Текст книги "Великая Орда: друзья, враги и наследники"

Но скорей всего, и это различие в названиях (то есть деление одного народа на «русских-московитов» и «татар, их врагов») появилось позже, когда стали углубляться – под влиянием извне – различия между двумя формами Единобожия – несторианством (или арианством) и ранним Исламом. А на самом деле московиты, предки большей части великороссов, были, скорей всего, как усматривается из всего изложенного выше, частью (субэтносом), притом немалой, средневекового татарского народа – тоже отнюдь не малого в рассматриваемое время.

Обратим еще раз внимание на карты – Приложения № 1 и № 7 – по соседству с Московией – с востока – расположена Московская Татария, то есть территории, где проживают московские татары (80, с. 131). Отметим здесь, что «многие иностранцы конца XV – начала XVI в., писавшие о России, отличали Руссию от Московии[53]53
  Посмотрим, как Сафа-Гирей величал в своем упомянутом выше письме короля Сигизмунда: «Слово Сафа-Гирея царя. Милостью Божией королю польскому, великому князю литовскому, русскому, прусскому, жемайтскому, мазовецкому и других [земель], отцу моему великому королю Сигизмунду» (76). (Выделено мной. – Г.Е.). Слово «земель» в квадратных скобках добавлено современным комментатором. Подразумевалось, скорей всего, другое выражение, а именно – «…и других народов».


[Закрыть]. Руссия для них была – это только юго-западная Русь (отнюдь не подчиненная Московии и не входящая в ее состав) и даже не столько западная (Литва), сколько южная. Московия же – например, царство Ивана III – это центральные и северо-восточные области Восточной Европы» (73).

Видимо, среди московитов было изначально какое-то количество славян из западных территорий Руси, но при этом они, скорее всего, были в меньшинстве. С XVII века, с приходом к власти Романовых и началом «европеизации», видимо, начинается приток в правящее сословие московитов наряду с иностранцами-«немцами» (западноевропейцами) и славян с запада Руси, соответственно, начинается искусственное вытеснение ордынцев из власти – как многих московитов-несториан, так и татар-мусульман. Московитам сочиняется новое происхождение (славянское), новая история. Татары-мусульмане объявляются «плохими» (врагами). Также объявляются в большинстве «плохими» и те московиты-ордынцы, которые ранее состояли в правящем слое – притом они зачастую объявляются славянами по происхождению, или, точнее, «русскими, бывшими слугами и рабами татар».

Как видим, отличие от других татарских государств у Московии, возможно, было только в том, что здесь использовались одновременно два языка – татарский и русский, и возможно, еще в том, что исповедовалось здесь наряду с Исламом и несторианство. Но, возможно, ближе к истине в данном вопросе Мурад Аджи, который обоснованно предполагает, что на самом деле исповедовали московиты и многие татары древнюю религию тюрок – Единобожие-тенгрианство. Распространенными разновидностями этой религии, видимо, были арианство и несторианство, и, поскольку последнее название наиболее часто встречается в исторической литературе, мы будем пользоваться в данной работе этим термином.

Несторианство было основано, как и Ислам, на строгом Единобожии, но по внешним атрибутам – поклонение кресту, крестное знамение (но – «двуперстием»), иконопись и др. эта религия была схожей с «христианством греческого толка». Притом, что примечательно, в рассматриваемое время в Московии и «молитвы читали по-тюркски», как вполне обоснованно полагает Мурад Аджи (2, с. 1040–1045). Арианство (несторианство) было уничтожено в Московии в период господства Романовых в XVII веке прозападной инквизицией, и заменено «христианством греческого толка», которое огнем и мечом насадили в Московии-России прозападные священники при военной поддержке романовского правительства (2, с. 1038–1059).

