Текст книги "Меткий стрелок"

Глава сорок четвертая

В дверь постучали. Кирилл остановился и тряхнул головой, словно выходя из забытья. Казалось, он только сейчас заметил сидящего на стульчаке Виленкина. Лицо Фимы было разбито в кровь. Голова безвольно свесилась на грудь.

В дверь опять постучали.

– Занято! – крикнул Ремизов, вглядываясь в изуродованное лицо Виленкина.

Стук прекратился.

Кирилл склонился над Виленкиным, приподнял ему пальцем подбородок и посмотрел в глаза. Зрачки Виленкина были неподвижны.

Кирилл прижал палец к тощей шее своей жертвы и через несколько секунд, поморщившись, отдернул его.

«Черт! – подумал Кирилл. – Кажется, перестарался. Что же теперь делать?»

Он заозирался по сторонам, словно ища ответа у окружающих предметов, но те были безмолвны.

«Главное – не паниковать, – приказал себе Ремизов. – Нужно посоветоваться с Юлием Семеновичем… Эх, жалко, Зелека здесь нет. Он бы нашел выход из этого положения».

Кирилл прошел к умывальнику, включил холодную воду и плеснул себе несколько пригоршней в лицо. Затем приник к крану губами и пил до тех пор, пока не удалось успокоиться.

Кирилл взглянул на себя в зеркало. Лицо его было испачкано кровью. Он взял мыло и тщательно вымыл сначала руки, затем лицо.

«Ну вот, – сказал себе Кирилл. – Так намного лучше».

Он поднял голову кверху и увидел небольшое квадратное окно. Оно было открыто.

Решение пришло само собой. Окно выходило на задний дворик, под ним росли густые кусты сирени…

Кирилл вернулся к мертвому Виленкину, рывком поднял его со стульчака унитаза и поволок к окну. Перед тем как взгромоздить тело Фимы себе на плечи, он немного передохнул.

– Эх, Фима, Фима, – протянул Кирилл, вглядываясь в мертвое лицо бывшего менеджера по развитию. – Хотел нас всех заложить? Не выйдет, брат. За нами сила.

С этими словами Кирилл поднял Виленкина с пола, кряхтя, взвалил его на плечо, а уже с плеча – на высокий подоконник. Еще одно движение, и тощее тело менеджера вывалилось на улицу, с хрустом ломая тонкие ветки сирени.

Кирилл вновь подошел к умывальнику, умылся – еще тщательнее, чем прежде, вытер лицо носовым платком и вышел из туалета.

Пьянка была в разгаре. Никто и не заметил отсутствия Кирилла. Никто, кроме Леонидова. Он пристально посмотрел на приближающегося к нему Кирилла, нахмурился и еле заметно покачал головой.

Кирилл сел рядом с шефом и тихо проговорил:

– Плохо дело.

– Что такое? – покосился на него Леонидов.

– Я переборщил, – произнес Кирилл механическим голосом. – Не надо было пить.

Леонидов немного помолчал, а затем коротко спросил:

– Где Виленкин?

– На улице, – ответил Кирилл все тем же голосом, голосом человека, пребывающего в прострации. – Я выбросил тело в окно.

– Кретин! – хрипло прошептал Леонидов.

Лицо его налилось кровью, губы затряслись.

– Знаю, шеф, – сказал Кирилл. – Только чего уж теперь? Лучше подумайте, как нам избавиться от тела.

Глава сорок пятая

Планерка началась в девять часов утра. Филя сообщил всем присутствующим информацию, которую получил от осведомителя, довершив отчет красочным рассказом о гибели осведомителя и исчезновении конверта с деньгами.

– Тут две версии, – сказал Филя. – Либо верзила за соседним столиком позарился на денежки, которыми так громко хрустел мой толстяк, либо его выследили люди Мазая и посадили на нож за стукачество.

Денис кивнул и спросил:

– Как думаешь, все, что рассказал толстяк, правда?

– Точно сказать нельзя, – пожал плечами Филя. – Но до сих пор он горбатого не лепил, его информации можно было доверять.

– Значит, Зелек Александрович Шустов пытался заказать бандитам свою любимую подругу, – покачал головой Денис. – Интересная у них дружба получается.

