Голованов хохотнул. Все остальные посмотрели на него с укоризной.

– Да ладно вам, – отмахнулся Сева. – Я если кого из вас и подкалываю, то только исключительно по-доброму и любя.

Филя хмыкнул и произнес прочувствованным, трагическим голосом:

– Никогда не думал, Головач, что ты у нас такой любвеобильный. Иди же скорей ко мне, дай сожму тебя в объятиях!

– Пошел ты, – огрызнулся Голованов.

На этот раз рассмеялись все.

Глава двадцать вторая

Денис Грязнов, Сева Голованов, Демидыч, Филя и Макс сидели в кабинете Макса и пялились в экран монитора супермощного компьютера, который появился у бородача всего полгода назад. («Выклянчил-таки, – заметил ему тогда Филя. – Одни расходы на тебя, борода»).

– Дело оказалось плевое. Спасибо ребятам из Генштаба, – довольно гудел Макс. – Вставил дискетку – чик, и готово! Вся подноготная фирмы «Гималаи» у нас как на ладони.

– Ты не балагурь, – пробасил Демидов, щурясь на экран, – ты давай показывай.

– Эх, профаны! Что б вы без меня делали! Смотрите сюда. – Макс подвел стрелочку курсора к какой-то таблице. – Вот это доходы фирмы «Гималаи» на тот период, когда она чуть не объявила себя банкротом. Видите? Хотел бы я быть таким банкротом! – Макс откинулся на спинку стула, чтобы все присутствующие могли лицезреть цифры, на которые указывал курсор.

– Идем дальше. – Макс передвинул стрелочку. – А вот это суммы, которые фирма вернула вкладчикам. Есть разница, не правда ли? Но дальше будет еще интересней…

Макс несколько раз тюкнул пальцем по клавишам компьютера, и на экране появилась новая табличка.

– Пред вами бухгалтерский отчет фирмы… Теперь вы видите, насколько аккуратно фирма платила налоги и, самое главное, в каких количествах. Справа – реальная прибыль, слева – указываемая в отчетах.

Макс ухмыльнулся.

– Видишь, Денис Андреич, а ты меня называешь выжигой и скупердяем! Все мои проделки по сравнению с этим – невинные игры младенца.

– А ведь Моська прав, – заметил Демидов. – Сколько же они наворовали?

– Дошло наконец? – ехидно отозвался Макс. – Плечи широкие, а извилины тонкие. Смотри дальше, Эйнштейн.

Снова несколько быстрых нажатий на клавиши.

– Вот. Список участников этого веселого ансамбля. Вот ваш Сац. Вот Шустов и Леонидов. А вот… – Макс подвел курсор к самой фамилии, – и ваша Доли Гордина.

– Здесь, я вижу, и господин Кросс есть. – Денис приник к экрану: – Ба! Да здесь вся их семья! Генри Кросс… Я так полагаю, сын директора радиостанции. А это… Милен Кросс…

– Дочка? – осторожно высказал предположение Володя Демидов.

– Точно! – опять встрял Макс. – Боже мой, какая проницательность! Тебе, Демидыч, надо не в охранном агентстве, а в цирке работать. Угадывать мысли на расстоянии.

– Слушай, Моська, – начал Демидыч, – я тебя, конечно, уважаю, но если ты немедленно не заткнешься…

– Слыхали, Денис Андреевич? – пожаловался компьютерщик. – Вы рискуете лишиться лучшего хакера Москвы, а то и – я не побоюсь этого слова – России!

– Стоп! – оборвал его излияния Денис. – А можно узнать, кто из этой развеселой команды какую долю отхватил от общего пирога?

Макс помрачнел. Он откинулся на спинку стула и задумчиво почесал бороду.

– В принципе, – сказал Макс, – это возможно. Но я пока до этого не дошел.

– Да-а, – насмешливо протянул Демидыч. – Видать, и у компьютерных гениев бывает свой звуковой барьер. Теперь кое у кого в этой комнате поубавится желания вякать на «русских волков». Теперь кое-кто точно прижмет к табуретке свой куцый хвостик. – Он покосился на покрасневшего Макса и усмехнулся: – Да, Моська?

– Денис Андреевич! – взвился Макс. – Я не намерен терпеть издевательства в своем собственном кабинете! Пусть этот жлоб заткнется!

– Ошибаешься, дорогой, – невозмутимо пробасил Демидыч. – Этот кабинетик не твой, он общественный. И принадлежит он агентству «Глория», полноправным сотрудником которого я и являюсь. Что, съел?

Макс покраснел еще больше, сложил руки на груди и обиженно надулся.

– Ладно, – сказал Денис. – Пошутили, и будет. В общем, так, Макс. Распечатай-ка ты мне эти таблички, только так, чтобы без пробелов и разводов… И на новой бумаге, а то знаю я тебя… А как только все будет готово, бери свой волшебный ключик и продолжай ковырять этот сейф. Информация интересная, но убийства Гординой она не проясняет.

– Будет сделано, – хмуро отозвался Макс. – Обижаете вы меня, Денис Андреевич. – Он тяжело вздохнул и изрек трагическим, севшим голосом: – Обидеть художника легко… Он ведь никогда не ответит грубостью на грубость.

– Уж ты-то не ответишь, – улыбнулся Демидыч и потрепал бородатого гения по плечу.

Макс дернул плечом, стряхивая руку оперативника, и, буркнув: «Мне надо работать», вернулся к клавиатуре.

Денис тем временем беседовал по телефону с Кротовым:

– Алло, Алексей Петрович, как обстоят дела с вашим предположением? Что? Подтвердилось?.. Понятно… Да, буду ждать. Пока вы не подъедете, из кабинета ни ногой. Жду.

– Что за предположение? – поинтересовался Сева Голованов.

– Относительно того, куда в тот роковой день шла Доли Гордина и что она несла в сумке, – ответил Денис. – Кротов будет здесь через двадцать минут. Он все расскажет.