Приведем высказывание Поссевино, сделанное им уже в качестве публициста (пропагандиста): «Можно с полной уверенностью утверждать: народы северных областей, и в особенности те, из сердец которых истинная религия (католицизм. – Г.Е.) не изгнала дикости… чего они не умеют добиться разумной деятельностью, того они стремятся достичь хитростью и силой (а московиты также и упорством). Это в особенности наблюдается среди скифов и татар, от которых многие московиты ведут свое происхождение, или близки к ним. Конечно, совсем не удивительно, что тот, к кому перешла высшая власть над своими людьми вместе с неким подобием христианской религии и кто не видел могущества других государей, считает себя выше всех» (93). То есть, – что и возмущает Поссевино – этот московит считает себя и своих людей такими же людьми, как Папа Римский и братья-иезуиты Поссевино. И с этим замечанием католика тоже все понятно: нельзя ни в коем случае – убеждает Поссевино своих читателей, – так считать тому, кто «ведет свое происхождение от скифов и татар» и исповедует «некое подобие христианской религии» – то есть, как мы уже знаем, Единобожие.

Как видим, слова Поссевино о том, что московиты исповедовали именно «подобие христианской религии», отличное как от католицизма, так и от «христианства греческого толка», находят подтверждение – об этом сохранились, как сейчас узнаем, и другие немаловажные сведения.

Вплоть до установления «романо-германского ига» Московия оставалась частью державы Монгол, основанной средневековыми татарами, и этим объясняется религиозная и этническая терпимость, которая господствовала в этом самом большом и значительном «осколке» Золотой Орды. По обоснованному мнению прогрессивных, и зависимых только от своей совести историков-исследователей, имеется прямая «связь между тюрками, их предводителем Чингис-ханом и московским храмом Василия Блаженного» (4).

«Свою идею веротерпимости, собравшую народы мира в непобедимую армию, Чингисхан повелел воплотить в храмовой постройке. Так в тюркской культовой архитектуре появилось новое направление, оно несло мысль единства (веры. – Г.Е.) при сохранении различий в обряде… История храма Василия Блаженного тому подтверждение. «Проект» постройки этого храма, мягко говоря, был заимствован у татар. Этот проект не новинка, не шедевр русского зодчего. Если знать логику, заложенную в его проекте, выходит, что храм символизирует Объединённую церковь Тенгри и выражает философию Чингисхана о веротерпимости! Каждая башня – символ, она воплощает Церковь, независимый духовный институт. И это хорошо видно в росписи храма, в его цветовом оформлении. В одной башне находили уединение представители Армянской церкви, здесь явно были её сюжеты, в другой – слуги Александрийской церкви, там роспись иная, ещё в одной башне – Антиохийской и так далее. Очевидно, была башня (а то и две!), в которой собирались мусульмане[54]54
  Еще факт: во время ремонта храма Василия Блаженного, под слоем старой штукатурки – возрастом в несколько веков – на внутренних стенах храма была обнаружена роспись (фрески) в «мусульманском, восточном», то есть именно в татарском стиле (82, с. 145–146).


[Закрыть]… Вот они – единство и соборность: никому не тесно под сводами общего храма. Этот приём получил на средневековом Востоке имя «монгольская архитектура»[55]55
  О подлинном значении, которое имело название «Монгол», «монгольский» в рассматриваемый период истории, см. пояснения к сноске 1.


[Закрыть], он был знаком и исламу. В традиции «монгольской архитектуры» выполнен ряд мечетей и мавзолеев Средней Азии, Среднего Востока, Индии. Даже знаменитый Тадж-Махал несёт в себе ту же идею соборности, что и храм Василия Блаженного, они построены почти в одно время… Сказанное подтверждают данные архитектуры и зарисовки панорамы Казани, которые оставили в XVII веке путешественники, побывавшие здесь: в городе нет мечетей, но видны тенгрианские храмы. Неповторимые. И их было много» (4). (Выделено мной. – Г.Е.).

В принципе согласимся с Мурадом Аджи и дополним, что «монгольским» называли в рассматриваемое время, как мы уже знаем, то, что относилось к державе Монгол и к сообществу ее сторонников и верноподданных. То есть, применялось название «монголы» в качестве политического названия (например, подобно названию «советские»), и не означало оно название определенного этноса (народа) ни в рассматриваемый период, ни до него (22), (41), (42). Другое название державы Монгол – «Великая Татария». Так называли эту державу, например, западноевропейцы и арабы, поскольку хорошо знали, что ее основателем и государствообразующим этносом был народ (этнос) средневековых татар – предки современных татар и многих представителей тюркских народов Евразии, и, как видно из выше приведенного, также и предки многих и многих современных русских.