– Вроде по виду люди, – пробасил, сдвинув брови, Володя Демидов, – а живут хуже волков.

– Это точно, – кивнул Денис. – Есть такая народная мудрость: «Дружба дружбой, а денежки врозь». Или, если перевести на современный язык: «Ты мне, без базара, братан, но если кинешь меня на бабки – я тебе горло перекушу». Ладно. Идем дальше. Вчера я встречался с Виленкиным. Дело происходило в офисе «Свободной волны». Разговор у нас получился очень интересный, но малосодержательный.

– А разве так бывает? – поинтересовался Макс, поглаживая бороду.

– Бывает, – кивнул Денис. – Виленкин был пьян в шоколад. Причем выпил он, видимо, перед самым моим приходом, потому что развезло его прямо у меня на глазах.

– А сколько было времени? – перебил директора Филипп Агеев.

Денис строго посмотрел на Агеева и ответил:

– Был самый разгар рабочего дня.

Филя присвистнул:

– Хорошая у людей работа. Мне б такую!

– А у тебя и так такая, – усмехнулся Сева Голованов. – Целыми днями где-то пропадаешь. Возвращаешься с фонарем под глазом. Говоришь – занимаешься делом, но кто тебя знает.

Филя ничего не ответил, только взглянул на друга грустным взглядом и укоризненно покачал головой.

– Если позволите, я продолжу, – сказал Денис, вынимая из стаканчика карандаш. – Официальная должность Виленкина – менеджер по развитию. Однако, насколько я понял из его перепуганного лепета, настоящая причина, почему его держат на радио, это… – Денис повертел в пальцах карандаш, – фирма «Гималаи». Виленкин по образованию бухгалтер. Причем со стажем. Я наводил справки: до «Свободной волны» он работал главным бухгалтером на трех фирмах, две из которых прогорели, а одна преуспевает до сих пор. Кроме того, он человек, лично преданный Леонидову. Когда-то, года три назад, Леонидов отмазал Виленкина от одного неприятного дела. То ли он обкрадывал своего бывшего хозяина, то ли его просто решили подставить – точно не знаю. Знаю только, что Виленкина посадили на счетчик, и Леонидов выкупил его.

– Откуда такая информация? – насторожился Алексей Петрович Кротов.

Бывший разведчик не любил, когда кто-то знал о расследуемом деле больше него. Это задевало его профессиональную гордость.

– Информация от первоисточника, – улыбнулся Денис. – Виленкин сам все это выложил. Когда мы уже расставались, он схватил меня за руку и стал лепетать, чтобы я не рассказывал о его недостойном поведении Юлию Семеновичу.

– Неужели он так много рассказал?

– Да в том-то и дело, что нет, – махнул рукой Денис. – С определенностью можно сказать только следующее: Виленкин – кассир черной кассы фирмы «Гималаи». Сколько в этой кассе денежек, он не сказал, но несколько раз пролепетал слово «миллионы». Шустов и Леонидов заподозрили его в нечестной игре. Они решили, что Виленкин вместе с Еленой Озеровой решили пошантажировать своих патронов. – Денис улыбнулся и подмигнул Филе. – Похоже, ваша с Леной легенда сработала.

– Еще бы! – подхватил Филя. – Лена была так убедительна.

– Не знаю, как насчет Лены, а вот Виленкин убедил меня в трех вещах. Первая – он сильно напуган. Вторая – он много знает. И третья – немотивированный гнев босса выбил его из колеи. А если учесть, что человек он и без того нервный, то я считаю – у нас есть все резоны его хорошенько потрясти.

Денис положил карандаш обратно в стаканчик и сцепил руки в замок.

– Он что-нибудь знает про Гордину? – поинтересовался Кротов.

– Он слышал про жалобу, которую Гордина собиралась отнести прокурору. Слышал, как она обещала Леонидову вывести его на чистую воду. И еще, – Денис сделал многозначительную паузу и обвел взглядом всех присутствующих, – похоже, мы теперь знаем, куда уплыли денежки Доли Гординой, за которые она воевала с Шустовым.

– И куда же? – нетерпеливо спросил Филя.

Денис усмехнулся и сказал:

– В трубу. А вернее – в телевизионную трубку.

– То есть? – вскинул брови Филя.

А Макс погладил бороду и сердито сказал:

– Начальник, кончай интриговать. Говори толком.

– Толком, говоришь? Ладно. Как вы знаете, в образовании фирмы «Гималаи» самое деятельное участие приняли тузы из «Свободной волны» и бывшие гэбисты, с которыми Шустов поддерживал связь еще с достопамятных советских времен. Когда в кассу «Гималаев» потекли сказочные барыши, бывшие гэбисты решили употребить полученные деньги на то, чтобы вернуться к власти.

– То есть как? – удивился Володя Демидов. – Кремль они, что ли, собирались брать штурмом?

– Бери выше, Демидыч, – хлопнул его по плечу Филя. – Эти господа похитрее. Небось собирались с помощью наворованных баксов прийти к власти «демократическим путем»?

– Правильно мыслишь, – кивнул Денис. – Алексей Петрович, расскажите ребятам, что вам удалось узнать?

Кротов кивнул, пригладил пальцами седой висок и начал:

– Пирамида, которую создали господа журналисты и господа гэбисты, позволила им здорово обогатиться. Это факт. Но это лишь одна сторона медали. Дело в том, что в последние годы наши политики здорово поумнели. Они наконец-то поняли, что настроение граждан страны определяет тот, кто поставляет им информацию. Причем под наиболее выгодным ему соусом. Я понятно излагаю?

– Чего ж тут непонятного, – хмыкнул Филя. – Средства массовой информации – это прежде всего средства для промывания мозгов.

– Именно, – подтвердил Кротов. – Недаром на Западе говорят: «Кто владеет телевидением, тот владеет умами». Вот в это выгодное и перспективное дело и решили вложить награбленные деньги владельцы фирмы «Гималаи». Они принялись покупать акции и программы одного известного всем присутствующим телеканала.

– Это того, что на три буквы? – спросил Филя.

– Того самого, – кивнул Кротов.

– Вот оно что, – задумчиво сказал Демидов. – То-то, я смотрю, физиономия этого вашего Шустова, постоянно в ящике мелькает. Выходит, его не просто пригласили на роль ведущего, а он себе эту роль купил на свои же собственные деньги?

– Это уже другая история, – заметил Кротов. – Я же пока говорю о Шустове не о как раскрученном телеведущем, а как о совладельце телеканала. Этот вопрос занимает меня гораздо больше.

Кротов достал из кармана сигареты, вытряхнул одну и вставил в рот.

– Вы лучше меня спросите, – продолжил он, прикуривая сигарету от позолоченной зажигалки, – каким образом Доли Гордина из подруги Зелека Шустова превратилась в его злейшего врага.

– Ну и каким же? – спросил за всех Макс.

Алексей Петрович выпустил аккуратное колечко дыма и усмехнулся.

– Доли Гордина прежде всего была женщиной, а уже потом журналисткой и совладельцем финансовой пирамиды. А у женщин какая психология? «Я заработала деньги, ты мне их отдай». На долгую перспективу женщины работать не любят. Им лучше иметь живую синицу в руке, чем призрачного журавля в небе.

– Это точно, – кивнул Володя Демидов. – Призрачного журавля в суп не положишь.

– Вот и я о том же, – продолжил Алексей Петрович, попыхивая сигареткой. – Похоже, Гордина не разделяла амбиций своих коллег. Она хотела только одного: чтобы ей вернули заработанные ею деньги. Но деньги-то эти уже были вложены. Никакие уговоры и доказательства на Гордину не действовали. Как известно, она была очень упрямой и скандальной женщиной. Оставалось одно – ликвидировать ее. Правда, тут есть одно «но».

Кротов посмотрел на Дениса Грязнова.

– Видите ли, Денис Андреевич, мы точно знаем, что Доли Гордина встречалась с бандитом Мазаевым. Вы сами слышали часть их разговора. Я вот что думаю… – Он крепко затянулся сигаретой и продолжил: – Гордина ведь не зря записывала свой разговор с Мазаевым на диктофон. У нее наверняка был какой-то запасной план. Что, если она решила обезопасить себя этой записью? Или даже больше – шантажировать с ее помощью самого Мазаева?