Официальные историки, замечает Мурад Аджи, избегают упоминания об одном историческом факте, на который также обратил внимание Лев Николаевич Толстой в своем романе «Война и мир». «А там у него написано, что собор Василия Блаженного – копия девятиминаретной казанской мечети, поэтому «русский люд считал его нечестивым храмом: в нём никогда не проходила служба» (4). (Выделено мной. – Г.Е). Видимо, именно руководители романовской Церкви и стали считать собор Василия Блаженного «нечестивым храмом» – в ходе установления романо-германского ига. И во время этого ига и была вытравлена романовскими инквизиторами из сознания народа религия Единобожия, философия (Вечная идея) Чынгыз-хана о веротерпимости, справедливости и человечности, да и сама память о прошлом Отечества (42).

После полного уничтожения всех следов и памяти об идеологии Чынгыз-хана, его соратников и их последователей, «девяти башням храма Василия Блаженного дали новые имена, придумали новую историю, связанную с этапами взятия Казани, что лишний раз говорит о поспешности и незнании, с которыми российские политики пытались подменить историю… Но ещё никому не удавалось совершить преступление, не оставив следов» (4).

Понятно, почему официальные историки-западники «избегают упоминаний» как о Единобожии, веротерпимости и идеологии Чынгыз-хана, его соратников и последователей, так и о достижениях татар-ордынцев, приписанных ими другим «цивилизациям» – как в области материальной, так и духовной культуры. Например, английский философ Джон Локк в XVII веке основал теории либерализма, естественного права и общественного договора, которые были объявлены «исключительно западными достижениями». На самом деле Локк просто позаимствовал идеи и правовые принципы Чынгыз-хана, его соратников и их последователей – ордынцев (Монголов – Вечных). И таких примеров можно привести еще много – если рассматривать (исследовать) историю Евразии непредвзято – полно, всесторонне и объективно.

Официальные историки избегают упоминать также о многих других фактах, приведенных в данной работе и в предыдущих книгах (41), (42), и тоже понятно, почему – эти факты не оставляют места утверждениям, подобным, например, таким: «Храм Василия Блаженного был построен в честь победы христиан-русских над татарами-мусульманами». Представим себе: Сталин (его частенько сравнивают с Иваном Грозным) после разгрома фашистской Германии и взятия Берлина решил сотоварищи из Политбюро, в ознаменование сей Победы и в память о ней, построить рядом с Кремлем копию Рейхстага…

Как мы помним из сведений, приводимых в (41), (42), примерно половина средневековых татар исповедовала несторианство – Единобожие, вторая половина татар уже «до Чынгыз-хана» исповедовала ранний Ислам, основным и незыблемым принципом которого также является, как известно, Единобожие. Католик Михалон Литвин писал в начале XVI века: «Религия, или закон, общий у татар с турками, а также с прочими сарацинами, напоминает иудаизм (judaismum) и несторианскую ересь (haeresim Nestorianum)» (65).

Притом в тот период «.христианство и мусульманство еще не так отличались одно от другого, различия пришли все-таки позже, они политического свойства. Запад, создавая колониальную систему, развел религию по разным этажам, придав миру те самые знакомые черты, что остаются у него поныне. Этого не надо никогда забывать» (2, с. 961).

Вспомним, что Чынгыз-хан, также как и многие его соплеменники и соратники, исповедовал именно ранний Ислам (41), (42): «Основные заповеди Бога он принял, и мы считаем его мусульманином» – говорили татары-мусульмане о Чынгыз-хане, даже исповедующие Ислам суннитского толка, и в более поздние времена, в XVII веке (117). Мы помним, что исповедуемый средневековыми татарами Ислам был чужд позднейших «наслоений», внесенных позднее в эту религию мракобесами из числа верхушки мусульманского духовенства Ближнего и Среднего Востока, которые «приватизировали Божье слово» и использовали религию в своих узкокорыстных политических интересах»[56]56
  В принципе, таковым Ислам у татар остался и поныне, впрочем, татарские теологи и в XVI веке (например, Мухаммадьяр), и в XVIII веке (Курсави) придерживались принципов именно раннего, прогрессивного Ислама, боролись с мракобесием и выступали против использования Веры в корыстных целях политиками, прикрывавшими свои истинные намерения религиозными лозунгами (63), (107), (113).