– Зачем ей это? – спросил Денис.

– Выбить деньги у Шустова одной было сложновато. Да и не дура она была. Понимала ведь, что за такие деньги ее безо всяких проволочек могут отправить на тот свет. Вот и решила заручиться поддержкой Мазая. При этом Гордина не была уверена в том, что Мазай согласится. Она предполагала и другой вариант – что Мазай тут же доложит о разговоре с Доли самому Шустову.

– Вроде так и получилось? – неуверенно спросил старшего товарища Филя.

– Да, – кивнул Кротов. – Но мы не знаем подробностей. Что, если Доли во время своего разговора с Мазаевым пыталась разговорить его, заставить о чем-то проболтаться. Для этого и диктофончиком запаслась. Ведь Гордина была профессиональной журналисткой, а суметь заставить собеседника разговориться – это часть журналистской работы.

– Я бы даже сказал, основа журналистской работы, – задумчиво поправил Денис.

Кротов кивнул.

– Вполне возможно, что Гордина действительно раскрутила бандита на какие-то откровения. Ведь у нас есть только часть пленки. А когда он отказался помочь, попробовала припугнуть его этой записью.

– К чему ты ведешь, Алексей Петрович? – не выдержал Сева Голованов.

– А к тому, – медленно произнес Кротов, – что убить Гордину мог и сам Мазай. А это значит, что мы идем не по тому следу.

– Да почему ты так решил-то? – воскликнул Филя. – Все ведь ясно как божий день! У Шустова и мотивы были!

– Подожди, Филя, не горячись, – перебил коллегу Денис. – Алексей Петрович, откуда такие выводы?

Кротов спокойно притушил сигарету в пепельнице, закинул нога на ногу и сказал:

– Посчитайте сами. Гордину убили третьего мая. А когда Шустов приехал на дачу к Мазаеву, тот как раз отходил после праздников. Гулял он два дня. То есть первого и второго мая. Значит, Шустов приехал к Мазаеву заказывать Гордину третьего мая.

– Вы хотите сказать, что Гордина к тому времени была уже мертва? – серьезно спросил Денис.

– Я хочу сказать лишь то, – поправил Кротов, – что она к этому времени могла быть мертва. А это значит, что Мазаев позаботился о Доли гораздо раньше, чем его об этом попросил Шустов. Мазаев ведь не мог знать, что именно несет в прокуратуру Гордина. А вдруг у нее в портфеле лежала кассета с записью их разговора?

– Слишком уж сложно получается, – пожал плечами Сева Голованов. – И потом, мы ведь не знаем, когда именно приходил Шустов. Может быть, третьего утром, а может быть – второго вечером.

– Разумеется, – нахмурился Кротов. – Однако мы должны предусмотреть все возможности. – Он откинулся на спинку кресла, пожал плечами и добавил: – Это мое личное мнение.

Денис вновь достал из стаканчика карандаш и принялся задумчиво вертеть его в пальцах.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Алексей Петрович прав. Мы должны разрабатывать все версии. Кстати, Алексей Петрович, удалось выяснить что-нибудь о фирме «Сокол»?

– К сожалению, – ответил Кротов, – нет. Слишком много людей заинтересовано в том, чтобы эта информация не выплыла наружу. – Он повернулся к Максу. – Вся надежда на вас, господин Гейтс.

Макс покраснел и заерзал на стуле.

– Что скажешь, Макс? – спросил у компьютерщика Денис. – Дела продвигаются? Отмычка срабатывает?

– Продвигаются, но медленно, – проворчал бородатый программист. – Кротовская отмычка помогла мне взломать несколько уровней защиты. Но сейчас дело застопорилось. Надо думать над тем, как расширить возможности этой отмычки…

– Да-а, – насмешливо протянул Филя. – Странный у нас какой-то гений получается. Чужим инструментиком он орудовать умеет. А как только приходит время немного подвигать извилинами, наш гений смиренно опускает руки.