[Закрыть](113, с. 12), (41), (42).

Известно, что в Московии XIV–XVI веков, как возмущенно замечает большевистский историк М. Г. Худяков, «татары, приехавшие в Россию, стали устраиваться здесь так, как им было желательно, и постепенно соорудили мечети в русских городах» (115).

Но, как мы уже знаем, татары, которые в Московии-России «понастроили мечетей», вряд ли были «приехавшими в Россию не ранее XV века», как это стремится представить М. Г. Худяков (там же), продолжая и развивая дело западных и восточных пропагандистов – «подстрекание против татар и натравливание на них» (106, с. 102). То есть М. Г. Худяков в своих «Очерках по истории Казанского ханства» утверждает, что татары – это чужаки-оккупанты, они, дескать, именно «понаехали» в Россию невесть откуда в «период монголо-татарских завоеваний», в том числе и на территорию современной Республики Татарстан.

Как было рассмотрено в (42), работа М. Г. Худякова была создана с целью убедить «массы трудящихся», что предками татар России были якобы «булгары Казанского ханства», а татар, мол, в принципе не было в истории России, и главное, не должно быть в составе «советского народа». В теории Худякова и его коллег – предшественников и последователей – татары были представлены «понаехавшими в Россию оккупантами», которые должны были исчезнуть или переименоваться в «потомков булгар», забыв свою историю и своих подлинных предков. Но мы уже знаем, что эти татары и жили в своем Отечестве испокон веков, по всей Евразии – Великой Татарии – и по всей ее территории издревле «устраивались, как им было желательно», впрочем, так же, как и другие народы в державе Монгол (42).

М. Худяков, его предшественники и последователи, татарам России определили «исторической родиной» территорию примерно в пределах созданной в 1920-х гг. Татарской АССР. Но позволено было иметь оную «историческую родину» только тем из татар, которые согласны были переименоваться в «булгар», забыв своих подлинных предков и историю собственного народа. А татар, упорно помнивших своих предков и свою подлинную историю, и проживавших издревле также и на многих территориях Восточной Европы, историки-западники объявили, по сути, потомками «понаехавших из Монголии оккупантов».

Вопреки утверждениям официальной академической истории о «войне между татарами-мусульманами и русскими-православными», которая якобы шла на территории Отечества в XV–XVI веках, все же остались, как мы уже знаем, достоверные сведения о соблюдении принципов веротерпимости и о свободном исповедании татарами Ислама в Московии. Рассмотрим подробнее и некоторые из этих сведений. Например, посол Новосильцев в 1570 году, докладывая турецкому султану религиозную обстановку в Московии, отмечал: «Государь наш от веры не велит никого отводити и не неволити ни в чем: у государя нашего в его государстве Саинбулат-царь, Кайбула-царевич, Ибак-царевич и многие мирзы нагайские, и за Саинбулатом-царем город Касимов и к нему многие городы, а за Кайбулою-царевичем город Юрьев, а за Ибаком-царевичем место великое Суражек, а за нагайскими мирзами город Романов, и в тех городех мусульманские веры люди по своему обычаю и мизгити и кишени[57]57
  Комментарий: «Распространенное на Руси название мусульманских мечетей и молелен» (92).


[Закрыть] держат, и государь их ничем от их веры не нудит и мольбищ их не рушит» (92).

Также и по данным Карамзина, послы в Турции доводили до сведения Османского султана о том, что в Московии все мусульмане «свободно и торжественно славят Магомета в своих мечетях; ибо у нас всякий иноземец (здесь: иноверец. – Г.Е.) живет в своей Вере. В Кадоме, Мещере многие приказные государевы люди мусульманского Закона» (57, с. 382).