– Кто сказал, что я их опускаю? – вспыхнул Макс. – Я в отличие от некоторых по кабакам не шляюсь и с клиентками шашни не завожу. Я работаю, понял?

– Как не понять, – развел руками Филя. И примирительно добавил: – Ладно, чего уж там. Работай. Просто хотелось тебя немного подбодрить. Ну чтоб ты не отчаивался.

– Спасибо, подбодрил, – пробурчал в густую бороду Макс.

Он обиженно отвернулся от Фили и уставился в окно.

– Ну что ж, – подвел итог Денис, – осталось определить дальнейший фронт работ. Алексей Петрович, насчет «Сокола»… Есть хоть какие-то зацепки?

Кротов тщательно пригладил висок и сказал:

– Зацепки есть всегда. Вот только удастся ли нам за эти зацепки зацепиться… Я попытаюсь внедрить на фирму своих людей. Центральный офис «Сокола» находится в Столовом переулке, рядом с Никитскими воротами. Можно попробовать пощупать его… Известными вам методами.

– Что вам для этого нужно?

– Как всегда. Деньги на оплату услуг профессионалов и кое-какая аппаратура.

– Хорошо, – кивнул Денис. – Подробности обговорим после планерки. Так. – Он посмотрел на обиженного компьютерщика. – Макс, ты свою работу знаешь. Приступай прямо сейчас, время не ждет. А я попытаюсь что-нибудь вытянуть из Виленкина. Филя, Володя, будьте, пожалуйста, на связи. Если что-то прояснится, я мгновенно дам вам знать.

– Как скажешь, начальник, – заверил Дениса Сева. – Ты только свистни, и мы тут же прилетим к тебе на помощь.

– Ага, – подтвердил Филя. – На крыльях долга и дружбы.

– Насчет дружбы понятно, – улыбнулся Денис. – А что за долг? Ты имеешь в виду зарплату?

– И ее тоже, – хохотнув, ответил Филя. – Что поделать, старина. Не дружбой единой жив человек. Иногда нужно и кушать.

– За мной не заржавеет, – пообещал Денис. – Ладно. Идем дальше. Демидыч, старина, подежурь денечек у здания «Свободной волны». Фиксируй, кто входит, кто выходит, как часто, ну и все такое прочее. В общем, ты знаешь. Не мне, молокососу, тебя учить.

– Будет сделано, – козырнул Демидыч. – Заступать прямо сейчас?

Денис кивнул:

– Само собой. Ладно. Объявляю планерку законченной. Фронт работ определен. Отправляемся по делам.

Глава сорок шестая

Дом, в котором жил Виленкин, оказался бесформенным восьмиэтажным зданием с уродливыми угловатыми балконами, выкрашенными одинаковой грязно-зеленой краской.

«Видимо, по прямому указанию ЖЭКа», – с усмешкой подумал Денис, подходя к нужному подъезду.

Он пробежался пальцами по клавиатуре домофона. На индикаторе высветился номер квартиры.

– Кто там? – раздался резкий, грубый голос из динамика.

– Денис Грязнов. Пришел, как и договаривались.

– Входите.

Спустя пять минут Денис стоял перед открывшейся дверью квартиры и изо всех сил пытался сделать дружелюбное лицо.

– Здравствуйте, Елена Яковлевна, – сказал он вежливым, сладким как мед голосом.

Денис улыбнулся открывшей дверь женщине, прекрасно зная, что его конопатое, худое лицо с быстрыми глазами не внушает незнакомым людям особого доверия. Выход был только один – улыбаться.

«Понимаешь, Денисыч, – объяснял ему в свое время Филя, – когда ты улыбаешься, твое хищное лицо делается добродушным и глуповатым. А людям это нравится». С тех пор Денис старательно улыбался каждому новому знакомому, если хотел расположить его к себе.

Однако на Елену Яковлевну Виленкину это, похоже, не подействовало.

– Здравствуйте, здравствуйте, – ответила она, подозрительно оглядывая Грязнова с ног до головы. – Вы Грязнов?

– Так точно, – с легким поклоном ответил Денис. – Я Денис Андреевич Грязнов.