Понятно, что московские послы при переговорах называли тех татар Московии, которые были известны османским туркам и поддерживали связь с ними – либо они сами, либо те, кто их хорошо знал. Подобные связи татар Московии со всем тюркским и мусульманским миром были распространены в то время, вопреки утверждениям официальных историков о «железном занавесе», которой московиты якобы отгородились от внешнего мира (ниже еще будут примеры). Особенно мол, московиты огородились от мусульманского и татарского мира – дескать, врагами были испокон веков. Но на самом деле татары и были главными участниками всех контактов Московии с восточными странами: все пути от Москвы в страны, находившиеся на юге и востоке, пролегали через Темников, один из главных городов Страны Тумен, или Темниковского княжества (см. выше). Через Темников пролегала Посольская дорога в Иран и Турцию, там же был «ям» – станция для отдыха путников и смены коней (44, с. 45–47). На карте (Приложение № 7) – в нижней части карты, слева – можно найти г. Темников и означенную дорогу.

Махмет паша, один из визирей (высших чиновников) турецкого султана, отвечал послам Московии Новосильцеву и Давлет Казыю: «Слух и у нас давно есть, кое государь ваш иноземцев жалует, а государь ваш великой, и он делает все доброе, как ему Бог велел» (92).

Так же, как и в Мещерском Юрте и в городах Московии, обстояло дело с вероисповеданием татар-мусульман в «завоеванной русскими и московскими татарами» Казани и ее окрестностях. Приведем сведения татарского историка и теолога XIX века Ш. Марджани: «После включения Казани в состав России в отношении татар-мусульман никаких притеснений и ограничений не последовало. Возникающие среди татар споры и конфликты разрешались в самом татарском сообществе, раздел наследственного имущества и исполнение завещаний осуществляли татарские муллы и старейшины. Мечети, медресе и школы татары могли строить там, где они считали нужным и в таком виде, в каком они полагали это необходимым. Кого желали сами татары, и если желал избранный, тот и назначался имамом (местным муллой). Общественность (местная или деревенская) была самостоятельна и в деле отстранения (и замены) имамов. В деле наделения детей именами, в брачных делах, захоронении умерших каждый (народ) был самостоятелен и в эти дела никто не вмешивался со стороны. Никаких препятствий в том и вмешательств со стороны Российского правительства не имелось» (68).

Обратим внимание, что в составе Московского посольства, направленного в Оттоманскую Турцию, был татарин Давлет-Казый, возможно, были и другие татары-мусульмане. Комментатор, стараясь «объяснить» в рамках романовско-западнической теории факт участия в посольстве Давлет-Казыя, пишет про этого татарина, изрядно мешающего своим наличием историкам-западникам: «наверное, переводчик…». Разберемся, так ли это, и вот главный вопрос: с какого языка, и на какой язык «переводил» Давлет-Казый в Стамбуле? Историки-западники, естественно, молчат. Но мы проясним кое-что: дело в том, что Давлет-Казый был таким же послом, как и Новосильцев, и не был, естественно, «переводчиком» – так как во время пребывания в Стамбуле и Новосильцев, и Давлет-Казый встречаются с Османским султаном наедине – причем отдельно друг от друга (92).

Историки-западники умалчивают и о другом существенном моменте – русские-московиты при контактах с турками в переводчиках просто не нуждались. Потому что, во-первых, языком дипломатических отношений Московии– России с Турцией, Персией и с другими «мусульманскими странами» до XVIII века включительно был именно татарский язык (44, с. 43). Во-вторых, в рассматриваемое время, как отмечал и Л. Н. Гумилев, «в Кремле говорили по– татарски» (36, с. 178). Более того, как мы уже знаем, в те времена татарский язык был распространен в Московии никак не менее, чем русский – жители Московии могли разговаривать свободно как по-татарски, так и по-русски. Потому и англичанин Джером Горсей писал в XVI веке, что разговорная речь жителей Московии («московитов») может «служить в Турции, Персии, даже в известных ныне частях Индии» (31).

Таким образом, как видим, Новосильцев и другие московские послы в Турции вряд ли нуждались в услугах переводчика с русского языка на татарский язык и наоборот. Забегая вперед, отметим, что и турецкий язык в рассматриваемый период не успел еще «выделиться» из старотатарского языка (татарского языка того времени) в «отдельный язык». Например, турок Челеби в начале XVII века уверенно пишет, что «род Османов (правители Турции. – Г.Е.) и весь народ туркмен[58]58
  Напомню, что туркменами (от татарского «төрек мән» – «подобный тюрку») Челеби называет родной народ Османов, правителей Турецкой империи.


[Закрыть] – татары» (117), а поляк Матвей Меховский его слова подтверждает: «Татарский язык для них (турок. – Г.Е.) родной» (73).

При этом заметим особо, что Меховский о татарах и татарском языке знает не понаслышке, так как многие татары являются земляками пана Меховского: «Кроме того, в княжестве Литовском около Вильны есть и татары. У них есть свои деревни, они возделывают поля, как и мы; занимаются ремеслами и возят товары; по приказу великого князя Литовского все идут на войну; говорят по-татарски и чтут Магомета, так как принадлежат к сарацинской вере» (там же). (Выделено мной. – Г.Е).

Об отношении к Исламу и вообще о веротерпимости в Московии XVI века выше были приведены примеры. Также были приведены примеры того, что татарский язык очень широко применялся в общественной и государственной жизни Московии в XV–XVII веках.

В дополнение приведем еще сведения, полученные и опубликованные недавно Г. В. Носовским и А. В. Фоменко, поскольку эти факты в очередной раз подтверждают, что «история Руси доромановской эпохи была совершенно другой, чем нам ее сегодня представляют» (79, с. 122).

Из приведенного выше понятно, почему «до середины XVII века, то есть уже в эпоху Романовых, РУССКИЕ МАСТЕРА все еще украшали оружие – даже царское! – АРАБСКИМИ НАДПИСЯМИ. И только во второй половине XVII века им, по-видимому, сказали, что так делать больше нельзя. После этого русское оружие с арабскими надписями пропало. Кое-что могли и уничтожить. Однако русское ЦАРСКОЕ оружие с арабскими надписями, покрытое золотом, алмазами и другими драгоценностями, изготовленное лучшими мастерами Оружейной палаты, сохранили. Ввиду его большой материальной ценности. В то же время большую часть «русско-арабского» оружия решили перенести в запасники… А сегодня, когда обо всем этом забыто, какая-то часть «опасного» оружия выставлена напоказ в музеях, опубликованы фотографии. Хотя, для того, чтобы заметить АРАБСКИЕ НАДПИСИ НА РУССКОМ ОРУЖИИ, надо проявить особую внимательность. Ведь пояснительные таблички о таких «неправильных» надписях обычно ничего не говорят. А экспонаты часто выставлены так, что арабские надписи видны плохо. Наше внимание на них обратил Е. Елисеев» (79, с. 107).

Сейчас мы и рассмотрим, на чем именно и какие надписи сделаны арабским письмом – которым пользовались татары, наряду с уйгурским письмом, еще до Чынгыз-хана, также и в эпоху державы Монгол и много позднее[59]59
  В татарском языке и литературе письменность на основе арабского алфавита применялась вплоть до 20-х годов XX века, когда большевистским руководством была заменена письменностью на основе латинского алфавита. Последняя, в свою очередь, была заменена письменностью на основе кириллицы в конце 30-х гг. XX века.


[Закрыть] (108), (109), (41), (42). Но прежде отметим, что «арабское письмо», – письменность на основе арабского алфавита – которое издревле использовали татары в Поволжье и на западе Дешт-и Кыпчака (в Восточной Европе), на самом деле испокон веков называлось там «кимакским письмом». То есть, письменность эта первоначально пришла к населению указанных территорий не от арабов, якобы «принесших язычникам-тюркам Ислам в IX веке» – как пишут специалисты «по истории без татар». А пришла эта письменность на основе арабского алфавита, как видим по ее первоначальному названию («кимакское письмо»), из Кимакского каганата, основанного и управляемого татарами. Притом татары составляли немалую часть верноподданных этого государства, территории которого простирались в пору его расцвета, в IX–XII вв., «от Оби до Волги и от Сырдарьи до Сибирской тайги» (37). Сведения об этом государстве средневековых татар приведены в (41), (42).