Жена Фимы Виленкина была маленькой пухлой блондинкой с отечным лицом, воспаленными глазами и ярко накрашенными губами. На лице ее еще оставались следы былой красоты, но следов этих с каждым днем становилось все меньше и меньше.

– Проходите. Чего в дверях-то стоять, – сказала Елена Яковлевна, пропуская Дениса в прихожую. – Вот тапочки. Переобуйтесь.

Денис послушно стянул ботинки.

Из комнаты вышел маленький мальчик с кудрявыми светлыми волосами. Он подошел к переобувающемуся Денису, тронул его за плечо и спросил:

– Дядя, а вы кто?

– Я дядя Денис, – представился Грязнов. – А тебя как зовут?

– Слава Виленкин, – послушно ответил мальчуган. И тут же доверительно сообщил: – На той недели мне будет тли года.

– Молодец, – сказал ему Денис и ласково потрепал малыша по волосам.

– Славик, живо в комнату! – прикрикнула на мальчишку Елена Яковлевна. – Иди прибери игрушки!

Белобрысый мальчуган вздохнул, печально покосился на Дениса и покосолапил к себе в комнату.

– Проходите в зал, – пригласила Елена Яковлевна.

Денис прошел в «зал» и уселся в кресло.

Блондинка села на диван прямо напротив Дениса, поджав босые ноги под себя и выставив на обозрение белые полные бедра, едва прикрытые коротенькими полами легкого халатика.

– Итак, – без лишних проволочек приступила к разговору Виленкина, – вы пришли поговорить насчет Фимы, правильно я поняла?

Денис кивнул.

– Абсолютно.

– А зачем именно он вам понадобился? – продолжила допрос Елена Яковлевна.

– Видите ли, мы… то есть наше агентство расследует убийство сотрудницы радио «Свободная волна» Доли Гординой. Вы что-нибудь про это слышали?

– Естественно, – поджала губки блондинка. – Я же не глухая.

– Разумеется, – кивнул Денис. – Так вот, в связи с делом Гординой мы хотели бы задать несколько вопросов вашему мужу. Они ведь с Доли Абрамовной были коллегами…

– Бред, – оборвала его Елена Яковлевна. – Никогда они не были коллегами. Гордина была журналисткой. А мой Фима никогда не имел никакого отношения к этой древнейшей профессии.

Виленкина произнесла слово «древнейшей» с циничной усмешкой на губах.

– Но позвольте, – удивился Денис. – Они ведь работали под одной крышей.

– Ну и что? – пожала плечами Елена Яковлевна. – Мало ли с кем он работает под одной крышей. Я вон тех, с кем под одной крышей живу, и то не всех знаю. А вы говорите – работали. Да они и здоровались-то с этой дрянью через раз.

Денис смущенно откашлялся.

– Извините, – вежливо произнес он, – не почему вы называете Гордину дрянью?

– Как это – почему? – удивилась Виленкина. – Фима ее иначе и не называл. Говорил, что эта стерва мешает всем работать. Постоянно требует у начальника повысить ей зарплату, хотя сама ни хрена не делает…

– Подождите. – Денис кое-как подавил в себе удивление. – Какую еще зарплату? С чего вы взяли?

– Как это – с чего? – удивилась в свою очередь Елена Яковлевна. – Фима говорил.

– Говорил, что Гордина требует повышения зарплаты?

– Ну, может, не такими словами… – Виленкина пожала плечами. – Но что-то такое про деньги он говорил. Мол, эта жадная дрянь каждый день ходит к начальнику и канючит про деньги.

– А, – сказал Денис, – теперь понятно. Значит, ваш муж с Гординой был практически незнаком, но тем не менее терпеть ее не мог. Так и запишем.

– Куда это вы запишете? – насторожилась Елена Яковлевна.

– Да никуда. Это просто поговорка такая, – поморщившись, объяснил Денис. – Ладно. Елена Яковлевна, я к вам, собственно, по вот какому вопросу…

– Подождите, я закурю, – оборвала его Виленкина.

Она взяла со стола пачку, вынула сигарету, закурила и пододвинула к себе пепельницу.

– Теперь, – сказала она, – говорите.