Ну а теперь вернемся в Оружейную палату вслед за неутомимыми и внимательными исследователями отечественной истории, и начнем с более поздних примеров: вот, например, парадный булатный шлем московских царей («шапка Ерихонская»), она хранится в Оружейной палате Московского Кремля и поныне. На этом шлеме, как полагают, уже во время нанесения на него золотой насечки главным мастером Московской оружейной палаты (1621 г) были нанесены надписи арабским письмом. Впрочем, не исключено, что надписи были нанесены ранее, еще примерно в XVI веке, когда был изготовлен сам шлем – но суть не в этом. Одна из надписей гласит по-арабски (каноническая надпись из Корана, Священной книги мусульман): «И обрадуй верующих» (перевод Т. Г. Черниенко). «Что написано на других арабесках (которых много еще на этом шлеме. – Г.Е.), нам неизвестно» – пишут Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко. «Причем русских надписей на этом шлеме нет вообще. Русский мастер Никита Давыдов написал на нем ТОЛЬКО ПО– АРАБСКИ». То есть, только арабским письмом. Правда, есть на шлеме, наряду с выражениями из Корана, и «православные символы – ЦАРСКИЙ ВЕНЕЦ С ВОСЬМИКОНЕЧНЫМ РУССКИМ КРЕСТОМ» (79, с. 107–111).

«Другой пример из Оружейной палаты – нож князя Андрея Старицкого, сына Ивана III. Работа русских мастеров начала XVI века. На нем содержится РУССКАЯ надпись «Князя Ондрея Ивановича, лето 7021», то есть 1513 год. Но вдоль клинка ножа Андрея Старицкого помещена также и АРАБСКАЯ НАДПИСЬ, выполненная тем же каноническим арабским почерком, которым украшалось все «восточное» оружие. В данном случае арабскую надпись т. Г. Черниенко прочесть не удалось, так как в надписи отсутствуют точки и черточки у букв… прочесть написанный таким образом арабский текст можно лишь в случае, когда приблизительно знаешь его содержание» (79, с. 111). Но, как поясняют исследователи, «тем не менее, здесь написан вполне осмысленный текст, а не просто красивый узор из арабских букв, «подражающий восточной надписи», как нам преподнесено в пояснительном тексте» альбома Оружейной палаты издания 1990 года (там же, с. 111–112). (Выделено мной. – Г.Е.).

Еще пример: «АРАБСКИМИ изречениями была украшена, например, сабля князя Мстиславского, воеводы Ивана Грозного. Одно из изречений гласит: «Будет крепкая защита во брани». На сабле, кстати, была помещена и русская надпись, удостоверяющая владельца» (79, с. 112).

Но вот пример, который может показаться еще более странным для того, кто историю Отечества знает в пределах, «позволенных» официальными историками. Оказывается, не только у воеводы Московского царя было оружие с изречениями из Корана и еще многими «непонятными» надписями, выполненными арабским письмом, – но и на шлеме Ивана Грозного «присутствуют как русские, так и арабские надписи. Причем арабская надпись написана более крупными буквами и расположена на шлеме над русской надписью, то есть сверху. Неясно, почему историки, рассказывая о шлеме Ивана Грозного в книге [331][60]60
  «История Москвы с древнейших времен до наших дней: В 3 т. /Под ред. А. Н. Сахарова. – М. Ин-т российской истории РАН, Московское городское объединение архивов, изд-во объединения «Мосгорархив». Т. 1: XII–XVII в. Т. 2: XIX век. Оба тома вышли в 1997 году» (79, с. 379).


[Закрыть], привели отдельно всю русскую надпись, идущую вокруг шлема по ободу, но почему-то не воспроизвели АРАБСКУЮ надпись» (79, с.127). (Выделено мной. – Г.Е.). То есть, как видим, официальные историки сокрыли факт наличия на шлеме надписи арабским письмом.

Но, надо полагать, ничего непонятного в утаивании официальными историками факта наличия на шлеме Ивана Грозного надписей, выполненных арабским письмом, которым широко пользовались в то время татары, в том числе и татары Московии, не имеется. Ведь сей факт полностью противоречит романовской версии истории Отечества, согласно которой московский царь Иван Грозный якобы был «врагом татар и мусульман». Вот и скрывали и скрывают историки-западники этот факт. Как и многие другие сведения, подтверждающие то, что Московское царство – название которого на татарском языке было: «Московская Орда» (см. выше) – это совместное государство предков современных русских и татар. И говорят приводимые здесь факты также и о том, что именно межэтнического противостояния между русскими и татарами в тот период не было, хотя именно об этом с упоением пишут официальные историки – как русские, так и татарские, не замечая (точнее, скрывая) многие факты, противоречащие их версии.