– В общем, дело обстоит следующим образом, – начал Денис. – Сегодня утром я хотел встретиться с вашим мужем. Позвонил ему на радио, однако там сказали, что на работе он сегодня не появлялся. Тогда я позвонил вам, и выяснилось, что его и дома со вчерашнего дня не было. Так?

– Так, – кивнула Виленкина. – Шляется где-то… Тощий кобель.

Она стряхнула пепел и уставилась на Дениса.

Он поморщился. На свете было мало вещей, которые могли вывести его из себя, однако женская грубость, безусловно, к этим вещам относилась.

– Ладно, – тихо проговорил Денис, как будто уговаривая сам себя успокоиться. – Значит, на работе его нет. Дома – тоже. Где же он, по-вашему, может сейчас быть?

– А бес его знает, – ответила Елена Яковлевна. – Он передо мной давно уже не отчитывается. Бывает, что пропадает на несколько дней и даже, скотина такая, не звонит.

– Но на работу-то он в эти дни ходит?

– Бес его знает, – повторила блондинка. – Может, и ходит. Я же сказала – он передо мной не отчитывается.

– Хорошо. – Денис потер ладонью тщательно выбритый (благотворное влияние Кротова) подбородок. – Елена Яковлевна, – спросил он, – а вы что-нибудь слышали про «Дни открытого пьянства»?

– Дни открытого пьянства? – Виленкина стряхнула пепел и пожала плечами. – Нет. А что это такое?

– Это такие… – Денис на мгновение задумался, подбирая нужное слово, – такие корпоративные вечеринки, которые начальник вашего мужа устраивает по четвергам.

– А, вы про это. – Виленкина махнула рукой с зажатой в пальцах сигаретой. – Знаю, конечно. Пьянствуют они там. Нажираются как свиньи. Фима говорит, так нужно. Я и сама понимаю: если начальник алкаш, тут уж хочешь не хочешь, а надо соответствовать.

– В каком смысле «соответствовать»? – обескураженно спросил Денис. – Алкашом, что ли, стать?

– Ну зачем же сразу алкашом? – поморщилась блондинка. – Просто показывать, что и ты к спиртному неравнодушен. Что под хорошую закуску и ты не прочь иногда пропустить рюмочку-другую…

– Понятно, – сказал Денис. – Значит, о том, что каждый четверг ваш муж пропускает с сослуживцами рюмочку-другую, вы знаете. А скажите… после этих пьянок, по четвергам, он часто не возвращался домой?

Блондинка вульгарно хохотнула.

– Да считай что никогда не возвращался. Зачем ему? Они ж там все пьяные. А где пьянство, там и разврат. Отоспится у какой-нибудь дешевой шлюшки, а на следующий день домой. Трезвый как стеклышко.

– Интересное у вас ко всему этому отношение, – пробормотал Денис.

– А мне что? – пожала плечами Елена Яковлевна. – Главное, чтобы деньги домой приносил и детишек не обижал. Слава богу, у нас их пятеро. А все остальное… – Она махнула рукой. – Мужик потому и мужик, что кобель.

Виленкина стряхнула пепел, подняла глаза на Грязнова, слащаво улыбнулась и неожиданно спросила:

– Чаю с коньяком хотите?

– Да нет, спасибо, – поспешно ответил Денис. – Мне пора.

Блондинка, продолжая ласкать Дениса вульгарной улыбкой, пожала плечами.

– Ну как хотите. А то смотрите… Фимы, может, сегодня вообще не будет. Может, наведаетесь вечерком? Бог даст, я еще чего-нибудь вспомню. А вы потом…

– На этот случай я оставлю вам свой телефон, – резко оборвал ее Денис.

Он вынул из кармана визитку и положил ее на край дивана.

– Если ваш муж объявится – пусть позвонит мне, хорошо? Это в его же интересах.

– Ладно, – вздохнула Елена Яковлевна, – передам.

– Спасибо.

Денис быстро поднялся с кресла, быстро вышел в прихожую, быстро переобулся и, не сказав больше ни слова, покинул квартиру супругов Виленкиных.

Лицо его было красным от ярости.