Возьмем более поздний пример: зерцальный доспех, «изготовленный для царя Алексея Михайловича в 1670 году РУССКИМ мастером Григорием Вяткиным, «одним из лучших оружейников второй половины столетия». На шлеме, входящем в состав этого доспеха, имеются арабские надписи, «ПРИЧЕМ ИХ МНОГО И ВСЕ ОНИ ЯВЛЯЮТСЯ ЦИТАТАМИ ИЗ КОРАНА. На носовой стрелке шлема написано: «Нет Бога, кроме Аллаха, Мухаммед – посланник Аллаха». Все эти надписи нам перевел Т. Г. Черниенко» (79, с. 112).

Поясним здесь, что сия фраза: «Нет Бога кроме Аллаха, Мухаммад – посланник Его» – это формула Единства Бога, основное изречение Корана, ее произносят при посвящении в Ислам (принятии Ислама) и при молитвах. В основном именно по ней мусульмане, принадлежащие к различным народам, и даже к разным «течениям» Ислама, узнают друг друга. Да, необходимо еще обязательно прояснить вот что: многие намеренно, а многие, видимо, по неведению, не полностью переводят эту формулу-изречение. Переведенная полностью на русский язык, это изречение будет звучать гораздо понятнее для человека, считающего себя подотчетным перед Богом: «Кроме Единого Бога, нет другого божества, и Мухаммад – посланник Бога».

Еще факт: «Восточные», то есть, по-видимому, русские, но снабженные арабскими надписями, сабли носили известные герои русской истории Минин и Пожарский» (79, с. 114).

Учтем при том, что наблюдательные исследователи Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко совершенно верно подмечают – за утверждениями официальных историков о том, что якобы подобные надписи на изделиях русских оружейников «нечитаемы», скрывается их явное нежелание довести до нашего сведения как сам факт существования этих надписей, так и их содержание (там же, с. 112). Проще выражаясь, от нас скрывали и продолжают скрывать, что и на каком языке писали на своих изделиях оружейники-московиты в XIV–XVII веках.

«Кстати, пока надпись на ноже Андрея Старицкого (как и многие подобные надписи. – Г.Е.) не прочитана, не может быть и полной уверенности, что она написана именно на арабском языке. Дело в том, что письменность, считаемая сегодня арабской, употреблялась и для других языков» (там же, с. 112) (выделено мной. – Г.Е.). Совершенно верно – употреблялась, как уже выше отмечалось, арабское письмо использовалось очень широко в татарском языке – как в государственной системе Великой Орды (надписи на монетах державы Монгол, грамоты (ярлыки) ханов, письма, пайцзы[61]61
  «Пайцза» – жетон представителя власти в державе Монгол. Название от татарского выражения «пэйде», или «пэйде булу» («предъявить себя», «появиться», «предстать»). Звук «д» в данном слове на татарском языке произносится мягко, близко к «з». А в некоторых говорах и ныне произносят «з».


[Закрыть]) так и в бытовом общении и в литературе (108), (109), (41), (42). Также эта письменность – на основе арабского алфавита – как видим из приведенных примеров, основательно использовалась и в Московии.

Надписи арабским письмом имеются и на монетах, которые в Средние века и позднее, вплоть до XVIII в., имели хождение на территории Московии-России. Например, Г. В. Носовский и А. Т. Фоменко приводят в своей книге фотографию «монеты, которая ходила на Руси в Средние века» – монета снабжена надписями, выполненными арабским письмом (79, с. 256–257). Наряду с надписью арабским письмом, на монетах (которых, как отмечается, очень много) изображена и татарская тамга[62]62
  Подобные тамги изображены и в орнаментах Кремлевских соборов (79).


[Закрыть] – то есть, герб клана того или иного Ордынского хана, занимавшего престол державы Монгол или Золотой Орды в период, когда была отчеканена данная монета (там же, с. 259).